Глава 557-558. В маминой постели

Алан проснулся первым. Воспользовавшись случаем, он решил притвориться, что все еще спит, и принять более удобную позу.

Сьюзан накрыла их обоих легкой простыней и лежала на спине. Поэтому он перекатился на бок, положил руку ей на плечо, а ладонь опустил на грудь.

Он старался сохранять хладнокровие и вести себя так, будто его рука случайно переместилась туда, когда он спал.

Прежде чем заснуть, он знал, что в том состоянии, в котором она тогда находилась, все было бы в порядке. Но теперь он не был уверен, сочтет ли она это нарушением границ, так как полагал, что она не будет настолько возбуждена, когда проснется.

Держа руку на такой восхитительной груди, он не мог долго сдерживаться. Вскоре он уже слегка сжимал и ощупывал кожу своими пальцами.

Это разбудило Сьюзан. Однако, поскольку он держал глаза закрытыми, притворяясь спящим, он не понял, что она проснулась.

Она приоткрыла один глаз и увидела, что он делает. Она поняла, что он проснулся, по движению его пальцев, когда он пошевелил рукой, но притворилась спящей, как и он.

"Вот это уже лучше! Именно такого Тигренка я хочу видеть чаще - агрессивного, дерзкого молодого сына, который использует в сексуальных целях свою невинную мамочку, пока она спит, исследуя ее большие сиськи, независимо от того, что она об этом думает. Это так восхитительно и не правильно! Интересно, что он сделает со мной дальше? Что бы это ни было, я не смогу сопротивляться!"

Он ошибся, предположив, что она не будет возбуждена, когда проснется!

Она немного повернулась, чтобы дать ему лучший доступ к ее заднице, все еще сохраняя ее сиськи в очень податливом положении.

Сначала ее движение испугало его, но после минуты ожидания, он пришел к выводу, что она все еще крепко спит, он решил, что это прекрасная возможность сломать ее границы без всякой вины, так как это произойдет, пока она спит.

Он выждал еще минуту, а затем приподнял свой пах к ее ягодицам. Он осторожно скользнул своим твердым стояком вдоль ее ягодичной щели, вклиниваясь в нее. (Он все еще понятия не имел, насколько ему может понравиться анальный трах, но это выглядело интересно). Если бы она смотрела в другую сторону, он мог бы пойти дальше и потереться своим членом о ее половые губы, но он решил, что это лучшее, что он мог сделать в нынешних обстоятельствах. Он знал, как храпит, благодаря записи, которую однажды сделала его сестра, чтобы доказать, какой он громкий, поэтому все время притворялся храпящим, просто на всякий случай.

Сьюзан была так взволнована, что ей с трудом удавалось дышать ровно. Она очень остро ощущала эрекцию, оказавшуюся в ее ягодичной щели, и подумала:

"Черт побери! Надо было катиться в другую сторону. Тогда он мог бы "случайно" воткнуть что-то в мою киску! О, Тигренок, трахни свою спящую мамочку! Таким образом, я не буду чувствовать себя виноватой, потому что я не буду "знать", что это происходит, пока это не случится. Мне нужно почувствовать, как твоя горячая сперма заполняет мою киску!"

Но, хотя она и мечтала об этом, на самом деле это была просто фантазия. Причина, по которой она повернулась в другую сторону, была ее активная защита своей киски. Ее беспокойство о греховности "настоящего" инцеста оставалось чрезвычайно сильным. Однако, думая об этом, она начала потирать бедра, невольно пытаясь усилить покалывание внизу.

Она обратила внимание на его руку, все еще лежащую на ее груди. Его мизинец лежал на ее соске, слегка двигая его взад и вперед, очень возбуждая ее.

"Оооо, подумала она. Он такой умный. Я могла бы почти поверить, что он все еще спит, даже учитывая то, как он это делает. Он собирается воспользоваться своей беспомощной большегрудой мамочкой, и все, что я могу сделать, это лежать здесь, пока он свободно лапает меня! Хотела бы я просыпаться каждое утро с Тигренком, ласкающим меня вот так!"

«Почему бы и нет?» - спросил пресловутый дьявол у нее на плече.

Ангелочек на другом плече в последнее время явно отсутствовал, и ему нечего было сказать.

Ее личный дьявол продолжал:

" Единственный человек, который останавливает это, - это ты. Эта кровать предназначена для двоих, и видит Бог, твоего мужа в ней никогда нет. Я думаю, что ты должна служить своему сыну в ней каждую ночь!"

Не совсем Ангелочек, но чуть менее озорной голос в ее голове ответил:

"Да, это было бы здорово - в постели с Тигренком! Но если бы это случилось, он бы трахнул меня в ближайшее время.

Ее озорной голос давил:

" И что в этом плохого...? Разве ты теперь не его секс-игрушка? "Секс-игрушка" - это не просто забавный и сексуальный термин. Как у секс-игрушки, у тебя есть важные обязанности и обязательства, связанные с тем, чтобы держать его член постоянно ухоженным с высокой степенью стимуляции. Готова ли ты доставить ему удовольствие любым способом, в том числе настоящим трахом, как и положено хорошей секс-игрушке, или ты позволишь Ангелочку или Сюзанне выиграть в качестве его любимого сосуда для спермы?"

Ее менее озорной голос ответил:

"Я пытаюсь! Но это требует времени. Меня учили считать секс священным, только между мужем и женой!"

Более распутный голос сказал:

"Подумай обо всех тех сочных нагрузках, которые ты пропустишь. Подумай обо всей этой вкусной сперме, которая по праву должна быть твоей, но будет уходить к кому-то другому, потому что ты не спишь с ним ночью из страха трахнуться. Это просто неправильно! Хорошие мамочки с большими сиськами делают все возможное, чтобы служить члену своего сына! Ты позволишь ему спать одному каждую ночь? Ты позволишь бедному Тигренку быть одиноким? Таким одиноким? Ты ведь понимаешь, что это всего лишь вопрос времени, когда он тебя трахнет, не так ли?"

- Да, - ответил менее озорной голос.

"Так чего же ты ждешь?! Разве ты не хотела бы просыпаться каждое утро с ощущением его члена глубоко внутри тебя, наполняя и разделяя твою киску?

Менее озорной голос ответил с грустью и разочарованием:

"Ты знаешь, что хочу! Но у меня все еще есть проблемы, которые нужно решить. Что, если это ужасный грех?"

"Прекрасно! Более распутный голос фыркнул. Но пока ты разбираешься с этим, по крайней мере, будь смелее. Например, как насчет будильника? Ты его специальный будильник, не так ли? Твой долг - будить его каждое утро минетом. Что означает, что ты должна спать голой в его постели, что бы всегда быть там, когда ему захочется утренней разрядки. Разве ты не хочешь просто почувствовать горячую сперму, разбрызгивающуюся по всему лицу в качестве заслуженной награды? А потом хороший, крепкий трах! Некоторые люди нуждаются в чашке крепкого кофе, чтобы взбодриться утром. Тебе же нужен крепкий хуй!"

Менее шаловливый голос в голове ответил:

"Не говори мне про секс. Пожалуйста! Не сейчас. Ангелочек сегодня проверяет меня. Проверяет, чтобы убедиться, что мама хорошо себя ведет и придерживается ее границ. Мне нужно время! Я должна быть ответственной!

Это заставило замолчать более озорной голос, по крайней мере на время.

Теперь Сьюзан нужно было притвориться, что они с Аланом еще спят. Поэтому, чтобы " разбудить его", она активно потянулась, взяла его руку, которая уже была у нее на груди, и начала массировать себя ею. Но теперь, он пытался просто оставить ее висеть там, как будто это была рука безжизненной марионетки - теперь, когда он знал, что она проснулась, он пытался притвориться, что все еще спит.

Она подумывала о том, чтобы сделать ему " мамочкин будильник", но ее дьявольский голос напугал ее, заставив задуматься о том, что она может слишком возбудиться и зайти слишком далеко. Кроме того, ей очень нравилось ощущение его твердого члена, втиснутого между ягодицами. Так что вместо этого она притянула его руку к своему лицу и начала сосать его пальцы, как символический пробуждающий минет, чтобы вернуть его в сознание.

- Проснись, Тигренок, - сказала она между посасываниями.

Он притворился, что проснулся.

- Где я?- спросил он в притворном замешательстве.

-Ты в маминой постели. А мамочка вся голая, горячая и мокрая! И ты прижимаешь свой член к ее попке. Плохой мальчик! Ты же знаешь, что это запрещено.

Сьюзан упрекала его, но ни один из них не сделал ни малейшего движения, чтобы убрать его член из "запрещенного" места. Это был не выговор, учитывая то, как ее слова буквально сочились желанием. Она попыталась сжать его эрекцию мышцами попки, чтобы еще больше подчеркнуть какое именно место она имеет в виду.

Она продолжала посасывать его пальцы, и это возбуждало его гораздо больше, чем он мог себе представить.

- Тебе нравится просыпаться в маминой постели и делать с мамочкой гадости?

Она прижалась промежностью к его бедру, медленно скользя волосатой киской вдоль его ноги. - Тебе нравится заполнять ее дырочки такой немытой, пахнущей, твердой, наполненной спермой частью тела?

- Ты понимаешь, что я имею в виду, когда говорю о нарушении правил?- сказал незнакомый голос.

Алан передвинулся и увидел, что это говорила его сестра.

Кэтрин сидела на диване возле кровати, на ней была только прозрачная ночнушка, и строго смотрела на них.

Но Алан видел ее насквозь. Сьюзан и Кэтрин выглядели и вели себя так сексуально, что он подумал, что снова потеряет сознание, на этот раз от чистого умственного наслаждения.

Сьюзан вздрогнула и огляделась. Она немного расслабилась, увидев, что это всего лишь ее дочь. Она продолжила изгибать ягодицы вокруг члена сына.

- Ангелочек, сегодня мой особый день с моим особым, хорошо сложенным сыном. И ты это знаешь. Мы можем провести время наедине?

- Нет, если ты так настаиваешь на своих правилах. Посмотри, где сейчас Алан - младший, он зажат твоими ягодицами. Разве это в пределах твоих границ? Это совместимо с твоими правилами?"

Сьюзан с трудом подавила желание закричать: "Я хочу член своего Тигренка глубоко в моей заднице!"

Вместо этого она неохотно оторвалась от него и надула губы.

- Но, Ангелочек, попытайся понять. Он просто так переполнен спермой, и всегда остается еще больше. Я должна выжать из него всю эту сочную, вкусную сперму всеми возможными способами.

Кэтрин, видя, что Алан наблюдает за ней, сняла ночную рубашку.

- Хорошо. Тогда отсоси ему еще раз. Ты сегодня странно себя ведешь. У тебя даже странный, дикий взгляд. Думаю, сегодня мне придется поработать рефери.

- Как тебе будет угодно, - сказала Сьюзан, снова наклоняя голову к эрекции Алана. - Настолько долго, на сколько Тигренок сегодня будет моим.

Говоря это, она провела стояком сына вверх и вниз по щекам, а затем по всему лицу. Она бросила на дочь взгляд, который говорил: "Разве ты не хочешь, чтобы это было в твоих руках?- Она понимала, что это не очень-то по-взрослому, но была слишком возбуждена и одержима, чтобы следить за собой. Ей нравилось напоминать, визуально и буквально, что у нее есть жесткий шест Алана, а у Кэтрин - нет.

Сьюзан действительно была в странном настроении. Она не только была необычайно эгоистична, но и действительно отпустила себя и обнаружила, насколько дикой может быть ее дикая сторона. Именно благодаря совету Сюзанны "наклоняйся, но не ломайся" она так сильно раздвигала свои собственные границы.

Если бы она подумала об этом, эффект оказался бы совсем не таким, как обещала Сюзанна. Сьюзан поймала себя на том, что думает о вагинальном сексе с сыном с еще большей серьезностью, чем когда-либо прежде. Она не осознавала этого, но это было невысказанным намерением Сюзанны с самого начала.

Кэтрин внимательно наблюдала за происходящим, молча, но хмуро.

После того как Сьюзан еще немного потерла жесткий шест сына, пытаясь вызвать ревнивую реакцию дочери, она села на кровати, одновременно проводя руками по его телу под предлогом изменения позы. Она сделала это так, чтобы убедиться, что Алан насладился этим сексуальным шоу. Она даже нежно провела по себе руками от бедер до плеч, без всякой видимой причины, лишь потому, что для него это была хорошая визуальная стимуляция (и для нее).

Она снова приблизила свое лицо к Алану, но, чувствуя себя еще более непослушной, развернулась и оседлала его тело своим, вместо того, чтобы оказаться между его ног, как делала это раньше. Она наклонилась и начала правой рукой ласкать его эрекцию, опираясь на левую. Ее ноги были по обе стороны от его головы, чуть выше плеч. Ее киска находилась в футе от его лица, а ее здоровенные сиськи свисали над животом и соски слегка касались его кожи.

Обычно Сьюзан не доверяла бы ни Алану, ни себе в этом положении, но она решила, что будет в безопасности от траха, так как Кэтрин присутствовала в качестве их рефери. Кроме того, она решила быть более смелой, благодаря недавнему совету Сюзанны.

"Может, пора Тигренку научиться лизать мои половые губы. Он собирается уткнуться своим лицом в горячую пизду мамочки! О, мне понравится! Вот что у меня есть - пизда. Не киска, а пизда. Киски для кисок."

Она рассмеялась про себя над своей маленькой игрой слов.

"Потом он будет трахать мои сиськи! Да, у меня есть сиськи и пизда, потому что я ужасно непослушная мамочка. Под надзором Ангелочка мне не нужно беспокоиться, что мы пройдем весь путь. Кроме того, хорошо, что она увидит, что к чему. Согни меня, Тигренок, но не сломай!"

Но озвучила она совсем противоположное.

- Ты слышал, что сказала твоя сестра, Тигренок. Держи руки при себе и убедись, что ничем другим не касаешься меня там. Пожалуйста, не разочаруй меня.

Она опустила рот и снова принялась облизывать его твердую эрекцию.

Кэтрин была хорошо подготовлена к таким возбуждающим зрелищам - на этот раз она захватила с собой небольшую сумочку с секс аксессуарами.

Она вытащила свой любимый дилдо из сумки и вставила его в свою уже готовую щель. Это был "Мистер Восторг" - большой, черного цвета, принадлежавший Хизер, но он остался у нее, потому что Эми взяла его после их игр в душевой, а у Хизер не хватило духу попросить Эми не брать. Хизер даже не просила ее вернуть, и Кэтрин не видела причин напоминать ей об этом.

Большой дилдо выглядывал из ее дырочки на несколько дюймов, но ей было все равно. Она знала, что потребуется нечто вроде мощного землетрясения, чтобы Сьюзан отвлеклась от облизывания стояка сына и заметила это, тем более что Сьюзан почти всегда работала над членом Алана с закрытыми глазами.

Кэтрин начала вставлять и вынимать дилдо, наблюдая за происходящим.

Алан повернул голову в ее сторону и увидел, что сестра ласкает себя. Но каким бы восхитительным ни было это зрелище, его внимание вскоре вернулось к киске матери, висевшей прямо над его лицом.

Он вдыхал пьянящий, почти непреодолимый запах ее лона, наблюдая, как струйки смазки стекают по ее бедрам. Сьюзан периодически трясло, и Алан понял, что это были микро оргазмы. Когда она делала это, часть ее смазки стряхивалась с ее кожи, и несколько капель летели на его лицо.

Время было выбрано идеально. Чем ближе он подходил к оргазму, благодаря возбужденным движениям ее губ и языка на его члене, тем ближе ее киска подходила к его рту, а это в свою очередь еще больше приближало его к краю. Он высунул язык наружу, сумев дотянуться лишь до нескольких торчащих волосинок.

Сьюзан намеренно и медленно опускала свою промежность ему на лицо, с электрическим предвкушением ожидая момента, когда она, наконец, войдет в контакт с его ждущим языком. Ее ноги медленно раздвигались все шире и шире, в то время как ее рот постоянно прикасался к его твердой эрекции.

Она подумала:

"Неужели я должна это сделать? Должна ли я положить свою киску, я имею в виду свою пизду, прямо ему на лицо? Даже с Ангелочком в качестве судьи? Может, мне стоит сделать это, когда ее нет рядом?... Нет. Важно, чтобы они оба знали, особенно Алан, какая их мамочка шлюшка. Может, если мне повезет, они захотят наказать меня. Надеюсь, Тигренок даже отшлепает меня. Да! Он собирается отшлепать свою непослушную мамочку, сильно! Разве это не хорошо? Но не так хорошо, как его язык в моей пизде. О Боже, я почти чувствую это! Это так близко..."

По крайней мере, Сьюзан все еще могла думать полу связными мыслями. Алан был так возбужден и перегрет, что его мозг не мог функционировать даже так.

Он работал на первобытном похотливом автопилоте, совершенно неспособный понять, разумно ли то, что он делает. Он крепко зажмурился, пытаясь выжить в предвкушении того, как киска его матери упадет ему на лицо.

Сьюзан опустилась еще на дюйм или два.

Все еще торчащий язык Алана, внезапно достиг ее половых губ. Это толкнуло его через край; он почувствовал, как внутри него поднимается эякуляция. Лизание киски все еще было для него относительно новым опытом. Он все еще находил это немного не приятным, тем более что у Сьюзан был не маленький кустик.

С другой стороны, это была киска его матери и ее куст, и один этот факт был чрезвычайно вдохновляющим. Но настоящим триггером были феромоны ее вагинальных смазок; как и для всех нормальных мужчин, этот запах был опьяняющим. Чем больше он вдыхал, тем лихорадочнее лизал.

- Фол! Правила!- закричала Кэтрин, продолжая работать дилдо. - Мам, подними-ка задницу повыше!

Но рот Сьюзан был слишком занят, ублажая стояк сына, чтобы говорить. Она чувствовала, что вот-вот кончит, чего ждала в любую секунду. Она перестала лизать и проглотила его глубже, чем когда-либо прежде, пытаясь справиться с рвотным рефлексом. К сожалению, она не могла этого сделать. Тем не менее, она глотала и сосала, уверенная, что ее рот скоро будет наполнен семенем ее сына.

Кэтрин вскочила с места, оставив дилдо выглядывающим из киски. Она доковыляла до кровати и попыталась обеими руками оттолкнуть задницу матери.

- Я сказала, подними задницу!

Но вместо того, чтобы поднять задницу, Сьюзан опустила ее на лицо Алана.

Алан чувствовал, как трясется и пульсирует лоно его матери; он знал, что она снова на пике.

Когда ее киска начала истекать соком по всему его лицу, он потерял последние остатки контроля и начал сильно стрелять спермой в ее жаждущий рот. Его сперма заполняла ее, в то время как его язык исследовал ее сочащиеся губы киски.

Все тело Сьюзан взорвалось в таком мощном оргазме, что все, что она могла сделать, это оставаться в сознании и крепко всасывать его эрекцию. Она была полна решимости поймать последнюю каплю его спермы, даже когда та с силой ударила ее в горло.

Для нее важность того, чтобы ее сын наполнил ее рот спермой, была прежде всего остального. Сосредоточенность на этой потребности удерживала ее от обморока, но едва-едва. Она почувствовала, как ее оргазм пришел с такой силой, что ее смазка просто вылилась из ее горячей пизды прямо в рот Алана.

Приняв более решительные меры, Кэтрин погрузила два пальца в киску матери прямо над языком Алана, а затем засунула третий в задний проход Сьюзан, схватив ее как шар для боулинга.

Это должно было отпугнуть Сьюзан, но вместо этого она просто вскрикнула от восторга.

Как будто вынимая шар для боулинга из возвратника, Кэтрин просто подняла задницу своей матери в воздух. Остальная часть тела Сьюзан не имела выбора, кроме как последовать за ней, заставляя дико задыхающуюся мать подняться и отринуть от языка сына.

- Неееееееет!

Сьюзан плакала, как ребенок, которому отказали в любимой игрушке. Особенно, она переживала, потому что неожиданное движение заставило ее оторвать рот от эрекции сына. Это заставило его сперму выстрелить прямо ей в лицо. Она едва успела закрыть глаза, прежде чем на нее обрушились новые потоки его груза.

Так как Кэтрин теперь отстранила киску Сьюзан от языка Алана, она казалась довольной этим на данный момент. Другой рукой она с удовольствием ласкала ее задницу, но Сьюзан, казалось, этого не замечала.

У Сьюзан было кое-что, привлекающее ее внимание гораздо сильнее: член ее сына. Она опустила свой рот обратно на жесткий шест своего Алана, чтобы захватить его последние несколько веревок спермы. Количество спермы было ниже его обычного уровня, но все же щедрым. Ей нравилось чувствовать, как его горячие брызги бьют ей в горло, и это именно то, что они делали.

Кэтрин не прекращая работала пальцами в сочащейся киске и анусе матери с самого первого момента, как эти пальцы вошли в ее отверстия. Она с трудом могла поверить в эту беспрецедентную возможность. Несмотря на то, что она недавно целовала и ласкала свою мать, это был совершенно новый уровень физической близости.

Она не слишком беспокоилась, что мать будет жаловаться или даже заметит, потому что знала, что, когда Сьюзан сосет член, она уделяет этому все свое внимание. Кэтрин решила, что, если ее мать будет жаловаться, она сможет воспользоваться предлогом, что просто пыталась ее удержать.

С этим предлогом наготове, если понадобится, она продолжала пилить и ласкать, пока Сьюзан разбиралась с последним грузом Алана.

Когда Сьюзан, наконец, проглотила то, что выдал ее сын, она немного передохнула, а затем, наконец, поднялась так, чтобы твердо стоять на коленях и локтях.

Конечно, теперь, когда минет закончился, то, как Кэтрин "удерживала" ее, было гораздо, гораздо более очевидно.

Но Сьюзан едва обратила на это внимание, потому что ее работа хуесоски еще не закончилась, не так, как она считала нужным. Она была полна решимости тщательно вылизывать член и яйца своего сына после каждого его оргазма. Она сразу приступила к делу, хотя большую часть времени проводила, "чистя" ему яйца. Там нечего было убирать, и они оба это понимали, но она знала, что он наслаждается этим больше, чем тем, как она облизывала его сдувающийся пенис.

Тем не менее, Кэтрин все еще не убирала пальцы с материнской киски или задницы. Продолжая притворяться, что пытается сдвинуть ее с места, она пожаловалась, более энергично прощупывая почву: "Я сказала, слезь с него! Это явное нарушение границ."

Но Сьюзан была слишком взволнована, чтобы думать или отвечать. Пульсирующие пальцы, атаковавшие обе ее дырочки, снова довели ее до оргазма. Она была настолько потрясена, что она кричала, "Ммммфф!"- Это прозвучало приглушенно, потому что у нее во рту было одно из его яиц. Она отняла рот ровно настолько, чтобы крикнуть более связно:

- Даааааа!

Еще один поток соков Сьюзан покрыл долбящие ее пальцы дочери, обеспечивая большую смазку для Кэтрин, чтобы входить и выходить еще быстрее.

Любое притворство, что Кэтрин просто "снимает" свою мать с Алана, закончилось минуту или две назад. Но Сьюзан это не волновало, так как прикосновение к анусу и киске одновременно было слишком приятным, особенно когда ее рот был на яйцах сына. Это было так, будто тело Сьюзан, полностью отдало себя в руки удовольствия. Только намек на строгое воспитание удержал ее от крика:

«Тигренок! Ангелочек! Вы оба, трахните меня в каждую дырку!»

Она чувствовала, что вот-вот превратится в неконтролируемую нимфоманку, чье внимание будет сосредоточено только на том, чтобы служить секс-игрушкой для обоих ее детей. Ей это нравилось.

Алан в изнеможении лежал на кровати.

Его лицо находилось примерно в шести дюймах от киски матери, которая все еще капала на него, заливая ноздри. Его пенис был теперь безжизненным, но даже при этом он наслаждался видом с первого рядя, где сестра трахала мать двумя пальцами. Казалось, что идет дождь из смазки. В любом случае, то, как Сьюзан облизывала его яйца, было чертовски здорово.

В конце концов, самый сокрушительный оргазм Сьюзан за день (до сих пор), наконец, подошел к концу. Она была слишком измотана, чтобы продолжать лизать, поэтому рухнула на Алана, но немного в сторону, чтобы не задушить его.

Трах пальцами замедлился почти до полной остановки, но она не могла заставить себя вытащить пальцы из материнских дырочек, потому что это казалось ей единственной возможностью в жизни. Она ненавидела, когда ее веселье заканчивалось.

- Спасибо за помощь, Ангелочек, - сказала наконец Сьюзан с ноткой сарказма в голосе. - Думаю, теперь ты можешь спокойно убрать пальцы.

- Ты уверена?- Спросила Кэтрин, все еще шевеля пальцами. - Обещаешь вести себя хорошо?

Она играла на время, пытаясь создать прецедент того, что она могла бы повторить это в будущем. Она потерла мизинцем клитор матери, пытаясь глубже погрузить пальцы в сочащуюся влагой дырочку Сьюзан.

"Не могу поверить, что засунула палец в мамину киску!" - кричал ее разум. "Я накачивал ее, как будто завтра не наступит, и ей все равно! А ее задница! Как будто я воспитываю непослушного ребенка. Это так здорово!"

Тело Сьюзан непроизвольно содрогнулось от нового движения, охватившего обе дырки.

- Уже все хорошо. Мама была очень непослушной, но теперь она обещает быть хорошей. Пожалуйста, отпусти меня.

- Ладно, поверю в этот раз. Но если ты снова будешь плохой, мне придется сделать это снова.

- Обещаю, что буду вести себя хорошо.

Это бесконечно возбуждало Кэтрин. Но она больше не могла придумать предлога для задержки, поэтому наконец с громким хлюпом убрала пальцы.

Ее пальцы промокли. Она облизала соки из киски матери на глазах у Алана, пока Сьюзан лежала на нем лицом вниз, повернувшись в другую сторону. Она хорошенько покрасовалась перед ним, пока он задыхался и приходил в себя, а потом дерзко подмигнула ему.

Наконец Сьюзан скатилась с Алана и огляделась, заставив Кэтрин прекратить лизать пальцы, которыми она дразнила брата. Сексуальная мать лежала лицом вверх на кровати рядом с Аланом, отдыхая и думая о том, что произошло.

Глава 559. Мистер Восторг.

Кэтрин снова села на диван.

- Ты сегодня очень странно себя ведешь, мам. Что бы случилось с вами если бы я не пришла сюда? Ты полностью потеряла контроль. Я содрогаюсь при мысли об этом.

- Я просто дрожу, - пошутила Сьюзан, имея в виду ее многочисленные громкие, очень заметные, интенсивные оргазмы. - Но, Ангелочек мой, спасибо тебе за помощь. Думаю, иметь рефери не так уж и плохо.

- Без проблем.

Кэтрин ухмыльнулась, обрадовавшись, что ее мать рассматривала то, что она сделала, как некую помощь, а не как откровенную длительную ласку.

- Твое присутствие позволило мне отпустить себя. При других обстоятельствах я бы слишком боялась сделать это.

- Я заметила.

Сьюзан, однако, не могла не понимать, как Кэтрин ласкала ее. Она засмеялась и сказала: "Но, дочь, ты же знаешь, что есть и другие способы поднять человека. Ты не должна поднимать маму, как шар для боулинга!

Все рассмеялись.

Сьюзан очень понравилось прикосновение дочери. Это был первый раз, когда она почувствовала пальцы другой женщины внутри своей киски, так как Сюзанна только потерла ее снаружи, воздерживаясь от входа внутрь.

В глубине души Сьюзан действительно хотела большего, но пока не могла сознательно признать это. Ей пришлось попросить Кэтрин остановиться, потому что иначе она была бы вынуждена признаться самой себе, что ей это слишком нравится, а это означало, что она бисексуалка. После того, что она сделала с Сюзанной днем, ей не хотелось думать об этом.

Сьюзан так же была довольна идеей "рефери". Ей понравилось быть свободной, не контролировать свои желания, полагаясь на вмешательство Кэтрин. Ей хотелось, чтобы это случалось чаще.

"Это здорово. Я могу подойти к самому краю инцеста, не боясь потерять контроль. Не могу дождаться, когда Тигренок трахнет меня в задницу! Ангелочку придется следить, чтобы он не подсунул его мне в другую дырочку. Пока она смотрит, я, наверное, должна немного поиграть с ее клитором, ну, просто выражая благодарность за присмотр. Упс! Я этого не говорила. Никакой игры с клитором другой женщины Сьюзан! Не законно. Границы. Лесбиянство. Плохо. Девочка, когда это ты стала такой непослушной мамочкой?"

Алан сел на кровати и сказал:

- Кстати, мам, я никогда не делал этого раньше. Я имею в виду, контакт моих губ с киской. Это было так неожиданно и ошеломляюще, что я не смог понять, нравится ли мне это. Не думаю, что я в этом разбираюсь. Можем ли мы повторить это когда-нибудь, когда мы оба будем лучше понимать, что делаем?

Сьюзан была встревожена.

- Тигренок, не спрашивай меня об этом. Ты меня совсем запутал. Поговорим об этом позже... Конечно, мне понравилось, но твоя сестра говорит, что нам нельзя этого делать.

Она посмотрела через Алана на свою дочь с кислым выражением лица, как будто думала, что ее дочь тюремщик.

Но Кэтрин справедливо заметила:

- Мам, я просто следую твоим правилам. Если они тебе не нравятся, почему ты не изменишь их?

Кэтрин плюхнулась обратно в кресло напротив, где Алан лег на кровать.

Гигантский дилдо "Мистер Восторг" все еще торчал из ее влагалища. Она была слишком занята Сьюзан, чтобы достичь оргазма, но теперь решила наверстать упущенное. Она медленно разминала грудь и время от времени играла со своим клитором, используя в процессе дилдо.

Сьюзан очень заинтересовал большой черный предмет, торчащий из щели дочери. Она также не хотела обсуждать свои собственные лицемерные стандарты, поэтому спросила:

- Что это за большая черная штука, Ангелочек? Это, это... Это дилдо? Вибратор?

-Правильно, мам, это вибратор, ублажающий киску. Разве у тебя нет такого?

- Нет конечно. Разве ты не помнишь, что я самая сексуально консервативная и фригидная женщина в этом доме?

Все трое от души рассмеялись.

Как будто про себя Сюзан отметила:

- Господи, я не знаю, что со мной. Кажется, это уже четвертая шутка за сегодня! У меня прям мурашки по коже. Это здорово. Я чувствую себя такой живой и необузданной!

- Почему бы тебе не попросить один у тети Сьюзи?- предложила Кэтрин, продолжая говорить о дилдо.

- Я знаю, что Бренда пользуется ими, но мы говорили об этом только по телефону. Каково это? Это так же хорошо, как настоящий пенис?

- Нет, ничто не... – Начала отвечать Кэтрин, но резко остановилась. Она собиралась сказать: " ничто не удовлетворит так, как член Алана, заполняющий мою киску", но, к счастью, вовремя спохватилась. Она снова напомнила себе, что в глазах матери она все еще девственница.

Вместо этого она закончила свою мысль словами:

-..не будет похоже на настоящий пенис. По крайней мере, я так думаю. Не то, чтобы мне это было достоверно известно. Но как может пластик сравниться с настоящей пульсирующей плотью и кровью? Большой размер просто для вида. Длина на самом деле не помогает, хотя толщина чувствуется хорошо.

Она снова начала проталкивать пластиковый пенис в киску, как бы демонстрируя, что она имеет в виду.

- Ладно, Ангелочек, думаю, мы поняли, - раздраженно сказала мать. Но в то же время она бессознательно облизала губы с похотливым желанием почувствовать и попробовать на вкус мокрую киску дочери.

Она стряхнула с себя эти мысли. "Ого! Что со мной сегодня? Возможно, мне нужно переосмыслить всю эту идею" наклоняйся, но не ломайся". Мне нужны границы! Кроме того, единственное, что я хочу в своей киске, это член моего собственного сына!"

О боже. Что это я только что сказала? Я не хотела! Или хотела?!

Она посмотрела на часы у кровати.

- Тигренок, я так понимаю, ты на время вне игры. Почему бы вам двоим не заняться учебой? До ужина еще полтора часа, так что вы оба сможете сделать много домашней работы. Но, Сынок, если ты в процессе захочешь, ты знаешь, чей рот всегда жаждет заполниться твоим членом.

Алан неохотно сел в постели, удивляясь, что все кончено. Кэтрин тоже удивилась. Они оба надеялись, что находятся на начальной стадии семейной оргии. Но страх перед лесбийскими порывами дал Сьюзан достаточно силы воли, чтобы остановиться.

Сьюзан взяла Алана за руку.

- Тигренок, сегодня я чувствую себя неважно... Я не уверена. Очень не шаловливо наверное. Но не ожидай, что так будет всегда, хорошо?"

- Мам, мне так хорошо в твоей постели, я просто хочу остаться здесь навсегда.

Она положила вторую руку на его и погладила ее.

- Понимаю, понимаю. Я тоже. И поверь мне, я планирую сосать твой член в этой кровати так много раз, что это будет твой новый дом вдали от дома.- Она знала, что противоречит тому, что говорила ему раньше про сон в ее постели, но теперь ей было все равно. - И если ты захочешь поцеловать мою киску немного здесь и там, как ты только что сделал, это тоже нормально.

Он был поражен этим предложением.

- Мама никогда не позволяла мне даже прикоснуться к ее киске, а теперь говорит, что ничего, если я ее поцелую?! Ого! Ух ты! Моя жизнь стала намного интереснее!

Отношение Сьюзан несколько изменилось, когда она вспомнила о своей потребности в самоконтроле. Она начала осознавать, о чем говорила.

- Если, конечно, мы не заблудемся. И сначала ты должен спросить моего разрешения.

Она пыталась отступить назад, продолжая обдумывать последствия. У нее в голове появился образ ее сына, глубоко пронзающего ее киску своим членом после того, как он облизал ее.

- Но мы должны делать и ответственные вещи, например домашнее задание. И, эээ... Я имею в виду, что говоря о поцелуе моей киски, я думаю, что прикасаться к ней уже очень ответственно, не так ли? Но только по особым случаям.

Он обмяк от разочарования.

"Черт! Я знал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Тем не менее, ее киска была полностью недоступна раньше, и теперь это не так. Теперь, когда я думаю об этом, это кажется невероятным. Это как переступить порог. Большой успех!"

Он снова сел прямо, внезапно почувствовав себя намного лучше.

Сьюзан игриво шлепнула его по руке.

-Так что иди, пока у меня не закружилась голова от твоих сладких комплиментов. И ты тоже, дочка. В следующий раз, если я буду стоять у кухонных шкафчиков, и ты захочешь съесть немного хлопьев на завтрак, тебе не обязательно заполнять мою пизду и задницу пальцами, чтобы заставить меня двигаться. Есть и другие способы. Это было так неприлично.

Но все трое улыбались, потому что на самом деле она не имела в виду своё обычное наставление, и было ясно, что на этот раз ее "так неприлично" комментарий был преднамеренной шуткой.

Кэтрин подумала про себя:

"Ооочень скоро я буду в полной мере трахать маму. Ким умрет от зависти! Семейная оргия прямо за углом. Йи-ха!"