Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Я послал тебе великого учителя.Содержание книги
Поиск на нашем сайте
Да. Доктора Элизабет Кюблер-Росс. Я не мог в это поверить. Я не мог поверить, что я на самом деле познакомился с ней, а тем более что работаю в ее команде. Необыкновенная женищна. Я ушел из администрации округа Энн Лрундел (до того, как начались беды Джо Элтона. Ф-фу!..) и нашел работу в отделе образования этого же округа. Прежний представитель по связям с общественностью ушел на пенсию, и я занял его место. Опять я оказался в нужном месте в нужное время. Я по/гучил еще более поучительные жизненные уроки, работая в самых разных подразделениях — от Отдела кризисов до Комитета по составлению учебных программ. Я всегда был в гуще событий: готовил доклад на 250 страниц о школьной десегрегации (опят;, возвращаясь к Опыту Черных) доя подкомитета конгресса, путешествовал из школы в школу, встречался с учителями, родителями, учениками и руководством школ. Я провел там все семидесятые — самый длинный период моего пребывания на одной работе, —и первые две трети этого времени мне ужасно нравились. Но в конце концов лепестки с розы осыпались, и мои задания начали становиться повторяющимися и скучными. Я все чаще видел впереди перспективу, которая больше походила на тупик, — та же самая работа еще на протяжении тридцати лет. Без высшего образования у меня было мало шансов получить повышение (фактически, мне повезло, что я получил это место), и мой энтузиазм начал испаряться. Потом, в 1979 году, меня похитила доктор Элизабет Кюблер-Росс. Это было именно похищение, не сомневайтесь. В том году я и качесгве добровольца начал помогать Элизабет. Мы вместе с моим другом Биллом Грисуолдом принимали участие в организации лекщш на Восточном побережье с целью сбора средств для «Шанти Нилайя», некоммерческой организации, которая поддерживала ее работу. Билл представил меня доктору Росс несколькими месяцами раньше: он попросил меня помочь в организации связей с общественностью при подготовке выступления Элизабет в Аннаполисе, на которое ему удалось ее уговорить. Конечно, я слышал об Элизабет Кюблер-Росс. Это была женщина выдающихся достижений, ее книга «О смерти и умирании»*, вышедшая в 1969 году, изменила взгляд мира на смерть, сняла табу с танатологии, способствовала возникновению американского движения в поддержку безнадежных больных и навсегда изменила жизнь миллионов людей. Э. Кюблер-Росс, «О смерти ii умирании», «София», Киев, 2001 г. (С тех пор она написала много других книг, в том числе «Смерть — последняя стадия роста»> и одна из ее последних книг — «Колесо жизни: мемуары о жизни и смерти».) Элизабет сразу же покорила меня — как почти всех, кто с ней встречался. У нее чрезвычайно магнетическая и неотразимая личность, и никто из тех, кто знал ее, не остался прежним. Проведя в ее обществе всего лишь час, я уже знал, что хочу участвовать в ее работе, и я сам вызвался стать ее помощником. Приблизительно через год после моей первой всгречи с Элизабет мы с Биллом организовывали проведение ее лекгши в Босгоне. После высгуггления Элизабет мы сидели в тихом уголке ресторана, наслаждаясь редкой возможностью лично пообщаться с ней. Мне посчастливилось присутствовать на таких беседах два или три раза, поэтому она уже слышала то, что я снова сказал ей тем вечером: я бы сделал все что угодно, лишь бы участвовать в ее работе. В то время Элизабет проводила семинары на тему «Жизнь, смерть и переход» по всей стране, общаясь с умирающими больными и их семьями, а также с другими людьми, которые выполняли, как она говорила, «скорбный труд». Я никогда не видел ничего подобного. (Позже она написала книгу «Жить, пока не скажем "Прощай"», в которой описала с огромной эмощюнальной силой то, что происходило в больницах для безнадежных больных.) Прикосновения этой женщины к жизни людей были полны смысла и глубины, и я видел, что ее работа наполняла смыслом ее собственную жизнь. Моя работа не давала смысла моей жизни. Я просто делал то, что, по моему мнению, должен был делать, чтобы выжить (ида чтобы выжили другие). Одной из вещей, которым я научился у Элизабет, было то, что никто из нас не должен этого делать. Элизабет умела давать такие колоссальные уроки очень просто: одна фраза, с которой она не позволяла спорить. — Я просто не знаю, — жаловался я, — в моей работе нет больше ничего захватывающего, мне кажется, что моя жизнь проходит зря, я, наверное, проработаю там до шестидесяти пяти лет, а потом уйду на пенсию. Элизабет посмотрела на меня как на сумасшедшего. — Ты не обязан так поступать, — тихо сказал она. — Почему ты это делаешь? — Поверьте, если бы дело было только во мне, я бы завтра уце. бросил все. Но у меня есгь семья. — А скажи мне, что случилось бы с твоей семьей, если бы ты завтра умер? — спросила Элизабет. — Это к делу не относится, — возразил я, — я не умер. Я жив. — Ты называешь это жизнью? — ответила она, отвернулась и заговорила с кем-то другим, как будто было-совершенно очевидно, что сказать больше нечего. Следующим утром в ее отеле, когда мы пили кофе вместе с ее помощниками из Босгона, она внезапно повернулась ко мне — Ты отвезешь меня в аэропорт, — сказала она. — Конечно, — согласился я. Мы с Биллом приехали из Лннаполиса на своих машинах, и мой автомобиль стоял на улице. По дороге Элизабет рассказала мне, что она направляется в Паукипси, штат Нью-Йорк, для проведения еще одного интенсивного семинара. — Зайди со мной в аэропорт, — попросила она. — Не бросай меня просто так. Мне нужна помощь с сумками. — Естественно, — согласился я, и мы заехали на стоянку. У билетной стойки Элизабет показала свой билет, а потом вьиожила кредитную карточку. — Мне нужен еще один билет на этот рейс, — сказала она агенту. — Позвольте мне посмотреть, есть ли места, — ответила женщина. — Да, осталось одно. — Еще бы, — просияла Элизабет, как будто знала какой-то секрет. — Будьте добры, кто будет лететь с вами? — спросила агент. Эяизабет указала на меня: — Вот он. — Простите? — задохнулся я. ~— Разве ты не летишь в Паукипси? — поинтересовалась Элизабет таким тоном, словно мы уже все обсудили. — Нет! Мне завтра нужно быть на работе. Я взял только три дня отпуска. — Эту работу сделают без тебя, — заявила она безапелляционно. — Но у меня машина здесь, в Бостоне, — запротестовал я. — Я не могу ее оставить просто так, на стоянке. — Билл может забрать ее. — Но... у меня нет одежды. Я не планировал уезжать так надолго. — В Паукипси есть магазины. — Элизабет, я не могу! Я не могу просто сесть в самолет и улететь. — Агенту нужно твое водительское удосговерение, — сказала Элизабет, угрожающе прищурившись. — Но, Элизабет... — Из-за тебя я опоздаю на самолет. Я дал агенту свое водительское удостоверение. Она вручила мне билет. Элизабет направилась к воротам, а я поспешил следом, говоря на ходу: — Мне нужно позвонить на работу и сказать, что меня не будет... В самолете Элизабет погрузилась в чтение и за весь полет не произнесла и десятка слов. Но когда мы приехали на место в Паукипси, где она проводила семинар, она представила меня участникам как своего нового специа;шста по связям с общественностью. Я позвонил домой и сообщил жене, что меня похитили и что я вернусь в пятницу. Следующие два дня я наблюдал за тем, как Элизабет работает. Я видел, как люди менялись прямо у меня на глазах. Я видел, как у них затягивались давние раны, решались засгаревшие проблемы, отпускались старые обиды и преодолевались ненужные убеждения. Один раз женщина, которая сидела рядом со мной, в процессе семинара «сорвалась». (Помощники Элизабет беседуют с теми, кто начинает плакать или как-то иначе теряет контроль над собой во время занятий.) Элизабет легким кивком головы дала мне указание позаботиться о ней. Я мягко вывел плачущую женщину из комнаты и пошел с ней в небольшое отгороженное место в конце холла. Я никогда раньше ничего подобного не делал, но Элизабег давала очень конкретные инструкции тем, кто участвовал в проведении семинара (обычно она привозила с собой троих-четверых помощников). Одно указание она дала очень четко: — Не пытайтесь успокоить, — сказала она, — просто слушайте. Если понадобится помощь, позовит^меня, но быть рядом и выслушать человека почти всегда бывает досгаточно. Она была права. Я смог помочь этой женщине, просто побыв рядом с ней. Я смог предоставить ей надежное убежище и дал ей возможность выпустить, отпустить то, что она носила в себе и что всколыхнулось в этой комнате. Она. плакала, причитала, выплескивая свой гнев, постепенно затихала, а потом все опять начиналось сначала. Я никогда в жизни не чувствовал себя таким полезным. В тот же день я позвонил в офис школьного совета в Мэриленде, где я работал. — Отдел кадров, пожалуйста, — сказал я оператору, и, пока меня соединяли с нужным номером, я сделал глубокий вдох. — Можно ли, — спросил я, —уволиться по телефону? Время, которое я провел в команде Элизабет, было одним из величайших даров, данных мне жизнью. Я находился рядом с женщиной, которая поступала как святая, час за часом, неделю за неделей, месяц за месяцем. Я стоял возле нее в лекционных залах, в семинарских комнатах и у постели умирающих. Я видел ее рядом со стариками и с детьми. Я видел, как она общалась с испуганными и храбрыми, радостными и печальными, открытыми и закрытыми, взбешенными и робкими. Я наблюдал за Мастером. Я наблюдал, как она исцеляет самые глубокие раны, которые только можно нанести психике человека. Я наблюдал, я слушал, и я очень старался научиться. И я по-настоящему понял, что то, что Ты сказал, правда. Есть тысячи способов освободить радость в сердце дру1 о-го человека, и в toi момент, когда ты решишь это сде;!?.1 ь, ты будешь знать, как ты хочешь это сделать. И это можно сделать даже у постели умирающего. Благодарю Тебя за учение и за талантливого наставника. Пожалуйста, друг Мой. Теперь ты знаешь, как жить радостно? Элизабет советовала всем нам безусловно любить, быстро прощать и никогда не сожалеть о боли, оставшейся в прошлом — Если бы вы. прикрыли Великий ка-нъон от бурь, — говорила она, — вы бы никогда не увидели красоту его скал Она поощряла нас жить полной жизнью сейчас, останови i ь-ся и вкусить сладость каждого момента и сделать все, что необходимо, чтобы завершить то, что она называла «ваши неоконченные дела», чтобы жить без страха и принять смерть без сожалений. — Когда вы не боитесь умереть, вы не боитесь жить. И, конечно, самым важным ее посланием были слова- «Смерти не существует».
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-04-08; просмотров: 218; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.145.10.80 (0.013 с.) |