Глава 602. Миллион к одному.

В классе раздался возглас:

- О. МОЙ. БОГ…

Голос был похож Мишель, которая была явно ошеломлена.

Он услышал звук закрывающейся двери. Затем он услышал, как Глория сказала:

- Теперь ты веришь?

- Госопожа Раймер! Ни за что! Подождите, пока я скажу... Ох черт. Я никому не могу ведь это рассказывать. Черт!

- Давай, как есть. Если ты кому-нибудь расскажешь, ты больше этого не увидишь. Но если ты будешь молчать, кто знает, что может случиться? А теперь пойдем к Алану и посмотрим, как у него дела.

Глория подошла к Алану и вытащила кляп.

Алан был так ошеломлен, что не знал, что и сказать, теперь, когда он мог, наконец, говорить, после долгой паузы, он сказал:

- Глория. Какого черта?!

Она хихикнула, потом прошептала на ухо:

- Мне очень жаль. Обещаю, я все исправлю. Но мне показалось, что это какая-то гармоническая конвергенция. Она сказала, что ей нравится шлепать - раньше мне никто этого не говорил. И ты нагнулся вот так. Каковы шансы на такое совпадение? Миллион к одному. Это просто должно было произойти. Не только это, но она действительно запала на тебя и она удивительно горячая. Поверь мне, к тому времени, как все это закончится, ты будешь так рад, что я это сделала; ты только будешь меня еще долго благодарить.

- Но, Глория, я просто не могу с этим справиться. Я знаю, что мне только восемнадцать, но клянусь Богом, у меня будет сердечный приступ. Если нет, то, по крайней мере, у меня будет нервный срыв. Я до смерти боюсь!

К его удивлению, она снова засунула ему в рот кляп. Ему вдруг захотелось потребовать, чтобы она развязала его и сняла повязку, но было уже поздно.

Затем она, очевидно, вернулась к Мишель. Он услышал, как она сказала вслух:

- Мишель, он очень напуган. Да это и вполне понятно. Позволь мне взять все в свои руки. Ничего не делай, пока я не скажу. Не говори ничего, кроме "Да", когда к тебе обращаются. Думаешь, справишься?

- Да.

- Отлично. Просто так. Теперь нам нужно его успокоить. Как я уже сказала, у нас романтические отношения. То, что я собираюсь сделать дальше, может показаться шокирующим, но я боюсь, что это единственный способ успокоить его. Я собираюсь немного поласкать его пенис. Ты справишься с этим?

- Да.

- Хорошо. Просто сиди здесь.

В следующее мгновение Алан почувствовал руки Глории на своем стояке. Вскоре она начала с большим энтузиазмом дрочить ему.

За последние несколько недель Алан испытал больше минетов и мастурбации от женщин, чем мог сосчитать, но эта была, пожалуй, самой эмоциональной. Он чувствовал, как все его тело буквально горело, и казалось, что его член действительно горел. Неспособность видеть до удивления обострила остальные чувства.

И все же Глори была права. Он почувствовал, что успокаивается, благодаря движениям ее рук. Он старался не обращать внимания на унижение и полностью забыть о присутствии Мишель. Он сосредоточил все свои мысли на Глории и на том, как хорошо ему с ней.

Затем, без предупреждения, ее руки исчезли, и он почувствовал ее язык на своем члене. Это было странно, потому что он лежал лицом вниз, а его член свисал вниз. Он понял, что она должна быть под ним, лежа на полу или, возможно, положив голову на какой-то табурет, чтобы обхватить губами его член.

Это было так приятно, что он почти забыл о Мишель. Но время от времени, вздрагивая, он понимал, что за ним наблюдает совершенно незнакомый человек. Осознание этого поразило бы его, как толчок, заставив все его тело напрячься, что помешало ему полностью расслабиться и потерять страх.

Глория нежно массировала его яйца одной рукой. Почувствовав, как напряглась его мошонка, она покинула свое место. Он предположил, что она не хотела бы, чтобы он разбрызгивал сперму по всему полу, поэтому он использовал свой контроль над ЛК-мышцей, чтобы сдержать оргазм.

- Надеюсь, ты не возражала, Мишель. Кажется, ему намного лучше. Как только Алан узнает тебя получше, я уверена, он захочет, чтобы ты сделала то же самое. Хочешь отсосать у него?

- Да, пожалуйста.

- Я знала, что это хочешь. Еще лучше, ты бы хотела отшлепать его прямо сейчас?

- Да, пожалуйста.

- Отлично. Единственное, о чем я прошу, это разденься сначала. Поверь мне, я определенно не увлекаюсь девушками. Просто у нас здесь так принято. Я была голой, когда шлепала его перед твоим приходом. Хочешь раздеться?

- Да.

- Хорошо. Я тогда тоже это сделаю.

Алан подождал немного, прислушиваясь к шуму падающей на пол женской одежды.

Он подумал:

"Это действительно нереально. Глория права. Вероятность этого - миллион к одному. На самом деле, сейчас, когда я думаю об этом, со мной в последнее время происходит так много вещей, которые имеют миллион к одному. Миллиарды, может быть. Никому так не везет. Это просто невозможно. Должно быть это какая-то магия.

Боже мой! Мне просто пришла в голову одна мысль. Что если кто-то здесь обладает магической силой и играет со мной? Должно быть, что-то в этом роде. Только я не верю в магию. Бога тоже нет. Может быть, более реалистично, что, если Глория - это та, кто устроил всю эту порку? Что, если они с Мишель все это устроили заранее? Должно быть так и есть!”

Но как только он пришел к этому выводу, его мысли были прерваны громким, болезненным ударом.

Он подумал, что Мишель, должно быть, шлепает его. Она шлепала так же сильно или даже сильнее, чем Глория. Его стыд вспыхнул с новой силой. Он зажмурился под повязкой, жалея, что не может заползти в нору и умереть.

После второго удара Мишель Глория сказала:

- Мишель, Алану немного тяжело, когда его так шлепают. Мы стараемся немного подсластить горшочек, поглаживая его член между шлепками. Обычно так и делается во время порки. Обычно я не осмелилась бы просить тебя об этом, но поскольку ты уже ласкаешь себя, как и я, я решила, что ты будешь в игре. Я могу это сделать, или ты можешь. Ты хочешь это сделать?

- Да, пожалуйста.

Алан снова почувствовал руки на своем члене. На этот раз они были холоднее, но все равно казались фантастическими. Мишель, по-видимому, просто хотела приласкать его. Затем одна рука исчезла, и он почувствовал, как на него обрушилась другая.

Он чувствовал, что его мозг вот-вот взорвется. Он был на грани эякуляции, и его задница горела. Он больше не мог этого выносить. Он должен знать, что происходит. Он заорал в кляп. Хотя он не мог сказать ничего связного, он надеялся, что Глория услышит его крики и вытащит кляп.

К счастью, она так и сделала.

Как только мог, он приказал:

- Сними повязку! Сейчас же!

Она сняла ее и встала перед ним.

Он был почти ослеплен светом после долгого пребывания в кромешной тьме. Он только разглядел смутно фигуру, которую принял за Глорию, и снова закрыл глаза.

Он спросил:

- Какого черта происходит? Что происходит? Это все розыгрыш, не так ли? Это какой-то трюк!

Глория рассмеялась, а затем сказала:

- Черт. В конце концов, ты меня раскусил.

Алан был так удивлен, что снова открыл глаза и попытался заглянуть ей в глаза.

Он посмотрел вниз и увидел, что она действительно совершенно голая, если не считать черных чулок. Когда его глаза сфокусировались, он понял, что она тоже очень счастлива и смеется.

Она, казалось, не замечала, как сильно он был испуган, но гнев и боль, отразившиеся на его лице, начали понемногу проясняться.

Это было большой редкостью для него, чтобы по-настоящему разозлиться.

- Это было самое веселое, что у меня когда-либо было. Прости, что обманула тебя. Я обещаю, что все исправлю. Я сделаю все что угодно. Я просто надеюсь, что ты простишь меня.

- Пожалуйста, развяжи мне руки, - попросил он.

Она быстро выполнила его просьбу.

Наконец он смог встать. Как только он встал и, раскинув ноги, спросил:

- Стоп…А где Мишель? Мне очень жаль, что...

Он осмотрелся в комнате. Затем еще раз.

В классе не было никого, кроме него и Глории. Он спросил тупо уставившись в одну точку:

- Глория, а куда Мишель делась? Она где-то прячется? В шкафу?

Он направился к шкафу.

Но Глория остановила его.

- Подожди, сейчас я всё объясню.

Он замер на месте.

- Я думала, ты знаешь, - продолжала она с недоумением в голосе, - Нет никакой Мишель. Все это время была только я.

Алан снова почувствовал, что его голова вот-вот взорвется. Он чуть не упал в обморок от изумления. Ему пришлось сесть.

Он все еще лихорадочно осматривал комнату, потому что больше не знал, чему верить.

Его глаза, наконец, увидели небольшой магнитофон на столе Глории и блокнотом рядом с ним.

Глория заметила, куда он смотрит. Она подошла к магнитофону и нажала кнопку воспроизведения.

Он услышал, как голос Мишель сказал:

- Да, пожалуйста.

Она нажала кнопку "стоп". Затем она нажала кнопку воспроизведения и он снова услышал Мишель, которая сказала "Да, пожалуйста". Затем еще. И еще. Глория выключила магнитофон и положила его на стол. Она выглядела веселой, но и серьезной. Она боялась, что зашла слишком далеко со своей шуткой.

Алан соображал медленно.

- Ты хочешь сказать, что Мишель нет? Но руки на моем члене! В начале диалога! Кто это был?

- Руки? Это были мои руки, но сначала я намазала их кольдкремом, чтобы придать им другое ощущение и заставить думать тебя иначе. А диалог? Я записала его заранее и прочитала свои строки из блокнота. Магнитофон воспроизводил голос Мишель до того момента, когда я позволила тебе говорить. Кроме того, я не знала наверняка, что произойдет дальше, поэтому устроила так, чтобы Мишель после этого говорила только "Да, пожалуйста".

- Но… Но, но это было так реально! Скрип двери! Это напугало меня до усрачки!

- Это я тоже записала. Прошлой ночью. Я давно это планировал. В этот момент я стояла у двери, чтобы все звучало как надо.

- Твою мать. Ни за что, - он сидел ошеломленный.

Теперь Глория смутилась.

- Но ты сказал, что поняли, что это мошенничество. Что ты имел в виду?

- Я имел в виду, что вы, должно быть, заранее все спланировали с этой Мишель. Это не могло произойти спонтанно.

- Хммм. Наилучшее предположение. Но неправильное. Слишком плохо, хотя... Я собиралась пригласить Мишель на повторные визиты, но теперь ты все поймешь.

Алан вздохнул с облегчением, его сердце все еще колотилось.

- Черт. Слава богу, я догадался, потому что ты только что отняла у меня пять лет жизни. Я бы не пережил повторных визитов, иначе я бы даже не дожил до выпуска, - он все еще сидел и размышлял, его дыхание успокаивалось.

Через некоторое время Глория сказала:

- Теперь наступает момент, когда ты убиваешь меня, - она очень боялась, что он подумает о ней в тот момент.

- Нет, - сказал Алан, - я не собираюсь тебя убивать. Да, я расстроен. Сильно расстроен. Пожалуйста, никогда больше так не делай! Я имею в виду, я знаю, что ты просто пыталась повеселиться и перевести нашу ролевую игру на другой уровень, но ты хоть представляешь, как это было страшно? Я был напуган до смерти. Хорошо, что у меня ничего не было в мочевом пузыре, а то бы я точно описался. Хотя на мне вообще-то нет штанов, но все равно. Быть в темноте и связанным было так чертовски страшно! Я больше не хочу чувствовать себя таким беспомощным. Были части нашей ролевой игры, которые были сильно возбуждающими, но были и части, которые были просто пугающими.

- Мне очень жаль, - искренне извинилась Глория, - но повязка и все остальное были единственным способом выяснить, как это сделать, чтобы ты не заметил, что Мишель там нет. Ты злишься на меня? Обещаю, я сделаю все, чтобы загладить свою вину. Что угодно. Только не надо сердиться!

Он сидел и смотрел на нее. Она все еще была полностью обнажена, в то время как он все еще носил футболку и ничего больше. Она выглядела очень грустной и опечаленной.

Он подумал: “Как я могу злиться на такую красивую и любящую женщину? Она просто думала, что это будет весело. Она не понимала, через какой ужас я прошел. Вы не можете себе представить, каково это, если вы не прошли через это. Мне нравятся эти ролевые игры, но у нас должны быть пределы, и это зашло слишком далеко.

Но я это заслужил, особенно после всех тех жестоких вещей, которые я сегодня сказал Хизер. Теперь я вижу, как живет другая половина. Говорите о раболепии; это и есть истинное раболепие. Ух ты! Невероятно.”

Он встал и оделся. Наконец он сказал:

- Я не сержусь на тебя. Вообще-то, да, немного сержусь, но скоро это пройдет. Не волнуйся. И поверь мне, когда ты говоришь, что сделаешь все, чтобы это исправить, ты это сделаешь. Не знаю, что я с тобой сделаю, но это будет что-то, что нужно запомнить!

- Вот это дух! - радостно воскликнула Глория. Она знала, что он все еще хочет ее видеть, но тем не менее почувствовала облегчение, услышав это.

Он собрался выйти из комнаты, но Глория встала и схватила его за руку.

- Не уходи. Во-первых, ты так и не кончил. Я могу сделать тебе особый глубокий минет.

- Спасибо, но я не в настроении. Я в очень испуганном состоянии.

- Ох... Но подожди. Держу пари, ты думаешь, что она не может знать, каково это.

- Чертовски верно!

-И ты был бы прав. Вот почему ты должен показать мне. Ты отшлепал меня только один раз, но теперь я отшлепала тебя дважды. И Мишель сделала это однажды, - она не могла не засмеяться, когда добавила это.

Алан тоже засмеялся, хотя и не так радостно.

- У нас все еще есть повязка, кляп и веревка. Для шлепков все готово. Я думаю, ты должен дать мне хотя бы попробовать, через что ты прошел, чтобы я могла попытаться понять.

- У меня плохое настроение, - проворчал он, - Ты не хочешь, чтобы я отшлепал тебя сейчас, потому что я не собираюсь расслабляться.

Она склонилась над студенческим столом и подставила ему свою задницу.

- Я учитель, и я могу сказать тебе, что лучший способ действительно что-то узнать - это сделать это. Будет ли ее звездный ученик шлепать ее слишком сильно? Или будет робким и недостаточно сильно шлепать? Пытливые умы хотят знать, - она хихикнула и подмигнула.

- Глория, ты гораздо более странная, чем я думал. Я думал, что ты абсолютная натуралка, - он взял линейку. - А теперь приготовься к порке всей своей жизни.

Глория счастливо улыбнулась.

- Молодой человек, если вы будете продолжать в том же духе, то я думаю, вы с честью пройдете мой курс.

Он опустил руку, сжимавшую линейку. Он почувствовал огромное облегчение, когда напряжение покинуло его. Теперь, когда он мог думать немного яснее, он вспомнил ее обещание сделать все, что угодно. Подняв линейку, чтобы нанести еще один удар, он сказал:

- Что угодно? Ты действительно имеешь в виду что угодно? Даже... ты знаешь...?

- Да. Особенно... ты знаешь... Но не сегодня. Я хочу, чтобы настроение было особенным. Давай не будем говорить об этом сегодня. Просто подумай об этом, и мы все спланируем. Да, кстати, не пойми меня неправильно. Я не хочу этого делать, потому что чувствую себя обязанной тебе; я хочу этого, потому что мои чувства к тебе так сильны. Но, может быть, сегодня это знак того, что мы должны сделать это раньше, а не позже. И надень на меня повязку, чтобы я действительно могла понять, что ты чувствовал.

Алан улыбнулся. “Возможно, это того стоило. Если Бога нет, то кто тогда улыбается мне?”

Алан был совершенно измучен, морально и физически. Он был не из тех, кто способен причинить кому-то боль, но он был так взволнован тем, что сделала с ним Глория, что отшлепал ее так сильно, как только мог.

Она явно любила это, кончая больше раз, чем он мог сосчитать. Казалось, для нее это был один непрерывный оргазм. Он трахал ее пальцами во время порки, но, как ни странно, сам не возбудился. Он все еще был слишком потрясен всем этим появлением "Мишель". Несмотря на то, что она снова предлагала ему все сексуальные услуги, какие только могла придумать, чтобы доставить ему удовольствие, кроме откровенного секса, он отказался от них.

Он шел домой в полном оцепенении. Он все еще не знал, что думать о том, что произошло. “Было ли это дьявольски блестящим весельем? Или невыносимо подлым и жестоким? Может быть, оба? И что это говорит о ее личности?” Ему хотелось спать.

На полпути домой его поразила мысль, что голос "Мишель" звучал слишком по-другому, чтобы принадлежать Глорие. Это сильно озадачило его до самого дома. Он решил спросить об этом Глорию при первой же возможности. Далее, ему пришло в голову, что он никогда не проверял шкаф, действительно ли там кто-то есть. Это вызвало у него такое любопытство, что ему захотелось немедленно позвонить Глорие, но он понял, что, несмотря на все, через что они прошли, он даже не знает ее номера телефона.

Пошатываясь, он побрел к своему дому, почти опасаясь возможности дальнейших сексуальных действий.