Послевоенная миграция населения. Реконструкция и рост городов, городских ансамблей (Гавра во Франции, Фрейденштадта в Германии).

Послевоенный период ознаменовался весьма интенсивным, хотя и далеко не равномерным ростом населения во всех странах капиталистического мира. Выясняя причины интенсивного роста населения перечисленных стран, нельзя не отметить значительной иммиграции из колоний, превращав­шихся теперь в суверенные государства. Так, в 1958 г. перед французским делением Алжира, которое составляло 1/10 часть общего числа жителей этой страны, с исключительной остротой встал вопрос о выборе отечества. Аналогичным образом решали свою судьбу голландцы, расселенные по обширному архипелагу Индонезии, а также бельгийцы, в свое время владевшие Конго, и, наконец, англичане, итальянцы, американцы и японцы. С потерей колоний во Францию, Англию, Италию и особенно Японию возвратилось несколько миллионов людей. Главной движущей силой роста городов в послевоенный период по-прежнему оставалась промышленность. Поскольку процесс концентрации производства продолжался, постольку города не могли не расти. Однако развитие крупных городов и в первую очередь столичных центров происходило не только из-за увели­чения числа фабричных рабочих, но и вследствие возрастания числа слу­жащих. Вплоть до начала 30-х годов текущего века в экономике Франции сельское хозяйство все еще сохра­няло значительный вес. В соответствии с этим и цифры городского и сель­ского населения Франции были почти равноценными. Аналогичное явление наблюдалось и в Западной Германии, где возрастание городского населения за счет сокращения сельского дало прирост 16 большим городам. Однако процесс урбанизации Великобритании протекал неизмеримо мед­леннее. Яркую картину перемещения больших человеческих масс в пределах одной и той же страны дает послевоенная Франция. Покидая промышленно отсталые местности, население оседало в индустриальных районах. В результате миграции населения сильно выросли города, входящие в созвездия Лиона и Тулузы. Большое число жителей осело и на юго-востоке страны — между Марселем и Женевским озером где образовалась почти непрерывная лента промышленных городов и поселков. Следует отметить особенность урбанизации, которая была характерной для всех стран и заключалась в том, что пришлое население, порвавшее с сельским хозяйством, размещалось не в старых больших городах, а на некотором расстоянии от них. Восстановление разрушенных европейских городов происходило в опреде­ленной хронологической последовательности. Прежде всего нужно было возродить пути и средства сообщения; восстановить электростанции, водо­провод, канализацию и связь; наладить производство продуктов первой необходимости и дать возвращавшемуся населению хоть сколько-нибудь удовлетворительный кров и работу. Довоенный Фрейденштадт был спланирован и застроен еще на рубеже XVI и XVII вв. когда немецкие архитекторы, следуя по стопам Альбрехта Дюрера, стали заниматься проблемой идеального города. По проекту Генриха Шикхардта Фрейденштадт получил квадратный план с проложенными параллельно городским стенам прямолинейными улицами. В центре города разместилась квадратная площадь, среди которой предполагалось построить замок. Сам Шикхардт произвел разбивку города на месте и, кроме того, построил четыре невысоких общественных здания по углам площади (торговый дом, ратушу, госпиталь и оригинальную двухзальную цер­ковь), но осуществить весь свой замысел он не смог, так как для строительства замка заказчика не нашлось. Поэтому центральное пространство, оставшееся незаполненным, превратило площадь Фрейденштадта в огромный пустырь. Строителю нового Фрейденштадта, архитектору Л. Швейцеру, было понятно, что без повышения этажности жилых домов, как и включения в ансамбль центральной площади хотя бы одной дополнительной вертикали, композиционную задачу решить нельзя. В 1949 г. по диагонали, проходящей через старую церковь, т, е, на противоположном углу площади, вырос­ла высокая ратуша, главным украшением которой стала расчлененная лопатками двухъярусная башня. Прообразом ей послужили сохранившиеся церковные колокольни, и вместо с тем шарообразное увенчание башни принесло с собой в угловой ансамбль площади игру криволинейных живописных форм.

34. «Лоскутная» планировка Нью-Йорка /США/в 1954-1960 гг. Создание новых транспортных магистралей.

Характерной приметой бума конца 1960-х — начала 1970-х годов стало возвращение гигантомании, рождавшей новые сверх небоскребы. Погоня за престижем вновь вылилась в погоню за рекордами. Эпицентром строительных усилий сначала стал Мидтаун — Парк- авеню от вокзала Грэнд Сентрал до 59-й улицы и авеню Америки от 45-й до 55-й улицы. Во второй половине 1960-х годов еще больший размах получила концентрация новых офисов в Нижнем Манхаттане. Здесь новым гигантам должны были уступать место не только «небольшие» здания в 10—15 этажей и знаменитый когда-то Зингер- билдинг. Послевоенное поколение высотных зданий росло на новой инженерно-технической базе. Железобетонные и стальные панели наружных стен уступили место легким ограждениям из алюминия и стекла. Впервые новая система здания с непрерывной оболочкой и климатизацией была реализована в высотном здании Секретариата ООН (1950 г. архит. У. Харрисон). Здание секретариата ООН дало образец претворения технических возможностей архитектуры металла и стекла. Властителем дум для приверженцев направления, в котором американские политики увидели тогда материализацию претензий на «век Америки», стал чикагский архитектор Людвиг Мис ван дер Роэ. В Нью-Йорке он оставил единственное (но при этом лучшее) произведение — небоскреб компании «Сигрэм», отмеченный совершенством разработки навесной стены-оболочки. Однако еще до того, как в Ныо-Йорке увидели постройку Мис ван дер Роэ, в 1952 году на Парк-авеню появилось созданное проектной фирме «СОМ» 24-этажное здание фирмы «Ливер». Оно стало эталоном той версии «стиля Мис ван дер Роэ», которую приняла коммерческая архитектура., контрастно сочетающая вертикальную призму и распластанный двухэтажный объем, равно как и глянцево поблескивающие плоскости навесных стен, лишенные утонченной пластики произведений Мис ван дер Роэ, стали предметом бесчисленных подражаний. Стеклянная навесная стена с ее технической сложностью и зрительной сверх упрощенностью стала за 1950-е годы универсальным символом бюрократии. В середине 1960-х годов архитектура деловых зданий Нью-Йорка круто меняется. В противовес наскучившим стеклянным фантасмагориям появились сооружения с преувеличенным внешним выражением конструкции — здания, как бы играющие мускулами. Представительность достигается подавляющими величинами пространств и объемов. В конце 1960-х годов развернулся и новый акт «высотной драмы». Высоту Эмпайр стейт- билдинг в 1973 году превзошли две одинаковые башни Всемирного торгового центра (ВТЦ). Их 110 этажей поднялись до 411 метров над Нижним Манхаттаном. Рекорд продержался недолго — уже в 1974 году он перешел к чикагскому небоскребу «Сёрс и Робак». Новые гиганты еще больше обострили транспортную проблему Нью-Йорка. Концентрация мест приложения труда в деловых центрах стала еще больше. Число приезжающих сюда на работу из пригородов превысило 1,5 миллиона человек. На двух жителей Нью-Йорка приходится один автомобиль. Проблема временных стоянок на Манхаттане стала практически неразрешимой и поэтому работающие здесь используют общественный транспорт метро, железные дороги и автобусы. Обветшавшие и устаревшие линии метро работают с громадными перегрузками. Наиболее действенной частью планировочных мероприятий муниципалитета оказался новый закон о зонировании, принятый в 1961 году и послуживший одной из основ генерального плана. Согласно этому закону, территория города разделена на зоны, в каждой из которых установлены свои правила застройки. В этих нормах более строгие, чем ранее, требования предъявляются к инсоляции и проветриванию зданий и территории. Важная особенность нового закона — в центре города часть земли должна отводиться для общедоступных площадок — плаз и пешеходных крытых галерей. Правила зонирования стали инструментом упорядоченной застройки Центра исполнительских искусств имени Линкольна — единственного ансамбля общественного назначения, созданного в Нью-Йорке за послевоенные годы (1962—1968 гг.).