Ядерные фугасы (atomic demolition munitions)

По определению FM 5-102 Ядерные фугасы (ADM) являются ядерными взрывными устройствами, используемыми, прежде всего, для создания препятствий и тем самым остановки противника.

Еще раз следует подчеркнуть, что ядерные фугасы приводятся в действие еще до того, как в данном месте появился противник. Задача фугаса создать препятствие, которое остановит противника.

Ядерные фугасы размещаются, как правило, в таких же минных колодцах, минных камерах и минных галереях, что и заряды обычных ВВ. Отличие сооружений для ядерных фугасов от сооружений для зарядов обычных ВВ может состоять лишь в дополнительной прокладке антенных устройств (не обязательно!) для приведения фугаса в действие по радиокоманде.

Применение ядерных фугасов считается целесообразным при необходимости создания обширных зон разрушений или разрушения особо крупных стратегических объектов, таких, как, например, плотины крупных гидроэлектростанций; важнейшие заводы, производящие стратегические материалы и т.п.

Как пишет немецкий исследователь М.Доннерстаг, существуют средние ядерные фугасы (MADM) мощностью от 0.5 до 15 килотонн и малые (SADM) мощностью от 0.01 до 1 килотонны.

MADM по размерам чуть крупнее 100-литровой бочки, а SADM имеет диаметр приблизительно 40 см, длину 60 см и весит примерно 68 кг. (В.Ю.Г. -стандартный минный колодец под обычный заряд DM224 имеет внутренний диаметр 60 см.).

Ядерные фугасы типа MADM перевозятся автотранспортом и устанавливаются с помощью кранового оборудования. Могут приводиться в действие по радиокоманде или проводной линии.

Специальные фугасы SADM приводятся в действие с помощью таймерных устройств. Т.е., будучи запущенным, такой фугас полностью автономен.

Подразделения Сил Специальных операций (SOF) армии США дислоцированные в Европе, обучаются применению специальных ядерных фугасов. Это так называемые взводы специального оружия (Special Weapon Platoon), сокращенно SWP.

На снимке слева: средний ядерный фугас.

От автора. Хотя считается, что все аспекты применения ядерного оружия в Европе это прерогатива объединенного командования NATO, однако все подразделения SOF, в том числе и SWP, остаются в подчинении исключительно американских командующих, а о количестве, местах хранения, намеченных пунктах установки специальных ядерных фугасов военные структуры NATO американцами даже не информируются.
Можно полагать, что если американцы сочтут нужным взорвать один или несколько ядерных фугасов, они это сделают не спрашивая согласия тех же властей Германии.

По состоянию на 1985 года на территории только Германии хранилось около 300 ядерных фугасов. Как утверждает М.Доннерстаг, в 1988-89 годах в соответствии с договорами о разоружении, большая часть этих фугасов была уничтожена. Однако, это весьма сомнительные данные, поскольку в существующих договорах СССР-США относительно сокращения ядерных арсеналов ядерные фугасы не упоминаются совсем, и в общей численности ядерных боеприпасов не учтены.

На снимке: воронка образовавшаяся от взрыва ядерного фугаса мощностью 0.42 килотонны на глубине 33.5 метра.
Глубина воронки 19 метров, диаметр 65 метров.
Это результаты испытаний 1962 года под кодовым названием "Denny Boy".

Хорошо видны автомобили, стоящие у краев воронки, что наглядно показывает масштабы разрушений и возможную результативность использования ядерных боеприпасов для создания заграждений.

Во основном, армия США уделяет достаточно много внимания из невзрывных заграждений только противотанковые.

 

Противопехотные заграждения, такие как проволочные заграждения (Wire) хотя и упоминаются в главе 2, однако, в последующих главах FM 5-102 не описаны совершенно, впрочем, как и ряд других противотанковых заграждений (Стальные "H"-образные балки (Steel "H" beam post obstacles). Зубы дракона, ежи, и тетраэдры (Dragon's teeth, hedgehogs, and tetrahedrons)).

Отсюда можно сделать вывод (если противопехотные заграждения не описаны в каком то ином Полевом Руководстве), что армия США либо оставляет устройство противопехотных заграждений европейским армиям, либо вообще не считает пехотную опасность существенным фактором наземного боя. Последнее вызывает определенные сомнения, поскольку FM 5-103, описывающее оборонительные фортсооружения, сосредоточено как раз на противопехотных сооружениях.

 

Источники и литература

1.Field Manual 5-102.Countermobility. Headquarters Department of the Army. Washington. DC. 14 March 1985
2.Колибернов и др. Справочник офицера инженерных войск. Воениздат. Москва. 1989г.
3. Наставление по военно-инженерному делу для Советской Армии. Военное издательство. Москва. 1966г.
4.Руководство по подрывным работам. Военное издательство. Москва. 1969г.
5.Временная инструкция по фортификационным работам зимой. Воениздат НКО СССР. 1942г.
6 С.Е.Гербановский. Оборона и полевые фортификационные сооружения немецкой армии. Воениздат НКО СССР. 1942г
7.В.Ф.Шперк. Фланкирование противотанковых препятствий. Воениздат НКО СССР. 1942г..
8.HDv 285/110 vs-NfD. Kamfmittel fuer den Pionierdienst. Mai 2003. Koeln.
9.D.V.352. Feld-Pionierdienst aller Waffen (F.Pi.D.). Muenchen. 1912.
10.M. G. Donnerstag. Vorbereitete Sperren auf Deuts. Strassen.(www.lostplaces.de/sperren-wallmeister.html)ю
11.Field Manual 5-103. Survivability. Headquarters Departament of the Army. Washington, DC, 10 June 1985.
12.Munitionsmerkblatt 1375-1014-92. Sprengkoereper DM924.
13.Munitionsmerkblatt 1375-1014-93. Sprengkoereper DM934.

Гуманитарное разминирование
в бывшей Югославии
(Humanitarian mine clearing in former Yugoslavia)
Часть 1

© О.В.Валецкий (O.V.Valecky)

Наше окончание работ в компании RONCO с ее "санаторными условиями" совпало с началом периода коммерческого разминирования, начавшегося в 1997 году.

С раскручиванием реально кампании о "минной опасности" в Боснию и Герцеговину полились деньги из международных источников.Прямой или косвенный контроль над большинством, а вероятно и над всем этим потоком денег осуществлял Мировой банк в лице его представителя Эдди Бэнкса в Сараево.

Первоначально деньги выделялись через представительства местных правительств - Республики Сербской и Мусульманско-Хорватской Федерации, но потом был создан MAC -Mine Action Center, подчиненный соответствующему департаменту ООН в Нью-Йорке и существовавший на международные дотации. Как эти дотации выделялись и каким образом и по какому принципу распределялись, информация малодоступна, тем более, что разминирование было освобождено от налогов.

Позднее, через несколько лет к финансированию разминирования подключились и словенцы. Известие об этом вызвало в Боснии и Герцеговине у многих поначалу большое удивление, ибо Словения, будучи местом, куда довоенная Югославия вкладывала большие деньги в индустрию и финансовый сектор, во время войны все это присвоила. Многие граждане других республик остались без сотен миллионов марок своих сбережений в словенских банках.

Однако все скоре разъяснилось, ибо ITF (International Trust Fund) лишь находился в Словении, а финансировался США при условии, что на один доллар помощи США придется один доллар из других источников.

Евросообщество самостоятельно начало выполнять проект по разминированию в рамках более широкого проекта по реконструкции и строительству по всей бывшей Югославии.

Все это, естественно, местной власти не подчинялось, что вызывало ее недовольство. Деньги ведь были большие и каждому хотелось урвать кусок побольше, тем более, что местная молва преувеличивала количество средств. Впрочем, местная власть нашла выход и ее функционерами было создано несколько организаций - сербских (Stop Mines, Medecop, UNIPAK из Пале, Detector из Баня-Луки), мусульманских (Оktol, Amfibija, BH Demining, Si Company, Cum Call), хорватских (Provita,Vilacom,DECOP),и государственное агентство Mungos из Хорватии, работавшее здесь в силу большого влияния Хорватии в Боснии и Герцеговине.

Были тут, возможно, еще какие-то фирмы и просто незарегистрированные шабашники, снимавшие мины по договору не столько с местными властями, из которых деньги без автомата было не вытащить, но и с международным военным командованием IFOR-SFOR, предпочитавшим в некоторых случаях разминирование вести чужими руками.

Под Добоем в 96-м году таким образом погибло двое человек шабашников -сапер и его несовершеннолетний помощник.После нескольких подобных случаев разминирование оказалось под более или менее плотным контролем МАC выдававшем разрешение работу на работу и деминерам и фирмам.

Стоит заметить что без местных компаний,абсолютное большинство компаний иностранных,убиравших большую часть денег и славы,ничего бы здесь не добились бы. Поначалу и сам MAC занялся было, разминированием силами нескольких им набранных групп разминирования и даже потерял одного человека раненным (ему оторвало ногу) в районе Требинья по направлению на Дубровник, но затем MAC занялся контролем работы других фирм и разведкой минных полей.

Разведчиками были те же деминеры, которые из разговоров с местными жителями,и на основе полученных от местных и международных властей карт (согласно Дейтонскому договору все стороны были обязаны сдать командованию IFOR карты минных полей) получали более или менее точную информацию о минных полях.По возможности, найдя хотя бы одну мину, они приблизительно ограждали предполагаемое минное поле и замеряли его координаты приборами GPC. Полученные данные собирались канцеляриями MAC (сначала единого, потом разделившегося на два MAC (Республики Сербской и Федерации), а затем ставшего опять единым) в компьютерные базы данных и служило основой для создания множества карт, украшавших многие канцелярии.

Инспектора MAC были наипривилегированной кастой и ими становились люди с серьезными связями. Главная задача инспекторов состояла в открытии работ на участках которые были одобрены через MAC местными властями либо различными международными организациями.и на что,самое главное,были найдены средства.На такие участки MAC составлял так называемые "цервени-фолдер" (на смешанном сербско-хорватско-английском слэнге - стандартный перечень документов), а попросту папка красного цвета, в которую включали копии всех необходимых документов от опросов разведчиков до военных схем и топографических карт.

С началом работ на данном участке инспекторы контролировали ход работ, теоретически беспристрастно, а фактически взависимости от личных интересов и интересов своих шефов. Если одни группы саперов наказывались даже за отсутствие пластиковых шлемов на голове,то на действия других, работавших с косами и мотопилами, смотрели сквозь пальцы.

Впрочем, последнее было отнюдь не местной спецификой.Как рассказывали деминеры Minetech, некоторые фирмы в Мозамбике практиковали наем местного населения за незначительное вознаграждение для "деминирования в интересах ООН" с одними мачете в руках.

На фото: мачете, применяющееся при поиске мин в бывшей Югославии (фото автора)

В наших условиях до таких крайностей дело не доходило, ибо страна была маленькая, деминеров было еще меньше и все они, меняя фирмы и курсы, так или иначе были знакомы между собой. Личный состав MAC заканчивал одномесячные международные курсы в Баня-Луке. В начале 1998 года они стали проводиться под руководством голландских военных инструкторов (сомневаюсь, что они были знакомы с практикой местной войны) и хотя, я о приеме на эти курсы узнал слишком поздно, т.к. такие вещи старались скрывать, но и эти курсы не обошлись без русского - одного моего боевого товарища Николая из Кишинева.

Правда, лишь часть из тех, кто закончил курс, оказались в MAC, а другая часть (среди которых был и Николай) перешла в норвежскую компанию NPA, которая непосредственно финансировалась норвежским правительством во всех проектах по всему миру.

Так как NPA не зависела от коммерческих тендеров, проводящихся MAC ежегодно, а то и несколько раз в году, то за "квадратами" (квадратными метрами очищенного пространства) она не гналась и поэтому ее разминирование было более "гуманитарным", хотя велось теми же ручными методами, как и коммерческие, за редким исключением использовались машины.Правда в NPA сербских деминеров было меньшинство, около тридцати, зато мусульман и хорватов было раз в шесть больше. Столкновений на национальной почве практически не было, т.к. менеджеры NPA все это дело пресекали на корню, зато внутренних склок и интриг было предостаточно,однако за несколько лет работы было всего пару погибших и раненых.

Еще одной компанией, работавшей по схожему "гуманитарному" принципу была германская компания HELP, ставшая главным представителем Евросообщества во всей Боснии и Герцеговине.Она занималась и иными программами от восстановления разрушенных домов до выдачи гуманитарной помощи. HELP начала сотрудничество с местными органами гражданской обороны. выведенных по требованию Евросообщества из состава местных министерств обороны.

Были опять организованы курсы в феврале 1999 года, которые я уже не пропустил и мне опять пришлось жить в отеле Язина, знакомого мне по RONCO. В HELP я опять встретил англичан и южноафриканцев,как инструкторов и мэнэджеров и в Боснии и Герцеговине его руководителем был англичанин Питер Сатсклифф,ветеран войны в Южной Родезии.Встретил я тут и одного русского Бориса, еще одного своего боевого товарища как деминера.Он стал работать в сараевской (или точнее палянской) группе с центром в Палэ, тогда как я попал в добойскую группу с центром в Добое.

Помимо четырех деминерских групп типа "В"(восемь деминеров, водитель, медсестра и старший группы) в Республике Сербской HELP создал (а точнее получил их из британской компании Bactec) и четыре группы поиска и уничтожения невзорвавшихся боеприпасов (командир-оператор(сапер), оператор(сапер), водитель и медсестра)).

В Федерации такие группы были созданы в каждом из восьми кантонов, так что в HELP и в двух ему подконтрольных организациях Гражданской обороны Республики Сербской и Федерации было 12 групп типа "В" и 12 групп типа "А" - всего 180 человек и около десяти человек в управлении.

Впоследствии управленческие структуры организаций гражданской обороны росли (по партийной линии), количество деминеров падало, а должности водителей в группах типа "В" были сокращены. Вначале во всем управлении Гражданской обороны РС(Цивильной защите) было пятеро управленцев - директор, снабженец, бухгалтер, переводчик и компьютерщик.Через четыре месяца их там оказалось около тридцати -директор с несколькими заместителями, водителем и секретаршей, несколько оперативных офицеров, несколько снабженцев, несколько бухгалтеров и прочие.

Так как разросшимся канцеляриям делать было нечего, то главным их занятием стало как можно сильнее затруднить жизнь деминерам, чтобы те не бунтовали, а заодно и побольше срезать с них "суточных"и "командировочных" при одновременном увеличении очищенных "квадратов". В корне всего этого лежало то, что местной системе партийной демократии необходимо было вознаграждать своих сторонников "хлебными" местами, из которых деньги должны были идти соответственно в партийные и частные кассы и отнюдь не для разминирования.

Все это я понял уже в 1997 году, когда практически все мы из RONCO были приняты в компанию Minetech из Зимбабве, руководимую бывшим командиром южнородезийского спецназа, а потом и гвардии Зимбабве полковником фон Дайком. Его оперативными офицерами были белые южноафриканцы и родезийцы (замещал Дайка,во время его отсутствия родезиец Хью Моррис), деминерами, которых он привез с собой было около двух десятков негров из Зимбабве,а тимлидерами (командирами груп) непальцы-ветераны британских частей гуркхов. Было, правда еще несколько белых южноафриканцев - кинологов, работавших с нами на минных полях. С одним из них Францем Кaмпфером я несколько подружился, но потом их заменили местные кинологи.

Minetech была, безусловно,успешной фирмой и пожалуй больше всех очистила квадратных метров в Боснии и Герцеговине где за два или три контракта в 97-98 годах и ее деминеры сняли больше всего минно-взрывных устройств - около 5-6 тысяч.

На снимке: Машина разминирования MTI-325 компании Minetech в Ливане.(фото с сайта Minetech).

Однако они работали по схеме, ставшей позднее традиционной, в кооперации с компанией UNIPAK из Пале. Последняя относилась к числу вышеупомянутых привилегированных компаний и ее хозяин Коич во время войны и после нее имел весьма близкие связи с тогдашними правительственными кругами, руководившими в течение военных и первых послевоенных политической жизнью местного сербского общества через свою партийную сеть СДС.
Это была типичная местная фирма. Большинство местных деминеров было удовлетворено зарплатой в 1300-1600 немецких марок и Коича сильно уважали, а иные и боготворили за его успешность в финансовых делах. К тому же, многие из них в UNIPAK попадали, благодаря ему в старшие групп.

Коич был тогда человек влиятельный и имел через армию выход на тех, кто устанавливал минные поля, через своих партнеров по бизнесу имел выход на власти Федерации, а через своих политических покровителей на представителей международного сообщества и дело поставил хорошо, тем более, что он же и устроил на работу многих инспекторов MAC.

Так что, где надо, его люди чистили минные поля быстро, а где не надо, их обходили, и, соответственно Minetech, достиг, благодаря Коичу большего, нежели достиг бы самостоятельно. Minetech поступил вполне верно, взяв в партнеры UNIPAK, ибо это избавляло компанию от головной боли в работе с местным народом с его интригами и неуемным честолюбием.
Жесткая конкуренция требовала от Minetech большого количества очищенных "квадратов". В первом тендере они были обязаны где-то за полгода очистить полмиллиона квадратных метров и осмотреть еще миллион квадратных метров "сомнительных площадей", согласно терминологии MAC, и тут без знания планов минных полей, а тем более без техники ничего добиться было нельзя. Однако порождало это немалые проблемы, так как многочисленные "специалисты" по минным полям,часто давали не совсем точные, а часто полностью неточные сведения, и два первых несчастных случая, происшедшие в августе под Добоeм, были следствием большой и весьма типичной для местных просторов самонадеянности таких "спецов", пропустивших сначала одну мину ПМА 2 а затем целое минное поле, в итоге чего подорвались двое местных сербов и один непалец. Причем, непалец Сэм пострадал при эвакуации одного из этих сербов.

На рисунке: Разрез противопехотной фугасной мины нажимного действия ПМА-2 получившей свое слэнговое название "Паштета" из-за своей формы и размеров, напоминающей банку с мясным паштетом.
Заряда ВВ этой мины 70 грамм и его хватает, чтобы оторвать ногу под колено. (Jane's Mines and Mine Clearance 1999-00 (Lyn Haywood)).

Поначалу это всех несколько тревожило, но потом с этим делом люди свыклись. Я помню пример смерти одного деминера Радана Бакмаза, работавшего в нашей группе в начале деятельности Minetech, но затем перешедшего в другую группу. Нас к тому времени перебросили под Чайниче. Так как нас тогда неожиданно сняли с участка под Тесличем в связи с начавшимися беспорядками против сил IFOR в сербском городке Бырчко, то спешка была приличная.
Наша группа работая на одном участке, была вынуждена поочередно с группой Бакмаза помогать еще одной группе, работавшей у дороги. Там стояли мины ПРОМ уже успевшие зарасти травой и кустами. Времени, чтобы проверять землю щупом не было, поэтому работали миноискателями иножницами.
По большому счету все это следовало бы просто сжечь для начала напалмом, тем более, что порошков-загустителей М1 и М2 (а также других их видов) для напалма было предостаточно в армии и были они дешевы.Около 3-5% этих порошков надо было прямо на месте добавлять в бочку с бензином или керосином, дабы получить напалм, который сжег бы всю растительность до земли, а для предотвращения распространения огня на лес достаточно было проделать несколько проходов по краям очищаемого участка, и потом порубить на нем все деревья и установить в крайнем случае пару брандспойтов.

На рисунке: Разрез противопехотной осколочной мины нажимно-натяжного действия ПРОМ 1 (Jane's Mines and Mine Clearance 1999-00(Lyn Haywood)).

Сжигание растительности весьма практичная вещь и иногда применялась местными деминерами, особенно если не было рядом инспекции MAC. И в конце концов они согласились внести сжигание растительности в SOP (Standard Operative Procedure), т.е. в перечень стандартных действий, но с условием, что пять дней после пожара нельзя начинать работы на минном поле.
Последнее вызывало раздражение у многих оперативных офицеров, особенно "гуманитарных фирм" и они этот весьма эффективный метод не поощряли, а то и прямо запрещали, хотя даже многие "селяки" (местные крестьяне) практиковали его, чаще всего не дождавшись деминеров.
В том минном поле это помогло бы очень сильно, но никто ответственности на себя брать не хотел, разве что наш непальский старший группы Лили Мэн увеличил по моей просьбе дистанцию между нами (работали все. растянувшись в линию) до двух-трех десятков метров. Ждать пришлось недолго и вскоре, мы, работая на своем участке. услышали довольно сильный взрыв, и, прибыв на место, увидели только заплаканную переводчицу и пару человек на командном пункте -CP. Оказалось, что Бакмаз зацепил ПРОМ, и все говорило о том, что зацепил он ее какой-то веткой или стеблем травы, плотно прикрывавшей землю. Нашего второго деминера-Нешо, оказавшегося прямо за ним и только легко раненого, спасло тело Бaкмаза, а в иных случаях ПРОМ мог убить несколько человек.

На снимке:Мои коллеги по Minetech:слева Радан Бакмаз из Палэ,погибший в сентябре 1997 под Чайниче,справа Желько Вуйчич-“Шойка” из Баня-Луки,погибший летом 1999 в составе групы RONCO/UNIPAC в районе Шамца (фото Мишо Вуйчича).

Интересно, что Нешо был единственным, кого я знал, имевшим два ранения на разминировании, ибо в следующем году он был ранен еще раз где-то в Герцеговине, когда один пес, похоже, задел проволоку от ПРОМа и тогда погиб кинолог Дрaгиша Маркович из Сараево.

Так что и собаки были не на столько надежны, но все же кинологи оставались привилегированной категорией в сравнении в деминерами и первый сербский деминер, ушедший работать за границу Зоран Грачанин был кинологом и уехав с Minetech, он потом работал в Азербайджане, Африке, Шри-Ланке, Никарагуа и некоторых других странах.
Потом за границу отправились еще несколько кинологов через UNIPAK на пару месяцев в Намибию,и через хорватскую фирму,а работавшие в RONCO Дарко Саламич и Зоран Кырсман отправились в Афганистан (в 2002 году).

Наши же деминеры за семь лет единственно куда съездили,так это в соседнюю Сербию и Македонию через UNIPAC и StopMine. Так что нельзя сказать, что деминеры были чересчур перспективная профессия и не слишком уж интересная. Люди, впрочем, сами были виноваты, рассматривая ее, как что-то временное, хотя занимались ею годами, и не попытавшись объединиться в какое-то профессиональное объединение.

Между тем фон Дайк был поначалу заинтересован, чтобы одна-две местных группы выехали в Африку, но на деле выезжало туда всего пара человек с Коичем во главе, а потом все закончилось конфликтом между Дайком и последним. Minetech перебрался в Косово и Метохию после войны 1999 года, где оказалось еще несколько компаний, но сербам деминерам путь туда был закрыт.
Албанцы тогда тамошних сербов убивали и похищали десятками. Правда, Гражданская оборона послала несколько своих групп под защитой международных войск, но пробыли они там недолго и албанцы даже не успели догадаться, что речь идет о сербах, ибо представлялись они мусульманами из Сараево.

В Косово и Метохии повторилась схема Боснии и Герцеговины, и иностранные фирмы там использовали местных деминеров, разве что российский Эмерком(здесь им тогда руководил Алексей Бетехтин),созданный МЧС России, использовал там своих деминеров и тимлидеров. Но фронт работ Эмерком имел небольшой, ибо основную долю взяли себе западные компании, в том числе и из Швейцарии, где может минных полей и не было, зато банков было предостаточно. Эмерком несколько месяцев проработал в Боснии и Герцеговине с UNIPAC после отбытия Minetech по уже опробованной схеме и русских было человек десять - кинологи, менеджеры и старшие групп.

Впрочем, это было исключением и российские Эмерком (МЧС России),Форт (директор Андрей Костюков), Альфа-Б (директора Игорь Орехов и Михаил Головатов), UNIEXPL(Владимир Гаваза), не смогли занять здесь заметное место, хотя их специалисты имели опыт гуманитарного разминирования полученного в Хорватии где работали- Эмерком, UNIEXPL и Форт.

Наконец на Сахалине на деньги британской нефтяной компании "Shell" было начато разминирование старой советско-японской границы,помимо британских компаний, как например Minetech и DSL(около десятка местных сербов и мусульман смогло пройти туда на должности инструкторов и мэнэджеров) работали Эмерком и UNIEXPL.

Конечно определенным (но преодолимым) препятствием было то что в России закона о разминировании не было и дабы получить для тренировок пару тротиловых шашек и мин? надо было месяцами заниматься бумажной волокитой, что ими не собираются взрывать самолеты и поезда. Это лишь показательный пример бюрократической волокиты царящей в бывшем СССР и поэтому в том же Азербайджане работала более оперативная Minetech.

На снимке:Работа с щупом украинского сапера в Ливане.Твердость почвы здесь была нередко обманчивой вещью,так как во время больших дождей она так размывалась,что затягивала мины на глубину в полметра.(Ливан 2002 г.) (фото из архиваУкраинского центра разминирования (Каменец-Подольский).

Украина,как ни страно уделила больше внимания работе с минами и создала в 2001году Центр разминирования на базе военно-инженерного училища(начальник генерал Мельницкий В.И.) в Каменец-Подольском. В этом училище во времена СССР шла подготовка саперов еще для действий в Афганистане.Тем не менее Украина так и не смогла пробится на мировой рынок услуг, за исключением Ливана где государственная компания Укроборонсервис смогла в 2002 году выбить контракт по обозначению границ (с проделыванием проходов) приграничных с Израилем минных полей, и Турции где работу смогла получить украинская фирма Трансимпекс.

Однако, как и во всех остальных областях, государство не пожелало делать вложений в дело разминирования а это как и во всяком деле привело к пробуксовыванию работы на месте. Государственные компании Укроборонсервис и Укрспецсервис имели главный профиль работы в других областях и должного внимания уделять не могли. Возникшая на Украине UPVA (Ассоциация миротворцев Украины, председатель Юрий Донской) создала собственную организацию по разминированию UHDTF благодаря полученному своими членами опыту разминирования в Ливане (в составе как Укроборонсервиса, так и миротворческого контингента украинской армии).
Однако получить должной подержки от государста она не смогла и лишь позднее при ее участии был открыт МАК (MAC) Украины.
Даже подготовку саперов начала вести канадская фирма в еще одном центре украинской армии под патронатом НАТО в Явориве (под Львовом),хотя было вполне достаточно одного центра разминирования в Каменец-Подольском и для более богатых стран нежели Украина.
В большой мере перемены к лучшему вызвала работа Укроборонсервиса и миротворческого контингента Украины в Ливане.

В дальнейшем, на Украине участниками миссии в Ливане была открыта компания Трансимпекс (директор Владимир Петраченков) занимавшаяся очисткой побережья Крыма от боеприпасов времен Второй Мировой войны.

В особенности большую роль сыграла посылка украинской бригады в Ирак. В зоне своей ответственности в провинции Васит на границе с Ираном украинские саперы за первые 6 месяцев под руководством майора В.Голицина обезвредили свыше 60 тыс. боеприпасов, в ом числе управляемые ракеты.и весьма сложные для поиска итальянские противопехотные фугасные мины нажимного действия с пневматическим предохранителем. Причем, уничтожение этих боерипасов самая легкая часть работы, хотя за эту часть работы достаются наибольшие лавры, и именно эту часть работы поручали их коллегам. Практика всегда много значит и теорию надо разрабатывать на основе практики.

Запад же не спешил выделять деньги “незалэжной” украинской армии хоть последняя с поразительным упорством резала на металолом бомбардировщики ценой в десятки миллионов долларов. Помимо этого, новых кадров “решавших бы все” создавать Украине было не из чего: воевать ее армия до Ирака возможности не имела, опытных специалистов (даже тех украинцев что остались в ней после распада СССР) из Российской армии принимать в нее не позволяли, пресса, в том числе электронная, занимавшаяся бы военными вопросами прямо запрещалась.
Помимо этого, фанатичная борьба с русским языком (это только Канада может позволить себе официальное двоязычие, а не Украина в которой у половины населения родной язык русский) отрезала путь должной профессиональной подготовке.
Та же литература по минно-взрывным устройствам создавалась десятками лет и для перевода ее нужны еще десяток лет и сотни миллионов долларов. Так же как издательское дело в Украине стало хиреть, то и наука, основанная на любви к книге, стала умирать.

Можно конечно издать пару учебников на украинской “мове” но кадры на ней подготовить нельзя, и не случайно украинцы столетиями получали образование на русском либо на польском. Язык сопряжен и со стилем мышления, и те кадры украинской армии что оказались в ней после распада Союза (вызванного, конечно, отнюдь не Украиной) были воспитаны на русском языке, наследников же им подготовлено не было.

Мне лично это неприятно как украинцу, тем более что Украина традиционно служила источником военных кадров (вплоть до наивысших) всей России, а Кубань наипрямая наследница Запорожья, продолжает быть таким источником. Раз уж распался СССР, то дабы построить здоровое государство на Украине, надо было укреплять его кадрами, создавая их из числа наиспособной молодежи, а не надеятся на мифическую помощь “галичанской” диаспоры в Канаде.
Но не только на Украине, а во всем бывшем СССР бюрократия была не лучше а в некоторых отношениях (шизофренической шпиономании и засекречиванию всего и вся) еще хуже югославской. Ее высшие эшелоны не могли свыкнутся с тем, что раз СССР нет, то и отношение к ним в мире изменилось в худшую сторону, и соответственно нельзя работать враскачку, и при этом основывая отношения сообразно лишь с сиюминутной личной выгодой.

Впрочем и старания более оперативного среднего военного звена бывших соцармий поверивших в "честные правила свободной конкуренции", не увенчивались особыми успехами.
Во всем этом просматривалась весьма характерная тенденция. Опыт и знания отнюдь не настолько высоко ценились в “международном сообществе” как это представлялось вначале.

На снимке:Уничтоженный танк M 1 “Abrams” армии США в Ираке(27.10.2003 в 60 километрах от Багдада).Многослойная -“сэндвич” броня данного танка содержит слой из обедненного урана,что немаловажно знать не только саперам (фото с сайта Iraq war).

 

То же разминирование довольно плотно контролировало англо-американское лобби, предпочитавшее даже наибестолковых выпускников собственных колледжей и университетов, даже если там изучались пчелы и крысы (видимо поэтому и проводились эксперименты с использованием данных представителей фауны для разминирования, разве что не додумались как же ими можно управлять), нежели наиопытных саперов с “Красного Востока”, где видимо, по западной логике коммунизм всасывался с молоком матери.

Вероятно даже в Ирак и в Афганистан, где американская армия оказалась не в состоянии справится с муджахединами, частные американские компании набирали непальцев и фиджийцев, вполне послушных, не слишком обременненых интелектом и знающих английский язык. Лишь когда они поняли что знания английского, компьютеров и мэнэджмента мало помогает на войне, им пришлось привлекать “низкопрофессиональных” и “ограниченных” представителей “Красного Востока”, в том числе украинцев, сербов, болгар.

На снимке: Украинский военнослужащий в Ираке с итальянскими противотанковыми минами V.S. 1.6 (фото предоставленно Юрием Донским). Устройство взрывателей итальянской разработки с пневматическим предохранением будет рассмотрена мною в работе “Устройство и обезвреживание некоторых мин иностранного производства”.

Впрочем и это делалось без особого плана, методом “с бора по сосенке”,тем более что многие “руководящие сосенки” с “Красного Востока” были весьма “дубовые”.

В Боснии же и Герцеговине надменность западных руководителей не имела своего эффективного ограничителя подобно Ираку и Афганистану. Поэтому им и не были нужны эти “рэд рашэн” (в число которых тут входили и украинцы) молотками ремонтирующих свои космические корабли (видимо поэтому они и не взрывались на взлете).
Правда особых оснований для такой надменности я не заметил. Бюрократия “международного сообщества” не лучше местной, и отрицательно влияла не только на местные, но и на иностранные кадры. Даже свободолюбивый и энергичный дух, которым и выбилась вверх в мире англо-саксонская раса, изгонялся в этом, формально англо-американском “международном сообществе” под крышей ООН, и, фактически, оно было действительно интернационально. Большой роли национальность его представителей не играло и они, будучи немцами, французами, поляками, американцами, русскими, сербами, пакистанцами и африканскими неграми служили одной политике.

На снимке: Подорвавшийся на противотанковой мине джип международного контингента войск (IFOR позднее переименованный в SFOR) в Боснии и Герцеговине (фото из архиваУкраинского центра разминирования (Каменец-Подольский).

Гуманитарное разминирование подаваемое тут, как что то особенное, на деле от того же разминирования в бывшей ЮНА отличалось лишь большей бюрократией и меньшей заботой о людях, в том числе об их професиональной подготовке.

На деминерских курсах то, что изучалось в ЮНА месяцами, максимально сокращалось до наипримитивного уровня. Разработанные в Боснии и Герцеговине правила гуманитарного разминирования (а началось оно на мировом уровне именно здесь) при этом часто писались местными военными специалистами, либо же переводились с воинских уставов западных армий местными переводчиками.
Так как многие из этих переводчиков не имели военного образования, они при дословном переводе путали понятия, наименования, вводили десятки новых терминов, а то и правил.
Те же правила уничтожения характеризовались непомерно большим количеством расходуемой взрывчатки из-за незнания формул расчета потребного количества взрывчатки, да и конструкций уничтожаемых средств. Тут были требования ставить чуть ли не полкилограма взрывчатки (причем разницы между мощностями тротила и пластита не делалось) на ту же самую мину МРУД, которую местное население предпочитало просто разламывать, чтобы пластит использовать для рыбной ловли и выкорчевывания камней с сельхозугодий.

Десятки неспособных местных шефов с образованием официантов и педагогов послушно проводили волю представителей “международного сообщества”, которым конкуренцию составить, естественно, не могли, леча свои комплексы неполноценности на своих единородцах, так как во время войны их самолюбие часто оскорблялось весьма грубым образом менее “европейски образованными” людьми.

Так как всем как западным так и местным шефам деньги нужны были в большом количестве, то сроки разминирования Боснии и Герцеговины с течением времени не сокращались, а увеличивались. Впрочем ничуть ни в лучшем положении находились и другие сферы деятельноти.