Трудности в приобщении к воинской традиции.

Как мы уже говорили, в воинской традиции обучение и воспитание неразрывно связаны между собой и составляют единый процесс образования воина. Образ воина напечетлевается на всех силах души и тела будущего мужчины до самой его смерти. Поэтому так необходимо наличие образца, примера. Русскому сердцу всегда был люб идеал святости и жертвенности, милосердия и непоколебимой стойкости, мужественности и терпения. Этот идеал явил в мир бессмертные подвиги святорусских богатырей и подвижников благочестия, образцы служения государевых людей, князей и царей, безудержную удаль казачества. На Руси существовала крепкая традиция религиозного общественного служения. Было на кого равняться, кем гордиться и у кого учиться русскому мальчишке! Сегодня, к горькому сожалению, эти образы утратили свою жизненность, они не передаются из поколения в поколение, а остались лишь в забытых книгах на пыльных полках. С кого брать пример? Отец пьет, брат колется, тренер крышует, друзья бандитствуют, в церкви – бабушки, в школе – женщины и т.д.

Кроме высоких идеалов, мальчишке для воспитания нужен ежедневный рядовой обычный пример для подражания. Если я хочу стать мужчиной, воином, то я должен жить в мужской среде, быть в ней, стать ее частью, ее носителем, продолжателем ее обычаев и традиций. Если такой среды нет, ее необходимо созидать и выращивать. Да так, чтобы ее рост, ритм и форма были естественными и органичными. Она должны быть «своей», иначе ты будешь чувствовать себя здесь «не в своей тарелке», то есть формируемая среда должны быть сердечно принята всеми, кто в ней находится. Когда среда правильно сформирована, она оказывает на каждого человека непередаваемое по своей мощи воспитывающее и обучающее воздействие. Особенно это касается детей, ибо они воспринимают мир сразу, в целом, всем своим существом. В среде, которую ты принял целиком, ты всегда «свой среди своих». Ты не умрешь с голоду – тебя накормят; обидят на стороне – свои всегда заступятся; упадешь – подымут; ошибешься – поправят и простят. В этой среде возможно разрешение основных житейских вопросов, столь необходимых в обыденной жизни: как снискать хлеб насущный, как обезопасить себя и свою семью, как и где будут воспитываться и учиться твои дети. Здесь ты можешь послужить другим, осуществить свое призвание, то, что сейчас называют самореализацией. Здесь ты всегда нужен, здесь ты востребован, здесь ты психологически ощущаешь себя на своем месте, как патрон в патроннике. С другой стороны, здесь ты учишься не только брать и потреблять, но и быть служителем, то есть отдавать и жертвовать собой, своими личными интересами, временем, зачастую здоровьем. Этим самым ты учишься выполнять прямое высокое предназначение человека: служить, а значит жертвовать собой Богу, государству, окружающим людям, семье, то есть приобщаться к русской духовной традиции – закону жертвенности. Такая среда – есть опыт преодоления человеком самого себя, собственной слабости. Вот где он может духовно окрепнуть, собраться, стать цельным и укорениться.

Среда исполняет роль ограды, за которую, конечно же можно выйти. Но ты почувствуешь, что все вокруг не твое, чужое, тебя тянет назад, в свое «отечество». Ну, а кто за свое дерется, тому и сила двойная дается.

Если всего этого нет, то приобщение к воинской традиции воспринимается поверхностно, как увлечение, интересанство, а не как путь, выраженный в служении Богу, Отечеству и людям. Сегодня русские традиционные стили рукопашного боя постепенно трансформируются в различные направления современного спорта. Из средства становятся самоцелью, искажают закономерности воинского пути. Ведь воин – это не тот, кто только занимается рукопашкой, но тот, кто служит. Служение – его призвание, занятия – его рядовая обязанность, как и многие другие. И эта простая истина зачастую не вмещается в сознание современного мужчины. Как правило, он не способен до конца понять, что приобщение к русской воинской православной традиции происходит в большей мере не на занятиях по ратоборству и не только в изучении воинского искусства, а в изменении образа жизни в целом. Чтобы сохранить воинский дух, надо создавать воинскую среду, а это невозможно без мужского коллектива, живущего общими традиционными ценностями.

Подобная среда существует в определенном укладе и выражается в соответствующем образе жизни. Если есть это триединство, тогда мы можем говорить о существовании традиции. В данном случае мы говорим о русской воинской традиции служения, независимо в какой области общественной жизни, военной или гражданской, оно осуществляется. Трудности здесь встречаются здесь на каждом шагу. Создается впечатление, что все темные силы восстали против: разъединенность и разобщенность людей, вызванная личным эгоизмом, индивидуализмом и чужими нравами, потребительский и торгашеский дух, бездуховность, забвение прошлого, потеря национального идеала.

Сегодня собрать мужчин в коллектив очень трудно, добиться коллективных действий по созиданию среды очень сложно. Создать и удержать среду и вовсе невозможно без помощи Божией. Но без среды не будет полноценного обучения, воспитания и воспроизводства. Среда – это почва, и она должна плодоносить. В воинской среде должны вырастать воины, и это естественно. Неестественно, что отцы перестают воспитывать своих сыновей, что матери начинают водить их на занятия по ратоборству, что мальчишки перестают хотеть играть в войнушку.

В течение 13 лет мы занимались разработкой механизмов создания устойчивой среды на основе общих мировоззренческих ценностей, используя принцип самоорганизации. Накоплен огромный практический опыт в этой области. Желающих подробней познакомиться с этой темой, отсылаем на наш сайт, где вы найдете статьи, посвященные феномену общинности.

И в заключении. В непосредственном процессе обучения групповому бою сказывается необычность самой коллективной формы подготовки. Работа постоянно осуществляется в группе. У обучаемых на первом этапе наблюдается неготовность к восприятию подобных форм научения из-за стереотипов спортивных и прикладных методик, построенных в основном на индивидуальной и парной работе. Еще одной серьезной трудностью является непонимание той простой истины, что качество индивидуальной подготовки зависит от роста всей группы. Поэтому на первый план выходит выстраивание правильных межличностных отношений, которые, в свою очередь, способствуют повышению общей и индивидуальной техники.

 

Как делаем мы.

Хотелось бы показать на конкретных примерах различные формы групповой работы. Возьмем для иллюстрации боевую акробатику. Мы специально не разучиваем виды кувырков, перекатов, других перемещений, страховочных падений и т.д. и не отрабатываем их до автоматизма. Просто берется уже известная забава или придумывается (моделируется) новая, где эти навыки будут опосредованно и в комплексе нарабатываться. Например, группа помещается в большой круг, участники начинают свободно ходить с опущенными руками в разных направлениях, как будто на прогулке. Установка сознания – «я не чувствую и не вижу опасности». Ритм средний, играющие в случае возможности столкновения, спокойно обходят друг друга. Затем по команде кашевара начинаются толчки. Толкать надо под углом 45 градусов к земле руками в различные части тела, чувствительно, но не резко, не останавливаясь. Тот, которого толкнули, падает по движению, как ему удобно и безопасно, стараясь расслабить тело и мягко упасть на землю, сбросив на нее силу толчка. Затем пластично встать через кувырок, перекат или какое-либо другое движение и продолжить забаву. Нельзя упираться, противиться толчку, не надо стараться во что бы то ни стало удержаться на ногах, залипать на товарище, останавливаться. Надо быть внимательным при падении, чтобы не упасть на того, кто уже на земле или не сбить с ног проходящего, не натолкнуться на него при вставании. Падения должны быть разнообразными.

Поободрав коленки и локти, новички быстро становятся «пластичными» - жестко падать никто не хочет. Больно, однако! Из этой мирной «толкушки» можно сделать настоящее «мамаево побоище», постепенно или сразу, усложняя условия забавы и вводя новые элементы воздействия друг на друга, оставляя основную задачу падать, не останавливаясь. Конечно, все зависит от уровня подготовки группы.

- Варим кашу? - кричит кашевар.

- Варим! – сотрясается воздух в ответ.

- Старый, не обидь малого! – предупреждает кашевар.

- Любо! – несется в ответ.

- Ну, давай по полной, понеслась!

- Эх! И сразу все вокруг задрожало от топота десятков ног и мгновенно смешалось. К толчкам добавляются опрокидывания и сбивания, наступания на ноги, цепляние за одежду и раскручивание. Темп увеличивается до бега. Так как к толчкам быстро притираются, их дополняют ударами в пах и воздействием на другие рефлекторные зоны. Все это надо делать по ходу, если залипнешь, попадешь под раздачу, как «агрессор».

«Берегись!». Мимо пролетело сбитое с ног тело, стараясь лихорадочно зацепиться в полете за кого-нибудь руками, звучно шлепнулось на землю, перекатилось и попало под вертящийся клубок все еще не могущих расцепиться при падении других тел.

«Замнут!» - проносится в голове, и ты перепрыгиваешь через катающихся и бьешь рукой в пах пробегающего мимо бойца. Тот от неожиданности хрюкает и сгибается пополам. Рефлекторно сажаешь его на локоть той же бьющей руки.

«Клац!» - сказали зубы, и его голова пошла вверх от такой подставы. Используя это движение, мягко сопровождаешь голову и опрокидываешь его назад. Летит и кувыркается как миленький! Чуть сам замешкался – и вот она, земля-матушка!

Кашевар зорко следит за обстановкой, рядит суд и правду. Для желающих более острых ощущений подобную форму можно варить в тесном помещении, чтобы использовать и стены, толкая на них участников. Народ стекает со стен или обкатывает их и валится на других товарищей. Гамма возбуждающих впечатлений обеспечена. В конечном счете, через синяки и шишки ты добиваешься от своего тела эффекта мокрой тряпки или бесформенного слизняка, что предохраняет гораздо лучше в подобных формах работы, чем общепринятые страховки.

Когда в конец выдохшаяся и очумевшая группа потрепанных игроков выпустила весь пар и яр, ей можно предложить более цивилизованные, но не менее интересные игры. Например, один участник ложится на землю и пытается встать. Как только он приподнимается на колено, его начинают толкать, пинать, тянуть, опрокидывать двое других стоящих товарищей. Они работают в паре, согласованно дополняя друг друга. Иногда и третий участник не помешает. Того, кто внизу, можно не только толкать-бить руками, но и пинать ногами, конечно, аккуратно, и не только по телу, но и по голове. Разрешается хватать за одежду и волосы, тащить за руки и ноги, перекатывать и сворачивать. Нельзя только фиксировать и останавливать. «Потерпевший» должен кувыркаться, выворачиваться и извиваться, как может. Иначе ему будет больно. Он не должен вставать во весь рост, зажиматься, делать одни и те же движения. Его задача – не мешать процессу «принудительной пластики», а отдаться движению, ощутить и прочувствовать своим телом все оказываемые на него воздействия. Кроме того, он не должен отрываться от своих бьющих товарищей, а все время должен крутиться в контакте с ними. Прикладной аспект этого условия мы объяснять сейчас не будем.

Можно просто положить человека на землю и щадяще бить его ногами или колоть палками, а лучше то и другое. Если он себе не враг, то пластичная техника ему обеспечена. Со стороны это может показаться жестоко, но еще раз повторяем: «удар – Божий дар». И все зависит от меры и самоконтроля, которые здесь же и нарабатываются. Надо всегда помнить, что только тот, кого били, может понять, как надо бить и как уходить от ударов. Так как приходящий на занятия на первом этапе обучения, как правило, весь в зажимах и блокировках, его надо любыми способами разжать, раскрепостить, растянуть, размять как глину. Для этой цели мы также применяем такую форму забавы как «стояние». Один человек становится посередине, двое по бокам, они кладут на него руки, оказывая ими давление на разные уровни. Тот, кто стоит посередине, должен мягко счищать руки или уходить телом после давления по его движению, не сходя с места. Уровни воздействия все время меняются как индивидуально, так и в согласованных действиях двух соучастников. Кряхти, но гнись, упрешься – переломишься! Забавно смотреть какие позы принимает тот, на кого оказывают воздействие! Человек, оказывается, может быть без костей! Это очень хорошо видно тогда, когда давления сменяются на удары. Как послабление разрешается сделать один шаг или развернуться вокруг своей оси, но все же надо стараться вернуться в исходное положение.

Есть форма «круть-верть». Например, одна из ее разновидностей заключается в том, что человека берет товарищ или два и начинают мять, крутить, вертеть, выворачивать, выжимать в движении, не теряя контакта. Такие узлы заплетают, что, кажется, еще немного и бедный товарищ или порвется, или сломается. Но, чудо! Раз за разом он выворачивается как человек-змея. Да, можно индивидуально растягиваться и делать упражнения на гибкость и координацию, и результаты будут хорошими. Но мы заметили, что если все это делать через другого человека и совместно с ним – результаты будут еще лучше. И это касается других разделов, будь то силовая подготовка или работа на выносливость и т.д.

Поборись в снегу по пояс минут сорок, и ты поймешь, что бег по пересеченной местности не так уж страшен. Не хочешь бороться – повозись с несколькими мальчишками. И через тридцать минут появится только одно желание – чтобы тебя кто-нибудь добил побыстрей, чтобы больше не мучиться.

Пускай несколько человек возьмут толстую палку двумя руками. Хват свободный. Чем длиннее палка – тем больше народа, но победить должен один. Раскрутка пошла, цепляйся, как можешь, не удержался – вышел из игры. Можно это делать на снегу. Иногда даже толстый дрын не выдерживает общего напряжения и с треском ломается. При общем движении накапливается такая сила, что люди отрываются и летят далеко за пределы круга. Вот где растет силушка богатырская!

При таком подходе сила не закрепощается, не складываются стереотипы, как при стандартной работе с утяжелителями, задействуются все группы мышц тела в динамике. Ведь надо не только иметь силу, но и уметь правильно применять ее. Увлечение же атлетизмом в современном виде зачастую пагубно сказывается на технике ратоборца.

На наших занятиях мы делаем упор на групповые формы работы. Индивидуальная подготовка, как правило, проводится самостоятельно в свободное время, вне общих занятий. Бегай, качайся, растягивайся, как хочешь. Это дело личное, хотя у нас есть свои специфические формы работы по всем разделам, отличные от общепринятых норм. Но об этом позднее.

Теперь коротко об основной форме обучения групповому бою «котел» и его разновидностях. Принцип построения забавы очень простой. Участники в ограниченном кругом пространстве взаимодействуют друг с другом через удар, толчок, захват, сбивание, бросок. Контакт не рвется, движение не останавливается. Разрешается бить всеми частями тела по всем зонам, а также кусаться. Хоть это и идет в разрез с общепринятым «лежачего не бьют», но упавшего бьют ногами (улица ошибок не прощает) пока он не встанет, или не выползет из круга, так что особо не залежишься. Задача: пройти через центр круга, развернуться, сделать охват - и опять через центр на другую сторону (так называемая «работа по кресту»). Самая простая форма – каждый сам за себя. Но мы сразу возлагаем на играющих обязанность защищать ближнего, если на данный момент ты его таковым считаешь. Если он представляется помехой на твоем пути, то ты его должен нейтрализовать. То есть в самом начале ты не только нападаешь, но и защищаешь и наоборот.

Котел многофункционален, включает в себя задачи разного уровня. Подробно мы постараемся описать его в дальнейшем. Сейчас надо запомнить главное, что в котле, как мы уже писали, содержится вся матрица перемещений и воздействий. Чтобы ее раскрыть, надо только вариться, и тогда она будет постепенно проявляться, как старая картина под слоем новой краски. Все модификации котла, связанные с усложнением условий и задач, лишь служат средством, смывающим эту краску на пути к первообразу.

Например, можно, чтобы несколько человек в котле работали внизу, нанося удары в пах, живот и по ногам. Чтобы тебя не затоптали, ты должен вертеться между ногами товарищей как юла, держа ухо востро. Как ты будешь перемещаться – это твое дело, лишь бы не отрывался от земли и не вставал. Это очень сложно, так как тебя все время сбивают или опрокидывают и топчут ногами. Но для варящихся в полный рост низовая работа – серьезная помеха, здесь зевать не приходится, да и неуютно как-то, когда чувствуешь, что в любой момент можешь получить удар снизу в пах. Эту форму, в свою очередь, тоже можно усложнить. Вопрос только в мере и в задаче, для решения которой и разворачивается эта форма. Работа внизу требует больших энергозатрат, выносливости, ловкости и подвижности. Борьба и болевые удержания здесь не проходят, так как останавливают движение. Мы специально варим низовой котел, где участники ведут групповой бой лежа, сидя, на коленках и четвереньках, словом, как придется, постоянно двигаясь и перемещаясь с помощью обкатывания, перекатывания, кувырков, ползания и так далее. Удары как всегда наносятся всеми частями тела, но добавляются накатывания на товарища, прижимания его суставов и лица, когда идет перекатывание через него; надавливания локтями и коленями мягких опасных зон (горло, живот, пах). Надо быть все время начеку, чтобы не попасть под клубок перекатывающихся тел. Они проходят по тебе, как каток, из которого, как шипы, торчат чьи-то локти и колени. Необходимо дозировано самому воздействовать на товарища через перекатывание, быть готовым остановиться и расслабиться при любом сигнале, предупреждающем о возможной травме. Контакт тел здесь самый плотный, сил тратится много, неразбериха полная, поэтому участники быстро устают и выдыхаются. Особой гибкости суставов требуют в такой форме разнообразные удары ногами с самых неудобных позиций, а также низовые перемещения. Ноги зачастую просто отваливаются от нестандартной нагрузки.

Но вернемся к обычному котлу. Можно разбить его на различные по составу группы, поставить перед каждой задачу и заварить общую кашу. Число групп и их количество может быть различным. С одной стороны, отрабатывается согласованность в действиях группы, с другой, решение общей задачи. Всегда лучше, чтобы было численное преимущество на стороне одной из групп. Общая динамика напоминает работу часового механизма. Каждая группа крутится вокруг своей оси, но разница в том, что перемещение идет крестоообразно в границе круга.

Для внесения неразберихи имеет смысл давать особую задачу «диверсантам» (один или два человека, действующих самостоятельно): брать языков из групп и вытаскивать их из круга; захватывать заложников и выдвигать трудновыполнимые условия; просто вносить смуту в общий ритм котла. Все эти действия требуют мгновенного реагирования всей группы, согласованности в действиях, основанного на умении понимать друг друга без слов, ответственности за жизнь своего товарища.

Издревле практиковался как забава круговой бой, где бойца окружали кольцом и били руками и ногами. Тому оставалось только вертеться и отмахиваться во все стороны. Очень похожа на эту форму «медвежья забава». Это когда круг делали больше, и бойца кололи и били длинными палками. Можно осторожно бить и по голове, и по плечам, только нельзя колоть в лицо. Если участник падает, то его «прикалывают» к земле палками, чтобы он не мог встать. Особого мастерства требует совместное «поднятие на копья» (палки), но тогда «медведь» должен одеть просторный ватник или тулуп.

Так как за основу котла берется три круга (один в другом), то возможно проведение такой формы, как «тропа». Взаимодействие происходит как в центре, так и на периферийных зонах соприкосновения одного круга с другим. Разойтись здесь при движении очень трудно. Поэтому хочешь или не хочешь, происходит сшибка лицом к лицу. Для нахождения в каждой зоне ставится определенная задача и цели. Зоны можно менять спонтанно. Форма этой работы очень сложная, объем мгновенно решаемых задач большой. Непредсказуемость поведения участников при выборе действий делает эту форму очень эффективной при наработке специальных боевых навыков.

Котлом можно смоделировать любую ситуацию, максимально приближая ее к боевой, используя предметы и при необходимости оружие, находящееся при себе или разбросанное вокруг. Чем сложнее задача, тем сваренней должен быть котел (коллектив), иначе опять получится, что «кроме мордобоя никаких чудес» (смотри начало раздела «Среда и коллектив»). 

 

 

Наши особенности.

 

В начале нашей работы мы говорили, что коллективная игровая методика «Котел» направлена в первую очередь на восстановление целостности личности и развитие ее творческих способностей. Прикладной, боевой аспект является вторичным, сопутствующим. Этим мы отличаемся от боевых систем, тем более от спортивных направлений, которые ставят перед собой сугубо утилитарные и прагматичные цели. Для нас подобные цели – вопросы дальнейшей специализации в зависимости от личного желания или социального заказа. Любое традиционное направление рукопашного боя всегда рождается на конкретной территории, в рамках исповедуемой религии, существующей культуры, сложившегося менталитета, для решения определенных временем и обстоятельствами жизни социокультурных потребностей и задач, будь то война, досуг или обряд. Поэтому существует такое многообразие различных школ, стилей и направлений. И это естественно и хорошо. Каждый идет своим путем, который он выбрал и выстрадал, и это тоже правильно.

Если посмотреть на этот вопрос философски, то в самом его центре стоит человек. Из человека рождается рукопашка, она же, кстати, может его и погубить, как физически, так и духовно. Основной темой нашего исследования был и остается человек в своей духовно-душевно-телесной целостности, а не реконструкция, изучение или создание конкретных направлений боевых традиций.

Любой стиль – есть ограничение, пусть необходимое. Творчество бойца развивается в рамках канона, и это тоже бесконечный путь, ведь мастерству нет предела. Если говорить о боевом искусстве, все стремятся к одной цели – стать свободным, достичь гармонии души и тела, добиться абсолютного владения собой и управления противником. В этой точке встречаются все, ищущие мастерства и идущие каждый своим путем. В этом и заключается единство в многообразии. Ведь к этой цели приходит всегда конкретный человек, а не стиль в целом.

Поэтому мы давно оставили бесконечные и отнимающие силы споры «чье кун-фу лучше». Все хороши по-своему, и все вместе представляют собой всеобщий боевой арсенал. Но, занимаясь вопросами воспитания, волнуясь о судьбах современного человека и о его будущем, работая над вопросами оздоровления, восстановления, раскрытия и развития творческого потенциала человека, через русскую традицию мы пришли к такой естественной игровой и коллективной форме воздействия на личность, как «котел». «Котел» - есть отправная и конечная цель, а также основное средство и метод воспитания и обучения. Групповые формы работы применяются многими направлениями. Но не как основной принцип или стержень, а как одна из форм. Наш девиз: «Все из котла и в котел!» И в этом мы видим нашу основную особенность.

Но заслуга в этом вовсе не наша. Мы ничего нового не придумали – все уже было до нас. Традиция воинских коллективных игр имеет многотысячелетнюю историю. До сегодняшнего дня формы воинских групповых забав имеют место и в круговом бою последователей Грунтовского, и в славяно-горецкой свалке-сцеплялке, и в русской стенке, и в казачьих забавах. Все это есть и у нас. Может быть, в их развитии мы были просто более последовательны.

Котел обнажает недостатки личной техники, но он же и дает возможность ее восполнения. Поэтому мы варим котел на конкретного человека, если ему это нужно. Например, если боец сильный, но закрепощенный, то ему предлагаются такие формы в котле, которые способствуют снятию зажимов и раскрепощению, развитию мягкости и пластики. Если он чрезмерно реактивный – в общем ритме варятся формы, развивающие внимание и самоконтроль. То есть в котле оказывается коллективная помощь и коррекция для шлифовки твоей же техники за счет ситуативного моделирования группой. Говоря проще, борец будет лучше бороться на соревнованиях, а боец лучше биться на поединке, если поварится в котле. Важно только отметить, что, кроме того, борец дополнительно научится лучше биться, а боец лучше бороться, если понадобится.

Методика «Котел» – это ключ к практическому воспитанию. Собирание людей вокруг занятий по ратоборству, создание устойчивых коллективов, ведущих здоровый образ жизни и выполняющих общественно-полезную деятельность, направленную на помощь людям – еще одна наша особенность. Ведь главное вовсе не уровень твоей техники, а состояние твоей души. Тело разделяет, но дух объединяет. Не все могут стать рукопашниками, но все должны быть товарищами. В котле заложена соборность, как духовное проявление братства, и к ней надо стремиться. Тогда принцип котла перемещается в самую практическую жизнь, и начинает все получаться. Пусть каждый будет тем, кто он есть: кто-то мясо, кто-то пшено, кто-то перец, кто-то вода, но все нужны и все вместе – каша.

И главное. Приобщение к воинской традиции во всей своей полноте постепенно происходит лишь в рамках традиционного образа жизни, при наличии среды и сформировавшегося уклада. Организуй свою жизнь в соответствии с твоим чином и направляй ее в сторону твоего призвания! Если ты воин – живи как воин и служи!

Варя котел, котлом – дела, мы самоорганизовались в казачью общину, восстановили часть усадьбы исторического памятника 18 века, построили храм, продолжаем приобщаться к воинской православной традиции вместе с детьми и молодежью, занимаемся реабилитацией людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. Если жизнь вокруг будет цельной и осмысленной, то будет целым и здоровым сам человек, если он этого захочет (подробнее на эту тему смотри «Заметки по общинной педагогике. Реабилитация людей, попавших в трудную жизненную ситуацию», размещенные на нашем сайте).

За 13 лет мы научились доверять друг другу и постепенно заслужили доверие к себе. За эти годы естественно сложились среда, уклад и образ жизни, в основу которых была изначально положена русская традиция служения Вере и Отечеству, выраженная в помощи конкретным людям. Наша общинная жизнь облеклась в необычную для сего дня форму, что-то наподобие воинского монастыря. Конечно, это не настоящий монастырь в полном значении этого слова. Но, с одной стороны, наша жизнь построена на исполнении устава Русской Православной Церкви. Этому служит и единый распорядок дня, включающий в себя общие утреннее и вечернее правила, и посещение богослужений, исповедь и причастие, и соблюдение постов. С другой стороны, военизированный быт и уклад казачества находит свое выражение в нашем внутреннем уставе. Мы ведем хозяйственную деятельность, несем охранную службу, ходим в наряды, исполняем различные послушания. Каждый день проводим занятия по ратоборству с детьми, молодежью и взрослыми.

Сама жизнь натолкнула на решение постоянно мучавшего нас вопроса: что и как надо делать, чтобы не исчезла воинская традиция служения на Руси? Ответ прост: если для укрепления духовной традиции необходим монастырь, то для воинской – «воинский монастырь». Тема монастыря с воинским укладом жизни звучит в удивительном рассказе Н.С.Лескова «Кадетский монастырь», где поднят вопрос мощного влияния среды на воспитание мальчишек-кадетов – будущих воинов, государевых людей. Подобная форма является идеальной для самоорганизации мужчин, идущих воинским путем. С одной стороны, она всесторонне способствует развитию личного воинского мастерства, а с другой, реализует способности личности в конкретном служении людям через разнообразную общественно-полезную деятельность.

Монастырский уклад жизни, как наиболее полное, точное, проверенное веками выражение внутренней аскезы, если посмотреть внимательно, присущ всем воинским сообществам: братствам, общинам, орденам, союзам, сечевикам. И это естественно потому, что без постоянного самоограничения и самопожертвования не может быть воинского пути и совместной жизни. Недаром первый общежительный монастырь был организован военным, офицером святым Пахомием Великим и имел строгий военизированный устав.

Уклад, основанный на исполнении устава, цементирует совместную жизнь, делает ее устойчивой и постоянной. Материальная среда придает подобной жизни предметность, питает источники существования, определяет точки и способы приложения сил, обеспечивает самодостаточность.

Монастырь в миру, устроение своей жизни по монастырскому укладу, конечно, со своими особенностями, в соответствии с твоим положением – есть проявление русской традиции одухотворения быта и преображения всего, что тебя окружает. Подобная духовная потребность получила свое выражение еще в русском Домострое.

Была на Руси воинская традиция ухода после службы по возрасту или по болезни в монастырь или принятие на себя монашеских обетов в миру, ведение строгой подвижнической жизни. Особенно это было распространено в казачестве. По пальцам не перечесть всех монастырей в России, основанных русскими князьями, служивыми людьми и казаками. Отзывается на этот образ сердце русского человека как на символ духовной, чистой, правильной жизни!

Для нас «воинский монастырь» - это не секта или раскол (все мы чада нашей Матери Русской Православной Церкви), не подражание буддистским монастырям, где изучают воинские искусства (у них свои традиции), не попытка использовать религиозную идеологию для организации очередного незаконного военизированного формирования. Нет, это конкретное место в Калужской губернии, рядом с первым наукоградом  Обнинском, на территории живописной старинной усадьбы Бутурлиных в деревне Белкино, в окружении липового парка 18 века и каскадных прудов, куда может приехать каждый, кто хочет послужить предметно Вере и Отечеству своими идеями и добрыми делами; каждый, кто нуждается в помощи и ищет поддержки, кто хочет переосмыслить свою жизнь или начать сначала; каждый, кто хочет идти воинским путем и не знает как; каждый, кто ищет товарищества и братства и не знает где. Приехавший к нам человек «становится на Устав», где учтено все: и молитва, и служба, и занятия, и досуг. Не понравится – уезжай, захочешь – оставайся, участвуй в жизни общины по своей воле. Если взял обязательства сам – тяни, будь мужчиной. Все просто: приезжай, живи, учись и служи!

- Зачем это вам все надо, сейчас не то время? – часто недоуменно или подозрительно спрашивают нас. Затем, что сейчас иначе нельзя, что это нужно каждому: тебе, мне, всем нам вместе, только не всякий это понимает. Затем, что у каждого есть дети и семьи, а время сейчас такое. Испокон веков на Руси был древний обычай: младший, слушай старшего. Давайте же послушаем, что говорит нам умудренный опытом старый казак Тарас Бульба.

«Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царь-града брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недоверки. Все взяли басурманы, все пропало. Только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, также как и мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство! Вот на чем стоит наше товарищество! Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь свое дитя, но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей. Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь – и там люди! Также божий человек, и разговоришься с ним, как со своим; а как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, - видишь: нет, умные люди, да не те; такие же люди, да не те! Нет, братцы, так любить, как русская душа, - любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, нет, так любить никто не может! Знаю, подло завелось теперь на земле нашей; думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды, да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их. Перенимают черт знает какие басурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой со своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства. Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое значит в Русской земле товарищество! Уж если на то пошло, чтобы умирать, - так никому ж из них не доведется так умирать!... Никому, никому!... Не хватит у них на то мышиной натуры их!»

 

Выводы.

  

Приобщение к традиции невозможно без изменения своего образа жизни. Любая такая система существует в рамках соответствующего образа жизни, поэтому нельзя во всей полноте научиться ратоборству (как и любым традиционным направлениям боевой культуры) только в зале для занятий.

В свою очередь, занятия традиционным ратоборством способствуют созданию среды, уклада и соответствующего им образа жизни. В то же время, не являясь самоцелью, они служат средством в деле собирания и сплочения коллективов, которые непосредственно и «выращивают» эту триаду.

Приобщение к русской воинской традиции служения Вере и Отечеству на военном или гражданском поприщах можно выразить как поступательное движение по схеме: групповые воинские игры – единый сплоченный коллектив – здоровая духовно-нравственная и материальная среда – военизированный уклад – образ жизни, выраженный в конкретном служении. Процесс запускается механизмом самоорганизации (смотри о феномене русской общинности в наших статьях).

Идеальной формой для существования такой самоорганизации (можем назвать ее или воинской, или служивой, или казачьей общиной) является так называемый «воинский монастырь». Используя эту форму, как показывает опыт, возможно наиболее эффективно решать те проблемы, которые были обозначены в выводах главы «Традиция и вера» данной методики.

В «воинском монастыре» наиболее полно может приобщаться к воинской традиции наша молодая поросль, уже выросшая в церковной ограде, а также и те будущие воины, которые находятся в своем духовном развитии еще только на пути к храму. Сама воинская среда и живые ее носители являются коллективным воспитателем и примером для подражания.

В монастырях испокон веку находили приют и попечение воины, пострадавшие на службе. В современных условиях именно «воинский монастырь» может стать местом для их психологической реабилитации и социальной адаптации. Он может приютить воинов психологически надломленных, страдающих химической зависимостью, физической немощью и требующих ухода.

Здесь, после своего восстановления, они еще могут послужить передачей своего прежнего боевого опыта в воспитании младшего поколения и внести свой посильный вклад на благо всей братии.