Провал попытки гегемонизировать демократический медиа-дискурс

Несмотря на все то значение, которое придается коммунальным медиа во всех четырех теоретических подходах, положения многих из этих организаций в большинстве европейских стран может быть описано как весьма проблематичное. Существование некоторых организаций, объединяющих коммунальные медиа (в том числе ВАКР – Европа) находится под серьезной угрозой. Если в качестве примера обратиться к бельгийским коммунальным радиостанциям, окажется, что из четырех организаций, первоначально состоявших в ОРТА[95] только две по-прежнему вещают в Северной Бельгии, хотя недавно возникли две новые коммунальные радиостанции («Fmbssl» в Брюсселе и «Urgent» в Генте). По примерным оценкам, в настоящее время в Северной Бельгии существует около 300 коммерческих местных радиостанций (как независимых, так и аффилиированных с крупными компаниями) и пять общественных радиостанций, финансируемых государством. На этом фоне число коммунальных радиостанций выглядит весьма небольшим. В южной Бельгии положение валлонских коммунальных радиостанцией является менее мрачным: например, одна из ассоциаций («АОЭ»)[96] имеет десять членов, включая «OSR», «Radio Panic» и «Radio Air Libre». Однако и в южной Бельгии коммунальные радиостанции значительно уступают по количество коммерческим и общественным радиостанциям.

При объясненении причин современного тяжелого положения (бельгийских) коммунальных медиа и провала их попыток стать голосом «третьего сектора» - неотъемлемой части гражданского общества, независимой ни от государства, ни от рынка, основной упор делается на идентичность этих средств информации и их антагонистическое отношения к идентичностям государства и коммерческих медиа. В данной части статьи мы попытаемся доказать, что причины, по которым заглушается демократический медиадискурс, артикулирующий активность аудитории (как при производстве, так и при восприятии посланий), связаны с множеством гегемонистских дискурсов, которым коммунальные медиа пытаются противостоять. Эта «позиционная война» (если использовать грамшианский термин), ведущаяся сразу на несколько фронтов, позволяет по справедливости присвоить им наименование «радикальные медиа» (см. Downing, 2000). Коммунальные медиа имеют на редкость малое количество «точек пересечения» с доминантными медиа и другими организациями, использующими доминантный дискурс.

Мы вновь возвращаемся к четырем теоретическим подходам, которые не только дают возможность проанализировать коммунальные медиа, но и позволяют очертить другие доминантные дискурсы, существующие в сфере коммуникации, массовой информации, экономики, организационных структур, политики и демократии.

Первый подход делает упор на обслуживании интересов сообщества путем предоставления его членам горизонтальных каналов коммуникации. Но поскольку доминантный дискурс средств информации основан на однонаправленной коммуникации, предоставление членам сообщества возможности выйти за пределы этой ограниченной формы коммуникации на дает непосредственного эффекта, так как им не хватает того, что можно было бы назвать навыками двухсторонней коммуникации и интересом к данной форме коммуникации. Проблемы только усугубляется из-за воздействия доминантного дискурса на технологическое развитие. Это воздействие породило изобилие сложных технологий, ориентированных на однонаправленную коммуникацию при явном недостатке технологий, поддерживающих двухстороннюю коммуникацию.

Более того, концепция сообщества, которая лежит в основе идентичности коммунальных медиа, часто сводиться исключительно к географическому измерению. Когда в 70-е – 80-е годы появились первые коммунальные медиа, они были ориентированы на небольшие сообщества и местные проблемы, частично потому, что выступили в качестве альтернативы скорее патерналистскому государственному медиа-дискурсу, направленному на конструирование национального (политического) единства. Государственные средтсва массовой информации того периода могут быть описаны как «авторитарная система, наделенная сознанием» (Williams, 1976, p. 117), ориентированная на аудиторию как целостность. Как формулирует Уильямс, «патерналистская система транслирует ценности, привычки и вкусы, которые являются единственным оправданием существования правящего меньшинства, и которые оно желает распространить на все общество». В то время как государственные средства массовой информации обращались к нации как целому, коммунальные медиа защищали разнообразие и местные интересы. Из-за этого дискурса местных интересов и разнообразия коммунальные медиа были пойманы в ловушку и оказались в позиции местных средств массовой информации, рассчитанных на небольшую аудиторию, что постепенно привело к отказу от обслуживания интересов сообщества. В попытке выжить они поддались на соблазн копирования форматов коммерческих медиа.

Дальнейшее развитие второго подхода, представляющего коммунальные медиа как альтернативу доминантным медиа, привело к тому, что антогонистические отношения с доминантными медиа не только породили критическое отношение к обслуживанию гомогенной большой аудитории. Идентичность коммунальных медиа поставила их в антагоническое отношение к либеральному медиа-дискурсу, который набирал силу по мере того как дерегуляция и приватизация покончила с государственной монополией на вещание в странах Западной Европы. Само собой разумеется, что дерегуляция повлияла на общую политику в отношении средств массовой информации. Государственные и общественные вещательные корпорации стали стремиться к максимальному увеличению аудитории и принимать в расчет факторы, необходимые, чтобы выдержать рыночную конкуренцию и «лучше обслуживать аудиторию в условиях, когда их авторитет, долгое время считавшийся само собой разумеющимся, был подорван соперничеством с частными компаниями» (Ang, 1991, p. 31). Дальнейшее усиление либерального медиа-дискурса поставило коммунальные медиа в еще более невыгодную позицию. Небольшие, независимые, горизонтально структурированные организации, транслирующие не-доминантный дискурс и репрезентации, тем самым переосмысляя представления об объективности и нейтральности медиа, имеют мало шансов достичь финансовой и организационной стабильности. Отказ от рекламы как главного источника доходов делает их финансовое положение очень рискованным, так что временами они с трудом перебираются от одного финансового кризиса к другому.

Данное замечание представляется особенно уместным, если поместить антогонистические взаимотношения коммунальных медиа с государственными и коммерческими средствами массовой информации в контекст конкуренции: эти средства массовой информации пытаются превратить свои идентичности в гегемонистские за счет коммунальных медиа; а последним приходится платить за это. В таких случаях коммунальные медиа репрезентируются как непрофессиональные, неэффективные, неспособные заинтересовать большую аудиторию, и такие же маргинальные, как те социальные группы, которым она пытаются дать слово. Тем самым отрицается необходимость в альтернативе – предполагается, что доминантные медиа в состоянии выполнять все необходимые обществу функции.

Одним из главных следствий маргинализации альтернативы (или ее негативной репрезентации как наивной, малозначимой или поверхностной) является малое политическое значение, которое придается всему, что считается «маргинальным», что еще более ухудшает положение коммунальных медиа. Подход к коммунальным медиа как к ризоме позволяет обнаружить связанную с этим угрозу, ставящую под вопрос само их существование. Эти медиа могут демонстрировать текучесть и случайность медийных организаций в противоположности ригидности и определенности государственных и коммерческих организаций. Но сама их «неуловимость» зачастую приводит к исчезновению «общей основы», на которой могла бы строиться политика. Недостаток очевидной «общей основы», объдиняющей и структурирующей коммунальные медиа как таковые, заметно усложняет деятельность организаций, представляющей эти медиа (напр., ВАКР) и в прошлом воспрепятствовал появлению общественного движения за создание коммунальных медиа.

Третий подход добавляет еще одну проблему к сложным отношениям между коммунальными медиа как частью гражданского общества, государством и рынком (как организациями). Коммунальные медиа не только стремятся максимально дистанцироваться от ориентации на (экономическую) эффективность, которая характера и для государства, и для рынка, они также сопротивляются текущему политическому и демократическому дискурсам, все еще исходящим из репрезентативной функции политической элиты и (других) вертикальных типов организаций. При обращении к внутренним проблемам коммунальных медиа, сразу же бросается в глаза, что они используют организационные дискурсы, которые делают упор на горизонтальной организации вместо вертикальной или иерархической. Иное понимание авторитета и лидерства поддерживает более диалогический и/или основанный на учете всех мнений способ принятия решений и большее демократическое участие. В результате коммунальные медиа опираются на концепцию демократии, которая признает политическое, почти не признавая политики. В то время как полика понимается как «образующая особую систему – политическую систему; ожидается, что она будет оставаться в рамках этой системы» (Stavrakakis, 1999, p. 73), «политическое не может быть ограничено определенным типов институтов, или представлено как образующее особую сферу или уровень общества. Оно должно быть понято как измерение, присущее любому человеческому обществу и определяющему онтологические условия нашего существования» ((Mouffe, 1973, p. 3).

В то же время следует подчеркнуть, что «заставить демократию участия работать» (если переосмыслить название одной из главных книг Патнэма – Putnam, 1993) – это очень сложная задача, требующая постоянного внимания. Горизонтально структурированные и ориентированные на участие членов сообщества организации вынуждены мириться с определенной степенью неэффективности, что временами делает их функционирование и достижение поставленных целей невозможными или приводит к извращению этих целей. Как отмечает Хельд, «вопрос о том, может ли участие само по себе привести к устойчивым и желаемым политическим результатом, является по меньшей мере спорным» (Held, 1987, p. 281).

Заключение

 

Исследование коммунальных медиа имеет давнюю теоретическую и эмпирическую традицию, которая пытается схватить их специфику. Из-за сложности и текучести их идентичности это оказалось очень сложной задачей. По этой причине мы предпочли мультитеорический подход, в котором эссенциалистские и релятивистские концепции сочетаются в рамках общей теории (политической) идентичности Лакло и Муфф. Ни один из четырех рассмотренных выше подходов, примененный по отдельности, не в состоянии дать удовлетворительное описание, поэтому мы утверждаем, что единственным способом учесть разнообразие, типичное для коммунальных медиа, является одновременное применение их всех.

Тем не менее особое внимание следует обратить на четвертый подход, в рамках которого метафора ризомы используется для того, чтобы радикализовать и унифицировать релятивистский аспект подходов с позиций с гражданского общества и с позиции альтернативных медиа, и сделать это с учетом критики, направленной против последнего. Использование ризомного подхода к коммунальным медиа имеет ряд несомненных преимуществ. Во-первых, этот подход (вместе с подходом с позиций гражданского общества) ориентирован на социоцентристский анализ медиа. Исследования средств массовой информации и коммуникативистика в целом изначально было ориентированы на медиацентризм, который, хотя и является до определенной степени оправданным, в то же время страдает редукционизмом, так как ведет к искусственному разделению средств массовой информации и общества.

Во-вторых, ризомный подход позволяет углубить анализ с позиций гражданского общества. Сложность и текучесть коммунальных медиа становятся их определяющим свойством, в противоположность более ригидным государству и рынку. Четвертый подход также выдвигает на передний план роль коммунальных медиа как точки пересечения общественных организаций и движений, которая связывает людей между собой.

И, наконец, ризомный подход позволяет преодолеть жесткое разделение, связанное с антогонистической позицией по отношению к доминантным медиа (второй подход) и к государству и рынку (третий подход). Коммунальные медиа до сих пор пытаются противостоять большому количеству доминантных дискурсов на коммуникативном, организационном и политическом уровнях. Ведя позиционную войну сразу на несколько фронтов, они оказались в очень тяжелом, уязвимом и изолированном положении. Выдвижение ризомного подхода на передний план расширяет возможности как для детерриториализации доминантных идентичностей, так и для сотрудничества с государственными и/или рыночными структурами. Детерриториализация может создать (дискурсивные) пространства для более гибких проявлений идентичности доминантных медиа. Различные типы партнерства и стратегические союзы могут дать коммунальным медиа (большие) шансы на выживание, при условии, что их независимость от других гражданских (не медийных) организаций, а также от государственных и рыночных структур будет в достаточной мере гарантирована.

Ризомный подход может помочь переходу к агонистическим отношения с доминантными медиа, рынком и государством путем отказа от антогонизмов, которые годами преследовали коммунальные медиа. Дальнейшее увеличение веса ризомы будет способствовать тому, чтобы коммунальные медиа смогли сочетать критическую позицию по отношению к доминантным коммуникативным, организационным и политическим дискурсам со стратегическими альянсами с представителями доминантного порядка, и тем самым обеспечивать продолжение своего существования и тех демократических дискурсов, которые ими транслируются.

 

Литература:

 

1. AMARC-Europe (1994) One Europe-Many Voices. Democracy and Access to Communication. Conference report, AMARC-Europe Pan-European conference of community radio broadcasters, Ljubljana, Slovenia, 15-18 September 1994. Sheffield: AMARC.

2. Ang, I. (1991) Desperately Seeking the Audience. London and New York: Routledge.

3. Berrigan, F. J. (1977) Access: Some Western Models of Community Media. Paris: Unesco.

4. Berrigan, F. J. (1979) Community Communications. The Role of Community Media in Development. Paris: Unesco.

5. Casey, E. (1997) The Fate of Place. Berkeley: University of California Press.

6. Clark, D. B. (1973) The concept of community: a reexamination, Sociological Review 21, pp. 397-417.

7. Cohen, A. P. (1989) The Symbolic Construction of Community. London: Routledge.

8. Cohen, J. and A. Arato (1992) Civil Society and Political Theory. London: MIT Press.

9. Couldry, N. (2000) The Place of Media Power. Pilgrims and Witnesses of the Media Age. London: Routledge.

10. Deleuze, G. and F. Guattari (1987) A Thousand Plateaus. Capitalism and Schizophrenia. Minneapolis: University of Minnesota Press.

11. Downing, J. with T. V. Ford, G. Gil and L. Stein (2000) Radical Media. Rebellious Communication and Social Movements. London: Sage.

12. Escobar, A. (2000) Place, power, and networks in globalisation and postdevelopment, in K. G. Wilkins (ed.), Redeveloping Communication for Social Change. Theory, Practice and Power. Lanham, MD: Rowman & Littlefield.

13. Fraser, C. and E. S. Restrepo (2000) Community Radio Handbook. Paris: Unesco.

14. Girard, B. (ed.) (1992) A Passion for Radio. Montréal: Black Rose Books.

15. Gumucio, D. A. (2001) Making Waves. New York: Rockefeller Foundation.

16. Held, D. (1987) Models of Democracy. Cambridge: Polity Press.

17. Hollander, E. (2000) Online communities as community media. A theoretical and analytical framework for the study of digital community networks, Communications: The European Journal of Communication Research 25 (4), pp. 371-386.

18. Howarth, David (2000) Discourse. Buckingham and Philadelphia: Open University Press.

19. Husband, C. (1994) A Richer Vision. The Development of Ethnic Minority Media in Western Democracies. Paris: Unesco.

20. Jankowski, N. (1994) International perspectives on community radio, in AMARC-Europe, One Europe-Many Voices. Democracy and Access to Communication. Conference report, AMARC-Europe Pan-European conference of community radio broadcasters, Ljubljana, Slovenia, 15-18 September 1994. Sheffield: AMARC, pp. 2-3.

21. Janowitz, M. (1967) The Community Press in an Urban Setting. The Social Elements of Urbanism. Chicago and London: University of Chicago Press.

22. Jones, S. G. (1995) Understanding community in the information age, in S. G. Jones (ed.), CyberSociety; Computer-mediated Communication and Community. London: Sage, pp. 10-35.

23. Keane, J. (1998) Democracy and Civil Society. London: University of Westminster Press.

24. Laclau, E. and C. Mouffe (1985) Hegemony and Socialist Strategy: Towards a Radical Democratic Politics. London: Verso.

25. Leunissen, J. (1986) ‘Community’ en ‘Community Development’ bij de Australische Aborigines, in M. Van Bakel, A. Borsboom and H. Dagmar (eds), Traditie in Verandering; Nederlandse Bijdragen aan Antropologisch onderzoek in Oceanie¨. Leiden: DSWO Press, pp. 57-82.

26. Lewis, P. (1993) Alternative media in a contemporary social and theoretical context, in P. Lewis (ed.), Alternative Media: Linking Global and Local. Paris: Unesco, pp. 15-25.

27. Lindlof, T. R. (1988) Media audiences as interpretative communities, Communication Yearbook 11, pp. 81-107.

28. Martin-Barbero, J. (1993) Communication, Culture and Hegemony. From the Media to Mediations. Newbury Park, CA: Sage.

29. McClure, K. (1992) On the subject of rights: pluralism, plurality and political identity, in C. Mouffe (ed.), Dimensions of Radical Democracy: Pluralism, Citizenship, Community. London: Verso, pp. 108-125.

30. McNair, B. (1998) The Sociology of Journalism. London: Arnold.

31. Merton, R. K. (1968) Social Theory and Social Structure, enlarged edn. New York: The Free Press.

32. Morris, A. and G. Morton (1998) Locality, Community and Nation. London: Hodder & Stoughton.

33. Mouffe, C. (1997) The Return of the Political. London: Verso.

34. Mouffe, C. (1999a) Deliberative democracy or agonistic pluralism?, Social research 66 (3), pp. 745-758.

35. Mouffe, C. (1999b) Carl Schmitt and the paradox of liberal democracy, in C. Mouffe (ed.), The Challenge of Carl Schmitt. London: Verso, pp. 38-53.

36. Nostbakken, D. and C. Morrow (eds) (1993) Cultural Expression in the Global Village. Penang: Southbound.

37. O’Sullivan-Ryan, J. and M. Kaplun (1979) Communication Methods to Promote Grass-roots Participation. Paris: Unesco.

38. Pateman, C. (1972) Participation and Democratic Theory. Cambridge: Cambridge University Press.

39. Prehn, O. (1991) From small scale utopism to large scale pragmatism, in N. Jankowski, Ole Prehn and Jan

40. Stappers (eds), The People’s Voice. Local Radio and Television in Europe. London, Paris and Rome: John Libbey, pp. 247-268.

41. Putnam, R. D. (1993) Making Democracy Work. Princeton: Princeton University Press.

42. Reyes Matta, F. (1986) Alternative communication: solidarity and development in the face of transnational expansion, in R. Atwoord and E. McAnany (eds), Communication and Latin American Society. Trends in

43. Critical Research 1960-1985. Madison: University of Wisconsin Press, pp. 190-214.

44. Rodriguez, C. (2001) Fissures in the Mediascape. An International Study of Citizens’ Media. Cresskill, NJ: Hampton Press.

45. Savio, R. (ed.) (1990) Communication, participation and democracy development, Journal of the Society for International Development 2, pp. 7-123.

46. Schmitt, C. (1980) Legalität und Legitimität, 3rd edn. Berlin: Duncker & Humblot.

47. Servaes, J. (1999) Communication for Development. One World, Multiple Cultures. Cresskill, NJ: Hampton Press.

48. Sjöberg, M. (ed.) (1994) Community Radio in Western Europe. Sheffield: AMARC-Europe.

49. Stavrakakis, Y. (1999) Lacan and the Political. London and New York: Routledge.

50. Thompson, J. B. (1995) The Media and Modernity. A Social Theory of the Media. Cambridge: Polity Press.

51. Tönnies, F. (1963) Community and Society. London: Harper & Row.

52. Verba, S. and N. Nie (1987) Participation in America. Political Democracy & Social Equality. Chicago: University of Chicago Press.

53. Walzer, M. (1998) The idea of civil society. A path to social reconstruction, in E. J. Doinne Jr (ed.), Community Works: the Revival of Civil Society in America. Washington, DC: Brookings Institution Press, pp. 124-143.

54. Wasko, J. and V. Mosco (eds) (1992) Democratic Communications in the Information Age. Toronto and Norwood, NJ: Garamond Press & Ablex.

55. Williams, R. (1976) Communications. Harmondsworth: Penguin.

56. Wray, S. (1998) Rhizomes, Nomads, and Resistant Internet Use. Retrieved January 2, 2002, from http://www.nyu.edu/projects/wray/RhizNom.html

 

Л.Г.Фишман