Откуда получал Андреев свои знания?

У читателя, размышляющего о “Розе Мира” и судьбе ее автора, возникает естественный вопрос: как мог человек за свою короткую жизнь, к тому же сокращенную десятью годами тюрьмы и фронтовыми годами, тяжелыми болезнями и постоянной заботой о хлебе насущнейшем, набрать такой гигантский объем знаний? Безусловно, мы имеем дело с гением. Но и гению необходимо время для изучения огромного количества литературы в разнообразных областях знаний, рассмотренных в “Розе Мира”. Тем более, что в годы коммунистической деспотии все “аполитичные” знания были сокрыты за семью печатями. И, тем не менее, помимо глубочайшей эрудиции в областях политики и науки, Даниил Андреев демонстрирует и глубочайшую эрудицию в области содержания и истории мировых религий, естественных наук, истории, философии, литературы, архитектуры, социологии, юриспруденции и других разделов человеческого и не только человеческого знания. Ведь им создана новая наука- метафилософия истории, требующая знания истории и законов небесных и подземных миров. Такие знания не могут быть получены за счет только человеческих усилий. Впрочем, и раньше для верующих людей не было сомнения в том, что события человеческой жизни, как и ход человеческой истории, определяется не только человеческими усилиями, природными условиями и игрой случая. Им было понятно, что, помимо случайностей, через которые, на самом деле, проявляются порой неизвестные закономерности, на все события влияют результаты постоянной борьбы Сил Света и Тьмы. Мистический характер исторических процессов вынуждены признать даже те философы истории, которые пытаются установить ее законы, стоя на материалистических позициях. В частности, известный историософ Л.Н. Гумилев пишет: “Возникает впечатление, что длина полосок земной поверхности, по которым проходили интенсивные процессы возникновения этносов, не охватывают весь земной шар, а ограничены его кривизной, как будто полоска света упала на школьный глобус и осветила ту его часть, которая была обращена к ней лицом. Эта аналогия- скорее иллюстрация, потому что возможно, что вовсе не свет, а какое-то невидимое излучение, исходящее то ли сверху из космоса, либо из центра планеты” [53].

Таким образом, качественно новым уровнем исторической науки, должна была бы явиться наука, способная не только предполагать, но и учитывать факторы мистического порядка. Это позволило бы человечеству, являющемуся передним краем в схватке Света и Тьмы, принять сознательное участие в этой борьбе. И создателем такой истории, названной Андреевым метаисторией, с полным правом можно считать именно его. Через посредство Даниила Андреева нам оказались открытыми дотоле неизвестные законы этой борьбы Силами Света и человечества с одной стороны и Силами Тьмы- с другой и ее перспективы. Не случайно подзаголовком к поэтическому названию книги «Роза Мира» являются слова “Метафилософия истории”. И изложен этот грандиозный труд воистину так, что “словам тесно, а мыслям просторно”. При этом глубокие размышления чередуются с великолепными образами, оживляющими и одухотворяющими безукоризненные логические построения автора. И при всем этом сохраняется строгий научный стиль изложения, где описания и утверждения чередуются с замечаниями типа: “это я видел”, “так мне было сказано”, “так я думаю” ”, “как мне это показалось” и с откровенными признаниями своего бессилия описать или осмыслить увиденное. В силу этого “Розу Мира” трудно отнести к какому-то жанру. Можно было бы назвать ее эссе, если бы заключенный в ней материал вообще помещался в какие-либо рамки. Читая его личные размышления об абсолютной и относительной, полной и частичной истинах, о психологической эволюции Александра 1, критический анализ мировой и русской литературы и многие другие места “Розы Мира”, нельзя не поражаться разнообразию и величию его одаренности и грандиозному труду в нечеловеческих условиях.

Как известно, тем, кто занимался творческим трудом, создание капитального произведения требует десятилетий напряженнейшей работы, о чем один из тех, кто знал об этом не понаслышке (кажется Т.А. Эдисон), сказал, что гений- это на 99 % труд. В то же время, сами факты, изложенные в «Розе Мира», как и в книгах пророков, далеко выходят за рамки личностей, как самого Андреева, так и А.А. Андреевой, многие годы отдавшей спасению и публикации его работ. Сам Андреев отвечает на вопрос,: каким образом ему удалось получить знания, недоступные самым талантливым и эрудированным людям планеты. Он пишет: “Не смея и заикаться о чем-либо подобном, я имел, однако, великое счастье бесед с некоторыми из давно ушедших от нас и ныне пребывающих в Синклите России” (т.е. с ее великими святыми- М.Ш. ). И добавляет: “Во многом могу усомниться, ко многому во внутренней жизни отнестись с подозрением в его подлинности, но не к этим встречам” [1 C. 35]. Кто же были эти великие святые, удостоившие Андреева своим общением? Он не называет их имен, но из контекста следует, что главным их четырех среди них был Серафим Саровский. Этот великий русский святой неоднократно удостаивал своим общением еще юного Даниила [1 C. 33]. Здесь невольно напрашивается аналогия с о. Александром Менем. Однажды, когда его спросили о том, как он успел, имея столько подпольных христианских групп, большую приходскую нагрузку и семейные обязанности, в условиях постоянного преследования госбезопасностью написать семитомник о всех мировых религиях и многие десятки статей, он дал сходный ответ. Улыбнувшись, он показал на лики, изображенные на иконах, и сказал, что у него с ними договор: он работает на них, а они ему помогают.

Но в таком случае, можно ли считать Андреева автором “Розы Мира”, если основные ее положения даны ему святыми? Но ведь никто не отрицает заслуг великих ученых, которые говорят о том, что их открытия были даны им в виде откровения. Так широко известен факт, что Д.И. Менделеев увидел свою знаменитую таблицу во сне. При этом, химические элементы были расположены в обратном порядке, чем при его поиске, с пропусками на месте еще не открытых. Никто не пытается принизить заслуги Рафаэля в создании Сикстинской Мадонны. В то же время, он писал своему другу, что после долгих и бесплодных поисков Ее образа, он, проснувшись ночью, увидел Его, проступающего огненными красками на холсте. Великие русские поэты не только понимали, откуда к ним приходят их озарения, но и запечатлели это в своих стихах. О вдохновении, приходящем из неизвестного источника, писал Пушкин в строках: “Пока не призовет поэта к священной жертве Апполон”. Целое стихотворение, посвященное этой теме, начинающееся словами: “Тщетно художник ты мнишь, что своих ты творений создатель” написал А.К. Толстой. “И просто продиктованные строчки ложатся в белоснежную тетрадь”,- напрямую заявляет Ахматова. О том, что они не сочиняют, а принимают свои стихи из неведомого им источника говорили Пастернак и Мандельштам [31,33].

Но, как уже говорилось выше, дар Даниила Андреева далеко не исчерпывается поэтическим талантом. О таких как он точнее всего написал другой узник коммунистического режима- Варлаам Шаламов.

Все то, что знал любой поэт

Назад тому пять тысяч лет

Теперь ученый физик,

Едва не выбившись из сил,

Литературно воскресил,

Снабдил научной визой.

Ему и слава и венки.

Забыты древние стихи

Овидия прозренье,

Что удивить могло бы свет:

Как смог вместить его поэт

В одно стихотворенье [54].

И, действительно, античные мыслители, не имея приборного арсенала, смогли прозреть глубочайшие закономерности мироздания. Так Левкипп и Демокрит, только наблюдая природные явления и размышляя над ними, смогли создать начала атомно-молекулярной теории, Тит Лукреций Кар в «Поэме о природе вещей» смог изложить совокупность античных знаний об окружающем мире, Аристарх Самосский- узреть гелиоцентризм, Гиппократ- создать концепцию медицины, Пифагор- математики и т.п. И, как не без основания считают современные историки, многое было заимствовано ими у более древних цивилизаций, а еще многое, особенно из мистических знаний, ныне утеряно. Так достаточно вспомнить, что делали египетские маги, соревнуясь с Моисеем перед фараоном (Исх.7:8). Естественно, подобные знания могли придти только с иных высоких уровней. Но также очевидно, что принять и понять их, а также донести до людей в доступной им форме могут только гении. Поэтому, очевидно, хотя книги Библии, и считаются Богодухновенными, но никто из богословов не отрицает соавторства с Богом их писателей и пророков. Сам же Андреев, с неподдельной искренностью, не смеет себя сравнивать не только со святыми, но и с великими людьми. И в это легко поверить, читая мемуары А.А. Андреевой, которая пишет о природной его скромности и недооценке не только своего таланта, но и своей внешности [43].