Акцент на приятии того, что предлагает пациент

Наиболее парадоксальный аспект эриксоновской терапии зак­лючается в его стремлении одновременно и принять то, что пред­лагает пациент, и стимулировать изменение. Психотерапия — это процесс принятия точки зрения пациента с одновременным подталкиванием его в новом направлении. Это словно повер­нуть поток воды так, чтобы сила потока проложила новое рус­ло. Например, в своей статье "Гипнотические техники для со­противляющихся пациентов" Эриксон описывает, как он рабо­тает с враждебно настроенными пациентами:

"Существует много типов тяжелых пациентов, кото­рые, хоть и обращаются к психотерапевту, тем не менее настроены враждебно, сопротивляются, защищаются и используют малейшую возможность, чтобы продемонстри­ровать нежелание лечиться....Такое сопротивление следует принять открыто, даже с благодарностью, так как оно — жизненно важная часть взаимодействия с проблемой паци­ента и часто может быть использовано как брешь в его обороне. Это то, что сам пациент не осознает; напротив, он бывает подавлен, так как считает свое поведение ско­рее неконтролируемым, неприятным и не располагающим к сотрудничеству, нежели демонстрирующим его насущ­ные потребности. Осознающий данную ситуацию тера­певт, особенно если он искусен в гипнотерапии, может легко и быстро трансформировать это противостояние в полноценный контакт, чувство взаимопонимания и пол­ное надежд ожидание удачного завершения лечения....По­жалуй, это можно проиллюстрировать примером крайней враждебности: один пациент, впервые пришедший на прием, с порога выразил свое отношение ко всем психо­терапевтам, используя выражения, мягко говоря, вуль­гарные. Я немедленно ответил: "Не сомневаюсь, что у вас

есть веская причина сказать это и еще кое-что покруче. Выделенные слова были незаметным для пациента внуше­нием стать более открытым к общению и произвели нуж­ный эффект".

Подобным же образом он отреагирует и на поведение паци­ента, не открыто враждебного, но напуганного. Эриксон рас-

"Энн, 21 года, вошла в приемную нерешительно, с опаской. Она и по телефону говорила со мной точно так же, выразив абсолютную уверенность, что я не захочу ее принять. Разумеется, я настоял, чтобы она пришла. Войдя в приемную, она сказала: "Я Вас предупреждала. Мне не место среди живых. Мой отец умер, моя мать умерла, моя сестра умерла, и единственное, что мне ос­тается, — отправиться вслед за ними". Я заставил ее сесть и после секундного размышления понял, что един­ственно приемлемый для нее тип общения — жесткость и грубость. А потому именно грубость убедит ее в моей ис­кренности. Любой другой подход, любое проявление доброты могло быть неверно истолковано. Она, вероят­но, и не сумела бы поверить словам сочувствия...

Энн вкратце изложила мне свою историю, и я задал ей два важных вопроса: "Какой у тебя рост и сколько ты ве­сишь?" Крайне удрученная, она ответила: "При росте 1 м 47 см я вешу почти 120 кг. Я всего-навсего заурядная тол­стая распустеха. Все вокруг смотрят на меня с отвращени­ем". Ее слова открыли мне подходящую лазейку. И в от­вет она услыхала: "На самом деле ты всей правды не рас­сказала. И я собираюсь тебе ее открыть, просто чтобы ты все о себе узнала и поняла, что я о тебе думаю. И тогда ты поверишь, действительно поверишь тому, что я скажу тебе. Ты не простая, толстая, отвратительная распустеха. Ты — самый жирный, никчемный, омерзительный кусок сала, который я когда-либо видел, и смотреть на тебя — сущий ужас". (Только через шесть месяцев после такого

* "Гипноз: его возрождение как лечебной модальности".

"приятия" Эриксон позволил девушке похудеть и стать дос­таточно привлекательной для замужества).

Эриксон принимает потребности своих пациентов не только в маневрах с "открыванием". Принятие является основным моти­вом всего лечения. Обычно это принятие только формы, пред­лагаемой пациентом, а Эриксон наполняет ее содержанием, ве­дущим к изменению. В качестве примера годится любой случай из практики Эриксона, но один из наиболее эксцентричных описан в его статье "Особые техники краткосрочной терапии". К Эриксону обратился за помощью молодой человек призывно­го возраста, который мог мочиться только через деревянную или металлическую трубку длиной в 25 см. Эриксон согласился с необходимостью такой процедуры и убедил парня воспользо­ваться для данной цели еще более длинной бамбуковой трубкой. Согласившись, что длину и материал инструмента можно изме­нять, молодой человек был вскоре подготовлен к идее о том, что его пальцы вокруг пениса также образуют вполне подходя­щую трубку. Последним шагом стала мысль, что пенис и сам по себе является неплохой трубкой.

Эриксон делал особый акцент на принятии симптомов, счи­тая их способом общения пациента и терапевта. Если пациентка заявляет, что ее головные боли — жизненная необходимость, Эриксон согласится с ней, но поставит вопрос о длительности головной боли, частоте возникновения, и наконец, убедит па­циентку, что испытывать боль один раз в год — вполне доста­точно. Порой приятие является — частью "контракта" между Эриксоном и клиентом. Я вспоминаю одного фермера, кото­рый, придя к Эриксону, назвал себя немым придурком. Эрик­сон принял такой ярлык, но подвел пациента к мысли, что даже немой придурок вполне может научиться печатать на ма­шинке — просто чтобы тренировать пальцы; вполне может чи­тать, например, поваренные книги — чтобы лучше готовить; и даже учиться в колледже, чтобы понять, сколько же экзаменов ему удастся провалить. И только когда этот фермер поступил в колледж, Эриксон расторг "соглашение" считать его немым придурком.

Похоже, процесс "принятия" взят Эриксоном прямо из тех­ники гипноза, где сопротивление гипнотизируемого не осужда­ется, а, наоборот, поощряется. Если гипнотерапевт просит по­чувствовать в руке легкость, а гипнотизируемый заявляет, что рука, наоборот, тяжелеет, гипнотерапевт говорит, что это за-

мечательно, и пусть она станет еще тяжелее. Подобная реакция свидетельствует об установившемся контакте и определяет со­противление как изменение в ощущениях. Терапевтические процедуры Эриксона следуют этой традиции принятия и поощ­рения предложений пациента. Тем не менее принять идею па­циента о его несчастности не означает укрепить в нем потреб­ность быть несчастным, как это может показаться с точки зре­ния наивного взгляда на теорию обусловливания. За принятием может последовать движение в сторону изменения, а изменение скорее произойдет, если сначала будет принята потребность клиента быть несчастным.

Акцент на спектре возможностей

Эриксон не только сам использовал широкий спектр тера­певтических подходов, но и для клиента допускал широкий спектр типов поведения. Пациенты часто считают свое поло­жение чем-то вроде ловушки, из которой есть только один возможный выход, причем неприемлемый. Эриксон видел жизнь во всем великолепии ее проявлений. Существует мно­жество профессиональных путей, бесконечное разнообразие оттенков взаимоотношений с близким человеком и неисчис­лимое количество толкований одной и той же ситуации. Эриксон может создать из ограниченного взгляда пациента на ситуацию несколько вариантов или разрушить этот взгляд и дать пациенту возможность обнаружить множество иных точек зрения на проблему. Его умение переопределить отрицатель­ные для пациента стороны жизни в положительные — один из способов изменить точку зрения пациента. А с теми, у кого система установок особенно жесткая, Эриксон будет исполь­зовать шутки, каламбуры и головоломки. Когда пациент на­стаивает, что он абсолютно прав и прекрасно знает причину того или иного явления, Эриксон предложит ему расположить двенадцать деревьев в шесть рядов по четыре дерева в каждом. И когда пациент убедится, что задание невыполнимо, Эрик­сон покажет ему, как легко это можно сделать.