Экологизация лесного хозяйства и промыслов

 

Едва ли какая-то область человеческой деятельности так далека от экологических идеалов, как лесной и другие виды промыслов. Подорваны даже запасы криля в антарктических водах. В 1986 г. его добыча составляла 440 тыс. т, т. е. увеличилась в 4,4 раза по сравнению с предыдущими годами. Прогнозы наших рыбохозяйственников очень оптимистичны. Они уверяют, что можно добывать 25-30, даже 60 млн т криля. Указывается, что усатые киты потребляли 50-150 млн т криля, а поэтому-де столько же теперь после уничтожения китов можно и ловить. Однако уже в 1985-1986 гг. стоял вопрос о конце антарктического рыболовства. Еще раньше в 1984 г. было объявлено о закрытии двух видов рыбного промысла в этой части Мирового океана. Антарктические рыбы стали исчезать.

Ошибка заключается в том, что киты поедали планктон круглогодично, а промысел охватывает лишь соответствующий сезон. К тому же киты удобряли океан в «нужных местах» и в «нужное время», промысел же забирает биомассу безвозвратно для океана. Добыча криля в 70-х гг. дошла до 500 тыс. т (93% – СССР) и началось ее падение. Ко всему прочему оказалось, что по санитарно-гигиеническим нормам криль пригоден в пищу человека лишь в течение 3 часов после его добычи. Лишь 10 часов – срок хранения свежего криля как корма для животных. Можно его немедленно замораживать, но белки наполовину теряются при оттаивании. При этом в криле очень высока концентрация фтора, проникающего из панциря в мясо сразу же после смерти планктонных организмов. Пригоден такой криль лишь для извлечения хитина в химической промышленности. Рынок сбыта – не более 60 тыс. т в год. Таковы подсчеты специалистов, оценивающих общую мировую добычу всех ракообразных (креветок и др. организмов, составляющих криль) в 3,7 млн т в год.

Мировая добыча рыбы и рыбопродуктов, видимо, дошла до потолка биологической продуктивности гидросферы – около 95 млн т (при теоретической потенциальной возможности в 100-150 млн т). Из пресноводных водоемов и водотоков извлекается до 10 млн т рыбы, раков и т. п. В части Северного моря Атлантики, в Баренцевом и Белом морях Северного Ледовитого океана перелив уже столь высок, что исчезли не только треска, но и мойва, которой питалась треска. Вероятно, в ближайшее десятилетие произойдет срыв во всем рыбном промысле мира.
Аральское озеро нацело потеряно как рыбопродуктивный водоем. В Азовском море вылов рыбы сократился в 12 раз, в Черном он практически прекратился. Не менее чем в 10 раз снизилась добыча рыбы в Волго-Каспии, исчезла рыба в реках Сибири и даже в Амуре.

Введение экономических зон океана и раздел морей (общая площадь этих зон 130 млн км², или 36 % акватории Мирового океана) мало что дали для регуляции рыбного промысла. Он по-прежнему ведется хищническими методами, далекими от экологических нормативов.

Огромный поток литературы в защиту лесов – глас вопиющего в пустыне. Их площадь, особенно тропических и сибирской тайги катастрофически сокращается (тропических на 11-12 млн га в год, тайги на точно неизвестную площадь, видимо, на 2-3 млн га в год). Лучшие лесопромысловые технологии сохраняют лесопокрытую площадь (например, скандинавская технология), дают больший прирост древесины, но резко омолаживают лес и превращают его в парковые насаждения. Лес не достигает экологической зрелости, пустеет от многих видов биоты, деградирует как экосистема. Кислотные осадки в Европе и Северной Америке привели к массовой гибели леса в этих регионах (в ФРГ сильно повреждено до 19 % лесов, в Австрии 14-15%, примерно столько же в Швейцарии, в ФРГ произошла полная гибель 1,6% лесов).
Ради спасения тропических лесов Амазонии предлагается выкупить эти леса за счет государственного долга Бразилии, достигавшего 109 млрд долларов, и долга других развивающихся стран. Эти попытки пока не дали ощутимых результатов. Рост населения этих стран требует увеличения продовольственных ресурсов. Расчистка лесов под поля хотя и неэффективна в длительном интервале времени, но дает прирост продукции в его коротком интервале, а человечество живет в основном сегодняшним днем. Бразилия тут не исключение.

Ведется хищнический промысел всех так называемых недревесных полезностей леса. Очень резко подорваны запасы лекарственных и других полезных трав, местами (например, под Москвой) почти исчезли некоторые цветы (ландыши и др.) и такие растения, как молодило. До сих пор не осознается, что акклиматизация «полезных» видов антиэкологична. «Пустующих» экологических ниш в природе просто не существует (правило обязательного заполнения экологических ниш). Между тем, например, в США с 1640 по 1977 гг. проникло более 1300 видов насекомых (около 1,3 % их фауны), ежегодно появляется 11 видов пришельцев, из которых половина – вредители. Они вытесняют аборигенные виды. Растения-пришельцы составляют 10% флоры Австралии, 11% флоры Калифорнии, интродуцированные виды образуют 11-13% флоры Польши. Около 90% специально интродуцированных в США видов оказались вредными. Они вторгаются благодаря созданию человеком новых экологических ниш. Масштабы вреда огромны. Оценка роли одного из вредных видов насекомых – ежегодная потеря 13 млн т пшеницы и ячменя. Такова расплата за игнорирование экологического правила заполненности экологических ниш (пустующая экологическая ниша всегда бывает естественно заполнена).