Усвоение ребенком звуковой стороны русского язык

А.Н.Гвоздев

УСВОЕНИЕ РЕБЕНКОМ ЗВУКОВОЙ СТОРОНЫ РУССКОГО ЯЗЫК

 

Стадия крика и лепета

Предшествующая появлению слов-предложений стадия крика и лепета не входит в рассматриваемый период, так как в этих проявлениях детской речи нет еще усвоения элементов определенного языка. Стадия крика и лепета охватывает приблизительно первый год жизни ребенка. В самом общем виде она характеризуется следующими чертами. И крики, и лепет еще лишены функции речи, но они разрешают очень важную задачу подготовки речевого аппарата для овладения в дальнейшем разными сторонами произношения. Произношение требует очень дифференцированных работ таких органов, как дыхательный аппарат, голосовые связки, нёбная занавеска, язык, нижняя челюсть, губы; при этом различные движения этих органов осуществляются в связи друг с другом в самых разнообразных сочетаниях. Помимо этого, все указанные комплексы движений выступают координирование со слуховыми впечатлениями и представлениями.

Начало выработки этих тонких и разнообразных движений связано уже с криками, появляющимися у ребенка сразу же после рождения. Крики представляют собой рефлекторные реакции, вызываемые сильными органическими ощущениями отрицательного характера, например, болью, голодом, неудобным положением. Поэтому крики не требуют выучки или подражания. Независимость криков от слуховых восприятий обнаруживается в том, что они существуют и у детей, лишенных слуха.

С фонетической стороны крики представляют собой выдыхание при суженных голосовых связках и при более или менее раскрытой полости рта, вследствие чего получается звук гласного типа разной степени открытости.

Раствор рта при этом не остается в одном положении, а непрерывно меняется, вместе с этим меняется качество звука: получаются скользящие переходы от более широких звуков к более узким, и, наоборот, смыкание и захлопывание рта вызывает впечатление смычных согласных. Характерной особенностью криков является то, что такой звуковой поток невозможно разбить на отдельные составляющие его элементы, выделить в нем те или иные звуки. Поэтому разные попытки передать крики средствами нашей графики (хотя бы и транскрипцией) следует считать более чем условными. В крике особенно развивается сопровождаемое звуком выдыхание.

Около начала 3-го месяца у ребенка появляется лепет. Его отличие от крика состоит в том, что он отражает не слишком сильное возбуждение ребенка, обычно приятного характера, например, в результате насыщения, после сна. Независимость лепета от речи окружающих, помимо того, что он также наблюдается у глухих детей, ярко выражается в том, что в лепете ребенок произносит, например, звуки, напоминающие щелкание, булькание, фырчание, птичье щебетание, которые не только отсутствуют у взрослых, но которые взрослые нередко не могут и воспроизвести. Впоследствии, в период усвоения родного языка, и сам ребенок теряет способность издавать эти звуки и звукосочетания; это свидетельствует о том, что лепет не имеет социального значения.

Значение лепета для подготовки речевого аппарата связано, прежде, всего, с тем, что лепет занимает значительное место в поведении ребенка первого года жизни; иногда ребенок поет и щебечет чуть ли не часами.

Затем в лепете вырабатывается ряд таких элементов произношения, которые потом используются в усваиваемом языке. Так становятся более устойчивыми и определенными артикуляции отдельных звуков, вырабатываются отдельные сочетания звуков, среди них наиболее типичным является чередование стычных и гласных, в связи с этим лепет отчетливо делится на слоги, появляются слоги разной силы (ударение).

Для лепета особенно характерны повторения одинаковых сочетаний звуков типа па-па-па-па или д'а-д'а. В связи с этим ребенок приучается слышать такие часто произносимые им сочетания и затем воспроизводить их, руководствуясь слухом. Отсюда развивается способность подражать звукам чужой речь. В качестве первого этапа в подражании обычно указывают на то, что ребенок вслед за взрослыми произносит сочетания звуков, которые до того сам произносил, затем (в возрасте около 7-9 месяцев) ребенок делает попытки подражать и таким сочетаниям, которых он сам еще не употреблял. Около года стремление подражать слышимым звукам становится очень настойчивым: ребенок пытается воспроизводить многие слова, которые он слышит от взрослых. Это особенно важно для овладения звуковой стороной речи.

Так крики и лепет закладывают основы для ряда навыков, необходимых для произношения, но они не имеют важнейшего условия, придающего определенность и устойчивость произношению: для них нет часто повторяющихся образцов, своего рода стандартов, которые представляет для слов произношение окружающих взрослых.

Усвоение групп согласных

Со структурой слога связано сокращение групп; соседних согласных. Наиболее простую структуру слога представляет сочетание согласного и гласного, так что в слове происходит попеременное произношение согласных и гласных, выражающееся в чередовании смыкания и размыкания рта (В.А. Богородицкий удачно называет согласные «ртосмыкателями», а гласные «ртораскрывателями»); при этом, как будет видно ниже, из согласных особенно часто фигурируют наиболее контрастные гласным – смычные согласные.

Особенность передачи ребенком согласных групп состоит в том, что вместо двух согласных ребенок произносит один, а другой опускает, тогда как в иных условиях этот опускаемый звук произносится или заменяется другим звуком; в группах из трех согласных сокращение выражается в произношении одного или двух звуков.

Сокращение групп согласных отличается едва ли не наибольшей последовательностью по сравнению с другими явлениями фонетики. Главным образом это относится к способам сокращения групп согласных. В этом отношении даже не встретилось индивидуальных различий у отдельных детей. Несложность записи сокращения детьми групп согласных позволила использовать по этому вопросу целый ряд дневников.

Основной принцип сокращения групп согласных состоит в том, что сохраняется более узкий звук, а опускается более широкий. Это дает возможность наметить следующие категорий согласных: 1) наиболее широкие звуки – нешумные и, р, л, в; 2) среднее место замают фрикативные – шумные ф, с, з, ш, ж, х; 3) наиболее узкие – смычные звуки. Приводим сводку сокращения групп из двух звуков, сак наиболее многочисленных.

Так, в группе, состоящей из нешумного и фрикативного–шумного (или с обратной последовательностью), шумный звук в начале слова – з'ал (взял), с'инка (свинка) – сохраняется в 41 случае (68%), нешумный – в 19 случаях (32%); в середине слова шумный – бас'ой (большой), мае'а (масло) – сохраняется в 43 случаях |96%), нешумный – в 2 случаях (4%).

В группах, состоящих из смычного и фрикативного звуков, смычный в начале слова, например, дугуйу (другую), сохраняется в 174 случаях (95%), фрикативный – в 10 случаях (5%); смычный в середине слова, например, с'ол'н (свеклы), сохраняется в 80 случаях (92%), фрикативный – в 7 случаях (8%).

В группах, состоящих из фрикативного и смычного (обратный порядок к только что указанным группам), смычный в начале слова, например, пат' (спать), сохраняется в 104 случаях (92%); фрикативный – в 9 случаях (8%); в середине слова смычный, например, кат'ука (катушка), сохраняется в 125 случаях (89%), фрикативный – в 16 случаях (11 %).

В группах, состоящих из двух смычных, заметно колебание в способах сокращения, это может объясняться равенством широты затвора у обоих звуков. Колебание сказывается в том, что одна и та же группа, даже одно и то же слово, сокращается по-разному, например: ка м'е или ка н'е (ко мне), ко или то (кто).

Как видно из цифровых данных, в некоторых случаях способ сокращения отступает от указанных здесь норм, вследствие чего процент «нормальных» сокращений не достигает 100. Но это, по-видимому, находится в зависимости от особых условий. Так большое количество отступлений падает на группы, оба звука которых – одного и того же места образования, благодаря чему артикуляция одного непосредственно переходит в артикуляцию другого. Сюда относятся такие группы: дл, тр, сп, зл, ел, шл, лс, лз; при сокращении их наблюдается колебание и довольно часто сохраняется более широкий звук.

Относительно порядка усвоения ребенком групп согласных мы могли сделать выводы только по материалам наших личных наблюдений. Поэтому ограничимся лишь несколькими замечаниями.

Во-первых, определенная группа звуков не появляется то в сокращенном, то в несокращенном виде, а передается в разных словах одинаково: или все время отмечается несокращенной, например, пл, кл (в начале слова: кл'уц' – ключ), или сокращается до определенного возраста, например, ск, ст, (в начале слова: кам'ека – скамейка).

Во-вторых, усвоение групп согласных в начале и в середине слова проходит не параллельно. Некоторые разряды групп в этих положениях имеют противоположную судьбу; так, до 2,2 группы со вторым смычным звуком в начале слова являются все без исключения сокращенными (84 случая); в середине слова эти группы с самого раннего возраста ребенка (до 2,1) отмечаются в большинстве своем несокращенными (135 случаев несокращения и 24 случал сокращения). Различна и судьба групп из взрывного и плавного звуков. Следовательно, для усвоения групп согласных начало слова представляет особые фонетические условия по сравнению с положением в середине слова; отличие этих положений состоит, по-видимому, в том, что согласные в начале слова входят в один слог, тогда как в середине слова они могут распределяться между двумя слогами.

В-третьих, порядок усвоения групп согласных находится в зависимости от артикуляционных особенностей звуков, составляющих эти группы. Его этапами было одновременное появление нескольких групп, звуки которых родственны по способу образования. Так, в середине слова намечается (в самом суммарном виде) такая последовательность появления групп; 1) из двух смычных к 1,9; 2) из фрикативного и смычного к 2,0; 3) из смычного и фрикативного к 2,1; 4) из двух фрикативных к 2,5.

Спорадически наблюдается пропуск одиночных согласных звуков в начале и в середине слова между гласными, например: ал'а (Валя), таноиц'а (становится). Главную массу таких опускаемых звуков составляют нешумные и, л, р, в, которые чаще всего опускаются и в группах согласных. У некоторых детей этот пропуск почти не встречается, у некоторых, наоборот, очень распространен. Например, в начале слова опускается й – аб'ика (яблоко), л – охкъй (ложкой), р – от’ (рот), в – аод'а (Володя), в середине слова опускается л – каоха (калоша), р – каобъц'ка (коробочка), в – каат' (кровать).

В конце слова в начальный период усвоения ребенком звуков довольно часто опускаются согласные; так отмечено:

тал'и (старик) 1, 10, 13; кол'а (колос) 1, 10 10; гл'анда (карандаш) 1,10,10; тайа (вставай).

У отдельных детей встречается и противоположное явление –присоединение в конце слова согласного звука, который, таким образом, замыкает слово. У Лены С. таким звуком является х:

мамах (мама), кус'н'ах (вкусно) амал'ах (сломала).

Первоначальный запас звуков

Перейдем теперь к вопросу об усвоении отдельных звуков. Исходное положение для выяснения того, как ребенок передает звуки родного языка, определяется количеством употребляемых ребенком слов. Только при наличии известного минимума словарного запаса ложно судить о том, есть ли у ребенка данный звук в соответствии со звуком языка взрослых, или он замещается другими звуками, или, наконец, опускается.

Например, у Жени Г. к 1,9 наличие 87 слов дает возможность установить, как он передает почти все звуки русского языка. На большинство звуков имеется по целому ряду примеров, отсутствуют примеры лишь на такие звуки, как редуцированный ь, находящийся в особых условиях, и мягкие х', г', ж'ж', редкие в русском языке.

Уже в этот начальный период часть звуков родного языка у ребенка имеется в наличии, при этом они всегда появляются в соответствии с тождественными им звуками языка взрослых; такие звуки и называются в дальнейшем усвоенными.

Так звуки б твердый и мягкий являются у Жени Г. усвоенными, так как они соответствуют б и б' в языке взрослых, и их не замещает никакой другой звук.

Прежде всего необходимо установить, какие звуки являются усвоенными, какие отсутствуют в говоре ребенка, и поставить вопрос, чем обусловлена такая разница отношения ребенка к звукам родного языка.

У Жени Г., были следующие согласные звуки:

1) смычные билибиальные – носовые, и неносовые, звонкие и глухие, твердые и мягкие – м, б, п, м', б', п': мама, баба, пат' (спать), м'ес'а (месяц), б'ит', п'ис'и (пиши);

2) смычные зубные, только мягкие – носовые и – неносовые, звонкие и глухие: н', л', т': н'ига (книга), д'ад'а, т'от'а;

3) фрикативные зубные, только мягкие; глухой с', звонкий боковой л', и й: гус', ал'а (Валя), йа (яблоко);

4) смычные задненёбные – звонкие и глухие, твердые и мягкие: к, г, к': кол'ка (корка), гага (гусь), к'ис'ка (примеров на г' не оказалось, но этот звук отмечен в следующем месяце);

5) задненёбный глухой фрикативный твердый (примеров на х' не оказалось, этот звук отмечен в следующем месяце).

Отсутствовали: 1) губно-зубные фрикативные: в, ф; 2) твердые разновидности взрывных зубных: й, д, т и аффрикат ц; 3) твердые разновидности зубных фрикативных: с, з, л, н, мягкая звонкая разновидность з' к глухому с'; 4) все передненёбные (шипящие): ш, ж, ш'ш, ж'ж', ч'; 5) дрожащий зубной р, р'. Среди гласных являются усвоенными:

1) разновидности широкого а: мама, бад'а (вода), с'ас'а (Саша);

2) средние звуки о, е: кот'а (котик), д'ом (дом), м'ес'а (месяц);

3) узкие звуки и, у тоже существуют, но иногда замещаются средними е, о: ис'и (ищи), «'ига, уха (ухо), бух, а также звук, средний между и и е: пи'цк'и (спички), и средний между о и у: гоус'.

Отсутствует узкий звук ы: с'ин' (сын), тан'и (штаны), м'ис'ка (мышка), б'ис' (брысь).

В этом обзоре обращает на себя внимание то, что усвоенные и отсутствующие звуки естественно разбиваются на ряд групп, родственных в артикуляционом отношении. И поэтому естественно предположить, что отсутствие перечисленных звуков объясняется тем, что ребенком не усвоены некоторые артикуляционные работы, так как обычно отсутствует вся группа звуков, в которые входит известная работа органов речи. Отсутствие в данном случае 16 согласных звуков может быть объяснено неусвоением лишь пяти работ; 1) губно-зубной фрикации (в, ф); 2) приподнятая одного кончика языка (без передней спинки) для смыкания у верхних зубов (н, д, т, ц); 3) то же для фрикации разных типов (с, з, л); 4) вибрационной артикуляции кончика языка (р, р'); 5) приподнятие передней части языка к переднему нёбу (ш, ж, ш' ш', ж'ж', ч'). Но отсутствие мягкого звонкого з' при наличии соответствующего глухого с' и при наличии звонких и глухих разновидностей у губных (б, п), зубных смычных (д, т) и задненёбных (г, к), говорит уже об отсутствии определенного комплекса работ, существующих у ребенка в других сочетаниях. Опаздывание в появлении звонких по сравнению с парными глухими отмечается и А.Александровым (т' раньше д'; к раньше г').

Такими же родственными в артикуляционном отношении группами представляются звуки, усвоенные в начальный период детьми, обследование которых проводилось А.Александровым и В.Благовещенским. Насколько можно судить по их работам, у обоих детей исходная система звуков одинакова: к концу 2-го года у них имелись: 1)все смычные губные – м, б, п; м', б', л'; 2)лишь мягкие взрывные зубные – н, д' т'; 3) фрикативный и1.

Следовательно, у этих детей по сравнению с Женей Г. еще отсутствовало, например, приподнятие задней части языка к нёбу, не было звуков г, к, х; вместо них появляются зубные: т'ат'ан (стакан).

В связи с этим необходимо отметить, что в этом первоначальном запасе звуков возможны значительные индивидуальные различия. Упомянем, что наряду с приведенными случаями отсутствия задненёбных нам известен ребенок, у которого налицо были задненёбные, а отсутствовали зубные звуки. Но, кажется, не зарегистрировано ни одного случая, когда бы не были усвоены губные смычные, и они могут быть признаны ядром звуков, усваиваемых в первую очередь. В отношении согласных, начальный период характеризуется обилием смычных и бедностью фрикативных. В объяснение этого можно присоединиться к В.А.Богородицкому, который замечает, «что произношение последних (фрикативных) представляет большие трудности по сравнению со взрывными; взрывные требуют простого грубого прижатия органа, тогда как для придувных орган произношения должен держаться приближенным или отчасти касающимся, но не нажатым».

Появление новых звуков

Как видно из сделанного обзора начального периода детской фонетики, звуковой состав ее обладает известной устойчивостью, почему и представляется возможным рассматривать его в целом, дать обзор имеющихся в этот период у отдельных детей звуков, но эта устойчивость фактически нарушается в различных частях, благодаря происходящим переменам.

Главным источником, вносящим эти перемены, служит появление в говоре ребенка новых звуков родного языка. Для уяснения того, как ребенок усваивает новые звуки, надо рассмотреть отдельно следующие вопросы: 1) как вырабатываются нужные для них артикуляции, 2) как происходит распространение вновь появляющихся звуков в словах детского языка, 3) какова последовательность и группировка в появлении новых звуков.

Как общее правило, уклады органов речи и артикуляционная работа, необходимая для нового звука, не появляются (фазу в сложившемся виде, а вначале наблюдается выработка ее; это выражается в появлении ряда звуковых вариантов, лишь приближающихся к усваиваемому звуку.

Особенно заметна группа таких звуковых вариантов, которые представляют переходный звук между субститутом и новым звуком. Так у Жени Г. при усвоении твердых т, д, н, с, л, которые субституировались до того соответствующими мягкими, появлялись полумягкие звуки. При усвоении шипящих ш, эй, которые субституировались зубными с, з, появлялись звуки, средние между ними, например, ш, склонное к с.

Особняком от этого стоят колебания при усвоении в, которое ко времени его появления имело субституты в виде б, л, и. Попытка произносить в приводила к тому, что рядом с этими субститутами появлялись различные оттенки: у слоговое,;; неслоговое, билабиальное в и губно-зубное в; все эти звуки появлялись иногда поочередно в одном слове и имели еще промежуточные варианты.

Так 1,10,8 отмечено: «Когда Жене было предложено сказать «Вера», он с явным усилием и колебаниями произносил с неслоговым у: уела, но несколько раз произнес и в'ел'а; были варианты с билабиальным в. Спустя некоторое время, он уже говорил: л'е'л'а».

Также далеко не сразу далась выработка рокота при звуке р, р'. Вначале он не удавался и первой стадией его усвоения было появление картавых переднеязычных вариантов, особенностью которых является не вполне удающийся характерный для р рокот. Так 2,0,18 отмечено: «Произнес “сыры”. Впервые встретилось р. Произносилось оно с явным усилием, дрожание с трудом удавалось и было очень коротко; но некоторые случаи были совсем удачны. После, на вопрос, каковы дрова, он сначала произнёс сш'ии, но потом опять с картавым р».

Самый факт колебаний при выработке артикуляций говорит за отсутствие наследственного предрасположения в этой области.

При усвоении других звуков рядом с переходными звуками вскоре или сразу появлялся и новый звук. Обычно переходные звуки исчезали и новый звук произносился вполне чисто, т. е. выработка его артикуляции заканчивалась раньше, чем этот усваиваемый звук оказывался во всех словах в соответствии с таким же звуком у взрослых.

По вопросу об условиях, при которых появляется новый звук, следует отметить такие детали: иногда новый звук появляется при невнимании к выговору, а при старательном произношении появляется старый субститут. Так у Жени Г. отмечено: «Произнес волк с твердым л (которого у него еще не было, изредка было полумягкое л), но когда он стал повторять с явным старанием, то уже значительно отступил от этого произношения – именно появлялось: вот, йот. Первый же вариант сказался как бы сам собой, без всякого напряжения с его стороны» 1,10,20.

Подобное же наблюдение о Коле Шилове сделала его мать: «Как-то недавно в разговоре малыша я совершенно ясно слышала, как он произнес твердо букву р.

Попросили повторить, опять по-прежнему вышло л» [Рыбникова-Шилова 1923: 130]. С другой стороны, отмечается подчеркнутое произношение нового звука, принимающее характер упражнения. Так, об Ирине Виноградовой замечено: «Начинает стараться выговаривать звук» [Словарь... 1926: 58], 4,8,28; о Борисе Виноградове: «Упражняться в словах с р стало его удовольствием» [Там же: 65], 3,5,4; о Боре Соколове: «Когда звук р произносится в словах, то сильней и продолжительней других и как бы с придыханием перед ним» [Соколов 1918: 30], 2,4,4.

Наличие намеренных усилий и упражнений, а также гордости достигнутыми результатами в усвоении звуков отмечает ряд наблюдателей (об этом ниже).

Как же распространяется вновь появившийся у ребенка звук в употребляемых им словах? Это распространение при усвоение разных звуков характеризуется одними и теми же чертами. Обычно вначале новый звук встречается не часто – в небольшой части слов с этим звуком, употребляемых ребенком, в остальных словах по-прежнему его замещает субститут. Потом количество слов с новым звуком все увеличивается, пока, наконец, субститут не вытесняется вовсе; этим и заканчивается усвоение звука. Срок от первых случаев появления нового звука до полного вытеснения им субститута можно назвать периодом усвоения звука. Период усвоения характеризуется смешением субститута и усваиваемого звука, что выражается в том, что они поочередно появляются при одних и тех же фонетических условиях, например, в одном слове на месте нового звука; так, при усвоении шипящего ш отмечается то ш, то с (прежний субститут): нап'ишы, рядом – нап'исы\ ф школу н'и пайд'ош, рядом – ф сколу н'и пайд'ос и т. д.

Случаи такого колеблющегося произношения отмечены в большом числе при усвоении всех звуков.

Кроме того, важно отметить, что смешение распространяется и на область употребления звука, служившего субститутом вновь появившегося, именно новый звук иногда произносится и там, где в языке взрослых произносится его прежний субститут, например, при усвоении шипящих на месте с произносится ш, хотя раньше в этих словах у ребёнка было с:

шуда (сюда), шыръс 'т' (сырость).

Хотя случаи такого рода единичны, но они последовательно отмечались при усвоении всех звуков, например, с'идац' (сидят) при усвоении твердого д, которое замещалось раньше посредством д'; палто, лапу (шляпу) при усвоении твердого л (его субститут л'); ср'ид'им (съедим) при усвоении мягкого/?' которое недолго субституировалось посредством я.

Такое же неуместное появление усваиваемого звука отмечается в дневниках и у других детей, Боря Виноградов «звук/? стал произносить и там, где не надо» [Словарь... 1926: 65 ], 3,15,19; Ирина Виноградова «нередко ставит/? там, где нужно л» [Там же: 58], 4,8,29; Боря Соколов, когда стал произносить шипящие, «даже начал пересаливать, заменяя иногда з и с звуками жиш» [Соколов 1918:33], 2,7,21.

Об этом же сообщает Сикорский, который замечает, что «в своих преобразованиях ребенок сплошь и рядом заходит за надлежащие пределы, внося новые формы и там, где следует, и невпопад; так, например, выучившись произносить звуки ш и р, он не только преобразовывает свое прежнее – голяцая каса в горячая каша» но в то же время начинает нередко говорить – шад, рампа, вместо правильного выговора сад, лампа, который он уже давно практиковал» [См.: Державин 1935: 86-87].

Такие случаи вторжения вновь усваиваемого звука на место уже существовавшего раньше у ребенка звука-субститута свидетельствуют о том, что четкое различение этих звуков на этой стадии еще не достигнуто (ведь и субститут в отдельных случаях продолжает еще употребляться на месте нового звука), и они остаются еще не разграниченными в употреблении ребенка (сум вместо шум, шама вместо сама). Поэтому их обособление в качестве самостоятельных фонем можно признать только после того, как подобное смешение прекращается.

Старый звуковой вид, т. е. субститут, дольше сохраняют слова, ранее усвоенные и часто употребляемые ребенком, например, после усвоения твердого д мягкое д' единично встречалось в слове д'ай; а это было первое слово в словаре Жени Г. и употреблялось оно необыкновенно часто. То же отмечается у Левы Гаврилова: «Новые слова часто выговаривает правильно, прежние же не пытается переделывать: Витя – Витя, а дядя Витя по старому Дыба – Диба» (1, 9, 4) [Гаврилова, Стахорская 1916: 47]. Коля Шилов много слов произносит неправильно, «так, как он давно их произносил и к которым как будто привык», когда мать указала ему на ошибку «он стал тотчас же поправляться» (2,8,22) [Рыбникова-Шилова 1923:123].

Это сохранение раннего произношения у часто употребляемых слов объясняется, по всей вероятности, прочностью моторных навыков. Ведь хорошо известно, как трудно в более позднем возрасте переделать свое привычное произношение.

Длина периода усвоения у разных звуков колеблется; у Жени Г. отмечены такие сроки (правда, они до известной степени приблизительны):

т – 20 дней, л– 1 месяц и 1 день; н– 1 месяц и 8 дней; в – 2 месяца и 24 дня; л – 2 месяца и 1 день; с – 1 месяц и 22 дня; з – 1 месяц и 24 дня;;? – 2 месяца и 11 дней; ш – 1 месяц и 18 дней; ж – 2 месяца и 7 дней; ш'ш'– 15 дней; ж'ж'– 19 дней; ч'– 2 месяца и 4 дня.

По-видимому, уменьшение периода усвоения имеет место, когда число слов с усваиваемым звуком невелико (ш'ш', ж'ж') и когда субституция звука существовала недолго (н, д, т).

Новые звуки обычно появлялись группами. Это происходило тогда, когда несколько звуков характеризовалось наличием одной артикуляционной работы (кинемы), раньше отсутствовавшей у ребенка, тогда как все другие работы, необходимые для их произношения, уже были в его распоряжении. Поэтому появление такой группы звуков представляло собой усвоение отдельной работы, являющейся для звуков этой группы недостающим слагаемым. Эта последовательность появления групп звуков такова (цифры около звуков показывают время первого появления звука и время его усвоения):

1) Твердые смычные зубные: т – 1, 9, 9 – 1, 10, 19; д – 1,9, 14 –

1, 10, 15; т – 1, 9, 17 – 1, 10, 7; они замещались мягкими н', д', т'; недостающей работой было смыкание у десен верхних зубов посредством кончика языка; до того смыкание производилось кончиком и передней спинкой языка вместе (при мягких), так что здесь имела место дифференциация работы языка.

2) Твердые фрикативные зубные: с – 1, 11, 3 – 2, 0,25; л – 1, 10, 20 – 2, 1, 7; они замещались мягкими с', л'; недостающая работа – дифференциация фрикации (без подъема передней спинки языка).

3) Зубной дрожащий: р – твердый – 2,0,18 – 2, 2, 2, и мягкий – 2, 0, 28 – 2, 3, 9; они замещались лил' (частью и; недостающая работа – вибрирующее смыкание посредством кончика языка. 1 Следует отметить что глухой ф также встречается в речи ребенка, правда, редко: фампа (лампа), 1,9,21, фука 1,9,21.

4) Узкий нелабилизованный средний (или задне-средний): ы – 1, 11, 10 – 2, 2, 16; он замещался посредством переднего «; недостающая работа – узкое сужение спинкой языка, не сопровождаемое лабиализацией.

5) Передненёбные фрикативные и аффрикат: ч – 2, 5, 18 – 2, 7, 25; ц –2,6, 8–2, 7, 25; ас'лс'–2, 6,29–2,7,18; ш'ш' – 2, 6–2, 7,7; ч'–2, 6,22 – 2,8,27.

Прямых подтверждений, что усвоение новых звуков происходит такими группами, в литературе не имеется, так как нет работ, где бы приводились точные данные о хронологии усвоения звуков родного языка ребенком. Но по некоторым данным дневников, правда, не отличающимся точностью, можно предполагать, что это так. Вот одно относящееся сюда замечание: «Боря осилил последние звуки, которые у него не выходили, а именно ж, ш и ч' (2, 6, 21) [Соколов 1918: 33].

Но встречались случаи, когда звук отсутствовал при наличии всех работ, из которых он слагается, тогда усвоение его состояло в выработке известного комплекса работ. Это нередко отмечается для одной категории жуков: появление звонких опаздывает до сравнению с парными глухими; это свидетельствует о том, что более сложный комплекс работ, имеющийся у звонких, требует особого усвоения. Сюда относятся: 1) усвоение губно-зубного в – /, 10, 8 – 2, 1,2; он замещался посредством б, л', и1; 2) усвоение звонкого зубного з твердого – 2, 1, 10 – 2, 2,4; з' мягкого – 2, 0, 10 – 2, 2,4; они замещались глухими с и с'. То же отмечалось у ребенка, наблюдаемого А. Александровым, по отношению к звонким д и г, которые замещались глухими т и к.

Смена субститутов

Рассмотрев, как происходит усвоение новых звуков, вернемся к судьбе субституций. Как указывалось, отсутствующие в произношении ребенка звуки замещаются наиболее близкими к ним звуками из имеющихся в говоре ребенка. Под влиянием появления у него новых звуков эти замещения подвергаются изменениям. Именно, если среди вновь усвоенных звуков имеется такой, который является более близким артикуляционно к замещаемому звуку, чем его субститут, то он становится его субститутом, например, ш замещается мягким с', когда же появляется твердое с, то оно становится субститутом ш.

Вследствие этого у поздно усваиваемых звуков оказывается целый ряд последовательно сменяющихся субституций, например, у Жени Г. отмечалась такая смена, л', л=р; с', с=ш; с', з'–ж'ж'; с', с,, например: лис'ат, л 'изат (лежат). На такую же смену субституций указывает А. Александров: б, билабиальное в=в; п> билабиальное ф-ф; т', с'=с; т*, с'=ш; д, и=ж, например: д'ип, йиф(жив);й, л'=л. То же встречается у ребенка, описанного В. Благовещенским: я', с=с; т', с'=ш, например: т'ат'а, с'ас'а (Саша); д', г (фрикативное), з=ж, например: мад'ик, маг'и, музык (мужик) и т. д.

Приведенные факты смены субституций одного звука, причем каждый новый субститут является артикуляционно все более близким к замещаемому звуку, показывают, что именно овладение новой артикуляционной работой (кинемой) дает возможность продвигаться ребенку в области усвоения звуков. Это же обнаруживает, что звук представляет собой сложный комплекс таких кинем, которые легко разъединяются и слагаются в новые единства, так что из их комбинации может получиться отсутствующий в усваиваемом русском языке звук, например, мягкое ц. Выработка той или иной кинемы открывает возможность к усвоению всех звуков, которые не могли быть произнесены ребенком из-за ее отсутствия.

В полном соответствии с тем, что отмечалось об употреблении субститута при появлении вновь усваиваемого звука, старый субститут в рано усвоенных и часто употребляемых ребенком словах удерживается дольше, не сразу уступает место новому субституту. Например, у Жени Г. ж субституируется посредством раннего с в слове лълое'н (положи) 2, 4, 25, когда уже давно его субститутом является твердое з.

Появление нового звука в качестве субститута недостающих звуков последовательно опаздывает по сравнению с его употреблением в соответствии с тождественным ему звуком языка взрослых, например, с появляется раньше в словах типа сам, чем в словах типа суба (шуба).

Так у Жени Г. отмечены такие различия: л появился 1, 10, 2; л на месте р – 2, 0,1 (да и употреблялся очень редко); с – 1, 11, 3; с на месте ш – 1,11, 19; с на месте ж – 2, 2, 3. Это показывает, что звук в качестве субститута усваивается более сложным путем: для него нет непосредственного образца, как для тождественного звука, и его использование в качестве субстатута необходимо требует разложение жука на кинемы; последнее показывает, что замена известной кинемы в прежней субституции вновь усваиваемой кинемой приближает произношение еще недоступного в целом звука к его норме у взрослых. Конечно, это разложение на кинемы не следует понимать как сознательно осуществляемый ребенком анализ

А.Н.Гвоздев

УСВОЕНИЕ РЕБЕНКОМ ЗВУКОВОЙ СТОРОНЫ РУССКОГО ЯЗЫК