О Женской ипостаси в составе Святой Троицы.

Одна из важнейших новаций заключается в том, что “Роза Мира” говорит о связи Земли с духовным Космосом. Эта связь, в первую очередь, выражается в том, что воплощение Космического Женского Начала изменит духовное состояние человечества, смягчит его жестокость, укрепит в нем чувство любви во всех ее ипостасях, о которых писал апостол Павел: “Любовь долготерпит, милосердствует, любовь, не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зло, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит” (1Кор.13:4-7). “Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся и языки умолкнут, и знания упразднятся” (1Кор.13:8). Чувство любви, наиболее свойственное Женскому Началу, призвано уравновесить мужскую агрессивность, рациональность, жестокость. Чувства женщин на Земле искажены греховностью человеческой натуры и в этом Андреев нисколько не заблуждается. Он пишет: “История знает женщин-отравительниц, братоубийц, детоубийц, изощренных садисток…”. И, в то же время: “… разве кровопролития Чингиз-ханов, Тимуров, Наполеонов, пытки застенков, ярость якобинского террора, неистовства колониальных захватов, массовые репрессии фашистских и иных (читай коммунистических- М.Ш.) диктатур начинались и возглавлялись женщинами?” [1 С. 124]. Внимательный наблюдатель может найти подтверждения все более возрастающей роли женщин уже не только в семейной жизни, но и во всех областях человеческой деятельности. И это связано не только с феминистским движением, одним из следствий которого явилось то, что женщины продемонстрировали свои возможности в типично мужских областях деятельности. Отметим, кстати, что это же движение выявило и пределы женских возможностей в мужских областях деятельности. Андреев пишет о том, что в Европе, где женщины, в привилегированных слоях общества, имеют широкие возможности для творчества, на сотни мужских имен выдающихся деятелей в области науки, философии, литературы, музыкальной композиции и т.п,. приходятся единицы имен женских, да и то не самых крупных [1 С. 123]. Феминистское стремление женщин преуспевать в типично мужских областях напоминают мне стремление некоторых мужчин сменить пол. Но, впоследствии, однако, этим мужчинам, не удается ощутить ни нормального сексуального удовлетворения, ни тем более, воспроизводсти потомства. В чем с Андреевым трудно согласится, так это с тем, что женщины в политике также не оставили следа в истории. Имена Маргарет Тэтчер, Королевы Виктории в Англии, Екатерины 11 в России, которую назвали Великой, и др., говорят о том, что это утверждение Андреева является слишком сильным. Именно знамением ХХ века является то, что резко возросла роль женщин в области, решающим образом влияющей на общественную и моральную обстановку в стране- на область политики. Правда, методы управления мужчин и женщин существенно отличаются друг от друга. Петр 1 повесил проворовавшегося начальника контрольного ведомства перед окнами его управления. В подобной ситуации, Екатерина 11, увидев в окно, как прислуга тащит с кухни полные сумки продуктов, заметила с грустным юмором: «Хоть бы на ужин что-то оставили». В то же время в период ее правления Россия расширила свои владения не меньше, чем при Петре 1, казна всегда была полна, в то время как Петру приходилось для ее пополнения прибегать к самым жестким мерам. Численность населения при Екатерине росла, в то время, как при Петре 1 она упала почти на 20 %. Там, где Петр 1 сурово наказывал за провинности, она предпочитала отправлять человека на иное место службы, где могли бы проявиться его достоинства и сложно было бы реализовать его дурные наклонности. Но даже и в просвященной Европе до второй половины ХХ века, насколько мне известно, не имело место случая, чтобы женщина в результате выборов стала во главе страны. При женском правлении особо учитываются интересы большей части населения- женщин и детей. И что наиболее удивительно, что в наше время выборы женщин на руководящие должности имеет место не только в европейских странах, где женщины играли существенно большую роль, но и в странах Востока. Ныне уже не вызывает удивления женщина-премьер или женщина-президент страны: Брунтланд- в Норвегии, Халонен- в Финляндии, Фрайбурге-в Латвии и т.д. Более того, десятилетнее премьерство Маргарет Тэтчер в Англии стало образцом руководства первостепенной державой для любого политического лидера. Но самое удивительное, что эта тенденция становится устойчивой в странах Востока (Индира Ганди- в Индии, Сиримаво Бандаранаике- в Шри Ланке и т.д.) и особенно в странах ислама (Бхутто- в Пакистане, Рахман- в Бангладеш), где женщины традиционно находились в униженном положении. И, вполне возможно, что это отзвук приближения к нашему земному миру Космического Женского Начала.

С этим же духовным событием космического масштаба связан в “Розе Мира” пересмотр одного из основных христианских догматов- догмата о Троице. Рассмотрим одно из стержневых положений Символа Веры- догмата о Божественных ипостасях, образующих Святую Троицу, пересмотренную Андреевым. Он пишет: “Ведь кем может быть Бог-Отец, как не Духом? Только Духом. И, притом именно Святым” и “что это два именования одного и того же- первого- лица Пресвятой Троицы” [1 С. 120]. И далее: “Выявляясь во вне, Единый проявляет некую присущую ему полярность... тяготеющих и друг без друга не пребывающих начал...дающих начало третьему и завершающему: Сыну, Основе Вселенной, Логосу... Вот почему Божественную Женственность мы именуем Матерью Логоса и через Него всей вселенной” [1 С. 121].

Не будем торопиться обличить Андреева в ереси. Тогда бы нам пришлось считать истинными христианами лишь протестантов, не почитающих Богородицу вообще. Как известно, в ХVI веке во время Реформации, возмущенные искажениями христианского учения в Католической Церкви, они решили вернуться к вере первохристиан, существовавшей до первых Вселенских Соборов IV века. В то время почитание Богородицы было мало, по сравнению с современным, и эта точка зрения «законсервировалась» в разных протестантских конфессиях. С другой стороны, следовало бы объявить еретиками всех католиков и православных, ибо все мы поклоняемся Богородице не как святой, а как Божеству. Молитвы святым построены примерно так: “Святой отче Николае, моли Бога о нас”. К Богородице же мы обращаемся непосредственно, как к Спасительнице, равной Спасителю- Христу. Таковы, например, молитвы: “Пресвятая Богородица, спаси нас”, “Не имамы иные помощи, не имамы иные надежды, разве Тебе Владычица” и далее “Твои бо есмь ми раби, да не постыдимся”. В этой молитве мы называем себя не рабами Божьими, а рабами Богородицы. А также: “Все упование мое на Тя возлагаю, Мати Божия, сохрани мя под кровом Твоим”. И т.д. и т.п. Такой интуитивный философ как Н.А. Бердяев пишет о том, что в России “Богородица идет впереди Троицы и почти отождествляется с Троицей” [58]. Монах Филофей, выдвинувший идею Москвы как Третьего Рима, писал: “Престол вселенския и апостольские церкви имел представительницей церковь Пресв. Богородицы в богоносном граде Москве...” [58]. В русском православии часто называют Россию домом Пресвятой Богородицы. Как нам довелось слышать в одной из телевизионных передач, Римская Католическая Церковь даже рассматривает вопрос о присоединении Богородицы в качестве четвертой ипостаси к Пресвятой Троице. По мнению нашего великого религиозного философа Владимира Соловьева, отсутствие упоминания о женском начале в Библии связано с неточностью перевода. В подлиннике Библия начинается со слов “Берешит бара элогим”, что переводится как “Вначале сотворил Бог”. Вл. Соловьев пишет о том, что слово “Берешит” не следует переводить как наречие “вначале”, поскольку слово “решит”- есть существительное женского рода (соответственно мужской род- рош, глава). Он, в частности, обосновывает свое утверждение тем, что в VIII главе Премудростей Соломоновых Премудрость говорит о себе: ”Ягве канани решит дарко- Иегова обладает мною как основанием (женский род) пути своего”. “Таким образом,- заключает Вл. Соловьев,-. решит, женское начало или глава всякого существования, как Иегова, Ягве, Элогим, Триединый Бог, есть рош, его активное начало или глава” [59]. Зачатие Иисуса от Духа Святого также наводит на размышления о роли Женского Начала Бога: “В арамейском тексте “дух” мыслится как мать, а не как отец, ибо по арамейски (язык, на котором говорили евреи во времена Христа- М.Ш.) ruah (дух) женского рода” [27 С. 227]. Следовательно, не только интуиция верующих вводит Женское Начало в состав Святой Троицы, но Оно в зашифрованном виде выявляется и в самой начальной части Библии. Таким образом, строго говоря, идея Женской ипостаси Святой Троицы даже не принадлежит Андрееву, а лишь им обосновывается.

Факты также свидетельствуют о том, что медленный спуск в небесные миры Земли Космического Женского Начала сопровождается ростом почитания Богородицы. Как пишет Петр Иванов в своем глубочайшем исследовании духовной истории христианства: “Чтобы яснее разуметь, что хотим мы сказать здесь, обратимся ко времени, когда св. Дева Мария жила у ап. Иоанна. Тогда св. Дионисий Ареопагит, пришедший в Иерусалим нарочито, чтобы сподобиться лицезрения Божьей Матери, ввереный ап. Иоанном перед лице Ея, так изобразил свои чувства в письме к ап. Павлу:” свидетельствую Богом, что, если бы не хранил я в памяти и в новопросвещенном уме твоего, отче, Божественного учения и законов, то признал бы Деву Марию за истинного Бога и воздал бы ей поклонение, подобающее одному истинному Богу (Чет.-Мин. Август 15) …

Здесь жила Она у ап. Иоанна до Своего Успения. Хотя и слыла св. Дева святейшей, исполненной всех даров благодатных (по слову св. Игнатия Богоносца), и многие желали Ее видеть и некоторые посещали, но, как и при жизни Сына Своего Господа Иисуса, жила Она, словно Ее и не было. После Успения в первые века церкви память о святой Марии сохраняется как благочестивые размышления о чудной св. Деве- Матери Христа. Но общецерковных повсюду принятых праздников в память Ее- нет. О Ней как бы забывает церковь, погруженная в свет Христов.

Прославление Девы Марии начинается со второй половины четвертого века и в пятом столетии после третьего вселенского собора (431 г.), где Св. Деве впервые присваивается именование Богородицы, становится повсеместным” [60 C. 175-176].

Из всего сказанного вытекает естественное предположение, что до времени от нас была скрыта Женская ипостась Пресвятой Троицы. Можно только предположить, с какой целью это было сделано. Среди самых древних культовых фигурок находят женские статуэтки с преувеличенными проявлениями женственности – грудью и животом. Это богини плодородия, от которого зависела жизнь земледельца. Две тысячи лет евреев отучали от язычества- кто знает, сколько еще бы времени потребовалось для того, чтобы отучить от него не только евреев но и христиан, если бы в Троицу изначально была бы включена Женская ипостась. Ведь до сих пор в некоторых храмах восточных религий существует храмовая проституция, якобы способствующая плодородию. Даже в современной Индии два главных корпуса атомной электростанции построены в виде детородных органов- мужского и женского. Ее праздник до сих пор, например, широко отмечается в Китае. Но какова же роль той ипостаси- Духе Святом, о Котором Христос упоминает неоднократно? На этот счет можно высказать лишь некоторые предположения. Возможно Господь имеет здесь ввиду Божественные энергии- Усии, о которых писал св. Григорий Палама и наличие которых в Х1У в. было признано Христианской Церковью[61]. У известного шведского христианского духовидца Э. Сведенборга (1688-1772), нравственное учение которого московский митрополит Филарет считал безупречным, о Духе Святом говорится как об ауре (духовном или энергетическом теле) Христа [45]. Возможно, что эта ипостась тождественна тому, что у евреев именуется Шехина- присутствие Божие.

Эти и ряд других положений Даниила Андреева говорят о том, что название труда “Роза Мира” обусловлено не только глобальным его характером, о чем говорит слово «мир», но и словом «роза», указывающим на неразрывную связь его с утверждением на Земле Женского начала, проявляющегося в почитании Девы Марии. Связь «розы» и Девы Марии в течении многих веков в католицизме выражается в широко распространенном молитвенном правиле носящем название Розария, где чаще всего повторяется молитва “Богородица Дево радуйся…”. Об этой связи шла речь в самых значительных событиях ХХ века- явлениях Богородицы. На них мы остановимся ниже более подробно. Пока же мы скажем лишь о том, что во время Фатимского явления 13 октября 1917 года. Дева Мария назвала Себя “Богоматерью Св. Розария”[62]. Во время пятого посещения в Фатиме Богородица опять настаивала на необходимости усердной молитвы по четкам, т.е. на необходимость чтения Розария, для которого у католиков имеются специальные четки. Поясним, что Розарий – наиболее распространенный на Западе способ молиться по четкам: чтение молитвы “Отче наш», “Богородице Дево, радуйся” (10 раз), Слава Отцу и Сыну и Святому Духу…- в честь радостных, скорбных или преславных тайн жизни Господа и Девы Марии [63]. Розарий почти тождественен “Богородичному правилу”, которое давал св. Серафим Саровский. Оптинские старцы советовали исполнять его своим духовным чадам, указывая на то, что “это правило дала Сама Матерь Божия в VIII веке и что его исполняли когда– то все христиане [64]. Книга о явлении Богородицы в Монтихиари (Италия 1947) так и называется “Мария- “Мистическая Роза”, под этим названием имеется в виду Сама Дева Мария. В некоторых из явлений Богородицы к Ее одеянию были прикреплены три розы. Их символику Она объяснила следующим образом: белая роза символизирует молитву, красная- покаяние и готовность к жертве, желтая (золотая)- искупление. [65].

И, наконец, важнейшее свидетельство о роли Женского Начала не только в прошлом и настоящем человечества, но и в его будущем. Восьмого октября 2000 в соборе Св. Петра в Риме Папа, получающий сообщения от Девы Марии через монахиню Люсию, намерен объявить, что третье тысячелетие пройдет под святым покровительством Девы Марии...” [66]

 

 

О сущности Иисуса Христа.

Другое, пересматриваемое Андреевым положение Символа Веры, заключается в том, что он дает иное толкование личности Иисуса Христа. Оно вытекает, как следствие его представления о том, где расположены и как соотносятся между собой различные составляющие любой сущности. Андреев пишет: “Неужели мы и теперь представляем себе, что Логос вселенной облекся составом данной человеческой плоти?…что… был создан… телесный инструмент, индивидуальный физический организм, человеческий мозг, способный вместить Разум вселенной?… Не точнее было бы поэтому говорить не о вочеловечивании Логоса в существе Иисуса Христа, а о Его в Нем выражении при посредстве великой богорожденной монады, ставшей Планетарным Логосом Земли. (Согласно Даниилу Андрееву, монады- духовные бессмертные начала каждой сущности, делятся на богосотворенные, к которым относятся монады людей, и богорожденные- монады великих сущностей- М.Ш.) Мы именуем Христа Словом. Но ведь говорящий не воплощает, а выражает себя в слове. Бог не воплощается, а выражает Себя в Христе. Именно в этом смысле Христос есть воистину Слово Божие. А если так, то отпадает одно из препятствий для соглашения христианства с некоторыми другими религиозными конфессиями.” [1 С. 27].

Для человека, жившего до нашего времени, такое утверждение могло бы показаться грубейшим нарушением Символа Веры. Но на фоне картины мира, которая дается Андреевым, это выглядит совсем по-другому. В соответствии с ней, бессмертные начала любого существа- монады, находятся в пятимерных мирах. То, что в религиях называется душой, состоит из материальности пятимерных и четырехмерных миров, физическое же тело- материальности трехмерных миров[1 C. 51]. Каким образом духовное начало- монада, душа и физическое тело связаны друг с другом Андреев не поясняет. Можно предположить здесь два варианта. Первый- опять- таки по аналогии между двухмерным и трехмерным телами. Так, если двухмерная плоскость пересекается трехмерной сферой, то на плоскости это отобразится окружностью. Эта окружность может заключать внутри себя двухмерную фигуру. Аналогично, тела высших измерений могут заключать в себе тела низших измерений. Но, как видно, например, из соотношения сферы и фигуры на плоскости, они могут и не пересекаться. Из текста «Розы Мира» следует, что, скорее всего имеют место оба случая. Так в [1 С. 51] говорится о том, что монада остается в пятимерном пространстве, пока душа и тело пребывают в низших мирах, а в [1 C. 73] говорится, что после подъема души в высшие сферы она соединяется со своей монадой. Но это отнюдь не означает, что в этих условиях между различными составляющими человека, на всех уровнях его существования не может быть надежной связи. Сейчас, когда очевидно, что дистанционная радиосвязь, например, между центром управления на Земле и автоматической станцией на Луне или даже на Марсе, может быть надежнее механической, это воспринимается по-другому, чем прежде. Хотя эта связь, конечно, реализуется не с помощью радио, а, скорее всего, чем-то вроде телепатии. Таким образом, великая монада- Сын Божий, говорящий через человека- Иисуса Христа, оставаясь в высшем пятимерном мире, образует, в любом варианте, вкупе с ним Единого Богочеловека не менее надежно, чем, если бы Они были совмещены в пространстве.

Каким образом, такое понимание Иисуса Христа, как об этом пишет Андреев, может устранить “еще одно препятствие для соглашения христианства с некоторыми другими религиозными конфессиями”? [1 С. 73]. Выше говорилось о том, что Моисей предрекал приход пророка из народа. В исламе Христос уже почитается за одного из величайших пророков- Иссу. Великий святой Индии Вивекананда, живший в конце ХIХ начале ХХ веков, говорил об Иисусе, как о пророке [67] И, наконец, в новой экуменической религии- бахаизме, возникшей в Иране в Х1Х веке, также говорится об Иисусе как о пророке. В то же время, из сказанного очевидно, что Иисус Христос был Пророком особого рода: не тем, кому говорил Логос, а Тем, через которого Он говорил непосредственно. Такое понимание Богочеловеческой Личности Иисуса Христа существенно сближает мировые религии, признающие Единого Творца Вселенной.