Как мы защищаемся: естественные

Механизмы защиты

 

Естественная защита осуществляется при помощи нехитрых, но хитроумно спрятанных и замаскированных приемов. Выбор при ема защиты, как правило, лежит на подсознательном уровне. Эти приемы можно условно разделить на регрессивные (воздействие на агрессивное начало), пассивные (постановка защитного блока) и прогрессивные (изменение себя). К регрессивным формам защиты относится вытеснение, замещение, рационализация; к пассивным — отрицание, отчуждение, подавление, проекция; к прогрессивным — идентификация, катарсис, сновидение и сублимация. Чтобы вы смог ли лучше разобраться в себе, понять, какие естественные типы за щиты вы используете, а в дальнейшем определиться с выбором со знательных способов защиты, рассмотрим перечисленные выше формы защиты по порядку.

 

Вытеснение

Зачем былое ворошить? Тебе так легче, что ли жить?

Вот тебе пиво, еда, вино...

А что когда!то было —

то было давно.

 

Ю. Ким

 

Как явствует из названия, защита представляет собой вытесне ние, сглаживание внутреннего конфликта путем активного забы вания (выключения, выбрасывания) какой то части информации, ее фрагмента неприемлемого для личной Картины Мира. Основным условием вытеснения является сравнение происходящего с каким то идеалом, а точнее — идеальным, желательным ходом событий. Например, с вечера скандал — крик, угрозы, претензии, обиды ис тинные и надуманные, оскорбления... А утром вспоминается, что вчера было что то неприятное, но что конкретно, толком не вспом нить — сработала защита. Она выкинула из памяти случившееся как недостойное поведение (с точки зрения идеального поведения при конфликте). Осталась только часть более менее пристойных и приемлемых действий. Кроме события может быть вытеснен и мо тив конфликта. Так что у людей, которым присуще использовать этот способ защиты, бессмысленно выяснять, что произошло нака нуне: сказать не смогут. Об этом неплохо помнить их партнерам,

для которых «ушат грязи», вылитый на них во время выяснения

отношений, остается актуальным в течение многих лет¼ Что то вроде описанного Ю. Кимом:

 

 

Вчера, конечно, мы с Нероном — у!тю!тю!тю!тю ¼

И Рим сожгли, и Карфаген уделали дотла.

Там был какой!то малый — он нес галиматью, Так мы его живьем к столбу гвоздями ¼ М!да. Зачем былое ворошить?

Кому так легче будет жить?

 

 

Итак, чтобы избежать переживаний, связанных с конкретным воспоминанием, его просто исключают из сознания, забывают. И эта забывчивость представляет собой благодатный материал для анализа. Обращая внимание на постоянную рассеянность, забыв чивость, упорное игнорирование чего либо или кого либо, можно выявить их общую закономерность и направленность. Подчерки ваю еще раз, вытеснение происходит бессознательно и практичес ки бесконтрольно. Контролю поддаются только проявления. Их мы замечаем и анализируем. Так, направляясь на нелюбимую работу, регулярно проезжают «свои» остановки, забывают знакомую до рогу к уже нелюбимому человеку, оставляют подарки в транспор те, не вспоминают об обещаниях, клятвах и заверениях¼ Кто то в упор не видит определенных знаков дорожного движения, не слы шит добрых слов в свой адрес или конкретных замечаний.

Следует отметить, что вытеснение — это не освобождение от гру за ненужных переживаний, событий, состояний, а постоянное, из матывающее психику удержание их внутри себя. События и пере живания, «упакованные» в подсознание, сохраняют эмоциональ ный, а главное, энергетический потенциал и стремятся к выходу наружу. Однако любая их попытка пробиться в сознание ассоции руется со страхом и тревожностью. А так как психика не терпит пустоты, эти беспричинные страхи начинают обретать какие то реалии. Более того, даже то, что есть хорошего в жизни, интерпре тируется как некая «взятка судьбы», подслащенная пилюля: «Это пока затишье, но вот вот жизнь начнется по прежнему». И точно, начинается. Положительное легко может стать отрицательным. Любовь превращается в ревность, страх потери любимого человека или вообще оборачивается ненавистью. Надежда может превратить ся в грезы и мечтания о невозможном, вера — в предрассудок, ри туал — в бессильное согласие с удобными и привычными бессмыс лицами. Чисто интеллектуальные эмоции, стремление к прекрас

ному, к познанию, смешиваясь с другими, оборачиваются спесью,

тщеславием, самовлюбленностью, эгоизмом.

Тема страдания напрямую связана с темой избавления от него. Причем неизвестно, что сделать тяжелее. Человек — существо, по определению, «страдательное». Он самовлюбленно думает, что стра дания ниспосланы ему лично Богом в наказание или для поучения и может даже испугаться, услышав о возможности избавления от них. Страдания (Кармические долги) привычны, с ними ясно что делать: страдать, страдать и еще раз страдать. А что прикажете страдаль цу делать с радостью, счастьем и тем, что будет вместо страданий? К сожалению, у многих, слишком многих людей нет ничего, кроме страданий. Они составляют смысл их жизни...

На прием пришла неряшливо одетая моложавая дама с вопро сом о том, что ей делать со своей дочерью, которая считает, что у нее некрасивое лицо. Дочь во всем обвиняет мать: за то, что нет отца, что мама вовремя не позаботилась о подборе для себя красивого сек суального партнера, что нет спонсора для дальнейших пластичес ких операций (она сделала их уже пять).

Из за постоянных истерик, которые закатывает дочь, в собствен

ном доме мать чувствует себя неуютно. Да и не так часто ей прихо

дится там бывать.

По настоянию дочери мать работает на трех работах, чтобы за работать на следующую пластическую операцию. Дочь безвылазно сидит дома. Естественно, это не способствует улучшению цвета ее лица. Синева под глазами, нарушение обмена веществ, гинеколо гические заболевания... Все это не улучшает ее настроение, и круг замыкается. Мать пришла с просьбой повлиять на дочь, чтобы «она стала поспокойнее». Заметьте, речь даже не шла о кардинальном разрешении конфликта! Речь шла только о снятии тревоги. Симп тома. Вся шизофреничность ситуации остается как бы «за кадром». Но нормально ли, что двадцатилетняя девушка, вполне миловид но выглядящая и без пластических операций, заставляет работать на себя мать? Нормально ли, что сорокалетняя мать, вырастившая дочь, и дальше абсолютно во всем обеспечивает ее, а не занимается собой, своим досугом, личной жизнью? Поразительно, что ни ма тери, ни дочери даже не приходит в голову, что у каждой из них есть не только обязанности по отношению друг к другу, но и права, в которые включено, в том числе, и право на самостоятельность. Вот это как раз и забыто. Забыто, так как желание стать самостоя тельным автоматически подразумевает, что самостоятельность предполагается и у партнера. Следовательно, в этом случае каж дый отвечает за себя, и дальнейшие взаимоотношения строятся на

взаимном доверии и благожелательности друг к другу. Но тогда не

будет привычных страданий... Вспомним еще раз, что из двух зол мы выбираем привычное.

Помимо уже сказанного нужно иметь в виду следующее: вытес

ненному из сознания закрыт путь к реализации, но «забытые» собы тия накапливаются, «объединяются», суммируют энергопотенциал (подобное тянется к подобному) и начинают провоцировать повыше ние общей эмоциональности, заставляющей человека менять логи ку поведения. Так возникает особая, аффектная логика — логика крайностей в оценке действительности. Типичным примером может служить стремление отца путем чрезмерных физических нагрузок и закаливания сделать из сына «настоящего мужчину». Нередко это объясняется вытесненными из сознания отца сомнениями в собствен ной мужественности. Столь же типично и поведение родителей, же лающих, чтобы их дитя сделало то, что они в свое время сделать не смогли. Не смогли не по объективным причинам, а по субъектив ным, из за заниженного уровня притязаний: «Я так не смогу...»

Типично для такого вида защиты и вытеснение тягостных для человека сведений, связанных с одиночеством, утратой, страхом старости, смерти. Каждый человек знает, что умрет, но все же ни кто не верит в свою смерть. Это противоречие — основа множества проблем, и оно же — корень здорового мировосприятия.

Однако при использовании вытеснения, как основной формы за щиты, ситуации иногда доходят до печального абсурда. Так, изве стный врач онколог добрался до своей истории болезни, рассмот

рел рентгеновские снимки, УЗИ, анализы, протокол операции и... почувствовал себя гораздо легче. Он, как объяснял потом всем, уви дел там воспаление легких, а не рак печени с метастазами в легкие, селезенку и кишечник. Так он и скончался, веря, что улучшение состояния и выздоровление вот вот наступят.

Вытеснение может принимать очень разнообразные формы, осо бенно в тех случаях, когда происходит частично, и в сознании оста ется невытесненным отношение к истинному мотиву поступка. Трансформируясь, оно проявляется в виде повышенной тревожно сти, которая приводит к неприятным проявлениям:

— «писчий спазм» в случаях, когда надо что то написать, про

тиворечащее внутренним убеждениям и ценностям;

— судороги и спазм в руках при нежелании разыгрывать гам

мы на виолончели «из под палки»;

— постоянное хождение вокруг порученного дела, когда зани маешься всем, чем угодно, кроме самого дела; более того, как толь ко сам понимаешь, что происходит, тут же возникают неотложные дела в другом конце города;

— аллергия на какое то помещение, в котором происходит дей

ствие, к которому человек не расположен (рассеянность, импотен

ция, фригидность).

Повышенная тревожность, страхи, невротичность, возникаю щие в результате неполного вытеснения, приводят чаще всего к подключению защитных механизмов другой природы, но крайне редко — прогрессивных. В лучшем случае подключаются пассив ные формы. Впрочем, их уже проще перевести в прогрессивные, и таким образом снять остроту конфликта, если, конечно, к проис ходящему подключится осознание. Осознание ситуации является необходимым, но недостаточным условием для снятия психологи ческого барьера и мало что стоит, если оно не трансформировано во внутренний опыт. Истина в данном контексте постигается не ин теллектуально, а через чувственный опыт. Она должна быть пере жита, осознана и принята глубоко и сущностно. Тогда уже можно говорить об отработке Кармической программы навсегда.

 

Замещение

Если Фортуна повернулась к вам спиной, то это уже Судьба.

Неоднократно виденное

 

Так называется психологическая защита, которая обозначает перенос действия, изначально направленного на недостижимое, на иной объект — доступный. Тем самым разряжается напряжение, созданное неудовлетворенной потребностью. Механизм замещения выступает как защита тогда, когда реализация замещающей дея тельности хотя бы отчасти помогает разрешить часть недостижи мой проблемы. По сути, это переадресация реакции с того, чего хочется, на то, что доступно в настоящий момент.

Если желаемый путь оказывается закрытым, то отвергаемое же лание ищет и находит иной выход. Эти случаи мы наблюдаем регу лярно вокруг, а часто и у себя: плюнуть с досады, хлопнуть дверью, стукнуть кулаком по столу, топнуть ногой, сорваться на крик... Аналогично действует смещение агрессии на «козла отпущения». С субъекта на объект. С начальника на костяшку домино, с мужа на посуду, с любимого на телефон, с тревожной ситуации на работе на детей, с жены на любовницу...

Заменители служат некими громоотводами в ситуации, когда человек не способен найти желаемый выход. Основная трудность состоит в переориентации с недопустимых действий на допустимые. Ограничение определяется тем, что наибольшее удовлетворение от замещающего действия наступает в том случае, когда их мотивы близки или располагаются на одном направлении.

Традициям замещения очень много лет. Начало, видимо, в куми

росотворении. Выбирается некий «козел отпущения», скажем, идол, отвечающий за рыбную ловлю или охоту. Есть улов (добыча) — пома зать губы идола кровью; нет добычи — побить палкой. В более по зднее время: «Я Тебе — свечку, Ты мне — удачу. Я заказываю Тебе службу, Ты мне обеспечиваешь посмертное спасение». И не надо делать ничего душеспасительного. «Зачем? Все будет сделано и без меня. Я об этом уже позаботился!»

 

 

Так выглядит так называемый «козел отпущения»: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать…» Именно так, между прочим, выглядим мы в глазах агрессора.

Обычай казнить гонца с дурной вестью также берет свое начало в замещении. Сейчас нравы смягчились, но, тем не менее, если вы кому то сообщаете что то тревожное или неприятное, готовьтесь к тому, что вам выскажут массу неприятных вещей. Или вот еще пример. Есть обидчик, которого хочется «разорвать на части кусоч ки тряпочки», но нельзя. Значит, можно отреагировать близко — обругать, стукнуть ни в чем не повинную жену, дочь, кошку. Дру гой очень распространенный в человеческом обществе вид замеще ния наблюдается в следующем случае: исчерпал аргументацию — заткни рот оппоненту, закричи на него в ярости, обвини его в чем либо («А что лысый может понимать в музыке?»). В большинстве случаев — срабатывает. Не менее распространены и такие формы замещения:

— нет детей, внуков, но есть неизрасходованное желание быть

кому то нужным: начинают кормить всех собак и кошек в своей округе или собирают их по всему району в свою квартиру;

— нет желания или возможности наладить взаимоотношения:

заводят друга, купленного за деньги — жиголо (собака, телевизор).

Когда реализовать желаемое невозможно, возникает чувство бессилия, обиды, неуверенности, тревоги, беспомощности, что впол не может перейти в стремление к разрушению. Такие «странные» формы замещения имеют тенденцию к повышению частоты прояв лений во время стрессов, в кризисы, в состояния внутренней не уравновешенности.

При замещении поступок носит случайный характер. Это объяс няется тем, что человеку важно отреагировать сразу, получить си юминутную разрядку облегчение. Любопытно, что объектом агрес сии такого рассерженного человека может быть все что угодно — от подвернувшейся под ноги картонной коробки до самого себя (су ицид). Кроме того, замещение в ряде случаев может иметь вид «ухо да куда то» — в любовь, работу, религию, секту, дружбу, хобби и т. д. Так рождаются трудоголики, которые даже на руководящих постах умудряются делать все самостоятельно.

Реакция на событие, да и на человека, носит характер в высшей степени эмоциональный. Эмоция перекрывает ситуацию информа ционного дефицита. Если будущее не гарантировано, не определе но, о нем мало информации, то единственный способ завершить цикл сброса внутреннего напряжения — опереться на эмоцию. Информационный голод также замещается эмоциональностью — отсюда истерики, сплетни, бесконечные разговоры об одном и том же... Этим и страшно замыкание себя в четырех стенах без значи мого для нас информационного канала связи с внешним миром. Эмоция — это тоже замещение, только несколько иного плана.

Сюда же относится стремление стать «матерью больного ребен

ка». Помимо того, что из ребенка делают профессионального боль ного, у женщины налицо уход от реальной жизни с ее радостями и бедами в болезнь ребенка, которая в начальный момент не настоль ко серьезна. С одной стороны, это социально уважаемо, признавае мо и вызывает сочувствие окружающих: «Настоящая мать!» С дру гой стороны, под этой эгидой можно с легкостью забросить усилия:

— по поддержанию себя в хорошей физической форме («Некогда!»);

— по поддержанию дружеских связей («Недосуг!»);

— по выявлению объекта любви («Да вы что? У меня же БОЛЬ НОЙ ребенок!»);

— по повышению квалификации на производстве («Какая ра

бота? У меня тут такое дома!..»)

Вполне реально при частичном замещении обращение к новым

ценностям. Так, нередки мужчины, для которых теплые чувства к работе или машине значительно сильнее, чем любовь к жене, де

тям, к «любимой». Работа (машина) для них единственно значи

мый объект любви. Без них — жизнь не в жизнь.

Любопытно и закономерно еще и то, что в случае, если прило

женные усилия не привели к желаемой разрядке, человек обраща ет агрессию на то, к чему он изначально стремился. Это узнаваемо по пословице «За что боролся, на то и напоролся». Сначала — «Пе ремены! Мы ждем перемен!» Дождались. «Да зачем мне нужны эти перемены?!» — коллективная истерика, адресованная тем, кто по мог достичь перемен.

При замещении очень большую роль играют ритуалы — жес

ты, слова, обороты, частое употребление синонимов, навязчивые действия. Ритуалы позволяют человеку удовлетворить сущностное

желание окольным путем. Тревожные импульсы, связанные с вос

поминаниями, уступают место какому либо действию. Так, при тягостном разговоре кто то вдруг начинает разбирать вещи, уби раться, срочно что то делать... Разговоры «в дверях» — тоже из этой серии, как и решение серьезных проблем мимоходом, на бегу. Не что подобное наблюдается и при неумении извиниться за нанесен ную обиду, за непонимание, черствость, грубость. В этих случаях начинается все «издалека», не по делу, типа: «Вот тут у меня воп рос. Не мог ли бы ты мне подсказать, как поступить?» Вместо того, чтобы прямо признаться: «Я был неправ, не потому что я хотел зла, а потому, что я не знал, как себя вести и правильно поступить в этой ситуации».

Нередко замена недостижимого объекта или предмета осуще ствляется их переводом на иной план: из мира физических реалий в мир грез и иллюзий. Всякий раз, когда действительность разо чаровывает, чего то не дает, мы пытаемся уйти в мир фантазий, где можно без труда достичь всего. В грезах все реально, и любая мечта — свершившийся факт. Так уходят в магию, оккультизм, секту, дви жение «эмбернутых» или «толкинутых».* Разумеется, степень во влеченности в мир иллюзий у ушедших туда неравнозначна. Жизнь является Великим Учителем и заставляет «попутно» решать массу сопутствующих Кармических задач. В этой форме защиты и кро ется секрет популярности книг в стиле «фэнтези». Достижение ис тинной цели заменяется грандиозными замыслами, которые помо гают человеку освободиться от чувства неполноценности, вызыва

 

* Имеются в виду объединения, под знаменами которых группируются по читатели Р. Желязны («Хроники Эмбера») или Дж. Р. Толкиена («Властелин колец»).

ют ощущение значимости и мотивированное нахальство. В каче

стве иллюстрации приведу цитату из «Рассказов» В. Пьецуха:

«...Особенно хорошо у нас с витанием в облаках. Скажем, человек только что от скуки разобрал очень нужный сарайчик, объяснил соседу, почему мы победили в Отечественной войне 1812 года, от ходил жену кухонным полотенцем, но вот он уже сидит у себя на крылечке, тихонько улыбается погожему дню и вдруг говорит: «Ре лигию новую придумать, что ли?»

Иногда подобные фантазии и грезы могут быть весьма опасны для психики и дальнейшего развития человека. Так, Сальвадор Дали имел старшего брата, умершего до его рождения, в честь ко торого его и назвали. Его экстравагантные выходки во многом оп ределялись желанием доказать всем, а родителям в первую очередь,

 

 

что он не такой, каким мог бы быть старший брат. Что ОН есть осо

бая ЛИЧНОСТЬ.

В случае ухода в выдуманный мир человек тратит так много энергии, что начинает впоследствии ощущать свои грезы как пол ноценную реальность. Более того, он начинает себя вести так, как будто это реальность. Юноша, прочитав «Семь принцев Эмбера», считает себя принцем Рэндомом, заброшенным в эту реальность происками врагов, и в силу этих причин ему надлежит маскиро ваться, работать технологом и ожидать того светлого дня, когда он может проявить себя в истинном виде. Реальны и любые другие роли, маски, наряды и личины — от светлого эльфа Эктелиона II, гнома Грора, принца Эрика Стальная Длань до Заслуженного На ставника Нашей реальности и даже почитаемого едва ли не всем человечеством Христа («Белое братство» все еще у нас на слуху). Так что фантазии и мечты не так уж и безопасны. Внедряя в созна ние определенные образы, мы синхронизируемся с тем, что за ними стоит, и делаем первый шаг к реальному «перевоплощению», к осу ществлению наших фантазий на деле. Предпринимая какие то дей ствия по упреждению «чего то», мы провоцируем его возникнове ние и проявление. Это в «психотерапевтической» практике с блес ком использовал Ходжа Насреддин:

— Когда вы будете повторять слова молитвы, ни один из вас, ни тем более сам Джафар, не должен думать об обезь! яне!.. с хвостом, красным задом, отвратительной мордой, желтыми клыками...

— Поняли!..

И вот на лице одного Ходжа Насреддин заметил тревогу и смущение; второй родственник начал кашлять, третий — путать слова, четвертый — трясти головой, точно бы стараясь отогнать навязчивое видение, а через минуту и сам Джафар беспокойно заворочался под одеялом: обезьяна... стояла перед умственным взором и даже дразнилась... Джа! фар заскрипел под одеялом зубами, ибо его обезьяна начала проделывать совсем уж непристойные штуки.

В наше время наиболее типично бегство в работу, бегство, по рожденное потребностью занять себя тем, что точно умеешь. Стрем ление все время делать хоть «что то» происходит не от избытка идей, внутренних сил и желания созидать, не от уверенности в сво их силах, а от отчаянной попытки заместить, заглушить внутрен нюю тревожность... Другим видом замещения может быть «уход в болезнь». В этом случае боли носят блуждающий характер, а жа лобы — ноющий. Человек начинает демонстрировать при каждом

удобном случае беспокойство по поводу «стремительно ухудшаю

щегося здоровья», утверждая, что «все остальное не главное, глав ное — здоровье». Подобное бегство не только вызывает настоящее заболевание, но и усугубляет проблемы общения.

Часто, для того чтобы уклониться от травмирующего фактора,

человек вдруг неожиданно меняет стиль своего поведения — ухо дит из семьи, бросает любимого, работу, изолируется от друзей. Скорее всего, происходит замещение по типу: «пусть я сам себе сде лаю плохо, чем мне плохо сделает кто то другой». Если стоящая перед взрослым человеком задача слишком трудна или не оформ лена в конкретные формы, и ему трудно «сохранить лицо», он за мещает взрослое, достойное поведение низшим, как бы детским — истерикой, криком, бросанием на пол предметов, разрывом отно шений на уровне: «Я не буду с тобой играть, раз так!», капризами, безответственным поведением: «Сами во всем виноваты, а я здесь ни при чем!», «Мне ничего от вас не надо!», «Да забери ты это и по давись!» Человек словно «сваливается в детство» с его ребячливос тью, непосредственностью, отсутствием стыда, формально понима емыми правилами общественного поведения тогда, когда его пси хика в силу незрелости не выдерживает тяжести груза взросления, ответственности, свободы. Свободы не «от...», а свободы «для». Детские формы поведения в данном случае не только носят демон страционный характер, но и маскируют несостоятельность взрос лого на вид человека во «взрослой» жизни, замещают действие и удовлетворение результатом на внешнее проявление неудоволь ствия, того, что он не может себе позволить сразу, на уровне: «А я хочу!»

Очень часто такая форма защиты закладывается в раннем дет стве исподволь, мелочами, по чуть чуть, и вся дальнейшая жизнь только закрепляет ее. Начинается примерно так: «Ах, какой камень плохой! Давай его побьем! Пусть знает, как Кукусика ронять на зем лю!» Чуть позже: «Ты — пятерки, а я тебе — поездку в Финляндию». Потом: «Я хорошая и молодая. Мне же это нужно сейчас, пока мне восемнадцать. Через три года я уже буду старухой! А ты, мать, и так зажилась на этом свете. Тебе уже тридцать девять. Зачем тебе такие красивые вещи?» Потом обращение к экстрасенсу: «Сделайте так, чтобы она меня любила, уважала, ценила и хорошо относилась к тому, что я ей говорю! Но так, чтобы она об этом не знала!»

А жизнь все не ладится и не ладится. Внешний антураж заме щает внутреннее содержание. Красивые туалеты призваны заме щать внутреннюю несостоятельность, отсутствие зрелости и уверен ности в себе. Но пока такое замещение не осознается сердцем, оно будет только источником новых проблем, долгов, зависти к тем, кто

имеет «незаслуженно» то, чего нет в распоряжении. Кстати, мания

покупать ненужное — тоже замещение: «У меня всего много, зна чит у меня все хорошо!» При замещении может иметь место и хва стовство: «Да, меня бросали. Но, зато, какие...»

Защита по типу замещения осуществляется под девизом: «Я не

могу этого, зато я могу другое». Что то вроде: «Я не могу хорошо выполнять свои обязанности мужа и отца в семье, зато я хорошо могу разрушать стены и устанавливать сантехнику». Логической связи между этими явлениями лучше не искать. Ее нет. Есть толь ко замещение.

 

Рационализация

Не надо все понимать с полуслова, дайте договорить.

 

В. Куприянов

 

Под этим термином понимается защита, связанная с осознани ем и использованием только той части поступающей и восприни маемой информации в свете которой, собственное поведение, эмо ции, чувства выглядят контролируемыми и непротиворечащими собственной Картине Мира. Неприемлемое удаляется из сознания, переделывается, трансформируется в удобные формы, игнорирует ся и после этого употребляется по мере необходимости и востребо ванности. Особенно это хорошо видно в целительской практике. Да ешь задание, довольно тяжелое, но ведущее к осознанию причин кризиса и... человек исчезает. Спустя месяц появляется и начина ет объяснять, что в связи с приездом родственников из Екатерин бурга, годовым отчетом, праздником Пасхи и прочими сверхваж ными причинами он не смог ничего сделать. На самом деле причи на отсрочки — страх того, что человек будет меняться. Отсюда и

«объяснялки», которые позволяют ему выглядеть разумным и уве

ренным в могуществе своего разума в этом непостоянном мире.

При этом виде защиты люди используют любые доводы для оп равдания своих личностных или общественно неприемлемых ка честв, желаний, эмоций, действий. Особенностью рационализации является попытка создать гармонию между желаемым и действи тельным. Но гармония создается как бы вдогонку, после случив шегося, и цель ее — предотвратить переживания по поводу постра давшего самоуважения. Решение принимается подсознательно, без учета подлинных мотивов. Но когда поступок уже совершен, чело век закрывает глаза на истинный мотив, на расхождение между причиной и следствием и берет на себя задачу найти оправдание для себя. Попутно он убеждает себя и других в том, что он действо

вал разумно, в соответствии с исходными данными. Быть разум

ным — чрезвычайно удобная позиция, она дает возможность выду мать вескую причину, когда чего нибудь очень хочется или не хо чется.

Неоправданно большое значение при применении этой формы

защиты имеет терминология, жестко заданная система. Например, говоришь:

— Станьте на сутки кошкой.

— Зачем?

— Ну, хорошо. Анималотрансформируйтесь.

— А как это лучше сделать?

Иррациональность этого вида защиты заключается в одном: верны и логичны ментальные построения, неверна отправная точ ка. Объявленный мотив деятельности не является подлинным, а лишь подкрепляет личные эмоциональные предубеждения. Напри мер. «Хоть я и на 100% уверена, как должен вести себя муж, он, не возражая, избегает меня. А я хочу, как лучше ему». (Ему! Потому что МНЕ так удобно и спокойно.) Или еще: «Я сделал для вас так много, а теперь вправе требовать от вас всего, чего захочу». Анало гично скрывается деловая несостоятельность: «Если бы у меня про шли боли в спине, тогда я бы смог полностью отдать себя работе». И венец всего: «У нас все было бы хорошо, если бы ты изменился так, как хочу я!» Здесь очевидно: добрые советы о том, что другого не изменить, что меняться надо самому, что лучше всего принять человека таким, каков он есть, — обречены на неудачу. Все плохо потому, что не идет так, как хочу Я.

Система подобного рода защиты может проявляться по разному. Скажем, человек в депрессии. Сам Бог велел другим говорить ему изредка утешительные слова. Этого партнер делать не умеет, но при знаться себе боится. Тогда выстраивается стройная логическая сис тема: «Так как было как бы официально объявлено о депрессии, это как бы предполагает минимальное общение. Кроме того, у меня у самого плохое настроение, и в утешители я не гожусь...» Партнер привык из плохого состояния выкарабкиваться с помощью других, но сам помощь в данном случае оказать не смог и не захотел.

Конечный «продукт» такой защиты представляет собой смесь ложной информации с мозаичными вкраплениями объективной

реальности. Ложная информация — в виде трансформированных

мотивов, предубеждений, стереотипов, предрассудков; истина — в виде интерпретации очевидных фактов. То, что рассудку удается извлечь из этого коктейля, и переходит в сознание, вербализирует ся и портит жизнь носителю этой защиты и его окружению. Так что желательно различать истинный мотив и логические «объяс

нялки». Ведь взрослый, умный, кое что повидавший человек ред

ко признается в ответ на вопрос о мотиве своих действий: «Не знаю». Чаще всего он, не имея в действительности понятия о мотиве, вы думывает что то социально значимое, одобряемое. Так, собствен ное бездействие оправдывается «смутным временем». Неумение найти силы признать себя виноватым в скандале, оправдывают по типу: «А как иначе?» Неумение найти общий язык с людьми оп равдывают тем, что нельзя доверять кому попало, или тем, что «не так воспитаны» или грехами в третьем перевоплощении, когда че ловек был синдиком в Кардифе... Сюда же относятся объяснения целесообразности трусливого поступка, оправдание слишком гиб кого, ублажающего поведения.

Вот что писал про рационализацию Ярослав Гашек: «Из показа ний арестованного совершенно ясно вытекает, что только неимение при себе аппарата помешало ему сфотографировать железнодорож ные строения, и вообще места, имеющие стратегическое значение. Не подлежит сомнению, что свои намерения он привел бы в исполнение, если бы вышеупомянутый фотографический аппарат, которого у него не было, был бы под рукой. Только благодаря тому, что аппарата при нем не оказалось, никаких снимков обнаружено у него не было».

Чаще всего несчастные люди связывают свои неприятности с

«текущим историческим моментом». Именно в такие «смутные времена» возникает сильное искушение найти виновников, на ко торых можно было бы взвалить ответственность за происходящее вообще, и за собственную неустроенность и несчастья в частности. Также под рационализацией может скрываться повышенное же лание прикрыться своим взрослым (перед детьми) или чужим ав торитетом. Отложение дел «на потом» — тоже своего рода «объяс нялки»: «Вот вырастут дети...», «Вот сошью себе костюм...», «Вот купим квартиру...» Далее — вырастают, шьют, покупают и... ни чего. Точнее «сшили», «купили», а выясняется, что дело не в кос тюме и не в квартире, а во взаимоотношениях. Но так как это, са мое важное, не понимается, а желание делать что то разумно есть, действие переносят «на потом».

Рационализация — это всегда формальное самооправдание и са мопрощение. Но субъективная убежденность в собственной право те и искренности еще не служит критерием правдивости. Так, при чиной скандала в семье может быть неясность во взаимоотношени ях, но в дальнейшем будет выдвигаться мотив не вынесенного вовремя помойного ведра, неубранной постели, убеждение в необ ходимости борьбы за чистоту и порядок в доме. Рациональное объяс нение самому себе, что ты плох, нехорош, гадок, очень опасно. Мо

жет сформироваться позиция: «Я и так плох, но от «этого» хуже не

стану» или «Я плох, и у меня никогда ничего не получится!»

В случае, если объяснение не находится сразу, начинается се рия мелких провокаций, которые заканчиваются к удовольствию провокатора. Вот пример диалога:

— Я же говорил об этом уже давно! И ждал этого давно. И нако

нец то ты проявила свое истинное лицо! Что ты себе позволяешь?

— Ты же говорил, что не ревнив!

— А ты что вытворяешь буквально на глазах?

— Ага! Ты мне врал! И врал всегда!! Мне еще мама об этом в дет

стве говорила!

Это — спустя пять лет совместной жизни! Согласитесь, очень узнаваемо. Достаточно взглянуть по сторонам или в зеркало*.

Кроме того, при включении механизма рационализации, как правило, выключается эмпатия, наступает как бы эмоциональная глухота. Тогда к страдающему человеку не подходят с сочувствием.

К нему подходят с вопросами: «Что случилось? Почему тебе плохо? Возьми себя в руки. У других тоже бывало и ничего, живы. Закан чивай страдать, а то мне от этого нехорошо. Более того — мне от это го плохо. Прекращай!» Уверенность в глазах, неумение понять, не желание сочувствовать, недовольство происходящим, желание, что бы это как можно быстрее прошло... Но ведь бывает и так (правда

нечасто, а так хочется именно их, а не холодных логичных слов):

Есть минуты, когда не тревожит

Роковая нас жизни гроза.

Кто!то на плечи руки положит, Кто!то ясно заглянет в глаза... И мгновенно житейское канет,

Словно в темную пропасть без дна...

Все это касается насущных проявлений сочувствия, творчества во взаимоотношениях. Ведь величайшая ошибка во всех видах меж личностных отношений — это уверенность в собственной правоте:

«Я так вижу. Я же лучше знаю. У меня есть уже кое какой опыт. Я не хочу повторять то, что я уже прожил в прошлом». При этом как то и само собой отбрасывается неоспоримый факт, что ситуации ред ко повторяются. Как правило, они похожи, но вместе с тем и раз личны по сути. Хотя внешнее сходство подчас настолько бросается в глаза, что остальное уже не замечается. Вспоминается случай из практики. За помощью обратился пациент, у которого не сложи лись взаимоотношения с женщиной. Что ж, дело житейское. По

 

* Обычно забывается (игнорируется, выбрасывается, не берется на заметку)

тот факт, что имеется восемь (!) разных типов мышления и соответственно, логик.

знакомили с другой. Вроде, все хорошо, но наш пациент рациона

лист обратил внимание на некоторые сходные детали в биографии этих женщин. У обеих за плечами два брака. Второй брак заклю чался дважды: расходились—сходились—расходились. У обеих сыновья примерно одного возраста. У обеих однокомнатная квар тира и не сохранилось никаких взаимоотношений с бывшими «род ственниками». На фоне этих, надо признать, впечатляющих совпа дений, наш пациент упустил главное: дамы все таки разные. То, что у них одинаковые факты биографии, конечно, о чем то гово рит. Но о чем — неизвестно. А вот различия бросаются в глаза: одна — типичный этик (идеалист), другая — сенсорик (материалист). Со ответственно, наш пациент, типичный рационалист по складу ха рактера, должен был по разному строить и взаимоотношения с каждой из женщин. Но вместо того, чтобы разобраться в тонкостях этих взаимоотношений, он обратил внимание лишь на внешнюю сторону дела, на детали, частности, которые бросаются в глаза... Что же ему больше надо — поддерживать взаимоотношения или разбираться в совпадениях?

Повторю еще раз: рационализация — это поиск ложных обосно ваний своим действиям, желаниям, чувствам, поиск, который дает прочную основу иллюзии того, что все происходящее под контро лем, действия — разумны, а поведение — достойно. Скажем так: рационализация — процесс, превращающий нужду — в доброде тель, вынужденное — в желаемое, ненужное — в необходимое, а также плохое в хорошее. Но путем регрессии, подстройки, а не пу тем смены це