Глава 434. Лосьон для загара.

Алан снова задремал после обеда. Когда он проснулся спустя около двух часов, ему захотелось поплавать. Несмотря на ноябрь, в Южной Калифорнии все еще стоял жаркий солнечный день. Он пошел искать Сюзанну, чтобы обсудить с ней ее идею о поездке на пляж, но когда спустился вниз, то увидел Кэтрин, Сьюзан и Сюзанну у бассейна, где они сидели в шезлонгах.

Он уже одел плавки в надежде отправиться на пляжную прогулку, поэтому решил присоединиться к ним.

Когда Сюзанна увидела, как он подошел к ней, то сказала:

- Ты знаешь, я очень хотела отвезти тебя на пляж, но Сьюзан настояла на этом. Похоже, она не хотела остаться в стороне.

Алан понял, что Эми нет рядом, как это было, когда Бренда пришла в среду. Он догадался (правильно), что Сюзанна отослала Эми, чтобы остальные могли заниматься более сексуальными вещами. Сюзанна все еще не знала о недавней сексуальной активности Эми с ним и Кэтрин; сексуальность Эми оставалась необычной слепой зоне для наблюдательного ума Сюзанны.

Препятствие, которое Сюзанна пыталась преодолеть, заключалось в том, что Сьюзан была очень сексуально свободна с Аланом один на один, но становилась гораздо более ханжеской и застенчивой, когда кто-то другой был рядом.

Она могла бы справиться с присутствием еще одной женщины, если бы уже была очень возбуждена (например, когда Кэтрин вошла в то время, как она делала минет ранее в тот же день), но даже тогда это было для нее тяжело. С двумя другими она была еще более чопорной.

Однако ее сопротивление ослабло, когда она сильно возбудилась. Это даже случилось, когда в ту ночь там была такая незнакомка, как Бренда, когда Сьюзан закончила делать что-то с членом Алана, а остальные смотрели.

Сюзанна собрала именно эту группу с стратегической целью - еще больше уменьшить сдержанность Сьюзен в отношении сексуальной открытости перед другими. Она слышала от Кэтрин, как Сьюзан уперлась раньше по поводу того, чтобы сосать в то время, как кто-то другой смотрит. Это был следующий барьер, который Сюзанна хотела устранить, в основном, сделав Сьюзан настолько возбужденной, что она прорвется сквозь него, даже не осознавая этого. Этот барьер, вероятно, вернется позже, но она решила, что если его сдувать достаточно часто, то он просто исчезнет в скором времени.

Сначала Кэтрин, Сьюзен, Сюзанна и Алан просто плавали в бассейне. Но Сюзанна нашла способ использовать их "совместное плавание", чтобы увеличить общее возбуждение. Ее верхняя часть бикини была настолько скудной, что у нее не было никаких проблем с тем, чтобы она "случайно" оторвалась, особенно когда Алан был рядом.

Сьюзен, напротив, носила довольно консервативное бикини, потому что знала, что будет в группе, поэтому она бросала на Сюзанну грязные взгляды, но со временем их становилось все меньше и меньше. На самом деле, главная причина, по которой Сьюзан возражала против показа Сюзанны заключалась в том, что она боялась, что Сюзанна украдет все внимание Алана. И все же она не смела делать те же провокационные движения, пока остальные были рядом. До сих пор это оставляло ее только слегка возбужденной.

Покупавшись все четверо расположились на четырех шезлонгах рядом друг с другом.

Сюзанна и Кэтрин были топлесс или совершенно нагими, но все еще брали во внимание на сигналы о том, что было бы приемлемо от Сьюзан. Они, и Алан, внимательно следили за ней, чтобы отметить, как далеко они все могут зайти, не расстраивая ее слишком сильно, так как никто не хотел побудить ее к другой многодневной ханжеской фазе реакции.

Их шезлонги были всего в нескольких футах от края бассейна. Сюзанна и Сьюзан лежали в креслах рядом друг с другом, в то время как шезлонги Кэтрин и Алана составляли еще одну пару прямо позади них, но лицом в противоположном направлении. У них у всех был пунш, который они пили, рок-музыка, которая ревела по радио на заднем плане, и дрянные романы для чтения. Сюзанна тайно подливала в пунш спиртное, чтобы помочь в дальнейшем.

Сьюзан и Сюзанна снова надели туфли на высоком каблуке после того, как вышли из бассейна и вытерлись.

Алан подумал, что это почти глупо, что они обе носили каблуки даже во время принятия солнечных ванн, но ничего не сказал об этом, поскольку не хотел препятствовать любому поведению, которое может быть "сексуальным". Кроме того, после того, как Сюзанна сказала ему, что один вид высоких каблуков возбуждает ее в эти дни, то задумался об этом и понял, что то же самое верно и для него.

Их дух определенно оживал. Шезлонги стояли в тени деревьев, но по мере того, как день подходил к концу и солнце становилось все слабее, Сюзанна выдвинула свой шезлонг на солнце, а остальные последовали ее примеру. Сюзанна обычно избегала солнца, как чумы, из-за своей бледной кожи, но знала, что за выходом на солнце последует потребность в большем количестве лосьона для загара.

Как она и ожидала, все взгляды сразу обратились к Алану за помощью.

Сюзанна заговорила первой.

Она подняла бутылку лосьона и спросила:

- Сладенький, не мог бы ты намазать меня?

Она расстегнула бикини и позволила ему упасть на землю.

Алан с радостью пересел на шезлонг Сюзанны и начал наносить на нее лосьон.

Это привело к какой-то тайной гонке за наготой.

Сьюзен быстро извинилась и пошла в дом. Расстроенная тем, что на ней все еще было такое консервативное бикини, она быстро появилась в своем самом откровенном. Но к тому времени, как она вернулась, Кэтрин присоединилась к Сюзанне и стала топлесс.

Сьюзен очень хотелось последовать ее примеру, но она не хотела этого делать, пока две другие женщины наблюдали за ней.

Она не чувствовала себя комфортно, приказывая Сюзанне, так как они не были связаны (плюс, ее покорная природа сделала ее почтительной к Сюзанне, хотя она сознательно этого не понимала). Но она могла командовать собственной дочерью, поэтому заставила Кэтрин снова надеть бикини.

Тем не менее, несмотря на все ее усилия, она знала, что Сюзанна по-прежнему опережает ее, и это расстроило ее.

Удивительно, но даже у Алана мелькало много голой кожи, тем более что он не был одет в свои обычные плавки. Сюзанна недавно подарила ему купальный костюм в европейском стиле, который, по его словам, он ненавидел всего месяц назад. Короткие синие плавки, которые он носил в первый раз, были почти как мужская версия бикини.

Он задавался вопросом, что произойдет, если (или, точнее, когда) у него встанет, потому что, казалось бы, нигде не было бы места для его набухшего стояка.

На самом деле, было довольно удивительно, что у него все еще не было стояка, потому что просто видеть Сьюзан, Сюзанну и Кэтрин в бикини было аппетитным зрелищем.

Но его пенис испытал так много стимуляции в начале дня, что он решил, что дать ему длительный отдых было бы неплохо. Он чувствовал, что может сделать это в любой момент, но до сих пор сопротивлялся.

Он продолжал радостно проводить руками по почти обнаженному телу Сюзанны, в то время как Сьюзан и Кэтрин нетерпеливо ждали своей очереди. Сюзанна была бы его первым выбором в любом случае, потому что он хотел получить наибольший потенциал для озорства, прежде чем слишком возбудился

. Он вспомнил, как, когда его попросили нанести лосьон на троих в прошлый раз, то ему, наконец, пришлось бежать из-за страха потерять контроль, а не просто начать трахать каждую дырку каждой из женщин. Он был полон решимости иметь больше самоконтроля на этот раз, так чтобы он мог взять вещи немного дальше, не теряя контроль.

Вскоре он нагло оседлал Сюзанну. Просто находясь в непосредственной близости от Сюзанны, его пенис полностью возбудился, несмотря на все усилия, чтобы мысленно заставить его оставаться вялым.

Это было проблемой, потому что его стояк был в серьезной опасности выскочить из его крошечных плавок, поэтому он толкнул его в сторону, где он лежал как раз под тонкой тканью, которая соединяла переднюю часть его костюма с задней. Это действие держало его под прикрытием, но едва.

Неудивительно, что Алану не терпелось поиграть с большой грудью Сюзанны. Но, помня, что его блуждающие руки были в прямом поле зрения бдительных глаз матери, он решил, что ему нужно подождать, пока она не возбудится. Поэтому он намазал лосьоном всю спину Сюзанны, а затем спустился к ее ногам. По пути он уделял большое внимание ее заднице. Он бы сунул руки под ее бикини, но на самом деле не было никакого бикини, о котором можно было бы говорить в первую очередь - только одна струна, которая бежала по ее заднице. Так что у него была свобода действий над ее задницей.

Сьюзан пристально смотрела на каждое его движение, сделанное из-за солнцезащитных очков, но ничего не сказала, чтобы остановить его.

Почти сразу же, как он начал, его эрекция выскочила из его слишком открытого купального костюма, несмотря на его меры предосторожности. Он скромно вставлял ее обратно, но каждый раз, когда он смещал свой вес или делал какое-либо внезапное движение, то член снова выскакивал.

Сьюзан даже не упрекнула его в этом, поэтому нанесение лосьона на Сюзанну прошло почти в полной тишине. “О боже мой! Тигренок действительно исследует задницу Сюзанны, как будто он ей владеет! С таким же успехом она может быть полностью обнаженной, со всеми его вольностями. Мне действительно нужно собраться и сказать что-нибудь!

Но, с другой стороны... Он скоро с ней закончит, а потом займется мной... Смотрите, его пенис снова торчит наружу. Он просто выглядит слишком длинным, толстым и вкусным, чтобы этому сопротивляться! Большие сильные руки моего сына будут по всему телу! Интересно, он будет играть с моей грудью? Зная его, он это сделает! К тому времени, как он доберется до меня, я уверена, что он откажется от попыток сохранить свой стояк в плавках. О боже! Возможно, мне придется подержать его и погладить, ну, чтобы он не попал в еще большие неприятности! Мои соски жесткие, как камень, и моя киска уже мокрая! Мне нужно контролировать себя; Ангелочек и Сюзанна смотрят!”

Она облизала губы, и ее киска задрожала в ожидании, что его большая эрекция будет тереться прямо о ее обнаженную кожу. Она даже пускала слюни, пока мечтала о том, как будет облизывать и сосать его член. Ее нежелание ослабевало, когда ее тело ерзало, а возбуждение росло.

Алану потребовалось добрых пятнадцать минут, чтобы обработать только зад Сюзанны. Он полагал, что ему потребуется полтора часа или больше, чтобы закончить нанесение лосьона на всех троих в абсурдно ленивом темпе, который он сохранял.

Все они, казалось, делали подобные умственные расчеты, в результате чего две другие не были счастливы. Был жаркий солнечный день и солнечные ожоги представляли реальную опасность.

Итак, Сьюзан и Кэтрин нанесли свой собственный лосьон для загара, пока он работал над Сюзанной, чтобы не обжечься. Конечно, это в значительной степени отрицало любую причину для Алана и то, чтобы он снова наносил лосьон на них, но никто не хотел указывать на это.

Только кожа Алана оставалась незащищенной от очень припекающего солнца, но она была самой темной в группе, так что это не было большой проблемой.

Глава 435. Он растет все больше и больше!

Сюзанна и Кэтрин устроили небольшой трюк перед тем, как выйти на улицу. Они придумали, как можно больше говорить о члене Алана, чтобы Сьюзан больше возбуждалась.

Сюзанна начала с того, что сказала:

- Боже мой. Похоже, Сладенький твердый, как обычно, - она лежала лицом вниз, но чувствовала, как его член выскользнул из плавок и терся о ее бедра. - Ангелочек, разве ты не позаботилась о нем совсем недавно?

- Конечно, и это было потрясающе. Как обычно. Я очень горжусь собой, потому что я сосала и гладила и делала пайзури большому монстро члену в течение сорока минут, по крайней мере! Я не думаю, что мне когда-нибудь надоест класть толстый, широкий, член-полюс моего брата глубоко в мою...

- Ангелочек! - Сьюзан упрекнула, - Пожалуйста! Давай соблюдать приличия. Не будем забывать о границах. Нет необходимости говорить о таких вещах, - ее ханжеская натура вернулась в полную силу в групповой обстановке, по крайней мере, на поверхности.

- Но, мама, это не так. Я беспокоюсь.

Сьюзан села, теперь обеспокоенная.

Кэтрин продолжала:

- Меня беспокоит состояние его пениса. Как ты знаешь, я и раньше делала ему минет и пайзури. Довольно много раз, прежде чем нас поймали, как ты теперь знаешь. Но сегодня его пенис казался еще больше, чем раньше. Толще. Более длинным. Вкуснее. Я правда думаю, что это должно было измениться.

Сьюзан все еще выглядела обеспокоенной, но также бессознательно облизывала губы. Она продолжала ерзать в шезлонге, как будто не могла устроиться поудобнее.

Кэтрин продолжала:

- И его выносливость! Боже! Это невероятно. Это утомляет мой рот. Я имею в виду, я лизала и лизала и сосала и сосала в течение большей части часа, как я уже сказала, и я почти сдалась, прежде чем смогла заставить его кончить. Мой рот просто устал. Это было похоже на гонку, чтобы заставить его кончить, прежде чем у меня закончилась энергия, и он почти выиграл. Можешь себе представить, что с ним происходит? Можешь ли ты себе представить, что полностью побеждена его мощным членом?

Сьюзан почему-то обнаружила, что ее киска становится влажной. “Дорогой Господь, да! Он побеждает меня почти каждый день!”

Кэтрин продолжала:

- Его пенис уже такой огромный, но он, кажется, становится еще толще и длиннее. Я думаю, что все трение и сосание заставляет его расти постоянно! А ты как думаешь?

- Это возможно,- призналась Сьюзан, неожиданно ерзая на шезлонге еще больше, чем прежде. Остальные настаивали, что его пенис был восемь дюймов в длину, но Сьюзан была убеждена, что его должно быть десять, по крайней мере. Она предположила, что, возможно, они не измеряли его в последнее время, если он все еще растет, - Когда я качалась на нем сегодня утром, то должна признать, что он действительно казался еще более толстым, и длинным, и даже вкуснее. Но это может быть только мое воображение, - она повернулась к Сюзанне. - А ты как думаешь?

Сюзанна повернула голову в сторону Сьюзан и показала серьезное выражение лица.

- Боюсь, он может расти. Подумай о том, что некоторые люди делают со своими ушами, когда они вставляют все большие и большие серьги, пока их мочки не свисают на много дюймов. Или подумай о тех женщинах в Бирме, которые носят кольца на шее, которые делают шею длиннее. Или бинтование ног в Китае. Дело в том, что в последнее время мы держим член Сладенького полным и жестким. Мы сосали и гладили его довольно много в последнее время. Например, Сьюзан, вспомни, как ты сделала ему сегодня комбинированный пайзури и минет, который длился более получаса. Он сказал, что твои длительные усилия были весьма впечатляющими. Это правда?

Сьюзен разрывалась между гордостью и смущением.

- Ну, да... Думаю, я справилась хорошо... но мы действительно должны говорить об этом здесь? Это ужасно неприлично! - она застенчиво прикрыла грудь, жадно облизнув губы.

Сюзанна скрывала хихиканье.

- Нет, конечно, нет. Просто мы беспокоимся о том, станет ли он больше. Сьюзан, подумай, каково это, когда его толстый, мощный стержень у тебя во рту. Подумай о том, как широко ты должна растянуть челюсть, чтобы втиснуть его. Подумай о том, как твои губы чувствуют скольжение по его сладкому пятну, и как его эакулянт неуклонно капает. Тогда сравни это с тем, что ты чувствовала, когда впервые начала сосать его. А ты как думаешь? Теперь он стал больше?

Сьюзан задумалась.

- Я не знаю. Может быть! - она не сказала много, потому что она была в стране фантазий. Она извивалась и корчилась в шезлонге, глядя на его обнаженную эрекцию с нескрываемой тоской. Она так много пускала слюней, что та практически лилась.

Кэтрин продолжала:

- Лично я думаю, что он становится больше. Я едва могу поместить его в рот!

Сьюзан умоляла:

- Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? - она умудрялась не трогать свои соски или киску, но не знала, как долго сможет продержаться.

Сюзанна сказала:

- Но это серьезная проблема. Что, если чем больше мы будем сосать, тем больше и толще он становится? Сьюзан, ты думаешь, это может дойти до того, что ты не сможешь засунуть его в рот?

Сьюзен была в смятении, хотя ее возбуждение продолжало расти. Она бездумно открыла рот как можно шире, желая проверить, насколько больше его член действительно был.

Кэтрин продолжила:

- Мне интересно, дойдет ли до того, что он просто не сможет трахнуть женщину своим огромным инструментом. Я представляю, как он сейчас едва помещается во влагалище, а если бы и помещался, то наполнял бы его, прижимал к бокам и таранил по спине так сильно, что это было бы похоже на роды. Представьте себе это чувство полноты! Подумайте о бедной женщине, которую трахает этот чудовищный член! Вы можете себе представить, как она кричит в оргазмическом экстазе, когда его член практически разделяя вас надвое? Теперь он должен быть длиной десять дюймов или больше!

Конечно, член Алана на самом деле не вырос, хотя его выносливость постоянно улучшалась. Но это то, что Сюзанна сказала Кэтрин, чтобы заставить Сьюзан возбуждаться и начать говорить о сексуальных вещах. И это сработало слишком хорошо.

Сьюзан хотела, чтобы этот разговор закончился, и побыстрее. Она была так возбуждена, что ей было неловко, тем более что она знала, что почти наверняка слышно запах ее возбужденной киски. Поэтому она пожаловалась:

- Ангелочек, то, что ты говоришь, невозможно. Ни у кого пенис просто не поднимается и не вырастает на пару дюймов за ночь или даже за несколько дней. Действительно! Ты слишком много фантазируешь. Его чудесный член, э-э, член, просто был длиной десять дюймов в течение некоторого времени, как я уже говорил. Может быть, он немного вырос, но причина, по которой у тебя есть такие проблемы с сосанием, потому что он такой невероятно огромный и вкусный, для начала, - она отключилась, вспомнив свой первый минет с ним. Одна из ее рук потянулась к собственной киске, но затем другая рука отстранила ее.

Она огрызнулась и добавила:

- В любом случае, мы на улице. Нас может кто-то услышать. Пожалуйста, не говори так о своем брате...

- Мама, но это же правда! Говорю тебе, он становится больше. Намного больше. Ты не согласна, тетя Сьюзи?

Сьюзан видела, как Сюзанна кивнула.

Затем Сюзанна авторитетно солгала:

- Сьюзан, иногда такое случается. Подумай о своих интимных местах. Разве твои сиськи, задница и киска не всегда покалывают и не готовы к действию в эти дни? Я знаю, что с моими именно это и происходит. Разве ты не всегда думаешь о том, как хорошо было бы, если бы твой сын проникал в тебя разными захватывающими способами?

Сьюзен стыдливо кивнула.

- Ну, когда мужчина в возбужденном состоянии и его член постоянно стимулируется двадцать четыре часа в сутки, то он имеет тенденцию становиться все больше и больше, точно так же, как твои соски почти всегда твердые, а твои половые губы почти всегда наливаются, мокрые и готовы к тому, чтобы их трахнули.

- Поразительно. Это действительно так? Я этого не знала, - Сьюзан подумала: “Мое тело всегда покалывает и готово к действию. Иногда я чувствую, что я будто просто пакет из сисек, задницы и киски вместе взятых, потому что все три пятна горят весь день, и они делают большую часть мышления для меня. По крайней мере, когда я в возбужденном тумане, который, кажется, поглощает меня большую часть времени в последнее время. Это звучит плохо, когда я так говорю, но мне это нравится! Господи, помоги мне! Мне должно быть стыдно, что я стал одной из официальных личных членососок моего сына, но правда в том, что ничто не сделает меня счастливее!”

Кэтрин восторженно воскликнула:

- Измерь его сама, мам. Ты хочешь, чтобы я принесла линейку и ты могла взять его гигантский орган в свою руку и держать его напротив линейки? Ты хочешь взять его в обе руки и тереть его палку тщательно, так чтобы его член стал таким длинным и толстым, каким он может быть, а затем ты сможешь измерить его в максимальном размере? И в то же время как ты сделаешь это, то сможешь проверить, становится ли его сперма вкуснее тоже!

- Да! Боже, да!... В смысле, нет. Возможно... Нет. И... Я не должна! Это было бы ужасно неприлично за пределами дома, - Сьюзан корчилась на своем шезлонге так, что это было почти комично, предоставляя абсолютные и прямые доказательства обратного тому, что она только что сказала. Она отчаянно хотела, чтобы разговор изменился, прежде чем ее заставят тереть клитор открыто, но она боялась унижения, которое произойдет, если она будет бессмысленно кричать в оргиастическом блаженстве перед другими.

Она смотрела ему в лицо, желая побыть наедине с сыном, чтобы "измерить" обхват его эрекции руками и ртом.

- И Ангелочек! Не называй его большой член а палкой! О, боже! - она ахнула от осознания собственного непристойного языка, - Я это только что сказала...! Пожалуйста, следи за своим языком. В любом случае, мне жаль, но это не займет много времени. И как его вкусная сперма может стать еще вкуснее? Это чистая глупость. Она и так настолько вкусная, как только может быть уже!

Сюзанна сказала серьезно:

- Я не уверена, что он станет длиннее или вкуснее. Но в одном мы все согласны: его выносливость растет. Посмотри на сегодняшний день. Насколько я понимаю, каждая из нас сосала и гладила его не менее получаса за сеанс. Только подумай об этом. Затем подумай о том, с какой выносливостью он был еще пару недель назад. И все же я чувствую, что его огромный шест сейчас тверд, как железный прут, тыкает меня чуть ниже моей задницы. Теперь спроецируй эту разницу в будущее. Ну, Сьюзан, подумай, что это, вероятно, не займет много времени, прежде чем ты будешь сосать его в течение часа или двух за раз!

Глаза Сьюзан вылезли из орбит, в то время как ее бикини стало намного влажнее.

Сюзанна продолжала:

- Представь себе: сосешь его толстый член в течение двух часов, нон-стоп! Можешь ли ты себе представить, как стоишь перед ним на коленях, не надевая ничего, кроме своих высоких каблуков, как обычно, покрывая его горячий полюс языком и скользящими губами в течение двух часов? Может быть, несколько раз в день? Можешь ли ты представить себе бесконечные подпрыгивая? Или боль в челюсти и боль от поглаживая пальцами? Или сколько спермы будет брызгать по всему твоему лицу, когда он, наконец, кончит на тебя?

Наступила долгая пауза, пока Сьюзен не поняла, что они ждут от нее ответа. Она запнулась:

- Это было бы, конечно, ум, быть......- она хотела сказать что-то вроде "прекрасно" или даже "рай", но у нее было мучительное чувство, что она должна была быть расстроена этим по какой-то причине. В конце концов, она так и не закончила свою мысль. Она знала, что единственное, что останавливало ее от запихивания его члена в рот - был тот факт, что Кэтрин и Сюзанна были рядом с ней.

Кэтрин заговорила.

- Возвращаясь к проблеме роста, возможно, это твоя техника, мам. Может, мы с тетей Сьюзи лучше знаем, как сделать так, чтобы он стал длиннее и тяжелее, чем ты, - она была очень взвинчена своим собственным разговором, поэтому обеими руками подняла свои одетые в бикини сиськи.

Сьюзан, казалось, не заметила этого движения и горячо ответила:

- Это абсурд! Да, ведь, скажу я вам, он становится очень длинный, когда весь вылизанный и скользит в моих мягких руках. И когда я положу его в рот, ты услышишь, как он радостно хрюкает и стонет! - она начала энергично защищать свои оральные навыки.

Разговор вскоре перешел в подробное обсуждение различных техник мастурбации и минета, и это превратилось в горячие дебаты о том, кто была лучшей членосоской. (Никто прямо не заявлял об этом, но все они делились своими собственными навыками, прекрасно зная, что Алан слушает.)

Все было так, как и планировала Сюзанна. Идея заключалась в том, чтобы поддерживать разговор сексуальным все время, постоянно повышать температуру и сексуальное напряжение, пока "границы" Сьюзен не останутся в пыли.

Несмотря на присутствие Алана, женщины почти полностью игнорировали его (не считая многочисленных взглядов на его обнаженную грудь и пульсирующую эрекцию). Никто не интересовался его мнением по поводу того, кто мог бы отсосать ему лучше всех, так как все знали, что он даст дипломатический, комплиментарный ответ и избежит сравнений, пытаясь сделать их всех счастливыми.

Вскоре Сьюзен и Кэтрин корчились, потирая свои интимные места о жесткие углы шезлонгов при каждой возможности. Наглость их поведения ограничивалась только их беспокойством о том, что им сойдет с рук. Сьюзан не хотела, чтобы ее считали лицемеркой после того, как она велела остальным остыть, а Кэтрин не хотела снова попасть в неприятности с матерью.

Тем временем Сюзанне приходилось бороться с более приятным трением.

Алан продолжал наносить лосьон на потрясающее тело Сюзанны. Он проводил на ее передней стороне даже больше времени, чем на спине. Начав с ее ног, он оставил лучшее напоследок: ее гигантские бледные кувшины. Они были совершенно не обременены какой-либо тканью, но все же стояли так твердо, что казалось, будто они должны быть силиконовыми.

Он потратил много времени, чтобы узнать их лучше, чем когда-либо прежде. Он щипал или гладил ее соски при любой возможности.

Желая привлечь внимание Сьюзан, Сюзанна отнеслась к тому, что он делал, с недоверием.

- Сладенький! Ты берешь мою грудь, поднимаешь ее и так сильно разминаешь! Тогда то, как ты дергаешь меня за соски, что я действительно не знаю….

Он не был уверен, что она имела в виду, и спросил:

- Ты не знаешь, что?

Сюзанна видела, что Сьюзан и Кэтрин сидят на шезлонгах, тяжело дыша и пристально наблюдая, как Алан сжимает руки.

Сюзанна подмигнула Алану так, чтобы остальные не могли видеть, и спросила:

- Ты бы так же обращался с большими сиськами своей матери? Ты бы показал им такое сексуальное неуважение?

Он уловил достаточно, чтобы ответить:

- Ну, на самом деле, да. Как я понимаю, у меня в основном есть мамины сиськи и я могу делать с ними все, что захочу.

Сьюзан задохнулась так громко, что это было почти как крик. Если бы она захотела прикоснуться к клитору, то сразу бы кончила.

Сюзанна вела себя так, как будто была более шокирована.

- Полагаю, это правда, что ее сиськи принадлежат тебе.

Сьюзан затаила дыхание. “Это правда! Это правда! Так и есть! ТАК ЖАРКО! И он владеет остальной частью меня тоже!”

Сюзанна продолжила:

- Но ты бы просто сжимал и тянул и поднимал и лизал ее беззащитные гуди, пока ее киска не хлынула бы безумным, фантастическим оргазмом?

Он был вдохновлен, чтобы погладить бюст Сюзанны более пристально обеими руками, когда он ответил:

- Да. Определенно, - он наклонил голову и с энтузиазмом лизнул каждый сосок Сюзанны.

Это заставило ее задницу дернуться. Ее спина выгнулась и она судорожно схватилась за подлокотники. (Ей не нужно было это имитировать, так как она серьезно разошлась от его ласк и игры с грудью.)

Обе женщины ахнули почти в унисон, заставив Алана улыбнуться еще больше. Он, наконец, догнал игру Сюзанны и бежал с ней больше, чем она ожидала.

Тогда он придумал хорошую идею и сказал Сьюзен:

- Я, должно быть, скоро закончу здесь. Если ты снимешь верх, то я займусь тобой следующей.

Сьюзан быстро сняла верх купальника, но Кэтрин оказалась еще быстрее. Они вдвоем поспорили о том, кто будет следующей, но это не было решено, так как Алан почти наверняка будет тем, кто примет решение.

Сьюзан втайне была рада раздеться до топлесс - ее эрегированные соски практически взывали к ней. Но, в попытке сохранить некоторый уровень приличия, и особенно потому, что она была слишком взволнована, чтобы спокойно мыслить, она покрыла свою стойку руками и сказала:

- Хорошо, Тигренок, я думаю, что ты полностью покрыл большие сиськи Сюзанны, э-э, грудь, более чем полностью лосьоном! И я не вижу, как лизание ее сосков вообще помогло бы.

Сюзанна тяжело дышала в ответ:

- Ах, я не знаю... моя кожа там такая бледная. Оооох. Нужно быть очень осторожным, - конечно, ее кожа везде была одинаково бледной. Она добавила дразняще, - Я думаю, что кто-то слишком нетерпеливо ждет своей очереди.

- До того, как бедный мальчик закончит, будет закат, - проворчала Сьюзен, уклоняясь от комментария.

К этому времени она так сильно хотела Алана, что буквально чувствовала вкус его спермы во рту. Все ее тело извивалось, как будто она танцевала на своем месте. Она яростно сжимала ноги, чтобы не дотронуться до себя внизу, но все трение бедер только подстегивало ее возбуждение. Самое главное, с точки зрения Сюзанны, Сьюзан была слишком горячей и не беспокоилась о том, чтобы снова навязывать свои границы.