В которой остров возвращает Пете учебники и тетради и в которой происходит прощание с хозяйкой острова.

Петя уже собрался выслать парламентеров для перемирия, но маленькая хозяйка подняла руку и, внимательно оглядев весь остров, тоном следователя спросила:

– Признавайтесь, что еще вы забросили в аппаратуру?

Петя и человечки переглянулись. Всем было ясно, что обманывать нет смысла – остров все равно выдал бы их. И Петя, запинаясь на каждом слове, промолвил:

– Там… то есть у него… мои… эти… как их… ну, учебники и тетради… там…

– Ах, так вот кто это, Петя Мамин‑Папин? – догадалась девочка, припомнив слова острова. – Ученик четвертого «А» класса, так?

– Да, Пети Малина, – робко поправил Петя.

– Это не имеет значения, Папина или Малина… А зачем они там? – продолжала следствие хозяйка острова.

И тут Петя не выдержал и соврал:

– Они там су… сушатся…

– Нечего сказать, нашли печку! – возмутилась девочка и сразу же приказала острову: – Отвечай, что еще находится у тебя в машинах?!

И остров ответил: «Произведено выполнение домашних заданий точка правописание и арифметика точка за текущий учебный год точка».

Голос у девочки стал мягче и глаза загорелись любопытством.

– Пожалуйста, показывай работу! – совсем как учительница приказала она.

На этот раз раскрылся целый люк, и из него выехали все Петины учебники, тетради и дневник. Девочка присела на корточки и быстро стала листать тетради.

Сперва по арифметике, потом по русскому языку.

– Нам некогда! – спохватился Петя. – Мы должны немедленно отправляться домой. – И он наклонился, чтобы взять свое имущество.

Но девчонка вдруг так рассмеялась, что Петя невольно отпрянул.

– Ничего тут смешного нет, – неуверенно сказал он. – Тетради как тетради. У тебя, что ли, лучше?!

– Ой, не могу! – хохотала девчонка. – Ой, помогите, лопну от смеха! Посмотрите на эти задания! Ха‑ха‑ха! – И она поднесла к Петиным глазам раскрытую тетрадь по арифметике.

Страницы были заполнены примерами на сложение, но под аккуратными столбиками цифр, под чертой, где полагалось стоять сумме, красивым почерком были выписаны слова и целые фразы. Например, Петя с удивлением прочитал, что 465 + 535 равняется: вода, воды, воде, воду, водой, о воде.

Или в решении примера 1322 + 178 значилось, что подлежащее всегда стоит в именительном падеже.

На следующей странице, в задаче, где требовалось выяснить стоимость одного метра ситца и одного метра сукна, в решении получились стихи:

 

– Ситец, ситец, где ты был?

– На Фонтанке блузку мыл.

 

А сукно ходило в гости

И играло с плюшем в кости.

 

Петя не удержался и сам стал хохотать. Потом девочка раскрыла тетрадь по правописанию и снова покатилась от смеха. Только теперь уже Пете было не до смеха. В упражнении, где полагалось подчеркнуть безударные гласные, стоял ответ какой‑то задачи, то есть: 15 килограммов гороха.

В упражнении № 58, где полагалось подчеркнуть разделительные мягкие знаки, в конце фразы было написано: 79 голов капусты.

И в таком роде были выполнены все задания.

Девочка больше не смеялась. Она взяла в руки Петин замухрыженный дневник, раскрыла его и медленно стала перелистывать страницы, так, чтобы Петя видел все отметки. Петины глаза отчетливо увидали, что на каждой странице против каждого предмета были проставлены красивые «двойки». И за четверти, и за весь учебный год.

– Это… это не честно! – возмутился Петя. – Это он себе поставил двойки, а не мне…

– Совершенно верно, – сказала девочка и незаметно покрутила вздернутым носиком с чернильным пятнышком на самом кончике. – Все эти двойки он заслужил. Но и ты не имеешь права от них отказываться. Ты их заработал за хитрость и лень. Что ж ты думаешь, я не понимаю, для чего ты забросил в аппаратуру свои учебники и тетради?! Так вот знай! – Она аккуратно положила тетрадки и дневник на полочку и начали подробно объяснять: – Во‑первых счетные машины острова не умеют делать задания для первых, третьих и пятых классов. Они умеют решать задачи только по высшей математике, потому что они очень умные и имеют самое высшее образование. Во‑вторых, ты, Петя, растяпа! Ведь ты к учебнику по арифметике положил тетрадки по русскому языку, а к учебнику по правописанию положил тетрадки по арифметике. Машина – не человек, ее дело простое: как положили, так и делает. В‑третьих, меня зовут Таня…

Петя стоял перед хозяйкой острова растерянный, с широко раскрытыми глазами и не знал, что говорить.

Не растерялись только Непоседа, Мякиш и Нетак. Им хотя и было стыдно за своего Петю, но уж больно умной была эта Таня, и они с удовольствием слушали все ее «во‑первых, во‑вторых и в‑третьих». Даже Непоседа, которого она назвала «железным чертиком», на нее не обиделся. И, как только она назвала свое имя, он первым полез знакомиться.

– А я вовсе не железный чертик! – подпрыгнув к самому ее носу, зазвенел он. – Я самодельный человечек – Непоседа. Очень приятно познакомиться.

– А я – Мякиш! – промурлыкал пластилиновый толстун и на минуточку приклеился к ее ботинку.

Когда же за ее спиной деревянный упрямец проскрипел: «Нетак», – Танин рот, который раньше казался таким маленьким, растянулся до ушей, и она сказала:

– Хи, у вас веселая компания! Мне тоже очень приятно познакомиться!

Все сразу уселись на палубе, и великие путешественники наперебой стали рассказывать о своих космических открытиях и злоключениях. Таня очень любила сказки и всякие небывалые истории, но когда Петя толковал о Гончих Псах, Млечном Пути и Большой Нетаке (а он ко всему невероятному еще и привирал немножко), она с сомнением покачивала головой и приговаривала: «Ой ли?! Так ли?!» Но Петя в этих случаях указывал на своих друзей и спокойно говорил:

– Пожалуйста, они все подтвердят!

И человечки молча кивали головами.

Свой рассказ Петя закончил похвалой могучему самодельному вездеплаву‑везделету‑вездесамосамоходу, который красовался на вертолетной площадке острова. И все же в заключение Петя вздохнул и сказал:

– Конечно, Таня, твой Кибернетический остров, да еще на воздушных подушках, – это совсем замечательная вещь!

– Очень замечательная! – подтвердила Таня. – Только он еще не совсем самостоятельный: его надо вовремя включать и выключать.

– А вот я совсем самостоятельный! – гордо заявил Петя. – Я сам включаюсь и выключаюсь.

– Я тоже, я тоже самостоятельный! – запрыгал перед Таниным носом Непоседа. – Смотри, я сам стою на своих пружинках!

– А я – самосидетельный! – проскрипел Нетак.

– А я самолежательный! – сонно промурлыкал Мякиш и улегся у ее ног.

Но Таня вдруг рассмеялась, расхохоталась прямо Пете в лицо:

– Ой, ха‑ха! Ты хоть никому не рассказывай про свою самостоятельность, а то тебя и в школьной стенгазете пропечатают, и частушки смешные сочинят. – И она тут же сочинила частушку и запела:

 

Он самостоятельный,

Это все заметили,

И самолежательный,

И самосидетельный!

 

– Я вполне серьезно! – обиженным тоном проворчал Петя.

– И я не шучу, – сказала Таня и перестала улыбаться. – Разве самостоятельные школьники поручают делать свои уроки кибернетическим машинам?! Разве самостоятельные мальчишки… – Тут она схватила Петину измятую куртку и, показав ему дырки от выдранных с мясом пуговиц, сказала: – Разве самостоятельные мальчишки не могут сами себе пришить пуговицы?! Разве, разве…

Но Петя не дал ей закончить, потому что она могла насчитать еще тысячи разных «разве». Он вскочил на ноги и сердито закричал:

– Ты что, девчонка, меня учить взялась?! Видали мы таких! Замолчи сейчас же, не то…

И он протянул руки к ее косицам.

– Посмей только! – строго сказала Таня и нажала какую‑то кнопочку.

Сейчас же из отверстия в стенке появилась знакомая Пете швабра.

– Только тронь – и вся наука за меня заступится! – указала Таня на внушительное орудие порядка.

– Да я… да ведь… – пролепетал Петя и замолчал.

– То‑то же! – мирным тоном сказала Таня. – Лучше не будем ссориться, лучше во что‑нибудь поиграем, пока не вернулся папа. – И она затанцевала на одной ноге и запела, как все девчонки: – Ля‑ля‑ля, лю‑ли‑ля!

Это предложение просто оскорбило великого путешественника. «Хорошенькое дело, пускаться в игры с девчонкой!» – подумал он и решительно заявил:

– Мне некогда играть! Я должен скорее возвращаться в школу, меня… – Но тут он запнулся и сказал: Меня ждут не дождутся папа и мама.

О том, что ему готовят знаменитую встречу, он говорить не решился. Кто знает, что по этому поводу сказала бы Таня.

Но она тотчас же сочла причину очень уважительной:

– Ну что ж, я тебя понимаю. Ты поехал путешествовать по космосу, а маме сказал, что «на минуточку вышел».

– До свидания, – сказал Петя, но все же не удержался и похвастался: – Вот подожди, ты еще обо мне услышишь!

С этими словами он схватил свою курточку и быстро взобрался на площадку, где стоял везделет.

– Постой, постой! – закричала Таня. – А друзей своих ты мне оставляешь?

 

 

Петя из‑за расстроенных чувств чуть было действительно не забыл про Непоседу, Мякиша и Нетака, которые метались у Таниных ног. Ведь сами они не могли забраться на верхнюю площадку.

Таня осторожно взяла каждого из них в руки и подала Пете. Все они успели сказать ей «до свидания», а Мякиш ласково промурлыкал:

– Спасибо за все!

Скоро везделет сделал прощальный круг над Кибернетическим островом и скрылся в направлении к Большой земле.

 

Глава 46