Глава 580. Эта распутная Сьюзен.

Сьюзан продолжала стоять перед остальными в течение минуты, наслаждаясь вниманием, даже когда часть ее чувствовала, будто теряет сознание теперь, когда она достигла такой сильной кульминации.

Все похвалили ее выступление.

Видя голодные взгляды в глазах других женщин, она подумала, не хотят ли они втроем заняться с ней сексом. Это было очевидно даже для относительно наивной Сьюзен.

Она подумала: “Это было бы неправильно. Так неправильно. Но я должна сделать все, что угодно, чтобы помочь моему Тигру. В конце концов, он заставил меня поцеловать собственную дочь, чтобы помочь ему возбудиться. Почему мы должны останавливаться? Может, он заставит меня ублажать их всех, одну за другой.

Может быть, он даже трахнет меня прямо сейчас на глазах у всех, а потом заставит сделать все это, когда закончит со мной! Когда я подчиняюсь его приказам, мне становится так хорошо. Он приручил меня и контролирует, так как я могу ему в чем-то отказать? Мое тело здесь только для того, чтобы служить ему и его великолепному члену. Я должна исполнять каждое его желание, чтобы он мне ни приказывал!”

От этих мыслей ее бросало в дрожь от возбуждения, хотя какая-то часть ее знала, что она была под кайфом от сексуальной энергии, как от наркотика, и что, как наркотик, когда она "отойдет" позже, то пожалеет о фантазиях, подобных этой.

Наконец она посмотрела вниз и увидела вялый член Алана, болтающийся в нескольких футах перед ней. Это заставило ее вспомнить, почему она вообще раздевалась. Член ее сына все еще приходил в себя после выстрела пару минут назад, так что он все еще был очень чувствительным, но это не замедлило ее.

Она подползла к своему обычному месту между ног Алана и спросила свою дочь:

- Разве ты не собираешься почистить его?

- Что? - Кэтрин была так увлечена увиденным, что не думала ни о чем.

Вздохнув, Сьюзен мягко, но решительно оттолкнула Кэтрин. Она хотела, чтобы член ее сына заполнял ее рот, пока она не подавится чистой полнотой члена, заполняющего ее горло, поэтому ее бесконечно расстраивало, что он уменьшился и теперь был совсем вялым. Она удовлетворилась хотя бы тем, что смогла вылизать его член и яйца, как обычно.

- Тигренок, думаю, тебе пора вымыть мне рот с мылом за то, что я употребляю такие грязные выражения. Я закрою глаза и открою рот, а ты положишь в него все, что захочешь, потому что я была такой плохой девочкой.

Алан подумал, что у него просто не было возможности снова возбудиться этим вечером. На самом деле, долгое время этого не происходило.

Прошло много минут, пока Сьюзен держала его сморщенный пенис во рту. Другие женщины встали, чтобы потянуться, выпить и так далее.

Эми включила музыку. Она выбрала альбом Talking Heads "Speaking in Tongues" частично потому, что ей нравилась танцевальная музыка этой группы, но в основном потому, что в нем была песня под названием "Girlfriend is Better". Это была шутка для Алана, так как название песни не очевидной от прослушивания. Только они двое знали эту группу достаточно хорошо, чтобы знать все настоящие названия песен.

Сьюзан была полна решимости получить сперму от Алана, так как она пропустила большую часть от последнего раза, поэтому она продолжала лизать и дразнить его интимные места, особенно яйца, в надежде, что, если она будет продолжать в том же духе, то его член снова полностью встанет.

"Посмотри на меня!" - подумала она, “Все остальные идут по своим делам, а я остаюсь здесь на коленях и голая в этой совершенно унизительной позе. Но я не могу пошевелиться, как будто мой язык приклеен к члену моего сына, вялый он или нет! Я представляю, как это будет с этого момента: я буду тратить буквально часы на обслуживание моего сына, в то время как жизнь продолжается вокруг меня. Я буду одной из многих претенденток на эту честь. Есть ли что-нибудь более горячее и захватывающее, чем это?! Думаю, нет! Мммм!”

В результате того, что Сьюзен продолжала лизать его, Алан оказался в ловушке. Он спросил Эми, которая направлялась к кухне:

- Итак, что ты думаешь о всем этом?

Она остановилась и посмотрела в его сторону.

- Вау. Это было так сексуально! Но до этого будет трудно дожить. Я имею в виду, тетя Сьюзан - супер фотомодель. Ее тело такое совершенное и соблазнительное.

Сьюзен сделала несколько счастливых "Мммм!" звуков в ответ на эти комплименты, даже когда она продолжала держать вялый член своего сына во рту, слегка посасывая его.

Алан сказал Эми:

- Это правда. Но ты ведь тоже супер-фотомодель, - он улыбнулся, подумав о том, что только Эми могла превратить "фотомодель" в сравнительное прилагательное, - Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я возбуждаюсь так же, как сейчас, когда смотрел на маму.

- Ты просто так говоришь! Но мне это нравится! - улыбаясь от уха до уха, Эми наклонилась и поцеловала его в щеку, а затем выскочила из комнаты.

В течение длительного времени, Сьюзан просто продолжала лизать и сосать пенис и яйца своего сына.

Остальные вернулись в комнату. Сюзанна нарушила молчание, вступив в оживленную дискуссию с Эми о том, что, по ее мнению, означает быть парнем Алана. Сьюзен с удовольствием присоединилась бы к ним, но она продолжала лизать, лизать и лизать.

По крайней мере, через пять минут она могла сказать, что ее усилия окупились, когда пенис ее сына начал оживать. Она не была слишком удивлена, ведь полагала, что тот факт, что она сидит голая между ног своего сына, глядя ему в глаза с тоской - рано или поздно повлияет на него.

Вскоре она начала сосать его член и была вознаграждена тем, что он постепенно расширялся внутри ее рта. Сначала у нее во рту был почти весь его член, но ей пришлось немного отступить, так как он становился все длиннее, потому что она еще не научилась глубоко заглатывать его.

Остальные заметили прогресс, которого она добивалась, и это заставило сексуальную энергию в комнате подняться.

Сьюзен снова начала играть. Она открыла рот вокруг его члена с притворным ужасом, притворяясь прежней и очень озадаченной этим большим вторжением в середину ее лица. Она продолжала сосать его член, как сладкую конфету, но в то же время ее пухлые губы каким-то образом умудрялись произносить:

- Это слишком неприлично!

Алан с трудом мог поверить, что его член снова стал полностью твердым; он обнаружил, что это почти так же невероятно, как и то, что он снова был полностью возбужден мысленно.

- Мам, Не беспокойся об этом. Это новый вид мыла, - он схватил ее за затылок и притворился, что заставляет продолжать сосать.

На самом деле, она вообще не нуждалась в поощрении. Она атаковала его член с новой силой, используя свои любимые штопорные движения. Сексуальная энергия в комнате продолжала расти, главным образом благодаря страсти Сьюзен. Однако ни одна из женщин не мастурбировала, по крайней мере пока.

Алан положил руки на ягодицы матери и не убирал их. Он потянулся к ее киске и обнаружил, что она уже мокрая. Он повернулся к Эми, которая сидела на соседнем диване, и спросил ее:

- Тебя беспокоит то, что ты видишь?

Сьюзен немного смягчила оральную атаку, так что в этот момент ему не нужно было бороться, чтобы просто говорить.

Эми ответила:

- Нет. Ну, на самом деле это заставляет меня немного ревновать. Знаешь, я жалею, что просто смотрела.

Она понимала, что в данный момент ее место в сердце Алана гораздо ниже, чем у Сьюзен, хотя и была полна решимости со временем это изменить. Она знала, что ничего не может с этим поделать сейчас. Она также была более чем немного ревнива к тому, как сексуально и распутно вела себя Сьюзен. Она понимала, что не сможет сыграть и вполовину так хорошо, по крайней мере пока, и подозревала, что в данный момент никто не позволит ей сделать это, даже если бы она и могла.

- Это понятно, - сказал он, - Если тебе от этого станет легче, можешь мастурбировать сама или попросить сестренку помочь тебе.

- Ничего страшного. Может, в следующий раз. Я хочу сосредоточиться на наблюдении, чтобы научиться делать лучше.

- Хорошо, - сказал он уверенно, - У тебя будет много возможностей наблюдать и учиться. Как ты знаешь, здесь все решает мама, особенно по вторникам. И в последнее время, как ты наверняка заметила, она была за то, чтобы делать мне много минетов.

Он начал ласкать мамины сиськи, иногда с необычной агрессией дергая ее за соски.

Она слабо попыталась оттолкнуть его руки, но это было только для вида. То, как Алан агрессивно брал на себя ответственность, и весь план про Эми как его девушку - оставили ее слишком возбужденной, чтобы сопротивляться ему. То, как он играл с ней, вело к своего рода порочному кругу, где он становился более агрессивным, а она - более возбужденной и желанной.

Ему уже нужен был еще один стратегический перерыв, чтобы отсрочить оргазм, поэтому он оттолкнул ее рот и попытался посвятить все свое внимание удовлетворению ее для разнообразия.

- Вот, Мам. Встань передо мной.

- Да, Сынок! - она быстро встала, но была так безумно возбуждена, что казалось, ей было трудно стоять прямо.

Увидев это, он похлопал по диванной подушке рядом с собой, приглашая ее сесть.

Затем он начал небрежно трахать пальцами ее киску, хотя это было нарушением "границ". Это было одно из правил, которое она неуклонно соблюдала, потому что видела в этом путь к сексу, но он готов был поспорить, что в данный момент она слишком возбуждена, чтобы жаловаться или отмахиваться от него.

Она подумала: "Боже мой! Он не должен этого делать! Это так неправильно! Грех! Но ему все равно, он просто берет то, что хочет! Точно так же, как он только что приручил Эми перед всеми нами, принимая ее за свою официальную девушку - он показывает всем, насколько он приручил свою большегрудую мамочку!

Несмотря на то, что в данный момент меня снедает похоть, я должна что-то сказать! Если я позволю, он начнет играть с моей киской все время, как будто это его Богом данное право! И тогда это всего лишь вопрос нескольких дней, прежде чем он не только будет играть с ней, но и трахать! Он получит право трахать меня, когда захочет! Тогда я буду полной кровосмесительной мамочкой-шлюхой! Нет, мамочкой-рабыней! С его членом во рту, в декольте или в киске! Моя горячая, пульсирующая, нуждающаяся киска!”

Эти мысли настолько возбудили ее, что она потеряла силу воли, чтобы возразить, как он и надеялся. Она начала корчиться в кресле почти неконтролируемо. Но потом она посмотрела на Сюзанну и заметила на ее лице довольное выражение. Вспомнив, что за ней наблюдают, она заставила себя успокоиться и оставаться относительно спокойной. Она закрыла глаза, медленно сосчитала до десяти и это помогло.

Потянув Сьюзен за клитор, как будто это было что-то, что он делал все время, Алан объяснил Эми:

- Помни, мама де-факто глава этого дома. Так что, если она прикажет кому-то из нас что-то сделать, мы все должны подчиниться. Если бы она приказала мне трахать ее киску, пока она не сможет ходить, у меня не было бы выбора, кроме как сделать это.

- Не волнуйтесь, ребята, - ответила Сьюзен, тяжело дыша, - я бы никогда не попросила его об этом. Он хороший мальчик. Он держится подальше от моей киски, - вообще-то, она и сама искренне в это верила, но была бы гораздо убедительнее для всех остальных, если бы он не был занят поглаживанием ее пушистого кустика и игрой с клитором в тот самый момент, когда она это сказала.

Как только эти слова слетели с ее губ, Алан, казалось, начал намеренно издеваться над ее утверждением еще больше, засунув два пальца глубоко в ее киску. Он казался относительно спокойным, но его сердце бешено колотилось, когда еще одна граница Сьюзен была нарушена.

В ответ она только громко застонала и тяжело вздохнула.

- Кроме того, я, э-э, женщина, о-о-о!... Женщина-глава этого дома. Ух!... Но Тигренок... Тигренок... Мммм! Мальчик, мужчина... Он главный начальник... Глава... Мммм! Мы должны... мы должны повиноваться! Фуух! Боже, как хорошо!

И он, и его мать вели себя так, словно его пальцев не было там, где они были, и ни один из них не сказал об этом ни слова. К счастью, альбом Talking Heads все еще звучал на заднем плане, так что молчание остальных не было таким неловким.

Сьюзен очень надеялась, что остальные не заметят, что он делает, хотя все внимательно наблюдали за ним. Она решила просто не думать об этом, поэтому наклонилась к нему на колени и вернулась к минету. Так как она сидела рядом с ним, она могла отсосать у него, даже когда он продолжал ласкать ее.

Алан подумал про себя: "У меня действительно пальцы в киске моей матери! Да! По крайней мере, у меня там хоть что-то есть. Да! Что за первый день. Это чертовски приятно. Но что будет чувствовать себя еще лучше, когда я заменю их чем-то более длинным и толстым. Я просто знаю, что трахну ее, и скоро! Она все время так возбуждена, что в один прекрасный день совсем сломается и скажет волшебные слова. Она встанет на колени и будет умолять меня трахнуть ее. И я это сделаю!

Вообще-то, я трахаю ее прямо сейчас! Моими пальцами и моим членом - я трахаю мою мать! Я ублюдок!” Ему так понравилась эта идея, что он действительно позволил ей сделать это, с каждым толчком все глубже и глубже погружаясь в ее киску.

Она ответила тем же, посасывая и облизывая его эрекцию с еще большим энтузиазмом, чем обычно. Это было так, как будто она была потеряна в эротическом угаре.

Возможно, удивительно, что остальные трое вели себя хорошо. Никто из них даже не мастурбировал с тех пор, как они сделали перерыв, чтобы выпить и все такое. В основном потому, что Сюзанна не хотела, чтобы отношения с Эми становились еще более сексуальными, а Кэтрин и Эми просто последовали ее примеру. Но все трое сидели на краешках стульев, постоянно ерзая от едва сдерживаемого вожделения.

Чем больше Алан возбуждался от того, как его мать сосала его член, тем более страстно он ласкал ее киску. Это, в свою очередь, возбудило ее еще больше, что было направлено на еще более страстный минет. Эта результирующая положительная обратная связь подняла тепло всей комнаты. Когда мать и сын набросились друг на друга, как отбойные молотки на бетон, Алан понял, что долго не протянет.

Он решил, что лучше всего заставить ее кончить раньше него. Он надеялся, что она будет настолько не в себе, что ей придется на какое-то время отказаться от него, позволив ему прийти в себя.

К счастью, Сьюзен была так возбуждена, что вскоре после этих мыслей начала кончать. На самом деле, ему ничего не нужно было делать, кроме как продолжать ласкать ее и сжимать собственную ПК-мышцу.

Ее оргазм был необычным, отчасти из-за того, что пальцы Алана так интенсивно исследовали ее киску. Но это было также из-за осознания того, что он вообще не должен касаться ее там, и осознания того, что так много глаз наблюдали за тем, как она бесстыдно подпрыгивала на члене своего сына, в то время как он "насиловал" ее таким образом.

Она кончала жестко, громко и многократно. Она на самом деле закричала во всю мощь своих легких, в конце концов заставив ее оторваться, отпустив плотно сжатые губы вокруг его члена.

Когда ее оргазм, наконец, угас, Эми толкнула локтем собственную мать и сказала:

- Мам, тетя Сьюзан действительно любит сосать член Алана, не так ли?

Сюзанна ответила:

- Да, это так.

- И она действительно хороша в этом, не так ли?

- Да, это так.

Эми театрально подняла кулак.

- Я буду настолько же хороша! Теперь я его официальная девушка и я должна быть лучшей!

Кэтрин побледнела, услышав, как Эми повторила слова "официальная девушка" - это ее действительно задело; ей не нравилось дополнительное соперничество. Но это была Эми, ее лучшая подруга, так что она не могла не расстраиваться.

Закончив, Сьюзен легла на пол между одним из диванов и столом. Она была потной, мокрой кучей обнаженного, измученного экстаза. Как и надеялся Алан, она была слишком измотана, чтобы продолжать минет. Он был рад этому, потому что не хотел демонстрировать вялый член посреди всего этого возбуждения. Тем не менее, его эрекция ослабла на некоторое время, пока он отдыхал.

Сьюзен подумала, как только она снова смогла мыслить связно: “Я знаю только одно: я должна снова почувствовать то же самое, и как можно скорее! Мамочка получила хорошую награду за все ее лизание и сосание. Не говоря уже о ее стриптизе. Я даже не заставила его кончить. Его член слишком мощный! Он победил меня и это так прекрасно. Мммм! Но это ничего. Я скоро подойду к другому перевалу. Как только у него будет небольшой перерыв, я смогу сосать его намного дольше!”

Она посмотрела на него и сказала:

- Спасибо, что преподал моему рту урок использования таких неприличных слов, как "сиськи". Вот дерьмо! Я снова сказала "сиськи"! Вот дерьмо! Я еще и сказала "дерьмо" и "сиськи" еще больше! И еще! Ну что ж. Похоже, тебе придется прополоскать мне рот своим членом, давай посмотрим, еще раз, два, три, четыре, пять, шесть раз сегодня вечером. О нет, семь, потому что "член" тоже грязное слово. Упс! Я сказала это снова! Нужно сделать это восемь раз!

Все от души рассмеялись.

- Тебе придется трахнуть меня в рот восемь раз. Ох, подожди. "Трахать" - тоже грязное слово. Пусть будет девять. Ох, подожди... - она наконец замолчала, когда ее голос сорвался от смеха.

Она присоединилась к смеху, и все смеялись, пока не стало больно. Потом они просто сидели и улыбались друг другу. Постороннему это могло бы показаться странным, но в воздухе витало сильное чувство любви и вожделения. События, подобные этому, казалось, связывали всех еще теснее, чем раньше.

В конце концов Алан нарушил молчание, сказав Эми, с большим преуменьшением:

- Так или иначе, так это работает здесь.