V. Школы Анны Фрейд, Мелани Кляйн, группы независимых (Винникотт, Балинт, Фейерберн)

Теория Объектных Отношений начала развиваться в Англии. В 20-30-е гг. ХХ века там сформировались три главных направления, три школы:

1) Школа Анны Фрейд, которая с одной стороны создала фундамент современного детского психоанализа, а с другой стороны дала начало ветви Эго-психологии. Главным объектом интереса стала структура Эго как регулятора конфликтов между желаниями Ид и требованиями реальности. Именно с этой точки зрения Эго представляет собой основу человеческой личности, основу Я.

2) Школа Мелани Клайн.

3) Независимая группа Британского психоаналитического общества: Д. Винникот (лидер), Балинт, Рональд Фейрберн, и др., которые дистанцировались от школы М. Клайн.

Хайнц Гартман – один из видных представителей Эго-психологии – предложил принципиально новую концепцию человеческого Я. Не в том смысле, в котором этот термин употреблялся в структурной модели Фрейда. Т.е. «Я» не как инстанция, призванная регулировать конфликты между Ид и окружающей реальностью, а Я как основа человеческой личности (близко к понятию Self – «Самость» или общеупотребительному Я).

Человеческое Я – совокупность репрезентаций (представлений) Я и объектов. У каждого есть определенное представление об объектах окружающего мира и о себе самом в этом мире, который от этих объектов является отдельным и отличным. И вот из этой суммы представлений (или репрезентаций) себя и объектного мира и складывается то, что мы понимаем под человеческим Я. Я как совокупность внутренней представленности самого себя и интернализованных объектов.

Модель Гартманна имела для психоанализа большое значение при описании психических процессов на самых ранних стадиях развития. Структурная модель Фрейда имеет одно существенное ограничение – в ее рамках можно концептуализировать те выводы, которые касаются тех стадий развития, на которых эта структура уже дифференцирована, т.е. уже существует Я, Сверх-Я и Оно. Но эта структура присутствует у ребенка не сразу, она постепенно развивается. Поэтому для стадий недифференцированности естественно подходит модель Гартманна.

Школа М. Клайн, в отличие от эго-психологов, не занималась такими поверхностными вещами как представление об объекте, как репрезентация Я, как психические защиты и т.д. Она занималась исследованием наиболее глубинных слоев, что подлинно можно отнести к категории бессознательного. Она исследовала природу и психодинамику очень ранних младенческих архаических фантазий. Сторонники Клайн неоднократно упрекали сторонников Эго-психологии в том, что они обесценивают само понятие бессознательного, а тем самым – психоанализ. И сейчас еще можно услышать, что эго-психология психоанализом не является. Но это слишком упрощающий взгляд на Эго-психологию, поскольку тогда нам пришлось бы признать, что один из виднейших ее представителей – Отто Кернберг, автор развернутой теории наиболее тяжелых психопатологий и долгое время президент Международной психоаналитической Ассоциации, не является психоаналитиком. Сама Анна Фрейд замечала, что ценность исследуемого материала не всегда зависит от его глубинности.

Хотя с другой стороны, доля правды в этих претензиях к Эго-психологии есть. Психоанализ в США развивался преимущественно в ключе Эго-психологии и сейчас его часто упрекают в том, что американские аналитики, не будучи заинтересованными в подлинном психоанализе, в глубинном исследовании, видят благо для пациента в том, чтобы максимально приспособить его к обществу потребления.

Психоанализ получил совершенно особый путь развития в трудах и исследованиях Хайнца Когута, который основал Психологию Самости. Эта теория описывает развитие человеческой самости и неудачи эмпатийного понимания родителями потребностей ребенка. Техника Когута – одна из немногих, которые позволяют психоанализу работать с тяжелыми нарциссическими патологиями. Когут одним из первых сказал о необходимости удовлетворения в терапии наиболее архаичных и невербализуемых потребностей пациента, таких как потребность в отзеркаливании, в идеализации и в близнецовости, в схожести.

Именно из подхода Когута родилось одно из наиболее прогрессивных направлений психоанализа – интерсубъективный подход. За ним – будущее современного клинического ПА:

1) Хайнц Когут. «Анализ Самости», «Восстановление Самости».

2) Столороу Р., Брандшафт Б., Атвуд Дж. «Клинический психоанализ. Интерсубъективный подход».

 

Как одно из совершенно самостоятельных направлений можно назвать психосоматическую медицину, которая обязана своим возникновением теории объектных отношений, именно по той же причине, по какой именно благодаря теории объектных отношений стало возможным лечение актуальных неврозов. Неврастения и невроз страха, оказались мостиком, переброшенным от конверсионной истерии в сторону тяжелых телесных заболеваний.

Путь психосоматической медицины тоже весьма непростой, неслучайно я рассказал вам о конфликте между Фрейдом и фон Вайцзеккером. Этот конфликт имел продолжение: психосоматическая медицина должна была долгое время развиваться независимо от психоанализа. Поэтому когда в 1950-м году Франц Александер на парижском психиатрическом конгрессе доложил об опыте работы чикагского психоаналитического института с психосоматическими болезнями, доклад его вызвал крайне неоднозначную и очень бурную реакцию среди психоаналитиков. Более половины аудитории заявило, что это не имеет к психоанализу никакого отношения: Александер использует директивные и манипулятивные техники, допускает прикосновения к телу пациента и проч.

Этот разрыв между психоанализом и психосоматической медициной в 1950-60-х гг. отчасти пытались преодолеть психоаналитики парижской школы, такие как Пьер Марти, Мишель Демьюзан, Мишель Фен и др., которые подошли к проблеме психосоматики не в аспекте тела, а в аспекте психики, и тем самым старались уменьшить или снять разрыв между психоанализом и психосоматической медициной.

Еще одна из распространяющихся сегодня тенденций взяла начало в Германии. Специалисты германской психоаналитической школы, такие как Александр Митчерлих, Альфред Лоренцер и др., предложили социологизацию объектных отношений, т.е. рассмотрение объектных отношений и их развития не только в контексте взаимодействия ребенка с родителями, но в контексте его взаимодействия через родителей с социумом, с культурой, в которой он обитает. Эта культура, используя родителей как ретрансляторы, тоже может вносить свой вклад в патологию.