Охотник становится дичью. Начало полета. Какая это река?

Двор замка напоминает четырехгранный каменный колодец. В основании его лежат метровые каменные плиты, плотно подогнанные одна к другой. Крохотные щелки на месте стыка залиты цементом. Это сделано для того, чтобы ни одна травинка не «портила» каменного безмолвия, которым маркизы Сандалетти славились испокон веков. Но то ли наперекор времени, то ли наперекор самонадеянным владельцам замка трава упорно прорывается сквозь цемент и камень.

 

 

Черно‑красный вертолет приготовился к прыжку за океан. Неподалеку лежат в беспорядке мешки с цементом, доски, ящики и бочки.

– Готов поклясться волоском на любимой бородавке, – хихикнул хитроумный Торчилло, – этот маленький человечек попытается завладеть вертолетом, а я его тут‑то и накрою!..

И паук торопливо начал плести сеть, да такую крепкую, что попади в нее слон – и тот не скоро бы выпутался. Протянув клейкий канат от грузового люка вертолета к травяной изгороди, король пауков взбежал по нему с ловкостью циркового артиста и начал выделывать в воздухе сложнейшие пируэты: появились новые канаты и канатики – как радиальные, так и продольные.

– Сани, ты видишь?

Сани кивнул.

– Позволь мне расправиться с ним самому, а?

Сани поморщился: Мики в сравнении с пауком выглядел почти так же, как воробей рядом с кошкой. Стрелка, угадав тайные опасения мальчика, успокоил:

– Не робей, дружище, справлюсь! Ведь недаром же меня называют «Мики‑Стрелкой, который знает все!». У зубастого кровососа есть одно весьма слабое место! Этим‑то я и воспользуюсь…

Прикрывшись клочком бумаги от цементного мешка, Мики медленно пополз к вертолету. Сани, прикрывшись травой, стал наблюдать за ним.

Воздушная пляска паука не затихала, хотя любой другой паук на месте Торчилло давно бы выдохся. «Здоров паучище!» – не без зависти подумал Мики, подбираясь к паучьей сети. Подкравшись к канату, Стрелка бросил на липучую поверхность дохлую бабочку. Пляска тотчас же прекратилась. Торчилло подозрительно огляделся по сторонам и подпрыгнул от радости, заметив вкусную добычу. Не раздумывая, кинулся к ней, сильными лапами подгреб к себе добычу.

На какое‑то мгновение Торчилло повис прямо над притаившимся Стрелкой и открыл ему свое брюшко. Мики провел по голому бугорчатому брюшку паука кончиком хвоста, и Торчилло, оторвавшись от добычи, хихикнул. Мики провел еще. Паук захихикал громче. Тогда хвост Стрелки стал разгуливать по брюху врага, как малярная кисть по стене, и Торчилло, задыхаясь от смеха, обессиленный, шлепнулся на каменную плиту.

Подбежал Сани.

– Вяжи его! – скомандовал Стрелка, продолжая манипулировать хвостом.

– Нечем!..

– Паучьими канатами.

Сани схватился за канат и прилип рукавичкой.

– Сними варежки и просуши паутину. Смотри только не пережги.

Сани послушался друга. Вскоре три крепких подсушенных каната лежали у ног Стрелки.

– Обматывай предателя! – торопил Мики.

И Сани, посмеиваясь, принялся за дело. Сначала он двойным узлом завязал паучьи челюсти, потом спутал кривые мохнатые лапы. И тогда уже, вместе со Стрелкой, принялся за туловище. Виток укладывался к витку. Вскоре злодей стал походить на кокон шелкопряда.

Взобравшись по настоящему канату в люк вертолета, Сани и Мики вслед за собой втащили спеленутого Торчилло и затолкали его между ящиков с «маленькими тиграми». Устроившись поудобнее в дальнем углу, стали терпеливо ожидать отлета.

Не успели самозваные путешественники перевести дыхание после возни с Торчилло, как услышали торопливое цоканье каблуков по цементу. И осипшим голосом господин маркиз подал команду:

– Быстрее завершайте погрузку! Быстрее!..

Торчилло заворочался.

– Лежи смирно, не то зажарю в собственном соку! – пригрозил Сани.

Паук испуганно съежился.

– Так‑то лучше, – хихикнул Мики, – и тебе и нам…

– Мор!.. Ром!.. Куда вы под свались?! – гневался маркиз.

Из кухни вынырнули сначала Ром, а за ним Мор:

– Мы тут, ать‑двать!

– Что прикажете, стук‑хлоп?

– Где пропадали? Опять «воевали» с кастрюлями?!

– Искали, ать‑двать.

– Чего?

– Мальчишку, стук‑хлоп!

– Ну и?

– Не нашли! – обрадовано доложил Ром.

– Чему же ты радуешься, дубина еловая?

– Гы‑ы! Так он же страсть какой кусачий! Отхватит руку там или ногу вот тебе и жизнь безвременно закончена! Уж я‑то знаю, господин маркиз калеку на службе держать не станет!..

Маркиз улыбнулся:

– Да‑а? Ать‑двать, стук‑хлоп, в твоих словах есть доля истины! Однако не будем терять времени даром! На машину – и в воздух! Повелитель Генри уже дважды звонил по телефону. Сердит, как сто акул. На рассвете мы должны доставить ему «маленьких тигров» иначе… бр‑рр! – Маркиз сделал выразительный жест вокруг шеи, показывая, как на ней затягивается петля.

– А мальчишка? – стоял на своем Ром. – Если мы его не поймаем, то что нам скажет шеф Генри?

– Да лезь же ты, дубина еловая, в машину! – Дурантино даже ногами затопал от возмущения. – Мор, к люку!..

Вертолет по‑комариному загудел, покачнулся на ногах‑колесиках и, легко подпрыгнув, повис в воздухе. Заревели турбины, и вертолет яростно полез вверх, оставляя за собой тонкую серебристую струю.

– Ну вот мы и в пути! – Мики важно прошелся по грузовому отсеку, забитому чуть ли не до потолка фанерными ящиками.

– Вот мы и одни! – потянулся Сани.

Маркиз и его охрана находились в пассажирской кабине. От грузового люка они были отделены толстой переборкой.

– Стрелка, включи‑ка свет!

Щелкнул выключатель, и тусклый зеленоватый поток лучей полился из похожей на медузу лампы, прилепленной к потолку.

– Теперь веселее стало! – удовлетворенно крякнул Сани. – Не мешало бы и перекусить. Ты как, Мики?

– Я‑за! Закусим хотя бы Торчиллой, коль нет ничего более вкусного, подмигнул Мики. – Я слышал от деда, что один съеденный паук прибавляет тому, кто его съел, целых пять лет жизни!

– О‑о! – включился в игру Сани. – Для меня всякий паук и без того лакомство! Да‑да, мне не надо шоколада, дайте лучше паука! – пропел он.

«Кокон» отчаянно заворочался. Торчилло, обезумев от страха, попытался освободиться от пут.

– Мики, развяжи ему рот, может, старый бандит перед смертью захочет в чем‑то покаяться…

– Ну что ж! – Мики, понимая, что забава с пауком поможет им скоротать дорожное время, освободил Торчилле голову.

– Сжальтесь! – захныкал пленник. – Я‑я… ядовитый! Меня есть нельзя – отравишься!..

– Ах как я рад! – захлопал Сани в ладоши. – Мое самое любимое блюдо ядовитые пауки!

– Не надо! – завизжал Торчилло. – Я стану хорошим!.. Я поступлю в школу буфетчиком и буду бесплатно давать детям медовые пряники и леденцы!

Слезы полились из его глаз двумя ручьями. И чем больше их вытекало, тем меньше становился Торчилло. А как же! Ведь всякий паук на девяносто процентов состоит из воды. Наконец Торчилло сделался маленьким‑маленьким – не больше полевого паучка. Путы, недавно еще сжимавшие его словно обручи бочку, упали.

– Охо‑хо‑хо‑хо! – заливался Сани.

– Аха‑ха‑ха‑ха! – вторил другу Мики.

Торчилло, оказавшись на свободе, метнулся к переборке.

– Держи его, – закричал Сани, – он выдаст нас маркизу!.. Он спутает все наши планы!..

Стрелка кинулся ловить беглеца. Возле самой переборки, отделяющей грузовой люк от пассажирского салона, Мики настиг паука, схватил его за ногу. Но Торчилло, уже втиснувшийся в щелку, упрямо полз в пассажирскую кабину.

На помощь подоспел Сани. Потянули за ногу вдвоем. Послышался хруст, и… нога оказалась в руках победителей, а паук исчез.

– Что будем делать? – Мики сунул кончик хвостика в рот. Это говорило о том, что Стрелка находится в глубочайшем раздумье.

– Что делать?! Готовиться к приземлению!

– Уж не хочешь ли ты сказать, что нам придется прыгать с парашютом? Голос у Мики предательски задрожал.

– Если бы с парашютом! С зонтом! – поправил Сани, начиная сбрасывать куртку. – Вон там, в углу, я припас зонтик, возьми его!

Вертолет, резко замедлив ход, начал снижаться. Сани приоткрыл крышку люка и глянул вниз: под ними желтел материк.

– Как ты думаешь? Это юг? – спросил Сани друга.

– Север, – не задумываясь ответил тот.

– А может, юго‑север?

– Конечно, северо‑юг!

– А если что‑то другое?

– Вот я тебе и говорю, что юг!..

– Эх, Мики, Мики, ничего ты путем не знаешь! – вздохнул Сани.

– А ты? А ты знаешь? – закипятился Стрелка.

– И я не знаю, – согласился Сани. – И почему мы только не захватили с собой учебника географии?! Эх!..

Вертолет резко пошел вниз.

 

 

– И все это работа проклятого Торчилло! – Мики чихнул.

– Будь здоров, Стрелка! Простудился? Ничего, сейчас лечиться начнем. – И Сани, спрятав жарозащитный костюм в заплечный мешочек, обнял один из ящиков с «маленькими тиграми», и тот сразу загорелся.

– Прыгаем! – Друзья раскрыли зонт и выбросились из люка. Мики устроился под самым куполом.

Черный, внушительных размеров зонт господина маркиза плыл, слегка покачиваясь. Ветерок нес его к синеющей вдали реке. Вверху пылали «маленькие тигры» вместе с вертолетом и его хозяевами.

Сани устал висеть на вытянутых руках. Он держался за изогнутую ручку зонта. До земли вернее, до воды оставалось метров двадцать‑тридцать, когда ручка зонта начала оплавляться.

– Не робей, Мики! – крикнул Сани, падая в реку.

– Сани, миленький, не утони! – заплакал добрый мышонок. – Я сейчас!..

Но в ответ донеслось:

– Стрелка, не смей!.. Держись!..

Где‑то далеко в стороне могучий взрыв потряс окрестности. Это, как видно, взорвался воздушный корабль Дурантино Сандалетти. Но Мики на столь радостное событие не обратил никакого внимания. Все его мысли были прикованы к попавшему в беду другу.

Надо сказать, что Сани ни капельки не трусил. Он не боялся, что может разбиться или утонуть. Его занимали более важные думы. Он гадал: добрались они до Страны банановых пряников или нет?

Опыт купания в лимонаде не пропал даром. Мальчик знал, что как только окунется в реку, образуется паровой фонтан, который и выбросит его на берег.

– Сейчас!..

Но ноги Сани не коснулись воды. С металлическим щелканьем распахнулась зубастая пасть главного полицейского Крокко‑Дилла, который решил поживиться добычей, упавшей с неба, и Сани чуть было снова не оказался в «сейфе» – на этот раз кожаном. Едва огненные ноги солнечного мальчика прикоснулись к упругому языку зажмурившегося от счастья Крокко‑Дилла, а руки взметнулись к небу, как господин главный полицейский раскаялся в своих плотоядных намерениях. Он с ревом выскочил на отмель, мотая широко распахнутой пастью. Главный полицейский всеми силами старался освободиться от несъедобной «дичи». Но рассерженный Сани не спешил избавить злодея от заслуженных мук.

Отпустив наконец зубастого разбойника на все четыре стороны, мальчик без особого труда выбрался на пологий берег и кинулся разыскивать своего дружка. Как вы уже догадались, прежде всего он, конечно, облачился в свой жарозащитный костюмчик.

Неподалеку от реки возвышался могучий баобаб. К нему‑то Сани и направился, и это тоже понятно: чем выше дерево, тем дальше с него увидишь!

Но не прошел мальчик и половины пути, как столкнулся нос к носу с дорогим «Мики‑Стрелкой, который знает все!».

– Сани, а я все видел! – затараторил Стрелка, приплясывая возле друга. – Как ты его проучил!.. Хо‑хо, теперь старый разбойник до смерти этого не забудет…

– Но, Мики, как же ты умудрился разузнать о моем маленьком секрете?

– Хо, так я же сидел на дереве и все видел. И зонт там. Он у меня вроде гамака… А потом… я подслушал разговор двух водяных жуков. Они утверждают, что ты, Сани, оставил господина главного полицейского без языка. Над главным полицейским сейчас вся река Кофейная потешается.

– Так это Кофейная?

– Угу.

– Так, значит, мы в Стране банановых пряников?!

– Ага.

– Ну что ж, будем искать резиденцию шефа Генри и постараемся все его злые замыслы свести на нет!.. А пока отдохнем под этим деревом. Мальчик указал рукой на баобаб.

– Почему под деревом? – удивился Стрелка. – Когда мы можем отлично выспаться в собственной квартире, на дереве! – И Мики махнул хвостиком по направлению зонта, застрявшего между двумя сучьями высоко над землей. – Так удобней и… безопасней!

И они вперегонки припустились к зеленоголовому великану.

 

 

Часть II

В стране банановых пряников

 

Глава 1

 

 

У костра. Джесси и Нуки‑скороход. Случается, и храбрецы удирают

Подкралась темная‑претемная ночь. Вдали послышался грозный рык льва. Жалобно заплакали шакалы. Захохотали гиены.

– Надо развести костер! – предложил храбрый Стрелка, поджимая под себя дрожащий хвостик.

– Зачем? Мы же заночуем на «третьем этаже».

– Да‑а. Но костер не помешает. От леопарда и питона на дереве не спрячешься. А огонь… Это огонь! – многозначительно добавил Мики. – Собирай дрова для костра! – И Мики первый метнулся в темноту за хворостинками. Через мгновение у подножия баобаба лежал первый сухой прутик.

Вслед за мышонком на поиски дров отправился и солнечный мальчик. Ему сразу же повезло – не прошел он и пятидесяти метров в сторону реки, как обнаружил сухое древо, сбитое и рассеченное молнией на множество осколков. «Хватит для десяти костров»! – обрадовался Сани.

– Разжигай! – наседал Мики. – Скорее же! Вот трава. Вот прутики.

– А спички?

– Спички? А это на что? – И Стрелка протянул мальчику две сухие палочки.

Сани понюхал их, попробовал на зуб, но серного состава не обнаружил.

– Что с ними делать?

– Тереть.

– Ага, понял! – И Сани, сбросив рукавички, зажал палку потуже в кулаке, и дерево запылало.

– Фи‑и! – поморщился Мики. – Примитивно! Неинтересно!

– Почему? – удивился Сани. – Ведь огонь‑то добыт.

– Ха‑а, «огонь»?! Все настоящие путешественники добывают его трением, мучаются, потеют, кровяные мозоли зарабатывают.

– А мне и без мозолей неплохо! – рассмеялся солнечный мальчик и запел:

 

Тентель‑вентель,

Тентель‑вентель,

Путь мой на Восток!

Тентель‑вентель,

Тентель‑вентель,

Тентель‑вентелек!

 

– Тс‑с! – Мики предостерегающе поднял хвостик. – Кто‑то плачет!

Сани прислушался.

– Шакалы, наверное, воют.

– Шакалы?! Нет, человек! – Мики покрутил носом. – Девочка! Маленькая девочка…

– Отлично! – обрадовался Сани. – Мы с ней подружимся и будем играть!

– Да, но она плачет…

– Понимаю, – сконфузился мальчик, – у нее какая‑то беда… – Он поковырял золотистым пальцем свои уши‑лопушки. – Вот теперь и я слышу!.. Алло, девочка, не плачь! Мы тебе поможем!..

Плач стал громче.

– Мики, я отыщу ее и приведу сюда. Следи за костром!

– Хорошо‑о, – прошептал Мики, поджимая под себя хвостик. – Только не задерживайся…

Он хотел сказать Сани, что боится оставаться один, но вместо этого у него с языка сорвалось другое:

– Будь внимательным, а то еще попадешься в лапы какому‑нибудь бешеному хищнику…

– Я? Да я им!!

– Сани, не хвастайся, а то один хвалился‑хвалился да в воду свалился.

Звонко потрескивает костер, подпрыгивают веселые угольки, желто‑багровое пламя тысячью острых язычков лижет вязкую темноту. Стрелке становится дурно от этих язычков, он начинает отодвигаться от костра. Еще чуточку, еще… Вот он оказался за чертой магического желтого круга. И сразу же липкая темнота стала его засасывать как удав кролика. Мики снова пододвинулся к костру. А Сани все не возвращался. Чтобы побороть страх, Стрелка запел:

 

Голубая темнота

Ходит по дорожке.

Я в сто раз сильней кота.

Не боюсь я кошки!

Крокко‑Дилл

Ныряет в ил,

На бревно похожий.

И тебя я, Крокко‑Дилл,

Не пугаюсь тоже!

 

Стрелка вошел в такой раж, что даже не услышал, как к нему сзади подкрался какой‑то золотистый зверь и страшно знакомым голосом промурлыкал: «М‑мя‑у‑у!»

Мики, словно крокетный мяч, по которому нанесли резкий удар молотком, ринулся прямо в костер. Если бы Сани не ухватил его за хвост и не шлепнул, то жизнь «Мики‑Стрелки, который знает все!» оборвалась бы трагически в ту же минуту.

На сей раз Мики рассердился на своего друга всерьез, и если бы рядом с озорным мальчишкой не было красивой темноглазой девочки, которая улыбалась Стрелке как‑то особенно ласково и доверительно, он бы просидел молча целые сутки.

– Джесси Крокус, – представилась девочка.

– Внучка знаменитого следопыта и охотника Джимми Крокуса, – добавил солнечный мальчик, стараясь загладить свою вину. – Ты знаешь, Мики, дедушка научил ее разговаривать со всеми зверями и птицами на их родном языке.

Стрелка и хвостом не повел.

– Не веришь? – продолжал умасливать приятеля Сани. – Джесси, будь добра, скажи воющему шакалу, чтобы он помолчал до утра.

Девочка сложила ладошки рупором и крикнула в темноту: «Грау‑гау‑гру!» – что в переводе на человеческий язык означало: «Великий нищий пустыни, сделай одолжение, не пой своих чудесных песен в эту ночь, мы тебя очень просим…»

И действительно, тягучие шакальи жалобы на судьбу прекратились.

– Вот здорово! – восхитился Мики.

– Стрелка, а она тебя ведь могла бы научить собачьему языку, – продолжал заискивать Сани. Он так раскаивался в своей злой шутке, что готов был пойти на все, лишь бы заслужить прощение друга.

– А зачем по‑собачьи? – Мики недоверчиво сморщил носик. – Разве мыши лают?

– В том‑то и дело! – пояснил свою мысль Сани. – Представь себе, встретится тебе на пути кошка…

Мики нахмурился снова. Но мальчик как ни в чем не бывало продолжал:

– И – «мя‑у!».

Стрелка вздрогнул, но с места не двинулся.

– А ты ей в ответ – «гав! гав!..» И что дальше произойдет, как ты думаешь?

– Что? Злодейка с ума сойдет от страха! – обрадовано ответил Мики. Она удерет за высокие горы и текучие реки…

– Угу! – подтвердил Сани. – Джесси, ты ведь научишь его?

Девочка кивнула красивой золотистой головкой:

– Конечно, научу.

«Какая она красивая!» – подумал Мики.

«Какая она милая!» – подумал Сани.

А Джесси неожиданно всхлипнула.

– Ты чего? – Стрелка ткнулся ей носиком в руку.

– Дедушка у нее пропал, – ответил за девочку Сани. – Сюзи‑Сюзанна, летучая мышь, сказала ей, что Джимми Крокус находится в плену у шефа Генри. И я ей дал клятву, что мы освободим его так же, как и моего папу!

– Конечно, освободим! – затараторил Мики. – Не будь я «Мики‑Стрелкой, который знает все!».

– Ой как смешно! – Девочка захлопала в ладоши. – И Сюзи‑Сюзанна всегда знает все. Мики, я тебя с ней обязательно познакомлю. Она тебе понравится.

 

 

– Пожалуй, я готов! – И Мики галантно шаркнул лапкой.

Сани даже рот раскрыл, потрясенный воспитанностью друга. А девочке Микина галантность очень даже пришлась по душе.

– Я вас познакомлю завтра вечером. Сегодня Сюзи прилететь не сможет, она должна принарядиться. Сюзанна у нас страшная модница!

– Тогда, – Мики почему‑то облизнулся, – тогда… поучите меня языку волкодавов.

– Охотно, – улыбнулась Джесси, – запоминайте. «Вры‑рра‑ррах!» – это «доброе утро», – пояснила она. – А «до свидания» так: «ррах‑рра‑рры!».

– Здравствуйте, конечно, хорошо, – поморщился Стрелка, – но мне бы в первую очередь хотелось научиться другому. Например, как будет звучать на собачьем языке такая фраза: «Погоди, голубушка, сейчас я с тобой разделаюсь!» Небось трудно?

– Нисколечко, – заверила Джесси. – Слушай.

Стрелка попробовал повторить. Получилось. Правда, несколько мягковато, но девочка похвалила.

– Молодец, Стрелка, – сказала она, – часика два потренируешься – и дротик в цели!

– Почему дротик?

– А это поговорка такая. Значит, все в порядке.

– Отличная поговорка, не то что твоя, – не преминул кольнуть Мики друга.

– Выходит, не забываешь? Это‑то я и добивался? Осторожность никогда не мешает. – Сани потер глаза кулачком. – А не пора ли нам «бай‑бай»? Солнце давно уснуло, и нам не мешает – утром вставать рано, на заре.

– Посидим еще капельку, – попросил Мики. – Джесси, расскажи нам о дедушке и о себе…

Девочка посмотрела на огонь, словно спрашивая у него совета, с чего начинать рассказ, и повела неторопливо:

– Совсем еще недавно в Стране банановых пряников народ не знал горя‑беды. Все жили единой семьей, радовались и солнцу, и дождю. У меня были папа, мама и дедушка. Кров и пищу нам давали поля, леса и реки. Врагов у нас почти не было. Лишь кровожадный Крокко‑Дилл да его сыновья время от времени бесчинствовали на реке. Но с этими чудовищами мы старались не встречаться. Так продолжалось до тех пор, пока мы не познакомились с богачом Генри. В нашу страну он приехал на большом паровом корабле. С ним было человек двести слуг, не меньше. Сперва приезжий был тих и скромен, даже щедр. Он одаривал женщин бусами и платками, а мужчин – ножами. А моему дедушке даже преподнес скорострельную винтовку и красивый боевой кинжал. Взамен приезжий не потребовал ничего. Он попросил лишь поставить под какой‑то бумагой крестики. Мы поставили, мы ведь верили шефу Генри, и это оказалось нашим смертным приговором. В бумаге говорилось о том, что народ Страны банановых пряников все свои земли и реки дарит миллиардеру навечно.

Тут приплыли новые корабли с целой армией белых рабочих. Рабочие привезли машины, и вскоре по всей стране выросли неприступные крепости и таинственные шахты, окруженные радами колючей проволоки. За эту проволоку стали отправлять силой самых крепких и красивых мужчин и женщин добывать руду, которая убивает… – Джесси замолчала. С трудом подавив подступающие рыдания, она добавила: – За этой проволокой погибли мама и папа… А теперь они забрали и дедушку…

Девочка заплакала.

– Не надо, Джесси, не плачь, мы спасем великого охотника и следопыта Джимми Крокуса! – Сани ласково погладил девочке руку. – А теперь спать! – И, ловко взобравшись по лианам на баобаб, он крикнул: – Мики! Джесси! Полезайте сюда, здесь так хорошо!

– Полезем, Мики! – предложила девочка.

– Полезай! А мне что‑то не хочется. – Стрелка отвел глаза в сторону.

– Честно говоря, он трусил. В каждом шорохе листьев ему чудилось шипение удава. Потому‑то он и предпочел ночевку у костра ночевке на дереве. Но сознаваться в трусости ему не хотелось. Еще бы! Ведь все друзья считают его таким храбрым!

– Ладно, неси дозор! – согласилась Джесси, ловко карабкаясь вслед за Сани. – Завтра мой черед!..

– Спокойной ночи, Джесси!

– Спокойной ночи, Мики!

Вскоре с дерева донеслось дружное сопение.

– Спят, – улыбнулся Стрелка, – счастливых снов, друзья!

Он подкинул в костер несколько прутиков. Пламя заплясало веселей. Мики зажмурился. Стало грустно. Вспомнился родной домик в Стране негаснущих звезд. Незаметно подкралась дремота. Привиделись знакомые пирожники. Они подносили к самому носу Стрелки вкуснейшие торты, но стоило ему раскрыть рот, как лакомства пропадали. Вот опять возле повлажневших губ его появился сырный пирог – любимое Микино лакомство. Стрелка щелкнул челюстями. Нет, на этот раз лакомство не ускользнуло. Кусочки ароматного сыра прямо растаяли у него во рту. Едва Мики проглотил их, как мутная серая пелена заволокла его сознание. Откуда‑то издалека донесся знакомый грубый голос:

– Чуть палец не отхватил, ать‑двать!

– Зато дело сделано, стук‑хлоп! Теперь спать будет сутки, не меньше.

«Кто это? – попытался вспомнить Стрелка. – О ком они?» Но ни на один из этих вопросов ответа не последовало. Мики почувствовал, что его поднимают и уносят куда‑то от костра, он хотел крикнуть, поднять тревогу, но не смог побороть дремоты. Снотворное, подсунутое ему вместе с сыром, действовало безотказно.

 

 

Сани открыл глаза, разбуженный звонкой песней. На ветке прямо над его головой сидела яркая, красивая пичуга и выводила что‑то нежное и радостное.

– Молодец, хорошо поешь, – похвалил Сани, – вот только рановато. Спать еще ой как хочется!

Франтишка – так Сани мысленно назвал пичугу – что‑то прощелкала.

– Джесси, – мальчик тронул за плечо девочку, – что она говорит?

Джесси широко раскрыла глаза и что‑то нежно просвистела птице. Та не замедлила ответить.

– Колибри говорит, что на заре его разбудила Сюзи‑Сюзанна и попросила передать, что Мики похищен слугами горбатого маркиза. И еще Сюзи сказала, что проследит похитителей до их логова. Надо немедля пускаться в погоню. – Джесси поглядела вниз и добавила: – Нуки‑скороход уже поджидает нас у костра.

Пичуга еще раз свистнула и улетела.

– Бедный Стрелка, они его взяли в качестве заложника! – Сани был расстроен, и тем не менее его зоркие глаза успевали схватывать каждую малость в округе. Не ускользнули от его внимания и выпученные глаза притаившегося в траве Крокко‑Дилла.

– Джесси, – мальчик заговорщически подмигнул своей подружке, – не знаю, как ты, а я зверски голоден. Не мешало бы сейчас отведать рагу из Крокко‑Дилльего сердца! Не любишь? Ну хорошо, для тебя я поджарю печень, а сам…

Испуганно захрюкав, в реку бросились три бронированных чудовища.

– Подслушивали, поганцы, – пояснил Сани. – Ну да теперь до ночи не рискнут высунуться из ила.

Джесси согласилась:

– Эти гадины так же трусливы, как и жадны! Однако в погоню!

Под деревом важно прохаживался долговязый страус.

– Знакомьтесь, – сказала девочка, – это Нуки‑скороход, а это – Сани‑бой.

Сани приветливо улыбнулся, блеснув золотистыми зубками. Страус лишь важно кивнул.

– Садитесь, время не ждет, – сказал Скороход, горделиво посмотрев на серебряные карманные часы, подвешенные на шею.

– Приз за скорость, – пояснила Джесси, указав на часы. – Садись, Сани. – И девочка первой взгромоздилась на широкую спину Скорохода. За ней последовал Сани.

Хотя спина Нуки шириной не уступала доброму обеденному столу, но была такой гладкой, что седоки тотчас бы съехали с нее на землю, не ухватись они за шею нового друга.

 

Глава 2

 

 

Погоня. Маки и Нуки. Мурлыка‑лизоблюд

Убедившись, что седоки не свалятся, Нуки поддал прыти. У Сани и Джесси в ушах весело засвистел ветер. Джесси же, погладив Скорохода по шее, попросила:

– Голубчик Нуки, а нельзя ли чуточку побыстрее?

– Побыстрее так побыстрее, – флегматично ответил Скороход, увеличивая скорость вдвое.

– А еще? – поинтересовался Сани, с трудом удерживаясь на спине бегуна.

– Еще так еще!..

Все вокруг запрыгало и заплясало. Деревья слились в сплошную стену, а озерца – в сплошной голубой залив. Сани зажмурился. У него закружилась голова. Но это продолжалось минуту, не более. Когда он открыл глаза, все встало на свои места, только проносилось с невероятной быстротой. Ветер уже не свистел в ушах, а выл.

– Ого‑го‑го! – не сдержал своего восторга солнечный мальчик. – Молодец‑удалец Нуки! Да здравствует Скороход!

Сани так рассмеялся, что вокруг заскакали тысяча и один солнечный зайчик. И надо же было случиться‑приключиться, что именно тысяча первый угодил в глаз рассерженному носорогу. Носорог был обижен собственной супругой, но зло готовился сорвать на первом встречном‑поперечном.

Едва зайчик заглянул в маленький злобный зрачок, как раздался бешеный рев. И серая туша, в несколько тонн весом, размахивая огромным костяным кинжалом, припаянным к толстой морде, устремилась на Нуки‑скорохода.

И к этому трагическому событию страус отнесся весьма равнодушно. Он слегка распустил крылья и еще ускорил бег. Но разъяренный носорог не отставал. Он бежал, фырча, как сто львов, и топоча, как двести табунов лошадей.

– Не понимаю, кажется, мы удираем?! – возмутился Сани. Все в нем возмущалось, протестовало против позорного бегства. – Сейчас я с ним поговорю по‑свойски! – Сани лукаво прищурился.

– Гм! А если бы на тебя падало бревно, как бы ты поступил? – спросила Джесси.

– Отошел бы в сторону. Так, может быть, нам и сейчас надо свернуть в сторону? – поинтересовался мальчик.

– Нуки, голубчик, сворачивай вправо, – попросила девочка Скорохода. Этот злюка будет гнаться по прямой до тех пор, пока не наткнется на какое‑нибудь препятствие, на дерево или на скалу. Он лишь тогда малость отрезвеет и поостынет.

 

 

Нуки прыгнул вправо, и носорог пронесся мимо них.

– Ну и удирали же мы! – не то с восхищением, не то с осуждением произнес Сани. – Как распоследние трусы.

– Случается, и храбрые отступают, – ответила девочка поговоркой. Так меня учил мой дедушка, а храбрее его в нашей стране нет ни одного человека!

…Показалась деревенька в десяток дворов. Возле нее желтели посевы пшеницы. Сухие колосья, задевая друг друга, шуршали, как наждачная бумага. Дождей здесь, как видно, не было давно, и поле погибало от засухи.

– Бедные крестьяне! – пожалела Джесси. – Столько затрачено труда, и все понапрасну! Эх, дождичка бы сейчас!..

– Дождичка?! Будет дождичек! – рассмеялся Сани. – Нуки и ты, Джесси, передохните, а я пойду делать дождик.

Скороход и девочка недоверчиво переглянулись. Сани заметил это, но вида не подал.

Сбросив курточку и брюки с сапожками, он нырнул в ближайшее озеро и начал ходить по воде колесом. Тотчас же в небо рванулись облака пара, они сгущались прямо на глазах. И вот уже зарокотал гром, блеснула молния, и на поля хлынул проливной дождь.

Нуки и Джесси кинулись под ближайший навес из ветвей баобаба. Вскоре к ним присоединились Сани и… кто бы вы думали еще? «Мики‑Стрелка, который знает все!», вот кто!

Он вынырнул из посевов пшеницы, где, как видно, почивал, и уже давно. Это легко угадывалось по его заспанным глазам. Но никто в его адрес не отпустил ни одной даже самой маленькой шуточки, – ведь Мики так обидчив! Все наперебой обнимали Стрелку, расспрашивали его о здоровье и о том, как ему удалось улизнуть от врагов.

– Как вы уже догадались, – начал Мики, – в плен я попал во время сна. Хитрый горбун и его прислужники подсунули мне вместе с великолепным голландским сыром добрую толику снотворного. Ну а остальное как в сказке… Просыпаюсь я в вертолете, вернее, в кармане верзилы Рома.

«Не раскроется?! Раскроется, как перезревшая коробочка хлопка, как только попадет в лапы главного мышиного живодера – Мурлыки, хлоп‑стук!» «Это обо мне», – понял я.

«Конечно, раскроется, ать‑двать!» – подтвердил Другой.

«Если и этого упустим, – забеспокоился маркиз, – на сей раз шеф Генри нам уже не простит!»

Я понял, что, если не удеру из плена немедленно, надо прощаться с жизнью, с друзьями!

Как я узнал после, «маленькие тигры» сгорели, а наши главные враги спаслись – выручили их парашюты. Узнав об аварии, шеф Генри прислал за ними новый вертолет… И вот я оказался в плену, на этом вертолете.

Выбрав момент, когда вертолет пошел на снижение, я выбрался из кармана задремавшего Рома и оказался у выходного люка. Дверца была прихлопнута неплотно, и я выглянул. Мы летели довольно невысоко, но прыгать без парашюта или хотя бы без зонтика?! Что же было делать – сдаваться? Мне «Мики‑Стрелке, который знает все!»?! И я придумал! Разгрыз край свитера великана Рома, ухватился за нитку и кинулся вниз.

Шерсть свитера оказалась на редкость крепкой, она‑то и спасла меня от неминуемой смерти. Когда перепуганный Ром очнулся, на шее у него, вероятно, осталась лишь узкая полоска воротничка. Я же в это время отплясывал в желтом море пшеницы танец своего освобождения.

– А маркиз?

– Улетел.

– Куда? – продолжал допытываться Сани.

– Туда, – Мики махнул хвостиком, – на север, вон за тот лесок.

– К Голой горе?

– Ага.

– Однако знакомьтесь, – опомнилась Джесси. – Это Мики. А это – Нуки‑скороход.

– Не просто скороход, – поправил страус, – а Нуки‑чемпион.

– Извини, друг, – сделала реверанс Джесси, – но о твоей быстроте знают все на свете, потому я и…

– Ладно, не будем ссориться по пустякам, – подобрел польщенный Нуки, – взбирайтесь‑ка лучше ко мне на спину – и в погоню!

– А кого же будем догонять, Мики‑то вот он!

– А горбатого маркиза? – Сани укоризненно качнул головой. – Вперед!

И снова Нуки плавно покачивает на своей широкой спине повеселевших друзей, и снова бегут перед глазами леса и перелески, поля и озерца.

Добравшись до горы, решили сделать привал. За горой начинались владения богача Генри, и храбрецам надо было уж соблюдать величайшую осторожность, чтобы не угодить в сети, расставленные их коварными врагами.

– Надо дождаться темноты, – рассудил Сани, – и тогда отправиться на разведку. Обстановку в логове шефа Генри поручим разведать…

– Мне! – раздался чей‑то тоненький голосок.

– Сюзи?! – обрадовалась Джесси.

– А кто же еще? Конечно, я! Только я, неповторимая Сюзи‑Сюзанна! – И прекрасная летучая мышь проделала над головами изумленных друзей несколько изящных пируэтов. В Мики заговорил рыцарь.

 

 

– Как, эта великолепная мышь собирается идти в разведку? А я?! Что же буду делать я, «Мики‑Стрелка, который знает все!»?! Неужели вы думаете, что я допущу такое? – И храбрый мышонок топнул лапкой о землю. Сани тотчас же поддержал друга. Он стал доказывать собравшимся, что Стрелка рожден специально для того, чтобы разгадывать чужие тайны. А разведка разве это не разгадывание вражеских тайн? Но Сюзи‑Сюзанна продолжала стоять на своем. Спорящих примирила Джесси. Она предложила отправить в разведку обоих – и Мики, и Сюзи. По этому случаю устроили дружеский ужин. Нуки раздобыл где‑то связку бананов, а чистейшая озерная вода была рядом.

Красавица Сюзи начала налаживать дружбу со Стрелкой:

– А ты как думаешь, Мики?.. А ты как считаешь, Микаэль?!

Мики, Микаэль, и снова – Мики!

Сани и Джесси, глядя на воркующую парочку, улыбались. Девочка – поощрительно. Сани – с долей зависти. И это понятно: каждому мальчику хочется, чтобы им восхищались, чтобы на него глядели как на ЧУДО.

Один Нуки‑скороход ничего не замечал, ничего не видел. Его голова была занята более важными делами. Вот уже двадцать лет, как он работает почтальоном. И за все эти годы ни один адресат не мог пожаловаться, что почта, адресованная ему, доставлена не вовремя. А сегодня… сегодня он опоздает, если сейчас же не отправится по своим делам. Потому‑то страус и загрустил. Джесси разгадала причину грусти Скорохода и предложила:

– Отправляйся, Нуки, по своим делам. Если же нам потребуется твоя помощь, тебе об этом сообщит колибри.

– Правильно, – обрадовался Нуки. – Если чего – я мигом…

И аккуратнейший в мире почтальон галопом припустил на службу.

Наступил вечер. Стемнело. Сюзи и Мики отправились в разведку. Как только они перевалили за гору, их глазам представилась печальная картина: огромная, некогда цветущая долина была отдана во владение угрюмому чертополоху. Центр «зоны смерти» и вовсе был залит не то бетоном, не то асфальтом. Со всех сторон «зону смерти» опутывали ряды колючей проволоки. Посредине каменного пятачка возвышалось мрачное строение – не то башня, не то труба. Ни окон, ни дверей у этого странного здания не было.

«Ничего, разгадаем и эту загадку, – подумали разведчики. – Если шеф Генри и его слуги проникают внутрь здания, то, значит, существует какой‑то вход. А если он существует, Мики и Сюзи обнаружат его!»