Лекция 5. Европейская философия Нового времени

Основные понятия и термины включенные в систему тренинг тестирования:

эмпиризм; рационализм; просвещение; чувственное познание; рассудок; разум; категорический императив; диалектика; абсолютная идея; философия природы; диалектический метод мышления; антропологический материализм; марксистская философия, материалистическое понимание истории; общественное бытие; общественное сознание; материалистическая диалектика.

Общая характеристика и периодизация

Европейскую философию Нового времени XVII—XIX веков принято называть классической. В это время были созданы оригинальные философские учения, отличавшиеся новизной предлагаемых решений, рациональной четкостью аргументации, стремлением к приобретению научного статуса.

Опытно-экспериментальное исследование природы и математическое осмысление его результатов, зародившееся еще в предыдущую эпоху, стали в Новое время могучей духовной силой, оказавшей решающее влияние на передовую философскую мысль.

Еще одним фактором, определявшим направленность философских учений этого периода, стал процесс активизации социальной жизни в европейских странах, вызванный усиливающейся борьбой против сословно-феодальной государственности и церкви. Этот процесс сопровождался секуляризацией общественной жизни, и передовая философия, заинтересованная в независимости научного творчества от религиозно-церковного давления и контроля, вырабатывала свое отношение к религии. Философия Нового времени, выражавшая существенные черты данной эпохи, изменила не только ценностные ориентации, но и способ философствования.

Для более детальной характеристики целесообразно рассматривать философию Нового времени не в целом, а по временным этапам, выделение которых способствует более четкому усвоению ее особенностей. Европейская философия Нового времени включает в себя три основных этапа:

· Философия XVII вв

· Философия эпохи Просвещения

· Немецкая классическая философия

Философия XVII века

Это век развития экспериментального математического естествознания, которое постепенно завоевывает приоритетное место в интеллектуальной жизни. Объясняется это тем, что наука, отвечая на запросы и требования, порожденные восходящим капиталистическим производством, давая реальные и действительные знания о природе, приобретает все более практическую значимость и большую ценность. Обращение философии к науке как определяющему социальному феномену, вызывает определенную переориентацию интенций теоретического мировоззрения. На первый план выдвигается гносеология и методология исследования природы.

XVII век – это век научного естествознания и научных открытий.

Философия активно участвовала в развитии новой науки. Творчество Ф. Бэкона, Р. Декарта, Б. Спинозы, Г. В. Лейбница и других философов XVII в. способствовало развитию естествознания. И естествоиспытатели, и философы работали рука об руку над построением фундамента новой науки и нового мировоззрения. Такие мыслители, как Р. Декарт и Г. В. Лейбниц, были не только философами, но и крупнейшими учеными своего времени. Передовая философская мысль всегда расчищала дорогу науке и, опираясь на достижения науки, сама развивалась и обогащалась.

С развитием научного естествознания возникла потребность в осмыслении методов познания и выработке методологии научного исследования. На путях решения этой проблемы оформились два основных течения западноевропейской философской мысли XVII в. — эмпиризм и рационализм.

Эмпиризм (от греч. empeiria — опыт) — направление философской мысли, ориентировавшееся на опытное естествознание, считало источником знания и критерием его истинности опыт, прежде всего научно организованный опыт или эксперимент.

Рационализм (от лат. ratio — разум) — направление философской мысли, ориентировавшееся на математику, рассматривающее разум как источник знания и высший критерий его истинности.

Родоначальником эмпиризма был Фрэнсис Бэкон (1561—1626) который, предложил метод опытного изучения природы, включающий эксперимент и индуктивный метод, позволяющий анализировать и объяснять опытные данные.

Науку, знание он рассматривает как высшую ценность, обладающую практической значимостью. Свое отношение к науке он выразил в афоризме «Знание — сила», или (более точный перевод) «Знание — власть». Бэкон любил повторять: мы столько можем, сколько мы знаем.

Исходя из познавательных возможностей человека, которые включают в себя память, разум и воображение, Ф. Бэкон разработал классификацию наук. На памяти основывается история как описание фактов, на воображении — поэзия, литература и искусство вообще. Разум же лежит в основе теоретических наук или философии в широком смысле слова. Кроме философии в широком смысле слова Ф. Бэкон выделяет также и «первую философию», или собственно философскую науку, которая включает «естественную теологию» (косвенное познание Бога через факты природы); «антропологию» (философское учение о человеке) и «философию природы».

Главное затруднение в познании природы, по мысли Ф. Бэкона, находится сейчас не в предмете, не во внешних, не зависящих от нас условиях, а в уме человека, в его употреблении и применении. Суть в том, чтобы идти совершенно иным путем, иным методом.

Для Ф. Бэкона правильный метод — наилучшее руководство на пути к будущим открытиям и изобретениям, кратчайший путь к истине. Метод выступает как величайшая преобразующая сила, поскольку ориентирует практическую и теоретическую деятельность человека. Указывая кратчайший путь к новым открытиям, он увеличивает власть человека над природой.

Прежде чем восстанавливать науки, нужно вскрыть те факторы, которые привели к ее отставанию от жизни и опыта. Созидательной, положительной части новой философии должна предшествовать работа, направленная на выяснение причин, затемняющих естественный разум, его проницательность. Такими причинами выступают «идолы» (от лат. idola — буквально образы, в том числе и искаженные). Идолами Ф. Бэкон называет заблуждения разума, искажающие познание. Среди них он выделяет как индивидуальные заблуждения, так и заблуждения, присущие человеческому познанию в целом.

Первый вид заблуждений — «призраки рода». Они «вскормлены самой человеческой природой», являются следствием несовершенства органов чувств, которые неизбежно обманывают, однако они же и указывают на свои ошибки.

Второй вид заблуждений — «призраки пещеры» — происходит не от природы, а от воспитания и бесед с другими. По мнению Ф. Бэкона, каждый человек смотрит на мир как бы из своей пещеры, из своего субъективного внутреннего мира, что, конечно, сказывается на его суждениях. Преодолеть эти заблуждения можно при использовании коллективного опыта и наблюдений.

Третий вид заблуждений — «призраки рынка» — проистекает из особенностей социальной жизни человека, от ложной мудрости, от привычки пользоваться в суждениях о мире расхожими представлениями и мнениями. Они, по мнению Ф. Бэкона, наиболее тяжкие из всех, так как «они внедрены в разум согласованием слов и имен».

Четвертый вид заблуждений — «призраки театра» — связан со слепой верой в авторитеты, ложные теории и философские учения. Они заслоняют глаза пеленой как катаракты, продолжают плодиться, и, возможно, — в будущем их будет еще больше. А потому «истина — дочь времени, а не авторитета»1.

Очистив разум от призраков, следует выбрать метод познания. Ф. Бэкон образно характеризует методы познания как пути паука, муравья и пчелы. Паук выводит истины из разума, а это ведет к пренебрежению фактами. Путь муравья — узкий эмпиризм, умение собирать факты, но не умение их обобщать. Подлинный путь познания — путь пчелы, который состоит в умственной переработке опытных данных, подобно тому как пчела, собирая нектар, перерабатывает его в мед.

Метод пчелы позволяет, по Ф. Бэкону, прийти к познанию природы вещей.

Каким же образом следует познавать вещи? Нужно начинать с выделения в вещи элементарных форм и познавать эти формы, сопоставляя их с фактами и данными опыта. Путь истинного познания — индукция (термин «индукция» означает наведение), т. е. движение познания от единичного к общему. Индукция, по Ф. Бэкону, — компас корабля науки.

Определяя индукцию как истинный метод, Ф. Бэкон вместе с тем не выступает против дедукции и общих понятий. Но они должны образовываться постепенно в процессе восхождения от единичных, опытных данных, фактов и не отрываться от опыта, эксперимента. Истинность общих дедуктивных понятий, по Ф. Бэкону, может быть обеспечена лишь постепенным индуктивным восхождением. Особенность индуктивного метода Ф. Бэкона — анализ. Это аналитический метод, основанный на «расчленении» природы в процессе ее познания. Познав первичные, простые элементы, можно постичь тайну природы (материи) в целом и тем самым добиться власти над природой. Влияние Ф. Бэкона на развитие науки велико, поскольку его философия явилась выражением духа экспериментального естествознания.

Научная революция XVI—XVII вв. привела к систематическому применению в естествознании математических методов. И особенности рационализма XVII в. связаны именно с ориентацией на математику как идеал научного знания. Из ориентации на математику прямо вытекало основное положение рационализма о том, что источником и критерием истины не может быть опыт, поскольку чувственный опыт ненадежен, неустойчив, переменчив. Рационалисты считали, что, подобно тому, как математическое знание выводится и обосновывается рационально-дедуктивным путем, философское знание также должно выводиться из разума и обосновываться им.

Рационализму XVII в. была присуща вера во всесилие разума и в его возможности достижения абсолютной истины, т. е. такого знания, которое обладает всеобщим и обязательным характером. На поиски этих абсолютных оснований человеческого знания и были направлены усилия создателей великих рационалистических систем XVII в.

Западноевропейский рационализм берет свое начало в философии французского ученого и философа Рене Декарта (1596 — 1650), с которого, согласно Гегелю, начинается обетованная земля философии Нового времени и закладываются основы дедуктивно-рационалистического метода познания. Кроме философских работ Р. Декарт известен как автор исследований в различных областях знания: он заложил основы геометрической оптики, явился создателем аналитической геометрии, ввел прямоугольную систему координат, выдвинул идею рефлекса.

 

 

Р. Декарт был одним из тех мыслителей, кто тесно связал развитие научного мышления с общими философскими принципами. Он подчеркивал, что нужна философия нового типа, которая сможет помочь в практических делах людей. Подлинная философия должна быть единой как в своей теоретической части, так и по методу. Эту свою мысль Р. Декарт поясняет с помощью образа дерева, корни которого составляет философская метафизика, ствол — физика как часть философии, а разветвленную крону — все прикладные науки, включая этику, медицину, прикладную механику и т.д.

В основании человеческого знания лежит философия, или метафизика, как было принято именовать философию в те времена. Для Р. Декарта очевидно, что истинность исходных положений метафизики будет гарантировать истинность человеческих знаний вообще. Проблема заключается в том, как найти такое положение, истинность которого самоочевидна.

В своих поисках Р. Декарт встал на позиции скептицизма, или сомнения во всем. Его скептицизм носит методологический характер, поскольку радикальный скептицизм нужен Р. Декарту только для того, чтобы прийти к абсолютно достоверной истине. Ход рассуждений Р. Декарта следующий. Любое утверждение о мире. Боге и человеке может вызвать сомнение. Несомненным является только одно положение: «Coqito ergo sum» — «Мыслю, следовательно, существую», — поскольку акт сомнения в нем означает и акт мышления, и акт существования.

Итак, положение «мыслю, следовательно существую» — единственное положение, которое в принципе не вызывает сомнения, кладется Декартом в основание его философии. Сама философская система Декарта представляет собой яркий образец рационалистического метода познания, поскольку все философские утверждения выводятся им рационально-дедуктивным путем из единственного основоположения, из мыслящего субъекта.

Положение «мыслю, следовательно, существую» представляет собой соединение двух соответствующих идей: «Я мыслю» и «Я существую». Из положения «Я мыслю» следует, что «Я» есть нечто мыслящее, нечто духовное, или душа в терминологии Р. Декарта. Душа представляет собой некую непротяженную сущность или субстанцию. Собственная душа человека является первым предметом его познания. В душе содержатся идеи, одни из которых приобретены человеком в ходе его жизни, другие же являются врожденными.

Декарт считает, что основные разумные идеи души, главная из которых — идея Бога, не приобретенные, а врожденные. А поскольку человек обладает идеей Бога, то предмет этой идеи существует.

Философия Р. Декарта получила название дуалистической, так как в ней постулируется существование двух субстанций материальной, которая обладает протяженностью, но не обладает мышлением, и духовной, которая обладает мышлением, но не обладает протяженностью. Эти две независимые друг от друга субстанции, будучи продуктом деятельности Бога, соединяются в человеке, который может познать и Бога, и созданный им мир.

Рационализм Р. Декарта утверждает, что разум в состоянии извлечь из себя высшие идеи, необходимые и достаточные для осмысления природы и руководства поведением. Человек усматривает эти идеи «внутренним» зрением (интеллектуальной интуицией) в силу их отчетливости и ясности. Пользуясь далее точно сформулированным методом и правилами логики, он выводит из этих идей все остальное знание.

В работе «Рассуждение о методе» Р. Декарт сформулировал основные правила, которым нужно следовать, чтобы «вести свой разум к познанию истины».

· Первое правило: принимать за истинное то, что самоочевидно, воспринимается ясно и отчетливо и не дает повода к сомнению.

· Второе правило: каждую сложную вещь следует делить на простые составляющие, доходя до самоочевидных вещей (правило анализа).

· Третье правило: в познании идти от простых, элементарных вещей к более сложным (правило синтеза).

· Четвертое правило требует полноты перечисления, систематизации как познанного, так и познаваемого, чтобы быть уверенным в том, что ничто не пропущено.

Таким образом, интуиция и дедукция из интуитивно постигнутого — это основной путь ведущий к познанию всего возможного. В своей рационалистической методологии Р. Декарт предлагает идти от наиболее общих философских положений к более частным положениям конкретных наук, а уже от них — к максимально конкретным знаниям. Можно сказать, что рационалистический метод Р. Декарта представляет собой философское осмысление методологии математика.

Таким образом философия XVII в лице Ф. Бэкона и Р. Декарта разрабатывала проблемы нового метода познания и методологии исследования природы. Бэкон, рассматривая опытно-экспериментальное исследование как единственно возможное, разработал экспериментально-индуктивный метод познания. Декарт сформулировал основные идеи рационалистической дедукции, которая постепенно начала распространяться в разных сферах научного познания. Линию Декарта продолжали философы Б. Спиноза, Г. В. Лейбниц и другие, а линию Ф. Бэкона продолжали философы Д. Локк, Т. Гоббс и другие.

Социально-политические концепции в философии XVII в. получили наиболее полное развитие в философских системах английских мыслителей Томаса Гоббса и Джона Локка. Основным социальным фактором, повлиявшим на формирование воззрений Т. Гоббса и Дж. Локка на общество и государство, была история английской буржуазной революции XVII в., закончившаяся компромиссом дворянства и буржуазии.

Томас Гоббс (1588—1679), создавая философскую систему и стремясь охватить все области знания, выделил одну главную проблему, ради которой и строилась вся система. Таковой для него стала проблема государства, законности, мира и порядка в нем, которую он рассматривает в работах «О гражданине» и «Левиафан». Гоббс различает два состояния общества: естественное и гражданское.

В естественном, т. е. догосударственном, состоянии люди действуют согласно законам своей природы, подчинясь своим страстям. В этом состоянии, считает Т. Гоббс, все люди равны от природы, «природа дала все всем», из-за чего возникает «равенство надежд на достижение цели»; в нем каждый хочет не только сохранить свою жизнь и свободу, но и приобрести господство над другими. Стремление людей к удовлетворению своих потребностей порождает постоянные конфликты и столкновения между ними, из-за чего возникает состояние «войны всех против всех». Чтобы удовлетворить свои страсти к соперничеству, наживе, славе, к власти, человек, утверждает Т. Гоббс, не останавливается ни перед чем, ни перед какими злодеяниями. В этой войне не может быть победителей.

Чтобы сделать соглашение между людьми «постоянным и длительным, требуется еще кое-что..., а именно общая власть, держащая людей в страхе и направляющая их действия к общему благу»1. Такая общественная власть, по Гоббсу, может быть создана только одним путем: «путем сосредоточения всей власти и силы в одном человеке или в собрании людей, которое боль­шинством голосов могло бы свести все воли граждан в единую волю»2. В результате этого рождается государство — новое «лицо, воля которого в силу соглашения многих людей признается волей их всех, с тем, чтобы оно могло распоряжаться сила­ми и способностями отдельных членов общества ради мира и защиты общих интересов»3. Таким образом, по Гоббсу, образуется государство, которое он уподобляет библейскому чудовищу Левиафану. Государство на место законов природы ставит законы общества.

Власть издает гражданские законы и обязывает людей к их безоговорочному исполнению с помощью силы. Когда власть избрана, утверждает Гоббс, граждане теряют все права, так как они были перенесены на органы государственной власти, за исключением тех, которые сочтет целесообразным предоставить им правительство.

Организация государственной власти, по Гоббсу, может быть различной: монархия, аристократия, демократия. Но не это главное в доктрине Гоббса. Главное в том, что власть в государстве должна быть абсолютной, суверенной и единой. Именно поэтому его симпатии склоняются к абсолютной монархии, которая для него наиболее полно выражает политическое могущество государства.

Джон Локк (1632—1704) в своем произведении «Два трактата о правительстве» опубликованном в 1689 г., когда в Англии утвердилась конституционная монархия, развил учение Т. Гоббса об общественном договоре. Он явился одним из основателей английского буржуазного либерализма.

Подобно Гоббсу, Дж. Локк в своем социально-политическом учении исходит из естественного состояния общества. Однако в отличие от Гоббса он не считал естественное состояние «войной всех против всех». Естественное состояние он изображает как царство свободы и равенства, в котором люди свободно располагают своей личностью, имуществом и все имеют равные права на свободу. Таким образом, к основным неотчуждаемым естественным правам человека Дж. Локк относит три права: на жизнь, свободу и собственность, приобретенную своим трудом. Никто не имеет права «причинить вред жизни, здоровью, свободе или имуществу другого».

Основной целью людей при установлении государства по взаимному соглашению является, по Локку, сохранение их неотъемлемых прав и собственности, которые не гарантированы в естественном состоянии. В отличие от Гоббса он утверждает, что полного отказа от естественных прав и естественной свободы при заключении договора быть не может. Индивид лишь настолько ограничивает свою естественную свободу и свои естественные права, насколько это нужно для охраны его личности и имущества. Отсюда Локк делает вывод о том, что власть правителя не может быть абсолютной. Абсолютная монархия, по его мнению, хуже, чем естественное состояние, так как над абсолютным монархом нет суда и он находится как бы в естественном состоянии по отношению к своим поданным. Променять естественное состояние на абсолютную монархию — это то же, говорит Локк, что во избежание вреда, наносимого хорьком или лисицей, отдать себя в когти льва. Учение Локка о естественном праве и общественном договоре стало обоснованием установившейся в Англии конституционной монархии.

Этому же служат его идеи о разделении властей, которые он выдвинул одним из первых и которые затем нашли свое воплощение в политических теориях французской и американской буржуазных революций XVIII в. Разъясняя принцип разделения властей, он указывает, что нужно различать три власти: законодательную, исполнительную и федеральную. Законодательная власть (парламент) осуществляет право издавать законы, исполнительная (правительство) — проводить законы в жизнь, а федеральная (король и министры) занимается вопросами внешней политики. Власти, по мнению Локка, неравноправны. Законодательная власть — верховная, она должна повелевать другими властями.

Дж. Локк в своем трактате также ставит вопрос о возможности сопротивления суверену (правителю), когда он злоупотребляет своей прерогативой. Тогда его подданные имеют право отказаться от договора.

Социально-политические концепции Т. Гоббса и в особенности Дж. Локка оказали огромное влияние на общественно-политическую мысль Европейского Просвещения и получили свое дальнейшее развитие, прежде всего в трудах Ш. Монтескье и Ж.-Ж. Руссо.

Философия эпохи Просвещения

Родина идей Просвещения — Англия конца XVII в., но особого взлета они достигли во Франции в XVIII в. Эпоха Просвещения ознаменовала новую стадию в развитии европейской классической философской мысли XVII-XIX вв. Философы-просветители выступали за совершенствование общества и человека под лозунгами торжества науки и прогресса. Они ратовали за распространение знаний, за продуманное воспитание человека, который, как они полагали, по своей природе добр и его пороки обусловлены пороками общества. Отличая просвещенную элитарную часть общества от непросвещенной (народа), эти мыслители считали своей важнейшей заботой его просвещение и воспитание.

Просвещение не было только философским течением, оно соединило в себе идейное и политическое самосознание формировавшейся буржуазии. Деятели Просвещения в Англии и во Франции культивировали культ разума, критиковали феодальные пережитки, отстаивали свободу научного и философского мышления, мнений граждан, художественного творчества, разоблачали различного рода суеверия и предрассудки.

В плеяде наиболее видных представителей французского Просвещения — Франсуа Мари Аруэ Вольтер (1694—1778), Жан Жак Руссо (1712-1778), Дени Дидро (1713-1784), Жан Батист Д’Алам-бер (1717-1783), Жюльен Офре де Ламетри (1709-1751), Клод Адряан Гельвеций (1715-17 71), Поль Анри Гольбах (1723-1789).

Вольтер и Монтескье были представителями первого поколения просветителей, стоящих у истоков Французского Просвещения.

В 40-е г. XVIII в., когда развитие естественных наук, художественной литературы, драматургии, философии перерастает в обширное движение духовной жизни, просветительская мысль во Франции достигает своего расцвета. В этот период формируется мировоззрение второго поколения просветителей — Ж.-Ж. Руссо, Ж. Ламетри, Д. Дидро, К. Гельвеция, П. Гольбаха, Э. Кондильяка, Ж.. Кондорсе.

Несмотря на различие мировоззренческих и социально-политических позиций, французские просветители были наследниками духовных ценностей эпохи Возрождения, продолжателями социально-философских исканий мыслителей Нового времени — П. Бейля, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Дж. Локка, Т. Гоббса, Б. Паскаля.

Можно выделить некоторые отличительные черты философии французского Просвещения:

· четко выраженная антиклерикальная направленность, доходящая у некоторых просветителей (Дидро, Гольбаха) до антитеологической, богоборческой и атеистической;

· неразрывная связь философских воззрений просветителей с достижениями естествознания;

· гуманистическая ориентация философии с доминированием в ней антропосоциальной проблематики;

· направленность философских взглядов просветителей на изменение социальной действительности в интересах прогресса и «улучшения гражданского общества».

Радикализм философии Французского Просвещения определил антиклерикальную направленность политических, правовых и других идей просветителей. Они поставили задачу освобождения человеческого разума от догм католической ортодоксии, от фанатичных религиозных суеверий.

Необходимость решения этой задачи была вызвана тем, что в дореволюционной Франции католическая церковь была одной из самых мощных организаций, располагавших огромными земельными наделами и капиталами. Церковь проявляла религиозную нетерпимость, беспощадно расправлялась с еретиками и инакомыслящими.

Только путем избавления «просвещенного разума» от религиозных предрассудков можно перестроить общество на разумных началах. Такова была основная мысль появившихся в 1734 г. «Философских писем» Вольтера. Они положили начало острой критике феодально-клерикальной религии и деспотизма всей французской религиозной жизни.

Культ и тиранию церкви над человеческим разумом осуждали в своих произведениях Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, П. Гольбах, Д. Дидро и другие французские просветители. Христианство и католическая церковь, писали они, создают благоприятную среду для духовной тирании, проповедуя зависимость человека от божественного промысла, призывая к смирению и повиновению.

Феодально-клерикальным догмам и религиозному фанатизму официальной церкви французские просветители противопоставили концепцию «естественной религии». Обоснование этой концепции было дано Вольтером в трактате «Все о боге», в философской «Поэме о естественном законе», в «Основах философии Ньютона». Одновременно с Вольтером идею «естественной религии» развивал Дени Дидро (1713—1784) в своем сочинении «О достаточности естественной религии».

Под «естественной религией» французские просветители понимали такую, которая не противоречит человеческой природе и включает в себя общие для всего человечества принципы нравственности. Природа является храмом единого божества и в ней господствует универсальная мораль: «Делай то, что ты хотел бы, чтобы делали по отношению к тебе».

Утверждая независимость моральных категорий добра и зла от Бога, французские просветители приходят в конечном счете к религиозно-моральному космополитизму. Истинная религия разумна и в силу этого — космополитична. Её содержанием является универсальная мораль, догмы которой включают немногие, вытекающие из природы, положения. Религия, догматы которой оскорбляют универсальную мораль, ложна и её применение ведет к дурным последствиям. В преобразованном виде религиозно-моральный космополитизм был впоследствии использован во время Великой французской революции.

Большое внимание просветители уделяли обоснованию материалистической концепции природы. Эта концепция стала одной из центральных в труде «Система природы» Поля Гольбаха (1723—1789).

«Природа, — пишет Гольбах, — есть великое целое, получающееся от соединения различных веществ, из различных сочетаний и различных движений, наблюдаемых нами во Вселенной»1.

В качестве сущности и основы всех процессов природы Гольбах называет материю. Он выдвигает идею субстанциальности материи, её неразрывной связи с движением и дает одно из первых определений материи: «материя есть все то, что воздействует каким-нибудь образом на наши чувства...»

Фундаментальные положения о качественном многообразии форм материи, об универсальности движения во Вселенной Гольбах формулирует на основе достижений физики и химии, что вступало в противоречие с господствующей в то время механистической картиной мира.

Влияние материализма сохраняется при рассмотрении Гольбахом проблемы причинности и необходимости. Понимая причинность как процесс взаимодействия, Гольбах рассматривает Вселенную как цепь причин и следствий, над которой господствует строжайшая необходимость. По словам Гольбаха, в природе все необходимо, фатально, в ней нет ничего случайного, а сама «фатальность — это вечный, незыблемый, необходимый, установленный в природе порядок»2.

Отрицание случайности явилось, безусловно, данью механистическому пониманию мира, которое Гольбах не смог преодолеть до конца.

Центральное место в философии Французского Просвещения заняла проблема человека. Ее решение было различным у просветителей — деистов1 (Вольтера, Руссо) и французских материалистов (Дидро, Ламет-ри, Гельвеция, Гольбаха). Ж.-Ж. Руссо, к примеру, допускал бессмертие души человека и загробное воздаяние.

При всех различиях основным социально-философским понятием французских просветителей стало понятие «природа человека». Человек рассматривался ими как всецело физическое, природное, материальное существо. Поэтому главным моментом философской антропологии французских просветителей явилось отрицание дуалистической природы человека и утверждение положения о его материальном единстве.

«Человек, — писал Гольбах, — есть чисто физическое существо... Все наши идеи, желания, действия, есть необходимый результат сущности и качеств, вложенных в нас природой...»2.

Рассмотрение природы психических процессов и умственных способностей человека стало основным в работах «О человеке, его умственных способностях и его воспитании» Клода Гельвеция (1715—1771) и «Человек-машина» Жюльена Ламетри (1709-1751).

Отвергая теологическое учение о душе, французские материалисты считали, что ощущение, мышление, «все способности души» всецело зависят от «телесной субстанции», разрушение которой ведет к прекращению всей психической деятельности человека.

Душа, по мнению Ж. Ламетри, — это лишенный содержания термин, которым здравый ум обозначает ту часть нашего организма, «которая мыслит»3. Он подчеркивал зависимость всех способностей души от особой организации мозга и всего тела. Отвергая религиозный дуализм в понимании человека, Ламетри рассматривает человека как особым образом организованную сложную машину, наделенную способностями мыслить, чувствовать, ощущать. Он не отрицает и роли воспитания в организации человека-машины. Организация, писал он, есть «главное преимущество человека». Вторым преимуществом является образование и воспитание человека, ибо только воспитание извлекает нас из низкого состояния и возносит в конце концов выше животных4.

 

 

В отличие от Ламетри Дени Дидро разделяет теорию врожденного нравственного начала английского просветителя А. Шефтсбери. Важнейшим проявлением морального чувства Дидро считал стремление к взаимной любви и поддержке, к добродетели. Но природная склонность к добру не исключает, по мнению Дидро, морального воспитания, которое лишь укрепляет естественную добродетель и формирует нравственные качества человека. Человек, согласно Дидро1, причастен к добру и злу одновременно. Он наделен страстями, однако может действовать и разумом, управляя при этом своими действиями. «Сказать, что человек состоит из силы и слабости, из разумения и ослепления, из ничтожества и величия, это значит — не осудить его, а определить его сущность», — писал Дидро.

В работе «Элементы физиологии» Дидро рассмотрел обширный естественно – научный материал, который послужил ему основанием для вывода о естественном происхождении, жизни, эволюции, животного мира, формировании психики человека. На примере Ламетри и Дидро можно видеть, что изучение естественных наук в целом оказало существенное влияние на филоcофское мышление французских просветителей.

С позиций умеренного деизма рассуждал о слабости и ничтожности человека Вольтер. В «Трактате о метафизике» и «Философских письмах» он отстаивает «материальность души и сознания» человека, а понятие человеческой судьбы трактует на основе естественно-научного детерминизма. Ограничивая свободу Бога, он отстраняет его от предопределения человеческой судьбы. Человек подчинен законам природы и в этом состоит его судьба и несвобода. Вольтер считает человека общественным существом, «социальным животным», которое испытывает потребность в обществе. Социальные свойства, по мнению Вольтера, есть основной признак человека.

Своеобразное понимание сущности человека на основе материалистического сенсуализма выдвинул К. Гельвеций. Он считал, что у человека все сводится к. ощущениям. Поэтому движущими силами его деятельности и поведения являются физические удовольствия и страдания.

Гельвеций составляет генеалогию страстей, которыми одержимы люди в своих поступках. Но как, и Ламетри, он не отрицает «всемогущества воспитания». «Воспитание делает нас тем, чем мы являемся»2, — писал он.

Философская антропология французских просветителей была тесно связана с их социально философскими воззрениями. Выступая против воззрения теологического объяснения общественных процессов, они утверждали доминирующую силу просвещенного человеческого разума в истории. Из этого принципа французские просветители выводили главный идеал «просвещенного правления». Если бы монархи, писал Ламетри, всегда были достаточно просвещенными людьми, все народы наслаждались бы «спокойной и сладостной жизнью и повсюду царила бы полная гармония между теми, кто управляет, и теми, кем управляют»3.

Осуждая жестокий «деспотизм» на троне», Ламетри предлагает пересмотреть принципы социальной жизни людей на просветительских началах: «на весах мудрости и общества». В этом пересмотре главную роль он отводил философии, которая, по его словам, оказывает значительное влияние на общественное благо, являясь «светом разума, законов и гуманности».

Только разум, «просвещенный светом философии», утверждал Ламетри, способен дать твердую опору для построения справедливого общества, для «распознавания справедливого от несправедливого, морально хорошего от дурного»1.

Необходимыми «формами общественной связи» Ламетри считал мораль и религию. Вместе с тем он допускал возможность существования нравственного безрелигиозного общества, состоящего из атеистов, ибо «добродетель может иметь у атеиста самые глубокие корни, которые часто у набожного человека держатся... на одной нитке»2. Мерилом добродетели Ламетри провозглашает общественный интерес: «все, что полезно обществу». Все добродетели, считал он, состоят в возможности «заслужить благодарность общества», так как, принося счастье обществу, «создаешь и свое собственное счастье»3.

Вместе с тем в работе «Анти-Сенека, или Рассуждение о счастье» Ламетри утверждал, что люди от природы вероломны, коварны, злы и потому дурных людей всегда больше, чем добродетельных, живущих своим собственным благом ради общества. В связи с этим характерной чертой цивилизации он называет постоянный конфликт между прирожденной «злобностью» людей и добродетелями, которые культивируют общество4.

Не все французские просветители разделяли точку зрения Ламетри. Совершенно неприемлема она оказалась для Жан-Жака Руссо (1712—1778), который, напротив, считал, что «человек — по природе доброе и хорошее существо и что единственно его собственные учреждения делают его злым и дурным»5. В своей диссертации «Рассуждение о науках и искусствах» Руссо показал противоречивый характер развития цивилизаций. Он противопоставляет своей эпохе — эпохе сословных привилегий и лицемерия — прос