Принципы, определяющие средневековую картину мира.

В период формирования новой науки о природе - экспериментально-математического естествознания - происходит пересмотр важнейших оснований античной и средневековой физики и даже математики, переосмысляется понятие природы, как оно сложилось в античности и - в главном - сохранялось в средние века. Примерно с середины XVI и до конца XVII в. меняются и картина мира, которая просуществовала с незначительными изменениями почти два тысячелетия, и принципы познания этого мира. И хотя ряд предпосылок такого изменения был подготовлен уже в позднем средневековье, тем не менее XVII век справедливо характеризуют как век научной революции. Укажем наиболее важные из принципов, изменение которых привело в конце концов к пересмотру оснований науки о природе. 1) Античная и средневековая физика исходила из четкого разделения всего сущего на естественное (природное) и искусственное (артефакты). 2) Жесткий водораздел лежал также между небесным и земным, надлунным и подлунным мирами: надлунный был воплощением вечного порядка и неизменных движений, в подлунном царили непостоянство и изменчивость. 3) Не менее жестко различались между собой две ветви знания - математика и физика. Предметом математики были идеальные конструкции (идеальные объекты); она находила себе применение прежде всего в астрономии, имевшей дело с наиболее близким к идеальному надлунным миром. 4) Важнейшим методологическим арсеналом древней и средневековой физики было учение о четырех причинах, как их сформулировал еще Аристотель: формальной, целевой, действующей и материальной. В отличие от математика, имевшего дело с конструкцией и потому отвлекающегося от природной реальности, физик видел свою задачу в том, чтобы дать ответ на вопрос - почему?, указав на одну из четырех причин (или на их комбинацию), обусловливающих протекание всех процессов в мире. Начиная со второй половины XVI в. происходит пересмотр этих принципов. Снимаются жесткие разделения между естественным и искусственным, с одной стороны, небесным и земным мирами - с другой; снимается непереходимый водораздел между математикой и физикой (хотя, конечно, определенное различие между этими науками сохраняется). Удивительно, что переосмысление понятий «естественное» и «искусственное» не произошло значительно раньше и что водораздел между ними, положенный в античности, просуществовал до XVI в. В самом деле, для христианской теологии естественного в аристотелевском смысле слова, строго говоря, не существует: поскольку природа есть творение Бога, то начало ее движения и покоя - не в ней самой, а в Творце. Поэтому хотя средневековье принимало античное разделение естественного и искусственного, но различие между ними видело не там, где усматривал его античный мир: для схоластики естественное - это то, что создано бесконечным Творцом, а искусственное - то, что создано человеком, творцом конечным. В сочинении Бэды Достопочтенного (647 - 735) "О четырех сторонах божественного творения" трактуя догмат о творении выделяет четыре значения понятия "божественное творение". 1- это идея творения, которая так же вечна, как сам Творец, и всегда пребывала в замысле, или в уме Бога. 2 - это сотворение материи мира, оно-то и есть творение из ничего в собственном смысле слова. 3 - формирование первоначально бесформенной материи, создание из нее всего многообразия существующего мира. 4 - непрерывно продолжающееся сохранение сотворенного, существующего лишь благодаря животворящей силе, исходящей от Бога. Это последнее значение очень важно для средневекового понимания природы: чудо создания мира - это не что-то однажды имевшее место, оно постоянно происходит на наших глазах; всякое природное явление это такое же чудо, как и первоначальное сотворение материи из ничего. Почему же, несмотря на идею творения и сближения природного сущего с артефактом (естественного с техническим), не возникло экспериментально-математического естествознания? Средневековье, правда, внесло некоторые коррективы в перипатетическую физику, создав так называемую физику импето,- однако картина мира, сложившаяся в античности, в основном определяла естественнонаучные исследования вплоть до XVI в. Динамическая «теория импетуса», которая была мостом, соединявшим динамику Аристотеля с динамикой Галилея. Жан Буридан (XIV в) объяснял с точки зрения теории импетуса падение тел. Он считал, что при падении тел тяжесть запечатлевает в падающем теле «импетус», поэтому и скорость его все время возрастает. Величина импетуса, по его мнению, определяется и скоростью, сообщенной телу, и «качеством материи» этого тела. Импетус расходуется в процессе движения для преодоления трения, и когда импетус растрачивается, тело останавливается. Но представление о природе как творении Бога,- характерное для Ветхого Завета мы встречаем и у Платона в "Тимее" демиург своим искусством порождает космос из наперед данного материала. Меж тем, глубокая пропасть между божественным и человеческим существует и для христианских теологов: бесконечный Творец и творец конечный - человек - несоизмеримы по своим возможностям. И те законы, по которым создан мир, для человека неисповедимы. Правда, в книге Бытия человек поставлен необычайно высоко, он призван владычествовать над всем сущим на земле. Основа этого владычества - человек как образ Божий. И в эпоху эллинизма, и в средние века сознание собственной греховности было у христиан очень острым, а потому на первом плане была задача спасения души, а не покорения природы. Острота переживания греха, видимо, помогала сохранять чувство огромной дистанции между небесным и земным, которое на протяжении всего средневековья оставляло незыблемой античную картину мира, с разделением его на небесный и земной, каждый из которых подчинен особым законам, картину мира, служившую предпосылкой античной и средневековой физики. А между тем в христианстве, помимо идеи творения, существовал еще более сильный догмат, ослаблявший античное противопоставление небесного и земного миров - догмат о Боговоплощении. Иисус Христос, Сын Божий, есть в то же время сын человеческий, - тем самым Небо как бы спущено на землю, или же, земля поднята на Небо. Не случайно именно догмат о богочеловеческой природе Христа встретил наибольшее сопротивление со стороны не только иудаизма, но и язычества: он и в самом деле разрушал самые основы античного представления о Боге, мире и человеке. И тем не менее - вопреки всему - аристотелевский космос просуществовал на протяжении почти 1,5 тыс. лет наряду с верой в то, что Бог воплотился в человека.