Плакса из лесов реки Амазонки

 

Из сухих пустынь перенесёмся во влажные тропические леса. Возьмём глобус или карту полушарий. Среди жёлтых пустынь и гор зелёные пятна лесов и полей.

Солнце вызывает к жизни растения там, где скапливается влага, и выжигает их, где влаги нет. На пёстром ковре растительности мира можно найти ‑определённый рисунок.

Повёртывая глобус, мы увидим расположенными по тропику Рака в Америке — пустыни Мексики, в Африке — Сахару, в Азии — пустыни Аравии, Индии, Китая и Монголии. По тропику Козерога найдём южный пояс пустынь в Америке — Гран Чако, в Африке — Калахари и Карру, в Австралии — Большую песчаную.

Между этими двумя кольцами пустынь лежит полоса экваториальных тропических лесов: леса Бразилии, Конго и Центральной Африки, Индостана, Индокитая, Малайского архипелага. Здесь, как мы видим на карте, произрастает наибольшее количество разнообразных растений. Особенность всех этих лесов — большое количество света, тепла и влаги. Солнечные лучи падают отвесно.

Воды выпадает с дождями в течение года слоем в три метра. Если бы вода не впитывалась почвой, не стекала в море и не испарялась растениями, то за один только год образовалось бы громадное озеро глубиною в три метра.[8]

 

Количество видов растений в различных частях земного шара.

 

Крупный массив тропического леса находится в северной части Южной Америки.

Сплошной лес раскинулся на площади более пяти миллионов квадратных километров, равной половине площади всей Европы. Этот громадный лес[9]рассекает самая многоводная и широкая река в мире — Амазонка (называемая бразильцами Рио‑Мар, то есть река‑море).

Здесь, в девственных лесах Бразилии, мы и остановимся.

Мы хорошо знаем наши весёлые леса, пронизанные солнечными лучами и наполненные пением птиц.

Леса наши разнообразны: сосновый бор, ельник, дубрава, березняк, осинник, ольшаник. На севере — большое хвойное краснолесье, на юге преобладает лиственное чернолесье.

Особенно привлекательна нежная, постоянно меняющаяся листва наших лесов. Лёгкий зелёный пух весною, изумрудная зелень летом и яркие, тёплые тона жёлтых, оранжевых и красных листьев осенью. В лесу — приятная прохлада. В нём гуляешь, как в парке, собираешь ягоды, орехи и грибы, не подвергая свою жизнь никаким опасностям.

Совсем другой тропический лес.

В зелёную массу тропического леса трудно пробраться. Приходится прорубать тропинку в зелёной чаще топором или саблей. Таким путём в день можно продвинуться на два километра. Нужно потратить семь часов, чтобы прорубить тропинку, которую можно пройти в пятнадцать минут.

Местные жители стараются пользоваться тропами крупных диких зверей.

Есть ещё один лёгкий способ проникнуть в чащу тропического леса — в узкой, лёгкой пироге (челнок из коры). От широко разлившейся реки Амазонки отходят заводи и водяные тропинки, идущие далеко в глубь леса. Их называют здесь «игарапэ».

Сядем в пирогу и, отталкиваясь длинным шестом, не спеша поплывём по тихой игарапэ, наклоняя головы под низко свисающими ветвями и громадными листьями.

Нас окружает полумрак.

Высокие столбы громадных, не ветвящихся внизу деревьев, отстоящих далеко друг от друга, подпирают на высоте пятидесяти метров плотную зелёную массу листвы, сквозь которую не видно неба, и ослепительный свет тропического солнца еле проникает в виде неясного сияния или отдельных ярких бликов, отражаемых блестящими листьями.

Однако здесь не так темно, как в нашем еловом лесу. Вверху стоит как бы туман. Воздух влажный и тёплый — трудно дышать, как в бане в парном отделении.

Это не «палящая жара» тропической пустыни. Температура воздуха всего 26, самое большее 30, но во влажном воздухе почти нет охлаждающего испарения, нет и освежающего ветерка.

Томительный зной не спадает и в течение всей ночи, не давая человеку отдыха.

В этой атмосфере, постоянно тёплой и влажной, быстро перегнивают органические остатки и прекрасно разрастаются растения.

На небольшом пространстве скапливается большое число разнообразных растений (различных видов и форм), борющихся за землю, за свет, за жизнь.

Каждое растение стремится вверх, стремится разрастись до громадных размеров.

Различных реками мелкие и громадные — в несколько метров.

Здесь оправдываются слова Ч. Дарвина, что «наибольшая сумма жизни осуществляется при наибольшем разнообразии строения».

Глаз теряется в многообразии форм. Корни отходят от стволов деревьев, плоские, высотою иногда больше метра, заставляя путешественников перелезать через них, как через заборы.

Стволы деревьев неровные, часто у основания ребристые, с выступами, как будто подпираются толстыми досками. Это хорошая опора для высоких массивных деревьев на влажной почве.

Коры деревьев почти не видно, так как деревья снизу доверху покрыты зеленью — эпифитами. Различные растения поселились на рыхлой коре деревьев и прямо из влажного воздуха впитывают воду своими воздушными корнями, свисающими вниз вместе с листьями.

Здесь и мхи, и папоротниковые, и кактусы‑эпифиллю‑мы, и орхидеи с цветами, похожими на бабочек и ярких птичек.

В волшебном сумраке в изобилии летают крупные изумительной окраски бабочки, которые и опыляют цветы.

Цветы у многих деревьев появляются не на концах веток, а прямо из ствола. Со стволов свисают и плоды.

Примером может служить дерево какао с плодами, из которых получают шоколад.

Деревья оплетены самыми различными вьющимися растениями.

Гибкие лианы переброшены с одного дерева на другое, как канаты или гирлянды.

В этом зелёном хаосе трудно разобрать, какие цветы, плоды или листья принадлежат тому или иному растению. Всё перемешано между собой. Какая‑то толща многообразной растительности в тридцать — сорок метров высоты.

«В этом воздухе природа как будто явно и открыто для человека совершает процесс творчества; здесь можно непосвящённому глазу следить, как образуются, растут и зреют чудеса; подслушивать, как растёт трава». Так описывал своё впечатление от тропического леса И. А. Гончаров во время путешествия на фрегате «Паллада».

Тропический лес — «голодный» лес. Даже местное население с трудом отыскивает съедобные плоды или корни. Да и трудно взобраться на толстые, без сучков и веток деревья. За лиану не всегда ухватишься, так как есть такие лианы, которые, как пила (например, пальмовая лиана — ротанг), изорвёт не только одежду, но и тело.

Глаз утомляется, бессильный разобраться в этом беспорядке.

Всё это многообразие растительных форм сливается в сплошную темно‑зелёную массу листвы, вдали принимающую черно‑синий цвет, а вблизи отражающую блики солнца так, что больно смотреть и невозможно фотографировать.

Среди этой тёмной, блестящей, будто «жирной» зелени заметны бурые пятна засохших листьев, иногда покрытых лишайниками и мхами.

«Много, слишком много зелени, но очень мало ярких красок, совершенно противно сложившемуся мнению о красочности тропического леса», — описывает своё впечатление советский ботаник Ю. К. Воронов, участник экспедиции в Южную Америку в 1926 году.

Общее впечатление — как от картины, написанной масляными красками старинными мастерами. Здесь не увидишь яркой, нежной, изумрудной зелени, какую мы видим у себя в северных лесах весной, или пылающую красную и жёлтую листву различных оттенков — осенью.

Тропический лес стоит круглые годы не изменяясь, и листья кожистые, большие остаются зелёными в течение пяти лет.

Невольно в этом далёком лесу вспоминаются наши сквозные леса, с просвечивающим между нежно шелестящими ветками голубым небом; с весёлыми солнечными полянками.

Наш лес как будто написан нежными тонами акварели. Вполне понимаешь русских путешественников, которые в роскошных тропических лесах грустят, вспоминая родные берёзки и весёлое пение птиц в наших лесах.

В тропическом же лесу хотя и раздаются голоса птиц, но эти голоса резкие и хриплые.

Неприятны и грубы стоны ленивца и рёв обезьян. Особенно жутки эти голоса в тишине и темноте ночи.

Ночь в тропиках спускается быстро, в 6 часов, и продолжается двенадцать часов.

В наших лесах стоит почти ничем не нарушаемая тишина в течение всей ночи.

В тропическом лесу, наоборот, перед наступлением ночи с криком возвращаются с прогулок попугаи и обезьяны, и долго звучат цикады, стонут саламандры, квакают гигантские лягушки, воют филины и вздыхают ещё какие‑то звери.

К середине ночи, когда наступает тишина, вдруг раздаётся сдавленный вопль жертвы ягуара. И тогда по всему лесу проносятся крики испуганных зверей и птиц. Долго кричат в темноте проснувшиеся голосистые обезьянки, жалостно стонет ревун. До самого рассвета не может успокоиться напуганное население тропического леса.

Ещё более шумно, но радостно отмечается конец страшной ночи.

Ужасны бури в тропическом лесу в дождливое время года. Гул, грохот, разрывы молний, сплошные потоки воды, падение вырванных с корнем тысячелетних гигантов, несущее гибель соседним растениям, сплетённым лианами вместе с ними. Крепкие, кожистые, на прочных черешках листья противостоят ливням, обрушивающимся на них с громадной силой.

С глянцевитой поверхности листьев вода быстро скатывается, не смачивая их. Застой воды на листьях повлёк бы поселение на них водорослей, грибов, лишайников и даже мхов.

Строение листьев растений зависит от условий жизни в тропическом лесу: влажности атмосферы, слабого солнечного света и сильных ливней.

Множество опасностей подкарауливает путешественника в тропическом лесу — кровожадные звери, ядовитые змеи, болезни…

Страшно и непривелистьевпробиваются лучи солнца и играют бликами на нижних листьях. Что‑то в этих листьях нам напоминает знакомое с детства растение, стоящее на окне в нашей комнате. Да, конечно, это филлодендрон (листодерево), вернее, монстера делициоза (Monstera deliciosa), просто называемая у нас «плаксой».

 

Тропический лес у берегов Амазонки.

 

 

Семена монстеры заносятся птицами на деревья и там на коре, в окружении мхов, прорастают. Сначала монстера растёт как эпифит, медленно спуская вниз, как верёвки, свои воздушные корни. Они имеют длину свыше шести метров, толщину один — два сантиметра и отходят по одному или по два от каждого крупного листа. У почвы эти корни загибаются и выпускают много боковых корней, покрытых, как пухом, корневыми волосками. При этом свисающие корни натягиваются, как струны.

По этим корням прямым путём к листьям поднимается вода, и если перерезать корень, то из него польётся водянистая жидкость.

Когда корни укрепятся в почве, монстера начинает быстро расти вверх, обвивая дерево‑хозяина.

Монстера — типичная лиана бразильских лесов. Её извивающийся зелёный стебель с тёмными пятнами, следами опавших листьев, напоминает змею.

В наших комнатах в пасмурную погоду и в особенности в сырых квартирах с широких листьев монстеры падают большие капли воды.

Чем объяснить появление этих капель, похожих на слезы?

Объясняется это условиями существования монстеры на своей родине, в амазонских лесах. Там воздух тёплый и насыщен влагой. Испарения почти нет.

Как же растения испаряют влагу, которую они всё время должны впитывать из почвы вместе с растворёнными солями, которые необходимы для роста?

Если рассмотреть тщательно в микроскоп края листьев монстеры, то можно увидеть у окончания жилок специальные отверстия — водные устьица (гидатоды), через которые выдавливается крупными каплями поступающая из корней по сосудам стебля и листа вода. Эти капли сбегают по краю листа к заострённому изогнутому «носику», с которого и капают вниз.

В сухом воздухе листья монстеры, как и большинство других растений, выделяют воду в виде пара.

Листья испаряют воду многочисленными мелкими устьицами, расположенными по всему листу (больше с нижней стороны). Через эти устьица происходит и газообмен (питание углекислым газом и дыхание).

Перед дождём, когда в атмосфере накопится много влаги, монстера начинает выдавливать воду каплями из водных устьиц по краям листьев.

Не садитесь в пасмурную погоду под большие листья монстеры, — даже в комнате вы рискуете попасть под дождь.

По поведению вашей монстеры, как по барометру, можно предсказывать за сутки наступление дождливой погоды.

Почка у монстеры, расположенная вдоль длинного черешка самого верхнего листа, вначале незаметна. Она отделяется от черешка и вытягивается в длинную трубочку, которая вдруг развёртывается в блестящий бледно‑зелёный лист. Из почки появляется не побег со многими листьями, как у наших деревьев, а всего один лист с новой частью стебля и новой почкой. Это тоже побег, но с одним листом и одной почкой.

У растений тропических лесов ведь нет одновременного листопада, и листья у них не желтеют. Один лист отвалится, вырастают другие. Так и у монстеры.

Многие обладатели этого замечательного растения считают, что оно никогда не цветёт. Да, в комнатах цветение монстеры — редкость, но на своей родине она цветёт[10]и приносит плоды‑ягоды, собранные в початок в двадцать сантиметров длиной, напоминающий початок кукурузы.

Эти плоды имеют вкус и сильный аромат ананаса. Вот отчего монстере дано видовое название делициоза, то есть деликатесная, лакомая.

Название «монстера», видимо, происходит от слова monstrosus, то есть удивительная, причудливая. Монстера из семейства аронниковых. К этому семейству относятся некоторые наши дикие растения. На наших болотах встречается ядовитый белокрыльник (Calla palustris) с початком красных ягод, полуприкрытым листом в виде крыла с белой подкладкой.

По берегам водоёмов растут заросли аира (Acorus calamus) с саблевидными листьями. Его ароматичный корень съедобен и имеет лекарственное значение.

В оранжереях, а иногда и в комнатах мы можем встретить антуриум (Anthurium) — растение с крупными сердцевидно‑стреловидными листьями. Мы его видели в бразильском лесу растущим на сырой почве под свешивающейся монстерой.

Все растения семейства аронниковых имеют цветы, расположенные на початке в виде жезла или булавы.

Названо это семейство аронниковым по древнееврейской легенде о чудесном жезле Аарона. Этот жезл якобы в одну ночь покрылся почками, миндальными цветами и даже орехами.

 

 

ЧТО МОЖНО СДЕЛАТЬ С МОНСТЕРОЙ