Борьба за власть среди наследников Сталина

Со смертью И. В. Сталина в истории Советского Союза закончилась эпоха штурмового продвижения к экономическим и социальным вершинам. В российской истории это было окончание периода (начатого в 1904 г. войной с Японией) сплошной мобилизации национальных сил. Под мобилизацией следует понимать не только призыв в армию. Это прежде всего означает собирание всех сил народа для решения сверхнужных и сверхсложных задач, требующих перенапряжения. Мобилизационная стратегия обеспечивала многие прорывы, но подобные усилия со временем теряли свою эффективность, приводя к надрыву сил народа. Никакой народ не может приносить жизни одного поколения за другим в жертву даже самым важным своим задачам. Этому противится сама человеческая природа.

Для миллионов советских людей смерть Сталина была настоящей трагедией. После 5 марта 1953 г. по всей стране был объявлен четырехдневный траур. Со всех концов страны в Кремль слали письма и телеграммы с соболезнованиями, в городах собирались многотысячные траурные митинги. В день похорон в Колонный зал тысячами шли убитые горем люди, чтобы как с родным попрощаться с любимым вождем. Жизнь без него для многих казалась немыслимой. Плохо организованная траурная процессия вылилась в настоящее столпотворение, несколько сотен человек было раздавлено толпой на Трубной площади. Гроб с телом Сталина поместили в Мавзолее на Красной площади Москвы рядом с гробом Ленина.
В партийно-государственной элите смерть Сталина породила своего рода вздох облегчения. Многие считали, что избежали репрессий. Уход Сталина создал впервые за 30 лет новую ситуацию — СССР остался без признанного вождя. Ни один человек из окружения Сталина не мог взять гигантскую ответственность за судьбы страны и государства в свои руки, да и пока не посмел бы лично претендовать на эту власть — в высшем руководстве никто не признал бы прав нового вождя. Поэтому была выдвинута идея так называемого коллективного руководства.

Уже в день смерти Сталина состоялось заседание трех властных органов — ЦК партии, Совета министров и Президиума Верховного Совета СССР. Заседание утвердило новое распределение полномочий между высшими руководителями страны, дробившее колоссальную власть одного вождя. Три члена Президиума ЦК КПСС выдвинулись вперед в условиях отсутствия ярко выраженного лидера — Л. П. Берия, Г. М. Маленков и Н. С. Хрущев. Страна увидела и услышала этот триумвират в день похорон Сталина произносящим три заглавные прощальные речи.

Формальным лидером государства стал Г. М. Маленков, занявший пост Председателя Совета министров. Его заместителями стали: Л. П. Берия (глава вновь образованного Министерства внутренних дел), В. М. Молотов (министр иностранных дел), Н. А. Булганин (министр обороны), Л. М. Каганович (кураторство над вопросами промышленного развития). Президиум Верховного Совета СССР возглавил К. Е. Ворошилов. В Президиум ЦК КПСС (10 членов и 4 кандидата) вошли Г. М. Маленков, В. М. Молотов, Л. П. Берия, К. Е. Ворошилов, Н. С. Хрущев (единственный член Президиума, не занимавший государственной должности), Н. А. Булганин, Л. М. Каганович, А. И. Микоян, М. З. Сабуров, М. Г. Первухин.
Коллективное руководство не могло продержаться долго — в него вошли слишком полярные силы, и несколько человек явно претендовали на единоличное правление. Наименьшими казались шансы Н. С. Хрущева, в его руках не было силовых ведомств, а сам он олицетворял провинциальность и необразованность. Для изменения расстановки сил в свою пользу «соратники» по партии прибегли к политическим интригам, закулисной борьбе, сговорам. «Схваткой бульдогов под ковром» назвал период времени между смертью И. В. Сталина и приходом к власти Н. С. Хрущева заинтересованный наблюдатель — английский премьер-министр У. Черчилль. Эта борьба растянулась во времени и прошла в три этапа.

Первый этап. Март—июнь 1953 г.

Изначально никто из боровшихся за власть не призывал к безоговорочному продолжению прежней «жесткой» политики, наоборот, все новые вожди говорили о реформах, о смягчении режима, о его гуманизации.
Поначалу роль реформатора попытался взять на себя Л. П. Берия, для многих олицетворявший прежний репрессивный курс. 27 марта 1953 г. Верховный Совет СССР объявил амнистию для всех заключенных, чей срок был меньше 5 лет. Главным результатом амнистии (практически не коснувшейся политических заключенных — сроки по политическим делам чаще всего начинались от 10 лет) стало освобождение большого числа уголовников (900 тыс. за март—июнь 1953 г.), которые, выйдя из тюрем, создали в городах напряженную криминогенную обстановку. В апреле последовали реабилитации людей, проходящих по делу «врачей-убийц» и «мингрельскому» делу. Были опубликованы сообщения о применении к ним «недопустимых и строжайше запрещенных советскими законами приемов следствия». В этом был расчет на обретение симпатии части советского общества. Одновременно проходившие в этот период волнения политических заключенных в каторжных спецлагерях Воркуты, Норильска, Кенгира (Казахстан) были безжалостно подавлены, причем для подавления восстания в Кенгире власти вынуждены были применить танки.

Именно Берия, многолетний руководитель карательного аппарата, первым заговорил о нарушениях законности органами в прежние годы; он также заявил, что партия должна заниматься кадрами и пропагандой, а всем остальным — Совет министров; кроме того, он высказался за расширение прав союзных республик, необходимость учитывать национальную специфику республик и назначать на руководящие должности только уроженцев данной республики. В экономической сфере Берия критиковал экстенсивное развитие экономики, говорил о неэффективности колхозов и необходимости материального стимулирования в них. Во внешней политике он предложил нормализовать отношения с Югославией, заявил, что «нам нужна мирная Германия, а будет там социализм или нет — нам все равно».
Активность Берии вызвала настороженное отношение к его «нововведениям» со стороны Г. М. Маленкова и Н. С. Хрущева. Слишком активная позиция Берии и его явное стремление заполучить популярность в стране вызывали отторжение, они не нашли отклика и поддержки у партийно-государственного аппарата, у военных и хозяйственников. Сложился заговор, к которому были привлечены военные. Руководство операцией по устранению Берии взял на себя Г. К. Жуков (имевший с ним, помимо прочего, и личные счеты). 26 июня 1953 г. Берия был арестован на заседании Президиума ЦК КПСС.
На июльском пленуме ЦК (1953) Берия был исключен из партии и снят со всех постов как «враг Коммунистической партии и советского народа». После ареста Берии была проведена чистка в МВД — МГБ, возбуждено следствие. Обвинения Берии были предъявлены в «лучших» традициях прошлых лет — шпионаж, предательство и попытка свержения коммунистического строя. В декабре 1953 г. Берии был вынесен смертный приговор, сразу приведенный в исполнение.

От Берии избавились теми же методами, которые он сам применял к «врагам народа». Такая же участь ожидала и ближайших сотрудников Берии: В. Н. Меркулова, В. Г. Деканозова, Б. З. Кобулова, С. А. Гоглидзе, П. Я. Мешика и В. Л. Влодзимерского. При этом на Берию «списали» все репрессии сталинского времени. Получил поддержку курс на продолжение процесса реабилитации, официально была одобрена «критика культа личности Сталина».

Второй этап. Июнь 1953 г. — январь 1955 г.

Теперь соперником Н. С. Хрущева в борьбе за высший пост в государстве стал Г. М. Маленков, один из «выдвиженцев» и ближайших помощников Сталина в военные и послевоенные годы. Маленков предложил и провел в 1953 г. реформу в сельском хозяйстве, облегчившую жизнь колхозников, при этом задачей ставилось: «...в ближайшие 2—3 года добиться создания в нашей стране обилия продовольствия для населения и сырья для легкой промышленности». В августе 1953 г. были более чем вдвое сокращены военные программы, а высвободившиеся деньги направлены на компенсацию потерь бюджета от снижения цен на продукты питания (в конце 1953 г. хлеб стоил вдвое дешевле, чем в 1948 г.) и товары народного потребления. Впервые за много лет государство поддерживало крестьян. С докладом на пленуме выступал Н. С. Хрущев, но в народе происходящее связывалось с именем Маленкова. Родилась поговорка: «Пришел Маленков — поели блинков».

Однако, как и в случае с Берией, остальные члены Президиума ЦК стали опасаться роста влияния еще относительно молодого и амбициозного лидера. В сентябре 1953 г. Н. С. Хрущев был избран первым секретарем ЦК. Опираясь на подконтрольный ему партаппарат, он ринулся в наступление. Итогом было разгромное выступление Хрущева на январском (1955) пленуме ЦК, где он обвинил Маленкова в смещении акцентов с тяжелой промышленности на легкую, в недостаточной зрелости как большевистского руководителя, в стремлении к дешевой популярности.

Поняв, что на стороне Хрущева большинство членов ЦК, Маленков подал в отставку с поста председателя правительства (он был перемещен на должность министра энергетики). Новым председателем Совета министров стал Н. А. Булганин. Министром обороны был назначен близкий в то время Хрущеву маршал Г. К. Жуков.

По инициативе Н. С. Хрущева была создана спецкомиссия, которая должна была изучить все материалы репрессий против партийных и советских деятелей периода 1930—1940-х гг. На их основе Хрущев решил осудить «культ личности Сталина» на предстоящем XX съезде КПСС. В состав комиссии по расследованию деятельности Сталина вошли: секретарь ЦК КПСС А. Б. Аристов, председатель ВЦСПС Н. М. Шверник, работник Комитета партийного контроля при ЦК П. Т. Комаров. Возглавил работу комиссии секретарь ЦК КПСС академик П. Н. Поспелов.

Массовым процесс реабилитации репрессированных стал после XX съезда КПСС, состоявшегося 14—25 февраля 1956 г. В последний день этого съезда на закрытом заседании Н. С. Хрущев выступил с «секретным» докладом, в котором обвинил Сталина в многочисленных преступлениях и нарушениях законов, в отходе от «ленинских принципов руководства». При этом не затрагивалась суть коммунистической системы, а многие жестокие действия Сталина (как коллективизация или беспощадная борьба с внутрипартийной оппозицией) одобрялись и оправдывались. Стремление свести проблему к особенностям характера Сталина, представить массовые репрессии исторической случайностью было еще заметней в постановлении ЦК «О преодолении культа личности и его последствий» от 30 июня 1956 г., где преступления сталинского режима критиковались куда менее жестко, чем в эмоциональном докладе Хрущева.

«Секретный» доклад был отпечатан тиражом в 1 млн экземпляров и зачитан вслух на партийных собраниях во всех парторганизациях страны. Таким образом, о преступлениях Сталина были оповещены все коммунисты Советского Союза, а в пересказе — практически все население страны. Это означало коренное изменение идейной и политической атмосферы. XX съезд стал символом обновления и гуманизма, разбудил к активной общественной жизни целое поколение. «Дети XX съезда» — так спустя десятилетия называли участников общественного движения в СССР 1960—1980-х гг.
Претензии к Хрущеву из-за «секретного» доклада предъявили и главы некоторых социалистических государств. Безусловно отрицательной в отношении XX съезда оказалась позиция китайских коммунистов. Среди последних стали даже распространяться представления о том, что советское руководство отказывается от коммунистического пути и начинает пересматривать («ревизовать») марксистское учение. (Позже, во время усиления советско-китайского противостояния, в китайской пропаганде термин «ревизионисты» станет обычным названием для лидеров СССР.)

Были демонстрации протеста против доклада и в СССР. В Тбилиси, где осуждение «культа личности» Сталина восприняли как оскорбление национального героя, 4 марта 1956 г. на улицы вышли студенты.

Митингующие требовали отправить в отставку Хрущева, выкрикивали националистические лозунги, а затем стали сооружать баррикады на главной улице Тбилиси — проспекте Руставели. 9 марта демонстрация была разогнана с применением оружия, были человеческие жертвы.
За два года — 1956 и 1957 — по «антисоветской» 58-й статье УК были арестованы 3380 человек — почти половина всех, кто был арестован за антисоветскую агитацию за весь период от смерти Сталина до 1988 г.
В целом в Советском Союзе доклад и постановление ЦК «О преодолении культа личности и его последствий» были восприняты скорее положительно. Кампания по реабилитации репрессированных советских граждан резко набрала обороты. Были освобождены из «исправительно-трудовых» лагерей миллионы людей. Посмертно реабилитировали и многих деятелей, казненных при Сталине. Так, был признан ложным приговор в отношении советских военачальников М. Н. Тухачевского, И. П. Уборевича, П. И. Якира и др. В 1956—1957 гг. отменили решения о высылке немцев Поволжья, калмыков, карачаевцев, ингушей, чеченцев, балкарцев, крымских татар, репрессированных в 1941—1944 гг. Постановлениями ЦК КПСС от 24 ноября 1956 г. были восстановлены национальные автономии калмыков, карачаевцев, балкарцев, ингушей, чеченцев. Исключение составили немцы Поволжья и крымские татары, в 1950-е гг. официальной реабилитации этих народов так и не произошло.

Несомненно, прекращение массовых репрессий было благом для всех жителей СССР. Однако исчезновение постоянного давления на элиту привело к тому, что стали формироваться никому не подконтрольные высшие слои общества («партноменклатура»). Возможность вхождения в эти правящие слои и продвижение внутри их стали все больше зависеть не от деловых качеств человека, а исключительно от его личной преданности вышестоящему начальнику. В СССР начала возникать своеобразная псевдокастовая система, в которой высшие и средние слои партийной иерархии все больше и больше отделялись от основной массы населения.

Третий этап. Январь 1955 г. — июнь 1957 г.

Часть партийных руководителей считали, что критика советского строя, все же завуалированно звучавшая в докладе Хрущева на XX съезде, способна постепенно подорвать и разрушить социализм в СССР. Осуждение «культа личности» Сталина вызвало возмущение у Г. М. Маленкова, В. М. Молотова и Л. М. Кагановича, в значительной мере ответственных за массовые репрессии 1930—1940-х гг.
Им нужен был предлог, чтобы сместить Хрущева. И такой предлог был найден. 22 мая 1957 г., выступая в Ленинграде, Н. С. Хрущев выдвинул лозунг, ставший своего рода символом и ловушкой для всей его последующей деятельности: «За три года догнать и перегнать Америку по производству мяса, молока и масла на душу населения!» Этот лозунг был немедленно поддержан партийной пропагандой. Это выступление использовалось членами Президиума ЦК на заседании 18—21 июня 1957 г. как одна из причин требовать отставки Хрущева с поста первого секретаря ЦК КПСС. Маленков и Каганович приводили статистику, из которой следовало, что лозунг совершенно нереалистичен. Их поддержал Молотов. Большинство членов Президиума ЦК выступили против Хрущева. Однако никаких дальнейших действий со стороны противников первого секретаря не последовало. Хрущев смог сместить баланс сил в свою сторону, использовав для этого голосование всего состава ЦК, много большего по численности, чем Президиум ЦК. При помощи министра обороны Г. К. Жукова члены ЦК были доставлены в Москву, и Президиум ЦК 22—29 июня предстал перед полным составом самого ЦК, соответственно проинструктированным Хрущевым.

Большинство членов ЦК встали на сторону Хрущева, и это немудрено, ведь в то время около 60% из них были партийными секретарями республиканского и областного уровня. Н. С. Хрущев являлся первым секретарем и, таким образом, был их естественным покровителем. К тому же большинство из них он сам и назначил. Партийные секретари не вполне доверяли Маленкову, Молотову, Кагановичу, подозревая, что те могут вернуть систему контроля над элитой со стороны госбезопасности. Местные партийные руководители больше не хотели переживать ужас, подобный сталинскому. Решением пленума ЦК КПСС от 29 июня 1957 г. «мятежники» были выведены из руководящих органов партии и заменены верными Хрущеву людьми (среди вошедших в Президиум ЦК оказались Г. К. Жуков и Л. И. Брежнев).
Молотов, Маленков и Каганович были сняты со своих постов и отправлены в «почетную ссылку» — В. М. Молотов стал послом в Монголии, Г. М. Маленков — директором электростанции в Усть-Каменогорске, Л. M. Каганович — управляющим трестом «Союзасбест» в Свердловской области. Важные должности в государстве получили люди, не обладавшие значительными властными амбициями или лично преданные Хрущеву, — Л. И. Брежнев, Ф. Р. Козлов, Е. А. Фурцева и др.

Чуть позже Хрущев избавился и от слишком могущественного союзника — Г. К. Жукова. В октябре 1957 г., в то время как Жуков находился с визитом в Югославии, Хрущев собрал заседание Президиума ЦК для обсуждения «опасности бонапартизма» со стороны Г. К. Жукова. На резонно высказанное сомнение, не следует ли подождать возвращения маршала в Москву, Н. С. Хрущев ответил: «Семеро одного не ждут». Решение о смене министра обороны было принято. Его предстояло утвердить пленуму ЦК КПСС.
На пленуме ЦК 29 октября 1957 г. на трибуну один за другим поднимались ораторы, и все четче стали вырисовываться контуры главного обвинения и главного страха — создание школы диверсантов, о которой знали всего три человека: министр обороны Жуков, заместитель начальника Генерального штаба Штеменко и начальник школы Мамсуров. Военные, помогавшие Хрущеву прийти к власти, теперь воспринимались им как опасность, которой должно противостоять.

Все остальные обвинения в адрес Жукова (в создании культа своей личности, в грубости и заносчивости) были лишь довеском и прикрытием. Объяснения Жукова никто слушать не собирался. 3 ноября 1957 г. в «Правде» было опубликовано постановление пленума ЦК, в котором сообщалось, что маршал Жуков оказался политически несостоятельным деятелем, склонным к авантюризму, за что и был выведен из состава ЦК. Новым министром обороны стал маршал Р. Я. Малиновский.
Так, не проводя широкомасштабных репрессий и не истребляя политических противников, Хрущев сумел стать единоличным правителем Советского Союза. Эта власть была закреплена за ним и формально — с марта 1958 г. в придачу к должности первого секретаря ЦК КПСС он получил пост главы правительства. Началась «эпоха Хрущева».

Успеху Хрущева во внутрипартийных схватках способствовало то, что он аккумулировал чаяния большинства партийного аппарата, опасавшегося репрессий и ненавидевшего сталинскую систему власти, где контроль над КПСС осуществляли и органы госбезопасности. Отстранив от власти Молотова и его сподвижников, а также ликвидировав угрозу силы со стороны маршала Жукова, Хрущев установил своего рода ограниченную демократию. Несмотря на то что руководящая роль партии осталась неизменной, фактически в самой партии появилась возможность для создания блоков и группировок, лоббистских объединений, боровшихся за власть как в центре, так и на местах. Эта система оказалась куда более гибкой, чем прямое диктаторское правление Сталина, однако куда менее управляемой с самого «верха». В итоге именно постепенное внедрение основ внутрипартийной демократии и стоило Хрущеву должности первого секретаря и руководителя СССР.