Теория нормативистского понимания права.

Ее ярким представителем явился Г.Кельзен (1881-1973).

Основные моменты, характеризующие эту теорию:

Теория права должна быть свободна от идеологических и оценочных характеристик, т. е. Представлять собой «чистую науку». Вторжение в теорию права идеологических воззрений, отражение в ней тех или иных интересов делают ее необъективной наукой, а стало быть не отражающей реальную действительность.

Право должно быть познано из самого права и только. При этом нормативистская теория исходит из того, что право соотносится с окружающим миром также как «должное» с «сущим». Еще И. Кант в свое время подметил, что «должное», являясь порождением разума, не зависит от «сущего». Этого его постулат и был взят на вооружение разработчиками данной теории. Отсюда и вывод: право, представляя собой систему правил должного поведения, не зависит от реального («сущего») поведения людей, и условий их существования. Оно определяется только самим собой.

Независимые от реальной действительности нормы права порождают одна другую в зависимости от своей значимости. Так, нормы конституционного права порождают обычные нормы или нормы текущего законодательства, а они, в свою очередь – нормы права, содержащиеся в подзаконных актах и т.п.

Первоисточником или основанием всей пирамиды действующих норм служит так называемая «основная норма», а не реальный экономический базис общества. Тем самым устраняется возможность поисков основания права в не самого права. Что же из себя представляет эта «основная норма» и как и почему она определяет процесс создания всех других норм – эта теория не объясняет.

Социологическая теория права.

Ее основными разработчиками являются Е.Эрлих, Г.Канторович, Р.Паунд, Ф.Кони и др.

Основные положения социологической теории права сводятся к следующему:

Теория подходит к праву не формально-юридически, а с позиций реальной жизни. Обращаясь к ней, как к источнику права, становится возможным понять его сущность. Но под жизнью, в данном случае социологическая теория понимает не материалистическое отношение к нему, как сугубо практическое. Иными словами, она обращает внимание на необходимость изучения правоохранительной практики, учет привычек, обычаев, правопонимания судьям и т.д. Согласно этой теории в жизни складывается так называемое «живое право», отражающее определенный сложившийся социальный порядок в обществе.

Отсюда социологическая юриспруденция сделала вывод о том, что право в действительности – это не столько система официальных норм, сколько прежде всего фактический уклад жизни общества, которого придерживаются его члены. Он охватывает и повседневную практику отправления юстиции.

В связи с указанным пониманием права сторонники социологической теории считают, что если официальные законы расходятся с практическими жизненными отношениями, то надо действовать по свободному усмотрению, т.е. применять «живое право». В результате этого обыкновенная правоприменительная практика обретает в сущности нормотворческий характер.

Социологическая теория права придает правовую значимость интуиции, догадкам, чувствам, предложениям и иным факторам в обосновании свободы судейского усмотрения при вынесении решений.

Теория естественного права.

В ее основе лежат следующие идей:

Политическая и правовая жизнь общества должна соответствовать требованиям естественного права, вытекающих из природы человека и гражданина. В этой связи действующее в государстве законодательство призвано закреплять и обеспечивать права и свободы людей, обусловленные их естественной природой.

Теория естественного права покоится на признании цивилизации, которые имеют приоритетное значение. Идеи справедливости, добра, неотчуждаймости прав и свобод человека господство разума и т.п. – вот тот не полный перечень ценностей, которые должны быть положены в основу существования общества и государства.

Естественное выводится из разумной природы человека, из свободы его воли, цивилизованного способа существования в определенном сообществе. Причем человеку не даруются властью права и свободы они принадлежат ему от рождения и должны беспрепятственно осуществляться. Именно господство в праве общих абстрактных принципов (свободы, справедливости, каждому свое, уважение друг друга, общего блага и т.д.) отличают эту теорию от других теорий.

Универсальный естественноправовой принцип (и равным образом - универсальное понятие и универсальное модель естественного права) в силу своей абсолютной ценностной природы воплощает собой всеобщую абстракцию ценности, но не сводится к какой-то одной определенной ценности (например, справедливости, равенству, разумности, истинности, достоинству человека и т.д.) либо к какой-то конкретно определенной их совокупности. Абстракция безусловной и абсолютной ценности естественного права вообще, т.е. абстрактной идеи естественного права, остается здесь (на уровне универсального принципа, понятия и модели естественного права) совершенно не конкретизированной в виде определенных правообразующих ценностей, хотя вместе с тем ни одна из возможных таких ценностей и не отрицается.

Выбор определенной ценности (например, справедливости, если брать самый распространенный случай) и содержательная трактовка ее правообразующего смысла (как господство сильных – у Фрасимаха и Калликла, как той или иной формы равенства – у Платона, Аристотеля, римских юристов и т.д.) осуществляя на уровне отдельной концепции естественного права.

Резюмируя изложенные положения о специфике и сущности естественного права, можно сформулировать следующее определение общего (универсального) понятия естественного права. «Естественное право – это везде и всегда наличное, извне преданное человеку исходное для данного места и времени права, которое как выражение объективных ценностей и требований человеческого бытия является единственным и безусловным первоисточником правового смысла и абсолютным критерием правового характера всех человеческих установлений, включая позитивное право и государство. Можно сформулировать и более краткие дефиниции общего понятия естественного права. Можно сказать, что естественное право – это право, извне преданное человеку и приоритетное по отношению к человеческим установлениям. Или: естественное право – это правовая форма выражения первичности и приоритета естественного над искусственным в человеческих отношениях»[6]. Между естественноправовой и реально-исторической формами соотношения «естественного» и «искусственного» (дано в виде позитивного права) имеется заметное соответствие и сходство, можно сказать определенная изоморфность. Поэтому естественноправовой принцип противопоставления (соотношения и т.д.) «естественного» и «искусственного» затрагивает противоречивую суть человеческого бытия и цивилизации, по-своему выражает одно из существенных противоречий в развитии человечества. Этим, кстати говоря, обусловлен тот значительный вклад, который естественноправовая мысль (с характерной для нее разработкой проблем права в глобальном контексте человечества и т.д.) внесла в становление и развитие не только юриспруденции, но также социальной философии и философии истории.

Процессы «возрождения» и модернизации естественного права в XX в. вновь продемонстрировали большой обновленческий потенциал естественноправового подхода.

Одним из важных (в социально-политическом и идейно-мировоззренческом отношениях) направлений такого обновления естественного права, во многом содействовавшего его послевоенному «ренессансу», стала антитоталитарная переинтерпретация естественноправовых идей и ценностей. Ведущая роль представителей естественного права в правовой критике тоталитаризма и тоталитарного законодательства, активная разработка с таких антитоталитаристских (во многом – с либерально-демократических) позиций проблем естественных и неотчуждаемых прав и свобод человека, ценности права, достоинства личности, правового государства и т.д. заметно повысили престиж естественно правовой идеологии в широком общественном мнении послевоенной Европы, усилили ее теоретические позиции и практическое влияние во многих сферах политической и правовой жизни (конституционное и текущее законодательство, правоприменительный процесс, правосудие и т.д.).

Сформулированная неокантианцем Р.Штаммлером концепция «естественного права с меняющимся содержанием» была конгениальна двойственной традиционалистско-обновленческой (охранительно-критической, архаично-модернистской, консервативно-прогрессистской) ориентации естественноправовой мысли с ее глубинными представлениями о развитии как постоянном процессе (и человеческом призвании и долге) актуализации вечного и неизменного в этом приходящем и изменчивом мире.

Концепция «естественного права с меняющимся содержанием» (непосредственно и в различных последующих вариациях) содействовало существенной методологической, гносеологической и общетеоретической модернизации естественноправового подхода в XX в., особенно – во второй его половине.

Заметный вклад в послевоенный «ренессанс» естественноправовых людей внес другой влиятельный неокантианец – известный немецкий юрист Г.Радбрух. Право (в его различении и соотношении с законом) у него представлены в понятии «идея права», «надзаконное право», а не посредством понятия «естественное право», как у некоторых других кантианцев. Но его философско-правовая критика юридического позитивизма и настойчивые призывы к восстановлению в юриспруденции «идеи права» и концепций «надзаконного права» существенно содействовали послевоенному «ренессансу» естественного права в Западной Европе.

В этом плане особую роль сыграла работа Радбруха «Законное неправо и надзаконное право» (1946), которая вызвала широкую дискуссию в ФРГ и ряде других стран, способствовала консолидации идей и усилий всех тогдашних противников юридического позитивизма и дала заметный толчок активизации естественноправовых исследований.

Юридический позитивизм, подчеркивал Радбурх в этой своей работе, ответственен за извращение права при национал-социализме, так как он «своим убеждением «закон есть закон» обезоружил немецких юристов перед лицом законов с произвольным и преступным содержанием. Трактовка юридическим позитивизмом власти как центрального критерия действительности права означала готовность юристов к слепому послушанию в отношении всех законодательно оформленных установлений власти. Правовая наука тем самым капитулировала перед фактичностью любой, в том числе и тоталитарной, власти.

Позитивное право, которое расходится со справедливостью, не является действительным правом, поэтому ему, согласно Радбруху, надо отказывать в послушании. «Если законы, - подчеркивал он, - отрицают волю к справедливости, например, произвольно отказывают от гарантий прав человека, то такие законы не имеют действия, народ не обязан к послушанию им, и юристам тоже надо найти мужество отрицать их правовой характер».

Для «обновления права» и возрождения юридической науки, подчеркивал он, необходимо вернуться к идее надзаконного права. «Юридическая наука, - писал он в работе «Обновление права», - должна вновь вспомнить о тысячелетней мудрости античности, христианского средневековья и эпохи Просвещенья, о том, что есть более высокое право, чем закон, - естественное право, божественное право, разумное право, короче говоря, надзаконное право, согласно которому неправо остается неправом, даже если его отличить в форму закона».

Эта идея «надзаконного права» как отрицание юридического позитивизма для многих была идентична признанию естественного права и существенно содействовала расширению круга сторонников его «возрождения».