Духовный кризис римской общины

В духовной жизни римского общества во II—I вв. до н. э. тоже стали происходить большие изменения: начали распадаться те нравственные нормы, на кото­рых строилась жизнь республики, в литературе и ис­кусстве появились новые веяния. Уходила в прошлое римская простота нравов, и никакие запреты влас­тей не могли остановить тяги к роскоши. Усилива­лось имущественное расслоение в обществе, а вместе с ним — и отчуждение высших кругов от народа. За­щитники старых традиций приписывали это «растле­вающему» влиянию греков.

Греция, взятая в плен, победителей диких плени­ла, в Лаций суровый внеся искусства.

Гораций, выдающийся римский поэт, 65—8 гг. до н. э.

И действительно, большая часть римской знати преклонялась перед греческими обычаями, искусст­вом и литературой. За большие деньги аристократы покупали ученых рабов-греков и отдавали им на вос­питание детей или посылали сыновей в Афины, Эфес, другие крупные города, чтобы они слушали там лек­ции знаменитых риторов и философов. Риторские школы, где преподавали греки, открывались и в Риме. В римском пантеоне появлялось все больше греческих богов, в их честь воздвигались храмы. Историки дока­зывали, что римляне ведут свое происхождение от гре­ков времен Троянской войны. Талантливые драматур­ги писали пьесы, беря за основу греческие образцы. В I в. до н. э. под влиянием греческих поэтов в рим­ской литературе впервые появляется любовная лирика. В эту эпоху возник особый интерес к внутреннему миру человека, к своеобразию и неповторимости лич­ности и в литературе, и в скульптуре. Гражданские те­мы в творчестве некоторых поэтов стали отступать на второй план.

Будем, Лесбия, жить, любя друг друга! Пусть ворчат старики — за весь их ропот Мы единой не дадим монетки медной! Пусть заходят и вновь восходят солнца, — Помни: только лишь день погаснет краткий, Бесконечную ночь нам спать придется. Дай же тысячу сто мне поцелуев, Снова тысячу дай и снова сотню, И до тысячи вновь и снова до ста, А когда мы дойдем до многих тысяч, Перепутаем счет, чтоб мы не знали, Чтобы сглазить не мог нас злой завистник, Зная, сколько с тобой мы целовались.

* * *

Ненависть — и любовь. Как можно их чувствовать

Вместе? Как — не знаю, а сам крестную муку терплю.

Катулл, выдающийся римский поэт, 87—54 гг. до н. э. I

Открытый доступ к сокровищам греческой культу­ры чрезвычайно обогатил духовную жизнь Рима. Рим­ские интеллектуалы, прежде всего представители зна­ти, естественно, тянулись к тому, что еще не было со­здано их собственной цивилизацией. Их называли филэллинами, т. е. любителями всего эллинского.

У филэллинов были противники, среди которых центральной фигурой был Катан Старший. Человек простого происхождения, он сумел стать консулом, за­воевал огромную популярность у плебса и славился как непримиримый борец за «чистоту нравов». Имен­но с этой точки зрения Катон обличал греческую фи­лософию и риторику, считая, что они «развращают», и требовал восстановить древние обычаи, нравы пред­ков.

В Катоне и других противниках филэллинов не стоит видеть людей косных, не принимающих ничего нового. Как правило, их не устраивали преж­де всего иные нравственные принципы, проникавшие в Рим через греческую культуру, иное, неримское, видение мира. Так, Катон изгнал одного из грече­ских философов, который, демонстрируя искусство софистики, произнес две речи: одну в защиту справед­ливости, другую — против. И обе были одинаково убе­дительны, что порождало сомнения в реальности само­го понятия «справедливость». Поэтому, опасаясь рас­пространения «новых пороков», римские власти время от времени закрывали риторские школы и, по­добно Катону, высылали философов, хотя, конечно, эти меры не могли остановить растущего влияния эл­линизма.

Действительно, в греческой культуре наряду с кол­лективистским всегда было развито «соревнователь­ное» начало, большое значение имело «личное сужде­ние», а в эллинистическую эпоху индивидуализм до­стиг особой высоты.

В Риме господствовал принцип «общей пользы», коллективистское начало было более последователь­ным. И эти идеалы пока еще разделяло большинство.

Сами римляне осознавали отличие своей культуры и государственности от греческой. Своеобразие рим­ской истории Катон и знаменитый оратор Цицерон (106—43 гг. до н. э.) видели в том, что ее создавал весь народ. Каждый вносил свою лепту, совершая подвиги, и ничего не требовал взамен, кроме признания своей доблести у сограждан. В Греции же, считали они, ис­торию творили герои, жаждавшие личных почестей и славы.

Особенно сильное сопротивление вызывали фило­софские школы эпохи эллинизма — стоики и эпику­рейцы, которые брали за образец исключительную личность, мудреца, возвышающегося над толпой. Не­приемлемой была и идея ухода от общественной жиз­ни. Даже Цицерон, который считал важным изучение греческой философии, указывал, что некоторые ее по­ложения римляне принять не могут.

Конечно, индивидуализм, появившийся в рим­ском обществе, нельзя объяснить только влиянием греческой культуры. К этому приводило само разви­тие Рима: усиление имущественного неравенства, разложение устоев общинной жизни и патриархаль-1 ной семьи.

 

Вопросы и задания

1. Как происходило становление Римской державы? Кто бы-1 ли главные соперники и противники римлян?

2. Какие изменения происходили в социально-экономиче-1 ской жизни Рима во II—I вв. до н. э.? Чем они объясняются?

3. Что представляло собой в эту эпоху поместье (вилла)? I Почему рабы стали главными производителями? Почему воз­растала численность городского плебса и люмпен-пролетариа­та? Какой новый социальный слой претендовал на власть?

4. Объясните, в чем заключалась основная цель реформы | братьев Гракхов. Подумайте, почему реформу удалось реализо­вать лишь отчасти.

5. Расскажите о причинах и результатах Союзнической вой­ны. Какой из результатов был наиболее важным?

6. Как проявился кризис гражданской общины Рима в ду­ховной жизни общества? Какую роль здесь сыграло влияние греческой культуры? Подумайте, в чем была истинная причина разрушения идеи «общего блага» и появления индивидуализма во II—I вв. до н. э. Что индивидуализм привнес в литературу и искусство Рима?

§4

ИМПЕРИЯ. УПАДОК ИЛИ РАСЦВЕТ ЦИВИЛИЗАЦИИ?

 

У истоков имперской власти

Последние десятилетия существования республи­ки были полны потрясений: Рим пережил Союзниче­скую войну, волнения в провинциях, грандиозное по масштабам восстание рабов под предводительством Спартака, в сражениях с которыми римские легионы долго терпели поражения, наконец, борьбу политиче­ских группировок за власть, которая вылилась в граж­данские войны.

В эти неспокойные годы стала зарождаться новая форма правления, разрушавшая принципы республи­канского строя, — единоличная власть диктатора или императора. Такие титулы существовали в Риме и раньше, но они использовались лишь в экстраорди­нарных обстоятельствах и непродолжительное время (обычно в случае войны). В I в. до н. э. дважды повто­рилась ситуация, когда они давались пожизненно, без ограничения срока.

Первым диктаторской власти добился талантли­вый полководец Сулла, вторым — Цезарь (100—44 гг. до н. э.), чья слава военачальника и стратега пережила века. И тот и другой опирались прежде всего на ар­мию, и это не случайно: войско в ту эпоху превраща­лось в самую надежную силу, которую использовали не только для усмирения врага, но и для разрешения внутренних политических споров.

Диктатура Суллы и Цезаря продержалась недолго. Но переход к имперскому правлению был уже неотв­ратим.

Только с помощью сильной единоличной власти можно было сохранить политическое единство ог­ромной и пестрой по составу империи, упорядочить управление провинциями, удовлетворить интересы различных слоев общества.

Окончательно императорская единоличная власть установилась в 27 г. до н. э., когда Октавиан, родст­венник Цезаря, получил от сената звание пожизненно­го императора, а также титулы августа, т. е. «воз­величенного божеством», и «сына бога», как это было и в восточных деспотиях.

Какое же значение для римской цивилизации име­ла смена системы правления? А. Тойнби считал, что создание империи — это стремление уже погибаю­щей цивилизации избежать своей судьбы. Для Тойн-би имперский Рим — это цивилизация, которую поки­нул «творческий дух». Но, как ни парадоксально, лю­дям той эпохи империя и все заведенные в ней порядки казались вечными и идеальными, их «эфе­мерность» была незаметна современникам.

 

«Золотой век» империи

Начало имперской эпохи было блестящим, особен­но по сравнению с предшествующим неспокойным, смутным временем внутренних конфликтов. Во мно­гом это было связано с личностью Октавиана Августа, который по праву считается одним из самых ярких по­литических деятелей Рима.

Август получил всю полноту власти: он распоря-т жался казной, вел переговоры с другими государства] ми, решал вопросы войны и мира, выдвигал кандида-! тов на высшие государственные должности. Однако¹ сам Август, ставший первым человеком в государстве и имевший огромные полномочия, очень мудро поль­зовался ими. Он называл себя принцепсом, т. е. пер­вым лицом в списке сенаторов, подчеркивая этим свс уважение к сенату и традициям республиканского Ри-1 ма (поэтому эпоха правления Августа и его преемни-) ков называется «принципат»). Более того, Август его сторонники утверждали, что восстановили респуб­лику. В сознании римлян республика не исключала единоличного правления, если это не противоречило принципу «общей пользы».

Юпитер, громы мечущий, — верим мы — царит на небе: здесь на земле к богам причтется Август...

Гораций

В определенной степени этот принцип и лежал в ос­нове деятельности Октавиана Августа, который пытался стабилизировать отношения между различными слоями общества. Укрепляя централизованную власть, он вместе с тем делал уступки, от которых вы­игрывали в той или иной мере все, кроме рабов.

Сенаторы оставались привилегированным слоем, хотя были послушны воле Августа. Одновременно Ок-тавиан привлекал на свою сторону новую торгово-денежную знать, всадников, назначая их на высокие должности. Сохранились и народные собрания, несмо­тря на то что они стали терять свое значение еще до правления Августа. Неимущие граждане ежемесячно бесплатно получали зерно.

Август хотел воскресить древнюю чистоту нравов и ввел законы об ограничении роскоши; суровые наказа­ния ждали всех, кто был виновен в супружеской не­верности. Император лично подавал пример мягкого, гуманного обращения с рабами.

Уважая интересы общества, Август не забывал и об укреплении имперской власти: он расширял админи­стративный аппарат, под его началом были специаль­ные войска, которые поддерживали порядок в Риме и на границах.

В эту эпоху римская цивилизация переживала взлет: в обществе была достигнута определенная ста­бильность, необычайно высокого расцвета достигла римская литература, в которой появилась целая пле­яда талантливых оригинальных поэтов, сочетавших и греческие, и исконно римские традиции (Овидий, Вер­гилий, Гораций, Тибулл). Август был покровителем искусства и науки, при нем в Риме был проложен во­допровод, развернуто строительство великолепных храмов, украшавших город. Современники восприни­мали эту эпоху как «золотой век».

 

Империя после Августа

Однако после смерти Августа (14 г. н. э.) довольно быстро стало очевидно, что созданная им система правления не столь уж совершенна. Единоличная власть открывала возможности для проявлений деспотизма и произвола и время от времени оборачивалас! тиранией, против которой мало кто осмеливался про­тестовать. Яркий пример попрания старых республи­канских традиций и законности — это отношение се­ната к императору Нерону (правил с 54 по 68 г.), ви­новному в убийстве жены и матери. Сам Нерон был удивлен, когда сенат, несмотря на совершенные импе­ратором злодеяния, приветствовал его; по преданию, Нерон воскликнул: «До сих пор еще ни один принцепс не знал, как далеко он может зайти!»

Разумеется, не все императоры шли по стопам Не­рона; и в имперском Риме основой власти считалась законность. Многие правители прославились своей мудростью и гуманизмом (например, императоры ди­настии Антонинов, Марк Аврелий — «философ на тро­не»), и их деятельность вновь воскрешала мечты о «зо­лотом веке». В эпоху империи несколько смягчилось положение рабов, больших прав добились римские провинции: местная знать получала доступ в сенат. Совершенствовалось римское законодательство; оно отличалось такой тщательной и точной разработкой всех юридических понятий, что его взяли за основу многие современные правовые системы. Рим оставал­ся сильным и в военном отношении. На рубеже I— II вв. н. э. империя охватывала огромную территорию.

Но уже начинались процессы, подрывавшие осно­вы ее существования. Италия теряла свою роль центра империи, многие провинции обгоняли ее в экономиче­ском развитии. Трудно было удерживать власть над покоренными народами, которые все чаще проявляли склонность к мятежам. И наконец, возрастала эконо­мическая несостоятельность рабства.

Еще в I в. многие римляне стали понимать, что труд рабов невыгоден. Число больших поместий посто­янно росло, там требовался труд квалифицированных и заинтересованных людей. Но, по мнению многих, именно квалифицированные рабы были более всего ненадежны, поэтому один из теоретиков управления поместьем, Колумелла (I в.), советовал выгонять их на работу в колодках. Хозяевам приходилось держать ог­ромный штат надсмотрщиков, что было весьма разо­рительно.

Римские философы стали предлагать перестроить отношения между рабами и их владельцами на более разумной основе взаимной заинтересованности, в ра­бах уже начинали видеть людей. А на практике рабов отпускали на волю или сажали на землю, отдавая не­большие участки земли и орудия труда.

Все люди одинаковы по существу, все одинаковы по рождению, знатнее тот, кто честен по природе. Мне скажут: да ведь они рабы. Да, но вот этот раб обладает свободным духом. А покажите мне, кто не рабствует в том или другом смысле! Этот вот — раб похоти, тот — корыстной жадности, а тот — честолюбия.

Сенека, великий римский философ, 3— 65 гг. н. э.

Внешне Римская империя была по-прежнему мо­гущественной, развитие цивилизации не останови­лось. Симптомы грядущего упадка были еще не слишком заметны.