Глава 530. Довести дело до конца.

—Доброе утро, Ангелочек, - сказала Сьюзен. Она старалась, чтобы ее голос звучал нормально, как будто приготовление завтрака только на высоких каблуках и в очках, не было чем-то необычным, но голос ее дрожал.

Она ухватилась за столешницу рядом с плитой, чтобы не упасть.

- Как у тебя дела? Тигренок просто.....

—Я вижу, дела у меня идут не так хорошо, как у тебя, - хихикая, ответила Кэтрин. Она стояла, уперев руки в бока, и была одета в трико, но натянутое так, что все ее большие груди были полностью видны.

Сьюзен нахмурилась, глядя на наряд дочери, и занялась стряпней, все еще пытаясь сохранить репутацию и приличия. Потом она вспомнила, что ей нужно что-то делать со своей наготой, и особенно с ее текущей киской по внутренней части бедер. Дрожащими руками она нашла свою ночную рубашку в куче на столешнице и начала надевать ее обратно.

- На самом деле это не то, что ты думаешь. Действительно! Тигренок просто.....

Кэтрин могла бы еще немного подразнить Сьюзен, но решила, что в данный момент ее мать нуждается в поддержке. Она не хотела, чтобы у нее случился еще один приступ ханжества.

- Я знаю, мам. Он просто просунул его между твоих ног. Я видела.

- О, слава богу! - Сьюзен вздохнула с облегчением. - Потому что, знаешь ли, другое было бы очень неправильно. Совершенно неправильно! Только не между матерью и сыном! Она посмотрела на скандальную одежду Кэтрин и укоризненно погрозила ей пальцем. - Или между братьями и сестрами. Никогда не забывай об этом!

Кэтрин закатила глаза, но снова прикусила язык.

Алан был расстроен, главным образом потому, что он был почти на грани оргазма, который, казалось, длился вечно. Но теперь все было потеряно. Он нашел свою футболку на полу и снова надел ее, но намеренно забыл надеть и шорты.

Сьюзен поняла, что было ошибкой надевать ночную рубашку так быстро. Ее промежность все еще была мокрой. На самом деле ручейки стекали почти до колен. И все же она не могла привести себя в порядок, не испачкав ночную рубашку если не наклонился и не приподнять ее. Она решила пока не обращать внимания на то, что промокла, и постараться стоять лицом к плите.

Затем она повернула голову к Алану, глядя на него печальными глазами. Казалось, она сейчас заплачет.

- Тигренок, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты сильный и не... воспользовался ситуацией. Но мы вообще не должны были попадать в такое положение!

—Он начал привлекать мое внимание, и, ну, как-то все вышло из-под контроля. Хорошо, что ты пришла, в нужное время.

Сьюзен снова посмотрела на сына.

- Не мог бы ты, пожалуйста, не делать этого снова? Ну, понимаешь, когда твой пенис так близко к моей... ты знаешь чему. Все это трение об меня больше, чем я могу вынести! Если мы будем продолжать в том же духе, что-то может случиться! Мы действительно не можем делать ничего подобного. Никогда!

—Ладно, мам, хорошо. Извини.

Он сел на табурет у кухонного стола, на минуту закрыл лицо руками и попытался взять себя в руки. Он не грустил, ему просто нужно было контролировать свои похотливые желания. «Блядь. Думаю, у меня будет нервный срыв, если я не трахну маму в ближайшее время. Черт! Какое не удачное время! Если бы сестренка подождала еще минуту-другую...»

Он вздохнул и посмотрел на мать. Теперь она готовит завтрак так же счастливо, как мне нравится. Технически она "одета", но в этой возмутительной прозрачной ночной рубашке она выглядит еще более непристойной и желанной, чем если бы она все еще была голой! Я в это не верю. Как мне справиться со всем этим круглосуточным искушением? Мне нужно кого-нибудь трахнуть. Мне нужно засунуть свой член в чью-нибудь дырку прямо сейчас или я лопну!

Он посмотрел на сестру, стоявшую над ним.

Кэтрин произнесла, с вожделением: "Брат, разве ты не собираешься поприветствовать меня тоже? Не думаю, что ты полностью завладел моим вниманием.

- Этот наряд как раз для этого и подходит, поэтому я его и надела.

—Прости, сестренка. Кстати, наряд сссупер.

Он внимательно посмотрел на сестру, стоявшую в нескольких футах от него перед холодильником, одетую во что-то, купленное ими с Сюзанной накануне вечером. На первый взгляд это было похоже на блестящее серебристое трико или купальник, пока он не понял, что ее грудь и киска обнажены.

Она подошла ближе, позволяя ему тереться о гладкую кожу ее промежности. Она даже заложила руки за голову, принимая сексуальную, покорную позу, давая понять, что не собирается делать ничего, чтобы остановить его.

Он был осторожен, чтобы не войти в ее киску пальцами (из-за последнего правила прикосновения, которое наложила мать). Но ее клитор был честной игрой, поэтому он уделил ему много внимания. Другой рукой он провел вверх и вниз по ее ногам.

Он подумал: "может быть, я смогу как-нибудь трахнуть ее перед школой". По крайней мере, трахнуть в рот. ЧТО-НИБУДЬ. Что угодно! Я сейчас так возбужден, что это не смешно. Блин!

Сьюзен оторвалась от стряпни и посмотрела на своих детей. Спустя всего минуту или две, она сказала:

- Хорошо. Думаю, ты уже привлек ее внимание.

Обычно, увидев дочь в таком наряде, она разозлилась бы, но то, как часто это случалось в последнее время, она не могла жаловаться, учитывая то, что сама носила и делала.

Кроме того, она становилась все горячее и горячее, просто наблюдая, представляя, что киска, с которой играл Алан, была ее собственной. Она чувствовала себя совершенно голой, потому что шелковая ночная рубашка висела на ней очень свободно. Ощущение ткани, когда она касалась ее кожи, постоянно возбуждало, а запах ее мускусной, влажной киски только заводил еще больше. Вчерашний показ мод был невысказанной фантазией для всех, отчасти потому, что практически все наряды, которые они носили, были точно такими же, как она и Кэтрин в этот момент.

—Эй, это нечестно, мам!- Пожаловалась Кэтрин, неохотно отодвигаясь и садясь на табурет рядом с братом. - Кстати, о двойных стандартах. Ты сказал, что он может прикасаться к моей киске так же, как к твоей заднице. И ты занимаешься этим намного дольше!

Алан убрал свою руку, но сказал:

- Ладно, хорошо. Но мам, я так возбужден после того, что мы только что делали, что, кажется, сейчас лопну. Если я не могу получить что-то от сестренки, тогда ты должна помочь мне. Хоть кто-то. Кто угодно!

Сьюзен старалась говорить как благоразумная мать, борясь со своими похотливыми желаниями.

- Ну, Тигренок, я думаю, что сейчас ситуация вышла из-под контроля. К счастью, Ангелочек появилась вовремя. Нам всем нужно немного остыть.

—Тебе легко говорить, Мам, - проворчал Алан, - но у парней это так работает. Я такой твердый и пульсирующий, что мне просто нужно спустить!

Кэтрин посмотрела на стояк брата, выглядывающий из-под края его рубашки (поскольку он не надел шорты).

- Мама, сжалься над беднягой. Его член твердый и нуждающийся. Разве мы не его личные хуесоски? Это наш долг, позаботиться об этом. Мы разве не пытаемся заставить его кончить как можно чаще?

Сьюзен нахмурилась. Она не столько беспокоилась о том, что Алан остынет, сколько хотела остыть сама. Она была напугана тем, что почти позволила случиться. Но тот факт, что она все еще была ужасно возбуждена, делал ее восприимчивой к предложениям.

- Ну... Я не знаю...

Алан умолял:

- Мама, ну пожалуйста!

Кэтрин продолжала настаивать на своем.

- Мама, посмотри на себя. На тебе одета эта прозрачная, сексуальная ночнушка и высокие каблуки! Ты не сможешь сделать шаг, не продемонстрировав свои гигантские прыгающие сиськи, твою твёрдую круглую задницу и мокрую киску. Сжалься над ним. Твой наряд кричит: "Я живу, чтобы сосать толстый член моего сына.- Так что, если ты не позволяешь, это сделать мне - сделай это сама!

Сьюзен быстро повернулась, полностью обнажив грудь, отчего ее большие сиськи дико закачались, двигаясь, как очень полные и твердые водяные шары.

Алан зарычал от похотливого разочарования.

— Ангелочек, - вмешалась Сьюзен, - знаешь, у тебя есть твой один раз. Ты могла бы использовать его сейчас.

- Это соблазнительно, но нет. Я не хочу использовать свой шанс, когда он взорвется через пару секунд. Ты должна закончить что начала.

Улыбаясь, Сьюзен обошла стойку, опустилась перед ним на колени и начала дрочить.

- Ну, если ты настаиваешь.

Она сексуально задышала прямо на его член.

«Мммм! Он уже мокрый и липкий, как мне и нравится. Тигренок -такой хороший мальчик. Такой большой, хороший, умный, понимающий и ужасно наполненный спермой мальчик. Мама так гордится своим сыном-секс-жеребцом. А ты как думаешь? Ангелочек права? Мой наряд кричит: "Я живу, чтобы сосать толстую штуку моего сына?» Потому что, если так, то, может быть, мне стоит этим заняться прямо сейчас.»

— Да! Да! - Пожалуйста! Пожалуйста!- Обычно он пытался сохранить контроль над сексуальными ситуациями или, по крайней мере, видимость контроля. Он заметил, что женщины находят это сексуальным и привлекательным. Но в этот момент он настолько потерял самообладание, что был готов умолять.

— Мама, он может взорваться в любой момент, и посмотри на себя!

Сьюзен в замешательстве оглядела себя, поглаживая стояк Алана.

- А что не так?

— Ты слишком разоделась. Ты та, кто всегда говорит, что мы должны быть топлесс, когда обслуживаем его член.

- Но я фактически полностью обнажена в этом", - сказала Сьюзан, неуклонно накачивая член своего сына.

— Верно, но это хороший, дорогой наряд, и ты хорошо знаешь, что он выстрелит всей своей горячей, липкой спермой на тебя.

Кэтрин хотела сказать что-то еще, но Сьюзен быстро согласилась.

- Хорошая мысль! Однако вместо того, чтобы раздеться, она начала лизать сладкое местечко Алана. В то же время она пробормотала сквозь облизывание:

-.. снимешь это с моих плеч?

— Конечно!- Кэтрин очень взволновано разговаривала с матерью, когда стягивала с нее ночную рубашку. Ей нравилось гладить шелковистую спину Сьюзен. Ей хотелось сделать больше, но она не хотела испытывать судьбу, по крайней мере, без какого-либо оправдания. Поэтому, как только ночная рубашка была стянута талии, она спросила:

- Мне снять ее полностью?

- Ммммм-ммммм.

Сьюзен была так поглощена лизанием, что говорила не очень внятно, но этого было достаточно, чтобы Кэтрин поняла. Возбужденная девушка неохотно отпустила ее и вернулась к своему стулу.

Несмотря на то, что Сьюзен чувствовала себя так, будто только что начала минет, Алан почувствовал, как его яйца напряглись через минуту или две. Он действительно имел это в виду, когда сказал, что может взорваться прямо сейчас, потому что все еще был сильно взвинчен после того, как чуть не трахнул свою мать. В результате он почти не предпринимал попыток продлить действие.

Сьюзен играла его яйцами, так что она почувствовала, как приближается оргазм, и быстро подготовила свой рот. Она обернула свои сочные губы вокруг его члена как раз вовремя, чтобы получить первую веревку спермы в задней части горла. Ощущение его спермы, бьющей в горло, было для нее раем на Земле.

Алан закрыл глаза и откинул голову назад. Он был в экстазе, поэтому полностью отдался этому переживанию. Он громко закричал, гораздо громче, чем во время большинства недавних оргазмов. Удовольствие было таким сильным, что он чуть не потерял сознание.

Зная, что никто не обратит на нее внимания во время его оргазма, Кэтрин украдкой потрогала свою киску и клитор. Она была рада, что выбрала наряд, который позволял так легко дрочить.

Когда Алан вернулся на землю, он посмотрел на мать.

Выражение ее лица было невероятно возбуждающим. Она была так же переполнена блаженством, как и он. Сперма текла из уголков ее рта, стекала по подбородку и капала на ее грудь. Он был доволен тем, как хорошо она себя чувствовала.

С каждым новым минетом ее нервозность и сомнения становились все меньше и меньше, а навыки-все лучше и лучше. Теперь она чувствовала себя более чем комфортно в своей роли членоски, даже когда Кэтрин сидела рядом и внимательно наблюдала за ней.

Ее лицо выражало полное удовлетворение, как у плачущего ребенка, которому дали сосок или бутылочку, чтобы пососать.

Она медленно и глубоко вдохнула, прежде чем испустить выдох высшего удовлетворения.

- Ааааааа!

— Мама, я так тебе завидую, - проворчала Кэтрин.– Я чувствую запах его сладкой спермы, но не чувствую ее вкуса! А ты, ты выглядишь прекрасно, с длинными прядями семени, свисающими с подбородка!"

Сьюзен снова вздохнула и счастливо вздохнула. - Я чувствую себя прекрасно!- Она провела пальцем по подбородку, а затем облизала палец.

Кэтрин застонала от разочарования.

- Мама, я умираю здесь. Могу я хотя бы вылизать его дочиста?

Сьюзен принялась лизать Алану яйца, словно опасаясь, что Кэтрин ее опередит.

- К сожалению нет. Это часть того, как я показываю свою признательность за его сперму. Не волнуйся, твое наказание скоро закончится, и тогда ты сможешь провести бесчисленные часы, очищая его своим языком.

Кэтрин фыркнула:

- Я знаю. Но сейчас это мне не поможет. Гррр!

Сдавшись, она встала и обошла столешницу, направляясь на кухню.

- Братишка,я хочу немного Орехово-медовых хлопьев. Тебе сделать?

- Да, пожалуйста.

Сьюзен продолжала облизывать его пенис и яйца, очищая их полностью, в то время как двое ее детей ели хлопья.

Потом Сьюзен снова натянула ночную рубашку и продолжила готовить, как будто не произошло ничего необычного.

В ближайшее время, остальной их завтрак был готов. Сьюзен слизнула сперму с лица, а затем села на третий табурет по другую сторону от Алана, чтобы съесть свою порцию.

Алан почувствовал облегчение, наконец-то получив освобождение. Желание трахнуть мать пока улетучилось, и на какое-то время ему стало стыдно за то, что он думал ею воспользоваться. Но через несколько минут он снова возбудился.

"Вот в чем недостаток сидения за стойкой, а не за обеденным столом", - подумал он, - Так как мы все смотрим вперед, я не могу играть с Кэтрин под столом пальцами ног. Но кто я такой, чтобы жаловаться после всего, что случилось этим утром.

Глава 531. Отличная сделка!

К разочарованию Алана, несмотря на то, что по обе стороны от него стояли почти обнаженные великолепные женщины, которые ничего так не любили, как отсасывать у него до последней капли, и несмотря на то, что он был очень возбужден, его пенис не восстановился к концу завтрака.

Иногда он протягивал руку, чтобы погладить шикарные тела Сьюзен или Кэтрин, но делал это скорее ласково, чем сексуально. Должно быть, вчерашний ОРГАЗМ измотал меня, понял он. На самом деле я не достиг своего рекорда в десять раз за один день, но благодаря пропуску школы, кажется, я провел весь день, играя с красотками-бомбами! Он усмехнулся про себя. Да, это определенно тяжелая жизнь!

Хотя почти постоянная стимуляция и ежедневные упражнения на ЛК-мышцах в последние недели дали ему впечатляющие силы выносливости, у него все еще были свои пределы.

В то утро он обнаружил, что его пенис устал и болит после стольких интенсивных оргазмов за последние несколько дней. Его тело было буквально полностью лишено спермы. Он хотел было снова надеть шорты, чтобы дать понять, что на некоторое время с ним покончено, но ему нравилось, что ему уделяют больше внимания, когда он полуобнажен.

Оргазм Алана не соответствовал его обычным стандартам. Об этом, очевидно, думала его мать, когда поставила перед ним бутылку фруктового сока и сказала:

— Наполняй свое тело большим количеством жидкости

С тех пор как она поняла, что высокое содержание фруктов в его рационе помогает сделать его сперму сладкой, она поощряла его пить фруктовый сок, особенно апельсиновый или ананасовый (поскольку их кислотность противостояла естественно щелочному вкусу спермы).

Все трое помнили о том, что им действительно нужно закончить некоторые дела до начала занятий, самым большим из которых был завтрак. Они ели так быстро, как только могли, и без разговоров, чтобы у них было больше времени для их обычной сексуальной игры.

Кэтрин и Сьюзен поглядывали на его пенис всякий раз, когда его футболка не прикрывала его. Тем не менее, он оставался вялым, хотя к концу завтрака он начал пульсировать с небольшой жизнью.

Снова почувствовав себя бодрым, он положил одну руку на бедро матери, а другую-на бедро сестры.

Ноги Сьюзен были прикрыты ночной рубашкой, а ноги сестры-голыми, но ночная рубашка матери была такой тонкой, что он не обращал на нее внимания. Через несколько секунд его руки оказались в дюйме или двух от их щелей.

Сьюзен ахнула и сказала:

— Что ты делаешь?!

— Извини, я просто хотел проверить, кто из вас более влажный. Вы обе такие… горячие. — Он погладил их по внутренней стороне бедер одинаковым движением, одновременно.

Но Сьюзен была несчастна. Она была смущена тем, насколько была мокрой, и обеспокоена, что слишком возбудилась рядом с Кэтрин.

Она всегда с опаской смотрела, как он трогает ее киску, и вдвойне после того, как она была так близка к тому, чтобы умолять его трахнуть ее.

Кэтрин сказала:

— Мам, разве тебе не нравится? Братик не просто прикасается к нам, он показывает, что фактически владеет нами! Наши тела здесь для его удовольствия, и он ставит нас на место.»

— Да, все это хорошо, но все равно есть правила.

Кэтрин спросила:

— Какие правила? Он может делать с нами все, что захочет!

— Нет, есть правила. Во-первых, он не должен касаться нас обеих одновременно. Это может привести к оргии. Пока она объясняла, его рука приблизилась к ее щели. Это заставило ее дать ему легкий шлепок по руке и сказать: «Ладно, хватит! Это вторая вещь, которую он не должен делать. Трогать в этой области ужасно неприлично!»

Он убрал руки с их промежностей, но возможность исследовать эти области стимулировала его достаточно, чтобы его уставший пенис наполовину затвердел.

Этого было достаточно, чтобы Кэтрин обхватила пальцами его член и спросила: «Большой Брат, хочешь, я помогу тебе с этим?» Она была достаточно возбуждена, чтобы захотеть использовать ее одно разрешенное время сегодня.

— Все в порядке, Ангелочек, — сказала Сьюзен дочери. — я справлюсь.

Кэтрин отреагировала на это ворчливо.

— Эй, я тоже могу помочь! Я что, растение в горшке? — Она украдкой сжимала его возвращающийся в полный размер член.

— Нет, — ответила Сьюзен, — но ты сказала, что пока не хочешь тратить свой шанс.

— Да, но это было тогда, а это сейчас, — объяснила Кэтрин. — Я знала, что он быстро взорвется. Сейчас же у него снова встает, и он кончил всего несколько минут назад, так что у него будет дополнительная выносливость! Я надеюсь, что смогу провести каждую оставшуюся минуту, пока мы не пойдем в школу, гладя и ублажая его большой толстый член! — Она начала открыто дрочить ему.

Но Сьюзен была не рада. Она сама хотела этого по тем же причинам, что и Кэтрин.

— Извини, но я не могу тебе этого позволить.

— А почему нет? — Спросила Кэтрин, потершись большим пальцем о его сладкое местечко.

— Тигренок нуждается в огромном количестве стимуляции, и простая мастурбация ему не поможет. Мощный член, как этот, нуждается в большом любящем минете! Кроме того, я не уложила его спать прошлой ночью, и чувствую себя ужасно виноватой. Я бы хотела загладить свою вину долгим, хлюпающим, неряшливым отсосом, пока вам двоим не придется уйти. Она облизнула губы, наблюдая, как рука Кэтрин скользит по его члену.

— Хреново быть тобой, — самодовольно сказала Кэтрин. — У меня есть свой единственный раз, и я им воспользуюсь.

Наконец Алан решился заговорить.

— Мам, не переживай из-за вчерашнего. Ничего страшного.

Но женщины полностью проигнорировали его.

— Кроме того, тетя Сьюзи знала, что ты в отключке, поэтому позаботилась обо мне.

Сьюзен с несчастным видом посмотрела на него.

— Она позаботилась, правда? Что именно она сделала?

Чувствуя, что Сьюзен относится к этой новой традиции собственнически, он осторожно подбирал слова. Он также решил, что сейчас не время рассказывать о том, что Эми сделала с ним прошлой ночью.

— Ну, мам, она не ты. Ты моя любимая ночная… традиция… Но мой член все еще был напряжен, когда я ложился спать, и она знала это, поэтому она позаботилась об этом. С помощью…хм. рта.

Сьюзен подумала: «Так жарко!».

— Полагаю, это было правильно, — согласилась она продолжая следить за пальцами Кэтрин. — Но, Ангелочек, если ты будешь продолжать в том же духе, это будет считаться твоим единственным разом.

— Я не против, — радостно ответила Кэтрин. — Я буду обслуживать этот большой член до той минуты, пока мы не уйдем и он будет брызгать мне на лицо!

— Постой! — Умоляла Сьюзен, ее желание неуклонно возрастало. — Сегодня вторник, и ты знаешь, как много это для меня значит. В этот день медсестра сказала, что мне нужно обратить особое внимание на его член. Проверить его на аномалии и так далее. Она знала, что нагло лжет, используя это обоснование, чтобы обеспечить «медицинскую потребность» для нее, чтобы доставить удовольствие Алану каждый вторник каждой недели, но она все равно делала это, чтобы поддержать притворство (в основном для себя).

Пальцы Кэтрин скользили по его сладкому местечку гораздо быстрее, потому что у нее появилось неприятное ощущение, что скоро ей придется остановиться.

— Мне бы очень хотелось, — продолжала Сьюзен, — чтобы сегодня вообще не было твоей очереди. — Она знала, что Кэтрин взорвется, поэтому быстро добавила: — однако, чтобы загладить свою вину, ты можешь делать это с ним дважды в день до пятницы. Как тебе такая сделка? Три за одну.

— Ну… хорошо, но только если я смогу сосать его в эти разы. Как ты только что отметила, дрочки просто недостаточно для его требовательного члена.

Сьюзен снова облизнула губы.

«Ангелочек — так права! Его мощный член ТРЕБУЕТ большего!»

— Хорошо, одна мастурбация и один минет в течение следующих четырех дней. Это ОТЛИЧНАЯ сделка, и ты это знаешь.

—Думаю да, — неохотно призналась Кэтрин, продолжая дрочить. Она пыталась вести себя беззаботно, но втайне была взволнована, потому что знала, что это действительно очень много. Это почти сводило на нет ее наказание, за исключением того факта, что она все еще была ограничена в том, куда она могла пойти, пока она была под домашним арестом.

— Убери от него руку, — приказала Сьюзен, — или это будет считаться одним из твоих завтрашних шансов.

Кэтрин тут же убрала руку. Она заметила:

— Вторники для тебя должно быть действительно важны.

— Это так! — С удовольствием ответила Сьюзен.

На самом деле так оно и было.

После всего, что произошло за последние недели, от одной мысли о вторнике ей становилось жарко.

Если кто-то даже упоминал слово «вторник» в разговоре, это обычно начинало целую серию сексуальных фантазий для нее. Она пыталась (и преуспевала) развивать успехи прошлого вторника, чтобы создать «традицию» вторника в своей семье.

Она уже ясно дала понять Сюзанне, что хочет быть наедине с Аланом каждый вторник, и что Эми тоже должна держаться подальше. В ответ она намекнула, что отойдет в сторону и оставит среду Сюзанне и всем, кто захочет.

С таким количеством женщин, открыто конкурирующих за «помощь» Алану, если бы он тратил себя на мастурбацию, сделало бы их всех очень несчастными. Его просто не хватит на всех.

Сьюзен нетерпеливо опустилась на колени перед сыном, намереваясь облизать его член.

Но в его голове созрел хитрый план. Теперь, когда Кэтрин перестала его гладить, его пенис уже начал опадать, и он подумал, что если ему удастся притвориться, будто у него проблемы с эрекцией, то он сможет использовать эту «проблему», чтобы раздвинуть границы Сьюзен еще немного.

Поэтому, когда она потянулась за своей добычей, он сказал:

— Постой!

Ее рука застыла на полпути.

— Не могла бы ты сначала снять ночную рубашку? Мне нравится, как ты в ней выглядишь, но у меня хорошее предчувствие, что я собираюсь обдать тебя липким грузом. Сестренка была права: мы не хотим испортить твой прекрасный новый наряд.

— Ладно, Сынок.- Она любила, когда он говорил ей, что надеть или, чаще, чего не надеть. Она стянула ночнушку с плеч, обнажив грудь.

— Нет, — твердо сказал он. — Я хочу, чтобы все это исчезло. До самого конца.

Кэтрин радостно захихикала.

— Молодец, братец! Вот как нужно обращаться с большой сиськастой мамочкой членосоской!

Сьюзен покраснела от этих слов и от того, что ей пришлось полностью раздеться, но в то же время и то, и другое усилило ее желание. Когда она встала и разделась, она подумала.

— Вот как ты обращаешься со своей большегрудой членососущей мамочкой! Ангелочек — это так правильно! Я, как всегда, унижена, но что с того? Удовлетворение потребностей твоего полного спермой члена, важнее моего достоинства!

Алан решил попытаться оставаться вялым, в надежде нарушить больше правил.

Он держал глаза закрытыми, потирая их и ведя себя так, словно ему что-то туда попало, потому что он знал, что она устроит сексуальное шоу из раздевания, и если он будет смотреть, это не поможет ему оставаться вялым.

В конце концов, он не мог больше тянуть, не вызвав у нее подозрений, поэтому открыл глаза.

Сьюзен снова была полностью обнажена, если не считать высоких каблуков, и немедленно опустилась на колени между его ног.

Один ее вид едва не сбил его со стула. - Подожди, - сказал он, стараясь не задыхаться. - Наверное, нам следует перейти в столовую, где нам будет удобнее."

Глава 532. Просто сделай это!

И они втроем сменили место положения.

Сьюзен снова опустилась на колени между его ног. Несмотря на задержки, ей все еще не терпелось пуститься рысью. Тем не менее, она была встревожена, увидев, что его пенис сократился до полутвердого состояния в лучшем случае.

— Послушай, Тигренок, если ты собираешься сегодня сделать восемь попыток, было бы хорошо, если бы ты смог сделать это дважды перед школой. Это хорошая возможность попрактиковаться в скрытом поглаживании, о котором я говорила. Давай вернем этой штуке ее великолепную десятидюймовую длину!

— Гм, на самом деле, скорее восемь, — сказал он, снова закрывая глаза, чтобы затормозить возбуждение.

— Это ты так говоришь, сынок, но я знаю его настоящий размер. Ты просто любишь скромничать.

Она начала поглаживать его.

Затем она повернулась к Кэтрин, сидевшей рядом с ними, и спросила:

— Ангелочек, тебе не нужно принять душ?»

— Да. Я как раз собиралась сходить. Она быстро выбежала из комнаты, собираясь принять душ.

Когда Кэтрин ушла, Сьюзен полностью сосредоточилась на стимуляции пениса сына. Но она нахмурилась, увидев его полутвердое состояние, и продолжала хмуриться, потому что он не стал твердым за несколько секунд, как обычно.

В течение пяти минут она пыталась сделать все, что могла, растирая и обсасывая его со всех сторон, но ничего не помогало — что бы она ни делала, она не могла добиться больше полутвердого состояния.

Конечно же Сьюзен не могла знать, что он пытается думать о самых мерзких, отвратительных, несексуальных вещах. Кроме того, он либо не открывал глаз, либо отводил от нее взгляд, насколько это ему удавалось. Несмотря на это, он не смог бы противостоять ее явной сексуальности и стимулирующим усилиям, если бы не тот факт, что его пенис все еще был изношен после восьми оргазмов накануне.

Кэтрин вернулась достаточно быстро, наскоро приняв душ. Она даже не потрудилась одеться, потому что знала, что перед школой еще много времени для сексуальных развлечений.

Она взглянула на мрачный хмурый взгляд матери и вялое состояние полового члена ее брата, когда его лизали и гладили. — Мам, что происходит? Только не говори, что прошло пять минут, а у него до сих пор не встал?»

— Я знаю! — С большим беспокойством сказала Сьюзен. — Я работаю над этим.

— Он был достаточно тяжелый, когда я гладила его, до того, как ты сказала мне остановиться.

Сьюзен посмотрела на нее и сказала:

— Я более чем в курсе. К сожалению, между тем, как ты отпустила его, и тем, как я взяла инициативу в свои руки, прошло несколько минут, и, очевидно, это было слишком долго.

Несколько мгновений стояла тишина, потом Кэтрин дерзко произнесла:

— Может быть, причина и в этом, а может, это просто магия прикосновения сестры.

Сьюзен только начала сосать его, но это подтолкнуло ее вытащить его член изо рта и пожаловаться в гневе:

— Я думаю, что прикосновение матери тоже прекрасно справляется, большое спасибо!

Повернувшись, чтобы посмотреть Алану в лицо, Сьюзен спросила:

— Обычно требуется больше, чем один оргазм, чтобы заставить тебя сдаться, и даже тогда ты обычно в конечном итоге поднимаешься и продолжаешь до тех пор, пока тебе не становится слишком больно.

— Поверь мне, я так сильно хочу возбудиться. Но я думаю, что вчерашний день вымотал меня. Это как если ты не будешь высыпаться несколько ночей подряд, однажды все это настигнет тебя и ты разобьешься. Вот как чувствует себя сегодня мой член.

Это было правдой, однако он не упомянул о своих намеренных усилиях оставаться вялым.

Сьюзен была явно обеспокоена.

— И как на зло во вторник. Я могу что-нибудь сделать? У нас еще есть минут пятнадцать до того, как тебе надо будет идти в школу. Я хочу, чтобы это были минуты чистой радости для тебя, сынок. Меньшего ты не заслуживаешь.

Она вздохнула и на время перестала его гладить.

Он чувствовал, что пришло время перейти к следующему этапу. — Ну, возможно, если мы попробуем что-то новое, это поднимет мой уровень возбуждения. Знаешь, раньше, когда я проводил руками по внутренней стороне твоих и Кэтрин бедер, мой член был очень твердым»

Сьюзен встала и принялась расхаживать по комнате. —

Нет! Ты, вероятно, прав, что это сработает, и я так отчаянно хочу сосать твой член и обеспечить твое лечение, что я соглашусь на что угодно, но не на это! Прости, но это граница, которую мы никогда не сможем пересечь.

Она была непреклонна в этом вопросе главным образом потому, что чувствовала, и не без причины, что если она позволит ему играть с ее киской, то он скоро будет трахать ее.

— Ну… — Алан задумался на несколько мгновений. Он был огорчен, что не может действовать против этого правила, но были и другие правила, которые ему не терпелось нарушить. — Поскольку вы обе здесь, — обратился он к Сьюзен и Кэтрин, — что, если вы поцелуете друг друга в губы? Это было бы очень сексуально. На самом деле, просто мысль об этом уже начинает помогать. Он посмотрел на них, что было большим вдохновением, и позволил своему пенису набухнуть.

— Хммм.- Сьюзен размышляла вслух, разглядывая его новый стояк. — Может быть, так будет лучше…

Но потом она передумала.

— Нет, с другой стороны, это уже слишком. Я была слишком поспешна. Я должна твердо стоять на своем.

Она вздохнула и села в кресло.

Кэтрин тут же подошла и села к ней на колени.

— Мама, не будь такой занудой! Пожалуйста! Ну, пожалуйста! Я чувствую, что ты всегда помогаешь Алану, а я никогда не помогаю. Вот мой шанс внести свой вклад в его лечение. Ему нужна постоянная зрительная стимуляция. Мы ведь должны держать, его жесткий и большой член, постоянно брызгающим спермой. Ты не позволишь мне немного помочь?»

Алан изо всех сил пытался заставить свой пенис сдуться. Теперь, когда он отпустил свое сопротивление, оно только усилилось.

Это могло лишить оправдания горячий лесбийский поцелуй, а он, конечно, этого не хотел.

Сам факт, что полностью обнаженная сестра сидела на коленях у его такой же обнаженной матери делал его слишком возбужденным.

Он осторожно зажал эрекцию между ног, чтобы ее не было видно.

К счастью, Сьюзен была смущена и сбита с толку всей этой наготой, и особенно тем, как ее дочь теперь сидела у нее на коленях. Она была полностью поглощена этой ситуацией, так сказать, так что на этот раз ее глаза не были прикованы к пенису сына.

— Мы не должны этого делать. Это неприлично.

Но ее протесты были слабыми, и Алан знал это. Он уверенно сказал:

— Мам, сделай это!

Кэтрин придвинулась ближе и положила руки на плечи матери.

—Может, сначала хотя бы оденемся? — спросила Сьюзен, загнанная в угол.

— Нет, — отрезал Алан достаточно уверенно. Он очень, очень хотел увидеть, как они целуются.

Сьюзен подумала: «Господи! Как я могу отказать ему, когда он так говорит? Ну, если мы все же зайдем в эту воду, нам лучше поскорее покончить с этим, потому что слишком много неправильных прикосновений происходит!»

Она не знала, куда девать руки. Сначала она держала их подальше от любой части тела дочери, но поняла, что продолжать делать это было бы очень неудобно, поэтому она положила их на бедра Кэтрин.

Между тем, сидя так, как сидела Кэтрин, Сьюзен не могла не прижать свои вздымающиеся, огромные сиськи к животу Кэтрин. Она чувствовала жар, исходящий от киски дочери, так же как Кэтрин чувствовала жар ее киски, но старалась не обращать на это внимания.

Кэтрин наклонилась еще ниже, чтобы заглянуть в глаза матери с расстояния в несколько дюймов, что также заставило ее грудь прижаться к вершинам еще более массивных шаров матери.

Она сказала:

— Мам, подумай, как важно, чтобы братик опустошил еще один большой, сперматический шприц перед школой. Тебе не кажется, что очень важно, чтобы ты скользила губами вверх и вниз вокруг его толстого, вкусного шеста так долго, как сможешь, прежде чем мы пойдем в школу?

— Ну, конечно! Это само собой разумеется.

Кэтрин продолжала говорить, не давая Сьюзен времени подумать о том, как их тела близки друг к другу.

— Только представь, как он часами сидит в школе с синими шарами, а его огромное, до боли возбужденное бревно упирается в шорты, и за ним никто не ухаживает. Когда вместо этого он мог бы выстрелить всю эту липкую доброту в твое горло потратив несколько минут. Все, что нам нужно сделать, это поцеловаться. Это не так уж важно.

Как Кэтрин и надеялась, их близость и прикосновения затуманили сознание Сьюзен, не говоря уже о том, что она собиралась ублажить «огромное бревно» сына.

Ее глаза и рот были так близко к глазам и губам дочери, что Сьюзен захотелось слегка наклонить голову и поцеловать ее в губы. Но все же она сказала:

— Это звучит довольно остро… Я не знаю… Это кажется таким неправильным…

— Ну пожалуйста! — Кэтрин начала подпрыгивать, как пятилетняя девочка, и просить новую игрушку. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

Подпрыгивание стимулировало тело Сьюзен и еще больше затуманивало ее мозг.

— Но разве это не лесбийство — целовать другую женщину?

— Конечно, нет, мама! Это всего лишь поцелуй. Это не так, как мы делаем что-то сексуальное. Кэтрин подалась вперед и переместила свой вес так, что оказалась больше на правой ноге матери, чем на левой. Она убедилась, что Сьюзен чувствует, как ее бритая киска скользит по коже этой ноги. — Кроме того, только подумай о том толстом мясе, которое скользит между твоих губ. Подумай о том, что взрыв спермы просто ждет, чтобы вылиться в горло!

— Ох, ну я просто не знаю. Библия говорит…

Видя, что Сьюзен все еще в нерешительности, Кэтрин поняла, что мольба не самый эффективный подход. — Мама, не думай, просто сделай это, — перебила она, стараясь говорить как можно увереннее. — Ты продолжаешь полагаться на свой внутренний инстинкт, но он основан на привычках, а все твои привычки-из старой ханжеской жизни. Доверься мне. Просто плыви по течению!

Она посмотрела на сына, но была разочарована, увидев, что его ноги загораживают от нее пенис. (Он все еще скрывал тот факт, что у него уже была полная эрекция.)

Сьюзен посмотрела в глаза Кэтрин и спросила:

— Ты уверена в этом, Ангелочек?

Не осознанно, она начала двигать руками вперед и вниз от бедер Кэтрин, пока не обхватила обе ягодицы ее дочери.