Концепция исторического процесса С.М. Соловьева в «Истории России с древнейших времен».

Сергей Михайлович Соловьев (1820-1879) — признанный классик. Его имя хорошо знают не только историки. Из всего многообразного, многожанрового наследия, оставленного потомкам, наибольшей известностью пользуется 29-томная «История России с древнейших времен».

Соловьев воспитывался на «Истории государства Российского» Карамзина, знал ее буквально наизусть. Да и на тот момент не было более значительного труда по истории России. Однако многое в изложении Карамзина не устраивало молодого ученого. На многие вопросы он не получал ответов. К тому же его не устраивала слишком литературная традиция в изложении исторических фактов. Соловьев считал необходимым опираться главным образом на исторические документы в изложении главных исторических событий. Значительное влияние оказали на Соловьева взгляды Эверса. Соловье поставил перед собой сложную задачу. Он считал необходимым разъяснение неполноты и незавершенности философско-исторического взгляда на всемирную историю при условии игнорирования судеб русского и славянских народов. В этом он видел непременное условие успешного познания назначения истории русского народа и сравнения его с народами западноевропейскими. Постановка вопроса об особом качестве русского народа и специфике его исторической жизни среди других всемирно-исторических народов в «Феософическом взгляде» дана Соловьевым в рамках его представления о двух «возрастах» народной жизни. «У всякого народа бывает свой религиозный период — детский»; для него характерны невысокая степень образованности, бессознательное следование «религиозным внушениям» и слепое повиновение «духовным водителям». Второй возраст — «возмужалость народа» — в исторической жизни народа начинается, когда место религии занимает философия (наука). Рождается «философия истории», или «сознание народа о собственных судьбах». С переходом от веры к разуму, по Соловьеву, «исчезает и спасительное влияние религии на человека и народ», сеются семена неверия и разрушения. Отличие (или исключение из общего правила) русского народа историк видел в том, что первый период его исторической жизни, соответствующий «детскому» возрасту (с конца IX до начала XVII в.), прошел, как и везде, под знаком глубокого религиозного чувства; но, вступив во второй период «возраст возмужания», и, выйдя, благодаря реформам Петра на поприще всемирно-исторической деятельности, русский народ не расстался с религией как основанием духовной сферы жизни народа. И в этом состоит его коренное отличие. Много лет спустя, историк, сохранив общую структурную типологию общественного развития, т.е., не отказавшись от деления истории народной жизни на два возраста, изменил названия самих категорий, определив их как «возраст чувства» и «возраст мысли».

Для общего сравнения России с Европой Соловьев провел сопоставление России и Западной Европы по трем линиям, которые приобрели характер антитез. Первая антитеза «природа-мать» (для Западной Европы) — «природа-мачеха» (для России) подчеркивала различия по степени благоприятности природных условий. В свою очередь, специфика природных условий объясняла различие способов и результатов этногенеза. В отличие от европейских народов, закрытых «наплыву» "новых азиатских варварских народов и поэтому имевших возможность развития национальности, народы Восточной Европы такой возможностью не располагали. К тому же в этническом отношении славяне будучи пограничным народом представляли из себя смесь народов, не были единой нацией. И эти две особенности определяли генезис государственности у славян. На Западе монархические государства были результатом завоевания и насильственного покорения туземного населения дружинниками германских племен. И это насилие порождала противоположную форму борьбы, борьбу за независимость- революцию. У славян же, по Соловьеву, ни деспотическая форма правления (в силу смешанного характера населения), ни республика (в силу обширности территории), ни монархическая власть, основанная на завоевании (такого завоевания здесь не было), утвердиться не могли. Славяне сами дошли до мысли о необходимости власти, и данное обстоятельство Соловьев им ставил в заслугу. А сама эта идея родилась из состояния первоначального безвластия. Собственно русская история, как считал Соловьев, начинается с началом русской государственности. Он связывал ее с утверждением Рюрика князем среди северных племен славянских и финских.

Таким образом, отказавшись от гегелевской триады, или трехэлементной структуры исторического бытия Восток-Античность-Христианство и выдвинув свою, четырехэлементную Восток-Античность-Западная Европа-Россия, Соловьев тем самым отказался от диалектики в ее гегелевской форме, предложив собственную философско-историческую конструкцию.

«История России с древнейших времен»

Изложение событий внутренней жизни России в29-м томе доведено до 1775 г., а в области Дипломатических отношении — до 1780 г. Делит историю Российского государства на следующие этапы:

1) От Рюрика до Андрея Боголюбского — период господства родовых отношений в политической жизни.

Первый шаг к государственным отношениям Соловьев увидел в том, что владимиро-суздальский князь Андрей Юрьевич Бо-голюбский, заняв Киев, не сел в нем княжить, а посадил там своего подручника. Нашелся князь, «которому не полюбилось Киевское княжение, который предпочел славному и богатому Киеву бедный, едва только начавший отстраиваться город на севере, Владимир Клязменский». У Владимиро-Суздальской Руси для утверждения государственных начал были особые предпосылки, которые Соловьев видел в девственной почве, «на которой новый порядок вещей мог приняться гораздо легче», «не было укорененных старых преданий о единстве рода княжеского», князья не встречали препятствий своим намерениям со стороны горожан, веча. Соловьев полагал, что в Северо-Восточной Руси «впервые явились понятия об отдельной собственности княжеской, которую Боголюбский поспешил выделить из общей родовой собственности».

2) От Андрея Боголюбского до начала XVII в. — период борьбы родовых и государственных начал, завершившийся полным торжеством государственного начала. Этот длинный период имел внутренние стадии:

а) от Андрея Боголюбского до Ивана Калиты — начальное время борьбы родовых и государственных отношений;

б) от Ивана Калиты до Ивана III — время объединения Руси вокруг Москвы;

в) от Ивана III до начала XVII в. — период борьбы за полное торжество государственного начала.

XIII-XV вв. Соловьев считал закономерным этапом в поступательном развитии общества. Через такой этап прошли все государства. XIII-XV столетиях в Северо-Восточную Русь, где вокруг Москвы стало образовываться единое Российское государство. Соловьев подчеркивал, что благодаря этому обстоятельству Северо-Восточная Русь приобрела ведущее положение в русской истории и что от этого зависел и самый исход борьбы Юго-Западной Руси против Литвы и Польши. Со второй половины XIII в. заметно явное усиление роли церкви в политических событиях. Соловьев объяснял это сменой митрополитов-греков русскими митрополитами и движением от родовых отношений к государственным. Соловьев показал, что объединение русских земель под властью Ивана III явилось не столько результатом деятельности самого московского князя, сколько было подготовлено предшествующим ходом истории. Иван III «доканчивает старое и вместе с тем необходимо начинает новое». В действиях Ивана Грозного Соловьев одним из первых в русской исторической науке увидел исторически обусловленную закономерность. Опричнина в глазах Соловьева была последним решающим ударом по родовым отношениям, носителем которых выступало боярство. Впервые опричнина характеризовалась как акт сознательной и исторически оправданной политической деятельности. Однако жестокости Ивана IV историк не оправдывает. Оценивая события с точки зрения развития государственности, Соловьев применил к событиям начала XVII в. словосочетание «страшные смуты» — насильственный перерыв в органическом ходе русской истории, регресс.

3) С начала XVII в. до середины XVIII в. — период вступления России в систему европейских государств.

Первой причиной Смуты Соловьев считал «неудовлетворительное состояние народной нравственности в Московском государстве». Падение нравственности в России произошло во время опричнины Ивана Грозного, тогда «водворилась страшная привычка не уважать жизни, чести, имущества ближнего». Другим благоприятствовавшим Смуте обстоятельством Соловьев считал казачество, которое придало Смуте такой размах, что государство оказалось на краю гибели. Рост национального самосознания русского народа в ходе освободительной борьбы в начале XVII в. рассматривался Соловьевым как борьба за православную веру, восстановление монархии, против иноверных захватчиков — католиков и протестантов. Возведение на престол новой династии стало шагом на пути восстановления государственного единства. В общей концепции Соловьева XVII в. занимает особое место. Он подчеркивал его переломный переходный характер, поворот от «восьмивекового движения на Восток» к «движению на Запад». Так тесно связан в нашей истории XVII век с первою половиною XVIII, разделять их нельзя». Преобразованиями Петра I открывался «новый» период истории России. В самих начинаниях царя-преобразователя заключалась программа развития страны на будущие времена. В освещении русской истории 1725-1740 гг. Соловьев исходил из признания необратимости перемен, происшедших в жизни страны в первой четверти XVIII в.

4) С середины XVIII в. до реформ 60-х гг. XIX в. — новый период русской истории.

вся последующая история России рассматривалась Соловьевым под углом зрения выполнения петровских предначертаний. Соловьев обратил внимание на то, что дворцовые интриги, столкновения групповых интересов в правительстве отрицательно сказывались на состоянии государственных дел. При ближайшем рассмотрении действий Елизаветы Петровны Соловьев выявил ее следование не столько духу, сколько букве законодательства Петра I. Подражательная зависимость Елизаветы Петровны от установок отца лишала ее политику необходимого динамизма. Основным деянием дочери Петра Великого Соловьев считал избавление страны от установившегося во времена Бирона «ига с Запада, более тяжкого, чем прежнее иго с Востока». В результате «Россия пришла в себя. На высших местах управления снова явились русские люди». Время царствования Елизаветы Петровны и Екатерины II было дорого Соловьеву как период «переворота в нравственных понятиях», смягчения нравов, развития наук.

«История России...» основана на широком привлечении и использовании практически всех известных в то время исторических материалов. Одним из первых среди историков Соловьев стал использовать в качестве источника акты, в основном духовные и договорные грамоты князей, и отдельные акты феодального иммунитета в качестве памятника деятельности княжеской власти. Изложение событий политической истории до XVI в. строилось Соловьевым на основании летописей. Он пользовался преимущественно материалами поздней (XVI в.) Никоновской летописи.

Критически сопоставляя версии «Нового летописца» и Угличского следственного дела об обстоятельствах смерти царевича Дмитрия в 1591 г., Соловьев обратил внимание на противоречия в следственном деле, изучив которое пришел к выводу о политическом характере убийства царевича по приказу Годунова и подтасовке в угоду Борису следственного дела.

Архивные материалы Соловьев привлек для изучения событий XVII и XVIII вв. Особенно широко он использовал документы из фонда Посольского приказа, характеризующие все основные стороны внешней политики России. В меньшей степени ученый обращался к источникам, освещающим внутреннюю историю России XVIII в. Он привлек документы личного кабинета Петра I и Екатерины I, фонды Сената, его следственных комиссий, Преображенского приказа, тайной канцелярии, Синода и другие материалы.

В своем повествовании Соловьев использовал мемуары русских и иностранных государственных деятелей XVIII в. (Я.П. Шаховского, Б.К. Миниха, X. Манштейна, Я. Штелина, Екатерины II, Фридриха II и др.). Если в первых томах труда, написанных в значительной мере на основании материала летописей, имела место критика источников, то она практически отсутствует при описании событий ХVII-ХVIII вв. Соловьев, как правило, подробно пересказывал или цитировал содержание документов XVIII в. (часто целыми страницами). Наибольшего источниковедческого мастерства историк достиг при изучении источников, освещающих его излюбленные темы — перипетии внутриполитической, главным образом дворцовой, борьбы и тонкие хитросплетения дипломатических отношений.

Итоги

• Диалектика позволила С.М. Соловьеву поднять исследование на новый уровень.

• Комплексное рассмотрение роли природно-географических, демографическо-этнических и внешнеполитических факторов в историческом развитии России принадлежит к числу несомненных заслуг С.М. Соловьева.

• Историк применил к области русской истории новейшие приемы исторической критики.

• С.М. Соловьев впервые в русской исторической науке выработал цивилизационный подход, с помощью которого он смог отличить русскую историю от западноевропейской и одновременно включить ее в мировой исторический процесс.

36. Проблемный подход к истории в творчестве В.О. Ключевского.

Популярнейший ученик С.М. Соловьева — Василий Осипович Ключевский стал легендой русской историографии. Ключевский родился 16 января 1841 г. в селе Воскресенское Пензенского уезда (существует версия о рождении историка в г. Пензе). В честь деда по отцовской линии был назван Василием. Отец служил священником в селе Воскресенское Пензенского уезда, там прошли первые четыре года жизни будущего историка. На формирование мировоззрения, основ общественных воззрений и эстетических представлений особое влияние оказала пензенская юность, приобщившая Ключевского к корневой народной культуре. Еще ребенком он узнал цену борьбе человека с природой, увидел тяжесть земледельческого труда и крестьянский быт эпохи позднего крепостничества; приобрел привычку к подвижническому труду. Ключевский впитал любовь к сказкам и русским пословицам, которыми позднее обогатил свой курс русской истории. Богатство понятий, запечатленных в фольклоре о взаимосвязи природы и общества, обычаях общежития органично вошли в мировоззрение Ключевского.

Пробуждение интереса к истории было подготовлено отцом. Он научил сына читать «Жития святых» по старославянскому тексту Четьих миней. Именно житиям, став историком, Ключевский посвятил свою первую диссертацию. Мальчик знал Священную историю и катехизис, умел писать. В 1850 г., когда в возрасте 34 лет отец трагически погиб, потрясенный 9-летний ребенок стал заикаться. Позднее лектор Ключевский превратил свой недостаток в прием ораторского мастерства, тщательно отрабатывая совмещение вынужденных и смысловых пауз.

Несомненное влияние на будущее творчество оказало церковное образование. Ключевский учился: в 1851—1852 гг. в Пензенском духовном приходском училище, в 1852—1856 гг. -в Пензенском уездном училище, а в 1856—1860 гг. в Пензенской духовной семинарии. В возрасте 15—19 лет семинарист Ключевский целеустремленно осваивал гуманитарные науки небогословского характера — всеобщую и русскую историю, изучал латинский, древнегреческий и древнееврейский языки. Когда указ 1869 г. избавил детей священно- и церковнослужителей от необходимости заниматься отцовским ремеслом, для Ключевского это было уже не актуально. К тому времени он уже вышел из своего сословия. Чтобы стать историком, ему пришлось выдержать борьбу: уйти из семинарии, не завершив курса и, избежав тем самым необходимости поступать в Духовную академию. Мечтой Ключевского был историко-филологический факультет Московского университета. И она осуществилась в 1861 г. В годы учебы в университете (1861—1865) были заложены основания для научного роста. Большое влияние оказал на историка Ф. Буслаев, который обратил его научный интерес на народную массу, научил сравнительной филологии. Ключевский слушал лекции С.В. Ешевского, П.М. Леонтьева, К.Н. Победоносцева, Н.А. Сергиевского, С.М. Соловьева, Н.С. Тихонравова, П.Д. Юркевича и др. По окончании курса он слушал Б.Н. Чичерина

По окончании университета в 1856 году, Ключевский работал над книгой «Древнерусские жития святых как исторический источник» 6 лет. А в 1872 г. она была защищена на магистерском диспуте. Наблюдения над житиями укрепили Ключевского во мнении о вторичности монастырской колонизации, которой предшествовала колонизация крестьянская. Ключевский видел в монастырской колонизации важный фактор освоения новых территорий, т. е. приписывал ей государственно созидающую роль. Тем самым труд Ключевского, заняв место в ряду традиционной синодальной и народной оценки монашеской аскезы, разошелся с новейшей историографией (А.С. Павлов, опираясь на замечания В.А. Милютина, писал о монастырском землевладении как о факторе, сокращающем поместный фонд и тем самым ослабляющем дворянство, основную опору государства). Вывод Ключевского о слиянии монастырской колонизации и колонизации крестьянской имел принципиальное значение для науки.

Свои методологические и методические соображения Ключевский выразил в специальном курсе «Методология русской истории», а в сжатом виде в первых четырех лекциях «Курса русской истории». Ключевский старался показать значение различных факторов в историческом процессе и в отдельные периоды русской истории (днепровский, верхневолжский, великорусский, всероссийский). При характеристике этих периодов, помимо географических условий (Русь Днепровская, Русь Верхневолжская, Русь Великая, Московская), в которых жила основная масса населения, Ключевский одновременно выделял политический (удельно- княжеский, царско-боярский, императорско-дворянский), социальный и хозяйственно- экономический (городовая, торговая; вольно-земледельческая, военно-земледельческая, крепостная) критерии. Политический фактор усиливает свое влияние, начиная со второго периода. В течение всех четырех периодов происходит усложнение хозяйственной жизни. Роль городов, по Ключевскому, была наиболее влиятельной в днепровский и всероссийский периоды, но социально-экономическая основа этих периодов не была одинаковой (в первом случае — торговая, во втором — фабрично-заводская). Значение земледелия сохраняется и в Верхневолжский, и в Московский, и во Всероссийский периоды. Экономические последствия, как считал Ключевский, подготовляют последствия политические, которые становятся заметны несколько позднее.

Ключевский был ярким представителем национальной психолого-экономической школы, формировавшейся в России в последней четверти XIX в. Он стал предшественником историков, разрабатывавших психологические методики исследования в первой четверти XX в., когда особую популярность получил психоанализ.

Одним из методологических понятий, заявленных историком, были «исторические тела» или людские союзы. Они растут, размножаются, переходят один в другой, наконец, разрушаются. При этом подчеркивалась долговременность воздействия их жизни на исторический процесс. Историю он рассматривал как поступательный процесс, и понятие развития ассоциировалось в сознании историка с накоплением опытов, знаний, потребностей, привычек, житейских удобств, улучшающих, с одной стороны, частную личную жизнь отдельного человека, а с другой — устанавливающих и совершенствующих общественные отношения между людьми.

Ключевский видел задачей историка познание причинных связей явлений, т. е. свойств и действий сил, строящих общежитие. Он выделил два предмета изучения истории: историю культуры (или историю цивилизации), которая изучает «...выработку человека и человеческого общежития», и историческую социологию. Последняя, в свою очередь, изучает «...исторические силы, строящие человеческие общества, свойства тех многообразных нитей, материальных и духовных с помощью которых случайные и разнохарактерные людские единицы с мимолетным существованием складываются в стройные и плотные общества, живущие целые века». Историк размышлял над особенностями истории вообще и русской в частности. Он писал о разнообразном местном и временном подборе сил и условий, нигде более не повторявшемся.

Размышления об исторических закономерностях и возможности их познания рождали у историка новые мысли и вопросы. Каждому порядку было присуще внутреннее противоречие: следствия, вытекавшие из его же оснований и служившие средствами его поддержания, вместе с тем разрушали самые эти основания.

С конца 1870-х гг. Ключевский целенаправленно занимался историей крестьянства, посвятив ей статьи 1879—1885 гг. Развитие крепостного права в России он считал процессом слияния крестьян и холопов в один разряд населения, перенесением на крестьян норм холопьего права. До конца XV в. существовало два вида личной зависимости: полное холопство и долговое закладничество. Из их сочетания развилось холопство кабальное, которое было перенесено на крестьян. В результате сближения холопов с крестьянами в сфере хозяйственной жизни холопы стали привлекаться к исполнению государственных повинностей.

«Курс русской истории»

Преподавательская и научная деятельность была у Ключевского связана воедино. 5 февраля 1872 г. Совет Московского университета утвердил В.О. Ключевского в ученой степени магистра русской истории. С.М. Соловьев уступил Ключевскому кафедру в Александровском военном училище, где тот будет преподавать 16 лет. Началось накопление знаний и научных выводов, которые позже легли в основу знаменитого «Курса русской истории». В нем нашло свое завершенное выражение историческое зодчество Ключевского. Ключевский предложил проблемное изложение русской истории. Подача материала студентам, выделение «главных моментов», в обучающем лекционном курсе, образность, доходчивость и конкретность изложения, «яркая драматизация исторической схемы» лишь оттеняли концептуальные основы труда. Конструкцию «Курса» составили пять частей, в которые вошли 86 лекций, охватившие рассказ о русской истории с древнейших времен до реформ Александра II.

Концепция русского исторического процесса у Ключевского развивалась и оттачивалась десятилетиями. Особенно серьезные изменения в понимании соотношения роли народа и государства произошли в процессе его работы над докторской диссертацией «Боярская дума».

Народу как понятию этническому и этическому Ключевский отводил в своей концепции роль основной силы в истории образования и развития государства. Между государством и народом находится элита. Государственное строительство сопряжено с периодической сменой элит. Рассматривая обстоятельства успеха или, наоборот, неудачи, Ключевский считал обязательным учитывать наличие или отсутствие «вкуса к власти», осознания необходимости упрочения политических прав правящим классом. Он изучал средства и механизмы реализации элитой ее притязаний, умения влиять на общество, анализировать соответствие реальных интересов и деклараций. Счеты и ссоры внутри элиты и отсутствие внимания к проблеме взаимоотношений элиты с государством, с одной стороны, и народом — с другой, неумение тщательно выстраивать линию взаимоотношений по этим двум направлениям вели к потере элитой своего господствующего положения.

Для каждой эпохи, любого эпизода или действовавшего лица Ключевский умел находить красочный, запоминающийся образ или точное понятие, так или иначе обращенное к национальному и общественному самосознанию.

Исследование феномена народной памяти, по мнению Ключевского, открывало историку пути познания прошлого, особенно глубокого прошлого. Его интересовали механизмы сохранения народной памяти (народного отношения) «сквозь века» по отношению к конкретным людям, явлениям и событиям. Он искал и находил их «следы» (в народных обычаях, поверьях и пр.), давал им объяснение. И наоборот, в случае забвения, сам факт которого свидетельствует о незрелости конкретных народов, по Ключевскому, вступает в свои права исторический закон. Историк размышлял о механизмах поддержания исторической памяти. Для современников определяющим было личное впечатление. Они оставляли после себя историческое воспоминание, которое со временем тускнело. Церковная память превращала, по мнению Ключевского, впечатление в привычное, поднимающее дух, настроение, «этим настроением народ жил целые века; оно помогало ему устроить свою внутреннюю жизнь, сплотить и упрочить государственный порядок». При рассмотрении понятия о народе он придавал особое значение его этнической и ментальной составляющим, а также национальному самочувствию в конкретные исторические эпохи (религиозному и государственному).

Вся история у Ключевского была поделена на периоды.

Первый период русской истории. Ключевский определял его в хронологических рамках: с древнейших времен и до конца XII или до начала XIII в. В XI—XII вв. Исторический анализ политического сознания власти и его эволюцию историк осуществил поэтапно. Политическое сознание князя в XI в., с точки зрения ученого, исчерпывалось двумя идеями: убежденностью в том, что «корм был их политическим правом», а собственно источником этого права являлась их политическая обязанность обороны земли. Идеи чистой монархии еще не было, совместное владение со старшим во главе казалось проще и было доступнее пониманию. В XII в. князья не являлись полновластными государями земли, а только военно-полицейскими ее правителями. Причины феодальной раздробленности, которые Ключевский рассматривал как «политическое раздробление», он увидел в изменении представления об «отчине», что нашло отражение в словах внука Мономаха Изяслава Мстиславича: «Не место идет к голове, а голова к месту», т. е. «не место ищет подходящей головы, а голова подходящего места». Личное значение князя было поставлено выше прав старшинства. Кроме того, династические симпатии городов, вызывавшие вмешательство главных городов, областей во взаимные счеты князей, путали их очередь во владении.

Колонизация, по наблюдению Ключевского, нарушила равновесие социальных стихий, на котором держался общественный порядок. А дальше вступили в действие законы политической науки: одновременно с пренебрежением развивается местное самомнение, надменность, воспитанная политическими успехами. Притязание, проходя под знаменем права, становится прецедентом, получающим силу не только подменять, но и отменять право.

В анализе монархической формы государственности Ключевским отчетливо проявилось его понимание идеала и влияние этнических представлений на авторскую концепцию и историческую оценку. «Политическое значение государя определяется степенью, в какой он пользуется своими верховными правами для достижения целей общего блага». Как скоро в обществе исчезает понятие об общем благе, в умах гаснет и мысль о государе, как общеобязательной власти». Таким образом, проводилась мысль о государе, блюстителе общего блага как цели государства, определялся характер державных прав. Ключевский ввел понятие «ответственное самодержавие», которое отличал от непростительного самодурства. С последним русские люди столкнулись уже в древности. Идею власти, возникшую в результате чтения книг и политических размышлений, Ключевский связывает с именем Ивана Грозного, «начитаннейшего москвича XVI в.». Почти двухвековая борьба Руси с половцами оказала серьезное влияние на европейскую историю. В то время как Западная Европа крестовыми походами предприняла наступательную борьбу на азиатский Восток (на Пиренейском полуострове началось такое же движение против мавров), Русь своей степной борьбой прикрывала левый фланг европейского наступления. Эта бесспорная историческая заслуга стоила Руси дорого: борьба сдвинула ее с насиженных днепровских мест и круто изменила направление ее дальнейшей жизни. С середины XII в. происходило запустение Киевской Руси под воздействием юридического и экономического принижения низших классов; княжеских усобиц и половецких нашествий. Произошел «разрыв» первоначальной народности. Население уходило в Ростовскую землю, край, который лежал вне старой коренной Руси и в XII в. Был более инородческим, чем русским краем. Здесь в XI и XII вв. жили три финских племени — мурома, меря и весь. В результате смешения с ними русских переселенцев начинается формирование новой великорусской народности. Окончательно она складывается в середине XV в., и это время знаменательно тем, что фамильные усилия московских князей, наконец, встречаются с народными нуждами и стремлениями.

Второй период русской истории (XIII-XV вв.) Под влиянием новых географических и экономических условий в треугольнике между Окой и верхней Волгой шел рост северо-восточной Руси, вырабатывался ее тип, характер и строй быта, в результате чего возник иной, чем в Киеве, уклад социально-политических отношений. Политическим следствием колонизации стал установившийся в XIII—XIV вв. удельный порядок. Его устроителем и руководителем стал князь — наследственный вотчинник своего удела. Так появилась новая историческая сцена, новая территория и другая господствующая политическая сила. Русь днепровскую сменила Русь верхневолжская, а волостной город уступил место князю, с которым прежде соперничал. О политике московских князей Ключевский рассказывал как о «фамильной», «скупидомной» и «расчетливой», а ее суть определял как усилия по собиранию чужих земель. Среди условий, определивших в конце концов торжество московских князей, Ключевский выделил неравенство средств боровшихся сторон. Если тверские князья в начале XIV в. еще считали возможной борьбу с татарами, то московские князья «усердно ухаживали за ханом и сделали его орудием своих замыслов». «В награду за это Калита в 1328 г. получил великокняжеский стол...», — данному событию Ключевский придавал исключительное значение.

XIV век — заря политического и нравственного возрождения Русской земли. 1328— 1368 гг. были спокойными. Русское население постепенно выходило из состояния уныния и оцепенения. За это время успели вырасти два поколения, не знавшие ужаса старших перед татарами, свободные «от нервной дрожи отцов при мысли о татарщине»: они и вышли на Куликово поле. Так была подготовлена почва для национальных успехов. Московское государство, по Ключевскому, «родилось на Куликовом поле, а не в скопидомном сундуке Ивана Калиты». Цементирующей основой (непременным условием) политического возрождения является нравственное возрождение. Земное бытие короче духовного влияния сильной в нравственном отношении личности (такой, как Сергий Радонежский...)

Московский период, по Ключевскому, является антитезой удельному. Из местных условий верхневолжской почвы выросли новые общественно-исторические формы жизни, типы, отношения. Источники московской силы и ее загадочных первых успехов крылись в географическом положении Москвы и генеалогическом положении ее князя. Колонизация, скопление населения давало московскому князю существенные экономические выгоды, увеличивало количество плательщиков прямых податей. Географическое положение благоприятствовало ранним промышленным успехам Москвы. Экономические последствия географического положения Москвы давали великому князю обильные материальные средства, а московские князья просто смогли эти средства выгодно применить. По представлению Ключевского возвышение Москвы не было исторической закономерностью.

Смута. Ключевский разграничивал понятия «кризис» и «смута». Кризис — еще не смута, но уже сигнал обществу о неизбежности наступления новых отношений, «нормальная работа времени», переход общества «от возраста к возрасту». Выход из кризиса возможен либопутем реформ, либо путем революции. Если при расстройстве старых связей развитие новых заходит в тупик, запущенность болезни приводит к смуте. Собственно смута и является болезнью общественного организма, «исторической антиномией» (т. е. исключением из правил исторической жизни), которая возникает под воздействием факторов, мешающих обновлению. Ее внешними проявлениями становятся катаклизмы и войны «всех против всех». Ключевский различал «коренные причины» смуты — природные, национально- исторические и текущие, конкретно-исторические. Он считал, что объяснение частых смут в России нужно искать, в особенностях ее развития — природы, приучившей идти великоросса окольными путями, «невозможности рассчитывать наперед», привычке руководствоваться знаменитым «авось», а также в условиях формирования личности и общественных отношениях. Ключевский предложил многомерную характеристику смуты. Она проявилась буквально во всех сферах жизни общества- власть, экономика, социальная сфера, международные отношения, идеологической и нравственной сферах. К тому же смута усугублялась конфликтом центра и мест, усилением сепаратистского сознания. Отсутствие общественных сил, способных оживить страну. Ключевский внимательно изучил характер смут XIII и XVII вв. и их ход. Он пришел к выводу, что смута развивается сверху вниз и является продолжительной по времени. Смута XVII в. длилась 14 лет, а ее последствия — весь «бунташный» XVII в. Смута последовательно захватывает все слои общества. Распространялась смута сверху вниз, выход из нее происходил в обратном направлении. Выход из Великой смуты XVII в. в условиях развития крепостного права и абсолютизма имел свои особенности (противоречивый, камуфляжный, антигуманный и потенциально взрывной характер).

Положительным последствием Смуты Ключевский видел подъем народного самосознание, активную работу мысли. Смута имела и негативные последствия- разрушение старых идеалов, устоев жизни, трансформация социальной структуры общества (началось преобладание дворян над всеми остальными классами русского общества). Ключевский был противником крепостного права.

Антимонархические и антидворянские взгляды Ключевского проявились в характеристиках культурно-психологического облика дворянства, который в ряде случаев историк нарочито доводил до гротеска.

Петр I. Русских правителей XVIII в. Ключевский делил на две категории. К «необычным» он относил Петра Великого, а к «случайным» — всех остальных. Ключевский считал, что «Петр стал преобразователем как-то невзначай, как будто нехотя, поневоле. Война привела его и до конца жизни толкала к реформам». Предварительной никакой программы реформ или продуманной политики у него не было. Тем не менее Ключевский считал Петра «не должником, а кредитором будущего» на том основании, что он создал то, что получило развитие позднее. XVIII в. не стал предметом самостоятельного изучения Ключевского. И он позволил себе карикатурность в средствах изображения. Он считал недостойными преемников и преемниц Петра Великого, писал о вырождении правителей, начиная с сыновей Павла I.

Ключевский сделал неоценимый вклад в развитие русской историографии как науки. Его учениками были многие ученый XX века- П.Н. Милюков, М.Н. Покровский, А.А. Кизеветтер. Его труды оказали огромное влияние на современников и потомков.