Глава 609. Сестренка-нимфоманка.

Кончив, он откинулся назад и некоторое время просто тяжело дышал с закрытыми глазами. Когда он открыл их снова, то увидел, что девушки все еще сидят перед ним с обильным количеством спермы, капающей с их лиц. Но они ничего не предпринимали, просто ждали дальнейших указаний от него.

Алан сел.

- Ладно, сестренка. Что происходит? Ты ведешь себя стервозно и подло. Это совсем на тебя не похоже.

- Прости, братик, - сказала она с искренним раскаянием, временно игнорируя медленно стекающую по лицу каплю его спермы, - Я не могу притворяться, что меня не беспокоит то, что ты выбрал Эми вместо меня. Ты же знаешь, у меня проблемы с самоуверенностью, и то, что она такая красивая и грудастая...

Алан перебил ее:

- Сестренка, ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда? Ты всегда была для меня больше, чем просто сестра, даже до того, как начались все эти сексуальные штучки. Ты моя лучшая подруга. Эймс - очень веселая, и да, я тоже ее люблю. Но это не отменяет моей любви к тебе. То, что я люблю маму, не значит, что я не могу любить и тебя! Правильно? Вы с Эми тоже как лучшие подруги, и все время становитесь ближе. Вы были лучшими друзьями с самого детства. Не позволяй этому встать между вами. Давай просто любить друг друга так сильно, как только могут любить люди.

- О! ДА! - с энтузиазмом воскликнула Эми.

Она расплылась в широкой улыбке, когда Алан сказал: "Эймс - очень веселая, и да, я тоже люблю ее”. Необычно раздражающее поведение Кэтрин казалось тривиальным по сравнению с этим.

Кэтрин тоже улыбнулась, хотя и неохотно. Она не могла не чувствовать себя намного лучше после того, как Алан сказал, что любит ее.

Она повернулась к Эми.

- Прости, Эймс. Пожалуйста, просто дай мне время разобраться с этим. Извини, если я слишком критиковала твой минет или что-то еще.

Эми понимающе кивнула. Она старалась не кивать слишком энергично, так как не хотела стряхивать сперму Алана со своего лица.

Кэтрин добавила более ярко:

- Давай работать вместе, чтобы быть лучшей командой в минетах! Мы можем обмениваться советами, учить друг друга и даже практиковаться вместе. Я обещаю, что постараюсь не вести себя по свински и не быть слишком осуждающей.

Эми улыбнулась от уха до уха.

- О'кей! Это больше похоже на Кэт, которую я знаю и люблю.

Кэтрин еще больше обрадовалась, когда услышала, что Эми ее любит. Удивительно, но раньше они никогда не говорили об этом друг другу. Она убедилась, что ее чувства тоже ясны.

- Эймс, я тоже тебя люблю. Как можно злиться или ревновать к тебе? Ты слишком хороший человек.

Алан был очень доволен, улучив момент.

- Окей. Я хочу, чтобы между вами был мир. Больше никаких ссор. Я хочу, чтобы вы прогнали все плохие чувства, пока будете целоваться и слизывать сперму с лиц друг друга.

Кэтрин посмотрела на него и улыбнулась.

- Хорошая мысль, большой братец польская сосиска. Эймс, ты знаешь, как собака отмечает свою территорию, когда ходит по ней и мочится на столбы?

- Да?

- Мужчина, которого мы любим, только что сделал это с нами. Он покрывает наши лица своей спермой. Это говорит всем, что мы его. Полностью. Хотела бы я пойти в школу вот так, когда сперма моего братика капает с моего лица.

Эми запротестовала, но я уже полностью принадлежу ему! Я его страстная киска!

- Конечно, знаю. А я его нетерпеливая Кэт. Но подумай: теперь ты принадлежишь ему даже больше, чем раньше. В духе сотрудничества и обмена, позволь мне рассказать тебе маленький секрет. Убедись, что ты всегда вылизываешь член братика дочиста после того, как он дал тебе сперму. Некоторые женщины находят такие вещи унизительными, но это веселая работа, потому что последние капли его спермы самые сладкие. Так что всегда давай ему еще один последний отсос, - она счастливо подмигнула улыбающейся Эми.

- Правда?

- Определенно. Ты бы видела маму, она в восторге. Я все еще пытаюсь сделать это автоматической привычкой, как она. Я думаю, что нет лучшего способа показать свою полную преданность служению члену брата.

Кэтрин пошла вперед и хорошенько поработала над членом Алана своим язычком, одновременно стараясь изо всех сил не потерять ни одной капли спермы, которая прилипла к ее лицу.

Эми отчаянно хотела быть той, кто получит последние капли. Она печально вздохнула, наблюдая, как Кэтрин это делает. Но в то же время ее сердце воспарило, потому что она достигла нового уровня близости и понимания со своей ближайшей подругой. Кроме того, она чистила яйца Алана, пока Кэт работала над его членом, и это было почти так же весело.

Как только девушки пришли к выводу, что член и яйца Алана были полностью чистыми (и даже лучше), они приблизили свои лица друг к другу и начали целовать и слизывать сперму друг с друга, как он и просил.

Алан слегка пожалел о своей идее про слизывание спермы, потому что это зрелище невероятно возбудило его, хотя его пенис все еще восстанавливался. После всей их игры на полу, он умудрился выстрелить на них особенно большой поток, и с их лиц просто стекала его спермой. Он подумал, "Это удивительно. Все эти разговоры о поиске новых способов постоянно держать меня в напряжении - это не просто разговоры; они действительно делают это!”

Эми и Кэтрин продолжали облизывать друг другу лица в течение многих минут. Они были очень нежны и проявляли любовь к друг другу. Они обе хотели помириться после их ссоры и, так как у них не было привычки выражать свои чувства друг к другу, они пытались показать свою любовь интимным лизанием, как кот и кошка.

Временами Кэтрин казалось, что она вот-вот заплачет, хотя было неясно, будут ли это слезы печали или радости, или даже и того и другого одновременно.

В конце концов, член Алана отреагировал на сексуальное зрелище. Но его пенис также болел от слишком большой недавней стимуляции - он был частично прав в своем предположении, что если он кончит снова так скоро, то это будет не самой мудрой вещью. Он знал, что если ему придется вскоре пописать, то это будет мучительно больно.

Он просунул свой вставший член между ног, чтобы девочки не могли его увидеть, и это вдохновило его на дальнейшие шалости, которые он очень любил в то время, но позже пожалел физически.

Когда их взаимное облизывание закончилось из-за отсутствия спермы, Кэтрин сказала:

- Эми, еще раз, извини меня. Просто иногда я не могу контролировать свои чувства.

Эми сказала утешительно:

- Я могу это понять. Я тоже ревную. Я имею в виду, кто не завидует твоей маме и ее особенным вторникам? Не говоря уже о ее супер больших сиськах и ее идеальном теле.

- Я знаю! - хихикая согласилась Кэтрин, - Она получает так много его спермы, особенно по вторникам. Это просто нечестно.

- Но, Кэт, я действительно люблю тебя. Давай поможем друг другу не ревновать, хорошо? Если мы все станем злыми, то точно не будем лучшими секс-игрушками для него, какими можем быть.

Глаза Кэтрин расширились от понимания. Эти слова попали в точку, потому что она очень, очень сильно чувствовала, что должна быть лучшей секс-игрушкой для своего брата. Она сказала весело:

- Договорились! Я чуть не испортила его оргазм своим нытьем, и я буду чертовски уверена, что ЭТО не повторится! Если мы ведем себя злобно, то мы должны убедиться, что это связано с молоком или лизанием!

Это привело к еще большему хихиканью и поцелуям между двумя девушками, пока Алан просто смотрел и слушал.

Трудно было сказать, кто из них троих испытывал большее удовольствие, потому что к тому времени, когда все закончилось, они все уже парили в облаках. Они лежали друг на друге, не обращая внимания на большие лужи молока.

Было много шуток о "сливках" Алана и много дискуссий о том, как весело было играть с едой. Они провели мозговой штурм по поводу использования других продуктов, но они были слишком истощены, чтобы действовать на любой из идей. На самом деле, все трое были в полном беспорядке.

Лежа на холодном, мокром кухонном полу, Алан думал о недавнем поведении Кэтрин. “Сестренка такая нимфоманка. Она так сильна в своих чувствах ко мне. А потом то, как она набросилась на Эми... Мне это не нравится. Во многих семьях подобные комментарии не воспринимались бы всерьез. Но наша семья так хорошо ладит, что, по нашим меркам, это был большой взрыв.

К счастью, Эми такая хладнокровна. Она точно знала, чего не говорить. И она умная, даже слишком. Как ее комментарий о "точно не будем лучшими секс-игрушками для него, какими можем быть". Это прозвучало как какое-то безобидное выражение, но она попала прямо в яблочко темы, предлагая, что сестре нужно стать лучше, чтобы быть "игрушкой номер один", которой она утверждает, что является.

Я так рад, что Эми оказалась намного умнее, чем я думал. Теперь я вижу, что она всегда была такой, но так тонко об этом говорит, как и тот конкретный комментарий. Она так точно дергала сестру за ниточки.

Сестренка так серьезно относится к званию "любимая игрушка для траха". Я ничего не понимаю. Я не знал, что у нее есть эта сторона личности, но я думаю, что секс и любовь вызывают странные тенденции и фетиши в людях. Кажется, это выходит за рамки фантазий и в какой-то серьезный образ жизни для нее. Насколько я могу судить, она буквально любит думать о себе как о игрушке для секса. Моей секс-игрушке! Я действительно должен сказать ей остановиться, но должен признать, что это очень заводит.

И, естественно, Эми совершенно дружелюбна и согласна с ее предложениями. Конечно, я не хочу, чтобы кто-то из них был "безмозглой пиздой", но, черт возьми, это забавно слышать, особенно когда они обе сосут мой член одновременно. ВАУ!

Но что могло бы объяснить ее мысли? Что могло вызвать ее... Подождите. Я знаю, что это мне напоминает: гаремные сцены в старых фильмах. Ты всегда видишь этих скудно одетых женщин в костюмах "Я мечтаю о Джинни", сражающихся за доступ к султану. Даже если они плененные рабыни, то всерьез занимаются этим, пытаясь превзойти друг друга. Я знаю, что это просто дрянная голливудская история и не настоящая жизнь, но все же...

Похоже, именно это медленно происходит с женщинами, с которыми я встречаюсь. Язвительные драки и попытки быть лучшей рабыней - это как в каком-то фильме "Тысяча и одна ночь". Наверное, такова человеческая натура - стараться быть лучшим. Чего я не понимаю, так это почему главной целью моей сестры стало просто доставлять мне сексуальное удовольствие? То есть, я всего лишь ее брат, но по тому, как они с мамой разговаривают, можно подумать, что я сру кусками золота.

Но что странно, так это то, что сестренка иногда ревнует к Эймс, но иногда помогает ей, например, с этим двойным минетом, как они шли туда и обратно между сотрудничеством и конкуренцией. Я просто надеюсь, что она сможет держать эту ревность под контролем, потому что я думаю, что Эми действительно полагается на нее во многих отношениях, и, конечно, они лучшие друзья. Эми такая доверчивая и добрая; сестренке было бы так легко разбить ей сердце своей жестокостью.

Я действительно должен трахнуть Эймс скоро. Я хочу, чтобы ее первый раз был особенным. Может быть, завтра вечером. И потом я буду трахать их обоих. Это должно помочь всем оставаться счастливыми, если я буду их часто трахать. Я могу представить, как трахаю этих двоих снова и снова в радостной “любви втроем”. Думаю, в гареме есть сотрудничество, конкуренция и союзы, так что, возможно, такого рода проблемы нормальны.

Но действительно ли у меня есть гарем? Я просто совершенно нормальный подросток, ведущий совершенно нормальную жизнь в округе Ориндж! Или, по крайней мере, был таким! Я нахожусь в совершенно типичной кухне в абсолютно нормальном, хотя и немного зажиточном, доме. Обычный пригород. Без проблем. И все же я отдыхаю в луже молока с двумя великолепными обнаженными богинями-подростками, которые ведут себя как кошки, чавкая и облизывая меня. Черт!”

- О чем ты думаешь?

Алан стряхнул с себя эти мысли. Он понял, что все еще лежит на полу и что Кэтрин задала ему вопрос.

- О, ничего особенного, - ответил он, но подумал, “Я должен поговорить с ней об этом в ближайшее время, когда мы будем одни. Это слишком странно. Я все еще хочу, чтобы моя сестра была моей сестрой и моим лучшим другом.”

Эми просто лежала рядом с ним. Но у Кэтрин было больше энергии.

- Послушай, Братик. Твоя сестра - кошечка. Мяу! Мяу! - она села, как кошка, показывающая фокусы, и показала ему язык. - Эй, большой флагшток, ты можешь накормить свою кошечку блюдечком сливок?

Все, что Алан мог, это подумать: “Господи Иисусе. Думаю, мой мозг просто взорвался. Моя сестра - голая кошка. Это уж слишком! Я думал, что все было странно раньше! Моя мама - корова, моя сестра - кошка, Эми - бутылка молока. Так кто же тогда тетя Сьюзи? Она просто чертовски сексуальна, вот что она такое. Черт, они все такие. Вместе они медленно убьют меня слишком большой любовью.”

Тем временем наверху Сьюзен лежала в ванне. Точно так же, как молоко вдохновило Кэтрин на кошачью фантазию, оно вдохновило и любимую метафору Сьюзен о животных. Она довольно долго оставалась в ванне. Когда молоко закончилось, она наполнила ванну горячей водой и лежала, все еще фантазируя об Алане и молоке.

Ее желание кормить его грудью было сильнее, чем когда-либо прежде. “Я чертова корова! Дойная корова для моего сына. "Корова" звучит смешно, но это так уместно, потому что все, что делает корова, - это сидит и "мычит", в то время как ее владелец заботится обо всем и играет с ее интимными частями. Алан - мой владелец, и он заботится обо всех моих потребностях. Он наполняет мой рот твердым, горячим членом каждый день! Сожми мою грудь, Тигр! Сжимай мои сиськи, пока молоко не хлынет. Это мое вымя. Подои мое вымя, пока я дою тебя! Конечно да! Добрый Господь Бог! Черт!”

Вода выплескивалась из ванны, когда она извивалась на пути к очередному оргазму.

Если бы Алан знал, о чем она думает, его мозг просто взорвался бы от изумления перед странным, сексуальным миром, в котором он сейчас обитал.