Развитие военного потенциала ес

Франко-британский саммит в Сан-Мало (декабрь 1998 г.) явился поворотным моментом в формировании политики безопасности и обороны на уровне ЕС, когда две ведущие страны пришли к выводу о необходимости обретения Евросоюзом способности к автономным действиям на основе эффективных вооруженных сил, механизмов их использования и готовности применить их. Катализатором этого процесса послужил опыт конфликтов на территории бывшей Югославии, продемонстрировавший, что Европа, располагавшая вооруженными силами в 1 млн. 800 тыс. чел., не смогла эффективно использовать этот потенциал. С одной стороны, эти силы были плохо приспособлены к реагированию на кризисные ситуации, с другой стороны, просто не существовало механизма для формирования вооруженных сил ЕС.

Идея совместной Европейской политики безопасности и обороны документально была оформлена на Кельнском саммите в июне 1999 г., а решения о еѐ военной составляющей были приняты на Хельсинкском саммите в декабре 1999 г. Там Европейский совет принял основополагающую цель (headline goal) по развитию военных возможностей для проведения операций ЕС по управлению кризисами. Государства-члены Евросоюза поставили перед собой цель быть в 10 состоянии к 2003 г. обеспечить развертывание и содержание вооруженных сил численностью в 50-60 тыс. человек. В 2003 г. начинается практический этап воплощения ЕПБО в жизнь. ЕС приступает к непосредственному осуществлению миротворческих операций и принимает Европейскую стратегию безопасности. В январе 2003 г. Евросоюз взял на себя осуществление Полицейской миссии в Боснии и Герцеговине, которую раньше на протяжении почти семи лет осуществляла Организация Объединѐнных Наций. В марте 2003 г. Европейский Союз приступил к первой в своей истории военной миротворческой операции «Конкордия» в Македонии, которая завершилась в конце того же года и была заменена полицейской операцией «Проксима». В июне 2003 г. Европейский Союз предпринял свою первую военную операцию за пределами Европы – в Демократической Республике Конго, где разгорался вооружѐнный конфликт. В этой операции, названной «Артемис», было задействовано около 2 тысяч военнослужащих, в основном французских, а также ещѐ из полутора десятков стран. Операция была успешно завершена к сентябрю 2003 года. Таким образом, был дан мощный старт миротворческой деятельности Евросоюза.

Новая «Основополагающая цель 2010» была принята на саммите ЕС в 2004 г. В отличие от «Хельсинкской основополагающей цели» она была сфокусирована на качественной стороне военных возможностей ЕС, на формировании мобильных вооруженных сил, способных быстро реагировать на новые угрозы. Кроме того, она была попыткой связать развитие новых военных возможностей ЕС с его первым опытом в проведении миротворческих операций и концептуальными и институциональными нововведениями – Европейской стратегии безопасности и Европейским оборонным агентством. Вместо объединенного армейского корпуса Евросоюз сделал упор на создание мобильных частей численностью около 1500 чел. в каждой, получивших наименование «боевых групп» (battle groups). Эти части могли создаваться либо одной страной-членом ЕС, либо совместно несколькими странами, причем во взаимодействии с Силами быстрого реагирования НАТО (NATO Response Force – NRF). В основном это были формирования сухопутных войск, подготовленные и оснащенные для возможного развертывания в течение 10-15 дней и для ведения самостоятельных действий сроком до 120 дней. Всего предполагалось создать около 10 таких групп. Командование и контроль должны были обеспечиваться оперативными штабами. В качестве примера многонационального контингента можно назвать «Северную боевую группу», возглавляемую Швецией. Ее численность – около 2,5 тыс. человек. 80% личного состава, почти все боевые силы и штаб группы, обеспечивает Швеция. Финляндия выделяет 200 человек: минометный взвод, картографов, силы радиационной химической и биологической защиты. Норвегия и Ирландия – по 150 и 80 человек соответственно для медицинского обеспечения. Эстонцы – два взвода (45-50 чел.) с задачами обеспечения охраны и безопасности.

14. Содружество Независимых Государств (СНГ): этапы миротворческих усилий
Содру́жество Незави́симых Госуда́рств (СНГ) — региональная международная организация (международный договор), призванная регулировать отношения сотрудничества между государствами, ранее входившими в состав СССР. СНГ не является надгосударственным образованием и функционирует на добровольной основе.

В период дезинтеграции СССР миротворческая активность на постсоветском пространстве носила реактивный характер, осложненный отпечатками субъективных отношений между странами СНГ.

Никто из руководителей новых государств не осознавал степени их ответственности за происходящее вне границ своих государств. Отсутствовали опыт и нормативно-правовые акты миротворчества, из-за того, что Советский Союз никогда не посылал свои войска для установления мира в рамках операций ООН.

Угрозы коллективной безопасности заставили экстренно создавать нормативно-правовую базу миротворчества и практически параллельно развёртывать операции по поддержанию к миру, овладевая теорией и практикой всех аспектов миротворческой деятельности по предупреждению и урегулированию конфликтов, адаптировать мировой опыт к конкретным условиям, сложившимся в конфликтных регионах пост советского пространства. Российский миротворческий контингент зачастую формировался из частей, оказавшихся вне пределов РФ в зонах конфликтов.

Четыре операции по поддержанию мира с использованием воинских контингентов государств Содружества были развернуты на постсоветском пространстве, три из них продолжаются и сейчас. Коллективные усилия Содружества в области миротворчества позволили прекратить кровопролитие в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье, Таджикистане, развести конфликтующие стороны и обеспечить условия для перехода их от насилия к диалогу в интересах политического урегулирования конфликтов.

Несмотря на достаточно полярные оценки экспертов, политиков и аналитиков, эти операции являются примерами адаптации имеющегося у мирового сообщества опыта к конкретным условиям государств СНГ. Целый ряд аспектов операций по поддержанию мира на территории Содружества являются вкладом в развитие теории и практики международного миротворчества и могут быть использованы мировым сообществом.

СНГ проводило две миротворческие операции в Таджикистане (с 1992г.) и в Грузии/Абхазии (с 1994г.) на основе собственного решения, предусматривающий или “мягкий” консенсус, или “консенсус заинтересованных стран”.

Формальная зона ответственности – территория стран-членов Содружества. Доктринально предусматривается возможность действия по мандату ООН, хотя на практике взаимодействие с ООН осуществляется лишь косвенно (наблюдательные миссии ООН в тех же регионах функционируют самостоятельно, без оперативного взаимодействия с операциями СНГ).

Использование военной силы для стабилизации обстановки в зонах конфликта предполагается только по решению СБ ООН. В проводимых операциях оружие применяется в целях самообороны миротворцев.

Не соблюдается принцип рекрутирования миротворческих контингентов из стран, не имеющих интересов в регионах конфликтов.

К выполнению общих задач миротворческих сил в проводимых операциях привлекаются и воинские формирования конфликтовавших сторон.

Особенности миротворческих операций СНГ во многом предопределялись специфическими условиями внутригосударственных вооруженных конфликтов и вполне соответствуют основным тенденциям эволюции современного миротворчества.

Одна из главных проблем миротворчества СНГ состоит в том, что, остановив насилие восемь-десять лет назад, конфликтующие стороны и их посредники крайне незначительно продвинулись по пути политического урегулирования имеющихся противоречий. И в Абхазии, и в Южной Осетии, и в Приднестровье проведен только первый этап операций по поддержанию мира - миротворческие силы разъединили противоборствующие стороны и не допускают возобновления военных действий.

Конфликты "законсервированы". В тоже время реальностью остаются нестабильная обстановка в этих регионах, разрушенные экономика и системы жизнеобеспечения, нарушенные транспортные связи, сотни тысяч беженцев и перемещенных лиц, живущих на чужбине.

В рамках анализа деятельности СНГ хотелось бы выделить и характерные черты миротворческих операций на постсоветском пространстве:

o отсутствие прямого мандата ООН для операций СНГ и проведение в зонах конфликтов миротворческих операций под эгидой Содружества (России) параллельно с наблюдательными миссиями ООН (ОБСЕ);

o ограниченное участие стран СНГ в миротворческих операциях (в Таджикистане), или делегирование своих полномочий России (в Абхазии);

o проведение операций без мандата Содружества (в Южной Осетии и Приднестровье) с нетипичным, но эффективным привлечением “лояльных” контингентов самих конфликтующих сторон;

o нечёткое выполнение требований “равноудалённости”, поддержка миротворческими силами одной из сторон конфликта, на отдельных этапах операций (в Таджикистане и в Абхазии);

o “размытость” граней между операциями по поддержанию мира, его установлению и силовому принуждению к миру;

· разрыв между военной и политической составляющими операций, вынужденное взятие военными на себя некоторых политико-дипломатических и экономических задач пост конфликтного урегулирования; отставание политико-дипломатического урегулирования от решения военных аспектов операций, отсутствие должной координации между странами СНГ в политическом руководстве операциями;

o отсутствие информационно-аналитических структур СНГ (России) в миротворческих структурах, слабое информирование общественности о текущем состоянии операции и её перспективах;

o расхождение практики принятия политических решений, организации и руководства отдельными операциями со схемой, принципами и документами, принятыми странами Содружества в области миротворчества;

o развитие и укрепление правовой базы миротворчества СНГ на основе практики проводимых операций, переход к всё большему учёту стандартов и требований ООН;

o обогащение мировой практики новыми способами действий миротворческих сил по стабилизации обстановки в зонах конфликтов.

o Вместе с тем, операции на постсоветском пространстве имеют однонаправланность с операциями ООН, имея самостоятельную ветвь их развития. И вполне очевидно, что России и другим странам Содружества целесообразно было бы предпринимать дополнительные политико-дипломатические усилия для дальнейшего интегрирования этой ветви в мировую миротворческую практику, обеспечив признание не только их легитимности, но и распространение их уникального опыта в качестве положительного вклада в мировую теорию и практику конфликтного урегулирования. Однако, следует констатировать, таких усилий предпринято не было.

Это на всякий случай: