Креативность и самоактуализация наркозависимых

Нами (В. Д. Менделевич, Л. Р. Вафина) проведено изучение креативности и само-актуапизации у 26 наркозависимых подростков и молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет с помощью опросников «САМОАЛ» и «МЕТАТЕСТ-2» (Л. Я. Дорфман).

Считается, что можно выделить четыре области исследований креативности: 1) иссле­дования черт и мотивов креативной личности; 2) исследования «Я» в связи с креативнос­тью; 3) креативность в контексте самоактуализации; 4) исследования креативности на грани­це с психиатрией, что относится к психопатологии или близким к патологии феноменам.

К. Мартиндейл утверждает, что креативность является скорее генеральной чертой лич­ности, чем когнитивным навыком. В то же время креативность есть общая черта личности, а не множество связанных между собой личностных черт. Однако большинство авторов склонны выделять некоторое множество черт личности, присущих креативным людям. Например, Т. Амбалайл и М. Коллинз приводят перечень черт креативных личностей. В набор их характеристик включены: самодисциплина в части работы, независимость суж­дений, высокая степень автономности, склонность к риску, интернальный (внутренний) локус контроля. Похожий список черт креативных личностей предлагают Баррон и Хар-

Патопсихология и психосемантика аддиктивного поведения

рингтон. Эти черты включают в себя самостоятельность суждений, уверенность в себе, способность находить привлекательность в трудностях, эстетическую ориентацию и спо­собность рисковать. Согласно Р. Кэттеллу, к наиболее доказанным чертам личности креа­тивных людей в области науки и искусства относятся: шизотимия, радикализм, интровер-сия, доминирование. Р. Рескин называет следующие черты: поглощенность собой, ориен­тация на самого себя; богатая внутренняя жизнь; самоутверждение и потребность в господстве и доминировании; готовность использовать других людей, отсутствие эмпа-тии; напористость и агрессивность; потребность в признании окружающими. Интерес представляет тот факт, что многие из перечисленных черт можно обозначить как специфи­ческие черты личности, способствующие возникновению наркозависимости.

Другие авторы отмечают связь уровня креативности с весьма разными чертами личности. Например, Д. Маккинон обнаружил, что высококреативные архитекторы ха­рактеризовались слабой социализацией, разнообразием психологических черт, комп­лексностью и независимостью. Архитекторы среднего уровня креативности показали высокую степень нейротизма. А наименее креативные архитекторы имели низкие пока­затели нейротизма, были хорошо приспособлены к нормам общества и профессии, хо­рошо социализированы.

Некоторые авторы стремятся строить типологии креативных личностей. Ф. Фарли выделяет особый тип — Т-личность. Она определяется как искатель возбуждения. Люди с таким типом личности могут достигать либо высокой степени креативности, либо де­монстрировать деструктивное, даже криминальное поведение. В. И. Андреевым была разработана (1993) одна из первых отечественных классификаций творческой личности. Он выделял разнообразные типы творческих способностей и на их основе — личности творческого типа. Автором даются основные признаки и сама типология творческих личностей: интуитивист — художественный тип, логик — мыслительный тип, теоретик (логик-теоретик; теоретик-интуитивист), практик (экспериментатор), организатор, ини­циатор, исполнитель, художник (скульптор, писатель, музыкант, педагог).

Дифференциальный подход к человеку как творческой личности требует изучения мотивационно-потребностной сферы, которая выступает подлинным побудителем дей­ствий человека. Существует два типа мотиваций: внутренняя и внешняя. При этом под внешней мотивацией понимается исходящая из внешней по отношению к действующе­му человеку среды, как бы создающая стимул к деятельности. Причем иногда этот сти­мул может быть доминирующим в творческом движении человека. Внешняя мотивация может возникнуть не только как стимул извне. Она создается и как необходимость реали­зовать собственные морально-нравственные, мировоззренчески-установочные, эмоцио­нально-волевые доминирующие в человеке стороны качества его личности. Подлинно внутренняя мотивация рождается в результате противоречий внутри познавательного поля между тем, что уже формализовано, и тем, что надлежит формализовать данному субъекту. Своеобразие мотиваций креативных личностей, как считает К. Мартиндейл, определяется широким кругом их интересов. Они открыты новому опыту и предпочита­ют новизну. Внутренняя мотивация преобладает над внешней.

Интенсивные исследования проблемы связи креативности и психопатологии нача­лись в XIX в. Среди работ последних лет следует назвать, прежде всего, исследования Ф. Поста, А. Людвига, Г. Айзенка. Ф. Пост изучил биографии 350 всемирно известных креативных людей, чтобы определить, насколько у них были выражены психические от­клонения. Среди них были художники, философы, ученые, государственные деятели и национальные лидеры, композиторы, романисты, драматурги. В биографиях были от­мечены пять суицидов (Э. Хемингуэй, В. Ван Гог, А. Гитлер, Л. Больцман, П. И. Чайков-

Нейропсихологические и патопсихологические аспекты аддиктологии

ский). Двадцать два человека из этого списка предпринимали попытки к самоубийству. Писатели, артисты и интеллектуалы имели психосексуальные проблемы. Депрессивные состояния особенно превалировали у писателей. Алкоголизм был проблемой для писа­телей, артистов и композиторов, в наименьшей степени — для политиков и интеллектуа­лов и мало проявлялся у ученых.

А. Людвиг изучал связи между психическими болезнями и высокими креативными достижениями на материале анализа биографической информации о людях, которые жили в XX в. и достигли исключительно высоких результатов в искусстве, науке, военном деле, бизнесе, общественной деятельности. Он образовал выборку в 1000 человек, выде­лил в ней две крайние подгруппы, которые вошли в верхний (250 человек, высшая элита) и нижний (249 человек, элита менее высокого уровня) квартили. Было установлено на статистически высоком уровне значимости, что представители высшей элиты страдали хроническими болезнями и психическими расстройствами, особенно депрессией, алко­голизмом, соматическими проблемами.

Г. Айзенк (1978) изучал эту же проблему в ином ключе. Он опирался на психометри­ческий метод исследования. В 1952 г. он предположил, что структуру личности, помимо нейротизма, интроверсии—эстраверсии, определяет и такая черта, как психотизм. По­следующий анализ психотизма показал, что при его высоком уровне личность обнару­живает, с одной стороны, большую степень креативности, а с другой — агрессивность, антисоциальность, недружественность, упрямство и грубость.

В западной литературе различают т. н. большую креативность и малую креатив­ность. Малая или личностная креативность относится к обыденной жизни и житейским ситуациям. Большая или историческая креативность, наоборот, имеет дело с достижени­ями, оказавшими значительное влияние на культуру и общество.

Креативность в русле самоактуализации следует понимать как малую или личност­ную креативность. Креативность здесь — это естественная тенденция к личностному балансу, психическому здоровью и самоактуализации. Краеугольные камни в это на­правление заложили А. Адлер, А. Маслоу и К. Роджерс. А. Адлер усматривал креатив­ность «Я» в свободе выбора между альтернативными жизненными стилями и финаль­ными целями. Хотя цели могут инициироваться наследственностью и культурными фак­тами, в конечном итоге цель возникает благодаря креативной силе индивидуальности. Благодаря ей ограничения, которые налагает стиль жизни, могут быть в значительной мере ослаблены, открывая дверь полному функционированию жизни индивида.

По А. Маслоу, в самоактуализации личность проявляет интегрированность и пре­одолевает расщепленность. Благодаря эпизодам самоактуализации личность становится более открытой опыту, совершенной и спонтанной, независимой от низших потребнос­тей. Креативность — одна из важнейших характеристик самоактуализации.

Концепция актуализирующейся тенденции К. Роджерса включает всю область моти­вации, потребности, редукцию напряжения, а также креативность, выражающуюся в поиске тенденции к удовольствию. Идеальные условия жизни создаются благодаря пол­ному функционированию личности. Это означает, что личность свободно выражает свои чувства, совершает независимые поступки, является креативной и живет «хоро­шей» жизнью. «Хорошая жизнь есть процесс, а не состояние бытия. Это — направление, а не место назначения», — писал К. Роджерс.

Несомненно, креативность тесно связана с самоактуализацией, с определенными чертами личности, и может иметь корреляции с психопатологией. В литературе не было найдено сведений об исследованиях креативности у лиц с наркотической зависимостью, кроме биографий и автобиографий знаменитых людей, которые упоминают лишь об

Патопсихология и психосемантика аддиктивного поведения

употреблении ими наркотических средств (М. Монро, Э. Пресли, М. Булгаков, В. Гог, Д. Моррисони др.).

Опросник «САМОАЛ», использованный в исследовании, содержит 12 шкал. Их крат­кие характеристики.

1. Шкала ориентации во времени: насколько человек живет настоящим, понимает ценность жизни «здесь и теперь», наслаждается актуальным моментом.

2. Шкала ценностей: насколько человек разделяет ценности самоактуализируюшей-ся личности, к числу которых относятся истина, красота, добро, целостность, самодоста­точность, простота.

3. Взгляд на природу человека: вера в людей, могущество человеческих возможно­стей; также эта шкала характеризует взгляд на межличностные отношения. Высокие бал­лы — положительный взгляд, низкие — негативный.

4. Потребность в познании: открытость новому опыту, бескорыстная жажда ново­го, интерес к объектам, не связанный с удовлетворением каких-либо потребностей.

5. Креативность или стремление к творчеству — непременный атрибут самоактуа­лизации, что можно попросту назвать творческим отношением к жизни.

6. Автономность, по мнению большинства гуманистических психологов, является главным критерием психического здоровья личности, ее целостности и полноты. Само­актуализирующаяся личность автономна, независима, свободна, однако это не означает отчуждения и одиночества.

7. Спонтанность: естественность, непосредственность, «легкость без усилий». Спо­собность к спонтанному поведению фрустрируется культурными нормами, в естествен­ном виде ее можно наблюдать разве что у маленьких детей и истинно творческих людей.

8. Самопонимание. Высокие баллы свидетельствуют о чувствительности к своим желаниям и потребностям. Такие люди свободны от психологических защит, они не склон­ны подчинять собственные вкусы и оценки внешним социальным стандартам. Низкие баллы — ориентация на мнение окружающих.

9. Аутосимпатия вовсе не означает тупого самодовольства, это просто хорошо осознаваемая Я-концепция, служащая источником устойчивой, адекватной самоактуа­лизации.

10. Шкала контактности измеряет общительность личности, здесь рассматривается как общая предрасположенность к взаимно полезным и приятным контактам с другими людьми.

11. Шкала гибкости в общении. Высокие баллы — способность к самораскрытию в общении. Такие люди ориентированы на личностное общение, не смешивают саморас­крытие личности с самопредъявлением. Низкие баллы характерны для людей ригидных, не уверенных в собственной привлекательности.

12. Стремление к самоактуализации — общий показатель того, насколько человек стремится стать самоактуализирующейся личностью.

В модели Л. Дорфмана центр схемы образует «Я» экзистенциальное как целое. Оно характеризуется как единство во множественности. Его базовые компоненты: 1) Я-ав-торское, 2) Я-воплощенное, 3) Я-превращенное и 4) Я-вторящее. Вторичные компонен­ты: 5) Я-внутреннее, 6) Я-внешнее, 7) Я-расширение (авторское), 8) Я-расширение (вто­рящего), 9) Я-расширение (систем), 10) Я-расширение (подсистем).

Я-авторское характеризует «Я» как самостоятельную инстанцию в смысле ее отно­сительной независимости от внешних влияний. Я-авторское можно характеризовать как а) индивидуальную идентичность; б) имманентную силу, разворачивающую заложен­ные в нем возможности (Маслоу, 1968; Роджерс, 1961); в) инстанцию, осознающую аль-

Нейропсихологические и патопсихологические аспекты аддиктологии

тернативы и управляющую выборами в ситуациях неопределенности (Д. Леонтьев, Р. Мей); г) агент регуляции событий внешнего и внутреннего мира.

Я-воплощенное проявляется в а) продуктах самоосуществления (самореализации, самоактуализации) Я-авторского; б) в личностных вкладах (по А. В. Петровскому и В. А. Петровскому); в) трансформациях объекта в результате его подчинения Я-автор-скому (Л. И. Дорфман).

Я-превращенное обнаруживаете! в а) его отождествлении с актуальными или б) но­выми значениями объектов и других людей; в) принятии социальных ролей. Эмпириче­ски обнаруживается как самоотчуждение.

Я-вторящее реагирует на внешнее влияние (пассивно/активно) и характеризуется а) социальной идентичностью; б) подверженностью влияниям принятых социальных ролей на самовосприятие; иногда в) отказом от Я-авторского в пользу переживаний внешних впечатлений и событий.

Я-внутреннее — сочетание Я-авторского и Я-вторящего. Характеризуется как внут­ренняя свобода, автономность, индивидуальная идентичность. Наиболее близкими к Я-внутреннему являются Inner self (К. Роджерс). Я-внешнее — совокупность Я-воплощен-ного и Я-превращенного.

Я-расширение (авторское) — совокупность Я-авторского и Я-воплощенного; харак­теризует узость-широту Я-авторского, его силу, выбор в ситуациях неопределенности.

Я-расширение (вторящее) — сочетание Я-превращенного и Я-вторящего; характе­ризует полноту принятия социальных ролей, выраженность ориентации на социальные ожидания.

Я-расширение (систем) — сочетание системных и регуляторных качеств Я-автор­ского и Я-превращенного.

Я-расширение (подсистем) — сочетание подсистемных регулируемых качеств Я-воплощенного и Я-вторящего.

По «МЕТАТЕСТУ-2» наиболее выраженными получились показатели Я-превращен­ного (6,63), Я-авторского (5,85), Я-вторящего (5,73), Я-внутреннего (5,54) [max 10 стенов]. По «САМОАЛ» показатели шкал имели выраженность от 0 до 100%. В данной группе испытуемых показатели следующих шкал превышали 50%: контактность— 56,92%; са­мопонимание — 54,74%; гибкость в общении — 52,69%; потребность в познании — 52, 54%; креативность — 52,52%; автономность — 52,52%; аутосимпатия — 50,98%.

Как видно из полученных в процессе исследования данных, наркозависимые люди обладают достаточной силой Я-авторского, чтобы справляться с жизненными трудно­стями, т. е. имеют инстанцию, относительно независимую от внешних влияний. Однако показатели таких инстанций, как Я-превращенное и Я-вторящее. говорят о самоотчуж­дении и подверженности влиянию социальных ролей на самовосприятие, что может также трактоваться как «отказ от Я-авторского в пользу переживаний внешних впечатле­ний и событий». В то же время Я-авторское имеет достаточно прочные связи со спон­танностью, аутосимпатией, креативностью (здесь— как стремление к творчеству) и со стремлением к самоактуализации, являющимися системообразующими компонентами структуры личности. Кроме этого, испытуемые имеют все качества самоактулизирую-щейся личности, и эти качества достаточно выражены. Это высокая потребность в по­знании, открытость новому опыту, автономность и независимость, стремление к само­раскрытию в общении с другими людьми, зрелость и самоподдержка. Таким образом, обнаруживается парадокс. С одной стороны, эти люди имеют все данные самоактуали­зирующейся личности, с другой — они принимают наркотики, не приводящие к разви­тию личности. Остается вопрос, каким образом наркомания и креативность связаны

Патопсихология и психосемантика аддитивного поведения

между собой? Какую роль выполняет креативность по отношеннию к структуре лично­сти и «Я»? Креативность интегрирует личность и «Я» или, наоборот, приводит к их дифференциации и фрагментации, что может способствовать возникновению таких по­следствий, как наркомания?

По 3. Фрейду, творчество — это сублимация, т. е. разрядка накопленной психиче­ской энергии в социально одобряемой форме деятельности. Если человек не может ее сублимировать, то она трансформируется и проявляется в виде невроза. Можно пред­положить, что и наркомания — своеобразный «невроз». И тогда самоактуализация у лиц с наркозависимостью все же происходит. Но не в реальном мире, а в иллюзорном, вир­туальном мире, куда они уходят с помощью приема наркотических веществ, осуществ­ляя тем самым «иллюзорную деятельность» (по Братусю, 1984).