Дизонтогенетические расстройства

Нарушения индивидуального онтогенеза в различные периоды жизни (прежде все­го в детском возрасте) — одно из патогенетических звеньев формирования аддикций, в том числе и сексуальных. К факторам, предрасполагающим к развитию аддикций, по мнению Ц. П. Короленко и др. (2000), могут быть отнесены семейные и внесемейные взаимодействия. Есть типы воспитания, создающие более высокий риск возникновения аддиктивного поведения, что наблюдается при социальной депривации. Большое значе­ние в развитии аддикций имеет такой фактор, как психологическая травма, перенесенная в детстве, насилие над детьми, отсутствие заботы с предоставлением детей самих себе.

Нарушения индивидуального психического и сексуального онтогенеза могут рас­сматриваться как этап формирования сексуальных аддикций. Отсутствие или наруше­ние ранних этапов психосексуального развития приводят к грубым деформациям, затра­гивающим ядро личности. Нарушение этапа полового самосознания в ряде случаев обусловливает дальнейшие искажения полового развития с последующим формирова­нием расстройств половой идентичности и парафилий, что наблюдается при аутизме.

Ц. П. Короленко и др. (2000) уделяют особое внимание в развитии аддиктивного поведения механизмам фиксации: «Выбранный человеком способ существования по­действовал, понравился и зафиксировался в сознании как наконец-то найденное дей­ствующее средство, обеспечивающее хорошее состояние», в последующем «реализа­ции, раздумья, фантазии на аддиктивную тему занимают большое количество времени и энергии» у аддикта.

По мнению В. В. Ковалева (1985), при формировании аддикций происходит высво­бождение и фиксация более ранних онтогенетических форм нервно-психического реа­гирования, когда могут проявиться модели поведения, свойственные детству и подавля­емые с возрастом.

Формирование сексуальных аддикций также возможно по механизму фиксации: в анамнезе некоторых больных с эксгибиционизмом удается выявить эпизод, когда они видели акт обнажения другого лица со стороны. Это четко зафиксировалось в воспоми­наниях с двойной эмоциональной окраской — страха и интереса. По-видимому, некото­рые формы фиксированного поведения, в том числе и парафильного, возникают имен­но по этому механизму (Ткаченко и др., 2001).

Сексуальные адликции

Ц. П. Короленко и др. (2000) подчеркивают, что формирование сексуальных аддик-ций начинается очень рано на фоне общего аддиктивного процесса, сопровождаются конструированием особой системы «верований и убеждений». Г. П. Юрьев (2005) дан­ный этап определил как возникновение «виртуальной реальности». На следующем эта­пе происходит ритуализация самого аддиктивного сексуального поведения, с последую­щей потерей контроля над своим поведением (фаза компульсивного аддиктивного пове­дения). Последняя стадия предполагает уход от реальности, появление аутодеструктивных тенденций.

Этологические исследования показали, что существует филогенетическое ограни­чение набора поведенческих форм (агрессия, инверсия, смещенная активность, регрес­сия и др.). Их рамки насыщаются у человека различным смысловым, в том числе соци­ально значимым содержанием. Одновременно это обращает к проблемам тех дизонто-генетических, органических и психологических условий, которые создают возможности для выявления, фиксации и стереотипизации форм поведения, тем более что внутри упомянутого филогенетического лимита остается достаточная вариабельность, допус­кающая разнообразный спектр индивидуальных различий.

В 1891 г. американский ученый П. Кирнан попытался объяснить садизм, исходя из воззрений на конъюгацию (половой акт некоторых низших животных) как на акт канни­бализма с поглощением партнера. Сравнивая эти проявления с садистическим поведе­нием у людей, он, считая, что половой голод и половое влечение в основе идентичны, заявлял, что половой каннибализм животных имеет место и у высших их представителей, в том числе у человека, что садизм представляет собой явление атавизма.

К. Фройнд (1988), исходя из общих закономерностей прекопулятивного поведения животных и человека, предложил для понимания парафилий теорию расстройств ухажи­вания. Согласно этой теории, причины аномального полового поведения коренятся в нарушениях прекоитального взаимодействия, что вызывает такие типы поведения, как амбивалентное и компромиссное, переадресованную активность, а также агрессивное, регрессивное поведение и половую инверсию, имеющие непосредственное отношение к аналогиям с парафильным поведением. Наиболее общим поведенческим феноменом, охватывающим перечисленные случаи и возникающим в конфликтных ситуациях, явля­ется смещенная активность. Этим термином обычно обозначается поведение, никак не связанное ни с одной из конфликтных тенденций, явно не соответствующее обстановке, в которой оно реализуется; большинство видов такого поведения представляет собой наиболее легко вызываемые и наиболее часто выполняемые поведенческие акты. Сме­щенная активность, как правило, бывает незавершенной и более короткой, по сравнение с обычными однородными действиями, часто наблюдается при половых или агрессив­ных столкновениях, когда прежде всего и возникают мотивационные конфликты. Одна из основных черт смещенной активности — ее ритуализация. В ее основе, как полагают, лежит эволюционный процесс, благодаря ему определенные комплексы поведения мо­дифицируются таким образом, чтобы осуществлять коммуникативную функцию. В про­цессе ритуализации формы поведения претерпевают различные изменения, становятся стереотипными и неполными. Движения становятся незавершенными, а порой превра­щаются просто в символические акты.

Наряду со смещенной активностью имеется ряд других моделей поведения, позво­ляющих не ограничиваться прямыми аналогиями с поведением животных и оценить степень аномальности поведения больных с позиций его функционального значения и особенностей регуляции. Так, другой характерной для конфликтных ситуаций формой поведения считаются комплексы фиксированных движений. Такие свойственные ему

Клиническая картина

признаки, как независимость от внешних раздражителей, предсказуемость без обратной связи, функция ослабления напряжения и беспокойства, вполне угадываемы в клини­ческих характеристиках аутохтонного, стереотипного аддиктивного поведения, что в том числе свойственно парафилиям.

Таким образом, нарушения психосексуального развития являются одним из пре-диспозиционных факторов формирования сексуальных аддикций и требуют своего рас­смотрения.