Ты портишь только здешний свет.

 

Много лет спустя, по поводу этого стихотворения поэт заметил своему сослуживцу по Публичной библиотеке: «Ах, мой милый, со мною был случай, о котором теперь смешно говорить; но тогда… я скорбел и не раз плакал, как дитя… Журналу не повезло; полиция…» С августа новый журнал печатался уже в типографии Академии наук, а сами Крылов и Клушин были отстранены от руководства изданием.

 

Мы не знаем, какое предупреждение получил Крылов Иван Андреевич, но что-то наверняка произошло в его жизни, если вдруг в 1794 году он предпочел исчезнуть из Петербурга и на долгие годы отошел от активной литературной деятельности. Наступает самый непроясненный период его биографии, когда писатель живет где-то в провинции, неизвестно чем занимается и на что существует. С окончанием екатерининского царствования он не возвращается в столицу, задержавшись в имении опального С.Ф.Голицына и исполняя обязанности его секретаря. Здесь Крылов Иван Андреевич сочинил лучшую из своих комедий, «Подщипу» («Триумф»), небывало смелую сатиру на русское самодержавие и на «гатчинский дух», утвердившийся в годы царствования Павла I.

 

На престол вступает новый царь, Александр I, но все еще выжидает. Его не обольщают либеральные разглагольствования нового императора: хорошо помнил «царственную бабку» Александра I, по заветам которой, как он сам об этом публично заявил, намерен был править ее внук. В 1803 году, перебравшись с Голицыным в Ригу, Крылов Иван Андреевич служит в его канцелярии. Казалось, с литературой он простился навсегда.

 

Но в 1805 году, будучи проездом в Москве, Крылов Иван Андреевич показал поэту И.И.Дмитриеву три новых басни: «Дуб и Трость», «Старики трое молодых», «Разборчивая невеста» и неожиданно (Дмитриев некогда был его журнальным противником) был осыпан похвалами. Новые басни Крылова появляются в журнале «Московский зритель», но пока еще мало кто догадывался, что предвещали русской литературе эти новые крыловские басни.

 

Убедившись в конце 80-х годов, что ему не удастся добиться постановки своих пьес, Крылов Иван Андреевич все же не потерял интереса к театру. Навык комедиографа угадывается не только в колоритных сценках, постоянно вторгающихся в сатирическую прозу Крылова, но и в постоянно звучащей и в «Почте духов», и в «Ночах» теме театра жизни, на котором, подавляя естественные чувства и склонности, люди постоянно разыгрывают роли, навязанные нравами и модой, принятыми в человеческом обществе. Гномы в «Почте духов» неоднократно удивлялись с господствующим театральным вкусам. В письме ХVI Буристон так передает содержание просмотренной им трагедии: «Трагедия была сочинена по вкусу островитян в восьми действиях двенадцатистопными стихами…Главный герой сей трагедии был некоторый островский Дон-Кишот…

 

Он был вдруг философ, гордец и плакса… будучи простолюдином, гордился пред государем и плакал пред своею любовнице, как дитя от лозы… Другая, то есть его любовница, была царская дочь, она была несколько его поумнее, но сколько хвалила своего любовника, как будто бы желала выйти за него без приданого… Третие лицо изобразить хотело какого-то злодея… Он ничего не делал, но иногда кричал, что он всех переживет и передавит; а между тем когда он спал на театре, то самого его удавили в седьмом действии…».

 

Не так важно, что здесь подразумевалась конкретная пьеса («Росслав» Княжнина),- гораздо значительнее остраненное истолкование содержания классицистической трагедии, превосхитившее создание «трагедии наизнанку» - с будущими ее персонажами Слюняем, Подщипой, Триумфом. В противовес абстрактному изображению страстей героев, высоко стоявших над прозой жизни, Крылов Иван Андреевич в шутотрагедии «Подщипа» («Триумф») показывает персонажей в их бытовой, гротесково сниженной сущности. Комедия и начинается со сцены, в которой Чернавка уговаривает Подщипу поесть, на что следует ответ:

 

Чернавка, милая! Петиту нет совсем;