Графические признаки насилия в изобразительной продукции взрослых

Определенные особенности изобразительной продукции взрослых могут указывать на высокую вероятность насилия, перенесенного ими в детстве или в разные периоды последую­щей жизни. Следует, однако, признать, что в зависимости от момента совершившегося насилия и действия защитных ме­ханизмов, психотравмирующие обстоятельства и связанные с ними переживания могут в той или иной степени подвер­гаться вытеснению или искажению. В некоторых случаях лишь в определенный момент психотерапии, благодаря ослаб­лению защит или вследствие переживания психического рег­ресса прошлый опыт может быть актуализирован и отреагирован в той или иной форме.

Во многих случаях жертвы насилия стараются скрыть пси­хотравмирующие обстоятельства из-за страха нежелатель­ных для себя или насильника (если он является близким че­ловеком) последствий. Известно, что лишь третья часть слу­чаев сексуального насилия предается огласке, но еще мень­шая часть их становится предметом расследования. Нежела­ние жертв насилия заявлять о пережитом вызвало необходи­мость использования таких косвенных индикаторов, которые могли бы указать на негативный опыт. По мнению Спринг, травматичный опыт сексуального насилия может выражать­ся в создаваемых клиентами визуальных нарративах (пове­ствованиях) как своеобразных «закодированных посланиях» (Spring, 1985, 1986, 1988). Рисунки являются тем символичес­ким языком, с помощью которого этот опыт может быть отреагирован и проработан.

Знакомство с арт-терапевтическими публикациями, посвя­щенными работе со взрослыми — жертвами сексуального на­силия и нахождению его графических индикаторов, позво­ляет говорить о том, что эта тема затрагивалась начиная с Наумберг (Naumburg, 1958). Систематическое изучение гра­фических признаков перенесенного сексуального насилия стало активно проводиться в США и некоторых других стра­нах, начиная с 1970-х годов. Оно было связано с желанием специалистов определить графические признаки, которые могли бы служить своеобразными ключами для раскрытия вытесненного травматичного опыта. Эти исследования осно­ваны на анализе спонтанной или создаваемой на основе при­менения определенных инструкций и стандартизованных графических методик изобразительной продукции жертв сек­суального насилия.

Так, исследование графических признаков перенесенного сексуального насилия проводилось в США Спринг, начиная с 1970-х годов. Она провела анализ около 6000 рисунков, со­зданных более чем 2000 испытуемыми, являющимися жерт­вами сексуального насилия. Сравнивая рисунки женщин, пе­ренесших однократный или многократный опыт сексуально­го насилия, с рисунками, созданными людьми без подобного опыта (контрольная группа), она выделила ряд визуально-гра­фических признаков сексуального насилия. Эти признаки она связала с поведенческими и психофизиологическими эф­фектами психической травмы и вызванными ею защитно-приспособительными реакциями.

Хотя было выявлено много графических признаков сексу­ального насилия, наиболее часто встречающимися оказались лишь два. Одним из них являлось стилизованное или иска­женное изображение глаз. В качестве другого признака выс­тупали треугольники или угловатые формы, так называемые клиновидные формы (edged forms). Определяя проявление графических признаков сексуального насилия на разных эта­пах процесса терапии (арт-терапии), Спринг удалось выявить их постепенную редукцию, отражающую ослабление или полное исчезновение симптомов дистресса.

Посредством использования техники визуального диало­га (Spring, 1978), позволяющего создать связные автобиогра­фические повествования, ею был определен художественно-символический язык, характерный для жертв сексуального насилия. Сравнивая две клинические группы (женщины с од­нократным и многократным опытом сексуального насилия) с контрольной группой, она обратила внимание на отсутствие в изобразительной продукции женщин из контрольной груп­пы вышеназванных графических признаков.

Уже в начале исследования Спринг стала применять тех­нику визуального диалога. Эта техника впервые использова­лась в момент поступления женщин для прохождения курса терапии и в дальнейшем неоднократно повторялась на раз­ных этапах лечения. Женщинам предлагалось создать серию из пяти рисунков на определенные темы, позволяющих оп­ределить их отношение к себе, другим людям и миру. Статистический анализ разных признаков, связанных с созданием этих рисунков, дает основание считать технику визуального диалога валидной и способной подтвердить обратное развитие симптомов психической травмы, связанной с сексуальным насилием.

Изобразительная продукция, создаваемая с самого начала вплоть до середины курса терапии, согласно данным Спринг, характеризуется частым присутствием графических призна­ков насилия. Середина курса является своеобразной кульми­нацией, где символическое проявление травматичного опыта становится наиболее ярким и отражает его актуализацию в на­стоящем. Рисунки, созданные в этот период, являются своеоб­разным «портретом травмы» (Spring, 2001). При этом авторы рисунков, как правило, оказываются способны выразить пе­режитый ими травматичный опыт как в визуальной, символи­ческой форме, так и вербально.

По мере выражения травматичного опыта и установления над ним контроля, клиенты обнаруживают ослабление симп­томов дистресса и постепенное исчезновение графических признаков насилия. Сравнение рисунков, начиная с середи­ны вплоть до окончания курса лечения, позволяет подтвердить клинические наблюдения, указывающие на достижение ре­миссии и готовность к терминации, что становится возмож­ным благодаря проработке и интеграции травматичного опы­та. Графические признаки насилия постепенно исчезают, и изобразительная продукция участниц лечебной программы становится практически ничем не отличимой от продукции участниц контрольной группы.

Клиновидные формы

Треугольные, угловатые формы, как правило, символизи­руют действие или движение. Они могут быть единичными или множественными, накладываться друг на друга, пересе­кать все пространство рисунка, либо располагаться параллель­но друг другу. Пересекающиеся линии также могут передавать растерянность и создавать кластеры клиновидных элементов.

«Клиновидные формы могут выражать поведенческие ре­акции, связанные с посттравматическими эффектами, в част­ности, реакции, связанные с переживанием угрозы. Такие формы нередко изображаются в красном или черном цветах. Красный цвет может накладываться на черный, выражая гнев, который стремится подавить переживание угрозы. Такие формы также могут выражать чувства страха, раздражения, растерянности и конфликта. Авторы рисунков с изображени­ем клиновидных форм, комментируя свою продукцию, неред­ко связывают эти формы с травматичным опытом ПТСР» (Spring, 1988,1993,2007).

Изображения глаз

В рисунках часто встречаются стилизованные, искаженные изображения глаз. Они нередко дополняются изображением слез, как правило, синего цвета, а также бровей клиновидной формы. Изображения глаз могут быть единичными, либо со­ставлять группы или быть рассеянными по всему простран­ству рисунка (Spring, 2007). Эти изображения обычно не на­кладываются друг на друга, но могут накладываться на другие формы. Такие изображения указывают на эмоциональные реакции на травматичные события, переживание чувства вины, которые могут быть осознанными или не осознанны­ми. Такие изображения также могут символизировать пере­живание греховности и наказания, религиозные представле­ния, созерцание и наблюдение, а также восприятие себя в ка­честве объекта наблюдения, печаль и скорбь (Webbick, 1978). Жертвы насилия часто признают связь таких изображений с переживанием эмоциональных последствий травмы (Spring, 1988,1993).