Миллионер-мусорщик, или Миф о бесперспективной профессии

 

Однажды в три часа ночи в спальне Дирфилдской школы-интерната, оторвавшись от очередного реферата из нескончаемой череды домашних заданий, я в доверительной мужской беседе задал своим однокашникам вопрос: ради чего мы так много вкалываем? Ответ прозвучал незамедлительно: чтобы поступить в хороший колледж. (В тоне ответившего мне мальчика четко прозвучало: а зачем же еще, тупица ты этакий?)

Мы все бредили колледжами и университетами. В какое учебное заведение поступим? Как высоко оно должно находиться в негласной иерархии учебных заведений. Самые амбициозные, конечно, мечтали о Гарварде, Йеле, Принстоне, Колумбийском, Брауновском и Пенсильванском университете, Стэнфорде, Массачусетском технологическом институте и Университете Дьюка. Те, кто предпочитал вузы поскромнее, думали о колледже Уильямс, Миддлберийском, Амхерстском или Дартмутском колледже. Рассматривались также варианты поступления в университеты Джорджтауна, Корнелла, Джонса Хопкинса, Тафтса и Нью-Йоркский университет. Самый страшный кошмар для учеников моей школы заключался в том, что его не примут ни в одно из известных учебных заведений и придется довольствоваться второсортным колледжем без громкого имени.

В ту ночь я решил не ограничиваться только вопросом и копнуть глубже. Вообще-то, в обычное время я не стал бы задавать таких вопросов, потому что ответы на них в нашей школе были и так всем известны. Скорее всего, я просто был слишком сонным и усталым, чтобы рассуждать здраво.

А почему так важно поступить в хороший колледж?

Чтобы получить хорошую работу.

А почему так уж важно получить хорошую работу?

Чтобы заработать кучу денег.

А зачем нам куча денег?

Слушай, заткнись наконец. Ну что тут непонятного? Чтобы купить хорошую машину, дорогую одежду, большой красивый дом, обедать в шикарных ресторанах, ездить в отпуск на горнолыжные курорты. И чтобы найти красивую жену. Да, черт побери, кому хочется стать мусорщиком, тебе, что ли?

Ну, вообще-то… – пробормотал я и вернулся к своему реферату.

Итак, что же заставляло нас, шестнадцати-семнадцатилетних мальчишек вечерами по четыре-пять часов корпеть над домашними заданиями (да еще и посещать факультативные занятия, необходимые для поступления в элитный университет), а субботние и воскресные дни тратить на написание бесконечных рефератов? Во-первых, страх провалить очередной экзамен. Проваливались мы, надо сказать, крайне редко, но страх был жив всегда. Кроме того, мы боялись, что из-за провала снизится общая оценка по соответствующему предмету. И наконец, что, если после школы не окончить одно из элитных учебных заведений, непременно станешь мусорщиком. Словом, в Дирфилдской школе учились сотни умных, талантливых детей из весьма состоятельных семей, и все буквально до смерти боялись стать мусорщиками.

Все интервью с добившимися огромного успеха недоучками, я начинал одинаково: «Большинство родителей, учителей, политиков с детства внушают нам мысль, что человек без высшего образования кончит жизнь, занимаясь уборкой мусора. Как же вам удалось не поддаться этим страшилкам и не перестать верить в себя и в свою мечту добиться всего, благодаря самообразованию?»

В начале интервью с Брайаном Скудамором, подойдя в своей маленькой вводной речи к слову «мусорщик», я запнулся. Потому что Брайан действительно мусорщик. Но очень, очень богатый.

Конечно, Брайан мусорщик не буквальном смысле слова. Мусор на улице он не собирает. Но как основатель и глава компании 1-800-GOT-JUNK? Брайан, скорее всего, заработал на вывозе мусора больше, чем любой другой житель нашей планеты.

Однажды в далеком 1989 году Брайан Скудамор, тогда первокурсник колледжа, всерьез задумался над тем, как, черт побери, ему платить за обучение. Случилось это на парковке McDonald’s; как раз в это время мимо проезжал грузовик с надписью на борту «Грузоперевозки Марка».

«Увидев этот грузовик, – рассказал мне Брайан, – я подумал: а что, если мне купить подержанный грузовик и заняться вывозом мусора?»

Так он и поступил: за 700 долларов приобрел подержанную машину и открыл свое дело. Довольно скоро благодаря напряженному труду и разным уловкам и хитростям бизнес начал приносить деньги. Не слишком много времени прошло и до тех пор, когда молодой человек заметил явное несоответствие между тем, что он изучал в учебной аудитории, и тем, что узнавал на улице (в буквальном смысле слова!). «Я учился тому, как делать дело на практике. Самостоятельно решал свои проблемы, а не рассуждал: “У Coca-Cola в свое время были такие же трудности с маркетингом и продажами, и она поступила таким образом…” Сверяться с этой шкалой большинству предпринимателей не имеет никакого смысла. Мое самообразование было исключительно практическим: я учился на своих ошибках, вместо того чтобы читать в учебниках о чужих. Вначале я ошибался, а затем “поздравлял” себя с очередным косяком».

Со временем Брайан окончательно осознал, что на деле он узнает и учится бизнесу намного быстрее и эффективнее, чем в колледже, и решил бросить учебу, чтобы всерьез заняться управлением своей компании, которая уже приносила неплохую прибыль. «Мой отец, хирург-трансплантолог, всегда мечтал, что я пойду по его стопам или хотя бы займусь наукой или другим уважаемым делом. Когда я сообщил ему, что намерен бросить колледж и сделаться профессиональным мусорщиком, он страшно разволновался. Но, поразмыслив, сказал: “Знаешь, сын, я должен тебе доверять. Ты взрослый человек и сам отвечаешь за свои решения”».

В сущности, в этой короткой фразе заключена главная идея этой главы. Люди с предпринимательским мышлением берут на себя ответственность за то, что любой опыт в их жизни, каким бы трудным он ни был, станет благоприятной возможностью для приобретения новых знаний и дальнейшего развития лидерских навыков. Они не открещиваются и не бегут от ответственности, а в полной мере берут на себя ответственность за то, что всегда будут стремиться ко все большей ответственности.

И Брайан продолжал совершать ошибки и учиться на них, продолжал расти как бизнесмен и лидер и шаг за шагом крепнуть и развиваться. «Я учился управлять бизнесом и обслуживать клиентов. Учился нанимать и увольнять сотрудников, если ошибался и принимал в команду неподходящего человека. Я изучал основы управления бизнесом, учился разговаривать по телефону, выполнять разные виды работ, общаться с клиентами. Я учился организовывать и проводить маркетинговые кампании и брать на себя ответственность за свои действия, потому что необходимо было расширять бизнес, а нам почему-то никто не звонит. Что же можно предпринять, чтобы исправить ситуацию?»

В результате всех этих усилий через год у Брайана было уже четыре грузовика, а еще через год – девять. Спустя пять лет после ухода из колледжа благодаря целенаправленному бутстрэппингу (см. главу 5) его бизнес по вывозу мусора приносил один миллион долларов годового дохода. А в двадцать четыре Брайан купил свой первый дом.

С тех пор бизнес Брайана Скудамора очень разросся. В мире ведь столько мусора, и его нужно убирать! (Судя по всему, только предпринимателю-самоучке дано было увидеть в этой ситуацию благоприятную возможность, а не страшное будущее человечества, которого нужно любыми способами избежать.) Сегодня у Брайана более двухсот филиалов в Канаде, США и Австралии; скоро он начнет работать и в Великобритании. Бизнес по вывозу мусора приносит своему владельцу свыше 100 миллионов долларов в год.

 

Сегодня, оглядываясь назад и вспоминая об ужасе, который мы с моими однокашниками по Дирфилдской школе испытывали перед перспективой не получить диплома о высшем образовании, – пропуска, который позволит нам стать менеджерами средней руки в «хорошей» компании, – меня так и подмывает спросить себя: «А что, если бы я и правда пошел в “мусорщики”?» Этот вопрос может прозвучать наивно в устах человека, никогда не занимавшегося ручным трудом (за исключением ряда волонтерских проектов). Но если учесть послужные списки людей, о которых рассказывается в этой книге, он вполне обоснован и закономерен.

Страх стать мусорщиком, или представителем другой бесперспективной профессии, широко используемых в нашей культуре, чтобы толпами загонять детей в университеты и колледжи, подобные тем, где учился я и мои друзья по Дирфилдской школе, основывался прежде всего на том, что эти профессии никогда не меняются, словно жизнь человека низшей касты в Древней Индии. Иначе говоря, если уж стал мусорщиком или дворником, им и умрешь.

Однако, даже при первом взгляде на жизнь людей, о которых мы говорим, становится очевидно, что для них «бесперспективная работа» в юности означала что угодно, только не безвыходный тупик. Напротив, именно благодаря ей они оказывались в весьма выгодном положении, чтобы понять истинные ценности труда и отрасли, а также встречали наставников, которые способствовали их карьерному росту, получали к потокам прибыли и источникам экономии, со временем позволявшим им стать процветающими бизнесменами. Почти все герои книги начинали свой профессиональный путь с «бесперспективной» работы с низким статусом: официантами в ресторанах быстрого питания, продавцами, торгующими вразнос, сотрудниками телемаркетинговых компаний и даже разнорабочими. А почему нет? Они же не собирались работать здесь всю жизнь.

В замечательной книге психолога Чарльза Сайкса 50 Rules Kids Won’t Learn in School Real-World Antidotes to Feel-Good Education («50 правил, которым не учат в школе: противоядие реального мира от излишне оптимистического образования») есть такое правило (под номером пятнадцать): «Готовить гамбургеры в фастфуде – не ниже твоего достоинства. Твои дедушки и бабушки называли это иначе. Они называли это благоприятной возможностью». Сайкс пишет: «Мы живем в стране экстраординарных возможностей и экономической мобильности: начинать с самого низа вовсе не означает, что там и останешься. Главное – начать!» {52}

Если у вас предпринимательский склад ума, неважно, с чего вы начнете, пусть даже с приготовления гамбургеров. Вы найдете способ стать лучшим изготовителем гамбургеров в своем ресторане, а затем – менеджером бригады по приготовлению гамбургеров. А потом найдете способ взять на себя ответственность и руководство на другом участке предприятия, и пошло-поехало. Вы станете подниматься по иерархической лестнице все выше и выше. Конечно, не все мусорщики со временем становятся основателями многомиллионной империи по вывозу мусора. Но будет большой ошибкой (по сути, происходящей из-за усиленной пропаганды) считать, что человек, начинающей с «бесперспективной» работы, обречен оставаться на ней до конца своих дней. Хотя так и будет, если не заниматься самообразованием. Но герои этой книги, все как один, относились к такой работе как к бесплатной учебной лаборатории для обучения бизнесу, принципам лидерства и предпринимательскому отношению к труду.

Преуспевающий инвестор в области недвижимости Дэвид Эш рассказывает: «На любое дело, за которое я брался, я смотрел как на ученичество – даже на работу младшего продавца. Я всегда считал, что здесь могу подготовиться к своей великой роли, и однажды ее непременно сыграю. Такой подход позволял мне воспринимать любую, даже самую низкооплачиваемую работу просто как неизбежный этап процесса моего превращения в преуспевающего бизнесмена.

У меня всегда отлично получалось представлять себя в этом процессе следующим образом: “Разумеется, это не мое. Я совсем другой человек. У меня иное предназначение в жизни, и меня ждет большой успех. Но я знаю, что семена любого успеха закладываются благодаря такой работе. Мне необходимо во всех деталях освоить эти основополагающие, простые операции, к которым другие люди, возможно, относятся с презрением, ибо без них мне ни за что не накопить опыта и не приобрести черт характера, необходимых успешному и великому человеку, каким я однажды непременно стану”.

Итак, в любом труде, каким бы тяжелым и неблагодарным он ни был – не поймите меня неправильно, многие виды деятельности были мне очень не по душе, – я видел благоприятную возможность для учебы, роста и укрепления навыков лидерства. Сталкиваясь с особенно трудными задачами, я ликовал, зная, что во всех прочитанных мной книгах, во всех автобиографиях великих людей, рассказывалось о том, что их путь начинался с самого низа. Например, Цезарь Ритц, основатель гостиничной сети Ritz-Carlton, тоже начинал с самых низов. Недоучившись в школе, Цезарь пошел работать официантом в отель. Со временем он стал управляющим, а позже и владельцем, и основал первоклассную гостиничную сеть, известную сегодня во всем мире[51].

Так чем же отличается молодой человек, который, устроившись официантом в ресторан отеля, потом стал его владельцем, а затем и целой сети гостиниц, от парня, который из года в год так и бегает с подносом, с каждым днем испытывая все большую горечь и разочарование от мысли о том, что останется официантом до конца своих дней? Прежде всего, первый ни на секунду не видит себя официантом. Он видит себя в роли официанта и относится к этой ситуации как к переходному периоду, необходимому, чтобы однажды стать менеджером отеля, а со временем и его владельцем.

Я никогда не видел себя продавцом, даже когда торговал всякой всячиной вразнос и по телефону. Я всегда видел себя человеком, который однажды будет управлять этой торговой компанией… или другой подобной компанией. А став управляющим, представил себя ее владельцем. Иначе говоря, я просто принимал настоящее положение и место как необходимую ступень, где можно научиться всему, чему я учился, перед тем, как перейти на более высокую ступень карьеры.

Я всегда и везде искал возможность взять на себя ответственность, сделать какой-то серьезный вклад и наладить взаимоотношения с вышестоящими людьми – с теми, кто мог помочь мне и кому мог помочь я. Обычно я общался и дружил не с теми, с кем работал, и уж точно никогда не торчал с коллегами у кофеварки. Я приходил на работу на час раньше остальных. Был дружелюбен со всеми, но на работу ходил не для того, чтобы заводить дружбу с сотрудниками.

Большинство моих коллег опаздывали минут на двадцать, а по приходу сразу направлялись к кофеварке и еще пятнадцать-двадцать минут торчали там, попивая кофе и болтая с другими. Иными словами, получалось, что к тому времени, когда другие только приступали к работе, я трудился уже по меньшей мере часа полтора. Можете себе представить, насколько выше была моя производительность, ведь мой рабочий день был не менее чем на 20 процентов длиннее дня коллег? И дело вовсе не в том, что я гений, просто я трудился намного эффективнее других сотрудников. Мне это было нужно. Они относились к работе как к неприятной обязанности, которую им приходится выполнять с понедельника по пятницу. Я же рассматривал ее как переходный этап на пути к тому, чтобы в один прекрасный день прекратить заниматься не слишком интересной работой, а начать управлять всей компанией, а потом – владеть этим бизнесом и обеспечивать работой других людей. И я никогда никакую работу не считал неприятной обязанностью, но всегда чрезвычайно полезной и ценной, обязательным этапом на пути продвижения к успеху.

Став сначала менеджером, а потом и владельцем гостиничной сети, я старался поощрять своих служащих видеть вещи в таком же свете, чтобы и они могли расти и подниматься по карьерной лестнице в нашей компании. Однако, должен признать, мало кто внимал моим призывам. Большинство видело свою работу только в близкой перспективе и не помышляло о долгой игре. Если человек заглядывает в будущее только на месяц или максимум на полгода, самой собой, он считает свою работу всего лишь неприятным источником получения средств к существованию. И все совсем иначе, если планируешь на десять лет вперед».

Как же редко встречаются люди с предпринимательским образом мышления! Так развивайте же его, и вы далеко пойдете!

Значит ли это, что каждый рожденный в забытых Богом трущобах Рио или Найроби благодаря такому настрою может стать миллионером и что люди остаются бедными из-за того, что не сумели вовремя настроиться на предпринимательский образ мышления? Конечно нет. Иначе, это была бы чистая пропаганда статус-кво при распределении жизненных ресурсов, на самом деле в высшей степени неравномерного. При рождении людям даются разные шансы в жизни, что очень сильно влияет на их возможности добиться финансового процветания. Сам по себе факт, что я родился в США и говорю по-английски, а не на суахили где-нибудь в Кении, обеспечил меня надежной опорой в деле достижения успеха и богатства – с рождения. И утверждать иное было бы нечестно.

Однако, по моему мнению, где, когда и кем бы вы ни родились – в любой стране, в любое время, бедным или богатым – предпринимательское мышление обеспечит вас наилучшим шансом улучшить свой жизненный статус; и это единственный шанс претворить в жизнь свои самые смелые мечты. В противоположном случае, думать, что «Большой брат» в лице правительства вашей страны обязан позаботиться о бедных, – самообман не меньший, чем уверенность в том, что все люди появляются на свет с равными возможностями. Разумеется, предпринимательское мышление не гарантирует успеха, но это самый верный способ его добиться.

Люди с образом мышления наемного работника (независимо от того, работают они по найму или владеют собственным бизнесом) нередко трудятся не покладая рук, много и напряженно. Но они всегда идут по пути, созданному для них кем-то другим; они не создают собственного пути. Они пассивные исполнители приказов и инструкций, а не активные созидатели и строители собственного мира. Они не задают вопросов, предоставляя это право другим. Они делают то, что им говорят, то, чего от них ожидают. И надеются – впрочем, не надеются, а ожидают, рассчитывают и даже требуют – на постоянный поток выгод, преимуществ и вознаграждений в случае, если они сделают все точно так, как было приказано. («Я же выполнил все, что вы приказали. Жду вознаграждения!») А если награды нет, они жалуются и тонут в горькой обиде на судьбу, как капризный ребенок, которому мама не дала конфетку.

Для людей с таким образом мышления начальниками будут все вокруг, только не они сами. Цепляясь за свое отношение к жизни и труду, они защищают статус и стабильность (по крайней мере, им так кажется), ибо перекладывают свою защиту от любого серьезного риска и спасение от опасности на плечи тех, кто обладает большими ресурсами и властью. Но там, где велика степень защищенности на рабочем месте, – которая, кстати, с каждым годом все меньше и меньше, поскольку экономика переходит к аутсорсингу рабочей силы, выводит активы в офшоры и сокращает организации, – нет места для свободы и самоопределения.

Если вы постоянно размышляете над тем, как внести более ценный вклад в жизнь тех, с кем вы работаете, вклад в общее дело и в положение вещей; если вы четко нацелены на получение реальных результатов от деятельности, в которой участвуете, а не промежуточных; если неустанно занимаетесь тем, что действительно нужно на вашем рабочем месте или вашей команде, а не слепо следуете указаниям; если вы не боитесь принимать серьезные решения, даже когда это не предусмотрено должностными обязанностями, а не бежите от них, словно черт от ладана; если вы прилежный ученик, старательно изучающий способы сделать социальную реальность гибче, податливей и менее предопределенной, как кажется многим, – вас обязательно ждет успех.

Конечно, вероятность провала никто не отменял – в любом деле. Но его вероятность будет намного ниже, если вы, чем бы вы ни занимались (пусть даже сидите в офисе с девяти до пяти), будете относиться к делу как предприниматель, а не как миллионы людей, которые идут по жизни с пассивным настроем, сознательно делая выбор (из-за страха, недостатка воображения или лени) в пользу того, чтобы как можно быстрее стать легко заменимым винтиком бюрократического механизма с общими фразами в резюме и всевозможными грамотами и дипломами, которых и без них в мире полно.

По словам Сета Година, «защищенность – это риск нового типа, а риск – защищенность наших дней. Самое рискованное, что можно сделать в наше время – это считать себя полностью защищенным. Сегодня множество людей остается не у дел потому, что считали свою работу дарованной им на веки вечные. Очень многие из тех, кто в свое время пошел работать на Уолл-стрит с уверенностью, что это обеспечит им финансовую стабильность, лишились работы, отправившись в самый конец списка. В наши дни все чаще самое защищенное рабочее место – на самом деле самое рискованное».

Люди с мышлением наемного работника, выбрав защищенность в толпе (в толпе же всегда безопаснее), а не риск и предпринимательское отношение к труду, по сути, сами участвуют в корпоративной расправе над собой. Вам наверняка приходилось слышать подобное предупреждение: «По торчащему гвоздю ударят первым», «Не высовывай голову – отрубят» и тому подобные фразы. Однако в наши дни гильотина офшоринга и аутсорсинга и молотки сокращений и автоматизации нацелены на тех, кто не высовывается, не выделяется, не демонстрирует лидерских навыков.

Научившись относиться к работе по-предпринимательски, вы возьмете на себя полную ответственность за влияние, оказываемое вами на свой бизнес или на работу в компании, за свой успех и достижения. Вы становитесь активным элементом и своей жизни, и своей работы.

Вы видите проблему в жизни или окружении и сами ее разрешаете, не рассчитывая на то, что кто-то облеченный большей властью сделает это лучше вас. Вы исходите из того, что лучше вас этого никто не сделает, не важно, имеются ли у вас соответствующие полномочия.

Вы верите, что только вы обладаете силой проложить себе дорогу вперед, а если бы кто-то другой собирался это сделать, путь был бы уже расчищен.

Столкнувшись на этом пути с любой проблемой или препятствием, сами решаете, как устранить или обойти ее.

Иногда, в случае необходимости, вы обращаетесь за помощью к другим людям, но ответственность за поиск наилучшего советчика и лучшего совета, лежит только на вас; вы не просто пассивно принимаете любую помощь от первого, кто согласится вам помочь.

Вы не ждете, пока кто-то спасет вас или решит вашу проблему.

Вы активный созидатель собственного успеха, а не пассивный исполнитель приказов, инструкций и задач и получатель вознаграждений.

Вы в значительной мере сами создаете и формируете социальную реальность, в которой живете.

Готовы ли вы к такому освобождению?

 

В заключение: от мальчика на посылках до закадычного друга Эйзенхауэра

 

В начале 1900-х мальчишка по имени Луис Маркс, родившийся в Бруклине в семье еврейских иммигрантов из Берлина, часто задерживался допоздна в школе, читая книги, где говорилось о том, «как стать человеком, зарабатывающем 5 тысяч долларов в год». Тогда 5 тысяч долларов равнялись 113 тысячам долларам сегодня; это было «магическое число». В то время считалось, что человек, зарабатывающий столько, сделал отличную карьеру, точно так же, как сумма, выражаемая шестью знаками, символизирует финансовый успех в наши дни.

В пятнадцать лет Луис окончил школу. Его родители держали небольшой галантерейный магазин, но торговля не шла, и в надежде исправить ситуацию лавку постоянно переносили из одного бруклинского квартала в другой. Поступление сына в колледж даже не обсуждалось – этот путь с образом жизни юного Луиса Маркса совершенно не сочетался.

Хотя мальчик и рос в нужде и лишениях, да еще и носил фамилию знаменитого философа и экономиста, Луис и не думал обижаться и сетовать на судьбу. «Классовая борьба? Кто-то эту идею уже продвигал. Но мы никогда ей не сочувствовали» {53}.

После школы Луис пошел работать рассыльным к мистеру Фердинанду Строссу, владельцу большой фабрики игрушек и розничной торговой сети под его именем. «Уже через несколько месяцев парень управлял фабрикой», – рассказывал впоследствии мистер Стросс репортеру Fortune {54}.

Вначале Луис подал бизнесмену идею игрушки, и тот решил ее испытать, – это был бумажный рожок со звуковым эффектом, который можно еще и прикалывать к лацкану вместо цветка. Товар продавался очень неплохо, и Стросс повысил юного Луиса, назначив директором фабрики. К двадцати годам юноша зарабатывал желанные 5 тысяч долларов в год.

Маркс имел четкое представление о том, как управлять производством, и, несмотря на юный возраст, упорно отстаивал принципы, с его точки зрения наилучшие для компании, в которой он работал. Однажды, во время продолжительной дискуссии руководства, стоит ли фирме оставаться одновременно и производителем, и розничным продавцом своей продукции, Луис рискнул высунуться и заявить, что компании следует отказаться от торговой деятельности и сконцентрироваться исключительно на производстве. В опубликованной впоследствии биографической статье в Fortune, посвященной Луису Марксу, говорится: «Маркс понимал, что розничные магазины требовали слишком много вложений и сил компании, и все это за счет объемов производства. Вопрос был поставлен на голосование совета директоров. Все проголосовали против идеи Маркса. “Мне дали по шапке и выгнали”, – вспоминает Луис. – И я, еще совсем ребенок, опять оказался на улице» {55}.

Вскоре вместе с братом Дэвидом он решил основать собственный бизнес по выпуску игрушек. «Оборотные средства компании состояли из старого стола, притащенного из дома в Бруклине… офисом служила комната настолько крохотная, что, когда в ней одновременно находились стол, Луис и Дэвид, дверь закрывалась с большим трудом.

Не имея денег на аренду или покупку фабрики, Луис решил стать посредником весьма специфического типа. Например, он узнавал, что некая розничная сеть продает за 10 центов игрушечные автомобили, закупаемые ею по 7 центов за штуку. Предприимчивый парень досконально исследовал игрушку, раздумывая над тем, что выгоднее – выпускать больше машинок по 7 центов или снизить цену до 6 центов без потери качества? Полностью уверенный в правоте своего производственного решения, Луис шел к закупщикам торговой сети со своим предложением. Получив заказ, он отправлялся на фабрику и договаривался о производстве товара» {56}.

В начале 1920-х Louis Marx & Company была крупнейшим производителем игрушек в мире, а Луис Маркс в двадцать с небольшим стал мультимиллионером – в пересчете на сегодняшний курс его состояние насчитывало десятки миллионов долларов. А Фердинанд Стросс вынужден был уйти из бизнеса. Луис скупил активы бывшего начальника и арендовал его производственные помещения.

В 1950-х годах Маркс объединил усилия с компанией еще одного бизнесмена-недоучки по имени Уолт Дисней.

Юный Уолт начал изучать основы бизнеса в возрасте девяти лет, работая разносчиком газет. Кто-то из школьных учителей назвал его вторым по тупости в классе; мальчик действительно не проявлял особого интереса к учебе, как, впрочем, и ко всему остальному, за исключением рисования. Бросив школу, Уолт пошел работать на почту, чтобы зарабатывать деньги и иметь возможность рисовать. В 1918 году парню было 16 лет, но он соврал на призывном пункте о возрасте и пошел в армию. Вскоре его отправили во Францию; в годы Первой мировой войны Уолт водил машину скорой помощи {57}.

Вернувшись через год домой, двадцатилетний юноша основал анимационную компанию Laugh-O-Gram. Компания едва сводила концы с концами: в конце 1922 года Уолт жил в офисе, а мылся раз в неделю на железнодорожной станции в Канзас-сити {58}. Через год фирма обанкротилась. Уолт Дисней переехал в Лос-Анджелес к брату, где они вдвоем основали анимационную студию Disney Brothers.

В 1950-х и позже Louis Marx & Company выпускала игрушечные версии практически каждого известного персонажа мультфильмов, созданных командой Уолта Диснея: Микки-Мауса, Дональда Дака, Плуто, Гуфи, Золушки и Бэмби. В те годы компания Маркса стала «лицом» диснеевских мультиков.

К 1956 году, обеспечив всех десятилетних американцев, представителей славного поколения беби-бумеров, подарками на Рождество и дни рождения, Marx & Company зарабатывала 50 миллионов долларов в год; в пересчете на сегодняшний курс около 390 миллионов. В 1956 году фото Луиса украсило обложку журнала Time. В 1972 году Маркс продал компанию корпорации Quaker Oats за 50 миллионов долларов {59}.

За полувековую карьеру производителя игрушек, начавшуюся с работы рассыльного, Луис совершил настоящую революцию в этом бизнесе. Именно с его легкой руки индустрия перешла к массовому производству; в пиковые периоды конвейерные предприятия Маркса в США и других странах мира обеспечивали работой более восьми тысяч работников. За что пресса нередко называла талантливого предпринимателя «Генри Фордом игрушечного бизнеса».

В опубликованной в 1946 году в Fortune биографической статье, посвященной Луису Марксу, было написано: «Данное сравнение вполне естественно и закономерно. Оба этих человека сделали себя сами; оба рано разбогатели, вложив в руки миллионов людей то, что прежде считалось непозволительной роскошью; оба добились этого, целенаправленно понижая цены, – каждый с помощью собственной модели массового производства. И Форд, и Маркс попутно развили три качества: живой и агрессивный интерес к проблемам простых людей, безраздельное господство в своей промышленной империи и исключительно индивидуалистичный подход к ведению бизнеса, с которым приходилось считаться конкурентам, нравилось им это или нет» {60}.

Но в биографиях двух талантливых предпринимателей есть еще один одинаковый факт. У Форда, как и у Маркса, не было высшего образования. Родился Форд на ферме неподалеку от Дирборна и рос как настоящий фермерский ребенок. В школе он учился, что называется, через пень-колоду, но с детства проявлял живой интерес ко всевозможным машинам и механизмам, работавшим на ферме. В шестнадцать лет парень уехал в Детройт и поступил в ученики к машинисту.

В своей автобиографии[52]Форд пишет: «Образованный человек – не тот, кто хорошо выучил даты важных исторических событий, а тот, кто способен на реальные достижения… Истинное образование человека начинается после того, как он оканчивает школу. Истинные знания дает такой учитель, как жизнь. Человек может быть очень образованным и при этом совершенно бесполезным… Бесцельное приобретение знаний, возможно, самый бесполезный труд из всех существующих в мире. Что я могу сделать, чтобы помочь миру, чтобы исцелить его, сделать лучше? Такой главный вопрос должен задать себе каждый, кто чему-то учится. Если человек благодаря полученным знаниям способен обеспечить сам себя, он заслуживает единицы. Если же он может помочь в этом десяткам, сотням или тысячам других людей, его балл намного выше. Такого человека могут страшно раздражать и бесить многие вещи, о которых пишется в умных книгах, но он все равно образованный человек. Каждый, кто является истинным мастером своего дела – любого дела – может считать, что получил отличное образование. И вступил в мир знаний и мудрости» {61}.

Однажды в начале 1930-х годов Луис Маркс помог одному молодому полковнику ВВС найти в магазинах города сломавшуюся стрелку для игрушечной электрической железной дороги его сынишки. Молодые люди подружились, и со временем полковник познакомил Луиса с еще одним своим другом, капитаном ВВС, которого он представил как «Бидла» Смита.

В один из праздников Луис послал Смиту в подарок немного икры. «Смит, не так уж любивший икру, отдал ее своему соседу по Форт -Майеру, бригадному генералу Дуайту Эйзенхауэру. Позже тот заглянул к Луису, чтобы лично поблагодарить его за деликатес» {62}. Они подружились на всю оставшуюся жизнь и вели активную переписку; сегодня их письма хранятся в Президентской библиотеке Эйзенхауэра. В 1950-х Луис часто гостил в Белом доме у Айка и Мэми; он лично привозил игрушки для главной Рождественской елки страны. Президент Эйзенхауэр был крестным отцом нескольких детей Луиса Маркса.

Один его ребенок, Патриция, – это моя мать. Своего деда я видел всего один раз, еще совсем маленьким, и совсем его не помню. И уж точно нельзя сказать, что я пошел по его стопам. Напротив, я прошел через все хитросплетения элитного формального образования в учебном заведении, а бо́льшую часть ценнейшего периода между двадцатью и тридцатью годами прослонялся, по сути, без дела, стараясь заслужить репутацию «авангардного» писателя. Часто я жил, перебиваясь изо дня в день, ибо решил посвятить свою жизнь не труду, а написанию скучных длинных трактатов о пагубности капиталистического меркантилизма.

Мой дед в свои двадцать с небольшим не имел высшего образования, но прошел отличную школу жизни на улице. Я же, по общепринятым меркам, был к этим годам отлично образован, но житейской мудростью не отличался; а о деньгах и карьере всерьез задумался только к тридцати годам.

Теперь, когда мне уже за тридцать, я вижу, что старик был действительно невероятно мудр. И я очень рад, что его отношение к работе и жизни, судя по всему, хоть немножко передалось и мне.

И искренне желаю, чтобы истории смелых людей, описанных в этой книге, вдохновили и вас.

 

 

Эпилог

«Пузырь» высшего образования вот – вот лопнет – готовы ли вы к последствиям?

 

В 2005 году Кортни Мунна окончила один из самых престижных университетов страны, Нью-Йоркский университет, и получила степень бакалавра по феминологии и религии. Чтобы заплатить за учебу, девушка взяла два частных кредита почти на 20 тысяч долларов в ассоциации, специализирующейся на студенческих кредитах Sallie Mae, частный кредит на сумму 40 тысяч долларов в Citibank и еще несколько федеральных займов. В 2010 году, через пять лет после окончания университета, Кортни оставалась в долгу за обучение на 97 тысяч долларов. На тот момент девушка жила в Сан-Франциско, работала фотографом и зарабатывала 22 доллара в час.

К концу мая 2010 года, когда я прочел ее историю, чистая прибыль Мунны после выплаты налогов составляла 2 300 долларов в месяц. За аренду квартиры в Сан-Франциско она платила 750 долларов. Платеж по студенческому кредиту – если девушка его вносила – «съедал» около 700 долларов, то есть 30 процентов ее чистой прибыли. Не каждый способен долгое время ежемесячно платить 700 долларов при доходе в 2 300 долларов – и это помимо аренды и расходов на жизнь. Большинство людей, оказавшись лицом к лицу с проблемой необеспеченного долга при столь небольшом доходе, как правило, рано или поздно объявляют о банкротстве. Однако студенческие кредиты – единственный тип задолженности, которая при объявлении о банкротстве не погашается; и единственный способ полностью погасить ее, не выплатив все до копейки, – это унести с собой в могилу.

Мунна нашла временное решение. Она продолжила образование в вечернем университете, что позволило ей отложить выплату долга. Но при этом остаток непогашенной ссуды неуклонно рос, ведь проценты на него начислялись каждый месяц. При небольших почасовых заработках у девушки не было ни малейшей возможности выплачивать проценты, чтобы когда-нибудь полностью погасить долг. Иными словами, к двадцати шести годам, в самом начале настоящей взрослой жизни, Мунна обнаружила, что находится на самом дне глубокой финансовой пропасти, настолько глубокой, что это может весьма негативно сказаться на финансовых перспективах всей ее дальнейшей жизни. А как вылезти из этой пропасти, девушка не знала.

Об истории Мунны я узнал, щелкнув однажды из любопытства на ссылке сайта New York Times; в ней было написано: «Назревает очередной долговой кризис. На этот раз связанный со студенческими кредитами». Ссылка привела меня к статье Рона Либера под названием «Кого винить в том, что студентов закапывают в долгах». Главная мысль публикации заключалась во вполне логичном выводе, что если в самом начале взрослой жизни люди влезают в огромные необеспеченные долги без особой надежды вовремя с ними расплатиться, учитывая традиционно низкий уровень зарплат недавних выпускников высших учебных заведений, значит, что-то в нашем мире устроено неправильно. Автор статьи рассказыв