Работайте не за деньги, А ради опыта

Глава 7

В 1995 году я давал интервью одной газете в Синга­пуре. Молодая журналистка пришла вовремя, и разго­вор тут же начался. Мы сидели в вестибюле роскош­ного отеля, пили кофе и обсуждали цели моего посещения Сингапура. Я должен был выступать вмес­те с Зигом Зигларом. Тот собирался говорить о моти­вации, а я — о «секретах богатых».

— Я бы хотела когда-нибудь стать таким же попу­лярным автором, как вы, — призналась журналистка. Я видел кое-какие из ее статей для этой газеты, и они произвели на меня впечатление. У нее была краткая, точная манера письма и умение увлечь читателя.

— У вас прекрасный стиль, — ответил я. — Что же не дает вам осуществить свою мечту?

— Моя работа почему-то ни к чему приводит, — тихо ответила она. — Все хвалят мои романы, но ни­кто их не издает. Поэтому я продолжаю работать в га­зете. По крайней мере, это позволяет оплачивать сче­та. А вы можете что-то посоветовать?

— Да, — тут же ответил я. — У меня тут в Сингапу­ре есть приятель, который держит школу по обучению продавцов. Он обучает работников многих ведущих местных корпораций, и я думаю, если вы посетите один из его курсов, это положительно скажется на вашей карьере.

Она напряглась.

— Вы что, хотите сказать, что мне надо учиться про­давать? Я кивнул.

— Это что, шутка? Я покачал головой. — А что в этом плохого?

Теперь я включил заднюю передачу. Ее что-то оби­дело, и теперь я жалел о сказанном. Я старался ей по­мочь, а теперь оказалось, что я словно оправдываюсь.

— У меня степень магистра по английской литера­туре. Почему я должна идти учиться на продавщицу? Я профессионал. Я училась своей профессии, чтобы не быть продавщицей. Терпеть не могу продавцов. Им нужны только деньги. Так зачем мне учиться тому, как продавать? — Она уже яростно закрывала свой порт­фель. Интервью закончилось.

На столике лежал один из моих бестселлеров. Я взял в руки книгу вместе с заметками, которые она сделала в своем блокноте.

— Вот видите это? — и я указал на ее заметки. Она посмотрела, куда я указываю.

— Что такое? — не поняла она. Я снова указал на ее записки. В блокноте было на­писано: «Роберт Кийосаки, автор бестселлеров».

— Тут написано «автор бестселлеров», а не «автор лучших романов». Бестселлер — это то, что хорошо продается.

Ее глаза расширились от удивления.

— Я пишу очень плохо. Вы пишете прекрасно. Я учился на продавца. У вас степень магистра. Совмес­тите оба эти навыка, и из вас получится автор бестсел­леров и автор лучших романов.

Она вспыхнула.

— Я никогда не опущусь до того, чтобы учиться продавать. Таким, как вы, нечего делать среди писате­лей. Я — профессиональный писатель, а вы — прода­вец. Это несправедливо.

Она забыла про свои заметки и поспешила прочь за стеклянные двери в дождливое сингапурское утро Что ж, нужно отдать ей должное, на следующее утро она написала про меня хорошую и честную статью.

Мир полон умных, талантливых и образованных людей. Мы сталкиваемся с ними каждый день. Они есть повсюду.

Несколько дней назад мой автомобиль начал барах­лить. Я заехал в гараж, и молодой механик починил машину всего за пару минут. Чтобы понять, в чем про­блема, ему было достаточно просто прислушаться к работе двигателя. Я был поражен: вот это талант!

Но, к сожалению, одного таланта еще недостаточно.

Меня всегда шокирует то, как мало зарабатывают та­лантливые люди. Недавно я услышал, что более ста ты­сяч долларов в год зарабатывает меньше 5% американ­цев. Я знаком с умнейшими и образованнейшими людьми, которые зарабатывают меньше двадцати тысяч долларов в год. Бизнес-консультант, специализирующий­ся на торговле медицинским оборудованием, рассказал мне, сколько врачей, дантистов и хиропрактиков муча­ются от недостатка денег. Раньше я и не предполагал ни­чего подобного: ведь считается, что люди этой профес­сии начинают процветать, едва успев закончить обучение. Но этот консультант очень хорошо выразился: «От бо­гатства их отделяет всего одно умение».

Это означает, что большинству людей необходи­мо научиться всего еще одному умению, и их доход возрастет в небывалых масштабах. Я уже говорил, что финансовая смекалка — это совокупность знаний бухгалтерского учета, инвестирования, рынка и зако­на. Используйте эти четыре умения, и делать деньги с помощью денег станет гораздо легче. Когда речь за­ходит о деньгах, большинство умеют только одно — усердно работать.

Классическим примером сплава знаний и умений могла бы стать та молодая журналистка. Если бы она научилась искусству продавать и маркетингу, ее дохо­ды резко бы возросли. На ее месте я пошел бы не только на курсы продавцов, но и на курсы рекламного письма. Тогда вместо работы в газете я нашел бы место в рек­ламном агентстве. Даже если бы зарплата немного по­низилась, она научилась бы кратко излагать мысли в виде лозунгов, так часто используемых в хорошей рек­ламе. Кроме того, она познакомилась бы с рекламным делом, что тоже очень Полезно. Она узнала бы, как с помощью рекламы зарабатывать миллионы. По вечерам и на выходных она писала бы свой великий роман, а закончив его, смогла бы легче его продать. И тогда она мгновенно стала бы «автором бестселлеров».

Когда я впервые предложил издательству свою кни­гу под названием «Если хочешь стать богатым и счаст­ливым, бросай школу?», издатель предложил мне из­менить название на «Экономику образования». Я сказал ему, что с таким названием мне удастся продать два экземпляра книги: один — моей семье, а другой — лучшему другу. Проблема только в одном: они ожида­ют, что я подарю им по книге. Я выбрал это спорное название потому, что знал: оно привлечет внимание общественности. Я всеми руками за образование и верю в его реформы. А иначе зачем бы мне было столько говорить об изменениях в нашей устаревшей образо­вательной системе? Поэтому я выбрал заголовок, ко­торый позволил бы мне попасть в как можно большее число телевизионных и радиопередач — просто я хо­тел вызвать споры. Многие решили, что я просто ка­кой-то псих, но книга-то распродавалась!

Когда в 1969 году я закончил Торгово-морскую ака­демию США, мой образованный отец был очень рад. Меня наняла калифорнийская компания «Standard Oil» на нефтяной танкер третьим помощником. Моя зар­плата была ниже, чем у моих одноклассников, но для первой настоящей работы после колледжа это было не так уж и плохо. Начальная сумма составляла около со­рока двух тысяч долларов в год, включая сверхурочные, причем я работал только семь месяцев, а остальные пять отдыхал. Если бы я хотел, то мог бы на эти пять меся­цев устроиться во Вьетнаме в дочернюю транспортную компанию и с легкостью удвоил бы свой заработок.

Передо мной была прекрасная карьера, но через полгода я уволился и пошел в армию, чтобы научить­ся летать. Это привело в ужас образованного отца и вызвало одобрение богатого.

Все почему-то считают, что и в учебе, и на работе очень нужна «специализация». То есть, чтобы получать больше денег или успешнее делать карьеру, нужно «специализи­роваться». Вот поэтому медики и осваивают конкретную специальность: ортопедию или педиатрию. То же делают бухгалтеры, архитекторы, юристы, пилоты и другие.

Мой образованный отец был приверженцем этой точки зрения. Вот почему он так радовался, наконец получив докторскую степень. Он признавал, что шко­лы награждают людей, которые узнают все больше и больше о меньшем и меньшем.

Богатый папа советовал мне совершенно противо­положное. «Нужно знать обо всем по чуть-чуть», — говорил он. Вот поэтому я много лет работал в разных отделах его компаний. Некоторое время я провел в бухгалтерии. Хотя, наверное, я никогда не смог бы выполнять функции бухгалтера, он хотел, чтобы я учился «осмотическим» способом. Он знал, что я осво­юсь с терминами и начну понимать, что важно в бух­галтерском деле, а что — нет. Я работал и помощни­ком официанта, и подмастерьем на стройке, занимался и торговлей, и маркетингом. Он «растил» и меня, и Майка. Вот почему он настаивал, чтобы мы сидели на совещаниях с его банковскими работниками, юриста­ми, бухгалтерами и брокерами. Он хотел, чтобы мы что-то знали о каждом аспекте его империи.

Когда я отказался от высокооплачиваемой работы в нефтяной компании, мой образованный отец решил поговорить со мной по душам. О» недоумевал: как можно отказаться от карьеры, которая связана с боль­шим заработком, льготами, длительным отпуском и возможностью продвижения по службе. Когда он од­нажды вечером спросил меня: «Так почему ты ушел?», я не мог объяснить ему этого, как ни старался. Моя логика не совпадала с его. Проблема была в том, что моя логика была логикой богатого папы.

Для моего образованного отца определяющим фак­тором была стабильность работы. Для богатого — образование.

Образованный отец считал, что я учился на офицера корабля. Богатый папа знал, что я изучаю международ­ную торговлю. Я совершал торговые рейсы на больших грузовых судах, нефтяных танкерах и пассажирских су­дах на Дальний Восток и южное побережье Тихого океа­на. Богатый папа говорил мне, что лучше плавать туда, а не в Европу, потому что именно в Азии появлялись «но­вые развивающиеся страны». В то время как большин­ство моих товарищей, в том числе и Майк, проводили время на вечеринках, я изучал торговлю, людей, спосо­бы ведения дел и культуру Японии, Тайваня, Таиланда, Сингапура, Гонконга, Вьетнама, Кореи, Таити, Самоа и Филиппин. Я тоже бывал на вечеринках, но не в студен­ческих общежитиях. Я быстро повзрослел.

У образованного отца просто не укладывалось в го­лове, почему я решил уйти оттуда в армию. Я сказал ему, что хочу научиться летать, но на самом деле я хотел на­учиться командовать людьми. Богатый папа объяснил мне, что самое сложное в управлении компанией — управление людьми. Он провел три года в армии, а мой образованный отец был в свое время освобожден от при­зыва. Богатый папа говорил мне о том, как важно уметь вести людей за собой навстречу опасности. «Умение быть лидером — вот чему тебе надо теперь научиться, — ска­зал он. — Если ты плохой командир, тебе выстрелят в спину — совсем как это делают в бизнесе».

Вернувшись из Вьетнама в 1973 году, я ушел из ар­мии, хотя мне и очень нравилось летать. Я нашел ра­боту в корпорации «Xerox». Я пошел туда по одной причине, и это были не льготы для сотрудников. Я был застенчивым человеком, и одна мысль о том, чтобы продавать что-то, меня очень пугала. А у компании «Xerox» самые лучшие программы обучения торговых агентов в Америке.

Богатый папа сказал, что гордится мной. Образо­ванный сгорал от стыда. Он был интеллигентом и счи­тал продавцов ниже себя. Я проработал в «Xerox» че­тыре года, пока не преодолел страх перед тем, чтобы постучать в дверь и получить отказ. Как только я за­нял постоянное место в пятерке лучших продавцов, я снова ушел с работы — оставил очередную прекрас­ную карьеру в респектабельной компании.

В 1977 году я организовал свою собственную компа­нию. Богатый папа научил меня и Майка управлять сво­ими компаниями, так что теперь мне осталось научиться создавать их. Моя первая продукция, нейлоновые бумаж­ники на «липучках», производилась на Дальнем Востоке и перевозилась на склад в Нью-Йорке, находившийся неподалеку от места, где я когда-то учился. Мое формаль­ное образование уже было завершено, и настала пора испытать себя в деле. В случае неудачи я бы обанкротил­ся. Богатый папа считал, что лучше обанкротиться до тридцати лет. «Тогда у тебя еще будет время восстано­вить силы», — советовал он. Незадолго до моего трид­цатилетия первая партия груза моей собственной компа­нии отправилась из Кореи в Нью-Йорк.

Сегодня я по-прежнему занимаюсь международным бизнесом. И, как советовал мне богатый папа, я стара­юсь иметь дело с быстро развивающимися странами. Сегодня мои инвестиции есть в Южной Америке, Азии, Норвегии и России.

Есть старая шутка о том, что английское слово «job» («работа») расшифровывается как «just over broke» («немногим лучше банкротства»). И, к сожа­лению, для большинства людей это действительно так. Поскольку школы и университеты не считают полу­чение финансовых знаний достойным занятием, боль­шинство работающих людей живут «по средствам». Они работают, а потом оплачивают счета.

Есть еще одна ужасная теория менеджмента, кото­рую можно выразить следующим образом: «Работни­ки работают не больше, чем нужно, чтобы их не уво­лили, а хозяева платят им не больше, чем нужно, чтобы они не ушли с работы». И если посмотреть на то, сколько платят людям в большинстве компаний, придется признать, что в этом суждении есть зерно истины.

В результате получается, что большинство рабо­тающих людей не могут добиться финансового дос­татка. Они делают то, чему их научили, — «работают на стабильной работе». Почти все сосредоточивают­ся на зарплате и льготах — краткосрочных выго­дах, — но в долгосрочном смысле это часто заканчи­вается полным коахом А я бы рекомендовал молодым людям искать рабо­ту, на которой они чему-то научатся. Сначала нужно подумать о том, какие навыки вы хотите приобрести, а уж потом останавливаться на конкретной профессии и становиться участником «крысиных бегов».

Когда люди всю жизнь оплачивают счета, они стано­вятся похожими на тех несчастных белок или хомяков, которые бегают по кругу в колесе. Мелькают мохнатые лапки, непрерывно вращается колесо, но завтра утром они по-прежнему будут в той же клетке. Молодцы!

В кинофильме «Джерри Магуайер» с Томом Крузом* есть очень много метких выражений. Лучше всего мне запомнилась фраза «Покажи мне деньги». Но есть еще один эпизод, который мне показался очень характер­ным. Он связан с тем, как Том Круз уходит с фирмы. Его как раз уволили, и он спрашивает бывших коллег: «Кто хочет уйти вместе со мной?» И все молчат как воды в рот набрав. Отзывается только одна женщина: «Я бы ушла, но через три месяца мне обещали повышение».

Это, вероятно, самые верные слова во всем фильме. Именно такими отговорками люди удерживают себя на работе. Я знаю, как мой образованный отец ждал ежегодной прибавки к зарплате и как он каждый год разочаровывался. И вот он снова начинал учиться,, чтобы получить дополнительную квалификацию и больше денег, но его ждало новое разочарование. Я часто задаю людям такой вопрос: «Куда ведет вас то, что вы делаете каждыйдень?» Совсем как белки в колесе, они не обращают внимания на то, к чему при­водят их усилия. Что даст им будущее?

* В указанном фильме этот известный американский актер со­здал образ спортивного агента, восставшего против свойственно­го его профессии цинизма и преклонения исключительно перед день­гами. — Прим. перев.

Сирил Брикфилд, бывший президент Американской ассоциации пенсионеров, утверждает, что «выплата пенсий частным лицам находится в состоянии хаоса. Во-первых, 50% рабочей силы сегодня не имеет никакой пенсии. Уже это должно нас обеспокоить. А 75 — 80% другой половины имеют пенсии до смешного низкие: 55,150 или 300 долларов в месяц».

В своей книге «Миф об уходе на пенсию» Крэг С. Карпел пишет: «Я был в управлении одной крупной компа­нии по пенсионным консультациям и встречался с дирек­тором, которая занималась шикарными пенсиями для высшего руководства. Когда я спросил ее, на что могут рассчитывать те, у кого нет собственных кабинетов, она ответила с уверенной улыбкой: "На серебряную пулю". "Что такое серебряная пуля?" — удивился я.

Она пожала плечами: "Если человек обнаруживает, что в старости у него не хватает денег на жизнь, он все­гда может выстрелить себе в голову"». Далее Карпел объясняет, какая разница между старыми пенсионны­ми планами и новыми, более рискованными. Для боль­шинства людей, работающих сегодня, картина склады­вается не очень привлекательная. Мы говорим только о пенсии. А если учесть оплату медицинского обслужива­ния и проживания в домах престарелых? Ситуация про­сто пугающая. В своей книге, написанной в 1995 году, он пишет, что стоимость проживания в доме престаре­лых составляет от тридцати до ста двадцати пяти тысяч долларов в год. В 1995 году он побывал в обычном доме для престарелых в своем районе и узнал, что год пребы­вания там стоит восемьдесят восемь тысяч долларов.

В странах с государственным медицинским обслужи­ванием в больницах иногда приходится принимать сложные решения о том, кто будет жить, а кто умрет. Эти решения принимаются на основе того, сколько лет пациентам и сколько у них есть денег. Медицинская помощь часто будет оказана тому, кто моложе, а стариков и бедняков отправляют в конец очереди. Богачи могут позволить себе не только лучшее образование, но и более длинную жизнь, а те, у кого денег нет, умирают.

Поэтому я удивляюсь: неужели работающие люди не заглядывают в будущее? Или они живут от зарплаты до зарплаты, не спрашивая себя, куда они движутся?

Когда я говорю со взрослыми людьми, которые хоте­ли бы зарабатывать больше денег, то советую им то же самое: присмотреться к своей жизни с точки зрения долго­срочной перспективы. Вместо того чтобы просто работать ради денег и стабильности (что, конечно же, важно), я предлагаю им пойти на вторую работу, которая даст им до­полнительные умения. Часто я советую заняться сетевым маркетингом (его еще называют многоуровневым), что­бы научиться продавать товары. У некоторых компаний сетевого маркетинга есть отличные обучающие программы, которые помогают людям избавиться от страха, что им откажут (ведь именно этот страх — одна из главных причин того, что люди не могут добиться успеха). Обра­зование в долгосрочном смысле гораздо важнее денег.

Когда я советую нечто подобное, мне часто отвеча­ют: «Но это так сложно!» или «Я хочу делать только то, что мне нравится».

На первое заявление я обычно отвечаю вопросом: «Так вы предпочли бы всю жизнь работать и полови­ну заработанного отдавать государству?» На второе я говорю: «Мне не нравится ходить в спортивный зал, но я хожу туда, потому что хочу себя лучше чувство­вать и дольше прожить».

К сожалению, в пословице «Старого дурака новым шуткам не выучишь» есть истина. Если человек не привык к переменам, ему трудно измениться. Но тех из вас, кто задумывается, не стоит ли действи­тельно обучиться чему-то новому, я могу ободрить: жизнь очень похожа на посещение спортивного зала. Самое сложное — решить туда пойти. Но как только вы там, все гораздо проще. Не раз я страшился очеред­ного похода в зал, но, когда я уже там и начинаю дви­гаться, то получаю удовольствие. А после тренировки я всегда рад, что заставил себя пойти.

Если вы не хотите работать, чтобы научиться чему-то новому, и предпочитаете узкую специализацию, обязательно удостоверьтесь, что в вашей компании действуют профсоюзы. Профсоюзы как раз и созданы для того, чтобы защищать специалистов.

Мой образованный отец, утратив благосклонность губернатора штата, возглавил профсоюз учителей на Гавайях. Он говорил мне, что это самая сложная рабо­та, какая у него когда-либо была. Мой богатый папа, с другой стороны, всю жизнь старался не дать профсо­юзам возникнуть в его компаниях. Ему это удавалось. Он всегда успевал отразить атаку.

Лично я не становлюсь ни на чью сторону, потому что понимаю: каждая точка зрения по-своему полезна. Если поступать так, как советует школа, и стать узким специа­листом, нужно искать защиты у профсоюза. Например, если бы я решил оставаться летчиком, то нашел бы место работы с сильным профсоюзом летчиков. Почему? Пото­му, что вся моя жизнь была бы посвящена освоению уме­ния, ценного только в одной области. Если бы меня уво­лили, в другой области это умение мне бы не пригодилось. Уволенный старший пилот — со ста тысячами летных ча­сов на грузовых самолетах, зарабатывавший сто пятьде­сят тысяч долларов в год, — едва ли найдет такую же вы­сокооплачиваемую работу учителя в школе. Умения не всегда могут пригодиться на другом месте работы. То же можно сказать и о врачах. В связи со всеми изме­нениями, которые произошли в медицине, многим меди­кам приходится вступать в различные медицинские орга­низации и профсоюзы. Учителям профсоюз просто необходим. На сегодняшний день профсоюз учителей — са­мый крупный и богатый в Америке. Национальная ассоци­ация образования имеет весьма значительный политичес­кий вес. Учителям нужна зашита профсоюза, потому что их умения тоже имеют очень ограниченную ценность вне сферы образования. Поэтому главное правило узких спе­циалистов — быть членами профсоюза. Это разумно.

Когда на семинарах я задаю вопрос: «Кто из вас может приготовить гамбургер лучше, чем в "Макдо­нальдсе"?», почти все поднимают руки. Тогда я про­должаю: «Так если большинство может приготовить лучший гамбургер, почему "Макдональдс" делает больше денег, чем вы?»

Ответ очевиден: компания «Макдональдс» прекрас­но умеет вести бизнес. Очень много талантливых лю­дей так бедны именно потому, что они сосредотачива­ются на приготовлении лучшего гамбургера и почти ничего не знают о бизнесе.

У меня на Гавайях есть друг — известный художник. Он зарабатывает довольно много денег. Однажды ад­вокат матери позвонил ему и сообщил, что та оставила ему в наследство тридцать пять тысяч долларов. Это было все, что осталось от ее имущества после того, как свою часть забрали адвокат и государство. Художник-тут же увидел в этом возможность принести пользу сво­ему бизнесу и отдал часть денег на рекламу. Два месяца спустя в дорогом журнале, предназначенном для самых богатых, появилось его первое четырехцветное объяв­ление на всю страницу. Он не получил на него ни одно­го ответа, и теперь все его наследство потрачено впустую. Сейчас художник хочет подать на журнал в суд за неправильное представление объявления.

Это очень распространенный пример человека, ко­торый может сделать прекраснейший гамбургер, но ни­чего не знает о бизнесе. Когда я спросил его, чему это его научило, он лишь ответил: «Рекламные агенты — жулики». Тогда я поинтересовался, не хочет ли он по­учиться продаже и маркетингу, он ответил: «У меня нет на это времени, и я не хочу впустую тратить деньги».

Мир полон талантливых бедных людей. Слишком часто они бедны, испытывают финансовые затруднения или зарабатывают меньше, чем могли бы, не потому, что у них такая профессия, а потому, что они кое-чего не уме­ют. Они сосредоточиваются на совершенствовании уме­ний в создании гамбургера, а не на том, как продать и доставить этот гамбургер. Возможно, «Макдональдс» и не делает самых лучших гамбургеров, но свой простой средний гамбургер они продают лучше всех остальных.

Бедный отец хотел, чтобы я стал узким специалистом. Так, считал он, я смогу зарабатывать больше. Даже после того, как губернатор Гавайев сказал ему, что он больше не будет работать в правлении штата, мой образованный отец продолжал твердить то же самое. Потом он занялся учительским профсоюзом и стал бороться за защиту прав и льгот для образованных профессионалов. Мы часто спорили, но он так и не признал, что потребность в проф­союзах вызвана именно слишком узкой специализацией. Он так и не понял, что чем более узким специалистом человек становится, тем больше он начинает зависеть от своей специальности.

Богатый папа советовал мне и Майку «растить» себя. Многие корпорации делают то же самое. Они находят смышленого студента в бизнес-колледже и начинают его «выращивать», или «воспитывать», чтобы он когда-нибудь смог взять на себя управление компанией. И эти молодые работники не специализируются на работе в одном отделе. Их переводят из одного отдела в другой, чтобы они смогли познакомиться со всеми аспектами бизнеса. Богатые часто «воспитывают» таким образом своих или чужих детей. Так их дети получают общее представление о том, как функционирует бизнес и как взаимодействуют различные отделы компании.

Для поколения, родившегося во время второй ми­ровой войны, переходить из компании в компанию считалось «плохо». Сегодня это разумно. Поскольку люди чаще меняют место работы и не стремятся стать более узкими специалистами, почему бы не работать для образования, а не ради денег? В краткосрочном смысле это может быть менее выгодно. Но в долгосроч­ном принесет вам большие дивиденды.

Вот какие навыки управления необходимы для успеха:

1. Управление денежным потоком.

2. Управление системами (в том числе собой и сво­им временем в семье).

3. Управление людьми.

Самые важные специальные навыки — это умение продавать и знание приемов маркетинга. Если вы уме­ете продавать, значит, вы умеете общаться с другими людьми, будь то клиент, служащий, начальник, супруг или ребенок. Это основное умение, необходимое чело­веку для успеха. Искусство коммуникации — письма, разговоры, переговоры — это очень важно. Я непре­станно совершенствую это умение, посещая семинары и покупая аудиокассеты с лекциями.

Как я уже говорил, мой образованный отец, все более повышая свою квалификацию, работал все больше и больше. Он все прочнее увязал в «крысиных бегах». Хотя его зарплата увеличивалась, но выбор постоянно сужал­ся. Вскоре после того как его уволили из министерства образования, он обнаружил, как уязвим в профессиональ­ном смысле. В схожем положении оказываются профес­сиональные спортсмены, которые неожиданно получа­ют травму или просто стареют. Когда-то высокие заработки прекращаются и они могут опереться только на очень скудные умения. Я думаю, именно поэтому мой бедный отец стал на сторону профсоюзов. Он понимал, для него они имеют решающее значение.

Богатый папа советовал нам с Майком знать обо всем понемногу. Он говорил, что нужно работать с людьми умнее тебя и объединять их в команды.

Я уже не раз встречал бывших школьных учителей, которые зарабатывают сотни тысяч долларов в год. Им это удается, потому что у них есть умения не только в сфере образования. Они могут учить людей, но также знакомы и с маркетингом. Большинству людей слож­но продавать в первую очередь потому, что они боят­ся отказа. Чем лучше вы умеете общаться с людьми, вести переговоры и чем меньше у вас страха быть от­вергнутыми, тем легче вам жить. Я готов всем дать тот же совет, который дал в свое время той журналистке, которая хотела стать «автором бестселлеров». Специ­ализация имеет и преимущества, и недостатки. У меня есть совершенно гениальные друзья, которые тем не менее не могут эффективно общаться с другими людь­ми, и поэтому они получают очень мало денег. Я сове­тую им год потратить на то, чтобы научиться прода­вать. Даже если за это время они ничего не заработают, они научатся общению. А это бесценно.

Чтобы быть хорошими учениками, продавцами и специалистами по маркетингу, нужно быть и хороши­ми учителями. Чтобы стать по-настоящему богатым, нужно уметь давать, а не только получать. Когда че­ловек борется с финансовыми или профессиональны­ми проблемами, он часто забывает давать и получать. Мне известны многие люди, которые бедны потому, что они не могут стать ни хорошими учениками, ни хорошими учителями.

Оба моих отца были замечательными и щедрыми людьми. Оба стремились давать что-то другим. Обу­чение было одним из таких способов. Чем больше они давали, тем больше получали. Но в том, как они отда­вали деньги, эти два человека в корне отличались друг от друга. Богатый папа отдавал массу денег. Он давал деньги церкви, благотворительным организациям, фонду, который сам учредил. Он знал, что, если хочешь получать деньги, их нужно отдавать. Это секрет мно­гих великих богатых семей. Вот почему есть такие орга­низации, как фонд Рокфеллера или Форда. Они увели­чивают свое богатство и в то же время раздают его.

Мой образованный отец всегда говорил: «Когда у меня будут лишние деньги, я отдам их другим». Про­блема заключалась в том, что лишних денег у него ни­когда не было. Поэтому он работал все упорнее, стре­мясь получить как можно больше, вместо того чтобы подумать об основном законе денег: «Давай — и по­лучишь». Его девизом было: «Получай, а потом давай».

Я вырос похожим сразу на обоих отцов. Наполови­ну я убежденный капиталист, который очень любит игру делания денег. Вторая половина — это общественно сознательный учитель, которого очень беспокоит посто­янно растущий разрыв между имущими и неимущими. Лично я считаю, что в этом разрыве в первую очередь повинна наша устаревшая система образования.

С чего начинать?

Преодоление препятствий

Глава 8

Когда люди получили знания и стали финансово грамотными, между ними и финансовой независимос­тью все равно остались преграды. Есть пять основных причин, по которым финансово грамотные люди не имеют больших колонок активов — активов, которые могут давать большой денежный приток, которые по­зволили бы им вести жизнь, о какой они всегда мечта­ли, а не работать с утра до вечера на оплату счетов. Вот эти пять причин:

1. Страх.

2. Неверие в свои силы.

3. Лень.

4. Плохие привычки.

5. Самоуверенность.

Причина первая. Как преодолеть страх потерять деньги? Я никогда не встречался с людьми, которым нравится лишаться денег. Но за всю свою жизнь я ни разу не встречал ни одного богатого человека, кото­рый никогда не терял денег. Впрочем, я знаю большое количество бедных людей, которые не потеряли ни цента — я имею в виду в виде капиталовложений.

Страх лишиться денег реален. Он свойствен всем. Даже богатым. Но проблема не в нем самом, а в том, как вы к нему относитесь. Все зависит именно от того, чем для вас является поражение. Это относится не толь­ко к деньгам, но и к любым жизненным аспектам. Бо­гатый человек тем и отличается от бедного — отноше­нием к этому страху.

Бояться нормально. Нормально быть трусом в де­нежных вопросах. Вы все равно можете быть богатым. Все мы в одних ситуациях герои, а в других — трусы. Жена моего друга — медсестра, работающая в реани­мации. Когда она видит кровь, она бросается действо­вать. Когда я начинаю говорить об инвестициях, она бросается прочь. Я же при виде крови не убегаю. Я просто падаю в обморок.

Мой богатый папа понимал, что у людей есть фобии, связанные с деньгами. «Некоторые боятся змей. Другие боятся потерять деньги. И то и другое — фобии», — час­то говорил он. Он так советовал избавиться от этих стра­хов: «Если боишься все потерять, начинай смолоду».

Вот почему банки советуют начать накопление де­нег в молодости. Если начинаешь рано, разбогатеть легче. Не буду вдаваться в подробности: скажу толь­ко, что между людьми, которые начали копить деньги в возрасте тридцати лет, и теми, кто начинает в двад­цать лет, очень большая разница. Огромнейшая.

Покупка острова Манхэттен — одна из самых удач­ных сделок в мире. Да, Нью-Йорк купили за бусы и всякую мелочь стоимостью в двадцать четыре долла­ра. Но если бы эти двадцать четыре доллара были ин­вестированы с 8% годовых, к 1995 году они преврати­лись бы более чем в двадцать восемь триллионов долларов. На эти деньги можно было бы купить Ман­хэттен и большую часть Лос-Анджелеса по ценам на недвижимость 1995 года.

Мой сосед работает в крупной компьютерной ком­пании уже двадцать пять лет. Через пять лет он уйдет с работы с четырьмя миллионами долларов в пенсион­ном плане. Эти деньги в основном инвестированы в прибыльные взаимные фонды, которые будут превра­щены в облигации и государственные ценные бумаги. Ему будет только пятьдесят пять лет, когда он выйдет на пенсию, и его пассивный доход составит больше трехсот тысяч долларов в год — это больше, чем он сейчас зарабатывает. Так что все возможно, даже если вы не хотите терять деньги и рисковать. Но нужно на­чинать пораньше и обязательно иметь какой-то пен­сионный план, а до того как инвестировать деньги, нужно обязательно найти надежного специалиста по финансовому планированию.

Но что, если у вас осталось мало времени или вы хотели бы уйти на пенсию раньше? Как справиться со страхом потерять деньги?

Мой бедный отец ничего по этому поводу не делал. Он просто избегал этой темы, отказывался от ее об­суждения.

Мой же богатый папа советовал мне думать так, как думают техасцы.

— Мне нравится Техас и его жители, — часто гово­рил он. — В Техасе все имеет больший масштаб. Когда техасцы выигрывают, они выигрывают по-крупному. Когда они проигрывают, это производит впечатление.

— Им нравится проигрывать? — однажды удивился я.

— Нет, я не это имею в виду. Никто не любит про­игрывать. Покажи мне счастливого проигравшего, и я скажу, что он никогда не выигрывает, — ответил бо­гатый папа. — Я говорю о техасском отношении к рис­ку, награде за риск и неудачам. Об их отношении к жизни. Они живут по-крупному. Не так, как большин­ство — жмутся, как тараканы, когда речь заходит о деньгах. Тараканов, испуганных тем, что кто-то посве­тит на них фонариком. Скулящих, когда бакалейщик не додаст им пяти центов сдачи.

Богатый папа продолжал:

— Больше всего мне нравится техасское отношение к жизни. Они гордятся, когда побеждают, и хвастаются, когда проигрывают. У них есть такая поговорка: «Если хочешь обанкротиться, делай это по-крупному». Зачем признавать, что ты прогорел на какой-то мелкой сделке. А большинство так боятся проиграть, что не заключают вообще никаких сделок, чтобы не обанкротиться.

Он постоянно рассказывал нам с Майком, что са­мая главная причина отсутствия финансового успеха заключается в том, что большинство людей предпочи­тает не рисковать. «Люди так боятся проиграть, что проигрывают», — вот как он об этом говорил.

Фрэн Таркентон, знаменитый защитник Националь­ной футбольной лиги, говорил немного по-другому: «Победа — это отсутствие страха перед поражением».

Я в своей собственной жизни замечаю, что побе­да часто следует за поражением. Прежде чем нако­нец научиться ездить на велосипеде, я не раз с него падал. Я еще никогда не видел игрока в гольф, кото­рый всегда удачно бьет по мячу. Я никогда не встре­чал людей, которые влюблялись и никогда не стра­дали. И я не знаю богатых людей, которые никогда не теряли денег.

Так что большинство людей лишены финансового успеха потому, что страх потерять деньги гораздо боль­ше, чем радость от богатства. В Техасе еще говорят так: «Все хотят попасть на небеса, но никто не хочет умирать». Большинство людей мечтают о том, чтобы разбогатеть, но очень боятся потерять деньги. Поэто­му они так и не попадают на небеса.

Богатый папа рассказывал нам с Майком о своих поездках в Техас.

— Если вы действительно хотите научиться правиль­но относиться к риску, поражению и проигрышу, от­правляйтесь в Сан-Антонио и побывайте в Аламо. Аламо — это великая история о смелых людях, кото­рые предпочли сражаться, хотя враг во много раз пре восходил их числом. Они предпочли умереть; но не сдаться. Это воодушевляющая история, которую сто­ит знать. Но это и трагическая история военного по­ражения. Их же победили! Это неудача, если хотите. Они проиграли. Так как же техассцы относятся к не­удачам? Они до сих пор говорят: «Помни об Аламо!»

Он не раз рассказывал нам эту историю. Он делал это всегда, когда собирался заключить серьезную сдел­ку и нервничал. Он рассказывал нам ее всякий раз, ко­гда боялся сделать ошибку или потерять деньги. Это придавало ему сил, потому что напоминало: финансо­вую потерю можно всегда превратить в успех. Он знал, что поражение только сделает его сильнее и умнее. Не то чтобы он хотел проиграть. Он просто знал, кто он такой и как воспримет поражение. Он сделает его побе­дой. Вот почему он всю жизнь был победителем, а дру­гие — побежденными. Эта история давала ему смелость перейти рубеж, перед которым отступали остальные. «Вот почему мне так нравятся техасцы. Они преврати­ли свое крупное поражение в туристическую достопри­мечательность, которая приносит им миллионы».

Но самое большое значение для меня сегодня, на­верное, имеют следующие слова: «Техасцы не забыва­ют о своих поражениях, они черпают в них вдохнове­ние. Они делают из поражений боевой клич, и это вдохновляет их на победу. Но так поступают не толь­ко техасцы. Так поступают все победители».

Это очень похоже на падение с велосипеда, которое было для меня частью обучения езде. Я помню, как падение только придавало мне решимости научиться. И никак иначе! Я уже говорил и о том, что никогда не встречался с игроком в гольф, который всегда правиль­но бьет по мячу. Для того чтобы стать настоя