Общая история вселенной xenogears 29 страница

«Я не мог открыться вам раньше», - говорил Ситан собравшимся. – «Император Каин препоручил мне тайную миссию – наблюдение за Феем. В мою задачу входило понять: опасен Фей для мира или же нет... ‘Контакт’... Так Император называл Фея...»

Рассказывал Ситан о встрече своей с Каином, произошедшей в виртуальном пространстве, где озвучил он правителю Соляриса вердикт – итог многолетних наблюдений. «’Аненербе’», - задумчиво произнес Император. – «Ты думаешь, это разумно?» «Да», - уверенно отвечал Ситан. –«Люди обладают огромным потенциалом. Им боле не нужны пастыри». «Стало быть, Контакт нам не враг?» - уточнил Каин, и когда Ситан утвердительно кивнул, изрек: «Тогда я оставляю все на тебя... Тем самым обретаю я воздаяние за свое злодеяние...»

Первыми, кому открылся Ситан, стали Джесия и Сигурд; с ними Ангел-Хранитель Соляриса поделился тем, что представляет собой Фей на самом деле, вскоре после того, как завершилось противостояние Элли и Ида... Первая угодила в лазарет, второй же – в клеть в трюме крейсера.

«Аненербе – ожидаемый мирянами божественный посланник, который укажет им путь к райскую обитель», - пояснил товарищам Ситан слова Императора. – «Таково предназначение Контакта. Но Каин не объяснил мне, почему называет он Фея именно так...» «Так кто он такой, на самом деле?» - воскликнул Сигурд, и пояснил Ситан: «Он – Фей. Но в то же время он тот, кто уничтожил Элру, нанес Кахру тяжелое ранение, сокрушил песчаный крейсер ‘Иггдрасиль’, убил сподвижника Рико в Кислеве... и так далее. Он – Ид».

Сигурд и Джесия непонимающе переглянулись, и Стан попытался разъяснить: «У Фея...психическое заболевание - раздвоение личности». «Быть не может!» - изумился Сигурд, и Ситан заверил его: «Очень даже может! И Фей – живое тому доказательство. Я на протяжении нескольких лет наблюдал за ним, и убедился в том, что обладает он жаждущей лишь разрушений личностью по имени ‘Ид’. Изначально та никак не проявляла себя, и спала все те три года, пока Фей жил в Лахане. Но когда селение было атаковано, все изменилось. Случаи пробуждения Ида случались чаще, и продолжительность доминирования этой личности возрастала. В Солярисе же случилось полная манифестация Ида».

«Но что стало тому причиной изначально?» - спрашивал Сигурд. – «Ведь в Лахане все было хорошо, верно?» «Предполагаю, что появление Графа как-то воздействовало на Фея», - отозвался Ситан. – «Возможно, вы знаете, что до того, как Фей оказался в Лахане, он, будучи Идом, выступал подручным убийцей и сподвижником Графа. Именно тогда была полностью уничтожена страна Элру, родина Доминии. Граф сознательно пытался пробудить в теле Фея личность Ида».

«Но для чего?» - вымолвил Джесия, и отвечал Ситан: «Чтобы уничтожить бога... По крайней мере, так утверждал сам Граф... Это все, что я знаю, хотя истина может оказаться и иной... Но одно я знаю точно: хоть Граф и пытается пробуждать Ида, он не в силах контролировать эту личность». «Ты сказал – ‘истина может оказаться и иной’», - напомнил Джесия. – «Что ты имел в виду?»

«О, это самый важный момент», - заверил Док своих слушателей, поведав им о том, как, будучи в Солярисе, временно пробудил личность Ида, в то время как Фей был пленен энергетическим полем в одном из дворцовых чертогов.

«Я хотел встретиться с тобой и поговорить», - обратился Ситан к Иду, взирающему на него с презрительной ухмылкой. – «Кстати, а где сейчас Фей?» «Фей?» - протянул Ид. – «Какого именно Фея ты имеешь в виду?» «То есть, он не один?» - встрепенулся Ситан, и Ид, выдержав паузу, счел возможным ответить: «Тот, кого ты называешь Феем, уснул. Когда я бодрствую, он спит. Именно поэтому у него нет воспоминаний о моих действиях».

«Почему же он об этом не знает?» - спрашивал Ситан, пытаясь установить взаимосвязь между двумя личностями, разделяющими одно тело. «Разве это неочевидно?» - хмыкнул Ид. – «Я – доминирующее сознание, он – нет. Он не может заглянуть в мои воспоминания. Вообще, он не должен даже существовать. Тот человек вынужденно создал его личность. Фей – всего лишь трус, гость в чертоге малодушия...»

«Тот человек?» - уточнил Док. «Наш отец, Хан», - пояснил Ид. – «Он заключил мою личность в глубинах моего собственного сознания. Именно тогда и родилась личность Фея». Ситан покивал, укладывая в голове прозвучавшие факты, после чего поинтересовался: «А что там ты говорил о малодушии?» «Почему спрашиваешь?» - исполнился подозрительности Ид. «Мало когда выпадает шанс поговорить с самым настоящим шизофреником», - признался Док. – «Будучи ученым, я весьма заинтригован».

«Ты мне нравишься, Ситан», - усмехнулся Ид. – «Но он совершенно незначителен. Он – всего лишь неудачный слепок сознания. Малодушный трус, подобный ему, недостоин называться ‘сущностью Фея’. Жалкий индивид, всегда бежавший от реальности. Когда я управляю им, он не может сделать ровным счетом ничего. Трус, отказавшийся жить. Его личность должна быть стерта. Но он продолжает существовать! Почему же он просто не исчезнет?.. Мне противно разделять одно с ним тело!»

«Давай-ка сменим тему», - быстро произнес Ситан, не желая слушать излияния Ида о презрении, питаемом к Фею. – «Как и почему ваши личности оказались разделены? Если ты – доминирующая личность, то должен знать ответ. Ведь обычно личности не разделяются таким образом... если, конечно, причиной не была некая психологическая травма». Но на этот вопрос Ид наотрез отказался отвечать, заявив: «Не забывай: если бы я захотел, то превозмог бы действие сдерживающего меня механизма и прикончил тебя».

«Тогда почему не сделаешь этого?» - с вызовом бросил Ситан. – «А я скажу тебе, почему. У тебя нет полного контроля над Феем! Попытка вырваться потребует от тебя колоссальных затрат ментальной энергии. И тогда Фей вернется, а ты снова уснешь. Кто знает, когда в следующий раз ты сумеешь пробудиться. Поэтому ты и не станешь ничего предпринимать. Я прав?»«Ты слишком хорошо меня знаешь», - признал Ид, не видя смысла отрицать очевидное. – «Я не полностью контролирую...»

Неожиданно он осекся, замер, а после медленно произнес: «Ты вынудил меня проснуться... Но теперь пробуждается он. При обычных обстоятельствах это случилось бы не так скоро. Но в этом вина той девушки. Тревога за нее повышает способность Фея к сопротивлению». «Ты об Элли уточнил Ситан. «Та девушка... как и иные», - вперив взор в пространство, бормотал безумец. – «Убить. Должен... убить...»

«Я не понимаю», - говорил Ситан, сознавая, что остаются лишь мгновения, когда может он продолжать общаться с Идом. – «Ид, я не понимаю!» «А ты и не должен понимать», - прошипел тот. – «Но когда придет время, прими то, что случится, как должное. Реальность и смерть... Однажды я доберусь до тебя... Увидимся».

...И сейчас, во дворце Афель Ауры Ситан делился с собравшимися в тронном зале королевой и сподвижниками своими выводами касательно того, что на самом деле представляет собой человек, известный им под именем Фей.

«Эмоциональный аспект нынешней личности Фея был каким-то образом изолирован его отцом», - пояснял Док. – «После чего тот... если воспользоваться компьютерной терминологией... создал макет личности на основе совместимой операционной системы. Именно по этой причине у Фея отсутствуют всякие воспоминания о прошлом. Те десять или около того лет телом управлял исключительно Ид. До момента погружения последнего в сон Фей даже не существовал. Нынешняя личность Фея – сырая, незаконченная заготовка, сформировавшаяся в течение последних трех лет его жизни в Лахане и общения с селянами. Потому он не имеет возможности совладать с недавними ситуациями, вызывающими у него сильные эмоции».

Обратившись к Элехаим, молвил Ситан: «Элли, ты провела с ним больше времени, чем остальные. Замечала ли ты в нем психологическую нестабильность? Например, глубокую депрессию или же неожиданные приступы ярости...» «Да...» - отозвалась пораженная девушка, и Док пояснил внемлющим его: «Поймите, нынешний Фей – цельная личность. Но если оперировать фактами, но она была создана поверх сущности Ида, и, стало быть, та действительно является доминирующей. Именно поэтому когда Ид пробуждается, Фей не помнит о происходящем в эти промежутки времени».

«Означает ли это, что однажды Ид может поглотить его?» - осведомился Джесия, и Ситан утвердительно кивнул: «Да, если бы существовали лишь Ид и Фей. Но, похоже, это не так. Ид пробуждается лишь тогда, когда психическое состояние Фея ослабевает. Весьма странно то, что рецессивная личность Фея может как-то влиять на доминантную личность Ида... Для меня очевидно, что существует и третья личность! Ид называет суть его ‘трусом’. И, как следует из моих наблюдений, это малодушие может оказаться основной сущностью Фея. Другими словами, контролирует Ид не Фей, а личность, известная как ‘трус’».

«И что это значит?» - нахмурился Джесия, тщетно пытаясь разобраться в природе и наслоениях личностей, обозначенных Ситаном. «Ид определенно презирает труса, и в то же время страшится его», - пояснил Док. – «С определенной точки зрения трус – то, что помогает личности Фея оставаться пробужденной. Я не знаю, почему эта третья личность – фундаментальная сущность Фея – не являет себя. Предполагаю, что если пробудится она, то сольется с Идом. Другими словами, изначальная личность Фея может быть восстановлена в целости... Но я не представляю, как пробудить ее. Прежде, чем мне представилась такая возможность, Ид исчез и Фей появился снова. В общем и целом, пока ничто не угрожает его существованию, Фей останется прежним – таким, каким мы его знаем. Будет лучше, если он останется жить в каком-нибудь тихом и мирном месте...»

Авантюристы, знавшие Фея не один месяц, поддержали предложение Ситана, но старейшины Шахана, коим поведала Зефир о том, кем является разрушивший Солярис индивид, придерживалась иного мнения: Демона Элру слишком опасно оставлять в живых!..

«Давайте хотя бы дождемся возвращения Мудреца!» - предлагала королева, но испуганные услышанным откровением старейшины были непреклонны. Кто он такой, этот Мудрец? Почему их королева полагается на его мнение? Нет, с этим ‘вторым Графом’ нужно покончить!.. «Вторым Графом?» - недоуменно нахмурился Барт, и пояснили старейшины: «День Падения произошел во вине Графа. Именно он исподволь направлял дьяволов, уповая на то, что уничтожат они наш мир. Могущество Ида очень похоже на то, которым обладает сам Граф. Мы не можем допустить, чтобы он обрел свободу, потому настаиваем на том, чтобы заморозить его в карбоните! В противном случае надлежит готовиться к худшему...»

«Нет!» - в отчаянии воскликнула Элли. – «Но ведь ныне телом Фея... управляет его личность, верно?» «Он слишком опасен!» - возражали старейшины. – «Он в одиночку разрушил столицу Соляриса!» «И не только», - произнес Джесия, приняв сторону старейшин. – «В прошлом Ид разрушил множество иных городов. К этому приложили руку Граф и Крелиан, хоть и не знаю я, в чем именно заключались их намерения. Одним из таких городов стал Элру, родина Доминии. Разрушение Солярисом мятежного города Элру было сделано руками Ида, и явилось испытанием его возможностей. В результате не только Элру был разрушен, но и все военные подразделения Соляриса, присутствовавшие окрест, были уничтожены».

Барт согласно кивнул: ведь Ид уничтожил его песчаный крейсер... А Рико припомнил о гибели своих товарищей, случившейся в канализационных стоках столицы Кислева...

«Да что с вами со всеми?!» - возмущенно воскликнула Элли, и сподвижники ее отводили глаза. – «Разве мы ему не друзья?!» «Мне кажется, все присутствующие пришли к согласию...» - мягко заметил Ситан, с сочувствием глядя на девушку. – «Риск слишком высок».

Постановили старейшины, что на следующий день Фей будет заморожен в карбоните... решение, которое претило Элли!.. Девушка поспешила спуститься в отсек, где в клети томился Фей, успевший узнать от Ситана о неистовом Иде.

«Кто бы мог подумать, что во мне существует и иная личность...» - сокрушался он, не зная, что и думать теперь о себе самом. «Ты – тот самый Фей, которого я всегда знала», - заверила юношу Элли. – «Ты вновь стал самим собой. Пожалуйста, прекрати раскалывать свой мозг размышлениями об этом». «Они говорят, что я – второй Граф», - продолжал унывать Фей. – «Тот, который разрушил немалую часть этого мира... Похоже, прежде Граф был уроженцем поверхности по имени Лакан... Граф говорил, что я стану тем, кто уничтожит бога. И теперь я понимаю, что он имел в виду. Если силы Ида сравнимы с теми, коими обладает Граф, то я...» Он замолчал, покачав головой; страшно думать о себе как о безумце, стремящемся к разрушению всего сущего.

«А давай убежим», - неожиданно предложила Элли, и Фей изумленно воззрился на девушку. – «Если Граф или война могут пробудить Ида, давай скроемся там, где войн попросту не существует». «Спасибо, конечно, Элли, но нет», - уверенно отвечал Фей. – «Даже если я оставлю поле боя, нет никаких гарантий того, что Ид боле не проявит себя. К тому же... я пытался убить тебя...» «Хотел бы – убил бы», - резонно заметила Элли. – «Ты знал, когда следует остановиться. А означает это, что твоя воля имеет некое влияние... Но даже если ты вновь обратишься в Ида, а все окружающие станут твоими врагами, я все равно останусь на твоей стороне. Потому что... я прекрасно знаю, что это такое – одиночество».

Не желая слышать никаких возражений, Элли отомкнула дверь клети, и, схватив Фея за руку, увлекла его к ангару гиров «Иггдрасиля», где оставался Вельталь. В сей ночной час по пути им никто не встретился... но в помещении ангара из теней выступил Ситан, заявив, что пришел, чтобы проводить их в путь, и заранее озаботился тем, что заправил топливные баки гира Фея. «К сожалению, Элли, твой гир еще на ремонте», - с сожалением произнес Док. – «Но ты можешь забрать Омнигир, находящийся в Шевате». «Нет», - отрезал Фей. – «Я не могу просто взять и украсть его».

«Элли – единственная, кто может управлять этим гиром», - медленно произнес Ситан, со значением глядя на девушку, но та отрицательно покачала головой, воскликнув с нескрываемым страхом: «Никогда! Я никогда не стану управлять им!» Похоже, мысль об управлении Омнигиром приводит Элли в ужас...

В ангар проследовали иные авантюристы, извинившись за то, что в малодушии своем поддержали решение старейшин Шевата. Простившись с друзьями, Фей и Элли забрались в кабину Вельталя, и юноша, активировав системы управления боевой машиной, направил ту к выходу из ангара – прочь от «Иггдрасиля», от Шевата... от прошлого...

Несмотря на гибель великого множества жителей Священной Империи, правители сей державы ничуть не пострадали. Да, случившееся было весьма неприятно... но в отдаленной перспективе совершенно некритично для претворения в жизнь их замысла.

Пребывающие в виртуальном пространстве, Министры Газель обсуждали произошедшее.

«Каин... Подумать только, столь глупый сговор с Хьюгой!»

«Он весьма ограничен в сравнении с нами, ведь цифровое существование вознесло нас на новые высоты в логических измышлениях. Он же – всего лишь человек».

«И все же... С помощью одного лишь гира он уничтожил Этренанк... Нельзя недооценивать его силы...»

«У нас и так остается немного времени. Ключ – нужно использовать ключ!»

«Даже вы начали ощущать скорость, с которой утекает время?» - звучит голос Крелиана, и образ исследователя возникает близ сферы суперкомпьютера.

«Крелиан... Каково состояние Каина?»

«Обычная процедура продления жизни», - безразлично замечает ученый. – «Он продержится... еще немного...»

«Означает ли это, что мы можем не успеть?»

«Не знаю», - признается Крелиан. – «Вы говорили о ключе. Вы уверены, что его возможно устранить?»

«Этого мы не знаем. Ты знаешь, кто он...»

«Если он – Контакт, существует вероятность того, что он не перевоплотится».

«Он - организм, состоящий из нескольких поколений. Это вопрос вероятности».

«Но это не значит, что мы должны бездействовать».

«Да. Если так и дальше пойдет, мы снова можем совершить ту же ошибку. Но мы не имеем права потерпеть поражение во второй раз».

«Не волнуйтесь, я отправил Рамсуса покончить с ним», - произносит Крелиан, и тут же звучит сонм недовольных, презрительных возгласов.

«Что может этот неудачник?»

«Он даже Этренанк защитить не смог. И чего ты ждешь от этой падали».

«Даже если он обладает Реликтом Анима?» - выдержав паузу, изрекает Крелиан. – «Реликт, который нам удалось обнаружить, был установлен в его гир. И сейчас он способен воспользоваться всей мощью боевой машины. Думаю, он преуспеет в своей задаче».

«Хоть он и перевоплотился, разве не был он прежде одним из вас? Я не понимаю твоего отношения к нему».

«Я отринул все человеческие чувства и эмоции», - признается Крелиан. – «Мне необходима лишь она».

«Но разве это не эмоция? Ты несешь чушь!»

«Вы меня бесите...» - зло шипит исследователь. – «Хотите, чтобы ваше существование прервалось?»

Выражение покорности стало ему ответом...

Связавшись с пилотирующим Вендетту Рамсусом, Крелиан просил командующего привести к нему Элехаим. Рамсус, всецело сосредоточившись на своих поисках Фея, советовал Крелиану озаботиться сим самостоятельно, и тогда исследователь сообщил ему, что гир его ныне синхронизирован с Реликтом Анима – стало быть, обращен в Омнигир.

«К тому же, она вместе с Феем», - заметил Крелиан, зная, что упоминание имени ненавистного врага заставит Рамсуса немедленно следовать в необходимом ему направлении. Ведь теперь командующий мог воспользоваться всеми без исключения боевыми возможностями Вендетты, и навряд ли в противостоянии их шансы Фея на выживание велики...

На радаре гира означился Вельталь, и Рамсус прибавил скорости. Вендетта рассекала небеса, приближаясь к черной точке на горизонте. «Это он!» - исступленно хохотал пилот. – «Я не падаль! Я не беспомощен!»

Элли и Фей заметили преследователя, и осознала девушка, что, похоже, имеют они дело с так называемым «совершенным гиром» - машиной, полностью синхронизированной с ментальными волнами пилота.

Золотой гир, Вендетта, с легкостью настиг Вельталь, и в динамиках капсулы оного зазвучал голос Рамсуса: «Фей, передай мне лейтенанта Элехаим!» «Что?!» - опешил Фей, ожидавший от геблерца чего угодно, но не этого. – «Это почему вдруг?.. А, понял... Крелиан тебя прислал?.. И думать забудь!» «Я могу и силой ее забрать», - заметил Рамсус. – «Но тогда навряд ли ты когда-либо получишь возможность сжать ее в объятиях».

Командующий безумно хохотал, бахвалясь и утверждая, что Вендетта его раздавит Вельталь как клопа. Рамсус упивался обретенной мощью, она туманила его разум – но офицеру уже было все едино...

Два гира сошлись в противостоянии в небесах... Обращаясь к Рамсусу, Элли говорила о том, что готова отправиться с ним – если только пощадит он Фея... Но командующий позабыл о просьбе Крелиана – наконец-то он получил возможность уничтожить Демона Элру!..

Поврежденный, Вельталь низвергнулся вниз, к далекой земле...

Гир рухнул в некоем дремучем лесу; при падении Элли была тяжело ранена, и Фей, как ни старался, не мог остановить кровотечение... Неужто любимой его суждено умереть?.. Но нет, Фей и думать о подобном отказывался! Он обязательно найдет способ спасти ее!..

Выбравшись из-под груды металла, обратился в которую Вельталь, Фей поднял безвольное тело Элли на руки, и, пошатываясь, зашагал прочь... куда глаза глядят...

***

Фею снился сон.

А, возможно, то были образы давно позабытого воспоминания. Те, которые приходят лишь во сне, но забываются сразу же при пробуждении. Ибо глубочайшие слои воспоминаний становятся поверхностными слоями грез...

Что из этого реальность? А что – иллюзия?.. Неведомо, ибо лишь пробуждение расставляет все на свои места. А, возможно, образы сии и реальность, и иллюзия одновременно...

Бесконечная пустота, сродни его собственному существованию...

И в ней – образы далекого, далекого прошлого.

Сон, бывший некогда явью...

Во сне он был знаменитым художником, и звали его – Лакан...

И сейчас наносил он последние штрихи на портрет Великой Матери Нисана, Софии.

«Ты выглядишь уставшим», - заметила она. – «Можешь, закончим на сегодня?» «Да нет же, это ты, должно быть, устала, Великая Мать София?» - произнес Лакан, с беспокойством выглянув из-за мольберта; ведь девушка неподвижно просидела на стуле, позируя ему, несколько часов!

«Не нужно называть меня так, когда мы вдвоем», - напомнила София. – «Зови меня просто Элли... Как в прежние времена... И не стоит держаться столь официально и напряженно со мной». «Ну... хорошо...» - стушевался Лакан. – «Пусть будет ‘Элли’».

Элли... Так звалась она в то далекое время, когда они впервые встретились... Когда между ними все было так просто!.. Если бы все так и осталось...

«Мне нужно вернуться домой... где-то на неделю», - извиняющимся тоном заметил Лакан. – «Краски кончились. Нужно смешать новые». «Ты проделаешь столь долгий путь лишь ради этого?» - недоверчиво осведомилась Элли, и пояснил художник: «Если я этого не сделаю, то не смогу подобрать верные цвета». «Тогда пусть тебя в одном из своих гиров доставит на место один из моих последователей, кахалов», - с готовность предложила Великая Мать. – «Так ведь будет куда быстрее и безопаснее».

Лакан кивнул...

Он солгал. Дело вовсе не в краске. Он донельзя страшился завершения своей работы над портретом, и хотел рисовать его вечно. Хотел обрести еще хоть немного времени, чтобы оставаться рядом с ней. Но если она узнает об этом, наверняка станет презирать его... А может, и нет – просто улыбнется, только и всего. Ведь у нее такое доброе сердце!..

...Осознает Фей, что это – всего лишь сон...

Сон о жизни человека по имени Лакан...

Сон о жизнях великого множества иных людей...

То всего лишь сны...

Пробуждаясь, он практически не может вспомнить эти долгие, душераздирающие грезы...

Но во всех без исключения снах, во всех без исключения ипостасях он любит одну и ту же женщину...

Во всех воплощениях, во всех эпохах...

И имя ее всегда неизменно - Элли.

И последний сон что-то необратимо изменил в нем, явившись катализатором, указавшим на его истинное предназначение. Полагал он, что осознает ныне то, что должен сделать...

Ведь, быть может, образы, являющиеся лишь во снах – воспоминания его души...

Элли снился сон.

А, возможно, то были образы давно позабытого воспоминания. О словах, которые она так и не сумела произнести в тот день... в ту далекую эпоху... Мысли, которые она не обратила в слова...

В отсутствие слов мысли выразить невозможно... В отсутствие мыслей не существуют и слова... Мысли и слова неотделимы друг от друга... как крылья ангелов... как мужчина и женщина...

Неизменная судьба... Неизменные чувства... Встреча с мужчиной, который может изменить ее... И изменения, претворяющиеся в жизнь...

Сон, бывший некогда явью...

Во сне она была Великой Матерью Нисана, Софией. Такое имя давали той, кто олицетворяла собою надежду для мирян. Имя, которое ей приходится носить – нравится ей это или нет.

Она позировала художнику по имени Лакан, наносившему последние штрихи на ее портрет.

«Ты выглядишь уставшим», - заметила она. – «Можешь, закончим на сегодня?» «Да нет же, это ты, должно быть, устала, Великая Мать София?» - произнес Лакан, с беспокойством выглянув из-за мольберта; ведь девушка неподвижно просидела на стуле, позируя ему, несколько часов!

«Не нужно называть меня так, когда мы вдвоем», - напомнила София. – «Зови меня просто Элли... Как в прежние времена... И не стоит держаться столь официально и напряженно со мной». «Ну... хорошо...» - стушевался Лакан. – «Пусть будет ‘Элли’».

Элехаим... Это имя ей всегда нравилось. Потому что именно так он назвал ее при первой их встрече. Это – ее настоящее имя...

«Мне нужно вернуться домой... где-то на неделю», - извиняющимся тоном заметил Лакан. – «Краски кончились. Нужно смешать новые». «Ты проделаешь столь долгий путь лишь ради этого?» - недоверчиво осведомилась Элли, и пояснил художник: «Если я этого не сделаю, то не смогу подобрать верные цвета». «Тогда пусть тебя в одном из своих гиров доставит на место один из моих последователей, кахалов», - с готовность предложила Великая Мать. – «Так ведь будет куда быстрее и безопаснее».

Лакан кивнул...

Гадала Элли, когда же это началось... Он начал отдаляться... Между ними возникли стены... Положение в обществе... Обстоятельства... Для кого из них это стало важнее чувств?..

Но нет, она не хотела всего этого, она желала, чтобы вновь были они лишь самим собой... Потому и попросила Лакана нарисовать ее портрет... Изобразить ее той, какая она на самом деле...

...Осознает Элли, что это – всего лишь сон...

Сон о жизни женщины по имени София...

Сон о жизнях великого множества иных людей...

То всего лишь сны...

Пробуждаясь, он практически не может вспомнить эти долгие, душераздирающие грезы...

Но во всех без исключения снах, во всех без исключения ипостасях она любит одного и того же мужчину...

Во всех воплощениях, во всех эпохах...

И это неизменно... Но каждый раз носит он разные имена...

И последний сон что-то необратимо изменил в ней, явившись катализатором, указавшим на его истинное предназначение. Полагала она, что осознает ныне то, что должна сделать...

Ведь, быть может, образы, являющиеся лишь во снах – воспоминания ее души...

Пробудившись, Фей обнаружил себя внутри цилиндра, заполненного зеленоватой жидкостью; подле хлопотал некий старик, который, заметив, что юноша пришел в сознание, поспешил открыть люк цилиндра, помог Фею выбрать наружу.

«Ты три недели провел в этом нанореакторе», - заметил старик, пока Фей натягивал на себя переданную хозяином одежду. «Нанореактор?..» - нахмурился Фей, пытаясь воскресить в памяти обстоятельства, способствовавшие нынешнему нахождению его... где-то здесь. – «А ты кто?» «Я забыл свое имя», - отозвался старик, и не понимал Фей, то ли в действительности так оно и есть, то ли у хозяина есть причины скрывать свою личность. – «Люди зовут меня Таурой».

Осмотрев пациента, Таура удовлетворенно покивал, молвив: «Похоже, ты полностью восстановился. Раны были ужасны, но молодость и выносливость победили... С подругой твоей все оказалось похуже, она побудет здесь дольше...»

Старик кивком указал куда-то за спину Фея, и тот, обернувшись, лишь сейчас заметил иной нанореактор, проглядывалась в котором обнаженная фигура Элли. Фей вытаращился на нее; память о крушении Вельталя и долгом пути через ночной лес вернулась лишь сейчас... «Хватит уже пялиться!» - нахмурился Таура, и Фей стушевался.

Старик провел Фея в соседнюю комнату, где дожидался того Ситан. Док бросился к юноше, заключил того в объятия, молвив: «Парень, ты не представляешь, как тебе повезло! Хорошо что вы оказались подле исследовательской лаборатории Тауры...» «Никакая это не лаборатория», - поправил старик Ситана. – «Просто убежище отшельника!»

Фей поблагодарил Тауру, обнаруживших на своем пороге двух молодых людей при смерти, за их столь чудесное спасение, после чего поинтересовался: что это за устройство такое, сумевшее исцелить тяжелейшие раны?..

«Нанореактор», - напомнил Таура. – «Устройство, способное восстанавливать тела на молекулярном уровне. Оно не только может исцелять людей, но теоретически создает множество новых веществ». «А это случайно не та штука, которую изучал тот парень из Соляриса, Крелиан?..» - припомнил Фей, и старик утвердительно кивнул: «Верно. Это я обучил его исследованию нанотехнологий. Но сейчас не стоит говорить об этом».

Поспешив в соседнее помещение, Таура вскоре вывел оттуда Элли, после чего выставил обоих молодых за дверь – дескать, подышать свежим лесным воздухом и собраться с мыслями.

Хижина Тауры уютно примостилась в небольшой лощине, а вековые деревья чащобы надежно скрывали ее от посторонних взглядов. «Когда ты вышла из комнаты, я испугался было, что ты позабыла обо мне...» - признался Фей, и когда Элли с удивлением воззрилась на него, пояснил: «Потому что ты... казалась немного другой... Не могу выразить словами... Просто ощущение такое... Но в то же время я почувствовал что-то знакомое... То же чувство, что и при нашей первой встрече... Как будто где-то, когда-то мы уже встречались...»

«Фей...» - выдавила Элли. – «Я мало что помню кроме того, что мы падали с небес в гире... Но я слышала, как кто-то произносит мое имя... Чувствовала, как обволакивает меня что-то теплое... Спасибо тебе, Фей!»

Долгий, пристальный взгляд, устремленный на Фея... Видят они лишь друг друга, все остальное сейчас просто не существует...

«Давайте-ка назад», - хриплый голос Тауры разрушил волшебство момента, и двое поспешно отступили друг от друга, зардевшись. – «Надо поговорить кое о чем важном».

Дождавшись, когда Элли и Фей вновь переступят порог хижины, старик продолжил беседу, которую вел с Ситаном. «В общем, насчет удаления ограничителей», - говорил он. – «Я выяснил, что наноассемблеры, образующие основу вещества, которое заполняет нанореакторы, вполне подходят для этой цели». «Эх, распылить бы их над поверхностью планеты...» - сокрушенно вздохнул Ситан.

«Неподалеку находится древний военный комплекс», - припомнил Таура. – «Мы могли бы воспользоваться пребывающим внутри устройством, ‘Ускорителем массы’, чтобы запустить емкость в верхние слои атмосферы. Наноассемблеры окажутся в воздухе, и потоки его разнесут вещество по всей планете!»

Отметил старик, что миссия сия – удел молодых, а свою задачу он выполнил, озвучив идею, которая явится спасением для человечества, ибо лишит Министерство Газель контроля над людскими массами.