Глава 504. Этот благородный художник Алан.

Хизер объяснила Алану дорогу в театральный зал, так что он поехал прямо туда на велосипеде, а потом оставил его поблизости. Алан никогда раньше не бывал в этой комнате, поскольку она находилась в мало используемой части кампуса и всегда была заперта. Ему пришлось постучать, чтобы войти, потому что теперь, когда Хизер получила доступ туда, то была очень осторожна с тем, чтобы быть уверенной, что дверь точно заперта.

Он был удивлен, что в их переполненной школе была такая большая, неиспользуемая комната. По-видимому, зал нельзя было использовать в качестве класса, потому что пол слегка наклонялся, обеспечивая места на стадионе (где задние сиденья выше передних), прежде чем места были удалены. Неровный этаж вряд ли идеально подходил для занятий черлидингом, но Хизер решила, что секретность важнее. Кроме того, пол был плоским прямо перед сценой и на деревянной сцене, так что у них было достаточно места. Это была очень большая комната.

Практика прекратилась, когда Алан вошел в комнату. Настроение изменилось, потому что всем стало интересно, что он будет делать. Его кратко представили другим чирлидершам, но на самом деле он уже знал их всех по именам, кроме Дженис и Джой. Он оглядел комнату и подумал: "Черт! У меня сексуальные отношения со всеми чирлидершами, кроме Дженис и Джой. Это довольно круто!”

Хизер посмотрела на Алана и ухмыльнулась. Она подошла к нему и тихо сказала что-то на ухо, так, чтобы только он мог слышать.

- Как тебе зал? У меня есть единственный ключ и официальное разрешение на его использование. Звуконепроницаемые стены, идеальное уединение. Это идеальное место, чтобы дать озорной шлюшке ее заслуженную награду, не так ли?

Она отступила назад и одарила его еще более понимающей и соблазнительной ухмылкой. Ей нравилось выражение его лица.

Он думал: “Черт! Как, черт возьми, она нашла такую комнату? Вот тебе и мой план сказать, что ее личное место недостаточно личное. Черт! Это все меняет.”

Он чувствовал возбуждение от перспективы трахать ее в этой комнате в ближайшем будущем, но он также все еще волновался. Он никогда не мог позволить себе забыть, что она действительно опасна для его семьи и что он должен прекратить свои сексуальные отношения с ней.

Снова заговорив громко, она обратилась к нему:

- Это Джой. Именно ее ты должен разрисовать, - она была удивлена тем, как трудно ей было вести себя нормально рядом с Аланом, но она хорошо скрывала свои эмоции. Несмотря на это, ей было удивительно трудно подавить желание обнять и поцеловать его.

Алан посмотрел туда, куда указывала Хизер, и мельком взглянул на Джой. Она была довольно невысокой по сравнению с высокими женщинами, к которым привык Алан, но она и не была такой низкой, как Ким. Она выглядела типичной кареглазой шатенкой, слегка загорелой калифорнийской чирлидершей. В целом у нее было красивое тело, но ничего особенного. Грудь у нее была средней или даже меньше средней. Но у нее были большие карие глаза и очаровательная улыбка. Она коротко улыбнулась ему и сделала вид, что все в порядке, но быстро вернулась к беспокойству и нервозности.

Алан решил, что лучший способ справиться с этой крайне странной ситуацией - быть быстрым и деловым.

- Это действительно неудобно для всех, я уверен, поэтому давайте сделаем это как можно быстрее. Я буду вести себя профессионально. Джой, пожалуйста, сними нижнее белье, затем повернись и обвяжи эту веревку вокруг талии, чтобы удержать юбку. Мы должны держать это в тайне.

Джой неохотно подчинилась, хотя и дрожала от страха. Ее глаза были крепко зажмурены.

- Не о чем беспокоиться, - сказал Алан, пытаясь успокоить ее, собирая свои инструменты, - Представь, что ты мраморная статуя, а я художник, рисующий на мраморе. Как я уже сказал, несмотря на то, что я парень, я собираюсь быть полностью профессиональным. Я разрисовывал свою сестру и Ким совершенно несексуальным образом, так что я могу сделать это и с тобой тоже, - его слова произвели успокаивающее действие, - И можешь быть уверенной, я никому ни о чем не проболтаюсь.

Последнее замечание, казалось, задело ее за живое, заставив всхлипнуть.

- Джой наказывают за то, что она рассказала кому-то о том, что случилось с Кэтрин и Ким. Но, к счастью, этот человек никому не говорил.

- Ох, - сказал Алан, поняв, что его слова так резко вывели ее из себя, - Извини. Сейчас я начну красить твою попку. Ты не против, Джой?

- Думаю, что да. Пожалуйста, поторопись и сделай это.

- Я тороплюсь. Первое, что я собираюсь сделать, это нарисовать контуры этой маленькой кистью, а затем заполнить остальное большой, - он начал быстро рисовать.

Остальные болельщицы собрались вокруг и наблюдали за происходящим с большим интересом. Только Кэтрин и Ким видели раньше весь процесс рисования трусиков и обе были слишком заняты друг другом или Аланом, чтобы по-настоящему наблюдать, как он это делает, так что даже не были заинтересованы.

Алан в рекордно короткие сроки закончил с попкой Джой и через несколько минут заставил ее повернуться. Она прикрыла рукой куст и взвизгнула:

- Пожалуйста, не смотри туда.

- Извини, Джой, но я должен, - сказал он рассудительно, с сочувствием на лице, - Я же не могу рисовать не глядя? - он нежно положил свою руку на ее и отодвинул ее.

- Мне так стыдно! - ее подруга Дженис взяла ее за одну руку, а Ким-за другую. Вместе они нежно гладили ее руки и успокаивали.

Алан на мгновение отложил краску.

- Ладно, Джой, прежде чем я продолжу, тебя нужно побрить. Я никогда раньше не делал этого, - солгал он, пытаясь успокоить ее. Он надеялся, что если это сделает кто-то другой, она сможет расслабиться, поэтому спросил, - так что кто-то хочет сделать эту часть?

Желающих не было. Кэтрин и Хизер, которые обычно были достаточно смелыми, чтобы помочь, хотели посмотреть, как он бреет Джой, чтобы он мог продвигаться дальше вместе с ней.

И Алан начал брить дрожащий холмик Джой. Когда он это сделал, ее аромат начал подниматься к его носу, заставляя его мужественно бороться с собой, чтобы стараться игнорировать это.

- Думаю, это не так уж отличается от обычного бритья. Может кто-нибудь поговорить с Джой, пока я это делаю, просто чтобы отвлечь ее и помочь расслабиться?

Ким и Кэтрин начали разговаривать с ней, рассказывая о своем собственном опыте болельщиц без нижнего белья. Но они подчеркивали только положительные моменты и, само собой разумеется, опускали то, что Алан побрил их обоих (а также все сексуальные выходки, которые произошли позже).

Джой сделала несколько коротких замечаний и задала несколько нервных вопросов.

Алану потребовалось некоторое время, чтобы побрить Джой. Он делал все возможное, чтобы не прикасаться к ее интимным частям, но с некоторым контактом ничего не мог поделать. Он пару раз дотронулся до ее клитора и ему пришлось вытереть рукой остатки крема для бритья с ее кожи. Но обычно он держался так профессионально и бесстрастно, как только можно было надеяться в подобных обстоятельствах. Помогало и то, что Джой была слишком нервной и застенчивой, чтобы даже слегка сексуально возбудиться, поэтому ее киска не была влажной, а ее половые губы не были набухшими.

- Мы закончили бриться, - наконец объявил он, - У кого-нибудь есть зеркало или даже два? - найти пару зеркал не составило труда, потому что в комнате было полно чирлидерш, помешанных на своей внешности, - Вот, посмотри, как это выглядит, - сказал Алан, протягивая зеркало Джой.

Она держала маленькое зеркальце подальше от себя, нервно направляя его, пока не получила правильный угол, чтобы увидеть свою собственную голую киску.

- О...БОЖЕ... МОЙ! Мне так стыдно! - она снова закрыла глаза и закрыла лицо руками, как будто это могло заставить прикрыть ее интимные части.

Затем Алан принялся подкрашивать краску на ее заднице, теперь, когда основная часть высохла.

После еще нескольких минут уговоров, Джой снова посмотрела в зеркало. На этот раз они также поместили второе зеркало позади Джой, чтобы она могла посмотреть на свою нарисованную задницу. Это вызвало еще больше воплей унижения.

Другие болельщицы наблюдали за всем этим с напряженным вниманием. Прошло уже добрых пятнадцать минут.

Алан, наконец, смог перейти к покраске ее передней части. Он нарисовал все это быстро, включая большую часть ее бритой киски.

Но после всей этой раскраски интимных мест, Алан обнаружил, что его благородство немного ускользает. Он решил немного подтолкнуть события, как из эгоистичного желания, так и потому, что он просто должен был сделать работу правильно. Поэтому, прежде чем он закончил с ее киской, он сказал:

- Ох, у нас проблема.

- В чем дело? - спросила Хизер.

- Когда я рисовал Кэтрин и Ким, они были обе... сексуально возбуждены от мысли о том, что не будут носить нижнее белье перед большой толпой. Я подумал, что это возбудило бы любого, - это правда, что они были взволнованы, но гораздо больше тем, что это Алан рисовал и трогал их, но, конечно же, Алан не упомянул об этом, - Но Джой так напугана, что совсем не волнуется. Так что ее нижние половые губы не возбуждены. Это значит, что я не могу правильно их разрисовать. И это означает, что если, когда игра начнется, и она будет возбуждена, тогда будет заметно много розовой кожи и это может быть очень неловко.

- Хммм. Понятно, - сказала Хизер. - Ты можешь что-нибудь с этим сделать, Джой, и открыть свои губки? Может, держать их открытыми?

- Что, прямо сейчас?! - спросила она в полном изумлении, - Ни за что!

- Ну, ты хочешь, чтобы он зарисовал эту часть или предпочитаешь показывать чистую кожу во время игры?

- Я-Я-Я-Я думаю, зарисуй эту часть. Но я просто не могу сделать это прямо сейчас! Мне так стыдно, что я готова умереть!

- Ладно, ладно, расслабься, - спокойно сказала Хизер. Повернувшись к Алану, она спросила его, - Кэтрин, вероятно, говорила тебе, что это будет на один день, но не мог бы ты прийти завтра, чтобы подправить эту часть?

- Ни за что! - запротестовал он. Он надеялся, что, нажав на вопрос о губах киски, он, возможно, увидит, как кто-то будет стимулировать Джой, а не того, что его буду заставлять вернуться. Находиться рядом с сестрой в такой ситуации было слишком опасно, секреты могли выплыть наружу. Он сказал, - Я испытываю свою удачу, делая такие вещи. Ты понимаешь, на какой риск я иду? И ради чего? Просто быть милым и сделать вам всем одолжение. Что, если кто-нибудь войдет прямо сейчас? Даже не заставляй меня думать об этом!

- Никто не войдет, - уверенно сказала Хизер, - Ты знаешь, школа пустынна в такой праздник.

- Эй, все возможно, - сказал он, - Может быть, сам факт, что здесь никого нет, побудит уборщика прийти сюда и все выяснить. Мой велосипед припаркован у входа.

Она ответила:

- Почему уборщик или кто-то еще будет работать сегодня? Ты видел, что дверь заперта. Посмотри правде в глаза, у нас идеальная приватность.

Она бросила на него понимающий, сексуальный взгляд, как бы говоря: "Я хочу свою награду, и хочу ее сейчас! Вот где ты скоро будешь трахать меня!”

Алан по праву сомневался в ее притязаниях на "полное уединение". Он знал, что существуют всевозможные практические проблемы и риски, связанные с сексом на территории школы. Казалось более вероятным, что она просто пыталась успокоить его, чтобы они могли заняться сексуальными забавами. Он решил не спорить с ней, так как понимал, что у него мало шансов легко вытянуть из нее правду.

- В любом случае, как насчет завтрашнего обеда? - спросила Хизер.

- Ну... Я думаю, можно. Но завтра в начале обеда я занят, - он пытался понять: “Как я могу жонглировать этим с моим сексуальным сеансом с Глорией завтра? Ладно, я перейду этот мост, когда дойду до него.”

- Минут через десять-пятнадцать после ланча я могу зайти на несколько минут. Но, пожалуйста, давайте не будем делать это привычкой!

Хизер огляделась. Ее беспокоил тот факт, что другие болельщицы были там и, очевидно, слушали. Она схватила Алана за руку и потащила прочь.

- Если ты собираешься стать "официальным художником" группы поддержки, нам нужно поговорить. Наедине.

Алан прекрасно понимал, что может случиться, если Хизер останется с ним наедине. Было ясно, что ей не терпится потрахаться с ним и она не слишком беспокоилась о том, что ее поймают. Поэтому он сказал:

- Здесь, в другом конце комнаты.

Хизер это не понравилось, потому что другие болельщицы все равно могли их видеть. Но, по правде говоря, у нее не было места, куда она могла бы его отвести. Она надеялась вывести его на улицу, а потом посмотреть, куда могут завести ее женские чары. Но она понимала, что придется с этим смириться.

Как только они оказались вне пределов слышимости остальных, Хизер тихо заговорила с ним.

- Так... Я хочу свою награду. Сегодня.

- Хизер, о чем ты говоришь? Никакой награды нет. Это произойдет только после того, как ты получишь окончательные результаты анализов.

- Почему ты ведешь себя так жестоко? - она пожаловалась, - Мне напомнить тебе, что я главная болельщица и самая красивая девушка в школе?

- Да, а еще ты, по собственному признанию, эгоистично-непослушная, бесстыдная, изголодавшаяся по члену шлюха. Это те самые слова, которыми ты называла себя раньше. А это значит, кто знает, с кем ты была? Я не буду совать свой член в тебя, пока все не прояснится. Все.

Она сердито посмотрела на него.

- Алан,ты начинаешь меня раздражать. Похоже, мне нужно напомнить тебе, что ты социальное ничтожество. Жестко, но верно. Большинство девушек даже не обратили бы на тебя внимания. И все же я здесь, практически умоляю... - она оборвала себя, потому что верила, что никогда никого ни о чем не просила, - Ну, не умоляю. Допустим, я настоятельно рекомендую тебе заняться со мной сексом. И все же ты говоришь нет. Мне нужно на тебя давить?

- Я не знаю, что это значит. Я предоставлю тебе презумпцию невиновности и сделаю вид, что ты не собираешься шантажировать меня или что-то в этом роде. Со мной это не сработает. Смотри. Ясно, что я не такой, как другие парни, с которыми ты была. Я не хочу, чтобы мной помыкали. Ты права, я "социальное ничтожество", но это означает, что мне нечего терять. Мне плевать на свою репутацию. И мне плевать, что девчонки не уделяют мне времени. Это потому, что у меня есть другие любовницы вне школы, любовницы, которые еще красивее тебя.

Она фыркнула:

- Да, конечно. Как будто это вообще возможно!

Он закатил глаза от ее высокомерия. Он решил разыграть какую-нибудь таинственную интригу о себе, чтобы держать ее на расстоянии.

-Ты многого обо мне не знаешь. Я нарочно не высовываюсь здесь, в школе. По правде говоря, я неплохой игрок, но предпочитаю женщин постарше, потому что у них пышные, грудастые тела, которые мне нравятся больше всего, и у них есть сексуальный опыт, чтобы практически рвать простыни. Такая девушка,как ты... ты просто не все это.

Она указала на него, практически ткнув в грудь.

- Эй! Да будет тебе известно, что у меня большой сексуальный опыт!

- Да, но не в хорошем смысле. Трахаться с кучкой сексуально бестолковых подростков ничем не помогает. А ты эгоистичная любовница. Например, твои навыки минета, честно говоря, просто жалкие.

- Я могу научиться! Дай мне шанс, прямо здесь, прямо сейчас. Я могу убрать этих неудачниц без проблем. Тогда мы с тобой сможем воспользоваться этой комнатой и я покажу тебе, что могу сделать, - она чувствовала себя оскорбленной и хотела доказать ему свое мастерство. Но она также полагала, что если бы смогла заставить его согласиться на это, он бы кончил тем, что трахал ее до того, как они закончили.

Он покачал головой.

- Этого не случится. Я даже не испытываю искушения. У тебя очень мало власти надо мной. Я не в восторге от "великой" Хизер Морган, - он бросил на нее пренебрежительный взгляд, - Так что не играй в эти игры. Я трахну тебя завтра, если у тебя будут правильные результаты и место для этого.

Она была обижена, но интуиция подсказывала ей, что он говорит правду. Она решила не давить на него, по крайней мере пока.

- Конечно, у меня есть место. Ты находишься прямо в нем. Как насчет завтрашнего обеда?

- Посмотрим. Я очень сомневаюсь, что ты получишь окончательные результаты теста так быстро.

- Вот увидишь. Не волнуйся, я займусь этим!

Вскоре после этого Алан смог уйти. Хизер должна была быть осторожной, чтобы не говорить с ним слишком много, учитывая, что другие болельщицы наблюдали и обращали внимание на них.

Когда Алан отпирал свой велосипед у входа в театральный зал, он подумал: "Черт, я действительно зол на Хизер и ее смутные угрозы. Если я посмотрю слово "сука" в словаре, я ожидаю увидеть там ее лицо! Но, должен признаться, я получаю удовольствие от "езды на тигре" с ней. Это правда, что я не очень много инвестировал в свой социальный статус здесь, в школе, так почему бы и нет? Мне нечего терять, если с ней что-то пойдет не так.

Кроме того, она еще ребенок! Конечно, я должен был быть с ней суров. Я не мог сказать ей, как она меня возбуждает. Может быть, мне нравится опасность. Боже, у меня сейчас большой стояк только от того, что я разговариваю с ней и вижу, как она практически умоляет сделать мне минет! Моя жизнь изменилась так драматично, что это совершенно нереально. Хизер хочет меня?! Хех!”

Он сел на велосипед и поехал по открытой территории школы. “Не могу дождаться, когда вернусь домой. У сестренки все еще есть ее наказание, но мама будет ждать с ее нетерпеливым ротиком. Или, что еще лучше, ее декольте и ротик одновременно! Я мог бы получить комбо пайзури и минета, чтобы снять напряжение. Круто!”