Прививки от болезней: бомба замедленного действия.

Самая большая угроза детских заболеваний — в опасных и бесплодных попытках предотвратить их массовой вакцинацией.

Написав это, я понял, что мое утверждение воспринять будет непросто. Прививки искусно и энергично продвигаются на рынок, и многие родители считают их чудом, избавившим от многих страшных болезней. Соответственно, безрассудной храбростью было бы им противиться. Для педиатра же нападать на то, что его кормит, — все равно, что священнику отрицать непогрешимость папы римского.

Зная об этом, я лишь могу надеяться, что моя точка зрения бу­дет выслушана беспристрастно. Многое из того, что обществу вну­шили об иммунизации, попросту неправда. В отношении прививок у меня не просто дурное предчувствие. Если бы на то была моя воля, я бы посоветовал отказаться от всех детских прививок. Но я не могу этого сделать: в половине штатов родителей ли­шили права на такой выбор. Педиатры, а не политики успешно лоб­бируют законы, из-за которых родители вынуждены соглашаться на вакцинацию. Ведь без этого детей не примут в школу.

Однако даже в таких штатах можно попробовать убедить педи­атра удалить коклюшный компонент из прививки АКДС. Эта при­вивка, наиболее опасная из всех, является предметом непрекра­щающихся дебатов. Многие врачи, лишь заслышав о ней, начина­ют нервничать, опасаясь судебных исков. И правильно делают, потому что недавно в Чикаго родители ребенка, пострадавшего от прививки против коклюша, получили 5,5 миллиона долларов компенсации. Если подобные страхи посещают педиатров, родите­лям надо использовать это в своих интересах, так как на карту ставлено здоровье их детей.

Хотя я делал детям прививки в ранние годы своей практики, _я стал непоколебимым противником массовой вакцинации из-за бесчисленных опасностей, с ней связанных. Эта тема столь сложна _и обширна, что заслуживает целой книги. Поэтому я лишь кратко перечислю свои возражения против того фанатичного рвения, с ко­торым педиатры вслепую вводят чужеродные белки в организм ре­бенка, не ведая о вреде, который могут принести.

Меня беспокоит, вкратце, следующее.

1. Нет убедительных научных доказательств того, что исчез­новение некоторых детских заболеваний произошло благодаря именно массовым прививкам. Действительно, определенные дет­ские болезни, бывшие некогда широко распространенными, по­шли на спад или исчезли с появлением прививок. Никто не знает, почему это произошло. Причиной, в частности, может быть улуч­шение условий жизни. Если причиной уменьшения числа болезней или их исчезновения в США была массовая вакцинация, то, по­звольте спросить, почему они в то же время исчезли в Европе, где она не проводилась?

2. Принято считать, что вакцина Солка остановила эпидемии полиомиелита, от которых страдали американские дети в 1940—1950-хгодах. Если это так, то почему эти эпидемии прекра­тились и в Европе, где полиовакцина использовалась не столь ши­роко? Уместно спросить, почему вирусная вакцина Сэбина до сих пор назначается детям, в то время как Джонас Солк, пионер полио- миелитной вакцины, указывал, что она ответственна за большинст­во выявляемых случаев полиомиелита? Продолжая навязывать эту вакцину, медики ведут себя иррационально, лишний раз подтвер­ждая мою точку зрения о том, что врачи постоянно повторяют свои ошибки. Их упорное нежелание расстаться с полиомиелитной вак­циной в точности воспроизводит историю с прививками против на­чал ьной оспы. Три десятилетия спустя после исчезновения этого заболевания они оставались единственной причиной смертей, свя­занных с оспой.

Над этим стоит подумать! Тридцать лет дети умирали от Рививки против болезни, которой уже не существовало!

3- Каждая прививка несет в себе значительный риск. Сущест- У*°т многочисленные противопоказания, делающие прививки

опасными для ребенка. Родители порой и не подозревают об этих опасностях, а врачи не считают нужным сообщить об этом. И в по­ликлиниках целые армии детей выстраиваются в очередях, чтобы получить укол в руку, — укол, который может привести к непред­сказуемым последствиям. Исключений не делается ни для кого, то­гда как врач просто обязан проверить, не противопоказана ли кон­кретному ребенку та или иная прививка.

4. Опасность немедленных реакций на прививки хорошо из­вестна (но о ней редко предупреждают), однако никто не знает, какие долгосрочные последствия может вызвать введение чуже­родных белков в детский организм. Еще более шокирует то, что ни­кто и не стремится это узнать!

5. Растут подозрения, что прививки против относительно безвредных детских болезней могут быть ответственны за рез­кий рост аутоиммунных заболеваний, наблюдающийся со времени появления массовой вакцинации. Это такие страшные болезни, как рак, лейкемия, ревматоидный артрит, рассеянный склероз, систем­ная красная волчанка и синдром Гийена-Барре. Механизм аутоим­мунных заболеваний может быть упрощенно объяснен как неспо­собность защитной системы организма различать чужеродные агенты и собственные ткани, в результате чего организм начинает разрушать сам себя. Не променяли ли мы свинку и корь на рак и лейкемию?

Я говорю об этих проблемах, зная, что от педиатра о них вы вряд ли услышите. На форуме Американской академии педиатрии в 1982 году была предложена резолюция, призванная обеспечить обязательное информирование родителей о пользе и риске приви­вок. Она включала предложение подготовить «на ясном и доступ­ном языке информацию, которую должен знать благоразумный ро­дитель, о пользе и риске плановых прививок, о риске болезней, ко­торые могут быть предотвращены вакцинами, и лечения общи* побочных реакций на прививки». Вероятно, собравшиеся доктора не сочли, что «благоразумным родителям» нужна информация та­кого рода, так как резолюцию они отвергли]

Острые дебаты вокруг прививок в медицинской среде не из&е жали внимания средств массовой информации. Все больше рсД телей отказываются делать прививки своим детям и сталкивают

с юридическими последствиями этого шага. Родители, чьи дети по­сле вакцинации стали пожизненными инвалидами, не пожелали с этим смириться и подали иски против производителей вакцин и врачей, сделавших прививки. Некоторые фирмы производство вакцин прекратили, другие расширяют список противопоказаний из года в год. Тем временем педиатры в защите прививок стоят на­смерть, поскольку они их кормят, обеспечивая неиссякаемый по­ток пациентов. Вопрос, которым должны задаться родители: «До чьей смерти врачи готовы бороться?».

Только вы можете решить, отказаться от прививок или риск­нуть их сделать своим детям. Однако прежде чем соглашаться на вакцинацию, советую вооружиться фактами относительно ее риска и пользы и потребовать, чтобы педиатр доказал необходимость ре­комендуемых прививок.

Более подробно на каждой из детских прививок я остановлюсь позже, когда буду говорить о болезнях, с ними связанных. Если ро­дители не хотят, чтобы ребенка вакцинировали, но по законам сво­его штата обязаны это сделать, пусть напишут мне, и я, возможно, смогу посоветовать, как обеспечить свободу выбора.

Я не намерен рассказывать обо всех страшных болезнях. В этой главе я опишу лишь те наиболее распространенные из них, которы­ми ребенок может заразиться вероятнее всего.

СВИНКА

Свинка — сравнительно безобидное вирусное заболева­ние, обычно встречающееся в детском возрасте. При этой болезни опухают одна или обе подчелюстные слюнные железы, распола­гающиеся впереди и ниже ушей. Типичными симптомами являют­ся: температура 37,8-40 градусов, отсутствие аппетита, головная °°ль и боли в спине. Опухание желез начинается через два-три дня ^и исчезает на шестой-седьмой день болезни. Бывает, что сначала "Ухает одна железа, а через десять-двенадцать дней — другая. ^ж бы эта болезнь ни протекала, вырабатывается пожизненный иммунитет.

Свинка не требует медикаментозного лечения. Если ребенок ею "Олел, подержите его в постели два-три дня, давая мягкую пищу

и как можно больше жидкости. К опухшим железам можно прикла­дывать мешочки со льдом. При сильной головной боли не повре­дит немного виски (десять капель маленькому ребенку и до поло­вины столовой ложки ребенку постарше; эту дозу можно повто­рить через час и затем еще раз, если будет необходимо) или параце­тамол.

Большинству детей прививку против свинки делают одновре­менно с прививками против кори и краснухи в составе тривакцины (MMR), в возрасте примерно пятнадцати месяцев. Педиатры ут­верждают, что, хотя свинка и не является серьезной болезнью, без прививки против нее у детей не будет иммунитета и они могут за­болеть ею во взрослом возрасте[15]. А в этом случае может развиться воспаление яичек — орхит, иногда приводящий к бесплодию.

Если бы бесплодие как следствие орхита представляло серьез­ную угрозу, а прививка против свинки гарантировала, что взрос­лые мужчины ею не заболеют, я был бы среди тех, кто настаивает на вакцинации. Но аргументы педиатров бессмысленны. Орхит редко приводит к бесплодию. И даже когда это происходит, стра­дает обычно одно яичко; способность же оставшегося яичка выра­батывать сперму может обеспечить удвоение населения Земного шара. И это еще не все.

Никто не знает, действительно ли иммунитет, образующийся от прививки против свинки, продолжается и во взрослом возрасте. Соответственно, остается открытым и вопрос, не будет ли ребенок, привитый от свинки в возрасте пятнадцати месяцев и избежавший ее в детстве, страдать от более серьезных последствий вакцинации во взрослом возрасте?

Если прививка от свинки должна защищать взрослых мужчин от орхита, а не детей от свинки, разумнее было бы прививать толь­ко мальчиков-подростков, не имеющих естественного иммуните­та. Тогда можно было бы более уверенно говорить о защите взрос­лых. А все девочки и бесчисленное число маленьких мальчиков из­бежали бы потенциальных последствий этой опасной вакцины.

Вы не найдете педиатров, готовых поделиться этой информаци­ей, в то время как побочные эффекты этой прививки могут оказать­ся очень тяжелыми. У некоторых детей прививка вызывает такие аллергические реакции, как сыпь, зуд и кровоподтеки. Могут быть симптомы и со стороны центральной нервной системы — фебриль- ные судороги, односторонняя сенсорная глухота и энцефалит. Вер­но, риск этого минимален, но почему ребенок вообще должен ему подвергаться? Неужели ради того, чтобы предотвратить безобид­ную детскую болезнь с риском заболеть ею с более серьезными по­следствиями во взрослом возрасте?

КОРЬ

Корью — инфекционной вирусной болезнью — можно за­разиться при контакте с предметом, находившемся в пользовании больного. Вначале появляется чувство усталости, небольшая тем­пература, головная боль и боли в спине, затем покраснение глаз и светобоязнь. Повышенная температура держится три-четыре дня и достигает 40 градусов. Иногда во рту можно видеть мелкие белые точки; мелкопятнистая розовая сыпь появляется ниже линии волос и за ушами, затем в течение тридцати шести часов распространяет­ся по всему телу. Сыпь может появиться и сразу, но исчезает она постепенно, за три-четыре дня. Корь заразна в течение семи-вось- ми дней; период контагиозности начинается за три-четыре дня До появления сыпи. Соответственно, если кто-либо из детей забо­лел корью, другие, вероятно, контактировали с ним до того, как болезнь выявили.

Никакого лечения при кори не требуется, за исключением по­коя, обильного питья для предотвращения обезвоживания от высо­кой температуры, цинковой мази и ванн с кукурузным крахмалом Для облегчения зуда. Если ребенок страдает светобоязнью, надо за­шторить окна. Вопреки распространенному мнению, слепотой бо­лезнь не угрожает.

Вакцина против кори представляет собой еще один компонент тривакцины (MMR), которую дети получают в раннем возрасте.

Рачи утверждают, что эта прививка необходима для предотвра­щения коревого энцефалита. По их словам, он происходит в одном случае на одну тысячу случаев кори. Имея за плечами не одно деся­тилетие лечения кори, я, как и многие другие педиатры, сомнева­юсь в этой статистике. Вероятность заболевания коревым энцефа­литом 1:1000 может быть справедлива для детей с недостаточным питанием, живущих в бедности, но для детей из семей со средним и выше среднего доходом эта вероятность составляет 1:10 ООО или даже 1:100 000.

Напугав родителей маловероятным коревым энцефалитом, док­тор вряд ли расскажет об опасностях вакцины, которую он исполь­зует для его профилактики. Ее применение связано с энцефалопа­тией и с иными осложнениями, такими, как подострый склерози- рующий панэнцефалит, вызывающий необратимое поражение мозга, всегда приводящее к смерти.

Другие неврологические, иногда смертельные, осложнения ко­ревой вакцины — атаксия (неспособность координировать дея­тельность мышц), умственная отсталость, асептический менингит, судорожные состояния и гемипарез (паралич одной половины тела). Вторичные осложнения могут быть еще более пугающими: энцефалит, упомянутый выше подострый склерозирующий панэн­цефалит, рассеянный склероз, токсический эпидермальный некро- лиз (синдром Лайелла), анафилактический шок, синдром Рея, син­дром Гийена-Барре, нарушение свертываемости крови, ювениль- ный диабет и даже лимфогранулематоз (болезнь Ходжкина) и другие виды рака.

Я счел бы риск, связанный с использованием вакцины, непри­емлемым, даже если бы существовали убедительные доказательст­ва ее эффективности. Но их не существует. Резкое снижение забо­леваемости корью произошло задолго до того, как вакцина стала применяться. В 1958 году в США было около 800 тысяч случаев кори, но к 1962 году, за год до введения вакцины, их стало меньше на 300 тысяч. В течение последующих четырех лет, когда детей прививали неэффективной и ныне отмененной убитой вакциной, число заболевших корью снизилось еще на 300 тысяч. В 1900 году было 13,3 случаев смерти от кори на 100 тысяч человек. К 1955 го­ду смертность детей до первой прививки от кори снизилась на 97,7 процентов (0,03 случая на 100 тысяч человек).

Сама по себе эта статистика является убедительным доказа­тельством того, что корь начала исчезать до введения вакцины. Если кто-то продолжает в этом сомневаться, пусть подумает вот над чем: по данным исследования, проведенного в тридцати шта­тах в 1978 году, более половины детей, заболевших корью, были соответствующим образом привиты. Более того, по данным Все­мирной организации здравоохранения, шансы заболеть корью при­мерно в пятнадцать раз выше у привитых от нее.

Возникает вопрос: «Так почему же, несмотря на эти факты, вра­чи продолжают делать детям прививки?». Ответом может быть случай, произошедший в Лос-Анджелесе спустя четырнадцать лет после введения вакцины против кори, во время тяжелой эпидемии этого заболевания. Врачи убеждали родителей прививать детей в возрасте шести месяцев и старше, хотя органы здравоохранения и предупреждали, что для детей до года эта прививка бесполезна или даже опасна.

Всем детям Лос-Анджелеса, до которых только могли добрать­ся, сделали прививку от кори. В этом участвовало большинство врачей. Лишь несколько местных педиатров, знакомых с пробле­мой повреждения иммунной системы и с опасностями «медленно­го вируса», отказались вакцинировать своих пациентов. Ведь виру­сы, присутствующие в живых вакцинах, и, в частности, в коревой, могут скрываться в человеческих тканях годами и впоследствии проявиться в виде энцефалита, рассеянного склероза или предрас­положенности к раку.

Один из таких врачей, отказавшийся прививать своего семиме­сячного ребенка, сказал: «Меня беспокоит то, что вирус вакцины не только обеспечивает очень малую защиту против кори, но мо­жет оставаться в организме. О его воздействии нам мало что из­вестно». Забота о собственном ребенке, однако, не помешала ему прививать других малышей. «Как родитель, я имею право на выбор ^в отношении своего ребенка. Как врач... по закону и в соответствии ⁰ требованиями профессии, я обязан следовать рекомендациям, как ^и в случае с вакциной против свиного гриппа».

Может быть, пора уже и всем остальным родителям дать то же ^пРаво выбора, каким пользуются врачи?

КРАСНУХА

Краснуха, или коревая краснуха, — безопасная детская бо_т лезнь, не требующая лечения. Начальные ее симптомы — повы­шенная температура и признаки простуды, сопровождающиеся бо­лями в горле. В дальнейшем появляется сыпь на лице, которая рас­пространяется на руки и тело. Сыпь и указывает, что это ня простуда. Высыпания не сливаются, как это бывает при кори; исче­зает сыпь через два-три дня. Больному необходимо отдыхать и по­больше пить. Иного лечения не требуется.

Краснуха опасна тем, что, если женщина заражается ею в пер­вые три месяца беременности, может нанести серьезный вред пло­ду. Страхом этого и оправдывают прививки — и мальчиков, и де­вочек — краснушной вакциной в составе тривакцины (MMR). Цен­ность ее сомнительна по тем же самым причинам, что и вакцины против свинки. Нет необходимости защищать детей от безобидной болезни, а побочные эффекты вакцины абсолютно неприемлемы с точки зрения интересов ребенка. К ним относятся: артриты, арт- ралгии (боли в суставах) и полиневриты, проявляющиеся болями, онемением или ощущением покалывания в периферических нер­вах. Симптомы обычно носят временный характер, но могут длить­ся и месяцами. Причем иногда они появляются даже два месяца спустя после прививки, и родителям в голову не придет связать их с вакцинацией.

Самая большая опасность краснушной вакцины в том, что она может лишить будущих матерей естественного иммунитета к этой болезни. Предупреждая краснуху в детстве, прививка может уве­личить опасность заболевания в детородном возрасте. Мои сомне­ния по вопросу необходимости такой вакцинации разделяют мно­гие врачи. Группе врачей в Коннектикуте, возглавляемой двумя ве­дущими эпидемиологами, даже удалось вычеркнуть краснуху из списка требуемых по закону прививок.

Одно за другим исследования показывают, что многие женщи­ны, привитые в детстве против краснухи, не имеют подтвержден­ного анализами крови иммунитета. Другие проверки демонстрируй ют высокий процент неудач как тривакцины в целом, так и каждой из вакцин, входящей в ее состав. Наконец, решающий вопрос» на который пока не получено ответа: длится ли вакцинный имму­нитет так же долго, как иммунитет после естественной болезни? у высокого процента детей нет подтверждения иммунитета в ана­лизах крови, взятых всего лишь четыре-пять лет спустя после при­вивки против краснухи.

Напрашивается очевидный и пугающий вывод. Краснуха — неопасная детская болезнь, дающая естественный иммунитет, за­щищающий во взрослом возрасте. До начала массовой вакцинации от краснухи естественный иммунитет к этой болезни имели 85 про­центов взрослых.

Сегодня большинство женщин лишено естественного иммуни­тета из-за прививки. Если прививочный иммунитет исчез, они мо­гут заразиться краснухой во время беременности и нанести этим вред будущим детям.

Будучи изрядным скептиком, я всегда считал, что истинные убеждения людей проверяются их делами, а не словами. Если крас­нуха опасна только плоду, а не уже родившемуся ребенку, то аку­шеры и гинекологи должны делать все возможное, чтобы не зара­зить беременных женщин, которые к ним обращаются. Однако опубликованное в «Журнале Американской медицинской ассоциа­ции» исследование показало, на примере Калифорнии, что свыше 90 процентов акушеров-гинекологов отказались вакцинироваться от краснухи. Если сами врачи боятся этой вакцины, как можно из­давать законы, требующие обязательности ее для детей?

КОКЛЮШ

Коклюш — крайне заразное бактериальное заболевание, обычно передаваемое по воздуху. Инкубационный период состав­ляет от семи до четырнадцати дней. Начальные симптомы болезни такие же, как при обычной простуде: насморк, чихание, вялость, отсутствие аппетита, небольшое слезотечение, иногда незначи­тельное повышение температуры.

По мере развития болезни появляется сильный кашель по вече- Рам. Затем он развивается и днем. В течение семи-десяти дней ⁰ Момента первых симптомов кашель становится приступообраз­ным, до двенадцати кашлевых толчков после каждого вдоха; лицо темнеет и приобретает синеватый или пурпурный оттенок. Каж­дый приступ кашля завершается вдохом с характерным звуком. Дополнительным симптомом болезни часто является рвота.

Коклюшем можно заболеть в любом возрасте, но более полови­ны случаев приходится на детей до двух лет. Болезнь может бьпь опасной и даже угрожающей жизни, особенно у младенцев. Кок­люш заразен в течение примерно месяца с момента появления пер­вых симптомов, поэтому важно, чтобы больные были изолирова­ны, особенно от детей.

Для этого заболевания специального лечения в арсенале средств педиатра нет, в домашних условиях необходимы лишь от­дых и родительское утешение. Иногда используются средства для подавления кашля, но они редко помогают, и я их не рекомендую. Однако если коклюшем заболеет грудной младенец, совет врача необходим, так как может потребоваться госпитализация. Совсем маленьким детям коклюш опасен в основном угрозой пневмонии и истощения от кашля. Из-за тяжелых приступов кашля у младен­цев могут случаться даже переломы ребер.

Прививка против коклюша проводится вместе с прививками против дифтерии и столбняка в составе АКДС. Хотя эта вакцина используется уже десятилетиями, она вызывает больше всего спо­ров. Остаются сомнения относительно ее эффективности, и многие врачи согласны со мной в том, что риск побочных эффектов вакци­ны может превышать предполагаемую пользу.

Доктор Гордон Стюарт, заведующий кафедрой общественной медицины университета Глазго в Шотландии, один из наиболее не­примиримых критиков коклюшной вакцины, признался, что до 1974 года, до тех пор, пока не стал замечать вспышки коклюша сре­ди привитых детей, одобрял эту прививку. «Сейчас в Глазго, — заявил он, — 30 процентов всех случаев коклюша встречается сре­ди привитого населения. Это наводит на мысль, что вакцина не столь уж эффективна».

Как и в случаях остальных инфекционных болезней, смерт­ность от коклюша начала снижаться до того, как появилась вакци­на. Вакцину впервые использовали в 1936 году, а снижение смерт­ности стало отмечаться с 1900 года или ранее. По утверждению доктора Стюарта, «еще до появления вакцины смертность от коК­люша упала на 80 процентов». Он, как и я, считает, что ключевой фактор в снижении смертности от коклюша не вакцина, а улучше­ние условий жизни потенциальных больных.

В большинстве своем представители нашей профессии воспри­нимают враждебно любого, кто усомнится в их горячо любимых вакцинах. В 1982 году на канале Эн-би-си был показан часовой до­кументальный фильм с моим участием, посвященный спорам о коклюшной вакцине. Я утверждал, что опасность вакцины намно­го серьезнее, чем готов признать любой из врачей. В июльском вы­пуске того же года «Журнал Американской медицинской ассоциа­ции» выступил с суровой критикой этого фильма и с обвинениями в адрес канала, якобы нанявшего для клеветы на вакцину сомни­тельных экспертов с фальшивыми регалиями. Далее обсуждение касалось моих ученых степеней и дипломов.

У меня нет ни малейшего желания защищаться от нападок ассо­циации, которая вот уже много лет тратит изрядную долю своего бюджета на свою защиту. Однако поучительно ознакомиться, что было сказано о риске коклюшной вакцины в июльском выпуске этого журнала за 1982 год. Привожу отрывок из статьи, а читатели пусть судят, имел ли я право усомниться в целесообразности этой прививки.

«Конечно, опасность АКДС — не новость для медицинских ра­ботников. Считается, что дифтерийный и столбнячный компонен­ты вакцины — очищенные токсоиды, использовавшиеся задолго до того, как в конце 1940-х годов был добавлен коклюшный компо­нент, не несут большой угрозы. Цельноклеточный же коклюшный компонент, представляющий собой 4 единицы коклюшного анти­гена на 0,5-миллилитровую дозу АКДС, относительно хуже очи- Щен и токсичен, что признается всеми. Мы с нетерпением ждем появления более безопасной разновидности вакцины (курсив мой.—Авт.).

Почти с самого начала массовой вакцинации АКДС регистри­ровались тяжелые реакции. Уже в 1948 году они отмечались в ис­следовании вакциноассоциированной энцефалопатии Байерса и Молла. Частота возникновения таких реакций точно неизвестна. Однако вполне достоверным можно считать, что изредка возни­кающие в связи с этой вакциной судороги куда более распростра­нены, чем повреждения мозга и остаточные неврологические нару­шения».

Как видите, ассоциация и не думает отрицать, что коклюшная вакцина опасна и имеет серьезные побочные эффекты. Их обеспо­коило лишь то, что средства массовой информации посмели сооб­щить об этом риске прививаемым пациентам! Если врачу не пола­гается делиться с пациентом своими знаниями об опасностях при­вивок, я готов признаться в неподобающем поведении.

Распространенные побочные эффекты коклюшной вакцины, признанные авторами «Журнала Американской медицинской ас­социации», — повышение температуры, приступы крика, шоковое состояние и местные кожные проявления, такие, как отечность, по­краснение и боль. Более редкие, но и более серьезные эффекты включают конвульсии и необратимое поражение мозга, приводя­щее к умственной отсталости. Эту вакцину связывают также с син­дромом внезапной детской смерти (СВДС). В 1978-1979 годах при расширении детской прививочной программы в штате Теннеси было зарегистрировано 8 случаев СВДС, последовавших немед­ленно за плановой прививкой АКДС.

Вакцина защищает от болезни 50-80 процентов привитых де­тей. По данным «Журнала Американской медицинской ассоциа­ции», в США ежегодно регистрируются в среднем 1-3 тысячи слу­чаев коклюша и 5-20 случаев смерти от него.

Возникает вопрос: имеет ли смысл ежегодно подвергать мил­лионы детей риску вакцинации ради сомнительной защиты от на­столько редкой болезни?

ДИФТЕРИЯ

Одна из самых страшных болезней времен наших бабу­шек — дифтерия — сегодня почти исчезла. В 1980 году в

США

зарегистрировано всего пять ее случаев. Большинство врачей на­стаивает, что спад заболеваемости дифтерией произошел благода­ря прививкам, но имеются достаточные свидетельства, что он на­чался до того, как они появились.

Дифтерия — крайне заразное инфекционное заболевание. Она передается с кашлем и чиханием, а также через различные предме^Л ты, которыми пользовались инфицированные. Инкубационный 230 период составляет от двух до пяти дней. Первые симптомы болез- _нИ — боль в горле, головная боль, тошнота, кашель и температура 38-40 градусов. По мере развития заболевания на миндалинах и не­бе появляется грязно-белый налет в виде пятен; горло и гортань оте­кают, что мешает глотанию и затрудняет дыхание. В тяжелых случа­ях отек может настолько сузить дыхательное горло, что это создаст угрозу смерти от удушья. Болезнь требует медицинской помощи. Лечение проводится антибиотиками — пенициллином или эритро­мицином.

В наше время шансов заболеть дифтерией у ребенка не больше, чем быть укушенным коброй. Однако миллионы детей в возрасте двух, четырех, шести и восьми месяцев получают от нее прививки, а когда идут в школу — ревакцинацию. И это несмотря на то, что редкие вспышки дифтерии последних десяти-пятнадцати лет пока­зывают, что заболеваемость среди привитых детей ничуть не ниже, чем среди непривитых. Во время вспышки дифтерии в Чикаго в 1969 году городской Департамент здравоохранения сообщил, что четверо из шестнадцати заболевших были полностью привиты, а еще пятеро получили, по крайней мере, по одной дозе вакцины. Двое из этих пятерых имели свидетельства полного иммунитета к болезни. Во время другой вспышки дифтерии погибло трое боль­ных. Один из них и четырнадцать из двадцати трех носителей ин­фекции были полностью привиты.

Такие факты опровергают доводы о том, что исчезновение диф­терии и иных детских болезней произошло благодаря вакцинации. Как защитники прививок могут их объяснить? Только в половине штатов прививки от инфекционных заболеваний узаконены, и ко­личество привитых детей (в процентах) в различных штатах силь­но варьируется. Десятки тысяч, а то и миллионы детей в местах, где медицинское обслуживание малодоступно, а педиатров почти нет, не получали прививок против инфекционных болезней и, следова­тельно, должны быть уязвимыми перед ними. Однако частота ин­фекционных заболеваний не имеет корреляции с фактом наличия ^в том или ином штате законов об обязательных прививках.

Учитывая редкость заболевания, возможность эффективного лечения антибиотиками, сомнительную эффективность вакцины, ежегодные многомиллионные расходы на вакцинацию и постоян­но присутствующий риск опасных отсроченных последствий этой и других вакцин, считаю, что продолжать массовую вакцинацию против дифтерии непростительно. Я допускаю, что значительный вред вакцин пока точно не установлен, но это не значит, что его не существует. За те полвека, что прививки проводятся, не было ни одного исследования отдаленных последствий вакцинации!

ВЕТРЯНАЯ ОСПА

Это, если так можно сказать, моя любимая детская бо­лезнь. Во-первых, потому что она относительно безобидна и, во-вторых, потому что пока ни одна фармацевтическая компания не продает от нее вакцину. «Во-вторых», впрочем, скоро может не быть: имеются сообщения, что вакцина вот-вот появится.

Ветряная оспа — вирусное инфекционное заболевание, очень часто встречающееся у детей. К первым симптомам болезни отно­сятся: легкая лихорадка, головная боль, боли в спине и отсутствие аппетита. Через день или два на слизистых и коже появляются ма­ленькие красные пятнышки, которые спустя несколько часов уве­личиваются и превращаются в волдыри. Позже формируется струп, исчезающий в течение недели-двух. Развитие болезни со­провождается сильным зудом, и надо стараться, чтобы ребенок не чесался. Для облегчения зуда можно использовать цинковую мазь или ванны с кукурузным крахмалом.

Обращаться к врачу при ветрянке нет необходимости. Надо лишь обеспечить ребенку постельный режим и обильное питье для предотвращения обезвоживания от высокой температуры.

Инкубационный период составляет две-три недели; заразно оно в течение двух недель; опасность заражения возникает через два дня с момента появления сыпи. Ребенка на это время следует изоли­ровать, чтобы он не заразил других детей.

СКАРЛАТИНА

Скарлатина — еще один пример болезни когда-то страш­ной, а в наше время почти не встречающейся. Если бы от нее суПГ" ствовала вакцина, врачи, без сомнения, приписывали бы исчезно­вение этого заболевания исключительно ей. Но так как такой вак­цины нет, считается, что скарлатину победил пенициллин, невзирая на то, что она начала исчезать до его изобретения. Скорее всего, как и в случае остальных опасных болезней, причина — в улучшении условий жизни и питания.

Для заболевания характерна покрывающая все тело ярко-багро- вая сыпь. Скарлатина вызывается стрептококками, и первые ее симптомы — тошнота, головная боль, увеличение шейных лимфа­тических узлов и температура 38-40,5 градусов. Обычно скарлати­ной болеют дети от двух до восьми лет. Сопутствующая болезни сыпь держится около недели. Если ребенок заболеет скарлатиной, что маловероятно, беспокоиться не о чем. Она не более опасна, чем стрептококковая ангина. Скарлатина проходит сама, а если обра­титься к врачу, он, скорее всего, пропишет ненужные антибиотики.

МЕНИНГИТ

Одно из вопиющих противоречий современной медици­ны — тенденция чрезмерно лечить то, что вообще не требует лече­ния, одновременно упуская серьезные болезни, такие, например, как менингит.

Менингит — это воспаление оболочек головного и спинного мозга. Его симптомы — боль при движении шеей (не всегда), силь­ная головная боль, рвота, высокая температура и судороги у ма­леньких детей. Болезнь вызывается бактериями, вирусами или грибками. Бактериальная инфекция особенно заразна, потому что бактерии живут в горле и спинно-мозговой жидкости.

Менингит поддается лечению, но необходима ранняя диагно­стика. Врачи часто не могут поставить диагноз вовремя из-за того, что не обращают внимания на свидетельства родителей о крайне необычном поведении ребенка. Многие педиатры не могут диагно­стировать менингит в отсутствие симптома боли в шее.

Без своевременной диагностики и раннего лечения менингит ^грозит необратимым поражением мозга, приводящим к умствен­ной отсталости, и смертью. Если у ребенка в течение трех-четырех Дней держится необъяснимо высокая температура, сопровождае­мая сонливостью, рвотой, пронзительным криком и, возможно, болью при движении шеей, следует заподозрить менингит. Неко- ^торые из этих симптомов присутствуют и при гриппе. Отличить менингит можно по двум последним симптомам, особенно по пронзительному крику. Если вы обнаружили у своего ребенка на­званные симптомы, настаивайте на том, чтобы врач провел необхо­димые анализы, возможно, сделал и спинно-мозговую пункцию. Если во время этой процедуры доктор не попал иглой в спинно­мозговой канал с первой или со второй попытки, попросите его ос­тановиться и пригласить для этой процедуры другого врача.

Применение антибиотиков при менингите позволило сократить смертность с 95 до 5 процентов. Именно поэтому своевременная диагностика этого заболевания — вопрос жизни и смерти.

ТУБЕРКУЛЕЗ

Родители вправе рассчитывать, что многие и делают, на точность результатов проводимых врачами анализов. Проба Ман­ту — яркий пример отсутствия такой точности. Даже Американ­ская академия педиатрии, редко дающая негативную оценку про­цедурам, практикуемым ее членами, опубликовала критическое за­явление относительно этого теста. В нем говорится: «Недавние ис­следования заставляют усомниться в чувствительности некоторых анализов на туберкулез. Комиссия Биологического бюро рекомен­довала производителям, чтобы каждая серия тестировалась на пя­тидесяти заведомо положительных туберкулезных пациентах для гарантии того, что препарат достаточно чувствителен для обнару­жения всех случаев активного туберкулеза. Однако поскольку эти исследования не были двойными слепыми и рандомизированны­ми[16] и включали одновременное проведение нескольких кожных проб (что создавало возможность подавления реакции), то интер­претация их затруднена».

Заявление завершается следующим выводом: «Скрининг-тесты на туберкулез несовершенны, и врачи должны знать, что возможны как ложноположительные, так и ложноотрицательные результаты»-

Короче говоря, у ребенка может быть туберкулез и при отрица­тельной туберкулиновой пробе. Или его может не быть, несмотря на положительный тест. Со многими врачами такая ситуации мо­жет привести к тяжелым последствиям: ребенка почти наверняка подвергнут ненужной и небезопасной флюорографии — один или несколько раз. Кроме того, могут назначить опасные лекарства, на­пример изониазид на долгие месяцы «для предотвращения разви­тия туберкулеза». Даже Американская медицинская ассоциация признает, что врачи неразборчиво и слишком часто назначают изо­ниазид. Это позор, потому что данное лекарство имеет длинный список побочных реакций со стороны нервной, желудочно-кишеч- ной, кроветворной и эндокринной систем, а также оказывает влия­ние на костный мозг и кожу. Следует учесть и то, что от ребенка с таким диагнозом могут «шарахаться» окружающие — из-за глубо­ко укоренившегося страха перед этой болезнью.

Я убежден, что возможные последствия положительного кож­ного туберкулинового теста намного опаснее самого заболевания, и считаю, что родители должны отказываться от туберкулиновых проб, если точно не известно, что ребенок контактировал с боль­ным туберкулезом.

СИНДРОМ ВНЕЗАПНОЙ ДЕТСКОЙ СМЕРТИ (СВДС)