Программа имени, или ловушки психонейминга

Пошел новый русский по грибы и заблудился. А тут еще и мобилу потерял. Призадумался, как-то ведь надо выходить. И тут вспомнил: «Ау, что ли?!».

Современный анекдот

– Козьма, что значит: кердыкнулся?

– А то, что недумавши и по-глупому сие значит…

Козьма Прутков. Побасенки на скамеечке

Слово «БэТээР» звучит, ну прямо как…

Психофонологические изыски

И напоследок немного экзотики из арсенала психоаналитического модерна. Речь пойдет о психофонологии, что в переводе на общепонятийный язык означает расшифровку звуковой программы вашего имени, фамилии, прозвища, ну а в целом – любого слова или словосочетания. Согласитесь, слова «бора» и «лагуна» звучат и ассоциируются у нас совершенно по-разному. Явно не похожи по звучанию и звуковой модальности «эскорт» и «гольф». Люди, способные к образному восприятию, согласятся, что ничего не значащие в смысловом понятии слова «бимер» и «бумер» отложат в нашем подсознании несколько различные ассоциативные картинки (звук «и» – протяжный, контактно-сливающийся с предыдущим и последующими звуками, а вот «у» – устремление вглубь, проникновение в суть, который, как воронка, втягивает в глубину соседствующие звуки). В итоге «бимер» звучит пронзительно, активно и навязчиво, но несколько поверхностно, как бы вширь. А вот «бумер» – нечто основательное, проходящее препятствия, подобно буру, и стремящееся достигнуть какой-то метаморфозы (звук «м»). Психофонология как раз и пытается определить особенности воздействия фонограммы слова (не важно, услышанного или произнесенного про себя) на наше подсознание.

Мы все живем в мире звуков, слов, названий (теперь еще брендов и слоганов), и их программирующее влияние на нас, вполне возможно, похлеще, нежели, скажем, влияние цвета и формы. От последних легче абстрагироваться (это легко доказать: отключите звук у телевизионной рекламы, и она тут же потеряет львиную долю своей убедительности. Небывалый ренессанс FM-радио также тому подтверждение). Правильный выбор названия при звуковом варианте воздействия вызовет у слушателя (он же покупатель, партнер, избиратель, работник и т. п.) нужный и заранее просчитанный побудительный импульс, образ или ассоциативную связь. Все, цель достигнута, фонограмма слова сделала свое дело.

Нечто подобное, только в более концентрированном и постоянном режиме, и с нашими именами (то же – с фамилиями, кличками, прозвищами). Смысловое значение, если оно, конечно, есть, – не более, чем тонкая корка на мощном пласте звукового психовоздействия. Свое имя мы не выбираем, получая его в том возрасте, когда работают одни первичные рефлексы. Следовательно, звуковая программа имени самым непосредственным образом формирует нашу натуру, просто мы этого не осознаем.

Например, в имени Борис очень сильный корневой слог «бор»: звук «б» – бытийный, утверждающий, самодостаточный, активный и независимый; «о» – целостность и глубина личной программы или собственной миссии; «р» – предельно атакующий и агрессивный звук. В итоге «бор» – вызов, предельно жесткое и атакующее отстаивание своего бытия, упрямство и неуступчивость, чрезвычайно высокая самодостаточность. Звуки «и», «с», равно как и сам образующийся второй слог «ис», создают многоплановую предпосылку к контакту и развертыванию своей активной жизненной программы. Вообще ярко выражена тенденция организовывать после «борьбы» некие союзы, сообщества, семьи и прочее или вступать в них. Согласитесь, весьма удачное сочетание для прирожденных предводителей. Имя, а точнее, его фонетика, тому способствуют. Жаль, сегодня оно довольно редко встречается.

В имени Анна два совершенно раздельных слога (в литературе используют специальный греческий термин: силлаб, силлабический, т. е. слог, слоговый): «ан» и «на». Звук «а» – это всегда начало, первый шаг, активация. А вот с «н» – сложнее, посредством этого звука мы говорим либо – «на», либо – «нет». Это контактный звук, который делит окружающее на мое и не мое, а процессы или действия на дать или не дать. Смысл (функциональное назначение) звука «н» раскрывается в таких словах, как «наше», «нет», «на». Через звук «н» осуществляется контакт со средой типа отбора. Вот и получается, что все Анны очень активно пытаются произвести некий отбор, ради этого они, собственно, и идут на взаимоотношения. Анна тщательно перебирает, присваивает, а потом дает, а точнее, делится путем взаимообмена по критерию взаимосогласованности. Анны предельно активны и даже бывают навязчивы, если их что-то интересует или вы попали в категорию «соответственности». Они действую напористо, но рассудок их чаще всего при этом остается холоден. Более того, иногда происходит рассогласование между действиями и желаниями, ведь слоги «ан» и «на» никак не связаны между собой. В действиях Анны не всегда просматривается логика, но в конечном счете она может дать больше, чем сама того желает (конечный слог «на»). Вспомним хотя бы самопожертвование Орлеанской девы – Жанны д’Арк.

А теперь представьте господина по фамилии, скажем, Дорн. Краткий фонопортрет этого слова будет следующим: способность к действию и к деяниям (звук «д»), цельный смысловой подход ко всем начинаниям (звук «о»), умение постоять за себя и свое (звук «р»), деловитость и прагматичность в итоге (звук «н»). Можно однозначно констатировать: такая фамилия не позволит индивиду бросить начатое, заниматься суетными мелочами и поддаться впечатлениям или непроизвольному импульсу по ходу дела. Пожалуй, жесткости в данной звуковой программе более чем достаточно.

Или, скажем, Валев. Звук «в» – проникновение во что-то, он как нельзя лучше активизирует любопытство и карьеризм (в хорошем понимании этого слова). Слог «ва» – тем более, в итоге всегда чрезвычайно активное начало, стремление внедриться, войти, достигнуть и т. д. Готовность ради проникновения или достижения пойти на риск (вспомним: «ва-банк»). Звук «л» и слог «лев» – дополнительная и притом изрядная доля честолюбия и слегка «понтоватого» заявительства, что поделаешь, такой звуковой ряд, что от «львистости» никуда не денешься. Но вот конечный звук «в» и слоговое окончание «ев» требуют опять куда-то внедряться и быть в чем-то – в итоге возникает смутное беспокойство какого-то честолюбивого неудовлетворения. Валев будет постоянно куда стремиться и что-то реализовывать, но настоящего покоя и безмятежности ему не видать. Пожалуй, для нынешнего, гипертрофированно деловитого времени это очень даже неплохо. Беспокойный человек не обрастает ленивым жирком, дожидаясь очередной развлекаловки на телеэкране. С человеком по фамилии Валев сие уж точно не произойдет.