А теперь, Илья Менделевич, хотите один фактик,

от которого голова болит буквально у всех шекспироведов? Потому что он серьезно опровергает все версии авторства — в том виде, как их интерпретируют их приверженцы.

Как Вам, несомненно, известно, одной из "козырных карт" сторонников "стрэтфордианской" версии является факт публикации в июне 1593 года первого произведения Шекспира, на котором стояла эта фамилия. Как же — едва только тридцатый годик пошел, а, гляди-ка, уже начал публиковаться! Хотя при этом иногда даже называется (нехотя, правда, скороговоркой) это первое увидевшее свет произведение с именем Шекспира на обложке, останавливаться на его содержании почему-то не принято. Как не принято и комментировать то странное обстоятельство, что это знаменосное произведение, впервые открывшее миру имя "Шекспир", почему-то не было включено в Большое Фолио 1623 года.

... От первого издания этой поэмы, которое увидело свет через две недели после "официальной" даты гибели Кристофера Марло, до нас дошел единственный экземпляр. Оказалось, что листок с именем Шекспира был зафальцован в уже готорую книгу! Поэма известна миру как "Венера и Адонис", хотя могу побиться о заклад, что ее содержание читающей публике практически не известно (что совершенно неизвестно русскоязычной, так это точно — уж наши переводчики искажать тексты Шекспира научились...)

Содержание поэмы носит автобиографический характер и описывает первый сексуальный опыт еще совершенно юного автора, которого против его собственной воли совращает распутная, похотливая особа из высших слоев английской знати. Уже во вступлении (которое исторически является первой печатной страницей Уильяма Джоновича Шекспира!) совершенно недвусмысленно описывается сцена орального секса...

... И так далее, словом...

Стрэтфордианцам трудно пристроить этот факт литературы к биографии Шакспера, неграмотного ростовщика из Стрэтфорда и пайщика театра "Глоуб". Точно так же, Илья Менделевич, как и Вам не удается соединить биографию Голубя в Вашей сентиментальной интерпретации с документом, каковым является текст "Венеры и Адониса". Некоторые марловианцы, правда, определили, что описанной в поэме знатной соблазнительницей юного Кристофера Марло является Мэри Сидни-Герберт графиня Пембрук. С этим трудно не согласиться. То, что текст не попал в Большое Фолио, объясняется просто: в его подготовке принимала участие сама вамп-графиня, выведенная в поэме как Венера. Да и само Фолио было официально посвящено обоим ее сыновьям, об отцовстве которых вопрос лучше не поднимать... Так что публикация в рамках Фолио такой откровенной характеристики только что усопшей матушки-графини действительно была неуместной...

Правда, сами марловианцы так и не могут до сих пор объяснить, каким образом сын сапожника мог попасть в покои графини. Объяснение может быть только одним: как сын от тайного брака королевы Елизаветы с Робертом Дадли, тот, кого назвали Кристофером Марло, не мог не попасть в покои Мэри Сидни-Герберт графини Пембрук, по той простой причине, что он был ее двоюродным (???) братом.

Пожалуй, еще факт — один из многих...

"Поэтический дебют в печати" имени Кристофера Марло случился только в 1598 году, когда через пять лет после его смерти была издана его поэма "Геро и Леандр". Это — первый случай, когда имя Марло вообще появилось в печати (до этого он издавался анонимно). И вот здесь-то, во вступлении, которое писал сам Марло, имеет место потрясающий биографический "прокол" — явно преднамеренная, хорошо продуманная и тонко поданная "утечка информации": Марло четко дал понять, что эта поэма является продолжением "Венеры и Адониса". Которая вышла под именем Шекспира уже после "официальной" смерти самого Марло. Следовательно, как покойник, Марло просто не должен был быть знаком с текстом поэмы "Шекспира"!

... Это я к тому, Илья Менделевич, что Ваша реконструкция сентиментально-сказочного сюжета о платонической любви не выдерживает испытания фактами. Как нетрудно убедиться, в тех кругах такие явления, как разврат, полигамия (третий брак Роберта Дадли был полигамным — это даже не считая его тайного брака с королевой), инцест были совершенно рядовым явлением. О чем говорить, если свою апелляцию к Ватикану по поводу развода с Катериной Арагонской Генрих VIII мотивировал тем, что ранее она была замужем за его братом Артуром (кстати, он оформил с нею брак всего лишь через месяц после смерти брата — оказывается, испанская инфанта побила рекорд "датчанки" Гертруды из "Гамлета"; во всяком случае, у "Шекспира", кем бы он ни был, материала для изображения было предостаточно); что до брака с Анной Болейн, матерью королевы Елизаветы, он открыто сожительствовал не только с ее сестрой Мэри, но и, как пишут, даже с матерью... Илья Менделевич, мы все с удовольствием верим и в Деда Мороза, и в Снегурочку, и в добрых фей, и ни у кого из нас не повернется язык опровергать их существование. Правда, потому только, что ни у кого не поворачивается язык назвать их существование научно установленным фактом...

... И к тому еще, что не только дебаты о личности "Шекспира", но и изучение его творчества вообще следовало бы начинать с проработки "Венеры и Адониса". Тогда, возможно, читающее человечество станет все-таки более внимательно относиться к оценке таких "светлых образов", как Офелия, Дездемона, Джульета... И, обнаружив их жесткую сатиричность, более критично подходить к научным построениям с теми же Снегурочками, носящими имена реально существовавших графинь...

Вообще же, Илья Менделевич, поразительно, как Вам удалось обойти исторические данные, в соответствии с которыми еще до бракосочетания Роджера Мэннерса с Елизаветой Сидни заведомо было известно, что у него потомства не будет...

Нет, не нужно из песни выкидывать слова, оставляя только те, которые превращают научное исследование в доходный бестселлер. И вряд ли допустимо ради коммерческого успеха настойчиво доказывать, что кто не с Вами, тот против всего прогрессивного человечества...

Не обессудьте — с уважением

А. Барков

Черты лица Уильяма Шекспира
на портрете в Фолио 1623 г. во
многом сходны с чертами лица
королевы Елизаветы.

 

Альфред Барков

Загадка личности "Шекспира": Кристофер Марло или Роджер Мэннерс граф Ратленд?

Приложение к Части третьей