Общие пункты синдикалистской борьбы в современных условиях.

 

В нынешней политической ситуации синдикализм и его богатый опыт социальной и политической борьбы может стать надёжной опорой для райтизма как в мире, так и в РФ. Об этом мало кто задумывается в рядах правых и напрасно.

Пока в России многие правые рассуждают о захоронении Ленина, вальсах Шуберта и хрусте французской булки, кто из крана выпил всю воду, в Европе, а в частности в Германии «Альтернатива для Германии» (АдГ) создаёт правые профсоюзы, которые всё больше завоёвывают симпатии рабочих (56).

Поэтому стоит сделать краткий обзор данной осевой опоры, возможной для нового этапа развития правого движения.

Синдикализм – это та скрытая общественная сила, которая оказывала громадное влияние на развитие общества с самого своего появления.

В классическом виде он стал оформляться в виде манчестерства – тред-юнионов и в дальнейшем в виде профсоюзного движения в самых разных сферах экономической и социальной жизни. В него вписываются как сами профсоюзы, в виде ассоциаций, кооперативов, так и разного рода общины, миссии, земство, то есть все виды легальной независимой от государства и властей самоорганизации неэлитарных общественных групп, иначе народных масс.

Опять же в качестве синдикализма можно рассматривать и доклассические формы общественной самоорганизации, такие как города-коммуны, цеховые организации, в том числе и первоначальные масонские ложи – то есть организации каменщиков со взносами в общий котёл на чрезвычайные нужды членов организации. Уже тогда это было значительной общественной силой, влиявшей на централизацию государств в Европе.

Характерной чертой синдикализма является отказ от узкого элитаризма в пользу народных масс, в пользу общего блага. И именно этого же требует современная реальность от правых – отказ от узкого элитаризма, классового, идеалистического и т.д.

Собственно поворот в сторону народных масс для правых был выходом во времена «Третьего пути», во времена яростного антагонизма правых и левых. Левая повестка – правый стиль.

В целом синдикализм считался в большей степени левым движением и продолжает таковым считаться и по сию пору. Однако связей с правым спектром у синдикализма более чем достаточно.

Синдикалисты в своих воззрениях нередко выступали против крайнего революционного левачества и полного отказа от всех форм собственности в пользу общественной. Как это было с «жёлтыми» Пьера Бьетри.

Тот же итальянский фашизм можно рассматривать как производную форму синдикализма. Однако это было порождением ещё такого близкого по форме, но уже иного по содержанию феномена, как корпоративизм, где во главу угла ставились интересы государства, верхушки, а не народных масс, где синдикализм вырождался в ещё одну форму элитаризма.

Также памятна связь синдикализма в виде фалангизма с режимом Франко. Поддерживали синдикалисты правых в 20-е годы и в Веймарской Германии.

Но все так называемые «тоталитарные» и авторитарные режимы всегда пытались ограничить и формализовать синдикалистское движение. В Германии 30-х гг. 20 века все профсоюзы упразднили и загнали в Трудовой фронт, в СССР профсоюзы были некой формальной структурой с ограниченными функциями: и там и там без возможности использовать свой главный политический рычаг – стачечное движение. Впрочем, и в «демократических» странах и особенно в РФ синдикализм пытаются ограничивать всеми силами.

Тем больше должен быть соблазн взять это движение в свои руки. Синдикализм в неформализованном виде – заведомо оппозиционная сила существующим властям. Так как он требует от властей – будь то государственные структуры или частные предприятия – исполнения взятых ими на себя обязательств в отношении народных масс, наёмного труда. Синдикализм также ставит эти обязательства перед существующей общественной системой.

И главное преимущество синдикализма – в истории он ничем практически себя не замарал. За ним нет преступлений перед человечеством, концлагерей, бомбёжек, секретных операций и прочих тёмных пятен и делишек, которые числятся за всеми нынешними участниками политического процесса.

Так получилось прежде всего, потому что синдикализм в своих идеях, будь то анархизм или анархо-синдикализм не цеплялся за государство, за государственную власть. И пусть не системно, анархически, в отличие от марксизма требовал отмены института государства либо сокращения вмешательства государства в дела общества. Это был левый путь синдикализма. Но правый его путь ещё не проложен в должной степени и многие его положительные страницы забыты, особенно в России.

То есть это непаханое поле для правых и их доктринёрства, их оргмомента. Синдикализму на правом пути нет смысла отказываться от государства, но есть возможность выразить отношения между народными массами и государством по-другому, по-правому.

В целом же современная синдикалистская борьба предполагает экономические, а не политические требования. Экономические кризисы обострились и на повестке дня, особенно в России, стоят всё те же старые проблемы, которые требует решать рабочее движение и предпринимательство. Теперь же можно требовать этого самого и справа.

Общие пункты синдикалистской борьбы близки и правым и в современных условиях таковы:

1. Борьба с безработицей.

2. Борьба за нормированный рабочий день, за нормированные условия труда.

3. Борьба за справедливую оплату труда. Требование ввести почасовую оплату, увеличить МРОТы, минимальную оплату. Борьба с задержкой платежей зарплаты.

4. Борьба за ренту от ресурсов на социальную сферу: пенсии, образование, медицина.

5. Борьба за здоровую иерархию труда без местничества, землячества, кумовства.

6. Борьба за сокращение процентов и доступность кредитов для малого бизнеса, особенно для производителей продукции.

7. Борьба за снижение тарифов естественных монополий, как для населения, так и для предпринимателей.

8. Борьба за протекционистские меры в пользу отечественных производителей, но только тех секторов экономики, которые в этом действительно нуждаются. С теми же секторами, которые протекционизмом злоупотребляют, наоборот, бороться против чрезмерного протекционизма – особенно в сфере новых технологий, энергетики.

9. Борьба с административной волокитой, коррупцией, рэкетом, рейдерством.

10. Борьба с недобросовестным предпринимательством.

 

Образ доктринёрства.

 

Необходимо брать на вооружение некоторые экономические и социальные концепции, критикуемые либеральным и левым дискурсом: они заведомо правые. Которые не на виду, не в фокусе яростной антиправой пропаганды, не получили ещё каких-либо «чёрных меток», не клеймятся позором и не вписываются в мрачные страницы истории. Одним из примеров таких концепций является антилиберальное понятие «патернализм». Далее показано, как можно его расширить вне пределов экономического рассмотрения.

 

Патернализм и патерналисты.

Наверняка многие сталкивались в самой разнообразной научной, образовательной литературе и публицистике с таким понятием, как патернализм. Слово это на слуху давно и связанная с ним концепция не нова. Патернализм – от латинского pater, то есть «отец» - означает идею или деятельность с позиций «отеческой заботы» по отношению к слоям и группам, менее защищенным в социальном и экономическом плане.

В СССР патернализм описывали как буржуазную доктрину, призванную внедрить в сознание трудящихся идеи «социального партнерства» или «соучастия в деле». Мол, это всё показная «отеческая забота» о трудящихся в виде целой системы поощрительных социально-экономических и организационно-технических мероприятий: выпуск мелких акций и распространение их среди трудящихся, частичное участие рабочих в прибылях и т.д. Патернализм, по мнению советской пропаганды, создает видимость классового сотрудничества, чтобы отвлечь от классовой борьбы.

Сегодня, после того как номенклатура, вдалбливавшая нам, что всё, что не по марксизму-ленинизму и не по-советски, не по их – буржуазное, стала самой что ни на есть в её же коммунистических понятиях хищной капиталистической олигархией, стоит всё же прибегнуть к переоценке ценностей в отношении взглядов на патернализм.

Тем более, что население нынешнего постсоветского пространства в значительной степени лишилось той «отеческой заботы» государства и сильно ностальгирует по ней после угара неолиберализма конца 80-х начала 90-х, когда модно было критиковать привязанность населения к государственным институтам, за отсутствие духа индивидуализма и предпринимательства, за коллективизм и конформизм.

И нынче идея социального партнерства и соучастия в деле скорее идёт патернализму в плюс на фоне «законов рыночных джунглей», где каждый сам за себя, где работодатели уже получили права рабовладельцев и феодалов, где общество атомизировано на бесправных индивидуумов.

В свою очередь либералы всегда описывали патернализм как некий механизм, антилиберальный, препятствующий свободе рынка, капитала, рыночной экономике и предпринимательству. Этим они изображали государство, как некое пугало, обозначали патернализмом вмешательство государства в экономику. Хотя за их мифами всегда скрывалось желание подчинить государство себе, сделать его ночным сторожем в интересах финансовых и производственных корпораций. То есть отжать «отеческую заботу» исключительно себе, элите, верхушке, в ущерб остальным слоям населения.

Так вот, во мраке современной либеральной деспотии и олигархической вакханалии стало появляться всё больше и больше людей отвергающих навязчивые идеи постмодернизма и либерализма, с другим складом мышления с другими ценностями, которые вписываются именно в представленную выше инструментальную доктрину патернализма. То есть патерналисты: те, для кого, прежде всего государство – божественный дар, источник общего блага и безопасности, не «ночной сторож», а помощник. Гениальный организм, со своей исторической, географической и демографической (генофонд) формой и содержанием, созданный и сбереженный предками, который нужно сохранить для потомков в его своеобразии, с его ресурсами, а не подобно живущим в «конце истории» либералам эксплуатировать по принципу «после нас хоть потоп». Патерналисты стремятся к сильному мощному заботливому государству в пику полицейскому государству насилия. Это те, кто считают, что государство не обязательно стремится отнять гражданскую свободу, но предлагает следовать гражданской ответственности. Где власти, элиты и широкие слои населения действительно стремятся к патерналистской идее сотрудничества и кооперации для достижения общего блага.

До сих пор еще не было самостоятельного политического движения патерналистов, патернализма представленного в виде партии, политической доктрины, идеологии. Он был исключительно инструментальной функцией в рамках самых разнообразных течений политической мысли и политических курсов. Поэтому люди придерживающиеся патерналистических взглядов рассеяны во всевозможных политических, прежде всего, антилиберальных движениях: это и монархисты, имперцы, националисты, разного рода социалисты, консервативные республиканцы, геополитические направления, консерваторы и традиционалисты, разного рода «охранители», большинство из которых скорее лелеют идею возрождения и восстановления былой мощи и славы страны, даже сторонники державности, верящие в эволюционные преобразования, т.е. реформисты, поддерживающие нынешнюю власть, «за стабильность».

Многие из людей, разделяющие патерналистские взгляды считают себя просто патриотами. Патернализм и патриотизм в чём-то созвучные по смыслу понятия. Однако патриотизм – это чувство, а патернализм это опосредованная через это чувство рациональная идея. Патриотизм легко довести до квасной, ура-патриотической эмоции, чем нередко пользуются власть имущие во все времена, чаще всего из корысти. Патернализм же уже расставляет по полочкам, что делать, какие меры нужны для общественного блага и мира.

Идейное разнообразие в патерналистической среде возникает, потому что над всеми представленными патерналистами довлеют образы прошлого, старые доктрины, в которых они находят те самые рациональные зерна патернализма, но остальная идеология и её исторические мотивы заводят в тупик, затмевают патернализм.

В то время, как либералы с лёгкостью отказываются от образов либерализма прошлого во имя 300% прибыли, где много говорилось и об общем благе и о «свободе, равенстве, братстве», правах человека, гражданском обществе.

Но вернемся к патернализму. Как уже ранее упоминалось, патернализм довольно подробно описан как механизм влияния государства на экономику, много ссылок на него как на элемент того или иного политического курса.

И действительно, за последние 200 лет политической идеологии и практики накопилось множество верных решений в плане патернализма, «отеческой заботы» о населении, кооперации общественных сил.

Фактически перед нами прошла целая эпоха патернализма. Это и социалистические учения, катедер-социализм, синдикализм, социальное государство, столыпинские реформы, советские социальные преобразования, «шведская модель» (не забивать корову капитализма, а доить её), Новый курс, консервативная революция и многое другое, что несло в себе «отеческую заботу», идею сильного государства, т.е. патернализм как принцип самосознания общего блага выше частного.

То есть обо всём этом, о патернализме написано в разных теориях, но не замечают его сам как нечто большее, за его плодоносящими деревьями, не видят этого выросшего за последние века леса. Лекарство от постмодернизма есть! Вот оно.

Вот вам контр-постмодернистская теория, «четвертая теория», как не назови: антилиберальная, против нынешней вседовлеющей деспотии неолиберализма. Накопились и существуют уже безусловно верные левые и безусловно верные правые идеи, которые попадают в поле патернализма.

Да, необходимо новое прочтение патернализма, новое его обобщение и выделение как широкой политической теории. Чтобы получить сплав всего, что есть прогрессивного и традиционного во имя общего блага.

 

Доктрина патернализма.

Доктрина патернализма способна создать новую, еще не использовавшуюся легальную идеологическую платформу для людей антилиберальных взглядов с потенциальным развитием её в дальнейшем в общественное движение и политическую партию.

При этом она не преследует своей задачей объединительную платформу. Скорее патернализм направлен на размежевание с теми, кто фанатично и упорно не желает объединять и объединяться, а стремится к постоянному непримиримому разделению и сливу антилиберального движения в маргинальную среду. Патернализм для тех, кто хочет созидать именно в легальном правовом и политическом поле, по тем правилам и той реальной ситуации, что сложилась в нынешнее время в стране, в её законодательстве.

То есть он зовёт тех, кто не за радикальную деятельность и средства, а за умеренное последовательное развитие и участие правого движения в общественной и политической жизни страны.

В начальном виде определение патернализма выглядит следующим образом: патернализм – это политическая доктрина справедливой отеческой заботы о народе, независимо от сословных и классовых различий.

Но современные вызовы эпохи требуют сделать его концепцию шире.

Патернализм заявляет о себе как о первом проекте Четвертой политической теории, как проект преодоления кризиса «конца истории» Современного мира. То есть он мост от Старого мира к Новому миру, новый отсчёт времен и эпох.

Новую общественно-историческую формацию патернализм рассматривает не как результат накопления производительных сил, движение научно-технического прогресса и революционные преобразования в связи с катастрофическими потрясениями и кризисами, а как накопление средств, методов, институтов кооперации и значительного улучшения социально-экономической жизни широких масс населения и безусловного планомерного последовательного их внедрения и усиления в структурах государства, экономики, общества.

Патернализм – не есть гегельянское идеалистическое или марксистское материалистическое тотальное отрицание, к которому пришёл Современный мир в своих марксистских и неолиберальных позициях в своей непримиримой антагонистической борьбе, а синтез тех многочисленных позитивных социально-экономических преобразований последних двух столетий классической и современной системы политических координат (политический спектр) и политических курсов на её основе.

То есть он стремится вобрать в себя как консервативные традиционалистские ценности, так и прогрессивные завоевания право-левой политической традиции, служащие интересам общего блага и сохранения культурно-исторических сообществ.

Первоначальная позитивная структура патернализма включает в себя следующие элементы:

- Органичный континентализм и регионализм в геополитике в пику разным формам неумеренного и гипертрофированного мондиализма и глобализма.

- Культурный идентаризм, выступающий за сохранение самобытности взращенных этногенезом, историей, цивилизацией сообществ, в пику насильственно стирающим культурное своеобразие экономическому глобализму, мультикультурализму, космополитизму и марксистскому интернационализму.

- Синдикализм в организации общества, т.е. за кооперацию, самоорганизацию, местное самоуправление, сотрудничество разных слоёв населения направленное на общее благо, рост благосостояния, экономики и мощи державы, т.е. в противовес непримиримой классовой борьбе, как с позиций правящих элит и групп, так и с позиций широких народных масс, против как грубого мальтузианского социал-дарвинизма «виннеров-лузеров», морали господ, так и против диктатуры пролетариата, также против замкнутого эгоистического корпоративизма меньшинств.

- Социальное государство в самом максимальном его развитии, т.е. радикальный реформизм в пользу широких слоёв населения и общего блага в пику современной ограниченной системы социального страхования по остаточному принципу.

- Традиционное общество, развивающееся в соответствии с демографической, медицинской, нравственной, психологической нормой, т.е. базовой единицей общества и экономики остается классическая семья и домохозяйство в пику девиантных форм развития института семьи и нравственности.

Соответственно складываются и антагонистические структурные элементы патернализма:

- антиглобализм – против глобализма как в неолиберальной, так и в религиозно-фундаменталистской форме.

- антилиберализм – против всех форм современного тотального либерализма, вмешивающегося во все сферы жизни государства, общества и индивидуума.

В дальнейшем структура патернализма будет усложняться. И уточняться её специфические элементы непосредственно для нашей страны в рамках дискуссии, с заинтересованными в ней участниками.

Патернализм выступает за широкий честный диалог и сотрудничество самых разных политических сил и движений.

 

Образ культуры критики.

Главное в новой культуре критике правых – сместить акценты от старых пропагандистских догм в пользу экономической повестки. Грубо говоря, следует бороться с двумя «аргументами городских сумасшедших», к которым собственно сводится вся критика правых и вся критика против правых: «аргумент к евреям» и «аргумент к Гитлеру». Вся истерия нынешней пропаганды закручена именно вокруг этих Сциллы и Харибды. Поэтому-то и необходимо уходить от старых штампов, выкидывать в мусорку весь пожелтевший скарб подгнившей агитации.

Нужно своим принципам давать более обтекаемую и позитивную форму, а контрпропаганду «зеркалить», то есть обращать её упрёки в её же адрес с участием её же агентов. Либо просто игнорировать все попытки и провокации вывести критику на былую тропу пропаганды и её клише. Как это можно сделать – показано в следующих нескольких примерах.

«Принцип национального интереса» описывает внутренние противоречия либеральных догм, а также демонстрирует, как можно интегрировать национальный вопрос в современное русло государственных и социальных приоритетов. «Этнолоббизм» иллюстрирует, как можно отбросить прочь антисемитскую риторику и соответственно все попытки притянуть к ней контрпропаганду оппонентов. «Игнор» объясняет, как вообще вычленять и избегать какое бы то ни было сведение аргументации к старым клише пропаганды и бытового национализма, то есть заведомо избегать позиций обвинений в свой адрес.

Основной метод – обобщение и перенос проблем в более широкое русло популизма, расширение понятий от узких до общих, перенос на всех, отождествление – «все такие», все виноваты в одном и том же, стремятся к одному и тому же. Главное – суметь преодолеть способность либерализма перекладывать вину на других, на всех, на личность с себя и быть третейским судьёй всем. Надо уметь обращать эти аргументы (зеркалить) на самих либералов: вы такие же, вы не лучше.