Глава I. Положение обязывает

ЛИНКОР

«НОВОРОССИЙСК»

НА РУМБЕ В ВЕЧНОСТЬ

 

Документальная повесть – реквием

 

 

 

ОАО «Воронежская областная типография»

Воронеж

2019

УДК ББК

 

Титоренко Н.Н.

Линкор «Новороссийск на румбе в вечность» – Документальная повесть-реквием. Воронеж: ОАО «Воронежская областная типография». – 2019 – стр. + фотографии Тайны гибели линкора «Новороссийск» больше нет. Он подорван группой ветеранов отряда «Гамма» итальянского подводного спецназа под патронажем спецслужб США. К такому беспощадному выводу пришёл известный на Апеннинах журналист Лука Рибустини в книге «Тайна русского линкора (огонь, грязь и кровь)». Где с большим гражданским мужеством назвал все вещи своими именами. Он дознался, что на советском корабле велись работы по модернизации стволов главного калибра под атомный заряд. Поэтому корабль и стал, очевидно, самой крупной жертвой Советского Союза в Холодной войне.   ISBN                                                                                       © Титоренко Н.Н.

 

ТИТОРЕНКО (псевдоним Н. Бреславцев) Николай Никифорович  писатель-документалист, общественный деятель, член Союза журналистов (1965), лауреат премии Правительства РФ (2000). Окончил Ленинградское высшее военно-морское училище подводного плавания (1957). До ноября 1982 г. служил на Тихоокеанском флоте (в должностях от командира боевой части малой подводной лодки до начальника отдела в штабе флота). Почетный член экипажа легендарной подводной лодки С-13 (1996). Кавалер Бизертского Креста. Входил в первую дюжину офицеров минно-торпедной службы СССР. Активный участник холодной войны в должности командира спецгруппы по обеспечению боеготовности дежурных сил ТОФа торпедами с термоядерным зарядом. Выходил на боевое патрулирование. Помнит об утратах среди товарищей по оружию. И сам имеет не один день рождения дополнительно к основному. Является инициатором создания и председателем региональной общественной организации «Колыбель русского военного флота». Автор изданных в Воронеже книг, посвященных подвигам военных моряков-подводников: «Личный враг Адольфа Гитлера» (1999), «Реквием подводному ракетоносцу К-129» (2000), «За тех, кто в море» (2004).

Библиография: Энциклопедия «Лучшие люди России». - М., 2003, 2004; На пороге XXI века. Всероссийский автобиобиблиографический ежегодник. -М., 2005; Воронежская историко-культурная энциклопедия. - Воронеж, 2006.

	Автор благодарит верную патриотку Отечества, замечательную женщину Заводчикову Валентину Петровну, почётного члена Ассоциации ветеранов ВМФ Республики Молдова имени А.И. Маринеско за финансирование издания книги «Линкор Новороссийск» на румбе в вечность» Да хранит ее Господь Бог!

Предисловие

Драма гибели линкора «Новороссийск» всегда со мной как часть личной биографии. С курсантских лет учебы в ВВМУ имени П.С. Нахимова. Когда мой отец адмирал В.А. Касатонов в декабре 1955 года вступил в командование Черноморским флотом. С принятием на себя забот о чудом спасшихся корабелах-новороссийцах и семьях погибших. А правительственная комиссия отъехала в столицу, оставив черноморцев наедине с минным вариантом той трагедии.

Надо признать изначально, как и сегодня, на седьмом десятке лет от случая, она остаётся в загадках века. Далёкой от ясности. Считалась даже, официально на госуровне, в полностью закрытых на недобрую треть века. До смены эпохи. Поэтому постепенно обрастала легендами. На слуху масса мало достоверных версий, интересных чуть ли не в детективном жанре. Правительственная комиссия списала факт в эхо давно прошедшей войны. Без анализа сложного двойного взрыва. Да и на самом корпусе погибшего остались характерные следы, наводящие на размышление о варианте возможной диверсии. По флотам прошла закрытая директива с наказанием виновных. А далее был провал в памяти, так как вступил в действие человеческий фактор, охранявший тайну катастрофы до официальной публикации в майском номере газеты «Правда» за 1988 год статьи Н.А. Черкашина «Взрыв». Факт всё-таки жил ранее в устном обмене между специалистами. Публикация с легкостью дежурного цунами сняла с него гриф секретности, открыв шлюз гласности к творческому обмену по проблеме, долго остававшейся для страны за семью печатями.

Не берусь считать, сколько было сломано перьев авторами в обоснование той или иной версии. Они представлены в предлагаемой к прочтению книги достаточно ёмко. Стихийное отношение к предмету закончилось, мне точно известно, 5 ноября 1991 года на «круглом столе» в Санкт-Петербургском Доме учёных, где морской офицер Б.А. Каржавин представил на обсуждение членам военно-исторической секции рукопись книги «Тайна гибели линкора «Новороссийск». Обмен мнениями был откровенным и полезным для выяснения обстоятельств гибели корабля.

Военно-историческая хроника «Тайна гибели линкора «Новороссийск» Б.А. Каржавина явилась первым, независимым документальным исследованием загадок вокруг национальной морской катастрофы, связанной с массовой гибелью личного состава. И потому остаётся в востребованных для дальнейшего детального изучения.

Следует также признать совершенно откровенно, что диверсионная версия, все годы от фактов, будучи в неприступных, наблюдалась в обсуждаемых. Обрастала разного рода косвенными уликами. Причём, чуть ли не от живых участников дела. Звучавших, что греха таить, где-то на лужайке. Или за столом. Когда длина языка не контролируется. И потому так и оставалась в документально не подтверждённых. Как ныне понимаю, за нашим трагическим несчастьем на водах стеной стоял не просто необычный артефакт. Непонятный и не поддающийся логическому восприятию. К этой еретической мысли я пришёл, с появления на горизонте в Сети признаний ветерана итальянского подводного спецназа Уго Д’Эспозито. Прозвучавших, как точно помню, в августе 2013 года. Подтвердившего, наконец вслух, что линкор взорвали его коллеги по службе в 10-й флотилии ВМС Италии. На слово верить трудно даже прозвучавшему из уст матёрого зубра чужой разведки. У нас его сообщение прошло без аншлага. За более чем полвека от факта, без напоминаний, о нём уже прочно забыли. А знавшие находились в ожидании более обстоятельных подтверждений. Но лёд умолчания тронулся. Хотя спецслужбы над своими секретами и чахнут веками. В телефонном разговоре с Николаем Титоренко, военным журналистом, хронически болеющим «новороссийским синдромом». Я узнал от него такое, что подвигло меня дать ему благословение на разработку темы при вновь открывающихся обстоятельствах. Тем более, он сам профессионал минной службы. И его взгляд на предмет должен быть въедливо обоснованным.

Вот что он сообщил:

- с итальянским журналистом Лукой Рибустини, автором книги «Тайна русского линкора (огонь, грязь и кровь)» работаю в Сети на одной волне. Обменялись позывными. В смысле своими изданиями. С дарственными автографами. Уго Д’Эспозито нашёл и раскрутил именно он. Считает линкор своей и нашей жертвой Холодной войны!?!?!?

При пройденной за плечами службе, сплошь на вводных государственного уровня для принятия решений, удар от такой новости был ошеломляющим. И вот, держа руку на пульсе событий, спустя годы, у меня на письменном столе лежат три документальных источника. Противоположных по звучанию. Но требующих ответа, считаю на злобу дня:

- статья группы авторов к 60-летию гибели флагмана Черноморского флота «Линкор «Новороссийск»: мифы и реальность» в журнале «Морской сборник № 11 – 2015 год»;

- книга Луки Рибустини «Тайна русского линкора (огонь, грязь и кровь)» в переводе на русский язык (в единственном экземпляре);

- белок книги Николая Титоренко «Линкор «Новороссийск» на румбе в вечность», представленный мне на рецензию.

Статью в Морском сборнике изучил обстоятельно. Считаю сигнальным итоговым документом к дате 60-летия трагедии. Изданным по инициативе Экспертного Совета и Главного Штаба ВМФ. Ничего зазорного в том не вижу, что официальная морская наука, в лице уважаемых авторов, поддержала вывод Правительственной комиссии о подрыве под линкором, имеющем сложную биографию, немецкой донной мины. Сохранившимся реликте войны на дне Севастопольской бухты.

Прочёл книгу Луки Рибустини на одном дыхании. Не один раз. Его прорывное исследование, на основе работы в архивах правительственных ведомств с рассекреченными документами, ставшими страницами истории, делает ему особую честь. Да, спецслужбы чахнут, повторюсь, веками над своими тайнами. Луке Рибустини в своём труде хватило гражданского мужества, назвать вещи своими именами.

И убедиться лично, судя по тексту, что линкор «Новороссийск» есть наша первая потеря в Холодной войне. Книга должна быть переведена на русский язык. Установленным порядком. По согласованию с автором. Ради преподнесенного нам урока впрок.

Знаком с Николаем Титоренко по совместной службе в Военно-Морском Флоте. Офицер минной службы с профессиональной репутацией, сохранивший вкус к расследованию причин аварий с пером в руках, мне понятен. Ему и его поколению флотских специалистов, считаю как и мне, крупно повезло. Нас учили профессиям с кафедр и по жизни оставшиеся в живых ветераны-фронтовики. Поэтому его взгляд на предмет общих забот, изложенный в новом произведении, считаю прорывным. Им уверенно расшифрован двойной взрыв. Конечно, с учётом взноса в задел от прочтения вклада в расследование от Луки Рибустини. Хотим мы или не желаем это знать, взрыв диверсионного фугаса под корпусом корабля есть непреклонная данность. Причём, он, что интересно, в трактовке событий вокруг трагедии линкора не безапелляционен, и рассматривает как таковые в постановочном плане. То есть готов к обсуждению в диалоге с оппонирующими товарищами по оружию. У него есть идея пригласить на презентацию книги коллег, выступивших с известной статьей в «Морском сборнике». Готов и я принять участие в такой творческой встрече. Ради выявления истинных обстоятельств трагедии в столь квалифицированном присутствии.

По состоянию на сегодня уже просматривается вывод, что тайны гибели линкора «Новороссийск» больше нет. На слуху к обсуждению остаются обстоятельства, связанные с организацией спасательной операции, потерь в личном составе и по совершенствованию руководящих документов. Пользуясь случаем, хочу огласить собственное отношение к событиям той мрачной ночи. И особо высказаться: так была ли под кораблем та, ждавшая своего часа мина? Напомню, место якорной стоянки уже вокруг перевернувшегося линкора, обследовали водолазы. По указанию командования год спустя. Извлекли на свет с грунта 13 донных мин. Из них 8 типа RMH. Причём 3 (три) из них менее чем в 5 (пяти) метрах от поверженного корпуса!? Да, они все ждали своего часа на детонацию от диверсионного фугаса!

Существует мнение в морских кругах, что линкор после серьезной травмы, изначально был обречён. И вся спасательная операция оказалась пустой затеей. В доказательство делаются серьезные математические выкладки. Для меня они не более чем пустой звук. На корабле после Бога первым, согласно боевому расписанию, является его командир. Как корабельный офицер утверждаю: у линкора «Новороссийск» был серьезный шанс остаться на плаву. Не исключено в строю. Если бы до прибытия по тревоге Комфлота на борт были прогреты главные машины. До готовности дать задний ход и сместиться на мелководье с твердым грунтом.

Командир от Бога успел бы. Оказалось не дано. Утрата для флота невосполнимая. Ее пепел стучит в сердца черноморцев моего поколения всегда. Треть экипажа линкора сложила свои головы на боевых постах, вписав своей кровью требуемые статьи в Корабельный устав. Для них долг присяги на верность Отечеству был сильнее смерти. Не все павшие удостоены орденом Мужества. Наградой из чистого железа, с пробой в четыре девятки, как и у немецкого Рыцарского Креста. Надо восполнить этот пробел. Так как линкор «Новороссийск», с вечной боевой сменой на борту лег на верный румб в бессмертие. Потомству в пример.

 

Командующий Черноморским Флотом ВМФ России

(1991-1992)

Первый заместитель Главнокомандующего ВМФ России

(1992-1999)

Адмирал Игорь Владимирович Касатонов

Глава VIII.

Полундра!!!

Свистать всех наверх и даже покойников из могил!

Кто назовёт вещи своими

именами, тот построит Вселенную

Конфуций

 

Трудно быть пророком в нашем Отечестве, если не владеешь банком данных на неординарное событие. Тем более, закрытое, с родословной, обросшей фольклорными легендами. Глас народа в обиходе у нас часто отсылают подальше «сарафанного радио». Поэтому тайны вокруг бывшего трофейного корабля рано или поздно угодили бы в Лету. На слуху остались академические последние изыски, подтвердившие минный вариант драмы национального масштаба в море.

«Случай – царь Вселенной!» – как-то воскликнул Наполеон. Царское спасибо ему и журналисту Луке Рибустини, с той стороны баррикад, давшему нашему случаю второе дыхание. Его заинтересовала судьба опального Чёрного князя в изгнании. Почившего при загадочных обстоятельствах в 1974 году на испанском курорте в Кадизе. В поиске ответа на головоломку он разыскал информированного бывшего агента итальянских и немецких спецслужб Уго Д’Эспозито. Из близкого окружения князя по службе на флотилии. Оказалось старик не менее озабочен тем же вопросом. Из скупого на откровения обмена оба пришли к заключению, что если смерть того была насильственной, то его убрали. Просто за то, что много знал, в том числе и за «Джулио Чезаре» на службе Советам. На вопрос в лоб ветеран итальянского спецназа не сморгнул:

– Я участвовал в акциях на войне с другими кораблями. Друг команданте Евгений Волк не стоял в стороне от диверсии в Севастополе и мог ее возглавить.

Спецслужбы хоронят свои секреты буквально и фигурально. Журналистское чутьё подсказало Луке Рибустини, что откровение матёрого диверсанта, находящегося в преклонном возрасте, было жестом доброй воли. Если так можно назвать его поступок. Главное, он ему поверил в звёздный того час, когда живущие подводят земные итоги. И не за просто так. А еще и поработав над реноме обоих фигурантов в архивных источниках. Ведь ранее ложить им в рот пальчик было рискованно.

Тайны гибели линкора «Новороссийск» больше нет. Остаются на осмысление ее детали. И как к ним подступиться, стоит подумать. Потенциальные виновники на слуху, названы. Но горы с плеч, вместе с моральным удовлетворением, очевидно будет мало для итога. Скорее, это очередной этап. С ревизией деталей катастрофы на цифровом уровне. Надо ли ворошить прошлое? Сыпать соль на раны? Ее переживших остались единицы. Воздать долг погибшим в настоящем бою с врагом, наверное, будет честнее для павших, чем им проспать собственную смерть на «дохлой» немецкой мине. Мифы нам больше не понадобятся ради урока впрок. Сурового и бескомпромиссного.

Факт обременён многочисленными деталями. На какие понадобились все предыдущие главы этой книги. В объяснение к чему и как продвигается прецедент с кораблем, поменявшим имя и прописку. На пути ли в вечность? В Лету он двигался прямиком согласно докладу Правительственной комиссии в Президиум ЦК партии. Сейчас можно смело утверждать, что самый серьезный прокол в тексте столь краеугольного документа, поставившим само расследование с ног на голову, совершил лично Председатель той комиссии: Зам. Предсовмина генерал-полковник В.А. Малышев. Он извлек из наличного небрежно собранного ассорти вещдоков, частично, кстати, притянутых за уши в дело те, и только те, которые навязывали государству минный вариант в национальную катастрофу века. Диверсию тоже назвал просто сквозь зубы. Но не рассмотрел в упор. Для меня удивления достойно, как особые особы из состава всей комиссии подписывали или подмахивали свои итоговые материалы. С чувством исполненного долга с плеч долой? Там надлежало иметь крепкие нервы, имея в обзор на выпуклый морской глаз в металле, кроме трети погибшего экипажа и утонувших в отсеках потом заживо, общую ошеломительную картину на перевернувшемся исполине:

- развороченное днище, прямо в носу, с обеих сторон парой большой силы взрывов;

- по левому борту с 340 кв. метрами деформированной обшивки, утверждаю, от сдетонировавшей на дне донной мины по инициативе диверсионного фугаса;

- по правому борту ни с чем другим не спутываемое жерло пробоины с загнутыми лентами металла вовнутрь от первично взорвавшегося диверсионного фугаса. Не исключено, парочки. Пронзивших тушу гиганта по вертикали до верхней палубы;

- на дне под корпусом в жидком грунте были обнаружены две воронки, с примятыми сверху комьями, оставленные по мнению автора подводными диверсантами как следы подрыва пары зарядов, расположенных ими в подвернувшихся на удачу и потом притопленных командирским катером и баркасом из-под выстрела по правому борту;

- в связи с дефицитом времени малые плавсредства им понадобились под заряды, чтобы те не утонули в 20-метровой подушке придонного ила, пока они будут «делать ноги» на отрыв с места преступления.

Правительственная комиссия была не менее оригинальна в трактовке событий той мрачной ночи:

- оставила без общего анализа, очень характерный по своей динамике, спаренный взрыв;

- из пары воронок на дне под днищем корабля заметила только одну, ту что поглубже, удобную для размещения в ней, разбуженной на взрыв от схемы толчком якорь-цепью донной мины на дне бухты;

- в своем полном составе так и не сообразила куда испарились из-под выстрела по правому борту командирский катер и баркас после сдвоенного взрыва;

- не вникла в интригующий самый первый доклад дежурного офицера по кораблю М.Р. Никитенко, оперативному дежурному эскадры: «На линкоре взорвался бензиновый склад!». Которого, кроме аромата сгоревшего бензина, на борту и близко не было. До полутора тонн бензина содержалось в изолированном кофердаме трюма на командирском катере. Очевидцы с окружающих кораблей после сдвоенного взрыва наблюдали по ватерлинии линкора кратковременную вспышку красноватого пламени с ароматом бензина из-под линкора по его правому борту. Так и только так могло быть, если командирский катер не почему-то оказался в очаге взорвавшегося фугаса первично под кораблём…

Для творческого обмена со специалистами я изложил собственное видение процесса подрыва, простите, в статике. А теперь готов отвечать на вопросы развития событий в апокалиптическую драму. Инициативу, согласно произведению Луки Рибустини, следует всё-таки отдать группе сподвижников не просто бывшего своего князя Ю.В. Боргезе. А доверенного лица иностранных спецслужб в новом качестве. Вместе взявших на себя задачу выполнить трудную грязную миссию: взорвать бывший свой корабль под чужим флагом. Проран характерного типа в днище по правому борту подтверждает, что замысел был реализован от срабатывания первично именно диверсионного фугаса, а не мины. И кому такая задача была по плечу понятно.

 Вопрос: В докладе Правительственной комиссии наверх и в статье из «Морского сборника»: «Линкор «Новороссийск»: мифы и реальность» причиной трагедии уже возведена в степень мина. Без ссылки на Луку Рибустини: кому и чему следовало бы верить, вернее, отдать предпочтение?

Мина есть особый вид оружия. Этакий неожиданный сюрприз жертве с не менее неожиданными сокрушительными последствиями. Ждущий своего мгновения, с появлением на авансцену событий порой десятилетиями. Эхо обеих мировых войн от них, случается, звучит реквиемно и в наши дни. Наличие дежурного боевого, магнитного и акустического каналов, вместе с приборами срочности и кратности делают его противотральную стойкость уникально неповторимой. Ну уж если она дождётся своего часа, потерпевшему экипажу и не успеть врубиться: почему он летит на небо!? Судьба линкора тому в пример. Наиболее горький опыт от использования этого боевого средства мы своей кровью оплатили и вписали в отечественные скрижали на Балтике. В ней вся вода имеет солёность человеческой слезы в 9-12 промилле. И, наверное, тоже не случайно называлась еще и «суп с железными клёцками».

Ветеран войны штурман линкора М.Р. Никитенко, со стажем боевого траления, на сей счёт высказался конкретно и недвусмысленно после обзора днища уже перевернувшегося корабля:

– Я был штурманом тральщика. Вытралил 600 мин. Различных видов. Видел их взрывы. Как принято объёмные. В зависимости от глубины подрыва сбивавшие вахту с ног, крушившие переборки и двигатели внутри корпуса. Могшие сплющить днище тральца с палубой. Авторитетно считаю: такое разрушение мог сделать заряд весом более 1000 килограмм.

Общая картина на днище действительно сложная. Первичный диверсионный кумулятивный заряд сработал по вражьей инициативе. Образовал сквозной проран от днища до палубы. Он же разбудил беспробудно спавшую мину. С «дохлой» схемой из-за разряженной батареи. Старший преподаватель кафедры минно-трального оружия ВВМУ имени М.В. Фрунзе кавторанг А.М. Колпаков на этой проблеме получил учёную степень доктора технических наук. Защитил диссертацию и доказал, что максимальный срок годности батареи типа ЕКТ – 10 лет. Через 6 лет после установки менее 30 % мин оставались боеспособными, через 16 лет – вероятность сохранности 0,012%. Понимая неизбежность оставления главной базы флота, немцы завалили Севастопольскую бухту донными ящичными минами типа RMH и LMB. На зло нам. Но вот схему в них питали источники выпуска не позднее 1943 года. Сохранили ли они рабочую емкость на срабатывание схемы мины через 12 лет в 1955 году не праздный ребус.

Мина всё-таки рванула. Оставила объемный след, на левой стороне днища, ни с чем другим не спутываемый, общей площадью 340 квадратных метров деформированной обшивки. Со стрелкой прогиба до 2-х метров и перебитым килем. Сработала ли мина от схемы или сдетонировала по инициативе кумулятивного диверсионного фугаса уже не тема для диссертации. По мне всё—таки сдетонировала, так как бравые молодцы из знаменитой флотилии, сменившей вывеску, под кораблём были. С «гостинцами», а не играли там в футбол.

Мне могут задать не менее интересную шараду. На размышление: мина если не спустилась под линкор на парашюте, то как она материализовалась в грозную силу, погубившую такую мощную плавединицу? И главное откуда?

Командир дивизиона живучести с крейсера «Молотов» капитан-лейтенант Виталий Говоров участвовал в спасательной операции. Представлен в главе III этой книги со своим взглядом на события. В одном из своих интервью для представителей СМИ он сообщил: по заданию командования плотная группа водолазов, в интервале один метр друг от друга, со стальными щупами в руках обследовала дно вокруг рейдовой бочки № 3. В центре бухты. Где обычно стоит на рейде флаг-корабль эскадры. И обнаружила, кроме теперь официально представленных двух, еще и третью воронку!? Под 20-метровой подушкой придонного ила. В скальном матёром грунте, прямо на дне. Лучшего экрана для провалившейся мины донизу было бы не сыскать. Она сработала любым из двух названных способов: от схемы или детонации. Как второй из двух спаренных взрывов. Энергии ударной волны хватило, чтобы вытряхнуть спящий экипаж из постелей, деформировать обшивку снизу и в готовый проран вбросить большую массу придонного ила. Чуть ли не до высоты фок-мачты. И потом ее ярость иссякла. При этом погибло около 250 человек. Остальных поджидала спасательная операция… Нам пока не обязательно строить упомянутую в эпиграфе к главе от имени Конфуция Вселенную, а чтобы обменяться сомнениями по существу обсуждаемых проблем предметно, предлагается составу участников посвятить часть досуга работе с источниками информации. Самые серьезные представлены для работы мною в разделе: Приложение.

Далее очередные страницы повествования будут посвящены тому, как бездарно была погублена в мирном повседневнье еще более значительная группа матросов, старшин и офицеров. Причём повнушительней той прямой потери непосредственно от вражьих сил. Кто виновен из своих единоначальников? Они уже названы. Мы установили, что картина взрыва, судя по поражающим факторам, была иной, чем навязана сверху волевым приемом. И мы теперь просто обречены докопаться до сути. Кто, когда и как обставлял свои гнусные дела, дабы расправиться с нашим «трофейным счастьем». Желательно на профуровне. По-иному нельзя. Переливать из пустого в порожное по отработанной схеме во вторую половину века от факта стыдно. И я продолжу изложение событий на основе последнего прочтения всех источников. В том числе новых. Со здравым смыслом. А с профессионалами готов продолжить тему обсуждать. Истина, не всегда, но часто посещает оппонирующие стороны в жарком споре.

И, прежде чем заявить вердикт акту терроризма, представляю теперь к оглашению ряд постулатных положений, подтверждающих почему визит врага в морскую крепость Севастополь продолжает у нас оспариваться. И был до сей поры не записан в нашу историю. Домыслы пишущей братии остаются не в счёт официозу сверху. Из прочитанных ранее глав известно, что с охраной главной базы, на уровне подводных сред, очень скромно, только в календарную дату Апокалипсиса на водах, дела обстояли в пределах полного бардака. И в границах твердыни был создан режим наибольшего благоприятствования вражьим силам устроить нам пакость. В виде теракта. А кто славным черноморцам такую подлянку, учинил рассмотрим по существу методом исключения. Деваться некуда.

У нас есть давние причины, чтобы первым корпусом заподозрить в злодействе англосаксов. Их участие подтверждает в акте и Уго Д’Эспозито. Замолвлю за них словечко. Напомню Вам, в рассматриваемый период их знаменитейшая разведслужба МИ-6, с находившимся в ней на руководящем посту Кимом Филби, что греха таить, была филиалом нашего серьёзного ведомства на Лубянке. Они однозначно отпадают. Держу пари на отремонтированный Биг-Бен, через недельку попавшийся агент поглощал бы казённый харч в не менее казенном доме. И заливался бы соловьем наедине со следователем ЧК. Причём, с тезисами чистосердечного признания под рукой. Под надзором железного Феликса с одноимённой площади.

Прямо сказать Никите Хрущёву, ради провокации против Н.Г. Кузнецова, под видом проверки бдительности корабелов, удобно было устроить взрыв на пленном корабле, сменившим имя и прописку. Даже проще чем пару пальцев обмочить в чём угодно. Для такого пассажа следовало загрузить на болтавшиеся под выстрелом на шкентелях командирский катер и баркас по одной отечественной мине АМД-1000. Всё остальное состоялось бы будто по нотам. У меня не поворачивается язык вменить ему кровавый эксперимент с далеко идущими последствиями. Соратники при смене караулов ему о том бы напомнили. Как и сделали это Жукову: за любовь кататься на белых лошадках.

На слуху долго оставалась версия о конфликте между Кузнецовым и Жуковым. Подстроенная Булганиным. Она более крутого замеса. В ответ на грубый выпад маршала, Николай Герасимович, будучи с тем в одном звании, спокойно парировал удар: 

– На флоте чрезвычайных происшествий нет!

На что министр грозно пообещал:

– Так будут…

После трагедии ситуация развивалась по ожидавшемуся сценарию. Молвой целиком повешенная на ворот маршалу Жукову. Как акция зарождавшегося под его властным патронажем подводного спецназа. Кстати, несмотря на поветрия, она продолжает жить. Теперь, надеюсь, скончается.

Представитель «ока государева» с Лубянки генерал-лейтенант А.В. Шилин не скрепил своим автографом доклад комиссии наверх. Без объяснения причин. Вероятно, имел своё особое мнение по прецеденту, которое изложил письменно по команде в родном ведомстве. Во всяком случае, известно, что его коллеги, окормлявшие черноморскую эскадру по отработанной схеме искали крамолу там, где она ожидалась давно. Командование флота знало, что «союзный подарок», мало что является «пленным языком» с непереведённой технической документацией с оригинала, так он в потенции ещё и плавучая «пороховая бочка!?» Весь артбоезапас итальянского производства на борту, в трюмах, уже имеет следы разложения. И опасен в обращении. И надо морякам было иметь настоящее русское мужество, чтобы на нём еще и спать!?

Прибывшие на борт «израненного страстотерпца» чекисты, без сантиментов очень быстро установили, что бензиновая версия, сгоряча выданная на-гора дежурным по кораблю М.Р. Никитенко, чистейшей воды липа. Спустя час-другой уже им будут задаваться вопросы на злобу дня. А кроме артснарядов, хранящихся в артпогребах, лежащих во чреве, никакие другие средства устроить столь грандиозный трам -тарарам флагману флота не смогут. В их поле зрения попадает капитан-лейтенант В.В. Марченко. Командир дивизиона главного калибра. Врио командира артбоевой части № 2. Ему в лучших традициях органов задаётся недвусмысленный вопрос в лоб:

 – Где и какой артбоезапас взорвался на корабле? Чистосердечным признанием бы облегчите свою участь…

Чёткий доклад ответственного офицера не принимается всерьез. Тяжелый допрос продолжается на берегу в служебном кабинете. Пока без пристрастия. Однако с протоколом. И вдруг в привычный сюжет недавнего бериевского застенка кирзовым сапогом стучится сама жизнь. Проходит сообщение по служебному каналу, что водолазы обнаружили в днище пробоину. Диаметром где-то под 10 метров. Рваные закраины загнуты вовнутрь корпуса. Перед Владимир Владимировичем, представьте, даже извинились и отпустили с миром.

К портрету Комфлота В.А. Пархоменко, главного действующего лица в импровизированном фарс-спектакле: «Как не надо проводить спасательную операцию», хочу добавить еще один штришок. Кроме вопиюще известных. Не знаю из каких соображений, перед купелью в бухте, когда мачты уже скребли звезды, он с плеча снял свою тяжелую шинель из адмиральского драпа. И вручил адъютанту. Тот щёлкнул каблуками и…утонул!

Обстановка вокруг сложившего свои мачты исполина на дне Севастопольской бухты за прошедшие многие десятилетия не стояла на месте. Она домысливалась. Обрастала фактурой. По всем версиям. В том числе и на основе народной дипломатии. В официальных кругах она, признаётся не в почёте. Пусть в ней отсутствуют ссылки на официальные источники. Я не желал бы сбрасывать оные окончательно со счетов. Человеческая совесть – категория исповедальная. И когда она просыпается, ее не остановит даже смертельный запрет. Уго Д’Эспозито тому в пример.

Как известно, в общечеловеческой ментальности присутствует, впрочем, один из ряда, весьма деликатный момент. И когда заходит разговор о тех или иных поступках государства, задевающих его честь, человек, вынужденный о том вспомнить, неизменно отделывается довольно избитым стереотипом:

– Да такой-то акт действительно имел место у нас, но это моя страна…

Вопрос вместо ответа зависает в пространстве без комментариев. В этом плане мужественная гражданская позиция Луки Рибустини, осмелившегося рвать маски с ведомств, пригвождать к позорному столбу чуть ли не коронованных особ, называть запретные вещи своими именами открытым текстом, явление необычное, даже для заявленных демократий. Делающее ему особую честь. В его мыслях вслух звучит не только протокол, но и совесть:

 – В институтах власти точно знали о готовящейся провокации группой ветеранов флотилии против Советов. Но ничего так и не было ими предпринято, чтобы предотвратить гибель линкора…

Такое признание требует нового прочтения. С далеко идущими выводами. От всех заинтересованных сторон. В том числе и от нас. Потерпевших. На госуровне. Но это не моя вахта учить кого-то уму-разуму. Просто мы живем в мире, где и за вздох с выдохом, уже приходится платить. А ведь порой и расплачиваться. В народных источниках, помнится, прошла информация, по свежему следу от нашей драмы на водах, подтверждавшая, что известный титулованный разбойник отхватил орден в петлицу. Непонятно за какие заслуги… Но времена меняются. Как и мы вместе с ними. В 1970 году он угодил под колесо мадам Фортуны с попыткой государственного переворота. Неудавшегося. Стоившего ему карьеры и имени. Клеймо изгоя, очевидно, девальвировало, наконец, и все его заслуги. Но это к слову.

Еще с десяток лет тому, как драма с линкором оставалась в неприступных. С концами в воду натурально. Как давний наблюдатель ее я был осенен, одним озарением, как и многие профессионалы, пытавшиеся найти к ней хотя бы доступ к объяснению. Например, двойного взрыва. И всех коллизий вокруг. В том числе воронок и катеров. Все известные скупые факты о том, продолжали упорно молчать. И тасуя их в уме в очередной, тысячу первый раз, я обратил внимание на одну деталь. Из какой выстроилась версия, потом озвученная в предыдущем «Последнем параде…» Линкор был спущен на воду 15 октября 1911 года. Дату спуска корабля на воду у моряков принято считать днём его рождения. Который следует ежегодно, в зависимости от заслуг и имени на борту, пышно или скромно отмечать. Флаг-корабль флота в ночь с 28 на 29 октября 1955 года погиб при загадочных обстоятельствах. Даты рождения и смерти у живущих в итоге земных страстей отмечаются через тире. С прожитой жизнью в прочерк. Я обратил внимание, что главные данные в судьбе погибшего пришлись оба на месяц октябрь. С разницей в 13 суток. Подстать в чертову дюжину. Но если увязать ту с датами рождения и смерти, открывается парадокс, от какого вскипят мозги. Судите сами. Линкор спущен на воду, согласно григорианскому календарю, 15 октября 1911 года. Взорван, повторюсь в ночь с 28 на 29 октября 1955 года. Через десять лет после окончания войны. По завету князя Боргезе, опубликованному в итальянской прессе. Вслед убывшему в Севастополь еще «Джулио Чезаре» в феврале 1949 года. Под советским флагом. Главное в ином. День его гибели уже по юлианскому календарю, удивления достойно, по нашим святцам, в аккурат вписывается в переходящую дату с 28 на 29 октября того же месяца!?

Действительно, в мозги набекрень. Не может так быть. Если да, то прецедент кем-то выбран не случайно. Вроде бы в память античного политика Юлия Цезаря на борту корабля. Из почтения к имени. Вместе с календарем. И звонком к его же календарному сроку. Кому эта мистическая интрига была нужна? И выгодна с намёком… Только Их изощрённой Светлости князю Юнио Боргезе!? Дело все в том, что его супруга Дарья Васильевна по происхождению из рода графов Олсуфьевых могла дать мужу «дельный совет» по выбору даты тризны. В ее семье Рождество, по памяти с детства, отмечалось 7 января. Позже католического на 13 дней, приходящегося на 25 декабря предыдущего года. С той же разницей у нас в народе чтят старый Новый год. Наши журналисты вычислили реквизиты Дарьи Васильевны и задали ей для нас важный вопрос:

– Не ваш ли супруг взорвал «Новороссийск?»

Она промолчала. По нашим понятиям многозначительно. Ведь молчание: знак согласия…

Принимаю критические взгляды на мое хрупкое построение версии. Согласитесь, здесь всё-таки что-то есть похожее на загадку. Меня несколько успокоил созвучным наблюдением Лука Рибустини в завершающем абзаце своей книги:

«28 октября 1955 года в 18.00 величественный линкор «Новороссийск» медленно входит в Севастопольский порт. Это была его последняя ночь.

15 октября 1911 года на верфях Ансальто Состри Поньенте в Генуе итальянцы его построили. Через 44 года в Севастопольском порту, вероятно, члены десятой флотилии МАС потопили его».

Не могу не уточнить. «Молодцы – флотилийцы» только подорвали линкор. Заботу его окончательно утопить взяли на себя на