Постановка проблемы сознания в истории философии.

Проблема сознания - одна из самых трудных и загадочных. Решить эту проблему пытались уже во времена античности, но и сегодня, в конце XX века, в этой проблеме остается немало «белых пятен».

Человек всегда пытался объяснить мир, понять самого себя, в частности, свои мысли и чувства.

Сознание – это особое состояние, свойственное только человеку, в котором ему одновременно доступен и мир, и он сам. Сознание мгновенно связывает, соотносит то, что человек увидел, услышал, и то, что он почувствовал, подумал, пережил. В чем же загадка человеческого сознания?

Каждая эпоха имела свои представления о том, что такое сознание. Представления о сознании тесно связаны с господствующими мировоззренческими установками, а потому античный космоцентризм, средневековый теоцентризм и антропоцентризм Нового времени, эпохи Возрождения формировали разное понимание сознания. В свою очередь, от конкретного понимания сознания людьми той или иной эпохи зависит их образ мира, их понимание нравственности, политики, искусства, ибо сознание всегда «вплетено в язык реальной жизни». Античная философия для описания сознания применяла метафору. Платон, Аристотель использовали метафору печати на воске: речь идет о вощеной дощечке, из которой писец процарапывал специальным крючком (стилем) очертания букв. Древние греки – прирожденные реалисты (мы об этом уже говорили), внимание античного грека было всецело направлено на окружающий мир. Античный человек живет космосом и вещами, для него даже термин «идея» означал первоначально «внешний вид», «видимую фигуру». Поэтому греки уверены, что предмет зрения существует до того, как он увиден и продолжает существовать в таком же виде и после его восприятия; что разум существует как вещь, поэтому он останется разумом, даже если в тот момент и не мыслит. Разум и объект существуют независимо друг от друга, а в момент их встречи объект оставляет след на «поле» разума. Иначе говоря, философы античности, поняв, что сознание есть всеобщая связь между объектом и субъектом, рассказали о ней, пользуясь понятной им формой связи, используя метафору. В мировоззрении грека очень мало места отведено личности, даже Платон, как отмечал Ортега-и-Гассет, чаще говорил «мы», чем «я». Поэтому у них еще нет навыка сосредоточивать внимание на самом себе и своем внутреннем мире. Древний грек живет постоянно «вне себя», его «я» направлено к вещам, не задерживаясь на самом себе. Такой способ отношения к миру, с точки зрения биологии и антропологии, вполне естественен. Так, ребенок примерно до трех лет говорит о себе в третьем лице, т.е. даже к себе относится как к объекту, и все его внимание сосредоточено на внешнем для него мире. Такое повеление биологически обусловлено инстинктом самосохранения: античный грек рассуждает и о душе, но душа – это не начало интимности, состояния, она, с его точки зрения, есть не только у человека, она есть и у животных минералов и т.д. Наглядно это можно продемонстрировать, на примере, отношения греков к богам, к религии. Знаток античности, выдающийся философ А.Ф.Лосев отметил, что на душевное состояние, настроение религия оказывала незначительное влияние. Веруя в богов, греки не столько предавались внутреннему вдохновению и чувству любви к богам, сколько просто, бездушевных порывов, выполняли обряды, форму культа, будучи уверены том, что если знать, какому богу и когда, молиться, то бог окажет помощь. Бог просто обязан помочь тому, кто выполнил все формы ритуального действия. (Это прекрасно показано в фильме «Одиссея».) Как видим, античное мировоззрение космоцентризма породило и соответствующее ему представление о сознании.

В эпоху христианского средневековья изменилось отношение человека к самому себе, философы открыли новую грань в проблеме сознания: сознание - это не только знание о внешнем мире; но, прежде всего это знание о собственном духовном опыте, его содержании. Блаженный Августин (V в. н.э.) впервые четко сформулировал проблему сознания как самосознания (он последователь учения древнегреческого философа, основателя неоплатонизма Плотина – III в. н.э.). Чтобы это понять, вспомним, что христианская культура предполагает общение с трансцендентным Богом и формой такого общения является молитва. В ней человек погружается в себя, отключается от жизни, от чувственных восприятий. Душа его обращена к богу. Душа – это не греческое ее понимание, а то, что истинно существует, когда освобождается от мирских, житейских забот. Одиночество – вот что является сущностью души. Поэтому-то молитву всегда сопровождают душевные переживания. Вот они-то и становятся предметом внимания средневековых мыслителей.

К тому же наряду с молитвой в христианстве возникла практика исповеди, а это уже путь к самоанализу, к нравственному самоотчету, к самооценке. Вот почему античная метафора отпечатка на воске уже не могла быть использована, теперь сознание включает в себя момент анализа собственного содержания. Чтобы понять, что означал термин «сознание» в эпоху средневековья, обратимся к Плотину, ибо именно он заложил основы серьезного отношения к этой проблеме.

Плотин считает, что человек обладает духовным опытом. В нем он выделяет три уровня:

1) высший уровень, где происходит отдохновение в Божественном. Чтобы выйти на этот уровень, надо пробудиться от своего тела, прийти к самому себе, стать недосягаемым для внешнего мира. Именно так можно приобщиться к красоте, исполненной величия, испытать блаженство слияния с Божественной простотой, прожить лучшие моменты своей жизни. Но долго (не говоря уже вечно) человек в таком состоянии быть не может, он с необходимостью опускается на второй уровень.

2) уровень рефлексии и рассуждения. Здесь человека одолевает многообразие чувств, мыслей, связанных с жизненными обстоятельствами.

3) низший уровень, здесь господствуют инстинкты и cтpacти. Возникает вопрос, какое отношение к проблеме сознания имеют названные три уровня духовного опыта? Самое непосредственное (по Плотину): человек имеет божественно-духовную сущность, а сознание в структуре духовного опыта есть как бы возмещение нашей недостаточности, несостоятельности, проявляющейся в том, что человеку не дано пребывать в состоянии Божественной простоты. Сознание - это как бы центр между двумя зонами: безмолвной жизнью человеческого «я» в Боге и бессознательной жизнью нашего тела.

Человек стремится ощутить свое «я» в Боге, то есть побывать на высшем уровне своего духовного опыта, прикоснуться к святости. Но пробудить в себе духовную святость очень трудно, поскольку занятые земными, будничными делами люди слабо ощущают в себе жизнь Духа, душа не может остаться наедине с Богом.

Продолжая рассуждения Плотина о сознании, мы сталкиваемся с парадоксом: когда «я» находится в состоянии единства с Божественным, оно забывает о себе, а потому не рефлексирует, не рассуждает, не самосознает свое состояние. А когда человек, или «я», пытается проанализировать свое пребывание в состоянии Божественной простоты, его там уже нет. То есть, чтобы рассказать об этом состоянии, «я» должно выйти из него, перейти на средний уровень – рефлексии и рассуждения, и у него остается только воспоминание о состоянии отдохновения в Божественном.

Это воспоминание и есть сознание, то есть это отражение того, что случилось на высшем уровне. Сознание – это не только воспоминание, но и попытка зафиксировать его содержание в языке. Иначе говоря, Сознание – явленность духовного, того переживания, которое испытал человек, поднявшийся на уровень Божественной простоты. Но поскольку язык и другие средства рефлексии не в состоянии полностью и адекватно передать состояние отдохновения в Божественном, то отсюда – появление у человека состояния беспомощности, страха.

Итак, по Плотину, сознание не самое лучшее в духовном опыте. Сознание есть как бы память о нашей земной ничтожности и нашей возможности достигать Божественное.

Новое время (XVII-XVIII вв.) изменило не только социально-экономические отношения, но и привнесло в жизнь человека новое понимание сознания. Прежде всего, становление науки привело к отказу от идеи Бога, человечество отошло от Абсолюта, от Вечности, перестало соотносить с этим понятием свои, мысли, чувства и действия. Человек сам объявил себя демиургом, творцом Природы. А это значит, что прежний механизм формирования сознания, его понимания был разрушен. Человек перестал признавать свою принадлежность двум мирам: земному и божественному, значит, не осталось места для того высшего уровня, которой Плотин назвал Божественной простотой. Восторжествовала естественнонаучная теория происхождения человека эволюционным путем. (Русские философы Н. Бердяев и Вл. Соловьев не признавали такое ничтожество человеческого происхождения. «Обезьяна захотела стать Богом», – иронизирует Вл. Соловьев). А философия западно-европейская, напротив возвеличивала человека, его способности, его разум. Р. Декарт: «Я мыслю», следовательно, существую», то есть «Я мыслю» является самым простым; и очевидным доказательством существования человека в мире, а также самого мира. Можно сомневаться, существует ли объективный мир (Бог, природа, люди), но нельзя сомневаться, что я мыслю, чувствую, следовательно я существую. Философия XVII в. как видим, изменила сам подход к проблеме сознания: единственным подлинным существованием вещей было признано их существование в мысли человека. Отсюда и новая метафора сознания: оно не восковая дощечка, на которой отпечатываются образы реальных вещей, а некий сосуд, в котором содержатся идеи и образы до того, как оно включается в общение с миром.

Философы Нового времени считали, что содержание сознания приходит не извне, из внешнего мира, как в античности, а из собственных глубин, из «я», не предметы внешнего мира запечатлеваются в нем независимо от его воли, от его воображения, а оно само вызывает их к жизни. С помощью воображения сознание творит и конструирует предметы, разбирает их на части и т.д.

Наиболее полно такое понимание сознания мы находим у немецкого философа И. Канта.

В сознании человека, с его точки зрения, наличествуют особые, непосредственно данные знания о чем-то как о целом. Получить такого рода знания нельзя с помощью познавательных актов, совершаемых человеком даже в течение всей жизни. Эти знания присутствуют в нас, они даны нам априори, т.е. до опыта, и мы их обнаруживаем, как только начинаем сознавать себя. Мы обнаруживаем, что в нашем сознании уже есть знание о том, что мир существует в пространстве и времени, причинно обусловлен, что есть добро и зло, совесть и т.д. Иначе говоря, когда человек осознает себя как «я», то он имеет дело с уже каким-то содержанием своего внутреннего мира: у него есть способности к логическому мышлению, к языку, он может чувствовать красоту, делать выбор между правдой и ложью и т.д. Это означает, что основой наших знаний выступает трансцендентальное единство апперцепции (это язык Канта), или форма сознания предшествует всем другим знаниям. Теперь можно понять и позицию Декарта («Я мыслю»: это «я мыслю» уже существует и работает в структуре человеческого сознания, работает до того, как человек понял, что он мыслит»).

Заканчивая исторический экскурс в глубину веков, делаем вывод: в XVII-XVIII вв. сложилось идеалистическое, понимание сознания. Идеалисты исходят из трех положений:

1) отрывают сознание от материи, считая, что сознание существует само по себе, независимо от материального мира;

2) абсолютизируют сознание, т.е. считают, что сознание абсолютно, вечно и бесконечно;

3) кладут сознание в основу мира.

Наряду с этим, с развитием естествознания сформировалось вульгарно-материалистическое понимание сознания. Представителями вульгарного материализма выступали врачи: Леруа (XVII в.), Кабанис (XVIII в.), Бюхнер, Фогт, Молешотт (XIX в.) и т.д.

Вульгарные материалисты исходят из материального положения о том, что мир един своей материальностью, что в мире существует только материя. Из этого правильного научного положения они делают ненаучный вывод: следовательно, мысль есть тоже материя, т.е. они овеществляют мысль, упрощают, вульгаризируют духовный, мыслительный процесс, сводят его к физиологическим процессам: «Мозг также же выделяет мысль, как печень выделяет желчь». Кабанис говорил: «Чтобы улучшить мышление человека, нужно улучшить питание». Своеобразное понимание сознания сложилось в Новое время и у представителей механистического метафизического материализма. Метафизический материализм признал первичность материи, бытия, природы и считал ощущения, восприятия, представления, понятия и вообще мышление вторичным, производным. Несомненной заслугой этого материализма является борьба против идеализма и религии. Однако, как мы уже знаем, они не были последовательными в решении основного вопроса философии, и это сказалось на их понимании сознания.

Они понимали, что природа, внешние условия воздействуют на человека, но не видели обратного воздействия человека на внешний мир, не учитывали роли общественно-исторической практики, преобразующей деятельности людей.

Непонимание социальной природы человеческого сознания приводило метафизических материалистов к выводу, что, сознание способно лишь выполнять функцию пассивного созерцания окружающего мира. Так, Людвиг Фейербах отмечал, что мы читаем книгу природы и понимаем ее благодаря рассудку. Но он не мог объяснить, как связаны чувственные формы отражения и мышление.

Все материалисты до Маркса не понимали, что существенной определяющей основой человеческого интеллекта является практическая преобразующая деятельность людей. Основоположник нового диалектико-материалистического мировоззрения К. Маркс в тезисе о Фейербахе отмечал: «Главный недостаток всего предшествовавшего материализма – включая и фейербаховский – заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность практика, не субъективно».

Кроме того, прежние материалисты не дошли до выяснения воли других социальных факторов, например, речи, языка, в возникновении и развитии мышления. Поэтому они не могли раскрыть, всю сложность процессов отражения предметов и явлений внешнего мира в сознании человека, не могли объяснить феномен сознания.

 

15). Понятие сознания. Сознание как высшая форма отражения.

Несмотря на то, что сегодня конец XX века, когда наука ответила уже на многие тайны мировоззрения, вопрос о сущности сознания по-прежнему решается на уровне хотя и оригинальных, но гипотез. По-прежнему нет ответа на вопросы; вся ли материя обладает сознанием или нет, и как возникло сознание? Современная наука считает, что сознание существовало не всегда, оно возникло в процессе перехода одной формы материи в другую, более сложную, в результате чего возникла живая материя. Современная наука считает, что сознанием обладает только живая материя. Если к решению этого вопроса подходить неисторически, а это уже было в истории философии, то мы получим утверждение, которое высказывали представители философского направления, получившего название гилозоизма. В частности, Б.Спиноза и Робинэ утверждали, что сознание присуще всей материи, что мыслит не только человек, но и камень, а различие между ними количественные.

Сегодня известно, что в неживой материи никакого сознания нет, но есть свойство, сходное с ощущением, которое является основой для возникновения сознания, - отражение.

Отражение – всеобщее свойство материи, а сознание не является таковым, но оно является всеобщим в потенции, которая реализуется там и тогда, где и когда наличествуют пригодные для жизни мыслящих существ условия. Отражение – это способность материальных систем к воспроизведению, к взаимодействию.

В силу своей внутренней активности материя порождает различные формы отражения. Так, в неживой природе широко распространены изоморфные отображения, отпечатки, возникающие в результате взаимодействия двух или более объектов (след, вмятина, царапина, намагничивание и т.д.). Как свойство живого, организма выступает раздражительность, которая проявляется в виде физиологических реакций, еще не связанных с возникновением образа объективного мира. Она средство управления, регулирования приспособительного поведения.

Дальнейший этап в развитии форм отражения после раздражимости связан с возникновением у более высоких форм живой материи нового свойства – чувствительности, то есть способности иметь ощущения, отражающие свойства предметов, воздействующих на организм.

Ощущения, составляют начальную форму психики животных. Психика не является свойством живой, материи вообще. Она есть свойство высших форм органической материи. Психика – это способность живых существ создавать чувственные и обобщенные образы внешней действительности и реагировать на них сообразно своим потребностям.

Психика как форма отражения присуща и человеку. Под психикой человека понимается вся совокупность явлений и состояний его внутреннего, субъективного мира. Сознание является частью психики. Психика охватывает не только сознательные, но и подсознательные процессы.

При изучении действий животных и людей на уровне психики часто возникает вопрос: «Думают ли животные?» Да, думают, но не так, как люди.

По шкале швейцарского зоолога А. Нортмана способности мышления человека, оцениваются в 214 баллов, дельфина – в 195, слона – 150, обезьяны – 63, зебры – 42, жирафа – 38, лисы – 8, а самого глупого существа – бегемота – 18 баллов. Животные не осознают ни своих действий, ни своего места в мире и среди себе подобных. Животное не обладает ни сознанием, ни тем более самосознанием. Итак, сознание есть высшая форма отражения. Сущность его состоит в том, что оно есть особое свойство мозга давать идеальное отражение реального мира. К такому пониманию сущности сознания ближе всего подошла марксистская философия. Марксистское понимание сознания характерно тем, что материализм подчеркивает, что сознание содержит в себе противоречия. Сознание, с одной стороны, материально, а с другой нет. Когда марксистская философия говорит о материальности сознания, это значит, что сознание не самостоятельно существующая сущность, а свойство высокоорганизованной материи, т.е. мозга, отражать в себе окружающий мир. Основываясь на вышеназванном понимании сущности сознания, попытаемся определить, что такое сознание.

Сознание – это знание чего-либо, осознание результатов общественного познания и преобразования мира. Сознание включает не все знания, а лишь ту часть, которая добыта в процессе жизненного опыта итак или иначе воспроизводится при решении конкретных задач, удовлетворении потребностей. Другая же часть знания, будучи не нужной в данной обстановке, может не осознаваться человеком. Это положение означает, что между сознанием и материей существуют и различие, и связь, и единство. Различие состоит, во-первых, в том, что сознание не есть сама материя, а одно из ее свойств, возникающее на определенной ступени ее развития, во-вторых, в том, что составляющие содержание сознания образы внешних объектов отличны по форме от этих объектов, как идеальные копии последних.

Единство и связь между сознанием и материей также раскрываются в двух аспектах. С одной стороны, психические явления и мозг тесно связаны между собой как свойство и материальный субстракт, которому это свойство принадлежит и без которого оно не существует; с другой - возникающие в сознании психические образы сходны, тождественны по содержанию с вызывающими их материальными объектами.

Глубочайшей сущностью сознания в гносеологическом плане является его идеальность, которая выражается в том, что составляющие сознание образы не обладают ни свойствами отражаемых в нем предметов действительности, ни свойствами нервных процессов, на основе которых они возникли. Идеальность сознания есть не что иное, как отражение действительности в форме знаний, эмоций, воли, видов и способов (логики) практической деятельности человека.

Идеальное выступает как момент практического отношения человека к миру, отношения, опосредованного формами, созданными предшествующими поколениями, – способностью прежде всего отражать в материальных формах языка, знаков и превращать их посредством деятельности в реальные предметы. Например, если бы людям каменного века каким-то образом попала книга о конструировании автомобилей, то они не смогли бы ее «идеализировать», то есть преобразовать в идеальное, в понятие, осмысленное представление о ней, так как в их жизни еще, не сложились те нормы действительности, которые обусловили бы уровень знаний и деятельности, обобщенные в этой книге.

Идеальное не является чем-то самостоятельным по отношению к сознанию в целом: оно характеризует сущность сознания в отношении к материи. В этом плане понятие «идеальное» позволяет глубже осмыслить вторичность высшей формы отражения и тем самым конкретизировать материалистическое понимание сущности сознания, его противоположность материи. Такое понимание имеет смысл только при изучении соотношения материи и сознания, отношения сознания к материальному миру.

В то же время идеальное и материальное не разделены непроходимой гранью. Идеальное есть не что иное, как материальное, «пересаженное» в человеческую голову и преобразованное в ней.