Глава 443. Наказание и прощение.

- Хорошо, Кэтрин, приготовься, - строго сказала Сюзанна, - Ты была плохой и теперь ты должен заплатить. Держи себя в руках и готовься, - Сюзанна высоко подняла руку, готовясь отшлепать Кэтрин.

Сюзанна опустила руку, издав громкий шлепающий звук.

- Ой! - воскликнула Кэтрин.

Но, на самом деле, шлепок звучал хуже, чем все было на самом деле. В последнюю секунду Сюзанна немного потянула удар, так что шлепок был намного мягче, чем, например, первые удары, которые Глория нанесла Алану на прошлой неделе.

Кэтрин не очень возражала против боли, так как у нее было "больно также хорошо" отношение к сексуальным шлепкам. Однако она знала, что ради Сьюзен было важно продолжать притворяться.

Сьюзан наблюдала за первым ударом, но когда удар действительно происходил, она отвернулась и закрыла глаза. Она абсолютно ненавидела насилие любого типа. Несмотря на то, что не видела настоящего удара, она закричала:

- О, боже! Мой дорогой Ангелочек! Сюзанна, пожалуйста, не будь слишком грубой.

Сюзанна ответила своим чувственным, хриплым голосом:

- Прости, Сьюзан, но в этом весь смысл. Никакой боли - никакой выгоды. Не волнуйся, все скоро закончится.

Любопытство взяло верх над Сьюзен, поэтому она периодически оборачивалась, чтобы посмотреть, но только когда догадывалась, что это между ударами. Она хотела убедиться, что Кэтрин не пострадает слишком сильно. Когда Кэтрин повернулась к ней, она следила за выражением лица дочери, чтобы увидеть, если бы наказание было слишком суровым для нее.

Что касается Алана, то он начал слегка гладить себя. Он знал, что Сьюзен очень расстроится, если поймает его "совершающим грех Онана", но решил, что она не может видеть, что он делает с того места, где она сидит. Кстати Кэтрин была расположена, что ее ягодицы были высоко в воздухе, а ноги раздвинуты широко и слишком нагло эротическо для него, чтобы выдержать это зрелище, а затем, увидев как грудь Сьюзан качаться и дико подпрыгивает с каждым ударом, то немногое самообладание осталось от его мозга. Он просто не мог сопротивляться.

- Будь сильной и не кричи, - строго сказала Сюзанна Кэтрин. Она снова опустила руку с драматически высокой отправной точки.

На этот раз Кэтрин промолчала. Однако она намеренно сделала гримасу на лице от боли.

Сьюзан, с ее точки зрения, могла видеть лицо Кэтрин довольно ясно. С точки зрения Сьюзан, это выглядело так, будто Кэтрин очень сильно страдала. Обеспокоенная мать поморщилась и закусила губу. Она была одновременно озабоченной и горячей, потому что представляла, как Алан шлепает ее по заднице.

“О боже! Что если я нарушу его правила? Что если я одену не ту одежду? Боже мой, а что, если бы я не снимала бикини, даже после того, как Сюзанна что-то об этом сказала? Было бы мне сейчас, мой голый зад был бы весь красный. Тигренок такой сильный и красивый. Я думаю, ему нужно отсосать... МНОГО!”

После второго удара задница Кэтрин откинулась на спинку шезлонга.

- Держи задницу высоко, чтобы почувствовать всю силу, - надменно приказала Сюзанна.

Сюзанна потянулась под Кэтрин и толкнула ее промежность вверх. Затем она оставила руку там, в нескольких дюймах от мокрой щели Кэтрин. Ее пальцы скользнули вокруг немного, пока она не была рада обнаружить гладкое чувство бритой киски Кэтрин. Против ее более мудрых инстинктов, она начала щупать ее немного больше. Она знала, что со Сьюзен это было рискованно, но была убеждена, что Сьюзен не могла увидеть происходящее с ее стороны.

Кэтрин не подавала ни малейшей жалобы. Отнюдь: она издала отчетливый, но тонкий стон удовольствия.

Сюзанна и Кэтрин никогда не прикасались друг к другу сексуально. Хотя они и не говорили об этом, их растущее влечение друг к другу было настолько сильным, что Алан практически чувствовал волны желания, которые исходили от каждой из них. Но Сюзанна была в затруднительном положении: чтобы прощупать щель девушки ей нужно было переместить руку в слишком подозрительное положение.

Сюзанна вдруг подумала о том, как еще лучше защитить свои истинные намерения от Сьюзен.

- Одну секунду, - сказала она вслух Кэтрин, - Давай посмотрим, смогу ли я подогнать этот шезлонг так, чтобы тебе не пришлось так сильно держать свою задницу.

Шезлонг был такой, что состоял из трех частей, две из которых сгибались. Сюзанна встала и поправила его так, чтобы средняя часть была приподнята, а две другие свисали к земле. Затем она заставила Кэтрин встать у подножия шезлонга.

Общий эффект заключался в том, что голова Кэтрин свисала с одной стороны, а ее задница свисала с другой стороны высокой средней секции. Теперь ее задница была почти полностью вне поля зрения Сьюзен, так как она могла видеть только верхнюю часть ее ягодиц.

Сюзанна передвинулась и снова положила руку под Кэтрин, как бы поддерживая ее. Но теперь, когда она была уверена, что ее действия не могут быть непосредственно замечены Сьюзан, то сразу же сунула большой палец в тугую киску Кэтрин, которая уже была скользкой от соков. Используя только большой палец, Сюзанна могла держать руку в положении, которое не выглядело слишком очевидным, а ладони и остальные пальцы были подальше от киски Кэтрин.

Кэтрин не сказала ни слова и ничего не выдала своим выражением лица, но в глубине души она была очень довольна. Она почти ожидала, что Сюзанна сделает что-то подобное, как только услышит предложение Сюзанны. С тех пор как Кэтрин трахнула Алана в первый раз и развлекалась с Ким, начала смотреть на Сюзанну совершенно по-новому.

В последнее время Кэтрин начала понимать, что, поскольку все было так сексуально с тех пор, как Алан начал свое "лечение", вполне естественно, что все в доме рано или поздно трахнут всех остальных. Она была готова к большему - гораздо большему, если это возможно. В последние несколько дней Сюзанна и Кэтрин смотрели друг на друга, и даже иногда по-французски целовались друг с другом на прощание, когда Сьюзан не могла наблюдать (и даже однажды, когда Алан видел их), поэтому такой интимный контакт не был совершенно неожиданным для них.

Возбужденная девушка подумала: “Да! Это здорово! Сюзанна слишком горяча, чтобы поверить, и она влюблена в меня! В буквальном смысле!” Она громко хихикнула над этим случайным двусмысленным заявлением, но потом вспомнила, что должна выглядеть огорченной. “Это снова все изменит. И подумать только, я пришла к выводу, что она предала меня.”

Алан внимательно следил за движениями. Идеи Сюзанны трахнуть пальцами его сестру, делая это перед Сьюзен - была слишком увлекательной для него, чтобы это игнорировать. Он достал лосьон для загара, покрыл им свой стояк, пока тот не стал скользким и блестящим, и ускорил свою мастурбацию.

Сюзанна была единственной, кто мог видеть, что он делает. Ее единственной реакцией был кивок.

Сюзанна снова опустила руку на изысканную задницу болельщицы.

- Это четыре, - сказала она, - Думаю, хватит и двадцати.

- Двадцать? - спросила Сьюзан со своего шезлонга и на ее прекрасных чертах лица были написаны искренняя озабоченность и беспокойство. - Тебе не кажется, что это слишком грубо? Похоже, ты действительно делаешь ей больно!

- Не волнуйся, - ответила Сюзанна, когда начала двигать большим пальцем в и из киски Кэтрин, - Может показаться, что я причиняю ей боль, но на самом деле ей не так больно. Верно, Ангелочек?

- Хм, верно, - ответила сильно возбужденная Кэтрин. После того, как первоначальный шок от шлепка прошел, она начала находить шлепки довольно приятными, странным образом. Это было так же, как накануне вечером - боль от шлепков только усиливала ее удовольствие. Во всяком случае, она хотела, чтобы Сюзанна шлепала сильнее, но не могла понять, как это передать, чтобы Сьюзан не услышала. Она была так готова к оргазму, что было все, что она могла сделать это не задрать свою задницу в воздух еще больше, чтобы подчеркнуть и поощрить движение пальцев Сюзанны.

- Но, - добавила она, - хотя это больно, мне нуууужно это! Правда хочу. Я вела себя очень плохо! Так непослушно! - ее длинные ноги корчились и она сжимала и разжимала ягодицы, вместе с ее насыщенными стенками киски, сжимая большой палец Сюзанны, как маленький пенис.

К счастью, подозрения у Сьюзен не были вызваны, несмотря на восторженные и даже эротические слова Кэтрин: "Мне это нужно!"

Сьюзан сказала:

- Подожди! Держись! Это действительно необходимо? Я не могу смотреть, как страдает мой дорогой ребенок!

Сюзанна посмотрела на Сьюзан.

- Необходимо? Держу пари, что именно так. В последнее время здесь все изменилось и без порки орден развалится. С уходом Рона - Алан становится хозяином дома. Он может держать нас всех в узде шлепками. Только представь, если ты недовольна своим сыном. Посмотри на Кэтрин и представь, что это ты вместо нее, и это Сладенький дает тебе по заднице жестокую порку!

Глаза Сьюзан широко раскрылись.

- Ох... боже! - ей это уже показалось, но Сюзанна сказала, что все гораздо реальнее. “Она права! Тигренок теперь за нас отвечает. Ему нужно повиноваться! И обслуживать!”

Внезапно Сьюзен забеспокоилась о Кэтрин гораздо меньше и возбудилась сильнее. В ее живом воображении появилась она, в то время как Алан своей сильной рукой шлепал ее голую задницу. Она извивалась в шезлонге, когда новые потоки сока из киски стекали по ее внутренней части бедер.

Но Сьюзан спросила:

- Сюзанна, зачем Тигренку шлепать меня? Я его мать. Я должна наказывать его.

- Верно. Ты накажешь его, если он тебя подведет, но что, если ты его подведешь? Что, если, например, ты поставишь свои собственные эгоистичные потребности выше того, чтобы держать его член хорошо опустошенным? Разве он не имеет права отшлепать твою непослушную задницу?

Уровень возбуждения Сьюзен пробил стратосферу. Не думая о больших последствиях, она пробормотала:

- Да, но..... - ее мокрые бедра терлись друг о друга, словно палки, которыми бойскауты разводили огонь. - Н-н-но, неужели их должно быть так много?!

Сюзанна ответила:

- Я думаю, что как только Сладенький начнет регулярно шлепать тебя, то не остановится на десяти ударах или даже двадцати. Он будет продолжать так долго, как захочет, пока тебе не покажут твое место!

Сьюзан громко ахнула.

- Шлепать меня регулярно?! - “О Боже! О Боже! Помилуй!” она схватилась за киску и кончила жестко. Она украдкой дотронулась до клитора, чтобы подчеркнуть кульминацию, надеясь, что остальные не заметят.

Большой палец Сюзанны продолжал исследовать киску Кэтрин, даже когда она хлопала другой рукой по заднице ненасытной девушки.

Кэтрин чуть не закричала снова, но на этот раз от удовольствия, а не от боли. Все возбуждение было слишком сильным и она получила первый из серии крошечных оргазмов.

Сюзанна подумала: "Боже мой, как мне это нравится! Не могу поверить, что я никогда не занималась сексуальной поркой, когда это так весело! Я думала, что это будет слегка забавно, плюс возбуждением для нее, но это делает меня возбужденной до невероятности! Я не ангел, в худшем случае! Мы должны попасть внутрь, подальше от любопытных глаз Сьюзан, и быстро.”

Когда Сьюзан смотрела на эту последнюю порку, то фантазировала: “Тигренок! Нет! Не так сильно! Мамочка будет хорошей! Пожалуйста! Пожалуйста, остановись! Мамочка будет так добра к тебе, если только ты перестанешь шлепать меня по голой заднице! Просто дай маме шанс показать, как сильно она тебя любит! Я сделаю для тебя все, что угодно. Что угодно! Пожалуйста, вставь свой большой, мощный член в рот мамочки и дай мне сосать его! Ты мужчина в доме теперь и мама должна служить тебе! Для того чтобы обслуживать тебя! Держать твой член толстым и длинным и пульсирующим от удовольствия!”

Сьюзан продолжала играть со своим клитором даже после того, как ее кульминация закончилась. Ее обнаженное тело было таким горячим, что было удивительным, как дым не шел из ее ушей. Она более или менее полностью забыла, что находится снаружи, где ее гипотетически могли увидеть соседи.

Сюзанна продолжала шлепать Кэтрин по заднице.

Кэтрин сделала все возможное, чтобы ее лицо скривилось так, будто она была в агонии, а не в экстазе.

Сюзанна, наконец, отказалась от сдержанности и переместила руку так, чтобы могла еще глубже исследовать киску Кэтрин.

Сьюзан не обращала на это внимания, в то время как она все больше и больше сексуально волновалась о шлепках в целом.

Алану, наконец, пришлось замедлить свою мастурбацию. Его хорошо смазанная рука, скользившая вверх и вниз по мокрому шесту, чувствовала себя намного лучше, чем обычно, и было особенно мучительно остановиться, но он сдерживал себя. Если бы он продолжал кончать, то это привело бы к предсказуемым неприятностям с его матерью.

Проблема была в том, что он был готов к эякуляции, но не знал, как он может это сделать или куда сперма должна попасть, учитывая, что его мать была так близко. Даже если бы он кончил себе в руку, не издавая ни звука, Сьюзан была настолько настроена на его член, что он боялся, что она сможет почувствовать запах еще одной порции свежей спермы, разлетающейся по воздуху, как ищейка, а затем будет исследовать.

Сюзанна достигла двадцати и остановилась.

- Мы полностью закончили, - сказала она и встала. - Ты очень хорошо справилась, Кэтрин, очень хорошо.

Просто неожиданное зрелище, когда Сюзанна встала, и последовавшее за этим покачивание ее массивной бледной стойки почти заставило Алана потерять контроль, но он осторожно сдержался на самом краю своей эякуляторной потребности.

Оргазмы Кэтрин подошли к концу, но она не сдвинулась со своей непристойной позиции с задницей, застрявшей высоко в воздухе. Она не хотела, чтобы порка прекратилась.

- Прости, малышка, - сказала Сюзанна.

- Не стоит! - Кэтрин быстро ответила. - Я это заслужила. Мам, ты это слышала? Я заслужила это. Кажется, я усвоила урок. Непослушные женщины в этом доме должны быть наказаны и отшлепаны, когда они были плохими. Ты можешь простить меня за то, что я сделала?

Сьюзан была не в себе. Она была потной и в похотливом тумане, когда мечтала о том, чтобы ее сын сильно дисциплинировал ее задницу. Постоянное постыдное осознание того, что она была голой на открытом воздухе - только добавило масла в ее сильно горящий сексуальный огонь. Она сжала свою киску, одним пальцем глубоко погрузившись в ее щель. Она старалась не двигать рукой, надеясь, что остальные не заметят, что она делает.

Ей потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы собраться с мыслями и ответить.

- Конечно, ты прощена, дорогая, - ответила она дрожащим голосом. - Мне так больно видеть, как ты страдаешь! Во всяком случае, это меня надо было отшлепать, а не тебя!

- Как ты себе это представляешь? - спросила Кэтрин.

Не было никакой реальной причины кроме того, что в данный момент у Сьюзан было непреодолимое желание, чтобы ее отшлепал Алан. Поэтому она пробормотала:

- Не обращай внимания, - пытаясь сменить тему, она сказала более твердо, - Будем надеяться, что нам больше никогда не придется делать этого с тобой, Ангелочек. Забудь о лишнем месяце ареста; эта порка уже была слишком большим наказанием. Ну, я полагаю, я все равно должна дать тебе некоторое наказание. У тебя одна неделя ареста, как и у твоего брата. Сюзанна, ты слишком жесткая!

Алан быстро поднял руку и сказал:

- Неделя для меня тоже? Я думал, ты сказала три дня.

- Нет, - поправила Сьюзен, бросив взгляд на его очевидную попытку увертки и болезненное напоминание о собственной "жертве". Она указала на себя, - В течение трех дней ты не получаешь от меня никаких минетов.

- Начиная с сегодняшнего дня, - добавила Кэтрин для своей матери.

Сьюзан немного покраснела, вспомнив, как изменила наказание, чтобы сохранить свою особую традицию игр по вторникам.

- Да. Начиная с сегодняшнего дня, - она облизнула губы и пошевелила тайно спрятанным пальцем, размышляя о том, что происходило по вторникам.