Как избежать одной из самых опасных жизненных ловушек.

— Тогда, ребята, вам пора начать думать. У вас перед носом один из самых важных уроков жизни. Если вы усвоите этот урок, то сможете жить свобод­но и спокойно. Если вы его не усвоите, то окажетесь на месте миссис Мартин и большинства людей, кото­рые играют в этом парке в бейсбол. Они работают 'Много, получают мало денег, цепляясь за иллюзию стабильной работы, и каждый год с нетерпением ждут трех недель отпуска и крошечной пенсии после соро­ка пяти лет работы.

— Но это хорошие и трудолюбивые люди. Вы что, над ними смеетесь? — потребовал я ответа. Богатый папа улыбнулся. — Миссис Мартин мне как мать. Как я мог бы быть таким жестоким? Возможно, это звучит жестоко, по­тому что я изо всех сил стараюсь вам что-то показать. Я хочу расширить ваш кругозор, чтобы вы смогли что-то увидеть. То, чего люди обычно не видят, потому что их зрение ограничено. Большинство людей даже не замечают ловушки, в которую они попадают.

Майк и я сидели, пытаясь разобраться в том, что он сказал. Звучало это жестоко, но мы чувствовали: он очень хочет, чтобы мы что-то поняли.

С улыбкой богатый папа сказал:

— А двадцать пять центов в час вам не кажутся бо­лее привлекательной платой? Разве от этого у вас не начинает чаще биться сердце?

Я покачал головой: нет, но на самом деле покривил душой. Двадцать пять центов в час для меня были бы большими деньгами.

— Ладно, я буду платить вам доллар в час, — про­должал богатый папа с хитрой усмешкой.

Вот теперь мое сердце зачастило! Внутренний голос кричал: «Соглашайся! Соглашайся!» Я просто не ве­рил своим ушам. И все-таки я молчал.

— Ладно, два доллара в час.

Мой маленький мозг девятилетнего ребенка и серд­це чуть не разорвались. В Конце концов, это был 1956 год, и два доллара в час сделали бы меня самым богатым ребенком на свете. Я даже не мог представить себе, что буду столько зарабатывать. Я так хотел ска­зать «да». Я хотел согласиться. Я уже представил себе новый велосипед, новую бейсбольную перчатку и восхищение друзей. К тому же, Джимми и его богатые дру­зья больше никогда не посмеют назвать меня бедным. Но почему-то я упорно молчал.

Возможно, мой мозг просто перегрелся, и поэтому я не мог вымолвить ни слова. Но в глубине души я так хотел согласиться на эти два доллара в час!

Мороженое растаяло и потекло по руке, в кото­рой осталась только деревянная палочка. Липкой ванильно-шоколадной массой уже наслаждались мура­вьи. Богатый папа смотрел на двоих мальчиков, уставившихся на него с широко раскрытыми глаза­ми без единой мысли в голове. Он знал, что испыты­вает нас и что какая-то наша часть хочет принять его предложение. Он знал, что в душе каждого человека есть слабость и жадность, с помощью которых его можно купить. Но он знал и то, что в душе каждого есть неподкупные сила и решительность. Вопрос был только в том, какая часть души окажется сильнее. В своей жизни он испытал тысячи душ. Он делал это каждый раз, когда проводил собеседование с посту­пающим на работу.

— Ладно, пять долларов в час.

И тут во мне все затихло. Что-то изменилось. Пред­ложение оказалось слишком щедрым и потому абсурд­ным. В 1956 году немногие взрослые зарабатывали больше пяти долларов в час. Искушение исчезло, и я успокоился и медленно повернулся влево, чтобы по­смотреть на Майка. Он взглянул на меня. Слабая и жадная часть моей души замолчала, и верх взяла вто­рая, которую невозможно купить. В моем мозгу и серд­це царили спокойствие и уверенность. Я знал, что Майк переживает то же самое.

— Хорошо, — тихо произнес богатый папа. — У большинства людей есть цена. Это происходит из-за человеческих чувств под названием страх и жадность. Сначала страх оказаться без денег заставляет нас упор­но трудиться, а когда мы получаем зарплату, жадность или желание заставляют нас мечтать обо всех прекрасных вещах, которые можно купить за деньги. И тогда образуется порочный круг.

— Какой круг? — спросил я.

— Они встают по утрам, идут на работу, оплачивают счета, снова встают, идут на работу, оплачивают счета... Тогда их жизнь всегда управляется двумя чувствами: стра­хом и жадностью. Предложите им больше денег, и они будут продолжать двигаться внутри круга, увеличив свои расходы. Это я называю «крысиными бегами».

— А другой способ есть? — спросил Майк.

— Да, — медленно произнес богатый папа. — Но его открывают для себя лишь немногие.

— И что это за способ? — поинтересовался Майк.

— Я надеюсь, что вы об этом узнаете, работая и обу­чаясь вместе со мной. Поэтому я перестал вам платить.

— Хоть подскажи, что делать, — сказал Майк. — Мы, знаешь ли, устали столько работать, особенно бесплатно.

— Что ж, первый шаг — это говорить правду, — сказал богатый папа.

— А мы и не обманывали, — ответил я.

— Я и не говорил, что вы обманывали. Я сказал — говорить правду, — возразил богатый папа.

— Правду о чем? — спросил я.

— О том, что вы думаете. Вам не нужно говорить это другим. Просто самим себе.

— Вы хотите сказать, что люди в этом парке, ваши служащие, миссис Мартин — они этого не делают? — спросил я.

— Боюсь, что нет, — сказал богатый папа. — Вмес­то этого они боятся, что у них не будет денег. Вместо того чтобы бороться с этим страхом, они действуют, но не думают. Они действуют согласно эмоциям, а не разуму, — сказал богатый папа, постучав нас по голо вам. — Потом у них в руках оказывается пара долла­ров, и снова ими овладевает радость и желание, и они начинают действовать не думая.

— Значит, вместо них думают их чувства, — сказал Майк.

— Верно, — ответил богатый папа. — Вместо того чтобы говорить правду о том, что они чувствуют, они просто действуют согласно своим чувствам и не дума­ют. Они ощущают страх и идут работать, надеясь, что деньги развеют этот страх, но этого не происходит. Страх снова начинает их преследовать, и они возвра­щаются на работу, опять думая, что деньги помогут, но тщетно. Это страх загнал их в эту ловушку: они работа­ют, получают деньги, работают, получают деньги и ждут, что страх исчезнет. Но каждое утро они встают, а с ними просыпается все тот же страх. Миллионы людей не спят из-за него по ночам и беспокойно ворочаются в постели. Потом они идут на работу за зарплатой, что­бы уничтожить этот страх, грызущий их душу. Их жиз­нью правят деньги, но они не хотят этого признавать. Деньги управляют их чувствами, а значит, и душами.

Богатый папа замолчал, давая нам время усвоить сказанное. Мы с Майком слышали, что он говорил, но не совсем понимали. Я просто вспомнил, что часто удивлялся, почему взрослые так спешат на работу. Ра­бота им, по-моему, не очень нравится, и они не выгля­дят такими уж счастливыми, но что-то все-таки застав­ляет их туда спешить.

Увидев, что мы поняли все, что смогли, богатый папа сказал:

— Я хочу, ребята, чтобы вы избежали этой ловуш­ки. Вот на самом деле то, чему я хочу вас научить. Не просто быть богатыми, потому что богатство не ре­шает этой проблемы. — Не решает? — удивился я.

— Нет, не решает. Я еще не рассказал вам о втором чувстве — желании. Некоторые называют его жаднос­тью, но мне больше нравится слово «желание». Совер­шенно нормально желать чего-то лучшего, более кра­сивого, веселого или интересного. Поэтому люди работают за деньги и из-за желания. Они желают де­нег ради удовольствия, которое, как они думают, мож­но за них купить. Но это удовольствие обычно крат­косрочное, и им вскоре опять оказываются нужны деньги для нового удовольствия, комфорта, безопас­ности. И вот они продолжают работать, думая, что деньги успокоят их души, мучимые страхом и желани­ем. Но деньги не могут этого сделать.

— Ты говоришь и про богатых людей? — спросил Майк.

— Да, и про богатых тоже, — ответил богатый папа. — Между прочим, многие богатые люди богаты не из-за желания, а из-за страха. Они думают, что деньги могут избавить их от страха бедности, и поэтому скапливают огромные суммы, но этот страх становится еще сильнее. Теперь они боятся потерять свое богатство. У меня есть друзья, которые продолжают работать, хотя у них и так достаточно денег. Я знаю людей, которые владеют мил­лионами, но мучаются от страха сильнее, чем тогда, ко­гда они были бедны. Они смертельно боятся потерять все свои деньги. Страх, который заставил их разбогатеть, усилился. Слабая и жадная часть души заговорила гром­че. Они не хотят терять свои большие дома, машины, роскошную жизнь, которую принесли им деньги. Они волнуются о том, что скажут их друзья, потеряй они все деньги. Многие страдают от отчаяния и неврозов, хотя внешне ведут богатую и беспечную жизнь.

— Так бедные люди счастливее? — спросил я.

— Не думаю, — ответил богатый папа. — Избегать денег — так же ненормально, как и слишком сильно к ним привязываться.

Как будто специально, мимо нашего столика про­шел городской нищий, остановился около мусорки и принялся в ней рыться. Мы все следили за ним с боль­шим интересом, хотя раньше, скорее всего, просто не обратили бы внимания.

Богатый папа достал из бумажника доллар и жес­том подозвал старика. Увидев деньги, тот тут же подо­шел, взял купюру, долго благодарил, после чего на седьмом небе от счастья поспешил прочь.

— Он ненамного отличается от большинства моих работников, — сказал богатый папа. — Я встречал многих людей, которые говорят: «О, меня не интересу­ют деньги». И тем не менее они готовы работать во­семь часов в день. Они отрицают истину. Если деньги их не интересуют, зачем же они тогда работают? Такое мышление, наверное, еще более ненормальное, чем у человека, который накапливает море денег.

Я сидел и слушал богатого папу, а в голове проно­сились бесчисленные сцены, когда мой собственный отец говорил: «Меня не интересуют деньги». Он часто так говорил. И еще он часто повторял: «Я работаю потому, что люблю свою работу».

— Так что же нам делать? — спросил я. — Не рабо­тать за деньги, пока мы не избавимся от страха и жад­ности?

— Нет, это было бы пустой тратой времени, — отве­тил богатый человек. — Эмоции — это то, что делает нас людьми. Живыми людьми. Сознавайте свои чувства и используйте их и мысли на благо себе, а не во вред.

— Ого! — произнес Майк.

— Пусть то, что я только что сказал, вас не беспо­коит. Потом это станет вам понятнее. Просто наблюдайте за своими чувствами, не спешите реагировать. Большинство людей не понимают, что вместо них ду­мают их эмоции. Эмоции — это эмоции, но нужно на­учиться думать самому.

— А вы можете привести пример? — спросил я.

— Конечно, — ответил богатый папа. — Когда че­ловек говорит; «Мне нужно найти работу», скорее все­го, за него думают его эмоции. Эту мысль вызывает страх, что у него не будет денег.

— Но ведь людям правда нужны деньги, раз им нуж­но оплачивать счета, — сказал я.

— Естественно, нужны, — улыбнулся богатый папа. — Я просто говорю, что эти мысли часто в них вызывает именно страх,

— Не понимаю, — расстроился Майк.

— К примеру, — начал богатый папа, — если воз­никает страх, что у них не хватит денег, вместо того чтобы тут же броситься на поиски работы, которая даст пару долларов для уничтожения этого страха, можно просто задать себе вопрос: «А будет ли работа лучшим решением проблемы с точки зрения долгосрочной пер­спективы? Я считаю, что нет. Особенно если посмот­реть на жизнь человека в целом. Работа — это крат­косрочное решение долгосрочной проблемы.

— Но мой отец всегда говорит: «Учись в школе, получай хорошие отметки, чтобы потом найти ста­бильную работу», — проговорил я, немного сбитый с толку.

— Да, я понимаю, — улыбнулся богатый папа. — Такой совет можно услышать от большинства людей, и большинству он подходит. Но этот совет дается в первую очередь из-за страха.

— То есть мой папа говорит так потому, что боится?

— Да, — ответил богатый папа, — он очень боится, что ты не сможешь зарабатывать деньги и не ста­нешь полноправным членом общества. Пойми меня правильно. Он любит тебя и желает тебе самого луч­шего. И я думаю, что его страх оправдан. Образова­ние и работа важны. Но они не помогут справиться со страхом. Понимаешь, так настаивать на том, чтобы ты закончил школу, его заставляет тот же самый страх, который гонит его по утрам на работу.

— А что посоветуете вы? — спросил я.

— Я хочу научить вас тому, как овладеть силой де­нег. Как не бояться этой силы. А в школе этому не учат. Если вы этому не научитесь, то станете рабами денег.

Наконец в моей голове что-то начало проясняться. Он действительно хотел, чтобы мы увидели проблему денег шире. Увидели то, чего не видит миссис Мартин, другие люди, работающие на него, мой отец, в конце концов. Он использовал довольно жестокие примеры, но я запомнил это на всю жизнь. В тот день мой круго­зор действительно стал шире и я начал понимать, ка­кая ловушка скрыта на пути большинства людей.

— Понимаете, все мы так или иначе у кого-то рабо­таем. Просто мы это делаем на разных уровнях, — про­должал богатый папа. — Я просто хочу, ребята, дать вам шанс избежать этой ловушки, которая расставля­ется все теми же эмоциями: страхом и желанием. Об­ратите их себе на пользу, а не во вред. Вот чему я хочу вас научить. Я не собираюсь говорить о том, как зара­ботать кучу денег. Это не избавит вас ни от страха, ни от желания. Если вы разбогатеете, не совладав снача­ла со страхом и желанием, то окажетесь просто высо­кооплачиваемыми рабами.

— Так как же избежать этой ловушки? — спросил я.

— Основная причина бедности или финансовых труд­ностей — это страх и невежество, а не экономика, государство или богачи. Люди попадают в ловушку из-за страха и невежества, причиной которых являются они сами. Так что, ребята, ходите в школу и учитесь в кол­ледже. А я научу вас тому, о чем ты, Роберт, спросил.

Постепенно кусочки головоломки стали склады­ваться в цельную картину. Мой ученый отец сделал прекрасную карьеру. Но в школе ему так и не расска­зали, как обращаться с деньгами и со своими страха­ми. Мне стало ясно, что от двух отцов я могу узнать о совершенно разных, но очень важных вещах.

— Так ты говорил о страхе, что у человека не будет денег. А как на наши мысли влияет желание иметь день­ги? — спросил Майк.

— Что вы чувствовали, когда я предложил вам бо­лее высокую плату? Вы заметили, как умножились ваши желания?

Мы кивнули.

— Не поддаваясь своим эмоциям, вы смогли удержать­ся от мгновенной реакции и подумать. Это очень важно. В нас всегда остаются страх и жадность. С этого момента вам необходимо научиться использовать эти чувства себе во благо, причем в долгосрочном смысле, и не позволять своим эмоциям управлять собой и своими мыслями. У большинства людей страх и жадность работают против них самих. Отсюда и невежество. Почти все они гоняют­ся за заработной платой, надбавками и льготами, дви­жимые страхом и желанием, и не спрашивают себя, куда ведут такие мысли. Они похожи на ослика, который тя­нет телегу, потому что хозяин держит перед его носом морковку на палке. Возможно, хозяин едет туда, куда ему нужно, но ослик гоняется за иллюзией! А завтра у ослика появится новая морковка.

— Ты хочешь сказать, что в тот момент, когда я на­чал представлять себе новую бейсбольную перчатку. конфеты и игрушки, это было для меня как морковка для ослика? — спросил Майк.

— Да. А когда ты станешь старше, твои игрушки будут дороже. Новая машина, яхта и большой дом, чтобы производить впечатление на друзей, — ответил богатый папа с улыбкой. — Страх выгоняет человека за дверь, а желание заставляет идти на свой голос. И заводит на мель. Вот где ловушка.

— Так что же делать? — спросил Майк.

— Страх и желание усиливаются невежеством. Вот почему богатые люди, у которых много денег, бога­тея, часто становятся жертвами еще большего страха. Деньги — это морковка, иллюзия. Если бы ослик ви­дел всю ситуацию, возможно, он бы передумал и не стал гоняться за морковкой.

Богатый папа начал объяснять, что жизнь челове­ка — это борьба невежества со знанием. Мы каждый день и каждую минуту принимаем решение — закрыть или открыть свой разум для нового. Как только чело­век прекращает искать новую информацию и загляды­вать вглубь себя, он становится невежественным.

— Вы должны понять, что школа — это очень и очень важно. Вы ходите в школу, чтобы освоить ка­кую-то профессию и стать полноценным членом обще­ства. В каждом обществе нужны учителя, врачи, меха­ники, художники, повара, бизнесмены, полицейские, пожарные, солдаты. Школа готовит вас к этому, что­бы наша культура развивалась и процветала, — ска­зал богатый папа. — К сожалению, для большинства людей она оказывается не началом, а концом.

Наступило долгое молчание. Богатый папа улыбал­ся. В тот день я понял не все из того, что он говорил. Но, как это бывает со словами большинства настоя­щих учителей, которые учат нас на протяжении всей жизни, часто даже тогда, когда их самих уже давно нет на свете, его слова актуальны для меня по сей день.

— Сегодня я говорил довольно жестокие вещи, — сказал богатый папа. — Но на то есть причина. Я хочу, чтобы вы навсегда запомнили этот разговор. Я хочу, чтобы вы всегда помнили о миссис Мартин. И об осли­ке. Помните об этом, потому что страх и жадность мо­гут завести вас в самую большую ловушку, если вы не поймете, как они управляют вашими мыслями. Жесто­ко не то, что я говорил. Провести всю свою жизнь в стра­хе, так и не осуществив ни одной мечты, — вот что жес­токо. Работать в поте лица за деньги и думать, что они позволят купить вещи, которые сделают вас счастливы­ми, — вот что страшно. Просыпаться среди ночи в хо­лодном поту и думать: «О Боже, а если я не смогу опла­тить счета!» — вот ужасная жизнь. Жизнь, которой управляет величина заработной платы, — это не жизнь. Те, кто думает, что работа даст им чувство безопаснос­ти, сами себя обманывают. Вот это страшно, и я бы хо­тел, чтобы вы по возможности избежали этой ловушки. Я видел, как деньги могут управлять жизнью людей. Не допустите, чтобы такое же случилось с вами. Прошу вас: не давайте деньгам управлять своей жизнью.

Под наш столик закатился мяч. Богатый папа под­нял его и бросил играющим.

— А как невежество связано с жадностью и стра­хом? — спросил я.

— Жадность и страх вызваны тем, что люди ничего не знают о деньгах, — ответил богатый папа. — Ну вот, на­пример, врач. Он хочет иметь больше денег, чтобы лучше обеспечивать семью, и поднимает плату за свои услуги. Он поднял цены, значит, для всех медицинское обслужи­вание стало дороже. Это сильнее всего сказывается на бед­ных людях. Поднимают цены врачи, значит, поднимают цены и юристы. Подняли цены юристы — и захотели по­вышения зарплаты учителя, а значит, с нас взимают боль­ше налогов, и так далее, и так далее. Скоро между богаты­ми и бедными образуется такая огромная пропасть, что начнется хаос и погибнет еще одна великая цивилизация. Ведь именно от этого рушились все великие цивилиза­ции — от того, что разрыв между имущими и неимущими был слишком велик. Америка встала на тот же путь и под­тверждает, что история повторяется — потому что мы ни­чему не учимся у истории. Мы только запоминаем даты и имена, но не усваиваем материал.

— А разве цены не должны подниматься? — спро­сил я.

— Нет — если это просвещенное общество с разум­ным правительством. Цены даже должны снижаться. Конечно, обычно это бывает только в теории. Цены повышаются из-за страха и жадности, которые вызва­ны невежеством. Если бы в школах объясняли, что та­кое деньги, в стране было бы больше денег и ниже цены, но школы стремятся научить людей работать за день­ги, а не использовать силу денег.

— А бизнес-колледжи? — удивился Майк. — Разве ты не хочешь, чтобы я пошел в бизнес-колледж и полу­чил диплом?

— Да, есть бизнес-колледжи, — сказал богатый папа. — Но они слишком часто выпускают специалис­тов, которые немногим отличаются от машинок для счета денег. Не дай бог такому специалисту управлять компанией! Они умеют только записывать цифры в столбик, увольнять работников и доводить компанию до банкротства. Я это хорошо знаю, потому что у меня такие «специалисты» тоже работают. Они думают толь­ко о снижении затрат и повышении цен, а это вызыва­ет новые проблемы. Счет денег очень важен, и это уме ют делать немногие, но ведь это все равно не дает пол­ной картины.

— А есть выход? — спросил Майк.

— Да, — ответил богатый папа. — Учитесь исполь­зовать свои эмоции для того, чтобы думать, а не на­оборот — думать на основе эмоций. Когда вы смогли овладеть своими чувствами в первый раз, согласившись работать почти бесплатно, я понял, что вы не безна­дежны. Когда я предлагал вам большие деньги и вы устояли перед искушением, вы тоже думали, не подда­ваясь эмоциям. Это первый шаг.

— А почему этот шаг так важен? — спросил я.

— Ну, это вам предстоит узнать самим. Если вы хоти­те учиться, я заведу вас в терновый куст*. То самое место, которого избегают почти все остальные. Вы попадете туда, куда боятся попасть они. Если вы будете со мной, вы избавитесь от мысли, что нужно работать за деньги, и сумеете сделать так чтобы деньги работали на вас.

— А что нам за это будет, если мы пойдем с вами? Если мы согласимся учиться у вас? Что мы получим? — спросил я.

— То же, что получил Братец Кролик, — ответил богатый папа. — Свободу от Смоляного Чучелка.

— А в жизни есть терновый куст? — спросил я.

— Да, — ответил богатый папа. — Терновый куст — это наши страх и жадность. Выход — разобраться в своем страхе и научиться бороться с жадностью и сла­бостями. И этот выход находят с помощью разума, вы­бирая нужные мысли.

* Автор использует сравнение из «Сказок дядюшки Римуса» Дж. Харриса про Братца Кролика и Братца Лиса. Братец Лис слепил из смолы Чучелко, с помощью которого приманил Братца Кролика, и непременно съел бы его, если бы Кролик не уговорил Лиса бросить его в терновый куст (откуда он успешно выбрался). — Прим. перев.

— Выбирая мысли? — озадаченно спросил Майк.

— Да. Выбирая, что думать, а не реагируя на свой чув­ства. Вместо того чтобы вставать по утрам и ходить на работу просто потому, что вы боитесь не успеть опла­тить счета. А думать — это значит дать себе труд раз­мышлять над какими-то вопросами. Например, таким: «Будет ли работа лучшим решением проблемы?» Боль­шинство людей боятся признать правду — что ими пра­вит страх, — поэтому теряют способность мыслить и в панике бегут на работу. Они оказались в плену Смоляно­го Чучелка. Вот что я имею в виду, когда говорю, что нужно выбирать свои мысли.

— А как это делать? — спросил Майк.

— Вот этому я и буду вас учить. Я объясню вам, как видеть, из каких мыслей можно выбирать, а не ре­агировать на импульс: залпом глотать утренний кофе и мчаться на работу. Помните, что я уже говорил: ра­бота — это всего лишь краткосрочное решение долго­срочной проблемы. У большинства людей в голове только одна проблема, и та краткосрочная. Это опла­та счетов в конце месяца — их Смоляное Чучелко. Их жизнью управляют деньги. Или, лучше сказать, страх и непонимание сути денег. И они поступают так же, как их родители: каждый день встают и отправляются работать за деньги. У них нет времени, чтобы задать себе вопрос: «А есть ли другой способ?» Их мышлени­ем правят эмоции, а не разум.

— А как отличить мысли, которые появляются из-за эмоций, от мыслей разумных? — поинтересовался Майк.

— Очень просто. Другие люди постоянно высказы­вают такие мысли, — ответил богатый папа. — Напри­мер: «Что ж, все мы должны работать», или «Всех бо­гачей нужно судить», или «Я уйду на другую работу. Я заслуживаю повышения зарплаты и не позволю так с собой обращаться», или «Мне нравится эта работа, потому что она стабильна». Но они не говорят: «Мо­жет, я чего-то не понимаю?» А ведь именно такой воп­рос не позволяет эмоциям завладеть нашим разумом и дает время на то, чтобы трезво поразмыслить.

Признаюсь, в тот день нам был преподан важней­ший урок: как определить, когда люди говорят под воздействием эмоций, а когда ими движет разум. Этот урок не раз пригодился мне в жизни, особенно когда я чувствовал, что мною управляют эмоции, а не разум.

Мы снова отправились в магазин. По дороге бога­тый папа объяснял, что богатые на самом деле «дела­ют деньги». Они не работают за деньги. Когда мы с Майком отливали из латуни пятицентовики, наше мышление было очень близко к мышлению богатых людей. Проблема только в том, что такие действия за­прещены законом. Это могут делать банки и государ­ство, но не мы. Он объяснил, что есть законные и неза­конные способы делать деньги.

Потом он сказал, что богатые знают: деньги — это иллюзия, совсем как морковка для ослика. Миллионы людей считают, что деньги реальны, и их страх и жад­ность поддерживают эту иллюзию. На самом деле день­ги — это фикция. Этот карточный домик еще не рух­нул, потому что массы слепо в него верят.

— А в действительности, — сказал он, — морковка имеет большую ценность, чем деньги.

Он говорил о золотом стандарте Америки и о том, что каждый долларовый банкнот — это серебряный сертификат. Его беспокоили слухи о том, что когда-нибудь наш золотой стандарт обесценится и доллары перестанут быть серебряными сертификатами.

— Когда это случится, ребята, начнется настоящее светопреставление. Бедняки, средний класс и несведущие окажутся жертвами просто потому, что будут про­должать верить в реальность денег и в то, что компа­ния или государство о них позаботятся.

Тогда мы не совсем понимали, о чем он говорит, но с годами его слова стали обретать для нас все больший смысл.