Женщина отжигает на собственных поминках

 

Здание бара «Олений рог» являлось старейшим из всех сохранившихся в Госпеле. Восстановленный после пожара в тысяча девятьсот тридцать втором и построенный на несколько лет раньше, чем Церковь Господа нашего Иисуса Христа, бар по-прежнему привлекал в свои грубые деревянные стены преданных почитателей. Вечера среды были вечерами двойных заказов до десяти часов, и мало кто из паствы «Оленьего рога» отказывался от возможности выпить две кружки пива всего лишь за пару баксов.

Наверное, бар пользовался такой популярностью у местных, потому что, как и они сами, никогда не пытался казаться чем-то, чем на самом деле не являлся. «Олений рог» просто был местом, где можно пропустить пару стаканов, поиграть в пул в задней комнате или потанцевать тустеп под Винса Джилла[23]. Летом местные старались принять туристов наилучшим образом, но никто не возмущался, если приезжего силком выдворяли с любимого табурета.

Лившаяся из нового музыкального автомата музыка в стиле кантри – исключительно кантри – была достаточно громкой, чтобы заглушить грохот подтаявшего льда в кулере. В прошлом году какой-то умник пробрался в бар после закрытия и заменил Джорджа Джонса[24] на Барри Манилоу[25]. Не успел Барри пропеть и половины хита «Я сочиняю песни», как Хэйден Дин схватил табурет и прекратил мучения старого автомата. Теперь все табуреты были привинчены к полу.

Владелец «Оленьего рога», Барли Мортон, никогда не обращал особого внимания на внешний вид своего заведения, но, в некотором роде, Барли нравилось, как новый автомат «подмигивает» лампочками под льющиеся из него звуки гавайских гитар и как сочетается с большой сияющей вывеской пива «Куэрс» на стене. Вообще, если не считать комнаты для пула, «Олений рог» напоминал собой полутемную пещеру. Местным, которые называли бар своим вторым домом, такая его особенность была по душе.

Хоуп замерла на пороге, давая глазам время привыкнуть к полутьме. Хотя миз Спенсер мало что было видно кроме теней и сияющей неоновой вывески над стойкой, место напомнило журналистке бар в Лас-Вегасе, где она впервые встретила прототип своего Мики-волшебного гнома, Майрона Ламбардо. Сильный запах пива, грубое дерево, десятилетиями впитывавшее в себя сигаретный дым. Вероятно, это воспоминание должно было послужить ей предупреждением: разворачивайся и уноси ноги. Но сейчас Хоуп переживала своего рода кризис. Она сунула наушники в поясную сумку и немного отошла вправо, давая высокому ковбою возможность протиснуться мимо. Задев плечом широкую доску объявлений, Хоуп подняла взгляд к рекламе, прикрепленной к пробковому дереву. Это был лист, куда можно было записаться, чтобы принять участие в «Ежегодном, проходящем Четвертого июля, состязании по поеданию устриц Скалистых гор [26] и метанию туалетной бумаги».

Разумеется, Хоуп слышала об устрицах. В детстве семья часто устраивала барбекю с морепродуктами. Метание туалетной бумаги? Это что-то новенькое, но не так уж необычно, учитывая то, что миз Спенсер успела выяснить о городке. Проведя пять дней в Госпеле, она обнаружила несколько весьма странных деталей. Вроде количества оружия в свободном доступе. Казалось, здесь есть своего рода правило: если у тебя есть грузовик, то в заднем окне должны быть видны минимум две винтовки. Если носишь пояс, то с пряжкой размером со свою голову, а если у тебя есть пара оленьих рогов, то их непременно надо прибить в доме, в сарае или в грузовике. Содержание большей части бамперных наклеек сводилось к одной фразе: «Если ты не ковбой, жри дерьмо и сдохни».

Хоуп взглянула на свои спортивные часы и прикинула, что до наступления сумерек остался час. Она вообще не собиралась приходить в «Олений рог», но проходила мимо и решила заглянуть. После той статьи о куриной кости у нее не получилось написать ни единой подходящей истории. Сегодня утром пришло электронное письмо от Уолтера: тот ждал от Хоуп чего-то впечатляющего. Желательно чего-нибудь про бигфута, или пришельцев, или Элвиса. Редактор начал терять терпение, и она понадеялась найти в «Оленьем роге» прототип какой-нибудь помеси Элвиса с бигфутом.

Как только глаза привыкли к скудному освещению, Хоуп прошла к свободной кабинке в дальнем конце бара. Миз Спенсер буквально спиной чувствовала провожавшие ее взгляды, словно эти люди никогда в жизни не видели спортивных шорт из черного спандекса и короткого, открывавшего живот топа. Перед пробежкой она собрала волосы в "хвост" и решила обойтись минимумом косметики.

Заказав бутылку «Короны», предложенную взамен «Бад Лайта», журналистка стала прислушиваться к разговорам игроков в пул, что разместились в глубине помещения. Сквозь завывания гавайской гитары из проигрывателя, Хоуп различила, как в соседней кабинке парочка болтала о чем-то касательно приезжих. Чем дольше миз Спенсер подслушивала, тем больше приходила к выводу, что у местных есть своего рода пари на туристов. И кажется, по последним данным лидировал Отис Уинклер, предсказав три случая ожога ядовитым сумахом, две вывихнутые лодыжки, сломанные палец и ребро.

Внимательно все выслушав, Хоуп попросила у официантки карандаш, плеснула пива в красный пластиковый стаканчик, взяла салфетку и принялась писать: «Пришельцы-диверсанты прячутся в высоких горах Айдахо. В тихом городке Мэйберри, словно сошедшем с экрана старого фильма, инопланетяне развлекаются, подшучивая над ничего не подозревающими туристами…»

* * *

Дилан с такой силой ударил ладонью по двери бара «Олений рог», что та с треском врезалась в стену. Настроения возиться со всем этим дерьмом у шерифа не было совершенно. Двое из его помощников разбирались с жуткой аварией на юге Баннер Саммит, еще один взял отпуск, а Льюис был в получасе езды отсюда. Поэтому Дилану ничего не оставалось, как продеть служебный ремень в свои «Левисы», прикрепить звездочку к нагрудному карману клетчатой рубашки и отправиться разбираться с идиотами из «Оленьего рога».

В баре раздавались звуки кулаков, впечатывавшихся в плоть, голоса посетителей, бьющихся об заклад, кто же победит: и все это под аккомпанемент «Привет, дорогуша» в исполнении Конвея Твитти[27].

Дилан протолкался сквозь толпу зрителей и едва не пропустил мощный удар, предназначавшийся Эммету Барнсу.

Кто-то вырубил Конвея и включил свет как раз в тот момент, когда Хэйден Дин, соперник Барнса, нанес тому удар в челюсть, отчего Эммет улетел в толпу зевак. Дилан не удивился, увидев, что один из зачинщиков беспорядка – Эммет. И в хорошие-то дни он был настоящим сукиным сыном с комплексом коротышки, а сегодня день явно не задался. В своих сделанных на заказ сапогах Эммет достигал ростом ста шестидесяти девяти сантиметров, а сложением напоминал питбуля. Добавьте сюда алкоголь – и вот Барнс превратился в один большой нетрезвый комок мускулов, только и ожидающий повода подраться.

Дилан подал знак хозяину бара, и тот сгреб Хэйдена в медвежьи объятия. Барли Мортона прозвали так не потому, что он родился хилым[28].

Шериф встал перед Эмметом и попытался затормозить его, упершись ладонью в грудь буяна.

- Драка закончена.

- Прочь с дороги, шериф! – заорал коротышка с остекленевшим от ярости взглядом. – Я еще не закончил разбираться с тощей задницей Хэйдена.

- Почему бы тебе не угомониться?

Вместо этого Эммет вмазал кулаком Дилану прямо в левый глаз. От силы удара голова шерифа откинулась назад, шляпа слетела, и взрыв боли иглами пронзил череп.

Дилан блокировал следующий удар предплечьем и врезал Эммету кулаком в живот. Воздух вышибло из легких драчуна, и он согнулся пополам. Дилан использовал преимущество на полную катушку, апперкотом отправив нападавшего на землю. Не давая Барнсу возможности прийти в себя, шериф перевернул его на живот и сковал руки за спиной.

- А теперь полежи и воспользуйся своим правом хранить молчание, - посоветовал, охлопав Эммета по карманам и убедившись, что они пусты, Дилан.

Выпрямившись, он придавил сапогом спину Барнса и бросил вторую пару наручников Барли. Тому не составило труда застегнуть их на более худом Хэйдене.

- Ладно, - обратился Дилан к внезапно притихшей толпе, - что здесь случилось? – Он дотронулся до скулы и поморщился.

Несколько людей заговорили разом.

- Эммет угостил ее выпивкой.

- Она ему что-то сказала, и он начал ее доставать.

- Тогда Хэйден вступился.

Эммет заерзал, и Дилан вдавил в его спину каблук сапога, пока драчун не угомонился.

- Кто?

Шериф взглянул на свои пальцы. Крови не видно, но наутро у него будет огромный «фонарь» под глазом.

Все в баре указали на кабинку в нескольких шагах:

- Она.

Там, взобравшись на стол, замерев, точно лань в лучах фар, стояла миз Хоуп Спенсер. С большими глазами, в коротком топе – и посреди расплескавшегося повсюду пива. Она прижимала к груди пригоршню салфеток.

- Поднимешься – и я тебя свяжу, - пригрозил шериф Эммету, перешагнув через него.

По прошлому опыту Дилан знал, что когда Барнс уже на полу, угомонить его обычно могла перспектива связанных вместе рук и ног.

Шериф подошел к Хоуп и протянул ей руку:

- Почему бы вам не спуститься, миз?

Она сделала три нерешительных шага к краю стола и сунула салфетки в поясную сумку, повязанную вокруг бедер. Затем оперлась ладонями о плечи Дилана, а тот обхватил руками ее обнаженную талию. Шериф увидел, что голубые глаза Хоуп буквально остекленели от страха, и инстинктивно погладил большими пальцами ее нежную кожу, прижав ладони к плоскому животу. Приподняв миз Спенсер над столом, Дилан осторожно опустил ее, поставив на пол перед собой, и спросил:

- Вы в порядке?

Его взгляд опустился от лица Хоуп к собственным рукам, все еще покоившимся на ее талии. Жар обнаженного тела согрел его ладони, и Дилан продолжал держать их там, прямо на ее нежной, нежной коже. Хоуп пахла пивом, баром и еще цветами. Желание прокатилось внутри Дилана, заставляя сжать пальцы, и он, наконец, отпустил виновницу беспорядка, уронив руки.

- Я испугалась, что он меня ударит, - ответила Хоуп, крепче сжимая плечи шерифа. – В прошлом году я посещала курсы самообороны и решила, что могу о себе позаботиться. Но я просто застыла на месте. Никакой я не Терминатор, - она часто и неглубоко дышала, и с каждым вдохом ее грудь приподнималась в этом коротком топике.

Дилан взглянул на лицо Хоуп: теперь, без косметики, ее обычная невозмутимая маска куда-то пропала.

- Ты не похожа на Терминатора.

Миз Спенсер покачала головой. Вряд ли в ближайшее время Хоуп удастся побороть приступ паники.

- Меня так прозвали на курсах. Я была очень агрессивной.

- Ты в обморок не упадешь?

- Нет.

- Уверена?

- Да.

- В любом случае, почему бы тебе не сделать пару глубоких вдохов?

Хоуп послушалась, и Дилан смотрел, как она пытается успокоиться. Видимо, миз Спенсер не сознавала, что все еще держится за него, но вот сам-то шериф как раз очень хорошо чувствовал ее прикосновение. Чувствовал всем своим существом эту охватившую его нежность, будто они были больше, чем просто незнакомцы. Будто склониться к губам Хоуп и целовать ее до тех пор, пока эти голубые глаза не станут еще чуть более стеклянными, а дыхание чуть более сбивчивым, было самым естественным в мире. Дилан потянулся к рукам Хоуп и снял их со своих плеч.

- Тебе лучше? – спросил он, размышляя, что, видимо, уже слишком давно не был с женщиной, раз простое прикосновение к плечам вызывает желание.

Миз Спенсер кивнула.

- Расскажешь мне, что случилось?

- Я просто сидела здесь, занималась своими делами, а тот парень, который пониже, подошел и заказал мне еще выпивки. Я вежливо отказалась, но он все равно подсел ко мне, - между ее бровями залегла морщинка, но больше Хоуп ничего объяснять не пожелала.

- И? – продолжал настаивать Дилан.

- И я пыталась быть милой, но он в упор не понимал намеков. Поэтому я решила совершенно четко дать понять, что не нуждаюсь в компании. Ну, знаешь, так, чтобы снять все вопросы.

Не то чтобы это было важно, но из чистого любопытства Дилан поинтересовался:

- И что же ты ему сказала?

Теперь недовольная гримаска исказила и уголки ее губ:

- Думаю, я сказала «пожалуйста, уберите свою тушу из моей кабинки».

- Наверное, ему это не очень понравилось.

- Да. А потом, когда я предположила, что у него проблемы с алкоголизмом и ему стоит пройти курс лечения, он просто взбесился.

- И?

- И кажется, он сказал, чтобы я шла трахать себя.

- И?

- И я ответила, что лучше буду делать это сама с собой, чем с коротышкой с маленьким пенисом.

Внезапно голова Дилана чертовски разболелась, а под глазом стало ныть еще сильнее.

- Ой-ей.

- Вот тогда он перегнулся через стол и попытался меня схватить. Я закричала, и тот худой парень сгреб коротышку и вытащил его из кабинки. Не окажись этот второй рядом, даже не знаю, что бы произошло.

Дилан знал. Эммет скорее всего избил бы Хоуп, прежде чем кто-либо успел остановить его. Шериф готов был скрутить Барнса уже просто так, не дожидаясь повода.

- Он тебя не тронул?

- Нет.

- Не угрожал тебе ничем – ножом там или разбитой бутылкой?

- Нет.

Льюис Пламмер наконец вошел в бар и пробрался сквозь толпу к Дилану:

- Тебе что, кто-то врезал?

- Ага. Иди зачитай Эммету Барнсу его права, затем обвини в нападении с применением физического насилия и нападении на представителя власти при исполнении. Я ничего при нем не обнаружил, но обыщи-ка его еще разок для верности.

- Что насчет Хэйдена?

Дилан вновь повернулся к Хоуп:

- Ты видела, кто ударил первым?

- Коротышка.

- Хэйден может идти домой.

- Ты приедешь в участок? – спросил Льюис.

- Нет. Адам дома с няней, так что я напишу отчет утром.

- Тогда до завтра, - Льюис коротко взмахнул рукой.

Понаблюдав, как его помощник вздернул Эммета, заставив того встать на ноги, Дилан снова посмотрел на Хоуп. Кожа еще немного бледная, взгляд еще немного остекленевший, но, кажется, инцидент в «Оленьем роге» не особо напугал миз Спенсер.

- Хочешь поехать в участок и написать заявление сегодня или придешь завтра утром?

- Я просто хочу домой.

Кто-то снова включил проигрыватель, свет опять приглушили, и помощник Пламмер вывел Эммета Барнса из бара. Уже было десять – пара часов до закрытия. Как раз достаточно времени, чтобы оставшиеся могли пропустить еще по паре бутылок пива.

- Сможешь вести машину? – спросил Дилан Хоуп, когда из проигрывателя снова полился голос Конвея Твитти.

Она опустила взгляд на свою одежду, и шериф тоже осмотрел ее. Облегающие шорты из спандекса и спортивный топ. Огни вывески «Куэрс», сиявшей в другом конце бара, отбрасывали блики на плоский живот.

- Я сюда прибежала, - ответила Хоуп.

Дилан заставил себя отвести взгляд от синих огоньков, сиявших на ее пупке.

- Подожди, я заберу у Барли свои наручники и отвезу тебя домой.

- Спасибо, шериф.

- Дилан, - напомнил он ей.

- Дилан.

А затем это произошло. Впервые с тех пор, как она въехала в город на своей маленькой спортивной машине, Хоуп улыбнулась Дилану. Ее полные губы изогнулись, демонстрируя ряд самых ровных зубов, которые он только видел по приезду из Лос-Анджелеса.

Вероятно, облегчение после пережитого испытания смягчило миз Спенсер. Большинство женщин после переделки обычно либо от души рыдали, либо испытывали настоящую благодарность.

Кто-то сзади ласково коснулся руки Дилана. Шериф обернулся через плечо и увидел скрытые полутьмой глаза Дикси Хоув.

- Вот твоя шляпа, Дилан.

- Спасибо, Дикси, - он пригладил рукой волосы и водрузил головной убор на место.

- Ты ведь не уходишь?

- Боюсь, что уже ухожу.

- А ты не мог бы остаться и поиграть немного в пул – хоть одну партию? Я слышала, ты сказал Льюису, что Адам дома с няней.

- Не сегодня.

Дилан попытался высвободить руку, но хватка Дикси лишь усилилась. Она прижалась к его руке одной из своих больших грудей – и шериф достаточно хорошо знал мисс Хоув, чтобы не списать это на случайность. Он знал Дикси большую часть своей жизни. Дилан встречался с ее сестрой и помнил младшую Хоув еще нескладным подростком. Жизнь никогда не была добра к обеим сестрам, и Тэйбер сожалел о том, какими они выросли. Но больше никаких чувств к ним не испытывал.

- Мне нужно отвезти миз Спенсер домой.

Дикси бросила быстрый взгляд в сторону Хоуп, затем снова сосредоточила внимание на Дилане:

- Помнишь мое предложение, что я сделала вчера ночью?

Ну разумеется. Не так часто женщины подходили к нему во время детского бейсбола, чтобы в открытую предложить оральный секс.

- В любое время, - она наконец ослабила свою хватку, и Дилан смог освободиться.

- Доброй ночи, Дикси, - пожелал он и устремился к выходу, прежде чем она успела вцепиться в его руку снова. Хоуп последовала за ним, и, пока Дилан быстро снимал наручники с запястий Хэйдена, шерифу пришлось выслушать, как миз Спенсер выражает свою благодарность Дину за «героическое вмешательство».

По глубокому убеждению Дилана, Хоуп чересчур серьезно все восприняла и слишком бурно изливала свои чувства. Она вогнала в краску несчастного бедолагу, который, заикаясь, заверил ее, что был только рад получить перелом носа во имя дамы. Хоуп провела в городе пять дней, трижды за это время пересекалась с Диланом – и лишь пять минут назад он впервые увидел, как она улыбается. Кажется, теперь шериф знал, что же нужно сделать, чтобы добиться этой улыбки. Нужно, чтобы тебе врезали по морде.

Когда Дилан и Хоуп вышли из бара, холодный ветер растрепал пряди ее светлых волос, бросив их на нежные щеки. Взгляд шерифа проследовал от ее лица вниз, по рукам, к весьма ясно различимым под топом затвердевшим соскам. У Дилана сжало в груди, под левым глазом сильно запульсировало, и пришлось отвести взгляд.

Шериф помог Хоуп забраться в «Блейзер» и весь недолгий путь до Тимберлайн-роуд гадал, что за женщина может одеться в спандекс, заявиться в деревенский бар и нарваться на такого, как Эммет.

Та, которая считала себя крутой. Терминатором.

- А кто была эта женщина в баре? – спросила Хоуп, нарушив молчание.

- Я там видел несколько. Кого ты имеешь в виду?

- Блондинка с пышной шевелюрой и большой грудью.

Дилан удивленно поднял брови и тут же поморщился.

- Дикси Хоув, - ответил он и осторожно коснулся скулы прямо под глазом.

- Твоя подружка?

- Нет. - Черт, лицо начало опухать. – А почему ты спросила?

- Просто интересно.

Шериф посмотрел на свою спутницу. Огоньки панели неясно освещали ее лицо, хвост немного растрепался. И от нее сильно пахло пивом.

- Интересно, есть ли у меня подружка?

- Нет, интересно, что же она тебе предложила.

- Боюсь, не могу тебе рассказать, - ответил Дилан, сворачивая на Тимберлайн-роуд.

- Спорю, что могу угадать.

Он рассмеялся и завел свой «шевроле» на темную подъездную дорожку.

- А, может, она просто хотела поболтать?

- Ага, через ту самую, длинную и твердую, трубку?

Дилан ударил по тормозам, и если бы машина уже не замедляла ход, то пассажирка, скорее всего, вылетела бы через лобовое стекло.

- Что?

Хоуп уперлась ладонями в приборную панель, чтобы удержаться на месте:

- Я говорю: может, она хотела поболтать…

- Иисусе, я и в первый раз тебя прекрасно услышал! – Тэйбер уставился на миз Спенсер… и внезапно все встало на свои места. Этот остекленевший взгляд, непринужденная улыбка и сильный запах пива, которое, как шериф полагал, Хоуп пролила на себя. И дело вовсе не в том, что она смягчилась по отношению к нему. – Сколько бутылок ты выпила?

- Хм? Ну, обычно я пью немного, но сегодня же была ночь двойных заказов.

- Сколько?

- Должно быть, четыре.

- За какое время?

- За два часа. – Миз Спенсер потянулась к ручке двери и выскользнула из машины прежде, чем шериф успел заглушить мотор. – Наверное, мне стоило поужинать, прежде чем пить, - продолжила Хоуп, идя по пыльному двору.

Дилан пошел вслед за ней, бросив шляпу на пассажирское сиденье. Дом был погружен во тьму. Свет не горел ни над крыльцом, ни в окнах – ничто не озаряло двор. Единственным источником света была полная луна, превращавшая волосы Хоуп в чистое золото. Она остановилась на верхней ступеньке крыльца и уставилась на входную дверь.

- Где твои ключи? – спросил Дилан, подойдя и встав сзади Хоуп.

- Я думала, что отлучусь ненадолго, поэтому не зажгла нигде свет. - Она принялась шарить в своей поясной сумке и прибавила: - Выглядит довольно зловеще.

Дилан отстегнул «Мэг-лайт»[29] от служебного ремня и осветил входную дверь. Та была слегка приоткрыта.

- Ты не заперла дверь?

Хоуп подняла голову, сжимая в ладони ключи:

- Нет, я всегда запираю дом, когда ухожу.

- Дверь все же закрыта, видимо, ты просто не защелкнула замок до конца. - Дилан отступил назад и осветил окна и фасад дома. Ничего не разбито. – Побудь здесь. Я вернусь через минуту. – Шериф обошел здание и направил луч фонарика на окна. Проверил заднюю дверь, но она была заперта, и ничего необычного заметно не было. – Да, думаю, ты просто не притянула дверь до конца, - заключил Дилан, вернувшись и снова встав рядом с Хоуп.

- Да, наверное, - согласилась она и быстро спряталась за ним. – Чур, ты первый.

Он и так собирался проверить дом ради ее безопасности, но уж точно не ожидал, что Хоуп уцепится сзади за его ремень и заставит идти вперед, прикрываясь шерифом как щитом. Ладно, были в жизни Дилана моменты, когда он не возражал против того, что женщина использует его тело, но обычно они оба были уже без одежды. Он не знал, как относиться к тому, что станет мишенью и даст Хоуп возможность убежать со всех ног, если кто-то нападет сперва на него самого.

Миз Спенсер подтолкнула его в поясницу костяшками пальцев, побуждая двигаться вперед. Шериф вошел в дом и включил свет:

- Что-нибудь передвинуто?

Она привстала на цыпочки и прижалась грудью к спине Дилана, заглядывая через его плечо.

- Кажется, нет, - произнесла миз Спенсер прямо у его левого уха.

Ее дыхание обдало шею Тэйбера, заставляя кровь забурлить.

- Иисусе.

Хоуп снова подтолкнула Дилана вперед. Она направила его в сторону столовой, и шериф зажег свет и там. Комната была темно-желтого цвета, вычищенная до блеска, а на длинном столе стояли закрытый ноутбук, принтер, сканер и факс. Рядом с компьютером возвышались кипы книг, журналов и газет. Все то, что, по разумению Дилана, могло понадобиться писателю – вопрос только в том, о чем же именно Хоуп писала.

- Здесь все в порядке?

На этот раз она наклонилась вправо и выглянула из-за его плеча:

- Да.

Костяшки ее пальцев снова уперлись ему в спину, и шериф с хозяйкой дома направились на кухню. Как и в столовой, здесь не было ни единого пятнышка. Начищенные кастрюли и сковородки висели на крюках, пол вымыт до блеска – равно как и окна. Всю мебель явно привезли в дом недавно.

В последний раз, когда Дилан стоял на этой кухне, здесь же были агенты ФБР. Вскоре после того, как Хирам покончил с собой, они буквально наводнили дом и забрали почти все, что не было приколочено к полу или стенам. Интересно, что подумала бы Хоуп, расскажи ей Дилан, что помимо трупа Хирама они также обнаружили красные трусы с разрезами на интимных местах и свисавший с этих крюков длинный хлыст. Значение этих предметов стало ясно лишь после просмотра тех фото- и видеозаписей, на которых Хирам запечатлел себя.

Стук каблуков Дилана и скрип кроссовок Хоуп были единственными звуками, раздававшимися в тишине, пока хозяйка с гостем шли к задней двери. Ради успокоения совести шериф проверил ее снова; затем они направились в гостиную. Когда Дилан включил лампу, Хоуп приподнялась на цыпочки и снова прижалась грудью к его спине. Чистый огонь вспыхнул прямо в паху у шерифа, и меньше чем за секунду его член из полувозбужденного стал твердым. Интересно, что бы Хоуп сделала, если бы сейчас Дилан обнял ее за талию и скользнул языком ей в рот? Кровь быстрее побежала в венах, и Тэйбер подумал: ответила бы миз Спенсер на поцелуй? Позволила бы ласкать грудь и то местечко между ног? Что, если бы он взял ее руку и прижал ладонью к своему возбужденному члену?

- Здесь все вроде бы в порядке, - сообщила Хоуп и опустилась на пятки. – Давай пойдем наверх.

Дилан знал, что ему нужно отодвинуться от нее, дать понять, что он умывает руки, и убраться прочь, но просто не мог заставить себя делать то, что должен. Не сейчас.

- Ты останешься здесь внизу.

- Думаешь, мне не стоит пойти с тобой?

Дилан посмотрел через плечо на ее поднятое кверху лицо - всего в нескольких сантиметрах от его собственного. Взгляд скользнул вниз по чистому лбу к идеальным светлым бровям и большим голубым глазам, взгляд которых был слегка затуманен. Тэйбер рассматривал изгиб ее верхней губы, а затем сказал, почти что у самого ее рта:

- Ты хочешь, чтобы я проверил твою кровать?

- Да, - ответила Хоуп, и у Дилана едва не лопнула аневризма. – А потом еще загляни за занавеску в ванной. Я не хочу, чтобы меня заколол какой-нибудь Норман Бейтс[30], пока я принимаю душ.

- Иисусе, останься здесь, - Дилан, чувствуя головокружение, отцепил ее руку со своего пояса и отошел прочь. – Тебе точно не стоит идти туда.

Он поднялся наверх и быстро проверил комнаты на наличие посторонних. Почему-то – хотя шериф и сам не знал, почему - его порадовало, что Хоуп не выбрала спальню прежнего хозяина. Порадовало, что Миз Паинька спала не в той самой комнате, где Хирама связывали и хлестали кнутом. Возможно, не просмотри Дилан тех «фильмов», не увидь лица девчонок-подростков, сейчас он не чувствовал бы этого налета порока.

Войдя в комнату, которую миз Спенсер выбрала своей спальней, шериф застыл на месте. Судя по тому, как хозяйка здесь все украсила, она явно жила одна. Повсюду белое кружево и пурпурные цветы, словно Хоуп спала в своего рода разросшемся саду. Дилан серьезно сомневался, что риелтор, выкупивший дом, притащил это все сюда.

Тэйбер закрыл за собой дверь, прежде чем принялся воображать Хоуп обнаженной, лежащей на белом пушистом одеяле, с разметавшимися волосами, приоткрытыми, влажными от поцелуев губами и ногами, переплетенными с его собственными. Дилан прошел через коридор в ванную и заглянул за занавеску, как и просила его Хоуп. Он повернулся к зеркалу над умывальником и стал рассматривать темно-красное пятно под левым глазом. Центр «фонаря» уже начал синеть. Шериф коснулся его и осторожно оттянул вниз веко, чтобы осмотреть глазное яблоко.

И хотя он совершенно отчетливо представлял себе Хоуп обнаженной, любого рода отношения даже не обсуждались. Конечно, она красива, и все эти округлости под спандексом были натуральным соблазном. Но в мире много красивых женщин. Тех, кто не представляет собой опасности для жизни, которую шериф себе выстроил, и спокойствия его сына.

Дилан мало знал Хоуп, ну, кроме ее редкого таланта выводить людей из себя и того, что, судя по всему, она солгала касательно причины своего приезда в Госпел. Миз Хоуп Спенсер была загадкой, которую шериф совершенно не собирался разгадывать. Если журналистка будет держаться подальше от неприятностей, то пусть хранит свои секреты от него и кого угодно. Тогда как он будет хранить свои – особенно от нее.

Сегодня он увидел другую Хоуп. Более расслабленную, не такую скованную, более дружелюбную. Мягкую. Пьяную. И честно говоря, Дилан был вынужден признать, что пьяной она нравилась ему больше. Его влечение к Хоуп носило чисто физический характер, заставляя мечтать о горячих, потных вещах, которым никогда не суждено сбыться. Дилана не беспокоила реакция собственного тела на миз Спенсер. Да, возбуждение приносило неудобства, но не значило, что он собирался что-то предпринимать по этому поводу.

Он вышел в коридор. Шериф мог поспорить, что к утру весь город будет знать, как он подвез Хоуп домой. Скорее всего, местные уже начали делать ставки на то, как долго он здесь пробыл. Ему следовало незаметнее припарковать свою машину: вероятно, дело в том, что он уже давно подобным не занимался.

В юности у Дилана была репутация бабника – и репутация заслуженная. Но теперь он стал шерифом. Представителем власти. Отцом маленького мальчика. И больше не мог допустить дурных слухов или догадок о своей личной жизни. Ему нужно было искупить свое прошлое, равно как и ошибки предыдущего шерифа. Иногда Тэйбер подумывал, что обитатели Госпела следили за ним, поджидая, когда же он во что-то влипнет.

Вернувшись вниз, Дилан нашел Хоуп на кухне: хозяйка заворачивала в полотенце лёд.

Она стояла спиной к нему, и Дилан позволил своему взгляду скользнуть вниз по ее спине к изгибам аппетитной, обтянутой спандексом попки. Может, Иона была права, и Миз Паинька и правда носила стринги.

Хоуп обернулась, улыбнулась шерифу, и тот почувствовал, как ему сдавило грудь.

- Как твой глаз?

Нет, определенно пора ехать домой.

- Болит до чертиков.

Она протянула ему полотенце, и Дилан решил, что раз уж Хоуп так за него волнуется, он может остаться еще на пару минут.

- Я подумала, что это могло бы помочь.

Тэйбер присел на край столешницы и скрестил ноги:

- А ты отлично вычистила этот дом. Выглядит замечательно.

Хоуп пожала обнаженными плечами:

- У меня ушло несколько дней, чтобы избавиться от всей этой пыли и грязи.

Дилан поднес полотенце к уголку глаза:

- И летучих мышей.

- И летучих мышей, - кивнула хозяйка. – Шелли рассказала мне про то пятно крови. Ты знал предыдущего шерифа, Доннелли?

- Конечно. Я был одним из его помощников.

- Тогда ты знаешь, почему он покончил с собой?

- Ага.

Когда Дилан не стал развивать тему, Хоуп решила его подтолкнуть:

- И… почему же?

Скорее всего все, что он ей расскажет, миз Спенсер смогла бы выяснить самостоятельно, если бы достаточно глубоко копнула.

- Ему нравился извращенный секс. Вся эта ерунда с доминированием и подчинением. Нравилось, когда женщины одевали красное кружево и шпильки, а он снимал на видео, как стегают хлыстом его дряблую задницу.

- Странно, но не до такой степени, чтобы покончить с собой.

- Ты не знала Хирама. - Прежний шериф был настоящим твердолобым служителем закона. – Собираешься написать о нем статью?

- Я думала об этом, - Хоуп нахмурилась. – Обычно мне не нравится писать о настоящих людях, но да. Может быть. Не поможешь мне достать полицейский рапорт?

- Ничем не могу помочь. Дело вело ФБР. Мы узнали об этом одновременно с Хирамом. К тому моменту, когда кто-либо успел прорваться в дом, Доннелли был уже мертв.

Хоуп вздохнула:

- Значит, мне придется направить запрос в ФБР на основании Закона о праве граждан на доступ к информации. И это займет несколько недель, а то и месяцев.

А она явно знала, как работает система.

- Звони и надоедай им, - посоветовал Дилан. Несмотря на реплику Хоуп, что «она обычно не пишет о настоящих людях», шериф не стал бы возражать, отвлекись журналистка на старую историю. Так миз Спенсер не станет шнырять вокруг и выискивать пищу для новой. Покойный шериф по-прежнему являлся одной из излюбленных тем в округе, и если местные узнают, что Хоуп пишет статью о Хираме, то выстроятся в очередь и заговорят ее до комы.

- Можешь поспрашивать в округе. Собрать информацию у людей, знавших Хирама.

- Не думаю, что местные захотят со мной разговаривать. Не очень-то они дружелюбны.

- Дай им второй шанс. Возможно, здешние жители тебе помогут.

- А ты сам?

- Сделаю все, что смогу, - пообещал Дилан, а затем решил, что время кардинально сменить тему разговора: - Скажи, а есть какой-нибудь мистер Спенсер?

Склонив голову набок, Хоуп изучающе смотрела на высокого ковбоя, стоявшего у нее на кухне. Его левый глаз начал немного опухать, а подбородок и челюсть потемнели от легкой щетины. Шериф словно испускал сияние, и миз Спенсер задалась вопросом: была ли это игра света или последствия выпитого «Бадвайзера». Хоуп чувствовала себя легко и свободно и была достаточно взрослой, чтобы понять, что дело не только в пиве. Да, она навеселе, но не до такой степени, когда комната кружится перед глазами, а желудок выворачивает наизнанку. А так, что все вокруг казалось прекрасным. Как сон, где все ее проблемы отступают на задний план, и в котором большой сильный мужчина спасает положение, прекращает драку и ради нее обыскивает жуткий дом. Сон, где красивый ковбой стоит у нее на кухне и предлагает помочь со статьей, которую Хоуп могла бы написать. Ничто из этого не казалось реальным.

- Да, - наконец ответила она. – Но теперь он чей-то другой мистер Спенсер.

- Сколько вы прожили вместе?

Ответить на этот вопрос легко.

- Семь лет.

- Это долго, - Дилан убрал полотенце от глаза. – Что случилось?

Хоуп прислонилась плечом к холодильнику и обдумала следующий ответ, который легким уже не казался:

- Он нашел кого-то получше.

- Моложе?

Она пьяна, но не настолько.

- Нет, не моложе. Это не очень интересно. Просто избитая история о враче, закрутившем роман с медсестрой, - солгала Хоуп, потому что ложь была легче правды.

Уголок губ Дилана изогнулся в улыбке, которую миз Спенсер сочла довольно-таки неотразимой.

- Она не могла быть красивее тебя.

Ладно, больше чем просто неотразимой.

- Вообще-то, у нее большие зубы.

Второй уголок его рта приподнялся: теперь шериф улыбался по-настоящему.

- Терпеть не могу это в женщине.

Чем больше Тэйбер говорил, тем больше нравился Хоуп.

- И огромная задница, - прибавила она.

- Это тоже терпеть не могу.

- В последний раз, когда мы виделись, она обзавелась большими искусственными сиськами – чтобы уравновесить то, что сзади.

На это Дилан ничего не ответил. Просто продолжал улыбаться.

- Ой, да, я же забыла о твоей подружке из «Оленьего рога».

- Я тебе сказал, Дикси мне не подружка, и могу поручиться, она не расхаживает с силиконовыми имплантатами.

- Откуда ты знаешь?

- Потому что как раз ее старшая сестра в последних классах школы была моей подружкой. У них практически одинаковое сложение.

- Ким - это та девушка, которая сбежала с дальнобойщиком после выпускного?

Дилан нахмурился и прижал полотенце к глазу:

- Откуда ты знаешь?

- Шелли рассказала.

- Ну да, логично.

- Если вы с Ким встречались, то почему она сбежала с дальнобойщиком?

- Потому, - начал Тэйбер, положив полотенце на столешницу и выпрямившись, - что Ким мечтала о свадьбе, а у меня были планы, не включавшие в себя развешивание в гараже бумажных украшений и слова «я согласен».

- И что за планы?

- Убраться из этого города как можно дальше, - Дилан пожал плечами. – Посмотреть мир.

- Но ты вернулся.

- Ага, наверное, то, что я увидел, мне не понравилось.

- С самого момента приезда меня все мучит один вопрос, - Хоуп посмотрела в окруженные густыми ресницами зеленые глаза: левый начал чуть опухать. – На что это похоже, когда в тебя влюблены сразу несколько женщин в городе?

Шериф покачал головой и сделал несколько шагов вперед.

- Милая, ты все не так понимаешь, - сказал он, остановившись прямо перед Хоуп. – Просто так случилось, что я не женат и у меня есть работа. Это делает меня главной целью для любой женщины, мечтающей выйти замуж. Вот и все.

Нет, не все. Еще он - ковбой ростом под метр девяносто, с твердыми мускулами и улыбкой с небольшим изъяном, что делала шерифа лишь еще более совершенным. Его волосы были вечно слегка взъерошены из-за привычки приглаживать их рукой, и чуть ранее, следуя за ним по дому, Хоуп отметила, что у Дилана очень красивый зад. Но еще больше физического совершенства привлекало то, как шериф смотрит и говорит с женщиной, фокусируя только на ней все свое мужское внимание. Ну или его привычка мимоходом называть всех женщин в городе «милая» - хотя каждая воспринимала это на свой счет.

- Лед помог? – спросила Хоуп.

- Нет, есть еще идеи?

- Могу достать замороженный стейк.

- Не стоит.

Хоуп прижала палец к своим губам, затем осторожно коснулась синяка:

- А это?

Дилан покачал головой, и его взгляд скользнул к ее рту:

- Боюсь, этого недостаточно.

Хоуп положила руки шерифу на грудь, приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала уголок глаза:

- Теперь лучше?

Дилан прошептал «нет» у самой ее щеки, и все чувства Хоуп пришли в полный б