Дискурс о практиках устойчивого лесопользования

В предыдущей подглавке была дана картина современного состояния лесопользования в России в целом. Отметим, что истощительное лесопользование практиковалось в 20-м веке практически во всех индустриально развитых странах. Постепенно эта практика перешла в развивающиеся страны. Это связано как с ростом потребления внутри самих стран, так и с всё увеличивающимся уровнем экспорта изделий из древесины в развитые страны. Естественно, в развивающихся странах лесная индустрия всё время модернизировалась, и стимулом модернизации являлся спрос населения развитых стран.

Постепенно практики и отношение к лесу в развитых странах изменились и стали более устойчивыми, то есть модернизация стала экологической. Однако практики промышленных лесозаготовителей в таких основных лесных массивах планеты, как леса Амазонки, Южной Африки и Юго-Восточной Азии, Северо-запада России, Сибири и Дальнего Востока, по-прежнему вели к истощению лесных ресурсов и уничтожению связанной с лесом традиционной культуры коренных жителей и малочисленных народов.

В противовес сложившейся практике лесопользования международное экологическое движение создало механизмы мотивации перехода к устойчивому лесопользованию. Уже в 1980–1990 гг. стал формироваться экологически чувствительный рынок в странах Европы и США. Международные экологические общественные организации учитывали предпочтения этого рынка и использовали рыночные механизмы. Был создан механизм негосударственного продвигаемого рынком управления лесами [11]. Первым этапом были публично известные экологические акции и организация потребительских бойкотов крупных торговых компаний, покупателей изделий из древесины, которые принесли им значительные убытки. Это заставило бизнес считаться с требованиями общественности.

Параллельно с этим организациями гражданского общества и сетями экспертов в области лесоуправления и лесопользования были созданы международные и национальные системы лесной сертификации, основанные на принятых на международном уровне принципах и критериях устойчивого лесопользования, которые легитимировали практики продвинутых лесных компаний. Они подтверждали, что древесина заготавливалась с соблюдением экологических норм, прав местного и коренного населения, без угнетения трудящихся, то есть что производители продукции экологически и социально ответственны.

К концу 1990-х гг. в России международные и российские экологические общественные организации также стали активно продвигать принципы и практики устойчивого лесопользования. Основными стали Всемирный фонд дикой природы, Гринпис, Центр охраны дикой природы, Международный союз охраны природы, Социально-экологический союз, а также ряд региональных организаций, например, СПОК в Карелии и БРОК на Дальнем Востоке. Для этого использовался широкий спектр методов. Использовались акции прямого действия по спасению старовозрастных и уникальных лесов от лесозаготовителей, международные потребительские бойкоты торговых компаний с всемирно известными брендами. Одновременно российскими общественными организациями стала продвигаться международная система лесной сертификации по схеме FSC. Была сформирована группа лесопромышленников, заинтересованных в изменении собственных практик лесопользования - Ассоциация экологически ответственных лесопромышленников.

В это же время Всемирный форд дикой природы финансировал совместно с лесопромышленниками два проекта модельных лесов, где на практике отрабатывались методы ведения устойчивого лесопользования в России. Одной из основных задач этих проектов была подготовка к сертификации лесоуправления по схеме FSC. В случае Псковского модельного леса была сертифицирована лесозаготовительная компания СТФ Струг, а в случае Модельного леса «Прилузье» - Прилузский лесхоз. В рамках последнего был разработан региональный стандарт, одобренный правительством республики Коми и региональными госорганами управления лесами. Одновременно оба проекта стали центрами обучения и продвижения лесной сертификации в России.

Различные методы общественности (от конфронтации до партнёрства) стали постепенно формировать новые дискурсы и практики лесопромышленников. Основным методом внедрения новых практик стала сама FSC-сертификация, а все остальные перечисленные методы помогли создать мотивацию и спрос на сертификацию. Председатель Ассоциации лесопромышленников Поморья выражает необходимость в сертификации так: «Мы живем в обществе. Не хотим, чтобы общество про нас говорило, что мы уничтожаем леса. Стараемся, чтобы у нас всё было правильно, чтобы на нас не смотрели, что мы приходим в лес и надо всё забрать. Хотим, чтобы к нам общественность относилась правильно. В связи с этим для предприятий-экспортёров, входящих в Ассоциацию, одной из главных становится задача внедрения современных требований и организацию у себя устойчивого лесоуправления. Большинство руководителей лесоперерабатывающих предприятий осознали важность получения сертификата на продукцию с целью удержания её устойчивого сбыта».

Понятие «устойчивое лесоуправление» («устойчивое лесопользование») постепенно стало входить в дискурсы лесопромышленников и государственных служащих - работников лесного хозяйства. Однако специфика этих акторов обусловила, в первую очередь, экономическую интерпретацию понятия. Директор Подпорожского лесхоза Ленинградской области объяснил устойчивое лесопользование: «Мы, практики, понимаем термин „устойчивое лесопользование“ так, что на определённой территории должна быть обеспечена беспрерывная заготовка древесины многие столетия». Таким образом, экологические общественные организации стали основными акторами, способствующими смене привычной колеи, переходу к устойчивому лесопользованию и экологической модернизации лесной отрасли для расширения адаптивных возможностей лесных экосистем и местных сообществ [12]. Международный институт устойчивого лесопользования был перенесён в Россию.

Институционализация устойчивого лесопользования происходила через адаптацию международных стандартов усилиями Национальной инициативы FSC, Национального офиса FSC и региональных рабочих групп по продвижению лесной сертификации. В процесс включились консультанты из различных научных организаций и аудиторских компаний. Однако создавались методические рекомендации, разъяснительные и информационные материалы, зачастую не согласованные с Национальной инициативой FSC. С одной стороны, такие усилия являлись поддержкой процесса институционализации устойчивого лесопользования, с другой стороны, различная интерпретация понятий вносила путаницу.

Национальная инициатива FSC должна была адаптировать международные стандарты в разноклиматических регионах России, наполнить международные понятия содержанием, соответствующим российской специфике. Для решения этих задач сформировалось сообщество экспертов, заинтересованных в развитии устойчивого лесопользования. Оно состояло из представителей общественных организаций, научных учреждений, властных и коммерческих структур. Таким образом, основные акторы из общественного сектора, продвигающие устойчивое лесопользование, начали его институционализацию в России и создали в 2005 г. специальный законотворческий орган - Национальную инициативу FSC. Роль исполнительного органа взял на себя сформированный в этом же году Национальный офис FSC. При этом контролирующую роль выполняли аудиторские компании, которых в свою очередь контролировал спецотдел Лесного попечительского совета «Международные аккредитационные услуги» (Accreditation Services International - ACI), эксперты научных организаций, госорганы управления лесами и управляющие компании самих лесных холдингов (внутренний аудит). В контроле также участвовала стратифицированная группа сельских жителей на местном уровне (местная общественность), знавшая о выгодах и преимуществах лесной сертификации и популяризовавшая её принципы среди различных групп местных лесопользователей [13].

Одной из составляющих института устойчивого лесопользования стали Национальные стандарты FSC. Они создавались и апробировались более 8-ми лет, после чего в конце 2008 г. находились в конечной стадии процесса аккредитации и в 2009 г. вступили в силу. Поскольку в соответствие с международными правилами FSC в Национальную инициативу FSC входили представители общественных, научных и бизнес организаций, представлявшие различные интересы, процесс разработки национальных стандартов стал платформой для широкой дискуссии по интерпретации понятий, принципов и критериев устойчивого лесопользования. В результате национальные стандарты стали развёрнутой и согласованной с различными группами интересов версией международного негосударственного лесного закона, адаптированного для России.

Второй составляющей института устойчивого лесопользования в России и новым актором его продвижения стал Российский национальный офис FSC. Необходимость его диктовалась тем, что сертификация по схеме FSC российских лесных компаний и их предприятий стала массовой. Международные аудиторские компании, аккредитованные при FSC - третья составляющая института устойчивого лесопользования и актор его продвижения. Поскольку по правилам FSC до принятия национальной версии международных стандартов устойчивого лесопользования сертификационные аудиты проходят на основе интерпретаций стандартов, существующих в разных аудиторских компаниях, одной из проблем институционализации стало различие их подходов и требований.

Столкновение дискурсов и практик иностранных и российских аудиторов, руководства лесных компаний, взглядов чиновников из госорганов управления лесами, а также различных групп местных лесопользователей привело к тому, что качество и содержание сертифицированной системы лесоуправления сильно отличалось у различных компаний. В результате у некоторых компаний были конфликты с коренными народами, местным населением, общественными организациями.

Всё время стояла проблема унификации требований аудиторов и интерпретируемых ими понятий FSC-сертификации (например, «леса высокой природоохранной ценности», «коренные народы», «местное население» и другие). Для этого Национальный офис FSC совместно с Национальной инициативой FSC стал проводить регулярные встречи, семинары, круглые столы, совещания и конференции с представителями аудиторских компаний, где обсуждались наиболее проблемные моменты сертификации. Предлагались определённые интерпретации понятий, что, по сути, являлось формированием нового для России дискурса о практиках устойчивого лесопользования. В результате вырабатывалось общее представление, как надо заниматься устойчивым лесопользованием, которое затем через аудиты распространялось и на практики лесных компаний.

Кроме того, почти за 10-летний период развития FSC-сертификации в России появилось много научных организаций и отдельных экспертов, оказывающих консультационные услуги. Эксперты стали всё больше влиять на практическую реализацию критериев FSC, то есть они стали важными акторами. Однако качество и содержание консультационно-экспертных услуг сильно отличалось. Оно во многом зависело как от практического опыта и образования самого эксперта, так и от того, насколько тесно он сотрудничал с Национальной инициативой FSC и разделял выработанные там интерпретации и взгляды, входил в их дискурсивную группу.

В этой ситуации институционализация устойчивого лесопользования пошла путём создания документов в виде приложений к национальному стандарту FSC - по сути «подзаконных актов» этой схемы сертификации. Например, были написаны и добавлены в конце к стандарту ключевые требования по выделению и сохранению лесов высокой природоохранной ценности, в том числе рекомендации по выполнению социального блока сертификации [14]. Эти документы были созданы экспертами Национальной инициативы FSC, затем обсуждены среди аудиторов и лесопромышленников, доработаны и предложены лесопромышленникам как руководство к действию при подготовке к сертификации и аудите.

Большое внимание было уделено обучению специалистов в области лесной сертификации. В столице и большинстве региональных вузов студентам лесных факультетов была предложена специализация в этой области [15]. Таким образом, представления и опыт экспертов были включены в формирование института устойчивого лесопользования. Кроме упомянутых документов, эксперты подготовили ряд подробных региональных методических рекомендаций по выполнению различных принципов FSC для лесопромышленников, госорганов управления лесами и других лесопользователей [16, 17].

Одновременно Национальный офис FSC провёл анкетирование, отбор и регистрацию национальных экспертов-консультантов FSC. Составление такого списка должно было выделить для лесопромышленников тех экспертов, которые могли консультировать в соответствие с позицией национальных органов FSC. Создание специальных документов, методических рекомендаций, встречи с аудиторами и регистрация консультантов привели к улучшению качества аудитов, унификации и формализации практик устойчивого лесопользования в случаях сертификации компаний.

Всеобщими усилиями в России был создан институт устойчивого лесопользования с хорошо развитой структурой. Он существовал параллельно с государственной системой лесоуправления и дублировал её. Можно провести параллели между Лесным кодексом с его подзаконными актами и Стандартом национальной инициативы FSC с его приложениями и рекомендациями, иерархической структурой госорганов управления лесами и сетевой структурой контроля и реализации принципов FSC.

Эта новая институциональная структура действует в России на основе рыночных и глобализационных механизмов, созданных для сохранения и воспроизводства лесов. Поскольку новый институт устойчивого лесопользования способствовал экологической модернизации и заставлял лесопромышленников менять привычный путь деятельности, он вступил в противоречия со старой государственной системой управления и контроля за лесопользованием. Ведь старая российская система, как было показано, служила основой неустойчивому лесопользованию, и её трансформация в период экономических реформ, особенно начиная с 2000 г., выглядит как разрушение структур государственного лесного контроля и управления.