Моцарт и переживание тойнби. Упражнение «время Тойнби»

Если гениальность — это способность, утраченная нами где-то там, в начале эволюции, или потерянная однажды в детстве, в тот страшный миг, когда родители в первый раз обозвали вас идиотом, то как страшно, что гений — этот наш величайший и бесценный дар — погребен под слоем невежества и низведен до статуса реликвии, пылящейся где-то на чердаке сознания.

Мы скользим по окружающему нас миру поверхностным взгля­дом, даже не удосуживаясь заглянуть куда-то глубже, и тем самым иссушаем корни человеческого происхождения и призвания.

Нас окружают чудеса техники и прогресса, и наше внимание сконцентрировано на них. Внутренний мир постепенно увядает от недостатка внимания и заботы. Мы искажаем природу вещей, пы­таемся приобрести и удержать в своей собственности как можно больше.

Нас больше всего заботит кратковременное и преходящее — сколько мы заработали, сколько приобрели, кто выиграл, кто по­лучил награду, кому больше пирога досталось.

Озабоченность суетой превращает нас в скопище — чистень­ких, благоухающих, одетых с иголочки и обуреваемых иллюзи­ей того, что, как только мы сможем преумножить свои владения, получим еще больше всего того, что почитаем за счастье и удачу: больше денег, наград, власти, — как окружающие поймут нако­нец, кто мы на самом деле, наше одиночество кончится и люди признают нашу значимость.

Они будут нас уважать. Мы заставим их уважать себя!

Единственный выход из этой иллюзии — попробовать перене­сти фокус нашего внимания с количества вещей на их качество, с поверхности в глубину. Тогда есть шанс, что нам откроется тайна встречи.

Я не знаю названия того, с чем можно встретиться в глубине вещей. Возможно, это их экзистенция. Может быть, это Бог или Подлинное «Я» — Пуруша. Вполне вероятно, что это начало на­зывается «Подлинный другой». Ведь каждый человек — «вещь в себе», не только в нашей короткой жизни, но и в самой исто­рии — это точно такое же «Я», точно такая же точка встречи с бесконечностью, спрятанная где-то внутри и ждущая встречи с нами.

Как правило, подобная встреча возникает в результате вну­треннего прозрения или внезапного озарения. Это «прорыв».

Встреча с глубинным содержанием вещей ярко проиллюстри­рована Э. Людвигом в книге, посвященной жизни и творчеству Иоганна Вольфганга Гете. Речь идет о принадлежащей Гете кон­цепции прарастения («Опыт о метаморфозе растений», 1790), в какой-то момент внезапно возникшей в его сознании: «Прогу­ливаясь однажды по городу, Гёте увидел веерную пальму. Оста­новившись, он стал разглядывать ее так любовно и вдумчиво, словно перед ним было не растение, а человеческое сердце. Он глядел на пальму, как 18 лет назад на башню Страсбургского со­бора, когда ему показалось, что он видит его впервые, и вдруг по отдельным частям он восстановил весь план незавершенной по­стройки. Вот и теперь Гете увидел, что листья переходят в стебель, что они подобны лепесткам цветка, а лепестки, в свою очередь, превращаются в тычинки».

А вот как раскрывались перед исследователем тайны человече­ские: «Автор настоящего исследования имел, хотя и незначитель­ное, но подлинное переживание встречи с вечным в самом себе». Так писал Арнольд Тойнби, один из самых известных историков XX века и один из создателей наиболее популярной до сегодняш­него дня концепции «историософии» — взгляда на человеческую историю как целое.

«Это случилось 23 мая 1912 года, когда автор этих строк сидел в размышлении на вершине горы, на которой была расположе­на крепость Мистра. На запад, насколько можно было видеть, простирались крутые склоны хребта Тайгет, а на востоке лежа­ла обширная равнина Спарты, откуда он пришел утром. Может быть, влияние на меня оказал Моцарт, которого я слушал тем утром 23 мая, но произошло оно вне музыки, а здесь, на вершине. Зрелище было потрясающим, поскольку в этом уничтоженном огнем городе с той весны 1821 года, когда Мистра была опустоше­на, время остановилось. Однажды ясным апрельским утром ла­вина диких горцев Мани поглотила этот город. Жители Мистры вынуждены были бежать, спасая свои жизни, но захватчики на­стигли их, ограбили и устроили резню. Дома были разграблены, а развалины города с тех пор обезлюдели».

Арнольда Тойнби поразила не столько жестокая загадка пре­ступлений и безрассудства человечества, сколько реалистичность сцены, которая вдруг захватила его воображение. Он сам называ­ет открывшееся ему ощущение галлюцинацией. Такие историче­ские галлюцинации посещали Тойнби в течение жизни несколько раз. Он посчитал, что таких встреч было около 11.

«В каждом из описанных случаев автор был на короткий мо­мент захвачен полным единением с лицами, участвующими в каком-то историческом событии, вследствие того, что его во­ображение ненадолго полностью сосредоточивалось на проис­ходящей сцене. Но был однажды и другой случай, когда автор удостоился гораздо более сильного и необычного переживания. Однажды в Лондоне, вскоре после Первой мировой войны, во время прогулки в южном направлении по Бэкингем Палас Роуд у восточной стены вокзала Виктория автор неожиданно почувствовал свое единение, но не с тем или иным эпизодом истории, а со всем, что происходит и происходило, что было и что будет. В одно мгновение он твердо узнал о каждом проносящемся через него в стремительном потоке эпизоде истории, и его собствен­ная жизнь казалась ему одной из волн этого единого потока. Пе­реживание накатило неожиданно и длилось довольно долго, так что при этом он еще смог разглядеть красные кирпичи и белые камни облицовки стены вокзала, который оставлял с левой сто­роны, и удивиться. Наполовину изумляясь, наполовину развле­каясь, каким именно образом этот нелепый прозаический вид мог привести его к такому озарению сознания. Вместе с окон­чанием протяженности стены вокзала чувство единения с исто­рией исчезло, и мечтатель вновь вернулся в мир повседневности кокни, в свою родную социальную среду».

Я не знаю, случайно ли переживания Моцарта, которые мы вспоминали в прошлой беседе, так схожи с первым неожиданным чувственным восприятием исторического эпизода великим исто­риком. Вы, конечно, обратили внимание, насколько творческие переживания композитора, музыка которого стала стимулом для «прорыва» историка, и пережитое Тойнби видение близки друг другу.

Близки они и к переживаниям Петера Хуркоса, и к видению прарастения Гете.

Их объединяет изменившееся чувство времени. Все они ощу­щали время не как линейную протяженность, а как непостижи­мый четырехмерный миг.

Хуркос смог испытать это переживание благодаря черепно-мозговой травме. В случае Арнольда Тойнби катализатором по­служила напряженная работа и устремленность всех его жизнен­ных интересов к истории человечества... но не только.

Не мог ли Моцарт, которого Тойнби «слушал утром», через музыку, которая способна «заразить» своей гениальностью, пе­редать информацию о нужном для прорыва состоянии духа... Не передал ли он сигнал, включивший инстинкт единства вселен­ной?

Можем ли мы с вами научиться структурировать подобные сиг­налы? Можно ли создать психическую модель подобных пережи­ваний, почувствовать время гения, время, упакованное в единый миг, время, не имеющее протяженности?

Ведь если не каждый из нас согласится пойти «путем Хуркоса» и обрести способности в результате болезни, то каждый из нас способен пойти путем Тойнби, сосредоточившись на том, что нам действительно интересно, на внутреннем.

Моцарта мы теперь слушать умеем.

Эдгар По как-то однажды сказал: «Творчество — это моя спо­собность».

И все. Точка. Больше никакой информации.

Главное — инстинкт гениальности появляется только тогда, когда сознание по разным причинам больше не цепляется за по­вседневность.

Отвлечь читателей от повседневности и ненадолго переклю­чить внимание на самих себя и есть главная задача наших бе­сед.

«Сконцентрировать внимание ни на чем» — это сконцентри­ровать внимание на чем-то смутном, не имеющем имени, зрею­щем внутри человеческой души.

Мы снова начинаем описывать две воронки Розанова.

Все остальное приложится.

Зажгите свечу и попробуйте сконцентрировать внимание ни на чем...

Упражнение «Время Тойнби»

Сейчас мы попробуем создать модель времени гениев — времени вдохновения. Вдохните их свет и тепло... и выдохните накопившие­ся тьму, суету и усталость.

Как только вы начинаете дыхание свечой, вам становится удобно сидеть на ваших стульях и диванах, креслах и пуфиках...

Сейчас мы будем путешествовать во времени... превращаясь в различные его отрезки. Вы попробуете увидеть мир глазами челове­ка, который состоит из различных отрезков времени.

Держите глаза открытыми или закрытыми, как вам удобно...

Теперь попробуйте пожужжать. Произносите главный психоте­рапевтический звук «з-з-з-з-з»...

И пусть этот звук, как в упражнении с мелодиями, наполнит вас целиком. Продолжая сидеть... позвольте вашему телу войти в резонанс с этим звуком и... возникшим неожиданно новым пони­манием Моцарта, под музыку которого лучше всего делать и это упражнение.

Во время звучания мелодии попробуйте почувствовать... как она заставляет нас путешествовать по определенным временным от­резкам, бросая то в прошлое... куда-то к Моцарту... то возвращая в современность... то удлиняя продолжительность музыкальной фра­зы, то резко укорачивая ее.

Мы будем учиться останавливаться на маленьких или больших, современных или древних периодах времени.

Будем учиться становиться... самим временем и пытаться смо­треть на мир не нашими, а... его глазами.

Звучит музыка, и вы продолжаете «жужжать»...

Говорите «з-з-з-з-з»...

Сейчас вы превратились в... секунду.

Посмотрите на мир глазами секунды. Вы это можете...

Секунда — это очень короткий отрезок времени... миг.

Вы — секунда... Как она видит пространство вокруг вас?

Как она себя чувствует? Как ведет себя тело секунды?

Она напряжена? Расслаблена?

Как секунда управляет своим зрением?

Вы — секунда... «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... Теперь вы стали минутой.

Посмотрите на окружающий мир глазами минуты...

Она медленнее, чем секунда? Как бьется сердце у минуты, как вы видите свою комнату с ее точки зрения?

Как минута воспринимает фотографии, которые висят у вас на стенах?

Какое у вас теперь тело?

Как чувствует себя тело минуты?

Может быть, у нее какое-то особое обоняние?

А может быть, у нее какой-то особый слух? Как минута слышит тиканье часов? Продолжайте произносить «з-з-з-з-з-з»... и ощу­щайте себя минутой.

Временные отрезки все увеличиваются...

«З-з-з-з-з»... Ивы стали часом. Что изменилось в теле часа? Как он видит окружающий мир? Что он слышит?

Как вы ощущаете себя в пространстве вашей комнаты, когда становитесь часом?

Он нам так хорошо знаком. Мы все время отмечаем его на часах. Так давайте почувствуем себя им... «З-з-з-з-з»...

У вас очень хорошо получилось....

«З-з-з-з-з»... Давайте станем днем.

Откройте глаза и посмотрите на мир глазами суток. Что для вас главное — светлое время дня или темное?

Как чувствует себя тело суток? Оно большое или маленькое, уве­ренное или нет?

Что успевают почувствовать сутки? О чем они успевают по­думать?

Как сутки общаются друг с другом? «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... Вы превратились в неделю. Посмотрите на мир ее глазами.

Как чувствует себя неделя?

Как ощущает себя ваше тело, как оно меняется?

Что видит в мире неделя, что она успевает?.. «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... Теперь вы стали месяцем. Посмотрите на мир гла­зами месяца.

Как он рождается на свет? Как он умирает?

Какое тело у месяца? Тяжелое или воздушное, сильное

или слабое?

Что он успевает понять в своей жизни, когда восходит

на небосвод и сходит с него? «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... И тут, наконец, вы стали годом.

Какой он, большой или маленький? У него тело русского Деда Мо­роза или западного Санта-Клауса?

Какой он, год, — игривый или ленивый? Спокойный или возбуж­денный?

Что успевает пронестись в его сознании, такое разное?.. Целый год...

Он противоречив или гармоничен?

«З-з-з-з-з»... У вас получилось? Браво! Вы смогли стать годом. «З-з-з-з-з»... Давайте теперь попробуем посмотреть на мир гла­зами века.

Какой он — могучий, как дуб, или дряхлый, как вяз? Чем пахнет столетие? Каково оно на вкус? Какое столетие вы выбрали?Глазами какого века вы смотрите сейчас на мир?

Как чувствует себя ваше тело? Что изменилось в вашем восприя­тии мира? «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... Ивы превратились в тысячелетие.

Посмотрите на мир с позиции тысячи лет.

Что проносится перед вашими глазами, как перед глазами Тойнби?

Что поднимается откуда-то из глубин и заставляет задуматься?

А на что ваше тысячелетие не обращает никакого внимания?

Может быть, ваш взгляд сейчас станет стробоскопическим и вы сможете приближать и удалять какие-то события, которые захотите выделить?

Чем пахнет тысяча лет?Как она себя ведет, как ходит?

Что прибавилось в вашем теле, что ушло? «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... И вот вы стали десятком тысяч лет...

Как он себя чувствует, этот десяток, этот юбилей нашего воображения?

Что всплывает в его сознании? Какое у него тело?Из чего он со­стоит?

Можетбыть, из людей? Может быть, из камней сгинувших городов?

Может быть, из ветров, которые дуют над Землей? А может быть, из воды, которая точит камень?

Что такое десять тысяч лет? Как их можно осязать?

Что они меняют в нашем теле? «З-з-з-з-з»...

«З-з-з-з-з»... Вы стали сотней тысяч лет.

Не бойтесь! Откройте глаза и посмотрите на мир глазами сотни тысяч лет...

Как ни странно, у вас это замечательно получается... нужно только уловить подробности этого ощущения.

Сотня тысяч лет... Она что-то меняет. Где — в спине или пле­чах? В области таза или во взгляде? В запахах или в чувстве тяже­сти? Куда-то исчезает все мелкое... Что вы можете рассмотреть с высоты времени? Как вы двигаетесь?..

«З-з-з-з-з»... Rom вы превратились в миллион лет.

Вы сможете открыть веки миллиона лет?

Из чего состоит ваше тело? Может быть, из движения конти­нентов? А может быть, из галактик и звезд?

 

Что произошло с ними за тот миллион лет, с позиций которого вы смотрите сейчас на мир? Как это время ощущает себя?

Какова его поступь, как несет себя миллион лет? Что он видит? Побудьте им хотя бы несколько минут, пока звучит музыка...

А теперь откройте глаза и внимательно посмотрите вокруг. Что вы осознаете? На что это похоже — быть миллионом лет? Запи­шите свои ощущения. Постарайтесь поделиться своим опытом с другими участниками, опишите в дневнике или нарисуйте.

Описания этого путешествия так же разнообразны и бесконеч­ны, как и само время, хотя большинство людей говорит о мисти­ческом или вселенском ощущении, которое они испытали, став миллионом лет.

Кажется, что с увеличением отрезка времени расширяется и пространство. Одна из участниц упражнения описывала, что, когда она была секундой, она чувствовала себя уколом иголки, укусом пчелы, световым бликом. Когда она стала десятью тыся­чами лет, она вдруг почувствовала в себе моря и горы, ручьи и леса, пустыни и тропические джунгли. Все это существовало в ней, было у нее внутри.

В нашем мире люди делятся на тех, кто «знает» цену времени, и тех, у кого нет времени сказать другу ни «здравствуй», ни «до свидания». В таком мире это упражнение помогает восстановить ощущение плавного и естественного развития событий. Если на любую проблему, которую вам нужно решить или которая вас беспокоит, вы посмотрите глазами тысячелетия, то увидите ее аб­солютно по-другому.

 

 

Беседа шестнадцатая