Глава 6. Цвет в архитектуре беларуси

 

Концепцию цвета в архитектуре Беларуси, с исторической точки зрения, можно разделить на несколько этапов: колористика культуры древних славян, цвет в средневековье, дореволюционный период XIX века, период колористики СССР и современный. Анализируя цвет белорусской архитектуры по принципу исторического онтогенеза, можно проследить тенденцию к преемственности развития цветовой среды крупных городов, небольших населенных пунктов и поселений. Необходимо понимать, что колористика города и села разнится: основывается на разных принципах организации быта, разной социокультурной составляющей, символике и др. И эта разница между цветовой культурой города и села, со временем, только увеличивается. Цветовые приоритеты в деревенской культуре имеют тенденцию к традиционной устойчивости, в то время как городская визуальная колористическая среда находится в постоянной трансформации, темпы которой возрастают с приходом информационных технологий и всеобщей глобализации. Тем не менее, спрос на простые, зачастую яркие и контрастные или монохромные, но исторически символичные цветовые сочетания деревенского мироуклада неизменно присутствует у дизайнеров, художников и архитекторов во все времена. В этой связи, можно отметить некоторую преемственность между традиционной культурой и новой, современной, передовой. Последняя, так или иначе, связана с корнями, не может существовать отдельно от истоков.

На территории Республики Беларусь, с VI века формировалась древнеславянская общность со своими, характерными для нее цветовыми предпочтениями. Сегодня сложно дифференцировать цветовую палитру древних славян, однако можно говорить о некоторых устойчивых приоритетах к отдельным цветам несколько позднее, в эпоху развития древнеславянской письменности. В самых первых памятниках древней литературы мы можем отметить особенное выделение белого цвета, а так же желтого (золота). При этом, белый и желтый – это не столько цвета, сколько характеристики «яркости» тех или иных предметов, объектов или событий. Подобные приоритеты вполне могут быть оценены при взгляде на средневековые иконы, фрески и архитектурные строения культового характера – одни из первых каменных строений древнеславянской архитектуры.

Цвет в архитектуре белорусского Полесья, представленной каменными строениями дворянских усадеб, замков и дворцов, в принципе, не изменялся на протяжении XVII – XIX веков, находясь под устойчивым влиянием польского барокко и классицизма. Архитектура сельских изб зависела от основных строительных материалов того времени: дерева и глины. Традиции украшения жилища прослеживаются со времен неолита, в трипольской, черняховской, пражско-корчагской, лука-райковецкой и др. археологических культурах [], однако, это связано в большей степени с пластическим оформлением и резным декором. В древности деревянные избы строились на срок эксплуатации в 10-15 лет, часто горели, перестраивались, какой-то отдельной культурной традиции их покраски не прослеживается. Побелка наружных стен жилых домов распространилась на Понеманье и Западном Полесье к XIX веку, но не была представлена массово в других регионах. Белый цвет, в данном случае, был наиболее доступным из всех других пигментов. Известковым раствором красили по глиняной штукатурке дома, для которых необходимо было подчеркнуть значимость и главенствующее положение в погонном комплексе []. Культовому каменному зодчеству делегируется белый, как основной из цветов. И повсеместно на территории Беларуси, и в наше время, мы можем наблюдать белостенные церкви с золотыми, зелеными, синими и даже черными куполами.

Только тогда, когда в строительстве становится доступен кирпич, бетон, когда краски и красители становятся дешевыми, тогда цвет массово приходит в сельскую местность. Народное бессознательное связывает цветовую символику с традиционным, ритуально-символьным комплексом, охотно отзываясь, открываясь потоку ярких красок. Кровельные покрытия деревенских домов, традиционно выполняемы из соломы (а чуть позднее из гонта, щепы и др.) уступают место шиферу и рубероиду, которые в последнее время последовательно заменяются кровельной сталью всех цветов и расцветок.

Таким образом, на раннем этапе своего развития, сельская белорусская архитектура, цвета, как такового, не имеет. Ее цвет – цвет самой природы (Рисунок 1). Золотые соломенные крыши и бревенчатые срубы органично сливаются с холмистыми пейзажами, болотистыми кустарниками и лесными массивами. Народное зодчество формировалось в сложных природных и социально-политических условиях. Совершенствуя конструктивные решения, наши предки органично увязывали их с цветом и светотенью, находясь в постоянном процессе совершенствования, отмеченного рациональностью, экономичностью, эффективностью и унификацией.

Рисунок 1. Конструктивные решения белорусских изб гармонично сосуществуют с природой родного края.

Рисунок 2. Здание Института физкультуры в Минске (на площади Якуба Коласа) было построено в 1939-м. В то время это еще не было центром города. Мы видим множество простых деревянных жилых домов.         

Каменное зодчество на территории Беларуси развивается несколько позднее, чем в Российской империи, с теми же, в общем-то, цветовыми приоритетами (Рисунок 2). В эпоху Ренессанса, и первой половине XVI века, в регионах нынешней Беларуси и восточной Польше зарождается кирпичная Готика. Для кирпичной готики характерно отсутствие скульптурных украшений, которые невозможно выполнить из кирпича. Для оборонительных церквей, которые становятся квинтэссенцией белорусской самобытной готической традиции, в XIV – XVII веке присуще использование штучных элементов кладки различных тонов – от охристо-красных, до серых. Из кирпичей разной расцветки складывается цветное оформление экстерьера. Таким образом, недостаток фигурных деталей компенсируется орнаментальной составляющей и цветом []. Красный кирпич чередуется с побелкой и глазурованными цветными вставками. Основными цветами становятся красный и белый (Рисунок 3). В этом отношении, прослеживается существенное влияние архитектуры Мазовии – области северо-восточно-центральной Польши []. Для мазовецкого зодчества характерно выбеление внутренних поверхностей ниш в сочетании с неоштукатуренными стенами по границам выбеления, благодаря чему создаётся яркий контраст красного и белого, имеющий место в Сынковичах, Мурованке и др. (Рисунки 4, 5).

 

Рисунок 3. Мирский замок, Гродненская область, выполнен в характерных красно-охристо-серых тонах, достигаемых сочетанием разновидностей кирпича с выбеленными элементами.

 

Рисунок 4. Церковь Святого Архангела Михаила находится в деревне Сынковичи Гродненской области. Это один из самых ранних готических православных храмов Беларуси (1320-1407). 

Рисунок 5. Маломожейковская церковь. Памятник готическо-ренессансной архитектуры оборонительного типа. Находится в деревне Мурованка Щучинского района Гродненской области Беларуси.

 

 

Рисунок 6. Костел Святого Иосифа, Минск, 1652.

Красный и белый определяют белорусскую эстетику цвета и в дальнейшем, становятся национальными цветами. Наряду с зеленым и синим – цветами основного природного фона, эти тона входят в белорусскую ритуальную культуру и национальную символику и в наше время. Красно-белые сочетания становятся цветовыми акцентами средневековых поселений восточно-славянских городов и феодальных поместий, хотя палитра простого сельского пейзажа остается в растительных цветах вплоть до середины XX века. Валун, кирпич, глина, дерево рождают соответствующий цвет: красный, белый, охристый, бежевый, золотой, а так же зеленый (цвет листвы, цвет «мира и жизни»). Из этих цветов формируется национальный колорит. 

Рисунок 7. Оборонительный замок в г. Несвиже, Минская область, 1583.

 

Цветовая среда городов, с XVII века начинает проникаться влиянием западноевропейской традиции барокко (Рисунок 6, 7). Распространение этого стиля в местной архитектуре связано с событиями социально-политического характера. В частности, во второй половине XVI века, была заключена Люблинская уния с Польшей. Последовавшая за этим католическая реакция отразилась, в том числе и на специфике строительства архитектурных сооружений. Отталкиваясь от колорита предшествующих эпох, неотрывно связанное с традиционными, сложившимися стилями, с устоявшейся колористикой, белорусское барокко получило оригинальную, самобытную интерпретацию. В «польском» периоде истории, в начале XVIII века получает распространение «аскетическая» вариация стиля, так называемое, сармадское барокко (рисунок 8) в котором цвет практически сводится к монохромным, блеклым явлениям, а несколько позднее, оно сменяется «веселым» и легким виленским стилем (рисунок 9) в мягких цветовых оттенках светло-бежевого, розового и голубого. Как известно, стилистике барокко свойственна определенная традиция выбора цветов. Здания окрашиваются в легкие голубые, розовые и желтые оттенки. Кровли выполняются в черепичных тонах темной охры, купола церквей окрашиваются богатым золотом. На территории Беларуси, тенденция к белому сохраняется и в барокко. Неизменный белый цвет в храмовом строительстве устойчив в разных стилях и эпохах (Рисунки 10, 11).

 

Рисунок 8. Церковь Святой Троицы в деревне Засвирь, Минской области, 1714.

 

Рисунок 9. Собор Рождества Пресвятой Богородицы в городе Глубокое Витебской области, 1735.

 

Рисунок 10. Покровский монастырь монастырь в г. Толочин Витебской области, 1769.

 

Рисунок 11. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Толочине.

 

Наряду с эстетикой барокко, с XVIII века, в дворцово-парковой архитектуре развивается классицизм. В сложных условиях раздела Речи Посполитой, в екатерининскую эпоху, которая продолжалась до конца XVIII века, были востребованы идеи Просвещения, идеи просвещенного абсолютизма и государственности, для которых совершенно подходил в архитектуре стиль классицизм.

 Ярким примером раннего классицизма является дворец Румянцевых-Паскевичей в Гомеле (Рисунок 12).

 

Рисунок 12. Дворец Румянцевых-Паскевичей, Гомель, 1794.

 

Именно классицизм привносит в отечественную архитектуру желтые тона в большом количестве. Он практически полностью обусловлен желто-коричневыми оттенками (Рисунок 13). С конца XVIII века, светло-желтый тон «поселяется» в белорусском зодчестве навсегда.

 

Рисунок 13. Желтый цвет – характерный признак архитектуры классицистического стиля.

Эпоха классицизма – довольно целостного и полного стилистического явления, заканчивается периодом эклектики, который в белорусских городах отражается в «кирпичном стиле», стремящемся к максимальному упрощению своих конструктивных эстетических особенностей. Цвет в таких строениях полностью обусловлен материалом – кирпичные дома этого периода не красили. Надо сказать, что темные тона некоторого сорта кирпичей позволили внести дополнительную цветовую ноту в эстетику визуальной среды. Несколько позднее, в советский период, некоторые из этих «кирпичных» домов были «облагорожены» покраской в цвета стилистики классицизма (т.е. в желтые и белые тона), а все, что еще каким-то образом украшало эти здания, было безжалостно и полностью «ободрано».

В конце XIX века сказывается влияние польского и украинского модерна. В начале XX века, в довоенный период, формируется стилистика конструктивизма. В конструктивизме, или как его принято было называть на западе – функционализме, цвет не выразителен, подчиняется утилитарным функциям формы. Некоторые оригинальные традиции в отношении цветности этого периода могли бы сложиться в районе Витебска, где в начале века жил и работал знаменитый реформатор живописи Казимир Малевич. Его идеи введения общей колористики визуальной городской среды лежат в основе современных представлений. К сожалению, в тот период, конструктивизм был объявлен враждебным явлением и перестал влиять на довоенную архитектуру. В дальнейшем, после окончания Второй мировой войны, улицы крупных городов, наполняются цветами сталинского ампира (Рисунок 14). С этого времени, архитектура Минска будет считаться образцом «советского» стиля. Цвет столицы определяется как «бежевый» на многие десятилетия.

 

Рисунок 14. Здание Главпочтамта, Минск, 1953, архитектор Владимир Адамович Король.

 

Серовато-охристые, серовато-палевые и красновато-коричневые сочетания природных тонов, в визуальной среде крупных городов, в условиях массового индустриального строительства «хрущевско-брежневского» советского периода уступают место эстетике некрашеного бетона. Цвет изгоняется из городов. Яркие краски безудержно торжествуют в незамысловатой сельской эклектике «заборов и масляных красок», удаленные из городского пространства. Белорусские города 1970х – города серые в прямом смысле этого слова. В США и Западной Европе в это время визуальная городская среда максимально насыщенна цветом, яркие краски эпохи постмодернизма утомляют пресыщенное цветом сознание западного потребителя. А в СССР взгляду практически не за что зацепиться – взгляд бесцельно скользит по невзрачным, «ободранным» «хрущевкам», лишенным колористической составляющей. Исключением, а точнее, скорее даже правилом, в данном случае можно считать использование большого количества декоративных элементов и вариантов суперграфики в этот период. Бетонные или кирпичные здания повсеместно украшались мозаиками, барельефами и художественными изображениями всяческих ярких цветов. В примитивном стиле выполнялись изображения и лозунги советской идеологии. Подобное явление можно сравнить с эпохой Европейской готики, когда неокрашенные готические храмы, изнутри, утопали в ярких красках, лившихся сквозь цветные витражи. Цвет социалистического периода – это цвет идеологических плакатов и изображений, прославляющих достижения «Народа, Партии и Правительства» (Рисунок 15).

 

Рисунок 15. Яркий пример архитектуры модернизма в районе станции метро «Восток» в Минске. Серия 16-ти этажных домов характеризует проблему отторжения цвета и использование суперграфических элементов в бессильной попытке поиска решения.

 

В современной архитектуре Беларуси, цвет представлен разнообразно, как и в современной архитектуре вообще. Сегодня цвет не связан жестко со стилистикой, символикой или функционалом. Однако надо понимать, что общая городская колористика всегда опирается на те здания, с которыми связывается восприятие города как такового. Именно они диктуют городу, в каких цветах он должен развиваться. В большинстве белорусских городов, такими узловыми точками являются старинные здания готического стиля или барокко, а так же здания классицизма. Высотные сооружения, выполненные в современной стилистике (с современным утилитарным подходом к использованию цвета) в центре Минска, не влияют на общий колористический фон и, зачастую, ему противоречат. Из смеси красного, желтого и белого (которые в целом и дают «бежевый»), в грубом приближении, состоит историческая характеристика цветности современных «многоэтажек». Какие-то иные тона вводятся в современную визуальную среду весьма неохотно. И там, где такие попытки имеются, в основном, это скорее неудачные эксперименты. Таким образом, ожно сказать, что архитектура белорусских городов в высшей степени традиционна с колористической точки зрения. Цвет опирается на природно-климатические условия или контрастирует с ними в теплых, солнечных тонах. 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

В настоящее время, цвет в западной архитектуре существует максимально свободно за всю человеческую историю. Он освобожден от привязанностей, стилей и традиций, не связан с религиозно-моральными предпочтениями, существует в отрыве от формы и социального статуса сооружения. Сегодня архитектурный дизайнер может вполне надеяться, что его самые смелые в колористическом плане проекты найдут заказчика. Простор открыт и нет предела совершенству. Однако надо понимать, что «цвет» может стать опасным оружием в неумелых или недостаточно талантливых руках.

Чтобы творить без оглядки на традицию, в первую очередь, ваши знания о цвете должны быть реалистичны, опираться на научно-психологическую составляющую и иметь под собой рациональное объяснение. Цвет необычайно чувствителен к фальши и любое неосторожное, непродуманное применение того или иного оттенка способно напрочь испортить композицию (Рисунок 1).

 

Рисунок 1. Простая форма здания и невыразительный подбор оттенков создают впечатление блеклости, отталкивают, вызывают желание «поскорее забыть» о том, что увидел. Возможно, цветовое решение, выполненное в другой цветовой гамме, более выгодно развило бы контуры окон и их оригинальное расположение.

 

Сегодня, на просторах стран бывшего СССР, мы можем видеть огромное количество однообразных зданий периода массовой застройки (Рисунок 2). И там же, мы можем видеть однообразные цветовые решения, монотонное использование одних и тех же колористических приемов (Рисунок 3). Это не только и не столько наследие эпохи, сколько инерция мышления современных архитекторов, которые, по привычке или по незнанию, не уделяют достаточного внимания колористическому оформлению и индивидуализации облика строящихся объектов. В наше время стали чаще использовать яркие краски, суперграфические композиции и отделку фасадов цветными элементами.

 

Рисунок 2. Пятиэтажный жилой дом периода массового строительства 1960х годов. Характерной чертой этих домов можно считать то, что их цвет сложно определить. В тот период цветовым решениям внимания не уделялось.

Рисунок 3. Современный крупнопанельный дом в г. Гомеле. Скудное цветовое оформление традиционно невыразительно.

 

Но яркий – еще не значит красивый. От того, что ваш дом будет пестрым или вызывающим, жизнь его жильцов не станет веселее. Если ваш забор раскрасили цветными рекламными надписями, а детская площадка, с кричащими тонами, вызывает головную боль, это не добавит району привлекательности (Рисунок 4). Весело, оптимистично и красиво – это не значит ярко и безвкусно. Использовать цвет нужно осторожно, в увязке с окружающим пространством, с определенной долей смысла. Как в одежде – пальто может быть ярким, но только тогда, когда эта яркость оправдана вкусом. Одно неловкое сочетание и ваша одежда перестает вас украшать. И, если пальто вы можете просто снять и выкинуть, то с плохо оформленным фасадом так просто этого не сделаешь.

 

 

Рисунок 4. Пестрое цветовое безвкусие утомляет взгляд. Неестественные оттенки способны провоцировать подсознательные всплески плохого настроения, депрессии и суицидальных форм.

 

В лучшем случае, несколько лет придется подождать, пока, в рамках очередного ремонта, удастся его перекрасить. Несколько лет неудачное цветовое решение будет влиять на психику, а возможно, что и на физическое здоровье людей, живущих по соседству.

 

Рисунок 5. Чрезмерно яркие, люминесцирующие цвета, определенно не способствуют здоровому психическому состоянию и, скорее всего, могут быть рассчитаны только на туристическую заинтересованность.

 

Это факт, что безвкусица убивает. В наше время многие недооценивают значение колористики в архитектуре, несмотря на множество исследований, показывающих то, что цвет влияет на психо-физиологическое состояние [11, 25, 29, 31]. Архитектура – это, скорее всего, один из самых травматичных видов искусства просто потому, что вам от нее никуда не деться, вы обречены на восприятие ее некачественных форм и расцветок. Музыку или картину можно проигнорировать, книгу – не читать, если она вам не нравится, а фильм – не смотреть, если у него некрасивое название. Но вы не можете не жить в доме, даже если он окрашен в фиолетовый цвет. И это влияет на вашу жизнь хотите вы того или нет. Архитектор ответственен много больше за свое творение, чем художник, он влияет на людей независимо от их желания, формирует вкус людей, способен контролировать их поведение, их радости и невзгоды.

В отношении цвета существует несколько общепринятых бытовых заблуждений, определяющих нынешнее плачевное состояние дел:

 

1. Ваше сооружение станет радостнее и улучшит настроение, если сделать его ярким и цветным. На самом деле… не станет. Яркое – не значит веселое (Рисунок 5).

2. При помощи цвета можно изменить форму здания или улучшить его внешний вид. Безусловно, это возможно. В колористике существуют приемы, при помощи которых можно повлиять на восприятие формы объекта. И это может использоваться как отдельный прием. Но, зачем? С другой стороны, если, скажем, Мишель Баския выполнит на вашем здании суперграфическую композицию, ваше здание вырастет в цене на пару миллионов долларов, а если на здании нарисует что-нибудь местный любитель суперграфики, это действие удешевит ваше здание на столько, что не каждый из жильцов, после этого, захочет в него заселиться. Если за дело возьмется талантливый архитектор, в полной мере владеющий искусством колористики, то, при помощи цвета, он сделает ваше здание произведением искусства. К сожалению, такие примеры единичны. В большинстве случаев, когда цвет вносится в уже построенное здание, цвет архитектуру не улучшает, а ухудшает. Цвет конкурирует с задуманной формой, уничтожает ее, отвлекает на себя и выпячивает недостатки.

3. При помощи цветового оформления мы можем сделать здание более интересным (Рисунки 6, 7). Это само собой разумеющийся факт. Проблема только в том, что при помощи цвета мы можем сделать наше здание отталкивающим и вызывающим внутреннее омерзение в попытке «сделать наше здание интересным». Цвет и форма неразрывно связаны кровными узами и разработка цветового решения должна начинаться одновременно, вестись параллельно, на протяжении всего этапа архитектурной работы, вплоть до окончания строительства (Рисунок 8).     

 

Рисунок 6. Цветовые акценты способны создать промышленному зданию интересный облик, даже при вполне простом конструктивном решении.

Рисунок 7. Промышленная архитектура может быть интересной за счет ярких цветовых акцентов. Здание привлекает внимание, задает настроение бодрости и работоспособности.

 

Рисунок 8. Музей дизайна в Холоне, Израиль, (2010). Цвет и форма здания неразрывно связаны и не существуют друг без друга. Пример влияния цвета на восприятие формы объекта.

 

Цвет нужно использовать осторожно. Вам необходимо увязывать цвет и форму, вы можете пользоваться яркими, кричащими цветами (Рисунок 9, 10) или выполнять все в мягких нюансах (Рисунок 11) – это дело вашего искусства и мастерства, но надо понимать, что не бывает цвета без формы, и еще невозможней, бессмысленней, когда форма отделена от цвета и существует сама по себе. Плохую архитектуру цветом не спасти, если у вас нет специальных навыков, вы не сможете качественно выполнить колористическое решение только за счет интуиции и использования ярких тонов.

На сегодняшний день, надо сказать, что примеров качественного колористического решения в экстерьере не много. Это дело отдельных мастеров и архитектурных бюро, уделяющих дополнительное внимание цвету. Подбор цветов и оттенков – это искусство, требующее дополнительного внимания и дальнейшего развития. Возможно, что в XXI веке мы услышим новые архитектурные имена и фамилии, которые будут ассоциироваться у нас не только с новыми формами, но и с колористикой.

 

 

 

Рисунок 9. Офисное здание Технического университета Чалмерса (Chalmers University of Technology), Гетеборг, Швеция (арх. Герт Вингорд), (2011). Яркие цвета выполняют свою задачу: усиливают впечатление «шестренки», которое задумал автор. Цвет привлекает внимание, но не раздражает.

 

Рисунок 10. Центр детской гематологии, онкологии и иммунологии, Москва, Россия. Цвет здания связан с функциональным назначением. Задача – жизнеутверждающая, вселить надежду на выздоровление. Отличный пример талантливой работы, совмещающей колористику с функциональной идеей.

 

Рисунок 11. Зеленый двор Корсо Комо (арх. Чино Дзукки), Италия. Нюансная архитектура не обязательно должна быть яркой для того, чтобы быть интересной.

 

Л ИТЕРАТУРА

 

1. Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения. — М. 1955

2. Роу К. Концепция цвета и цветовой символизм в древнем мире // Психология цвета. Сб.пер. с англ. М., «Рефл-бук», «Ваклер», 1996. С. 7-46.

3. Черный. История цвета / Пастуро, Мишель / М. Пастуро. – М.: Новое литературное обозрение, 2017. – 168 с.

4. Иттен, И. Искусство цвета / И. Иттен; предисловие Л. Монаховой. – 3-е изд. – М.: Изд. Д. Аронов, 2004. – 96 с.

5. Дженкс, Чарльз. Язык архитектуры постмодернизма / Ч. Дженкс. – М.: Стройиздат, 1985. – 136 с.

6. Цвет в контексте исторической среды: лингвистические особенности и корреляции / А.А. Карамышев // Архитектура и строительство. – 2020. – № 4. – С. 50–53.

7. Миронова, Л. Н. Цветоведение / Л. Н. Миронова. – Минск: Выш. шк., 1984. – 286 с.

8. Manegold K. Wahrnehmung, Bild, Gedächtnis: Studien zur Rezeption der aristotelischen Gedächnistheorie in den kunsttheoretischen Schriften des Giovanni Paolo Lomazzo. Hildesheim; New York: Olms, 2004

9. Ефимов А. В. Формообразующее действие полихромии в архитектуре / А. В. Ефимов. – М.,1984. – 168 с.

10. Ефимов А. В. Колористика города / А. В. Ефимов. — Москва: Стройиздат, 1990. — 272 с.

11. Franz Boas. Race, Language and Culture. – New York, THE MACMILLAN COMPANY. – 1940. – 647 p.

12. Laura Martin. Eskimo Words for Snow: A Case Study in the Genesis and Decay of an Anthropological Example. – 1986.

13. Whorf, Benjamin Lee. 1949. «Science and Linguistics» Reprinted in Carroll – 1956.

14. The Tell-Tale Brain: A Neuroscientist’s Quest for What Makes Us Human – New York, W. W. Norton & Company. – 2011, – 357 p.

15. Грегори Р. Разумный глаз.— М: Мир, 1972.

16. Максимов В.В. Трансформация цвета при изменении освещения.— М.: Наука, 1984.

17. Соколов Е.Н., Измайлов Ч.А. Цветовое зрение.— М.: Изд-во МГУ, 1984.— 175 с.

18. Хьюбел Д. Глаз, мозг, зрение.— М.: Мир, 1990.

19. Джадд Д., Вышецки Г. Цвет в науке и технике.— М.: Мир, 1978.

20. Franz Boas. Race, Language and Culture. – New York, THE MACMILLAN COMPANY. – 1940. – 647 p.

21. Bower, Gordon. (1981). Mood and memory. American Psychologist. 36. 129-148. 10.1037//0003-066X.36.2.129.

22. Роу К. Концепция цвета и цветовой символизм в древнем мире // Психология цвета. Сб.пер. с англ. М., «Рефл-бук», «Ваклер», 1996. С. 7-46.

23. Логико-философский трактат / Л. Витгенштейн. – М.: Наука, 1958 (2009). – 133 с.

24. Рыбаков Б.А. «Язычество древних славян», М.: Наука, 1980. – 567 с.

25. Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей. — М., 1974. – 374 с.

26. Пастуро М. «Синий. История цвета» – М.: Новое литературное обозрение, 2017. – 143 с.

27. Эстетические подходы в формировании визуальной среды города / А.А. Карамышев // Архитектура и строительство. – 2019. – № 4. – С. 28–31.

28. Методика образно-цветовых ассоциаций в творчестве архитектора / А.А. Карамышев, А.Н. Ефремов // Архитектура и строительство. – 2020. – № 6. – С. 47–50.

29. Миронова, Л. Н. Цвет в изобразительном искусстве / Л. Н. Миронова. – Минск: Беларусь, 2005 – 151 с.

30. Бахилина, Н. Б. История цветообозначений в русском языке / Н. Б. Бахилина. – М.: Наука, 1975 – 288 с.

31. Gladstone W. E. Studies on Homer and the Homeric Age. — Oxford: Uniiversity Press, 1858. — Bd. III. — 616 p.

32. Hickerson N. P. Gladstone's Ethnolinguistics: The Language of Experience in the Nineteenth Century // Journal of Anthropological Research. — 1983. — Vol. 39, № 1. — P. 26—41.

33. Brunello Franco. L' arte della tintura nella storia dell'umanità / Franco Brunello / – Vicenza: Neri Pozza, 1968. – 476 s.

34. Зеленый. История цвета / Пастуро, Мишель / М. Пастуро. – М.: Новое литературное обозрение, 2018. – 168 с.

35. Ernout A., Meillet A. Dictionnaire étymologique de la langue latine. 4e éd. Paris, 1979. «Virere».

36. Джозеф Альберс. Взаимодействие цвета – М.: КоЛибри, 2019. – 216 с.

37. Алексеев С.С. О колорите – М: «Изобразительное искусство», 1974 г. – 176 с.

38. Эстетические аспекты формирования производственной среды: [сборник статей / редколлегия: Ю. С. Лапин (ответственный редактор) и др.] Москва: ВНИИТЭ, 1977, – 160 с.

39. Ивенс Р.М. Введение в теорию Цвета. М., 1964. 342 с.

40. Гиппенрейтер Ю. Б. Движения человеческого глаза / Ю. Б. Гиппенрейтер. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. — 256 с.

41. Беляева Е.Л. «Архитектурно-пространственная среда города, как объект зрительного восприятия» - М.: Стройиздат, 1997. – 125с.

42. Гинзбург М.Я. «Ритм в архитектуре». – М.: Среда коллекционеров, 1923. – 65 с.

43. Шимко В.Т. «Архитектурно-дизайнерское проектирование городской среды» – Москва: Архитектура-С, 2006, - 384 с.

44. City living and urban upbringing affect neural social stress processing in humans. // Nature. 2011. V. 474. P. 498–501.

45. When Brains Design/Experience Buildings: Architectural Patterns for a Good Life: East–West Connections

46. Агостон Ж. Теория цвета и ее применение в искусстве и дизайне/Пер. с англ. И. В. Пеновой. — М.: Мир, 1982. — 181 с.

47. Ашкенази Г. И. Цвет в природе и технике. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Энергия, 1974. — 89 с.

48. City living and urban upbringing affect neural social stress processing in humans. // Nature, 2011. – V. 474. – P. 498–501.

49. Fich, L. B. (2016). Can the design of Space alter the stress response? In ANFA 2016 Conference; Presenter Abstracts. – Режим доступа: https://cdn.imotions.com/wp-content/uploads/2016/10/Eye-Tracking-Architecture-A-Pilot-Study-of-Buildings-in-Boston.pdf.

50. When Brains Design // Experience Buildings: Architectural Patterns for a Good Life: East–West Connections.

51. Bermudez, J. Externally-induced meditative states: an exploratory fMRI study of architects’responses to contemplative architecture / J.Bermudez // Frontiers of Architectural Research Volume 6, Issue 2, June 2017, Pages 123–136. – Режим доступа: http://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S2095263517300055#f0005.

52. Стивен Пинкер. Субстанция мышления. Язык как окно в человеческую природу. – M.: УРСС Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2016. – 560 с.

53. Альберти, Л. -Б. Десять книг о зодчестве: пер. с лат. / Л. -Б. Альберти // Десять книг о зодчестве: в 2 т.; под ред. И. Маца. –М.: Изд-во Всесоюз. акад. архитектуры, MCMXXXV, 1936. –Т. 1. –327 с.

54. Аурелио, П. В. Возможность абсолютной архитектуры. пер. с англ. / П. В. Аурелио. –М.: Strelka Press, 2014. –304 с.

55. Баранов, Н. В.Композиция центра города /Н. В. Баранов; рис.Н. В. Баранов. –Л.: Стройиздат, Ленингр. отд. 1964. –193 с.: ил.7Баранов, Н. В.Современное градостроительство. Главные проблемы / Н. В. Баранов. ˗ М.: Госстройиздат, 1962. –268 с.

56. Бархин, М. Г.Архитектура и город. Проблемы развития советского зодчества / М. Г. Бархин. −М.: Наука, 1979. −221 с.

57. Бочаров, Ю.П.Город и производство / Ю.П. Бочаров, В. Я. Любовный, Н. Н. Шевердяева. –М.: Стройиздат, 1980. –124 с.

58. Бунин, А. В. История градостроительного искусства / А. В. Бунин. –М.: Гос. изд. лит. по стр-ву и архитектуре, 1953.–532 с.

59. Бутягин, В.А. Планировка и благоустройство городов: учеб. для вузов. М.: Стройиздат, 1974. –381 с.

60. Гидион, З. Пространство, время, архитектура / Гидион З.; пер. с нем. М. В. Леонене, И. Л. Черня. –3-е изд. –М.: Стройиздат, 1984. –455 с.

61. Глазычев, В. Л. Урбанистика / В. Л. Глазычев. –М.: Европа, 2008. –220 с.

62. Груза, И. Теория города / И. Груза; пер. с чешс. −М.: Стройиздат, 1972. −247 с.

63. Гутнов, А.Э. Мир архитектуры: Лицо города / А. Э. Гутнов, В. Л. Глазычев –М.: Молодая гвардия, 1990. –350 с. –(Сер. Эврика).

64. Демин, Н. М.Системные методы исследования в архитектуре и градостроительстве: (Проблемы моделирования). Обзор / Н.М. Демин. –М.: Центр науч.-техн. информации по гражд. стр-ву и архитектуре, 1970. –40 с.

65. Зитте, К. Художественные основы градостроительства: пер. с нем. Я. А. Крастиньша / К. Зитте –М.: Стройиздат, 1993. –256 с.

66. Иконников, А. В. Формирование городской среды / А. В. Иконников –М.: Знание, 1973. –65 с.

67. Иконников, А. В. Архитектура города: Эстетические проблемы композиции / А. В. Иконников –М., 1972. –216 с.

68. Морозов, В. Ф. Гомель классический. Эпоха. Меценаты. Архитектура. / В. Ф. Морозов. −Минск: Изд-во «Четыре четверти», 1997. –336 с.

69. Росси, А. Архитектура города: (пер. с ит.) / А. Росси. –М.: Strelka Press, 2015. –264 с.

70. Рыбчинский, В.Городской конструктор. Идеи и города: пер. с англ. / В. Рыбчинский. –М.: Strelka Press, 2014. –220 с.

71. Рябушкин, А. В.Творческие противоречия в новейшей архитектуре Запада / А. В. Рябушкин, А. Н. Шукурова. −М.: Стройиздат, 1985. −272 с.

72. Чантурия, Ю. В. Градостроительное искусство Беларуси второй половины XVI –первой половины XIX в.: средневековое наследие, Ренессанс, барокко, классицизм / Ю. В. Чантурия. –Минск: Белорус. наука, 2005. –375 с.

73. Шилов, Г. М. Архитектурно-пространственные взаимосвязи в градостроительстве: [монограф.] / Г. М. Шилов. –Тверь: Изд-во ТГТУ, 2003. –131 с.

74. Шпит, Ю. В.Регенерация исторических центров белорусских городов: опыт, проблемы, перспективы / Ю. В. Шпит // Стр-во и архит. Белоруссии. –1983. –No 1. –с.

75. Шукурова, А. Н.Архитектура Запада и мир искусства ХХ века / А. Н. Шукурова. −М.: Стройиздат, 1989. −318 с.

76. Большая Российская энциклопедия: [в 30 т.] / научно-редакционный совет: председатель - Ю. С. Осипов и др. - Москва: Большая Российская энциклопедия, 2004

77. Дизайн: Иллюстрированный словарь-справочник / Под общей редакцией Г. Б. Минервина и В. Т. Шимко; Московский архитектурный институт, Кафедра «Дизайн архитектурной среды». — Москва: Архитектура-С, 2004. — 288 с.

78. Лапин Ю., Шехов Б. О комплексной эстетизации действующего предприятия //Техническая эстетика 1968, №11

79. Цойгнер Г. Учение о цвете (популярный очерк) – М.:Издательская литература по строительству, 1971

80. Эстетическая организация производственной среды. Вопросы производственной эстетики /М.: ВНИИТЭ, 1972 Вып. 3)

81. Латанов А. В. Движения глаз и зрительное восприятие. Кафедра высшей нервной деятельности, Биологический ф-т МГУ (электронный ресурс) https://neurobiology.ru/mfk/04_Eye_Movements.pdf время доступа (23.12.2020)

82. Волкова Н. Ю. Формирование цвето-композиционных решений фасадов жилых домов и комплексов. Автореферат диссертации по ВАК РФ 18.00.02 (электронный ресурс) https://new-disser.ru/_avtoreferats/01004383562.pdf время доступа (23.12.2020)

83. Уилсон, Э.О. О природе человека / Э.О. Уилсон. – Москва: Кучково поле, 2015. – 225 с.

84. Альберти, Л. -Б. Десять книг о зодчестве: пер. с лат. / Л. -Б. Альберти // Десять книг о зодчестве: в 2 т.; под ред. И. Маца. – М.: Изд-во Всесоюз. акад. архитектуры, MCMXXXV, 1936. – Т. 1. – 327 с.

85. Архитектурно-планировочная организация городских поселений БССР с учетом их развития как центров территориальных систем / Госстрой БССР, Белорус. гос. науч.-исслед. и проектный ин-т градостроительства. – Минск.: БелНИИПградостроительства, 1986. – 55 с. – (Рекомендации по совершенствованию территориальных организаций Белорусской ССР).

86. Архітэктура Беларусі: нарысы эвалюцыі ва ўсходнеславянскім і еўрапейскім кантэксце: у 4 т. / Нац. акадэмія навук Беларусі, Ін-т мастацтвазнаўства, этнаграфіі і фальклору імя К. Крапівы; [навук. рэд. А. І. Лакотка]. – Мінск.: Беларуская навука, 2005.

87. Аурелио, П. В. Возможность абсолютной архитектуры. пер. с англ. / П. В. Аурелио. – М.: Strelka Press, 2014. – 304 с

88. Иконников, А. В. Формирование городской среды / А. В. Иконников – М.: Знание, 1973. – 65 с.

89. Базыма, Б.А. Психология цвета: теория и практика. СпБ.: Речь, 2005. 205 с.

90. Габриелян, Ж. Еще раз о цвете // Реклама. 1999. №4. с. 28-30.

91. Демидов, В. Как мы видим то, что мы видим. М.: <