Словарь семантического языка

Словарь семантического языка (в идеале, который пока никем не был достигнут) должен удовлетворять следующему условию: каждое его слово должно выражать ровно одно, по возможности элементарное, значение (ЭЗ), а каждое элементарное значение должно выражаться ровно одним словом семантического языка, совершенно независимо от того, в составе какого толкования оно встречается (ЭЗ и их наименования должны находиться во взаимно-однозначном соответствии). Например, если какая-то часть значения прилагательного короткий толкуется с помощью слова 'небольшой', то в толкованиях прилагательных низкий, узкий, тонкий, легкий и других подобных она должна быть представлена тем же самым словом, а не словами 'малый', 'незначительный' и т. п., как это принято в толковых словарях обычного типа⁴. С другой стороны, если узкий истолковано как 'небольшой в поперечнике', а широкий — как 'большой в поперечнике', то нельзя толковать тонкий как 'небольшой в поперечнике' и толстый как 'большой в поперечнике'. В противном случае выражение 'в поперечнике' получает фактически два разных осмысления — 'в ширину' для первой пары антонимов и 'в толщину' — для второй. Иными словами, в словаре семантического языка не должно быть ни синонимии, ни омонимии имен ЭЗ. Покажем, почему соблюдение этих требований необходимо в рамках поставленной нами задачи.

На с. 62 мы уже приводили словарные толкования глаголов колоть и рубить. Обратим внимание на то, что колка рассматривается в них как деление на к у с к и, а рубка — как деление на ч а с т и. Куски и части — явным образом неточные синонимы. Когда, например, мы кусаем яблоко, то у нас во рту оказываются скорее куски, чем части. Наоборот, если мы разрежем яблоко пополам, то получившиеся доли естественней назвать

⁴ Интересны следующие приводимые М. Юнгом данные: в словарях Вебстер 1956 и 1961 в толкованиях относительных прилагательных используются 4 синонима для значения 'происходящий от': arising in, originating in, proceeding from, produced by (Юнг 1970: 104). Для значения 'проявляющий' это число достигает 7 (displaying, exhibiting, indicating manifesting, showing и т. д.), для значения 'каузирующий' — 11 (arousing, causing, conducive to, eliciting, exciting, inducing и т. д.), для значения 'похожий на" — 19, а для значения 'имеющий' - 27 (там же, с. 76, 110, 112, 167-168 и др.). О толкованиях вообще см. Щерба 1940, Иордан^1957, Вейнрейх 1954, 1962, Скороходько 1965, Рей-Дебов 1966, Кнудсен и Соммерфельдт 1968, Мельчук 1969, Апресян 1969.

 

Семантический язык как средство толкования лексических значений

==71

частями, чем кусками. Мы можем сказать, что на верхней части яблока есть пятнышко, даже если яблоко не разрезано; слово кусок, как правило, обозначает уже отделенную часть предмета и поэтому в данном контексте было бы неуместно. Частями называются более или менее однородные доли предмета, каждая из которых отвечает какой-то естественной особенности его формы или строения, так что из частей складывается целое; для кусков это вовсе не обязательно. Итак, кусок и часть обозначают не вполне одно и то же; но различаются ли колоть и рубить по этому признаку? Достаточно поставить данный вопрос, чтобы убедиться, что в этом отношении они как раз совпадают: колоть и рубить можно и на куски и на части. Поэтому, если автоматически действующая система перифразирования, работающая на основе толкований, пользуется словарем, в котором глаголам колоть и рубить даны приведенные выше определения, а существительные кусок и часть различены, она не сможет, например, выполнить синонимического преобразования До чего ловко он колет березовые чурки новым топором! s До чего ловко он рубит березовые чурки новым топором (см., однако, с. 63). Допустим теперь, что имеет место противоположная ситуация: несовпадающие семантические элементы двух разных значений названы одинаково (омонимия), например, широкий = 'большой в поперечнике' и толстый = 'большой в поперечнике'. Между широким и толстым имеется существенное семантическое различие (толстый предполагает объемное, трехмерное тело), а толкования семантически их уравнивают; поэтому ничто не помешает модели допустить при перифразировании ошибку типа Он шел по широкой дороге — *0н шел по толстой дороге. Таким образом, если в словаре семантического языка есть синонимия или омонимия ЭЗ, семантические тождества и различия слов естественного языка не могут быть представлены в явном виде без многочисленных дополнительных правил.

Далее, число ЭЗ должно быть небольшим (требование экономности), но достаточным для того, чтобы все лексические значения в рамках фиксированного объекта были описаны исчерпывающим образом (требованием полноты)⁵.

Сформулированное условие является не только определенным desideratum, но и отражением того, как реально устроена семантическая система. В естественном языке каждое ЭЗ входит в колоссальное число лексических значений, разнообразие которых возникает за счет различий

Здесь важны слова «в рамках фиксированного объекта». Дело в том, что значение многих слов (названий основных видов животных, насекомых, растений, орудий и предметов производства и других материальных вещей) в толковом (не энциклопедическом) словаре не могут быть описаны с исчерпывающей полнотой в терминах ЭЗ. Поэтому при толковании таких слов, независимо от того, даются к ним какие-либо энциклопедические пояснения или нет, должны во всяком случае существенно использоваться картинки (ostensible definitions, definitions demonstratives).

 

 

==72

Глава 2

в возможных комбинациях ЭЗ (в их составе или синтаксической организации). Не ставя перед собой задачи уже здесь подтвердить этот тезис вполне строгим анализом, попытаемся нарисовать чисто содержательную картину одного семантического поля русских глаголов, которая была бы в требуемом смысле непосредственно очевидной и убедительной. Мы рассмотрим некоторые глаголы перемещения.

Как известно, глаголы перемещения в русском языке делятся на две приблизительно равные по объему группы — так называемые моторнонекратные (детерминативные) и моторно-кратные (индетерминативные) глаголы, ср. идти — ходить, бежать — бегать, лететь — летать, ехать — ездить, плыть — плавать, ползти — ползать, а также вести — водить, гнать — гонять и т. п. В словарях и теоретических работах моторнократные глаголы издавна рассматриваются как семантически производные от моторно-некратных. Поэтому толкование моторно-кратных глаголов состоит обычно из ссылки на соответствующий моторно-некратный глагол и стандартной, повторяемой для них всех добавки о том, что перемещение (обозначаемое данным моторно-кратным глаголом) совершается обычно в разное время или в разных направлениях. Таким образом, для описания различных глаголов перемещения — моторно-некратных и моторнократных — в словарях используется не т разных семантических элементов, а не больше, чем у+1.

Моторно-кратные глаголы семантически связаны с полем глаголов, обозначающих колебательное движение (болтаться, дергаться, дрожать, конаться, колебаться, мотаться, шататься и т. п.): и те и другие обозначают действия, складывающиеся из четко выделимых квантов. Квантом многократного перемещения является перемещение из одной точки в другую, где его направление как-то меняется, а квантом колебания — движение из одной крайней точки в другую, где его направление меняется на противоположное. Добавлением стандартного смысла 'каузировать' к любому из перечисленных выше глаголов со значением колебательного движения получается новая большая группа глаголов: болтать, дергать, трясти, качать, колебать, мотать, шатать и т. п.

От глагола идти с помощью таких регулярно выразимых смыслов, как 'каузировать', 'субъект' и 'объект' образуется глагол вести SS каузировать другого идти и идти самому'. От глагола ехать с помощью тех же смысловых добавок образуется глагол везти S 'каузировать другого ехать и ехать самому'.

Глагол идти входит в богато представленную в русском языке группу глаголов со значением перемещения, а глагол пинать — в не менее богато представленную группу глаголов со значением удара; общим для идти и пинать является наличие в их значениях компонента 'с помощью ног'.

 

Семантический язык как средство толкования лексических значений

==73

Глаголы перемещения в русском языке подробно классифицируются по признаку направления (вверх, вниз и т. д.), ср. всходить, взбегать, сходить, сбегать и т. д.; точно таким же образом отличаются друг от друга и глаголы подниматься—опускаться, их каузативы поднимать—опускать и многие другие.

Необходимо учесть, кроме того, что каждый бесприставочный моторно-некратный глагол имеет многочисленные приставочные производные (войти — вбежать — влететь,..., выйти — выбежать — вылететь,..., дойти — добежать — долететь,..., зайти — забежать — залететь,...), причем в любой глагол перемещения данная приставка вносит один и тот же новый смысл. Поэтому для описания приставочных глаголов перемещения с п различными приставками требуется не m различных семантических

элементов, а ^т- +", что, как легко видеть, дает новую колоссальную экономию в средствах описания.

Если, наконец, принять во внимание тот факт, что идея хождения присутствует в большом классе глаголов типа блуждать, бродить, плестись, плутать, слоняться, тащиться, фланировать, шататься, шествовать, шляться; идея полета — в классе глаголов типа парить, планировать, порхать, роиться; идея бега — в классе глаголов галопировать, рысить, скакать, трусить и т. д.; что приставка имеет некое значение Р не только в составе глаголов перемещения, но и в составе многих других глаголов (ср. выдуть, высыпать, снять, составить и т. д.); что от основных значений глаголов перемещения образуются, путем метафорических и метонимических переносов, различные фигуральные значения, одинаковым образом отличающиеся друг от друга и от основного значения (ср. Поезд идет <бежит>, Кровь идет <бежит> из раны, Годы идут <бегут>), — то можно будет получить приблизительное представление об истинных масштабах проявления указанной выше закономерности и реальных источниках лексического богатства естественных языков (см. также с. 252 и ел.).

Рассмотрим теперь более подробно состав словаря семантического языка. В него входят (1) имена элементарных предикатов (аналоги глаголов естественного языка), (2) имена элементарных предметов (аналоги существительных естественного языка), (3) логические связки (и, или, не), (4) имена предметных переменных (А, В, С,...)⁶.

Наиболее интересен первый класс, в который входят, например, слова (быть) больше, включаться, время, действовать, иметь, информация, каузироватъ, качество, количество, место, мочь, множество, находиться, на-

Кванторы не выделяются в особый класс. Квантор существования (существует) трактуется как предикат. Всеобщий квантор выводится из квантора существования и отрицания на основе известной равносильности исчисления высказываний (Всякий Х действует = 'не существует Х-а, который бы не действовал')

 

 

==74

Глава 2

чаться, норма, образ, объект, один, отношение, порядок, пространство, свойство, совпадать, состояние, субъект, существовать, точка, хотеть.

Этот список требует комментариев.

1. В данной работе ЭЗ называются преимущественно словами русского языка (ср., однако, каузировать). В дальнейшем, когда в лингвистике контуры семантического словаря станут более определенными, придется, может быть, отказаться от таких обозначений и перейти на «международную семантическую транскрипцию», подобно тому как это было сделано с фонетической транскрипцией; сейчас это было бы явно преждевременно. Однако эта практика использования фиктивных слов, т. е. имен естественного языка, которым приданы другие (лишь частично совпадающие) значения, не должна заслонять от нас факта принципиального различия между соответствующими объектами.

Одним из важнейших слов такого рода является слово норма, используемое в толкованиях очень многих прилагательных, в частности — всех параметрических: большой = "больше нормы', высокий = 'выше нормы', далекий = 'дальше нормы'. Норма — слово неопределяемое, но пояснить его смысл необходимо. Если Х направляется в какое-то место В и интересуется у прохожего Y, далеко ли до В, ответы Y-a, при реально одном и том же расстоянии от В до места, где встретились Х и Y, могут быть очень разными: далеко, не слишком, средне, недалеко, близко, рукой подать. Что же тогда является нормой расстояния? Чтобы решить этот вопрос, необходимо понять, чем объясняется разброс в ответах Y-a. По-видимому, ответы Y-a зависят 1) от способа передвижения Х-а (он может ползти, лезть (на вершину), идти, ехать и т. д.), 2) скорости его перемещения (ср. езду на велосипеде и езду на «Волге»), 3) состояния пути и некоторых других факторов. Из рассмотрения этого примера следует, что норма обозначает такое положение вещей, которое должно представляться (или представляется) большинству говорящих как наиболее вероятное в данной конкретной ситуации. Очевидно, что русское слово норма указанного значения не имеет.

Необходимость в фиктивных словах может возникнуть не только на уровне исходного, элементарного словаря, но и на уровне расширенного словаря (см. ниже). Рассмотрим толкование одного из значений русского слова вырезать. Х вырезает Z в Y-e = 'режа Y, Х каузирует в Y-e отверстие или выемку Z'. Это определение некорректно, т. к. слово выемка (в отличие от отверстие) — чересчур идиоматично, не имеет точных соответствий в других языках и не может поэтому претендовать на универсальность. Однако слова, которое обобщало бы значения 'отверстие' и 'выемка', в русском языке нет. Поэтому оказывается необходимым ввести фиктивное слово, которое мы назовем пустота': пустота' = 'пустое пространство в теле, ограниченное телом а) со всех сторон (ср. пустоты в литье), или б) со всех сторон, кроме одной (ср. выемка), или в) со всех сторон,

 

Семантический язык как средство толкования лексических значений

==75

кроме двух противоположных (ср. отверстие)'. Тогда Х вырезает Z в Y-e = 'режа Y, Х каузирует в Y-e пустоту' Z'.

2. Некоторые из приведенных выше ЭЗ в действительности неэлементарны. Так, Х начался в 7} = 'В момент Ti Х не существовал, и в момент tj Х существовал, и tj позже Ti'. Момент, далее, это 'точка времени', 7} позже Ti = Ti предшествует 7} = 'Время tj больше времени Ti'. He вполне простым является понятие каузатива и связанное с ним понятие результата. В связи с этим следует сказать, что в данной работе мы не ставили перед собой задачи использовать в качестве ЭЗ только подлинно элементарные понятия. Некоторые ЭЗ (ср. начаться) — это всего лишь достаточно простые понятия, но одновременно интуитивно очевидные и однословно выразимые в разных языках. Из этого, между прочим, следует, что ЭЗ наших списков не являются логически независимыми (ср. начаться и существовать).

3. С проблемой ЭЗ связаны еще два вопроса: а) существует ли объективный критерий того, что семантическое разложение доведено до уровня ЭЗ?; б) существуют ли ситуации, когда несколько различных слов могут с одинаковым основанием претендовать на роль ЭЗ, причем при выборе любого из них получается адекватное описание соответствующих лексических значений, и, если да, то которое из двух слов целесообразно считать более элементарным?

Рассмотрим сначала первый вопрос: ответ на него будет отчасти ответом и на второй.

Критерием того, что разложение доведено до уровня ЭЗ, является получение группы слов, которым нельзя дать исчерпывающих и неизбыточных определений, не содержащих тавтологического круга. Разберем, например, слова звук и слышать. Звук можно определить как 'то, что воспринимается слухом'. Но слух = 'способность воспринимать звуки или устройство для восприятия звуков', что дает тавтологический круг в значение слова звук входит смысл 'слух', а в значение слова слух входит смысл 'звук'. Попытка толковать звук как 'колебания с такой-то длиной волны' уводит нас далеко за пределы наивной физики (см., однако, главу шестую).

В таких случаях в качестве более элементарного мы выбираем то слово, денотат которого стоит ближе к действительности, может быть легче продемонстрирован, связан с картинкой, реально увиден, услышан и т. п. Для рассматриваемой пары это, очевидно, слово звук (а не слышать, как мы думали раньше).

Рассмотрим теперь вопрос о синтаксических свойствах ЭЗ класса (1). Эти ЭЗ могут отличаться друг от друга числом мест, семантическим содержанием мест и порядком.

Понятие мест предиката было в достаточной степени разъяснено выше. Напомним, что места предиката соответствуют участникам (актантам) описываемой им ситуации. У предиката существовать, например, — одно

 

 

==76

Глава 2

место, замещаемое именем самого существующего предмета, у предиката включаться — два (А включается в В), а у предиката быть больше — три: что (субъект) больше чего (контрагент) и на сколько (количество) (ср., однако, с. 126).

У предикатов иметь, находиться и хотеть — по два места; они различаются, помимо ситуативных значений, содержанием второго места — объектного в случае иметь (кого-что), чисто локативного в случае находиться (в чем, на чем), содержания в случае хотеть⁷.

Порядок предиката зависит от того, замещаются ли его места именами предметов или именами предикатов. Предикат типа иметь, оба места которого замещаются именами конкретных предметов (классическим представителем которых являются имена собственные), является предикатом первого порядка. Предикат имеет второй (третий,..., п-ый) порядок, если хотя бы одно из его мест занято не именем предмета, а предикатом первого (второго,... (п — 1)-го) порядка. В частности, каузироватъ — предикат не менее чем второго порядка, потому что его второе место должно быть обязательно занято именем целой ситуации со своим предикатом.

В свете этих соображений о синтаксических свойствах ЭЗ оказывается, что приведенные выше списки ЭЗ не создают исчерпывающего представления о словаре семантического языка. Чтобы дополнить это представление, необходимо снабдить каждое из ЭЗ класса (1) указанием о числе его мест, их смысловом содержании и наименьшем возможном порядке предиката, способного заполнять каждое место.

Предшествующее изложение должно было сделать ясным, что словарь семантического языка отличается от словаря естественного языка в двух отношениях: во-первых, он значительно меньше по объему; во-вторых, в нем нет (в нашем варианте — почти нет) синонимии и омонимии имен значений — явлений, которые богато представлены в естественных языках. Теперь к этому можно добавить еще и то, что каждое ЭЗ выражается словом ровно одного класса, т. е. в словаре семантического языка нет словообразовательной синонимии, столь характерной для естественных языков (ср. следующие способы выражения значения причины в русском языке: вызывать <порождать, приводить к>, причина <основание>, из-за <от, по>, потому что <так как, поскольку, поэтому > и очень многие дру-

⁷ Поскольку элементарный предикат вводится без определения, число приписываемых ему мест и их семантическое содержание не может быть объективно обосновано. Зато вся информация о местах неэлементарного предиката (слова русского языка) и их семантическом содержании должна быть автоматически выводима из информации о местах тех элементарных предикатов, которые входят в его состав; «автоматически» значит «с помощью словаря и правил» (см. об этом ниже, с. 127—128).

 

Семантический язык как средство толкования лексических значений

==77

гие; в семантическом языке всем этим словам соответствует одно слово — каузировать).

Из сказанного следует, что, хотя словарь семантического языка экономнее словаря естественного языка, он, с другой стороны, гораздо менее гибок и поэтому в некоторых отношениях неудобен. Следует, в частности, подчеркнуть, что толкование достаточно сложного значения естественного языка непосредственно в терминах ЭЗ было бы настолько громоздко, что практически с ним было бы очень трудно работать⁸. Это вынуждает нас, помимо описанного выше словаря семантического языка, иметь некий расширенный словарь, в который входят любые комбинации ЭЗ, имеющие однословное выражение в описываемом естественном языке. Так, А перемещается из Х-а в Y = 'В момент Ti А находится в Х-е, и в момент Тз, А находится в Y-e, и Х не совпадает с Y-ом, и Ti не совпадает с Т2', после чего перемещаться включается в расширенный словарь, или ситуация ^ 'объекты, свойства объектов и отношения между объектами', после чего ситуация тоже включается в расширенный словарь.

Существенно, что из всех возможных однословных выражений данной комбинации ЭЗ в расширенный словарь отбирается только одно, причем только в одном из имеющихся у него в естественном языке значений; таким образом, сформулированное выше условие, по которому в словаре семантического языка не должно быть ни синонимии, ни омонимии имен значений, в известной мере сохраняет силу и для расширенного словаря⁹. Так, комбинации ЭЗ 'субъект каузирования' соответствует слово причина, во не слово основание, при этом слово причина берется в своем главном значении.

После этих замечаний мы можем перейти к рассмотрению синтаксиса семантического языка.

СИНТАКСИС СЕМАНТИЧЕСКОГО ЯЗЫКА

Синтаксис семантического языка, как и его словарь, должен обеспечивать однозначность записи значений.

Синтаксическая организация семантических элементов в составе толкуемого значения может быть формально представлена многими

⁸ В формально-логических языках различают экономию двух видов; 1) экономию выражений (краткость, простота) и 2) экономию грамматики и словаря (элементарность). «...Возникла практика комбинирования обоих видов экономии путем построения фактически двух языков, из которых один является частью другого. Объемлющий язык, избыточный в грамматике и словаре, экономичен в длине сообщения, в то время как (входящая в него) часть, называемая исходной нотацией, экономична в грамматике и словаре. Целое и часть коррелируются правилами перевода, по которым каждое выражение в неисходной нотации приравнивается определенному комплексу, построенному из элементов исходной нотации» (Куайн 1953: 26-27).

Мы говорим «в известной мере», так как возможность выразить комбинацию значений 'АВ' некоего уровня i одним словом С, принадлежащим (i + 1)-му уровню, создает межуровневую синонимию.

 

 

==78

Глава 2

различными способами; мы пользуемся для этой цели системой зависимостей.

Система зависимостей, составляющая ядро синтаксиса семантического языка, почти целиком содержится в его элементарном словаре. Это — зависимости, отражающие валентные свойства ЭЗ различных классов (субъектная, объектная, контрагента, содержания, места, времени и количества, — ср. предикаты существовать, иметь, быть больше (кого-чего), хотеть, находиться, начинаться, быть больше (на сколько). Кроме них в исходный синтаксис входит определительная зависимость. Расширение словаря семантического языка приводит к тому, что в него включаются слова с другими валентными свойствами. Допустим, что мы уже истолковали глагол перемещаться (см. с. 77). Тем самым мы не только свели основной глагол перемещения к основному глаголу местоположения, но и одновременно вывели из простого понятия места более сложные понятия начальной и конечной точки, являющиеся существенными элементами валентной структуры перемещаться (подробнее см. с. 127). Таким образом, вместе с расширением словаря семантического языка происходит и расширение его синтаксических средств.

Предложение на семантическом языке — это дерево, в узлах которого стоят элементы словаря (исходного или расширенного), связанные друг с другом стрелками зависимостей (исходными или «расширенными»). Деревья организованы следующим образом: на местах предикатов стоят имена предметов или — когда это возможно — предикаты более низкого порядка. Логические связки (конъюнкция и дизъюнкция) присоединяются определительной стрелкой к «левому» предикату в качестве главного и присоединяют к себе на второй стрелке «правый» предикат в качестве зависимого. Отрицание присоединяется к имени предмета или предиката определительной стрелкой. Поддерево, в состав которого входит связка и, может записываться двумя способами: либо как Р -"^4 и l2⁰^ R, либо как р coord^ ^ Дерево глагола вешать будет выглядеть на семантическом языке следующим образом: Л вешает В на С - каузирует

 

2-Loc

 

В С

В дальнейшем мы будем пользоваться словесными формулировками, поскольку они легче воспринимаются и занимают меньше места. Подчерк-

 

Семантический язык как средство толкования лексических значений

==79

нем, однако, что каждая такая формулировка может быть развернута с помощью несложных правил и информации, содержащейся непосредственно в словарных статьях предполагаемого нами словаря, во вполне корректную и строгую форму записи значения в виде дерева.

Помимо этих правил образования предложений семантический язык (по крайней мере, расширенный) должен располагать и определенными правилами преобразования, эксплицирующими, в частности, существующие в языке законы взаимодействия (согласования, сложения) значений.