Любое копирование без ссылки

Любое копирование без ссылки

на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!

ДАЖЕ ЕСЛИ Я СЪЕДУ С ДОРОГИ И МЕНЯ НИКТО НЕ НАЙДЕТ, Я НЕ ОСТАНУСЬ ГОЛОДНЫМ СЕГОДНЯ.

Ей должно понравиться сообщение. Я усмехнулся и положил телефон обратно на панель. Через минуту телефон завибрировал и, даже не открывая сообщение, я знал, что у меня проблемы.

 

МЫ В ПОРЯДКЕ. ПАРОЧКА НЕОЖИДАННЫХ ГОСТЕЙ. ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ТО ВКЛЮЧАЕТСЯ, ТО ВЫКЛЮЧАЕТСЯ, А ТАК НИЧЕГО ИНТЕРЕСНОГО. НАПИШУ ТЕБЕ ЗАВТРА. НАДЕЮСЬ, ДОЖДЬ ПРЕКРАТИТСЯ, И МЫ СМОЖЕМ ПООБЕДАТЬ ВМЕСТЕ НА СЛЕДУЮЩЕЙ НЕДЕЛЕ.

Честно говоря, с окончанием школы и появлением девочек, жизнь, будто пошла под откос. Я не могла все бросить и пойти делать, что вздумается, как большинство моих друзей. Иногда я завидовала Алексе и ее свободе действий, свободе желаний. Мама настаивала, чтобы у меня была жизнь вне гостиницы, и она согласилась нанять няню на один день в неделю, чтобы я могла проводить его с Алексой. Когда я переехала к маме, мы ходили в бар или клуб по выходным, но из-за моего маленького веса, к десяти часам, я уже клевала носом. В конце концов, мы перешли на прогулки и ланчи, или я просто зависала у нее в магазине.

 

КОНЕЧНО! ЛАДНО, ДЕРЕК ОПЯТЬ ЗАСОВЫВАЕТ РУКУ В МОИ ШТАНЫ, НАДО ЭТО ПРЕКРАТИТЬ. НЕ ПРОМОКНИ. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Я отложила свой телефон и посмотрела на ливень снаружи. Может, мама с Алексой правы: я закрылась от возможности снова полюбить. Любила ли я вообще Зака? Даже произнося его имя про себя, у меня живот сводило. Я не могла думать об этом прямо сейчас, мой мозг был, как тучи за окном. Я отправилась искать девочек, чтобы убедить их поиграть со мной.

В доме стояла тишина. Никого не было ни в гостиной, ни на кухне. Я прошла по коридору в прихожую и увидела маму, которая сидела на диване и смотрела в окно, она улыбалась.

— Где все?

— Они толпились где-то тут.

— Где Пайпер и Люси?

— Броди вывел Дизеля погулять, и они попросились с ним..., — она улыбнулась мне и кивнула головой в сторону окна.

Я подошла, выглянула в окно, и мое сердце замерло. Люси и Пайпер были на подъездной дорожке с Броди, прыгая по лужам. Я посмотрела на маму, она едва сдерживала слезы.

— Ты такая плакса, — сказала я, показала ей язык и пошла к входной двери.

Я тихо проскользнула на большое крыльцо в стиле кантри, и из-за холодного воздуха обняла себя за плечи. Рукам было холодно, но, наблюдая за девочками, внутри разливалось тепло. Мокрые волосы прилипли к их лицам, но я никогда не видела их такими счастливыми. Они хохотали, и все трое, держась за руки, прыгали по всем лужам.

— В эту, Броди, прыгни сюда, — завизжала Люси.

— В эту? Ну, ладненько, близняшки... приготовьтесь! — Броди отступил назад на пару футов, размял свои руки, разогнался и прыгнул выше, чем я когда-либо видела. Он приземлился прямо в центр огромной лужи. Они завизжали и закрыли лица от волны грязи и воды, окатившей их.

— Вы подхватите пневмонию! — крикнула я, но не хотела останавливать их. Мне было слишком весело наблюдать за ними. Они посмотрели на меня и опять вскрикнули, когда Броди снова прыгнул в ту же лужу.

— Мам! Попрыгай с нами! — Пайпер позвала, расхаживая кругами.

— Ни за что! Я понаблюдаю за вами. Веселитесь!

— Ну, маааам, пожалуйста! — заныла Люси.

— Да, мам, давай! — поддел Броди, поманив меня пальцем.

— Нет, спасибо. Вы выглядите, как стая мокрых собак, — я посмотрела на Дизеля, который сидел в конце дорожки и наблюдал за ними. Он поднял свою голову и посмотрел на меня. — Без обид, Дизель.

— Мокрые собаки? Мы выглядим как мокрые собаки? — воскликнул Броди. — Что вы скажете на это, девочки?

— Бууууууу, — прокричали они хором, продолжая прыгать по лужам.

— У меня есть идея! — сказал Броди и собрал девочек в круг. Он обхватил их за плечи и что-то зашептал им.

— Готовы... раз...два...

— ТРИ! — закричал Броди с девочками и побежал прямо на меня. Я помчалась обратно в дом.

— Нет, нет, нет! Что ты де.., — прежде чем я договорила, Броди подхватил меня и понес на дорожку. Я обвила его шею руками, наслаждаясь ощущением его сильных плеч подо мной. Прежде чем я успела привыкнуть, мы уже стояли над лужей, и он дьявольски улыбался.

— Нет! Ты не посмеешь! — предупредила я его.

— Что скажете, близняшки? Она обозвала нас мокрыми собаками. Что мы должны сделать с ней за это?

— Лу-жа! Лу-жа! — скандировали они.

Маленькие предатели.

Броди топал по лужам, заляпывая мою попу грязью, а девочки его подбадривали. Они смеялись громче и сильнее с каждой лужей. Я забыла о холоде, пока наблюдала за их счастливыми мордашками и тем, как они веселились.

— Прыгай! Прыгай! — подпрыгивала Люси и хлопала в ладошки.

Броди посмотрел мне в глаза, наши лица оказались в дюйме друг от друга. Мое сердце стучало как бешеное, не удивлюсь, если он слышал его биение. Давно мне не хотелось так отчаянно поцеловать кого-то. Если бы девочек не было поблизости, я бы сделала это.

— Ты не сделаешь этого, — сказала я, прищурив глаза.

— Не сделаю? — он изогнул бровь, но продолжал идти. Он прыгнул в лужу и мою спину окатило огромной волной грязи и холодной воды, я завизжала и выгнула спину, едва не вывалившись из рук Броди.

— О нет, ты не упадешь, — сказал он и крепче обнял меня.

— Я собираюсь научить тебя расслабляться и веселиться, даже если это убьет меня, — он прыгнул опять, сильнее разбрызгивая грязь. Вода окатила мою спину, и попала на голову. Я сморгнула воду, пока не стала четко видеть, а Броди слизнул воду со своих губ и улыбнулся. Я закинула голову и рассмеялась так же громко, как и девочки, расслабляясь в сильных руках Броди.

После часа игр под дождем с Броди и девочками, я мечтала попасть в душ. Я схватила свои вещи из нашей ванной и отправилась в гостевую. Прошла мимо первой душевой и тихо проскользнула во вторую, скидывая одежду на маленький столик в углу.

— Кейси... ты выглядишь как мокрая собака, — уставилась я в зеркало. Я выдохнула, стянула футболку, которая буквально облепила мое тело. Я прокляла себя за то, что надела джинсы после завтрака. Пытаться снять их, было все равно, что вытащить борца сумо из детского надувного круга. Я отбросила их к куче грязной одежды на полу ванны.

Стоя перед зеркалом в одном нижнем белье, я изучала себя:

— Мокрая собака, которой нужно походить в спортзал.

В этот момент дверь резко открылась и влетела Пайпер:

— Извини, мам, писать очень хочется! — она проскользнула мимо и стянула штаны.

— Пайпер! Научись стучаться. Нельзя так врываться к людям, — я повернулась закрыть дверь в ванную и застыла. Броди стоял в коридоре с полотенцем в руках и смотрел на меня.

— Ох... прости, — сказал он и прикрыл глаза ладонью, словно мальчишка, играющий в прятки, пока я скрывалась за дверью.

— Я собирался постучать, но она пронеслась мимо и открыла дверь. Извини.

— Все в порядке. Эм... думаю, следующая ванная... свободна, — он все еще закрывал глаза и не видел, как я покраснела.

— Спасибо, еще раз извини, — сказал он, развернулся и пошел дальше по коридору, сбивая со стен практически все картины, развешенные мамой.

— Блин, — выругался он, повернулся и стал вешать их обратно, но они продолжали сваливаться, задевая новые, будто домино.

Тихо закрыв дверь, я усмехнулась и прислушалась, как он продолжает возиться с картинами. Я прочитала нотацию Пайпер о том, что очень важно стучать перед тем, как войти. Она оделась и убежала из комнаты, я закрыла за ней дверь на замок.

Смущенная больше, чем когда-либо, я хотела залезть в душ и смыть обжигающе горячей водой последние десять минут моей жизни.

 

 

— Что ж, могло быть и хуже, — я сел на крышку унитаза, и опустил голову на руки, гадая, что, черт подери, только что произошло. Я уже занес кулак над дверью, чтобы постучать, как, прежде чем я понял это, передо мной прошмыгнула Пайпер, открыв дверь, и я уставился на Кейси, которая стояла в одном нижнем белье.

Эта была чистая случайность... или дар небес. Прекрасный, со спутанными волосами божий дар, завернутый в упаковку из сексуальных изгибов с зелеными глазами, с черным кружевным бантом, ожидающий, чтобы я его развязал. Боже, она выглядела офигенно. Достаточно, чтобы свести меня с ума. Теперь весь остаток дня, когда я взгляну на нее, я буду вспоминать, как она выглядела в своих черных шортиках, чертовски удивленная от того, что увидела меня. Только одного воспоминания этого момента было уже много.

Я поднялся и встал под душ, оставляя на несколько минут воду холодной.

Остаток дня неловкость с Кейси убивала меня. Она избегала меня, и выходила из комнаты, как только я в нее входил. Очевидно, она не хотела находиться рядом со мной. Я хотел поговорить с ней и извиниться, но не мог застать ее одну. Меня преследовал геморрой по имени Эшли везде, куда бы я ни пошел.

Фред держал меня в курсе последних новостей погоды.

— Кажется, они собираются открыть мост завтра, около пяти утра, предполагая, что дождь ослабеет за ночь. Во всяком случае, они так обещают.

Я узнал, что Фред провел вечер у себя и смотрел старый сериал о полицейских, слушал полицейские сводки, из которых, предполагаю, он и узнал об открытии моста.

— Правда? Отлично! Надо будет достать мой грузовик до темноты, и завтра я уже буду в пути.

Фред взглянул на меня и медленно кивнул. Он показался разочарованным, услышав о моем отъезде.

— Я думал, может быть, позже, летом, я мог бы вернуться, и ты бы показал мне, какую рыбу можно выловить в местном озере.

— Звучит здорово, Броди. Ты можешь вернуться в любое время. Может, в следующий раз удастся снять комнату и выбросить этот старый диван, — он обошел островок и протянул мне руку.

— Фред, неужели мы сможем сделать это? — поддразнил я его, схватил его руку и крепко пожал.

— Я надеюсь, сможем, — громко захохотал Фред.

Я пропустил обед. Три часа я провел, подкладывая ветки под колеса грузовика, чтобы вытащить его из ямы. Я зашел в дом, стояла тишина. Кухня была убрана, кроме тарелки с едой, стоящей на островке, прикрытая пищевой пленкой. Я подошел и удивился, на пленке была записка с моим именем. Я не знал, как выглядит почерк Кейси, но был уверен, что именно она написала ее. Если тарелка с запеченным картофелем была ее способом примирения, женюсь на этой девушке завтра же. Я сел и принялся за еду.

— Привет.

Я оторвался от тарелки и увидел Кейси в углу кухни, которая нервно перебирала свою серебряную цепочку. Я рассматривал весь прошлый вечер ее цепочку, пытаясь угадать, что же на ней выгравировано. Она, скорее всего, думала, что я смотрю на ее грудь — и тут она оказалась бы права. Я прочистил горло.

— Привет, эм... спасибо. Вкусно, очень вкусно, — ответил я, надеясь, что не испачкался соусом.

Она скромно улыбнулась и подошла к холодильнику, вытащила бутылку молока.

— Пустяки. Ты уже вытащил свой грузовик? — спросила она и передала стакан.

— Да, с горем пополам. Не хотелось ждать эвакуатор. Кто знает, сколько бы это заняло времени

— Фред сказал, что ты завтра уезжаешь.

— Да, хотелось бы выехать до того, как Эшли вцепится в мою ногу и попытается уехать со мной.

Кейси усмехнулась, но не так искренне, как я слышал в последние пару дней.

— Послушай, — продолжил я. — Я хотел поговорить с тобой до отъезда, но, кажется, будто ты избегаешь меня. По поводу сегодняшнего, в ванной...

— Не стоит, — перебила Кейси. — Правда, все в порядке. Я знаю, это не твоя вина, — она закусила губу и опять начала перебирать цепочку.

— Я знаю, что это не моя вина, но я все еще ощущаю себя неловко. Кажется, будто тебе... неловко находиться рядом со мной, и я не хочу все так оставлять. Я сказал Фреду, что могу вернуться сюда снова, порыбачить. И было бы здорово, если бы ты не ненавидела меня.

Она закатила глаза.

— Я не ненавижу тебя. Просто... давно... никто не смотрел на меня в таком виде. Я была не готова, — она уставилась в пространство гостиной, пытаясь избежать моего взгляда.

— Послушай, что мне сделать, чтобы все было как прежде?

— Ничего, правда. Все в порядке. Я пойду спать, я устала. Может, увидимся утром? — она улыбнулась и направилась к своей спальне. Я знал, что улыбка была неискренней. Она тоже не хотела, чтобы я так просто уезжал. Мой мозг начал быстро соображать, что я мог ей сказать или сделать пока она не ушла.

Придумал!

— Кейси! — позвал я ее. Она повернулась, и я стянул свою футболку и опустил джинсы, оставаясь в одних боксерах.

— Боже мой! Ты что делаешь? — захохотала она и прикрыла глаза рукой.

— Я подумал, так будет честно. Я видел тебя, теперь ты видишь меня.

Она посмотрела сквозь пальцы на меня и быстро отвела взгляд, когда увидела, что я не спешил одеваться. Она продолжала хихикать и тихо сказала

— Одевайся, придурок.

Какого черта я делал? Должно быть, это самая тупая выходка, которую, я когда-либо делал, а делал я очень много глупостей. Я стоял перед девушкой в одних боксерах, становясь тверже прямо на ее глазах. При каждом ее взгляде на меня, я должен был думать о несексуальных вещах.

Пульт от телевизора. Перцовый баллончик. Зимняя куртка. Гольф клубы.

— Хорошо... пообещай побыть со мной еще чуть-чуть. Если ты уйдешь, я пойду за тобой в таком же виде.

— Ты ведь не настолько безумен? — бросила она вызов.

Я всегда отвечаю на вызов.

— Вообще-то, в доме достаточно жарко, ты так не думаешь? Думаю, мне будет намного удобнее без этого, — я изогнул бровь и поддел резинку боксеров.

Ее взгляд последовал за рукой, а ее рот открылся от удивления. Она опять закрыла лицо руками и отвернулась, но не ушла.

— Хорошо, хорошо. Я останусь, только надень штаны.

 

 

 

 

 

Я отпустила контроль над своим телом и откинула голову на плечо Броди, он мягко поцеловал мою шею. Его пальцы скользили вверх и вниз по моим рукам, заставляя их покрыться мурашками, и вызывая легкий стон.

— Я ждал этого два дня, — прошептал он у основания моей шеи. — И сейчас, когда я, наконец, касаюсь тебя, я не в силах остановиться.

Его слова проникли под кожу, и мое тело полностью их приняло. Дыхание стало тяжелым, соски натянули хлопок моего лифчика. Он продолжал целовать мою шею, одна рука скользнула в лифчик, лаская и сминая мою набухшую, изнывающую грудь. Когда его пальцы нежно обхватили мой сосок, я простонала и ощутила его возбуждение через джинсы.

— Если продолжишь издавать такие звуки, я долго не продержусь, — прорычал он и повернул меня к себе лицом. Я ухватилась за пуговицу на джинсах и начала расстегивать ее.

Его глаза пылали, заводя меня своим блеском:

— Не торопись, Кейси.

— Кейси! Кейси! — звала меня мама. Поднимая голову с подушки, я открыла один глаз и посмотрела на маму, которая стояла в дверях ванной комнаты.

— Уже одиннадцатый час. Ты никогда так долго не спала. Ты не заболела?

Я взглянула на часы на прикроватной тумбочке — они показывали десять ноль семь.

— Нет, мам, я не заболела, просто устала. Девочки все еще спят? — спросила я.

— Нет, я разбудила их, одела и покормила, так что ты можешь подольше поспать. Хотя, это не похоже на тебя.

— Я в порядке, мам. Спущусь через минуту, — сонно пробормотала я, желая, чтобы она побыстрей ушла, и я смогла досмотреть сон.

— Конечно, дорогая, не спеши. Я просто зашла проверить, не заболела ли ты, — она улыбнулась и аккуратно закрыла за собой дверь.

Я зарылась в подушку также как спала, пока меня не разбудили и не заставили открыть глаза, настроенная вернуться в сон, в котором Броди изучал мое тело.

Так я пролежала минут десять и сдалась, в отчаянии перевернувшись на спину и уставившись в потолок. Это было самое невероятное ощущение, которое со мной когда—либо происходило, но при этом я даже не была в сознании.

Я снова посмотрела на часы... десять девятнадцать. Кофе будет самым лучшим другом на сегодня, вот, что происходит, когда разговариваешь до трех утра. Ну как не остаться разговаривать с ним после того, как увидела его мальчишескую улыбку и джинсы вокруг щиколоток? На его широкие плечи и точеное тело практически невозможно было не смотреть. Он был неотразим, и он знал это.

Мне не было стыдно, хотя... Мы хорошо провели вечер, да и разговор был еще лучше.

Мы провели несколько часов хрустя «Twizzlers»[6], и, болтая обо всем... книги, кино, наши семьи. Я мало говорила в этой части беседы. Пока моя маленькая семья была счастлива, мы не собирались стать образцово-показательной американской семьей. Я была единственным ребенком. Мои родители развелись, когда мне было десять, с тех пор я не видела отца — конец истории. У Броди семья была полной противоположностью моей. Его родители были счастливы в браке более тридцати лет, у него была сестра, и он часто навещал ее, когда не разъезжал по своей работе. Мы мельком обсудили его работу, кажется, что для него это была не слишком интересная тема, и я ее поменяла.

Для него была важна семья, и это было очень мило. Мне нравилось, как светилось его лицо, когда он говорил о своей маме и сестре. У него были все черты, которые я искала, и его сексуальность была на первом месте. Я начала думать, может, стоит включить внутреннюю Алексу и попробовать один разок. Безопасные отношения готовят только к жизни кошатницы с обширной коллекцией кухонных тарелок NASCAR[7].

Я решила отбросить сомнения и попытать счастья с Броди. Я выпрыгнула из кровати с огромным воодушевлением и поспешила в душ, мысленно поблагодарив Фреда, что починил его.

Если это опять заставит Броди показаться в нижнем белье, это того стоит.

Двадцать минут спустя, я натянула свои любимые джинсы и нанесла макияж, который я редко делала, когда находилась дома.

Дыши, Кейси, дыши.

— Мама! — прыгнула Люси ко мне на руки.

— Привет, малышка. Вы хорошо себя вели с Гиги?

Пайпер тоже подбежала, и я ее обняла.

— Да, мы помогали готовить завтрак. Я помогала наливать, — просияла Люси.

— Я помогала смешивать, — взвизгнула Пайпер.

Я поцеловала обеих, и они отправились делать бумажные цветы на кухонном столе.

Мама отвернулась от плиты с тарелкой блинчиков:

— Держи, я оставила для тебя, — она остановилась и весело посмотрела на меня.

— Что? — неуверенно спросила я.

— Ничего, обычно ты не красишься. Ты очень красивая — она подошла, поставила тарелку на столешницу и поцеловала меня в щеку.

Я смутилась:

— Спасибо, просто подумала, почему бы не попробовать что-то новое.

Она кивнула, не сдержав легкой ухмылки, будто знала, что я собиралась делать. Хорошо, что она не стала раздувать из этого проблему и смущать меня еще больше.

— А где все остальные? — попыталась я спросить, как бы, между прочим.

— Фред на улице, убирает ветки и прочий мусор, который нанесло ураганом. Все остальные рано утром уехали, когда узнали, что мост открылся.

— Все уехали? — выпалила я в панике. Внутри все перевернулось. Не мог же он уехать и ничего не сказать? Прошлой ночью нам было так комфортно разговаривать друг с другом — ни один из нас не хотел идти спать. Я думала он останется и позавтракает, прежде чем уедет.

— Да, все уехали. А что?

— Ничего, — ответила я огорченно.

Мама подошла к столу и подозрительно посмотрела на меня.

— На камине есть кое-что для тебя от Броди. Что у тебя с ним?

Мои глаза расширились от удивления, я посмотрела на девочек, которые были поглощены занятием с клеем и цветными лепестками, и, конечно же, они все слышали.

— У меня ничего с ним нет. Он просто хороший парень, вот и все.

Она сжала губы и прищурилась на меня.

— Ладно, как скажешь.

Я сидела и наблюдала за девочками, которые вырезали сердечки и цветочки из цветной бумаги, гадая, сколько мне еще придется сидеть, прежде чем отправиться в гостиную и узнать, что же Броди оставил для меня. Пока мама отворачивалась к плите, я мельком взглянула на камин и заметила что-то вроде красной сложенной толстовки с запиской на ней. Я так тянулась разглядеть получше, что чуть не упала со стула.

— Почему бы тебе просто не подойти и посмотреть, что там? — усмехнувшись, спросила мама.

Я повернулась и уставилась на маму, будто меня только что подловили за поеданием конфет.

— Я знаю, он понравился тебе. Матери чувствуют такое. Иди же, — она подмигнула и подтолкнула меня рукой.

Я решила не спорить с ней. Вместо этого я закатила глаза и нехотя слезла со стула, напоминая себе, если я не хочу, чтобы мама выдавала меня замуж, я не должна придавать этому большое значение. Я подошла ближе к камину и увидела что-то наподобие рубашки. Прежде чем я ее развернула, я взяла записку и быстро ее раскрыла.

 

 

Я уставилась на телефонный номер внизу записки, номер, по которому я могла связаться и услышать голос Броди менее чем через десять секунд, если только захочу. Мысль о том, что я могу слышать его голос снова, взволновала меня. Я отложила записку и с любопытством развернула рубашку. Это был красный свитер, на груди красовался темно — зеленый круг, в котором были ветки ели и закат. Две широкие полосы на рукавах, окаймленные двумя тонкими белыми полосками. Почему он оставил это для меня, недоумевала я? Бессмыслица какая-то.

Я перевернула его, и будто тонна кирпичей свалилась на меня. На верхней части спины белым буквами было написано МЕРФИ и число «тридцать» под ним. Мерфи? Фамилия Броди. Я опять перевернула свитер, не понимая, что же это значит. Спереди, на широком зеленом круге было написано «Дикари Миннесоты». Это что еще такое?

Открылась французская дверь, ведущая на задний двор, и вошел Фред, вытирая грязные руки о джинсы. Коленом он аккуратно закрыл дверь.

— Эй, Фред! Что это? — спросила я его и повернула к нему лицом свитер.

— Хоккейный свитер «Дикарей Миннесоты».

Я пожала плечами в недоумении.

— Хоккей. Профессиональный хоккейный клуб Миннесоты. Слышал, они очень хороши.

У меня отвисла челюсть, и еще больше скрутило внутренности. Броди был хоккеистом? Не может быть. Почему он врал мне? Похоже, что у него не было другого выхода. Мы болтали часами. Я была в полной растерянности. Если и были какие—то шансы на продолжение, то они рассеялись как туман.

Я засунула записку в карман, сложила свитер и вернулась на кухню.

— Хоккеист? — скептически посмотрела мама.

Мой мозг был еще в гостиной, обдумывая все, что я узнала. Я не могла заставить себя произнести хоть что-то внятное.

— Думаю да,.. — резко ответила я. Посмотрев на девочек, я подумала, способна ли вообще дать им то, что у них должно быть — отца. Я взглянула на маму, которая не сводила с меня глаз. — Ты не можешь присмотреть пару минут за ними? Мне... нужно кое-что сделать.

— Конечно, милая.

Я вернулась к себе в комнату, запрыгнула на кровать, потянувшись за ноутбуком. Благодаря гуглу и тесному интернет—миру, найти можно было все. Я глубоко вздохнула и напечатала Б—Р—О—Д—И—М—Е—Р—Ф—И.

На несколько минут я просто уставилась на экран.

 

«ПО ВАШЕМУ ЗАПРОСУ НАЙДЕНО 3,270,000 РЕЗУЛЬТАТОВ».

 

Три миллиона результатов? Черт! Я промотала страницу вниз, уговаривая себя «не открывай картинки, не открывай картинки». Фотография Броди заставила мое сердце стучать как бешеное. Его темно—шоколадные волосы были в беспорядке и дополняли его игривую улыбку и блестящие зеленые глаза. Он невольно притягивал меня и всех остальных девушек на фотографии, возможно, и нескольких парней. Под его фотографией было несколько снимков, как он забивает шайбу, дает «пять» члену команды и дерется с противником. Остальная страница была заполнения личной информацией о нем, командной статистикой и другими заголовками.

 

ПЕРЧАТКИ МЕРФИ ОСТАНОВИЛИ АТАКУ БРЮИНЗ [8].

 

АГА, ПОНЯЛ. ДРУЗЬЯ?

 

К: КОНЕЧНО! МОЖЕТ, МЫ С ДЕВОЧКАМИ, КАК-НИБУДЬ ПРИЕДЕМ НА ИГРУ.:)

 

Дурацкие смайлики.

Я был раздражен. Она хлопнула дверью перед моим носом, и заперла ее... на два замка. Она ничего не знала обо мне. Как она так быстро могла решить, что должно быть, а что нет? В тот день под дождем в гостинице, в момент, когда мы зависли над лужей, ее руки обвивали мою шею, там были чувства. Она чувствовала это, я чувствовал тоже, даже если я был единственным, кто мог это признать. Я видел это в ее глазах. И что же сейчас? Меньше, чем через неделю, она несет чушь, что это не сработает. Я не был уверен, она себя или меня пыталась убедить?

Воздух в моей квартире был удушливым, и мне надо было выйти, прояснить голову. Я схватил свой телефон с кофейного столика.

 

К: 7 ОТЛИЧНО. ТЫ СТРАННЫЙ.

 

ПОЧЕМУ Я СТРАННЫЙ?

 

ЭТО БЫЛ ДИЗЕЛЬ.

 

УВИДИШЬ.

 

К: КАКОЙ ЧЕРНЫЙ КОМПЛЕКТ?

 

К: ЗАСРАНЕЦ:)

 

Оу, вижу, ты снова вернулся, смайлик. Надеюсь, ты готов к тому, что твою задницу надерут в этот раз. Я превращу этот смайлик в подмигивающий, даже если это убьет меня.

У меня было сорок пять минут, прежде чем я заберу Кейси на наше свидание, пора выезжать. Я схватил ключи, оставил Дизеля спать в нашей комнате и направился к лестнице.

— Привет, Броди! — Люси и Пайпер прокричали, когда я проходил мимо кухни. Кейси нигде не было.

— Привет, близняшки! Я скоро вернусь, хорошо?

 

 

 

— Черт! — часы на приборной панели показывали 6:57.

Ты близко к цели, Мерфи. Не облажайся.

Я позвонил в дверной звонок. София открыла дверь, на ее лице отразилось смятение.

— Здравствуйте, Мисс Дженсен. Я за Кейси.

Она рассмеялась и отошла назад.

— Ох, ты очарователен. Проходи, Броди.

— Это для вас, — я протянул ей маленький букет тюльпанов.

— Они прекрасны, спасибо, — она нахмурилась на меня, пытаясь понять, что происходит. — Подожди, я позову Кейси.

Она исчезла за углом, а я остался в фойе, ожидая свою... подругу. Люси и Пайпер вышли из гостиной.

— Броди, ты заболел? — спросила Пайпер.

— Да, у тебя жар? — вторила ей Люси, дергая меня за рубашку.

Я присел на корточки, чтобы она смогла потрогать мой лоб.

— Нет, не болен. С чего вы это взяли?

Они переглянулись между собой и пожали плечами.

— Мама разговаривала по телефону с тетей Алексой и сказала, что ты горяч. Если ты горяч, значит у тебе жар. Тебе нужны таблетки? — продолжила Люси расспросы.

— Она сказала, что я горяч? Интересно. Обещаю, малышки, я не болен, но спасибо что заботитесь обо мне.

Я поднял руку вверх, и каждая дала «пять», прежде чем они убежали.

Кейси вышла из-за угла, и мой рот наполнился слюной. На ней был белый кружевной топ и шорты цвета хаки, которые открывали больше обнаженных ног, чем я когда-либо видел. Волосы были убраны в пучок и несколько прядок спадали на ее шею. Чем ближе она подходила, тем больше сверкали ее зеленые глаза. Она выглядела просто и невероятно сексуально. Мне понадобится гребаная смирительная рубашка, чтобы держать свои руки подальше от нее весь вечер.

— Привет, — сказала она и улыбнулась.

— Приветик, — я наклонился и быстро «по-дружески» обнял ее.

Она волшебно пахла; убийственный коктейль из цветов и ее феромонов буквально пронизывал мой мозг. Я хотел упасть на колени и умолять ее прекратить все эти идеи о дружбе прямо сейчас, но слова Вайпера продолжали кружиться в моей голове: «Бей противника его же оружием, докажи, что она не права, а затем заставь ее умолять». Все еще опьяненный ее запахом, от мысли об умоляющей о чем-либо Кейси было достаточно, чтобы сделать меня твердым прямо в фойе.

— Готова ехать?

Маленькая, скептическая улыбка появилась на ее губах, когда она кивнула мне. Я отошел назад и открыл дверь для нее, следуя за ней. Она повернула налево, обходя мой пикап.

Я дотянулся к ее руке и мягко потянул на себя:

— Сюда, — кивнул я направо.

Она удивленно посмотрела:

— Туда? Там ведь ничего.

— Тсс. Иди за мной.

Она снова не сопротивлялась, сжимая мою руку и обходя вслед за мной дом. Мы не говорили, пока пересекали задний двор и еще пару сотен футов вниз к озеру. Я обернулся посмотреть на нее, и тихо поздравил себя с ее удивленным видом.

Когда мы подошли к границе двора, я отошел немного влево, все еще ведя ее за собой. Мы остановились на скрипучих деревянных досках пирса, и я снова взглянул на нее. Она уставилась на плед и свечи в конце пирса. Посмотрев на меня, она ухмыльнулась, покачивая головой.

— Что? — спросил я, защищаясь.

— Свечи — они не совсем «дружеские», — она толкнула меня в плечо, не разрывая наших рук. Любой физический контакт с ней был бонусом. Она могла бы поставить мне щелбан, и я бы посчитал это победой.

— Нет, это не «дружеские» свечи, это цитронелла. Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неправильное представление, и ты начала меня бить или еще что-нибудь.

Она от души рассмеялась, и я поставил еще одну галочку в колонке маленьких побед.

Мы подошли к концу пирса, и я с сожалением отпустил ее руку, чтобы обойти с другой стороны плед. Я ждал пока она сядет первой, затем сел сам.

Она взглянула вниз на ужин.

— Пицца и пиво?

— Эй, если бы мы были на свидании, я бы старался удивить тебя. Но мы всего лишь приятели, это все что ты получишь.

Она показала мне язык и взяла «Миллер 64» из холодильника. Она повернула крышку и поднесла бутылку к губам, облизав их, прежде чем прикоснуться к горлышку. Мои шорты оказались слишком узкими; я посмотрел на воду и пробормотал под нос: «Моторные лодки. Зеленая трава. Принглз. Джей Культер».

Я глубоко вдохнул и снова посмотрел на Кейси, неловкий момент был предотвращен. Она прищурилась, прошлась языком по зубкам и закрыла рот.

— О чем ты только что думал?

О том, чтобы разорвать твою одежду и трахнуть тебя прямо здесь, на этом пирсе.

— Эм... Я думал, как у нас будет складываться такая дружба? Обычно с друзьями я обсуждаю пиво и спорт. Знаю, ты явно не фанат хоккея, так о чем будет говорить?

Она посмотрела вниз на пирс, смущенная тем, что я напомнил ей, что она не знала, кем я был, когда мы познакомились. Но она не знала, что это было одной из многих вещей, которые привлекали меня.

— Давай поговорим о тебе, — сказала она.

Я вытащил бумажные тарелки и протянул одну ей:

— Обо мне?

— Да, я слишком много говорила о себе, когда мы впервые встретились, теперь твоя очередь.

— Ладно, что ты хочешь знать?

— Почему ты не рассказываешь о своих последних отношениях? — она вязала кусок пиццы и начала грызть краешек.

— Я никогда не был в отношениях.

— Врешь.

— Без шуток. Я встречался, но ничего серьезного. Хоккей был моей жизнью с тех пор, как мне исполнилось десять. В школе я был слишком сосредоточен, чтобы играть в колледже. Когда я поступил в колледж, я был слишком сосредоточен, чтобы попасть в профессиональную лигу. Теперь я в профессиональной лиге, и с осторожностью отношусь к каждой девушке.

Она рассматривала мое лицо, пытаясь угадать, не вру ли я.

— Честно. Погугли меня, ты не найдешь много статей обо мне с девушками.

— Уже, ты прав. Никаких статей о девушках, но я знаю, что ты любишь фонтаны.

— А, ты прочитала это? Фотографию из полиции тоже видела? — я почесал затылок, жалея, что так и не смог полностью удалить информацию из интернета. — Была веселенькая ночь, я немного вышел из-под контроля.

— Я хочу услышать эту историю...

— Короче говоря, я был смелым. Мы играли в Чикаго, и я с моим другом Вайпером пошли выпить после игры. Во мне было слишком много пьяной удали, и Вайпер подбил меня снять штаны и плескаться без них в течение пяти минут. Через две минуты подъехала пара полицейских на велосипедах, вытащили мою задницу, и надели наручники. Они знали кто я, и могли даже отпустить, если бы я не сделал одно неприятное замечание об их пикалках, вместо настоящий сирены. Они не оценили его по достоинству.

— Вайпер? Звучит так, будто он и в правду увлечен спортивным нырянием голышом.

— Раз речь зашла о нырянии голышом...— я изогнул одну бровь, глядя на нее.

— Даже не думай, — она покачала головой.

Я взялся за воротник своей рубашки и начал стягивать.

— Я не спрашивал. За кого ты меня принимаешь? Я не так прост.

— Оу, очень сомневаюсь.

— Кое-кто, сидящий на пирсе в белом топе, должен быть осторожен с шутками.

Она нервно рассмеялась, гадая, настолько ли я смел, чтобы окунуть ее в озеро. Я не был настолько смелым парнем.

— Говоря о пирсе, как ты все сюда притащил?

— Ну, мне не всегда легко сидеть в ресторане и вести спокойную беседу, но я хотел вытащить тебя из дома и побыть с тобой наедине — как друзья, конечно — так что, пикник был неплохой идеей. И что может быть лучше пикника на пирсе? Я выглянул из окна в доме и увидел, что он уединен, тогда я начал осуществлять свой план.

— Я никогда не была на пикнике на пирсе, — сказала она, между прочим.

Я дотянулся и дал ей «пять».

— Я тоже, — я небрежно пожал плечами и продолжил. — А еще у меня никогда не было секса на пирсе.

Она опять покачала головой и отодвинула коробку пиццы.

— Что ты делаешь? — спросил я, надеясь, что она не прибирается, перед тем как уйти.

— Довольно темно, давай ляжем на плед и посмотрим на звезды.

Боже, да.

Кто знал, что такая простая вещь, как смотреть на звезды и болтать, может быть такой удивительной? Разговаривать с ней было легко. Будто мы вечность были друзьями. Мы часами разговаривали обо всем и ни о чем. В какой-то момент, возможно из-за пива, я обнаглел и дотронулся до ее руки. Она не смутилась. Она просто переплела свои пальцы с моими, и продолжила рассказывать мне о ее сумасшедших школьных приключениях с Алексой. Это была чистая случайность, что место, где я заказал цветы, оказался магазином ее лучше подруги. Это может пригодиться.

Несколько часов спустя, она ударила по своей ноге и в сотый раз вздохнула:

— Думаю, нам пора идти, а то меня съедят комары.

Я достал свой телефон из кармана и разблокировал, чтобы проверить время.

12:45

— Да. Думаю, ты права. Я обещал Фреду, что встану в 6:00 и порыбачу с ним.

Она подползла и задула свечи, пока я сворачивал плед.

— Ты знаешь, он без ума от тебя. Он так рад, что ты здесь.

Я посмотрел прямо в ее глаза.

— Он единственный?

Она уставилась на меня и застыла. В ее глаза была печаль, и она закусила свою нижнюю губу.

— Не надо делать этого, Броди. Мы не можем.

Я искренне улыбнулся ей.

— Все в порядке, я отпущу тебя... на этот раз.

 

 

 

 

Я лежала в постели, слушая, как девочки хохочут в соседней комнате, и прокручивала в голове прошлый вечер снова и снова. Очень давно я так сильно не смеялась, и это было восхитительно. День, который начинался с противных сообщений, закончился тем, что я лежала с ним рука в руке на пирсе и смотрела на звезды. Голова до сих пор шла кругом, в этом и была проблема.

Броди был, как наркотик. Когда я была с ним, мой мозг будто оказывался в туманной эйфории, но как только туман рассеивался, я понимала, что я тяну себя в пропасть. Сколько еще красных флагов мне понадобиться?

Он был профессиональным спортсменом.

Он жил в полутора часах езды, даже если бы он не путешествовал.

Прошлой ночью он признался, что никогда не был в серьезных отношениях.

Все это диаметрально противоположно тому, кого я ищу. Без сомнения, между нами были искры, но я должна держаться на расстоянии. Он был моим криптонитом.

Я вытащила себя из постели, не желая покидать безопасность своей комнаты. Я превращаюсь в расплывшуюся лужу слизи, когда Броди смотрит на меня, а он пробудет здесь еще два дня. Я должна изо всех сил сопротивляться.

Мой телефон пропищал. Я посмотрела на груду учебников на своем столе с телефоном на верхушке, который привлекал мое внимание. Я волновалась, что если это будет еще одно очаровательное сообщение от Броди, то меня ничто не остановит от того, чтобы ворвать